Ярославль – город, Славящий Солнце. Ч.2

У меня в руках раскрытый путеводитель. Впереди нас ждут две старинные церкви -  церковь Николы Рубленый Город и церковь Спаса-На-Городу. Набережная уже заканчивается и плавно переходит в тенистую аллею, огромный овраг, и дороги над и под мостом. Обе церкви похожи друг на друга – белые стены и зелёные маковки. Они ровесницы (17 век), но первая – более трепетная – худенькие беленькие шейки, на которых держатся купола и одна шатрообразная глава; вторая – более кряжистая и классическая (фотографии Ярославля и другие наши рассказы на сайте www.pamsik.ru).

            Местность здесь неровная – большой овраг - и топографически церкви расположены как бы на разных концах оврага, Никола стоит на одном, далее дорога идёт вниз под уклон, и на подъёме вверх находится Спас. На самом дне оврага располагается большой и современный стадион (опять!). И на этом овраге я остановлюсь и расскажу поподробнее, потому что это и есть тот самый знаменитый Медведицкий овраг, где… нет, обо всём по порядку.

            Сохранилась замечательная народная песня: «Ярославль да город да на горе стоит, на горе стоит да во всей красоте, да на прикрасоте, … краше Киева, лучше матушки да каменной Москвы…».

            Эта гора – Ярославова гора – и есть высокий угловой берег Волги, от которого отходит Стрелка. Здесь, на ней и находилось легендарное древнее поселение Медвежий угол или город Медведь.

            Заметьте, что обычно, города у нас празднуют свои тысячелетия, и этой датой как бы ненавязчиво дают понять, что до прихода христианства - и городов то у нас на Руси не было, так некие поселения, серые деревни. Если вы отталкиваетесь от того, что наши прапредки были дремучими язычниками, которые ходили в косматых шкурах, жили в ветхих избушках, жгли лучину и ели кашу лаптями, а потом пришли князья, всех разогнали, построили крепости-Кремли и начался расцвет, то да, эта дата вас устроит.

            Если исходить из того, что древние русичи не просто умели читать и писать (а они писали рунами, или т.н. влесовицей) задолго до всяких Кириллов и Мефодиев; оставили нам великую культуру, в виде неразгаданных до сих пор уникальнейших городов (Аркаим); в виде названий рек, гор и городов и т.д.; нерасшифрованных до сих пор законов Вселенной (Звёздная книга Коляды, Велесова книга, Большое и Малое Коло Сварога и т.д.); в виде непостижимым образом дошедшего до нас (а ведь целенаправленно сжигали возами и городами!) русского устного, литературного и рукотворного народного творчества; – то становится понятным, что древние ярославцы без всяких подсказок выбрали себе отличное место для поселения, построили на нём город и прекрасно жили. Город располагался на перекрёстке старинных водных и сухопутных дорог, на высоком береге-холме, омываемом с одной стороны Волгой (с Востока), с другой, впадающей в неё Которослью (с Юга), защищённом сзади глубоким Медведицким рвом-оврагом, по дну которого раньше протекал рукав Которосли речка Медведица (с Севера) – природа как будто специально создала в древности этот треугольник как естественную крепость.

            Теперь обсудим легенду: «В город Медведь приехал князь Ярослав с дружиной и обложил данью, жители воспротивились и выставили против него медведицу, которую князь заколол секирой, все впечатлились, упали на колени, с данью вопрос был решён, и также князь велел строить/рубить из брёвен новую крепость на этом месте. Так было положено начало основания города».

            Начнём с того, что нет ни одной (!) летописи, в которой бы говорилось, что этот князь по имени Ярослав – Мудрый. Путём догадок, гипотезирования, игры с датами и обсуждения вариантов причин, когда и почему, данному князю могла понадобиться крепость, историки предположили, что возможно это был Ярослав Владимирович Мудрый (который предположительно и приблизительно правил неподалёку в Ростове). Но также возможно, что это был другой князь - Ярослав Святославович Черниговский.

            Понятно, что кроме отсутствия имени князя-основателя, отсутствует и точная дата возникновения города. Историки могут указать не одну, а целых несколько возможных дат – 1010 (последний год княжения Мудрого в Ростове), 1024 (восстание русичей из-за голода, поэтому княжьей власти нужна крепость), 1026-1036 (борьба Мудрого с политическим соперником, братом, князем Мстиславом) – и то, этот набор, связан только с именем именно Ярослава Мудрого. Такую же раскладку можно подвести и под второго возможного князя-основателя.

            Так что 1010 – это год основания с большой натяжкой. Если бы город основали на пустом месте, то, да – ещё можно согласиться, а так ведь просто переименовали существовавший город Медведь/Медвежий угол в Ярославль.

