Прошлого в Греции существенно больше, чем настоящего, наш век в этой стране не очень-то радует глаз: в архитектуре поражает существенная прореха во времени – ни тебе Ренессанса, ни барокко. Средневековье обозначено крепостями и монастырями. От античных колонн, с краткой остановкой в Византии, сразу прыгаешь в век двадцатый, с его панельными домами, стеклом, бетоном. От Древней Греции остались музейные экспонаты да фундаменты. Но древние века легко – не то, что в Риме! – вылущиваются из панельной шелухи, а уставший от острых готических костелов взор отдыхает на круглых православных византийских куполах.

Может, пригодится кому-нибудь мое путешествие по материковой Греции.

Как я поняла, от греческих гостиниц не стоит ожидать многого. Мы ожидали только кондиционера. В августе он был действительно необходим, а иначе жизнь превращается в мучение. Не верьте, если вам будут говорить, что не жарко и все равно дует свежий ветер. Дует как в Сахаре, а тонкие стены превосходно прогреваются. Без кондиционера даже на море могут быть комары, которым наплевать на всякие электрические штучки, а также мази и аэрозоли. Не стоит принимать буквально информацию из путеводителя, что «большинство греков владеют английским языком». Владеют. В больших городах и в гостиницах. Но чаще беседу с вами поддержат исключительно на новогреческом, и если вы возьмете себе за труд выучить несколько основных греческих слов, это может существенно облегчить вам жизнь. Что касается языка письменного, то, как справедливо заметил г-н Генис, «заглавные буквы — родная кириллица, зато строчной шрифт как учебник сопромата». Но чтение надписей может принести некоторое удовлетворение и хотя бы иллюзию понимания.

Еда простая, без полутонов, такую ягнятину, наверное, ели еще Ясон и Тезей (не знаю, правда, считают ли греки и сегодня, что у ягненка, покусанного волком мясо вкуснее…). Увидев большое меню в ресторане или таверне, не спешите радоваться – половины блюд все равно не окажется. Лучший греческий ресторан находится, натурально, в Париже. Греческое определение рыбы, из-за скудости коммуникационных возможностей, как правило, просто «большая» и «маленькая». В любой таверне и даже в ресторане вы можете по-домашнему пройти на кухню, выбрать то, что вы хотите съесть и наблюдать за приготовлением блюда.
Греческие вина, как мне показалось, почти лишены оттенков и довольно грубы, но рецина все равно неотделима от Греции, пусть и болит после нее голова. Исключение составляют пилосские вина, почти французские по вкусу, но, может быть, вам удастся открыть и другие.

Наше путешествие «туда и обратно» проходило на арендованном у фирмы SIXT Пежо-406, с кондиционером (что было совершенно необходимо, и он, родной, не подвел), без лимита километров, что обошлось со всеми страховками около 900 долларов. К этой компании можно высказать только одну претензию – они сначала заблокировали на кредитной карте сумму аренды, потом, помимо этого, сняли эту сумму еще раз, а деньги, соответственно, оставались заблокированными еще 2 недели после возврата машины, о чем пришлось вести долгие нелицеприятные переговоры через местное отделение SIXT’а.

За все наше двухнедельное путешествие надули нас только один раз – на Shell (представьте себе!) залили бензин с водой. Но прочий бензин был хороший, дешевле, чем в большинстве европейских стран (около $ 0,65 – 0,7). Дороги частично платные, но не очень дорогие, не везде идеальные, иногда узкие, но вполне проходимые. Слухи об отсутствии заправок несколько преувеличены — их меньше, чем в других европейских странах, но они есть. Нас не обсчитывали (в отличие, например, от Италии, где это произошло сразу же после пересечения итальянско-австрийской границы, а в Австрии человек, знаете ли, расслабляется), не обкрадывали в гостиницах. Может быть, нам просто повезло. Но каждый пишет о своем личном опыте.