            На месте историков, я бы подтусовала картишки в пользу, конечно, Ярослава Мудрого, ещё бы, такая родословная – один из 13 сыновей киевского князя Владимира Красное Солнышко и пленной половецкой княжны Рогнеды. А кто такой последний Ярослав – непонятно.

            Что касается медведя, зарубленного секирой – так и он тоже предположение. Всё, что есть изначального документально зафиксированного о Ярославле - это два текста из двух чудом дошедших до нас летописей:

            «В области Ростовстей, при брезе реки Волги и Которосли, лежаще некое место, на нем же последи создался славный град Ярославль…. И сие бысть селище, рекомое Медвежий угол, в нем же насельницы человецы поганые веры - языцы, зли суще… напустили от клети некоего люта зверя и псов, да растешут князя и сущих с ним…. Однако князь «секирою своею победи зверя», и жители «ужасеся и падоша ниц князю» /нет даты.

            «Бывши бо единою скудости в Ростовстей области, встаста два волхва от Ярославля... и убивашета многы жены, именье их отимашета собе» /датировано 1071 годом.

            Хотя, что касается медведя – это интересная деталь. Медведь – это символический образ древнего бога русичей Велеса. Да и вообще происхождение самого слова «медведь» очень сложное. Медведь – по-русски «ведающий мёд» – по- санскритски «арктос» - а, Арктика или Северный Полюс земного шара расположена прямо под созвездием Большой Медведицы. То, что до возникновения Ярославова Рубленого Кремля на этом «треугольнике» было сакральное место поклонения древним богам – это точно. И поскольку что-то слишком много топографических «медведей» вокруг (и речка, и овраг, и название города), то вполне вероятно, что это не просто красиво и стратегически выгодно расположенное местечко, но и территория с изначально заложенной очень сильной энергетикой.

            Но ярославцы, думаю, должны быть благодарны и князю Ярославу за чудное название города – Слава Яру или Слава Солнцу, и медведю за отличный герб города: «В серебряном щите, медведь стоячи, держит в левой лапе золотую секиру на такой же рукоятке».

            А вы говорите, камень, камень… - вот вам и камень J.

            Мы перешли через Медведицкий овраг по мосту, посмотрели на стадион, и случайно внизу под мостом углядели у ресторана «Якорь» тележку с мороженым – не поленились и ради такого сладкого дела спустились вниз под мост. Вообще-то мы направляемся к Спасо-Преображенскому монастырю, но подходим к нему с тыла, со стороны реки. Уже показались впереди его стены, поэтому мы спешно долизываем свои сладкие мороженые палочки. Совсем рядом с монастырём видим ярко-красную, с белыми обводками и тёмно-зелёными куполами церковь Михаила Архангела. Переходим от церкви через дорогу, идём вдоль монастырской стены к центральным воротам.

            Спасо-Преображенский монастырь – находится в начале исторической части города. Московская улица, по которой мы въехали в город, заканчивается вместе с современной частью города на мосту через Которосль, а за мостом сразу начинается исторический центр и большая круглая Богоявленская площадь. На ней стоит памятник Ярославу Мудрому, который держит в раскрытой ладони миниатюрный Ярославль, а напротив него арочный вход в монастырь.

            Сразу на входе справа находится касса, где продаются план монастыря и билеты на все экспозиции. У нас лимит времени, поэтому можем позволить себе только два посещения. Я выбираю: Преображенский собор и выставку «Слово о полку Игореве». Колокольня на реставрации, поэтому посмотреть на Ярославль с птичьего полёта нам придётся отложить до следующего (надеюсь на это) раза.

            Монастырь не похож на действующий (хотя вполне вероятно, что я ошибаюсь), потому что монахов мы не видели вообще, а только огромное количество всевозможных разноязычных туристов, от японцев и американцев в ковбойских шляпах, до жителей из всех уголков нашей необъятной страны. Возможно, такое ощущение появилось из-за того, что монастырский дух несколько подавлен туристическим ажиотажем. На территории монастыря находится Историко-Архивный и Художественный музей, медведица Маша в вольере, сувенирные ряды и даже кафе. Трудно здесь монахам отвлечься от всего земного, слишком суетно тут.

            Интересно, что Преображенский собор, древний стройный красавец, тесно соседствует (стена к стене) с церковью Ярославских чудотворцев, которая выстроена чересчур в классическо-театральном стиле. На её высоких ступеньках, у подножия частых античных белых колонн, почему-то хочется спросить лишний билетик, а не настраиваться на духовное. Может быть, по этой причине мы и не зашли внутрь? По-моему, даже мысли не возникло сассоциировать это здание с церковью. А ведь история посвящения этой церкви ярославским князьям Фёдору Чёрному и его сыновьям Константину и Давиду очень интересна.

            Федор Чёрный, князь Ярославля, очень нестандартная личность, начиная с «фамилии». Чёрный – значит не цвет, а Чермной, т.е. Красный, Прекрасный. Так вот крайне бедный, но крайне красивый, в шестом колене потомок Мономахов, князь Федор из Смоленска, женится на дочери ярославского князя - Марии, продолжательнице рода Всеволода Большое Гнездо. Удачный брак, надо отметить. Князь-отец отдаёт Ярославль в приданое за своей дочерью (пример, небывалый прежде) и Смоленский князёк становится Ярославским князем. У четы рождается сын – Михаил. Но это время полного подчинения Руси Золотой Орде – конец 13 века. Чтобы править в городе, надо получить ярлык/«разрешение» в ханской ставке. Князь поехал в Орду, и там его стать сразу же бросилась в глаза одной из русских жён хана, которая тут же прокрутила в голове вариант выдачи своей дочери замуж за такого красавчика. Жена и сын, говорите, остались в Ярославле – какие мелочи! Вскоре ярославская жена как-то удачно быстро покидает этот мир, через какое-то время к ней присоединяется и маленький князь. В общем, преград нет - ярославской княгиней и женой Фёдора становится раскосая ханская дочь, монгольская царевна Юлдуз из рода Чингизидов, крещеная Анной.

            «Не передавивши пчёл, мёду не есть», - так говаривали в старину. Рождаются два сына («результаты русско-татарской метисации» - как сказал бы Л.Гумилёв) – Давид и Константин. Результатом всех этих зигзагов судьбы является то, что Ярославль (как и родной князю Смоленск) находились в отличие от прочих русских городов, как бы в «беспошлинной экономической зоне», свободной от татарской дани и разорения. Эти города, благодаря красивому князю Фёдору Чёрному и его удачному брачному союзу, процветали и избежали разгрома - 40 лет ни с кем не воевали и даже сами получали дань с 36 городов. Кто-то называл князя предателем, кто-то дипломатом - но в целом ярославцы ему очень благодарны и считают и князя, и его сыновей небесными покровителями Ярославля. Их чудотворные мощи были обнаружены под полом в Преображенском соборе, и казалось бы, должны находиться в соседней церкви Ярославских чудотворцев. Но были перенесены в слободу Толчково в Собор Феодоровской иконы Божией матери, где и сейчас благополучно находятся.

            Мы показываем билетики и проходим в Преображенский собор (~нач. 13в.). Тоже интересное впечатление – храм такой белоснежно-русский, а с внешней стороны украшен рядами открытых галерей, что придаёт ему слишком южный вид. Мы рассматриваем яркие и богатые росписи, немного фотографируем. Фрески, бесспорно, красивые, их даже называют так: «как у Дионисия». Но это не Дионисий, а именно «как» у него. Разница заметна.

            Тоже интересная история у этого Собора. Здесь освящали свои знамёна лидеры Второго народного ополчения купец Минин и князь Пожарский. Именно сюда в Ярославль Козьма Минин привёл за собой 25тысячное ополчение из Нижнего Новгорода. Именно ярославские купцы финансово поддерживали ополчение. Именно в Ярославле чеканили монеты для военных целей. Именно сюда в Ярославль добровольно стекались люди из других русских городов, чтобы помочь Руси. В Ярославль вошло нижегородское ополчение, а вышло – всенародное.

            Под словом «иго» всегда шаблонно подразумевается власть Большой Орды и как-то не акцентируется внимание, что Литовское и Польское иго чуть ли не превосходило по территориальным и временным масштабам татарское – 200 лет подчинения татаро-монголам и 300 лет перманентных литовско-польских набегов, захватов земли и властных подковёрных интриг. Можно сказать, что сразу на смену Золотой, Синей и Белой Орде пришли литовские, а потом польские военные набеги. Один литовский князь заявили ни много, ни мало, что «вся Русь должна принадлежать Литве» - и это заявление было сделано уже в 14 веке! А в 17 веке русский народ уже запутался в Лжедмитриях, и в Кремле на русский престол уселась польская самозванка Мнишек. Поэтому особенно приятно, находясь в Преображенском соборе, представлять себе, как в 1612г. здесь стояли Минин и Пожарский, другие воины, с русскими знамёнами в руках, и выступали отсюда, из Собора, из Ярославля на спасение Москвы и страны.

            И на этом интересные события, связанные с собором не заканчиваются. Кроме всего сказанного, здесь в приделе Преображенского собора раньше была уникальнейшая библиотека древних рукописей, собранная ярославским князем Константином – сыном Всеволода Большое Гнездо (нач.13в.). И здесь графом Мусиным-Пушкиным – президентом Академии Художеств, членом Общества истории и древностей российских, страстным коллекционером было обнаружено «Слово».

            Из Преображенского собора мы направляемся в корпус, где находится экспозиция, посвящённая древнерусскому литературному шедевру - «Слову о полку Игореве».