Салоники, куда мы прилетели, показались сначала эдаким Череповцом, если его в Крым перенести, но там можно отыскать рассыпанные жемчужины – раннехристианские базилики, в душном и уродливом здании музея обнаружить прекрасные амфоры.

Наконец, в этом городе вы сможете немного привыкнуть к Греции. У нас был забронирован отель «Электра» (39 000 драхм) (для центрального отеля выбрали такое вот неожиданно фрейдо-юнговское название, впрочем, для греков, конечно, это просто мифологический персонаж, не отягощенный психолингвистическими аллюзиями). Не могу рекомендовать. За углом позже обнаружился отель «Палас» в два раза дешевле (20 000), отличающийся только отсутствием мини-бара. За 14 000 – 20 000 в этой стране всегда можно найти более или менее приличный номер. Получить номер в каком-нибудь отеле на берегу у подножья Олимпа не удалось – не было свободных мест, зато было много сюрреалистических при 35-ти градусной жаре магазинов с лаконичной русской надписью «шубы». Вообще, увидеть Грецию в августе – это большое испытание, поскольку античные колонны раскаляются под солнцем добела.

В Дельфы ведет горный серпантин, но преодолевший его путешественник в полной мере вознаграждается лицезрением центра мира, где еще витает некий сакральный дух.

Рядом хребет Парнаса, а если проехать чуть дальше, вам открывается замечательная долина, над которой основал монастырь святой Лука. К вечерней службе и поныне собираются жители окрестных деревень.

Дорога на Афины может пролегать и через Лариссу – хоть и большой по греческим меркам, но малоинтересный город, который может похвастаться только античным театром. Или ехать через Фивы, которые сейчас забытый богами городок: в кладке фундамента только человек с огромным воображением разглядит античный дворец, но Эдип ходил именно здесь. Вокруг города раскинулся удивительно бедный – с домиками из картонных коробок и грязными детьми – цыганский табор. Цыгане вообще присутствуют в греческом пейзаже – иногда видишь, как они, высыпав из своих запыленных машин, опустошают фермерские поля.

Афины – это, конечно, город, к которому нужно привыкнуть (я читала, что еще в начале ХХ века вокруг Акрополя паслись козы, а вокруг было небольшое албанское селение). Как мило сообщает немецкий путеводитель, «этот город может с первого взгляда произвести не очень благоприятное впечатление». Все, что сказано ранее о сегодняшней панельной Греции, в полной мере относится к Афинам. Мы с трудом (правда, дело было вечером), нашли места в трехзвездочном отеле (небольшая тюремная камера с кондиционером, но машину можно было бесплатно оставить в подземном паркинге на целый день) на площади Омония, как позже выяснилось, любимое место расположения всяческих русских фирм, транспортный центр и вообще место оживленное – во всех отношениях.

Русских газет в Греции огромное количество, и они, увы, не избежали того безнадежно провинциального тона, который свойственен большинству русской эмигрантской прессы, но позволяют составить некоторое представление о жизни эмигрантов в этой стране. Из отдела объявлений мы честно пытались извлечь экскурсовода, чтобы, значит, все подробно про Афины разъяснить. Но единственное, что нам предложили – показать Акрополь с соседнего холма, «откуда мы все увидим как на ладони!» — по-видимому, у них просто нет лицензии на экскурсии по Акрополю. Прочие предлагали обратиться в сентябре. Так что мы положились на собственные силы, тем более, что путеводители на русском языке продаются всюду (уж не знаю, кого за это благодарить – величие Российской империи или понтийских греков-эмигрантов). Тексты, переведенные неким О.Цыбенко, вполне читабельны, но смысл того, что переводили, вероятно, греки-русисты, понять почти невозможно.

Далее мы посетили мыс Сунион с развалинами храма Посейдона, где так красиво солнце садится в море, и, повернув обратно (пришлось снова ехать через Афины, поскольку окружной дороги, кажется, еще нет) и, переехав Коринфский пролив, объехали Пелопоннес.