            В большом, полусветлом, сводчатом прохладном каменном зале (бывшая трапезная) в стеклянных витринах выставлены древние рукописи и искусно выполненные муляжи старинных книг. Вид изъеденных временем жёлтых страниц покрытых вязью вроде знакомых, но не читабельных буковок – оставляет глубокое впечатление. Словами не передать. С одной стороны вроде всё просто – музей, старые книги, подумаешь…. Но когда вглядываешься в эти страницы, в эти бисерные строки, искуснейше нарисованные заглавные буквицы – возникает какое-то погружение, притяжение, невидимое и беззвучное общение на уровне визуальном, чувственном, информационном. Расслабленный до этого мозг сразу просыпается, невольно замечая какие-то детали, детальки, которые буквально запускают цепную вопросительную реакцию. Очень сильно затрагивает вид древних манускриптов, и бомбардировка головы возникающими вопросами, как будто бетонную плиту старается сдвинуть с твоей памяти.

            Эти выдубленные обложки и листы из телячьей кожи, коленые восковые, полупрозрачные жёлтые пергаменты – ведь кто-то делал тысячу, восемьсот и т.д. лет назад. Кто-то обмакивал гусиное перо или серебряный стержень в чернильницу и выводил слова, да не просто слова – а мысли свои записывал.

            «Слово о полку Игореве» - это опять же чудом дошедшая до нас жизнь древних русичей, выраженная словами. Обычно, когда находится такая древнерусская литература, то сразу, как грибы, откуда-то вылезают люди, заявляющие что это подделка. А все так любят сомневаться…. Потом, кстати, тоже обычное дело, случаются пожары, в которых исчезают эти русские летописи. Раньше сжигали древнюю русскую мудрость целенаправленно (смена религии, войны), потом пошли «случайные» пожары – это устойчивая тенденция, если присмотреться. А когда нет оригинала – так это вообще сплошное сомнение… и т.д..

            Так вот «Слово», которое вроде все наши учёные умы исследовали, изучили, раздробили по буквам, перевели, ещё раз перевели и переводят – до сих пор хранит в себе массу загадок. Неустановлен автор, неразгаданны многие слова. То есть мы сейчас настолько потеряли связь со своим древним языком,  что не можем перевести не какие-то древнеегипетские иероглифы, а свои родные русские слова! Как ни дико это звучит – сегодня мы говорим на «пустом» языке, поэтому так многословны – потому что истинно русские, глубокие, насыщенные, ёмкие слова почти уже вычеркнуты временем (?) не только из нашей речи, но и из нашей памяти. Чтобы восстановить утраченную суть и силу человеческой речи, то самое СЛОВО, которое «было вначале всех начал» - необходимо заниматься «археологией» своего родного русского языка, который затягивается тиной иностранных чужых слов.

            Среди массы прочих версий по поводу авторства, есть одна, о которой я расскажу.

            Помните главных героев «Слова»? Князь Игорь Святославович из Новгорода-Северского и его жена Ярославна. Как ни странно, Ярославна – это отчество, а имя княгини – Евфросинья. Евфросинья Ярославовна, дочь князя Ярослава Осмомысла из Галицка.

            Есть мнение, что автор «Слова» это - Ярославна, то есть сама княгиня. Она была из рода Рюриковичей, по материнской линии – внучка Юрия Долгорукого, правнучка Владимира Мономаха, праправправнучка Ярослава Мудрого, очень образованная, начитанная, мудрая. А сказитель «Слова» был не только талантлив, но и светски образован, мог на равных общаться с князьями – вряд ли это был простой монах, или сказочник-поэт. Многие сцены, например сражения – написаны по-женски: немного наивно, слишком эмоционально и не по-мужски: бездетально. «Обида вступила девою», кричат в полуночи телеги, словно лебеди вспуганные», «храбрые сердца из крепкого булата вскованы».

            А плач Ярославны на стене Путивля? Кто кроме неё самой мог знать такие детали как содержание разговора с Ветром, с Солнцем? Да и сам плач у неё непростой. В древнем русском языке были такие слова, которые произнесённые вслух, могли совершать чудеса. Эти слова дошли и до нас, их знают бабушки-знахарки – например, во все древнеславянские целительные практики непременно входили особые заговорные слова, с которыми необходимо было обращаться с большой осторожностью. Эти слова содержали в себе огромную силу, которую не следовало будить без особой на то необходимости. Молящаяся за мужа Ярославна знала эту Связь, она разговаривает с Ветрилом и Тресветлым Солнцем, как с живыми и разумными, и они ей действительно помогают. А словесные формулы, с помощью которых можно совершать невозможное, знали далеко не все - только избранные, только посвящённые.

            Каждое слово в «Слове» - это драгоценность. Никто из современных исследователей «Слова» не понимает и не может перевести фразу: «За ним кликну Карна, и Жля поскочи по Руской земли смагу людем мычючи в пламяне розе». И таких примеров по всему текстов много. Культура наша настолько древняя - что от неё остались не то что обломки, не то что кусочки, а просто пылинки. И даже к этим «пылинкам» мы относимся небрежно, свысока, пренебрежительно. Я сейчас имею в виду русские музеи по всей стране, в которых собраны дошедшие до нас знаки в виде узоров на костюмах, полотенчиках, украшениях, боках глиняных чашек, деревянных прялок и т.д.. Эти музеи – крошечны, раскиданы, находятся на правах второсортных филиалов при крупных музеях. Да что там говорить – в Москве нет Русского этнографического музея.

            Мусин-Пушкин успел сделать список с древней поэмы. Через несколько лет его богатейшее собрание древнерусских рукописей, собранное в его московском доме, исчезнет в пожаре. Конечно же, случайном.

            Мы долго ходили по выставке, очень понравились также и её последние залы: там собраны старенькие всевозможные детские буквари и азбуки, школьные портфели. В одном углу был насыпан горох на полу и стоял пучок розг – так раньше наказывали двоечников. Такое устрашение и правда, впечатляет. А ещё понравился ранец, сплетённый из бересты. Какой-нибудь деревенский пацанчик ходил, небось, с таким на уроки куда-нибудь за несколько километров в школу в соседнюю деревню.

            Уже на выходе я поинтересовалась у смотрительницы выставки, а где же находится знаменитая золоченая карета Мельгунова? В эту карету – музейный экспонат, надо заметить! – садятся…. До сих пор какие-то люди удостаиваются чести постоять на её подножке, а самые избранные попадают внутрь…. Мне сказали, что нам нужно посетить экспозицию «История края», но в данный момент она на ремонте.

            Вышли с выставки и сели на близлежащую лавочку. Правда сели не все - некоторые залегли на неё с печальным выражением на лице и криками «Как я устал, как я хочу есть». Наша лавочка окаймляла край сувенирно-кафешечной площадки. Туристическая толпа в виде длинного хвоста, выстроившаяся за пирожками и кофе нам не понравилась. Мы купили по вкусному ярославскому мороженому (всегда стараемся покупать только местное) и разделились по интересам: муж улёгся восстанавливать свои мужские силы на облюбованную лавочку, а я на остатках женских понеслась обратно на выставку, чтобы пофотографировать (докупила отдельно билетик и договорилась с музейщицами, чтобы пропустили), а потом помчалась в сувенирные палатки, за – ярославской майоликой!

            Ещё давно, года три назад, в Переяславле-Залесском, мне невероятно приглянулась толстенькая пупырчатая, очень тщательно и тонко расписанная оттенками зелёного, квакушка на одном из сувенирных лотков. Я её тогда не купила, но запомнила. И однажды в Москве, в одном громадном J магазине на Павелецкой я увидела фигурки со знакомой тщательной разноцветной росписью, а главное в большом и интересном ассортименте. Первый вопрос, который я задала продавщице, был: «А кто их делает, кто?». Она ответила: «Это Ярославль делает, ярославская майолика».           

            Так я познакомилась с ярославской майоликой и это была та ниточка, за которую я вытащила из Интернета много интересной информации. Я не буду вдаваться в особые подробности, главное, что нужно понимать – это мелкая пластика, т.е. раскрашенные фигурки, и они сделаны из красной глины. При этом фигурки выглядят как фарфоровые – они легкие, изящно сделанные и белые. Очень тонкая роспись – даже, например, у ма-а-ленькой фигурки ангелочка будут выписаны тонюсенькие завитушки и еле заметные реснички. Палитра красок – разноцветная. Фигурки могут быть совсем миниатюрными, средними, в меру большими. Ярославскую майолику нельзя сравнивать ни с разноцветной Гжелью, ни с Дулёво – совсем другой характер лепки и росписи и возможностей ассортимента.

           Ярославская майолика – это не народный промысел, а удачное воплощение идеи одних ярославского художника и ярославской художницы, которые, оставшись не у дел в «перестройку» решили открыть художественную мастерскую малой пластики. А то, что ярославская майолика стала такой невероятно популярной – это заслуга, понятно их таланта, а также и древнего ярославского изразца, который служит азбукой для художников, расписывающих майолику. На нём они «воспитывают» свой глаз и вкус, именно его формы, линии и цветовая гамма помогают избежать китча. Майолик то много, а ярославская - одна. Придумывают форму и роспись – художники, расписывают – живописцы. Используют местную глину, лепят, обжигают, расписывают. После росписи – ещё один обжиг, и тогда уже краски вплавляются в эмаль, она становится блестящей (до этого была матовой) и получается уже готовое изделие. А главное отличие от фарфора заключается в цвете эмали - она более тёплая, а у фарфора холодная. И за это её уже очень ценят коллекционеры.