Когда видишь обнажившиеся фундаменты древнегреческих городов (которые жители приличных государств посещают, конечно, еще в гимназическом возрасте), поражает, какие же они были маленькие, и каким огромным литературным темпераментом нужно было обладать, чтобы из происходящих там событий вырастить великий греческий эпос… «Золотоносные Микены» – крохотный холм, исчерченный стенами, Коринф – буквально две пяди земли, на который сосредоточены и храмы, и торговые ряды, и дворцы, и фонтаны, даже место, где проповедовал Апостол Павел. Над совершенно опустевшей крепостью Акрокоринфа после греков потрудились – и в смысле строительства, и в смысле разрушения — и крестоносцы, и венецианцы, и турки. Древний театр в Эпидавре произведет наибольшее впечатление, если вы попадете на вечернее представление (начало в 9 вечера, можно покупать любой, даже самый дешевый билет – в чаше театра акустика настолько совершенна, что слышен любой шорох на сцене и превосходно видно с любого места). Опытные греки приносят с собой подушки, но можно сидеть и на прогретых за день каменных скамьях, где, кажется, различаешь стук древних котурнов, и только пролетающие над головой реактивные самолеты, военные и штатские спутники и звонки мобильных телефонов возвращают в век 21.

Если вы задумали пересечь горы Пелопоннеса (например, со стороны непокоренного турками Леонидио), будьте готовы к тому, что туннелей греки не строят, и ехать вам придется прямо через двухкилометровые хребты, где край пропасти обозначен только небольшими часовенками с зажигающимися в них вечером свечечками. Иногда возникнет прилепленный к скале, как ласточкино гнездо, на совершенно невообразимой высоте, монастырь, куда местные жители приходят не только помолиться, но и выпить вина, иногда пронесется яркая, наполненная людьми деревня, и опять темная горная дорога, с редкими – один на 10-20 километров – указателями по-гречески. Спарта в сердце этих гор, от древности осталось одно название, да и спартанцы, как известно, почти не строили. Но современный город неожиданно чист, уютен, оживлен, в отличие, например, от Триполи – пыльного, пустого, некрасивого. Рядом со Спартой раскинулся по крутым горным склонам византийский Мистрас, в августовскую жару просто убийственное для туристов место.

Возвращаясь в Северную Грецию, можно сказать, что даже неискушенный турист может почувствовать там близость Албании – так в Трикале, помимо многочисленных православных храмов, встретилась и мечеть. Но там же находится и самый известный после Афона (на который путь мне навеки закрыт) греческий православный комплекс – монастыри Метеоры. В отличие от действительно уединенных монастырей Пелопоннеса, Метеора уже вытоптана туристами (в пятницу закрыто, с 13 до 15 перерыв) – округа изобилует отелями всех категорий, а у горных отрогов, на которые бежали от мира раннехристианские монахи, теснятся автобусы, и монастырское уединение кажется утраченным здесь безвозвратно. Но по-прежнему поражают воображение вознесенные на невообразимую высоту здания монастырей и фантастические горные хребты – дно доисторической реки.

Круг нашего путешествия замкнулся в Салониках, где мы пытались купаться на пляже прямо под взлетающими с аэродрома самолетами и рассуждали о том, что лучшее из морей, безусловно, Ионическое, а, пожалуй, лучшая иллюстрация к мифам древней Греции – ее такой близкий нам, иссушенный, совершенно крымский, ландшафт, — по этим холмам скитался Эдип, а на этом берегу плясал Дионис, на этой горе пылали сигнальные огни Агамемнона, а Олимп по-прежнему окутан грозными облаками…. Землетрясения и войны почти не изменили профиль гор, хоть и смахнули хрупкий мрамор греческой цивилизации. И если первое впечатление об этой стране может быть не слишком приятным, то приглядишься, вживешься немного – все-таки рай. Только такой захламленный, со свалками вдоль райских дорог. Такая полузатопленная временем Атлантида.