        Перечислить всё разнообразие фигурок сложно – это котики, лягушки, козы, медведи, крыски, лошадки, Дед Морозы, Арлекины, Петрушки с бубенчиками на шапке, ангелочки, девочки, мальчики, колокольчики и т.д. Цены – ммм, в Москве – точно не разбежишься, здесь в Ярославле в монастыре – более приемлемые. Я приобрела миниатюрные фигурки-новогодние игрушки на золотых ниточках. Я знала, что у них ещё есть магазин от мастерской, где-то на ул. Советской, но забыла номер дома (№17) и спросила у продавщицы: «А где ещё можно купить ярославскую майолику». Но она на честном голубом глазу, заверила, что «нигде, только здесь». А, в магазине, возможно, цены более доступные.

        Последнее, что мы видим в монастыре – это маленькая пасека, ульи которой сделаны как маленькие домики и даже церковь, а сама пасека смотрится как крошечный город.

            Мы выходим из монастыря, и тут голодный муж, вспомнив восстание, поднятое Савинковым в Ярославле, проникается его духом и предъявляет грозный ультиматум – идём обедать! Я, затаив недовольство, подчиняюсь. Мы идём в направлении нашей машины, припаркованной на бульваре за театром. Но по ходу дела, заходим на улицу Кирова – центральную пешеходную улицу Ярославля. Эту вымощенную плитками улицу, сравнивают со Старым Арбатом – и зря. Старый Арбат давно утратил свою теплоту и превратился в холодную расчётливую коммерческую улицу. А улица Кирова, как ни странно, напомнила мне почему-то венскую улочку. Не по-русски как-то чисто на ней и уютно, два ряда деревьев растут почти прямо из-под брусчатки. А главное, в расслабленно гуляющей по ней толпе, русских – процентов 10, а все остальные иностранцы – надо же какой популярностью пользуется Ярославль.

            Мы всё время крутим головами в поисках чего-то вкусного. Я помнила, что мы оставили машину неподалёку от какого-то ресторанчика под названием то ли «Поплавок», то ли «Погребок». Но мы уже подошли к театру, обошли его, и сразу за ним, на большом зелёном бульваре муж видит кафе «Премьер» и устремляется туда. Я крайне недовольна. Два шага осталось до моего «Поплавка», а мы уже засели на открытой летней веранде под деревьями. Мне почему-то кажется, что в таких забегаловках вряд ли накормят вкусно, поэтому я вредно лоббирую свой вариант. Голодный донельзя муж упирается. А мне так обидно становится за свой «Поплавок», что мы два раза уже меняем столик – рядом с одним стоят музыкальные колонки и у меня оглохли уши, а за вторым на меня несёт копчёным ветром от мангала. Да и третий столик, мне тоже не нравится, не нравится, он плохой, вот в «Поплавке» точно гораздо лучше, гораздо – но нам уже несут заказанное. Самое удивительное – оказалось более чем достойно. Всё очень вкусно, и особенно малиновый коблер и молочный коктейль. Да и внутри по интерьеру чувствуется, что это очень приличное кафе – так что будет проходить мимо, перефразируя известную национальную поговорку – «не проходите мимо». Вообще в Ярославле нет проблемы, где поесть – только в одном путеводителе перекусочных адресов было на две страницы.

            Время у нас ещё есть, но не так много, поэтому мы садимся в машину и едем к двум храмам, которые надо обязательно посмотреть – Церковь Рождества Христова и Церковь Николы Надеина.

            Оказывается, что эти церкви находятся совсем рядом с набережной, а между ними в старинном особнячке известный частный музей «Музыка и время», и если бы мы утром свернули на одну улочку прямо за храмом Ильи Пророка, то сразу бы к ним и вышли. Зайти внутрь ни в одну церковь по времени мы не успеваем (уже закрыты), но начинаем внешнее знакомство.

            Церковь Рождества Христова (~нач. 17в.). В путеводителе было написано, что заказчики церкви, торговцы рыбой и икрой, братья Гурьевы, много путешествовали по востоку и там прониклись нарядной мозаичной облицовкой минаретов, поэтому решили украсить свою церковь многоцветными изразцами. Исходя из прочитанного, я ожидала увидеть что-то очень разно-разно-разноцветное, яркое и полувосточное. Оказалось, что это абсолютно русская белая церковь с изящными ленточными и отдельными шахматными вставками из «муравленых», т.е. траявянисто-зелёных (от травы-муравы) изразцов. Как ни вглядывались – ну ничего восточного не увидели, также как и знаменитую надпись, выполненную изразцами по всему периметру здания, в которой братья-купцы упоминают себя, правителей государства, и указывают время построения храма. Церковь и территория вокруг неё находятся в достаточно запущенном состоянии.

            Церковь Николы Надеина (~нач. 17в.). Путеводитель обещал раскрытые фрагменты старинной фресковой росписи с нестандартными сюжетами (один из примеров - изображение Николы Чудотворца с мешком золота, откуда бедняки черпают милости) и резной иконостас, выполненный по чертежу знаменитого ярославского театрала Волкова. Название церкви объединило в себе имя чудотворца Николая и фамилию заказчика – купца Светешникова по прозвищу Надей. Было написано, что храм «варварски зажат в застройку 1950-х гг.» и его не видно с набережной. Это и так, и не так. Действительно, чтобы подойти к храму, надо войти через арку во внутренний двор, образованный сталинскими домами. Но так ли это плохо? Во-первых, жителям как удобно – считай, своя почти домашняя церковь во дворе. А во-вторых, разве смысл церкви заключается в том, чтобы её было хорошо видно? Главное, что сюда люди ходят, знают, ищут. Главное, что церковь действующая, значит, в ней свечки горят перед ликами святых, значит, душа есть. Вот церковь Рождества Христова всем видно, и что, от этого её территория стала чище и храм реставрируется?

            Эта церковь тоже очень красивая. Главное, чем она отличается от остальных – своей маковкой, выложенной зелёными чешуйками. На самом верху колокольни мы разглядели вкрапления изразцов. Входа в церковь почти не видно – так его старательно загораживает бушующее и разросшееся пьяняще-ароматное облако цветущего жасмина.

            Музей «Музыка и время» - частный, и невероятно симпатичный и располагающий. Его хозяин – достаточно нестандартная личность – артист и гипнотизёр Джон Мостославский. Своё хобби – коллекционирование старинных (в основном музыкальных) предметов он превратил в такой оригинальный бизнес. Музей занимает премилый особнячок в самом центре набережной, и конечно, привлекает к себе массы туристов. Подобные музеи – Утюга и Чайника – мы видели в Переяславле-Залесском, но там они узконаправленные. А здесь есть всё, что издаёт мелодии – старинные поддужные ямские колокольчики, даже церковные колокола, шарманки, пианино, клавикорды, граммофоны, патефоны, часы, а также просто разные интересные антикварные вещицы. На первом этаже - две, заполненные музыкальными предметами комнатки и ещё одна внизу на цокольном этаже. Билетики продавал невысокий молодой человек со смоляными волосами, густыми чернющими бровями, запоминающимся лицом и кавалерийским телосложением. «Кого же он мне напоминает», - мучалась я. Потом глянула на купленный буклетик с фотографией хозяина музея и поняла, что на фото – старший Мостославский, а за прилавком – младший. По музею водят экскурсии каждые 15 минут. Мы успели на последнюю перед закрытием. Особенно понравился, как в самой нижней комнатке, заваленной старыми пластинками, чугунными утюгами и прочим, экскурсовод собрала в руке все верёвочки от всех колокольчиков, колоколов и колоколищ, висевших под потолком и предложила под их перезвон загадать желание. В музее дают 100% гарантию на исполнение на два года. Я загадала. Жду. Пока не исполнилось J.

            Как сувенир я купила большую коробку со спичками, можно даже назвать её ассорти J - только внутри не конфеты, а штук тридцать маленьких, красиво оформленных коробков. Увидела я здесь и керамику, но не ярославскую. Как-то давно я прочитала про конфликт авторов-создателей Ярославской майолики с хозяином музея, который в целях понижения себестоимости и увеличения прибыльности, открыл свою майоликовую мастерскую, переманил работников и воспользовался кое-какими наработками. И конечно, майолика в этом пиратском исполнении очень слабая, и лепка, и роспись – это видно сразу. Я не преминула громко спросить вредным голосом: «Ярославская ли это майолика», но мне ответили честно – «Нет, наша».

            Всё. Выходим на набережную. О, опять Беседка, да такая красивая, больше первой, народу меньше, а какой вид…. На набережной я ахала. В моём понимании вот именно так выглядит почти идеальная набережная - синяя широкая река, высокий крутой зелёный берег, белый пароход, ажурная чугунная ограда, классические круглые белые беседки-ротонды для отдыха души и глаз, прогулочный широченный тротуар, загороженная густыми пышными деревьями небольшая проезжая дорога, по которой гоняют очень редкие машины, а в основном велосипедисты и народ на роликах.

            Когда мне страна или город очень нравятся, я начинаю мысленно обживать их и покупать недвижимость. Так у меня уже есть коттедж на Севере, квартира в Питере на Мойке, и вот я присматриваю себе и квартирку на набережной Ярославля. Беру не глядя! JJ

            Честно говоря, первый раз мы видим крепкий, энергичный, перспективный русский город. После Москвы Ярославль не кажется крупным городом, хотя, ярославцы, скорее всего, думают не так. И поэтому муж интересно заметил, что в Ярославле есть все плюсы маленького города и отсутствуют минусы большого. Вообще люблю города на воде. Вода всегда смягчает городскую суету и жёсткость, создаёт особую жизнь, а уж обрамлённая парками, бульварами, аллеями, стадионами, спортивными и детскими площадками – это вообще редкость. На том берегу видим ещё и пляж. Вообще красота. Стоим на набережной, смотрим на Волгу. Как же не хочется уезжать из Ярославля, не хочется говорить ему «До свидания».

            И не говорим, а решаем поехать, по-быстрому посмотреть церковь Богоявления и ансамбль уникальных церквей Иоанна Златоуста и Владимирской Божией Матери в слободе Коровники. Их изюминка – это орнаменты из ярославских изразцов. Знаете, что такое ярославский изразец – это разноцветный тульский пряник.

            Так вот, наконец-то мы стоим перед чудной церковью Богоявления (кон. 17в.), которая густо обложена пряниками – ярославскими изразцами. Самое интересное, что эта церковь находится на той самой Богоявленской круглой площади, где располагается Спасо-Преображенский монастырь и памятник Ярославу Мудрому. Сказать, что изразцовая церковь красива – ничего не сказать. Надо лишь предупредить любителей минимализма, а то у них при виде буйства красок на пряничном фасаде может закружиться голова. Потому что слишком русский размах здесь присутствует, купеческая удаль, гулять так гулять – хотите изразцов, пожалуйста сразу три орнамента, один под другим, да и на фасад и на крылечко клади побольше каменщик, не жалей изразцов. Стены церкви из красного кирпича, и по цвету можно определить какая часть более древняя, а какая пристраивалась. Колокольня, кстати, падает – как в Пизе. Внутрь я боязливо заглянула, хотела хоть глазком глянуть на 8-ярусные настенные росписи, но шла служба, и я не стала мешать, и быстро ускользнула. Очень красивая церковь.

            Едем в слободу Коровники. Само название «слобода» означает, что здесь жили ремесленники, в данном случае – гончары. Подъезд – плохой, то, что раньше называли слободой, сейчас представляет собой деревенскую часть Ярославля, т.е. частные дома и плохие дороги.

            Ансамбль из двух церквей – Иоанна Златоуста и Владимирской Божией Матери (сер. 17в.), и Колокольни – сильно впечатляет. Чем впечатляет? Очень сложно ответить. Это берег Волги. Тёмно-красный цвет кирпича – создаёт ощущение прочности, устойчивости, крестьянской практичности (не белый, не маркий цвет!) и кряжистости. Крыльцо-терем из фигурного кирпича и высоченным изразцовым коньком – переносит если не в сказку, то в театральную декорацию, например к опере Мусогорского «Царская невеста». Поросшие травой стены и крыши, наглухо забитые железными ставнями окошки, разваливающаяся кладка, совершенно запущенная территория с забором из рыжих ржавых металлических листов – вызывает чувство тоски и растерянности…. Как же так… ТАКАЯ церковь… в наше время… «Челси» покупают… а на реставрацию такой красотищи средств нет…. Изразцовое обрамление всего, а особенно, огромнейших окон – просто гипнотизирует – мало того, что наличники окон изразцовые, так они ещё и фигурно исполнены и выложены!!! Владимирскую церковь рядом вроде бы восстанавливают. Вроде – потому что ещё так мало сделали, видимо, только-только начали, латают купола, а, сколько ещё впереди….

            Чтобы такая красота травой заросла по стенам – это сколько же она стоит в таком заброшенном виде? Интересно, а возят ли сюда автобусы с иностранцами? Интересно, что мешает, например, в конце любой телевизионной передачи, давать номера счетов вот таких вот разваливающихся русских церквей и монастырей? А то около барьеров друг другу рубашки рвут, криминальные новости, конфетные блондинки, матюгающиеся дурачки и фанерщики занимают более половины телевизионного эфира. Понимаю, понимаю. Это очень сложная идея – дать адрес монастыря, дать адрес церкви и помочь. Рейтинх может понизица!

            Вот и всё. До свидания Ярославль. Мы едем в Вологду.

Послесловие.

            Нам кажется, мы поняли, какой он, этот город – на самом деле.

            Знаете, какой самый загадочный персонаж в русских народных сказках? Это – Серый Волк. Умница, одинокий, сильный, мудрый зверь с зелёными глазами. Матёрый. Вожак. Вот это и есть Ярославль, его сущность. Понимаю, что на меня сейчас могут обидеться приверженцы классической теории медвежьей принадлежности Ярославля, но вот так нам показалось. Ну не похож Ярославль на неуклюжего толстого мишутку, не похож.

Наш сайт: www.pamsik.ru – здесь размещены другие наши рассказы и фото.

Наши контакты: [email protected].

При использовании наших текстов – гиперссылка на сайт и указание имя автора – НатА – обязательны.