15. ПИКНИК

Когда мы вернулись к озеру, стол был уже накрыт. Боже ж мой, и чего только на нем не было!!! Рыбники, творог, сметана, овощи, черника, топленое молоко, пироги с морошкой и земляникой, конфеты… Несмотря на все это, нам сначала подали горячую уху, сваренную на костре поварами из только что пойманного в озере налима, а потом разнесли картошку с мясом. Но и первое и второе, естественно, перемежалось всеми блюдами, стоящими на столе… А домашний творог со сметаной и черникой, скажу я вам, – это просто обалденная вещь!

Впервые я попробовала северное местное блюдо под названием рыбник. Представлял собой рыбник большой пирог из черного или серого хлебного теста. В нем была целиком запечена рыбина с печенью. При этом все тесто было пропитано рыбьим соком. В общем, все в результате просто обстонались!!! Кстати, как потом выяснилось, за подготовку нашего пикника поварам заплатили всего-то по сто рублей – такие уж тут расценки!

Что же касается спиртного, то оно у нас, можно сказать, тоже имелось. Но нажито оно было самым, что ни наесть, непосильным трудом. И об этом отдельная история.

Еще в Каргополе Сергей Сергеевич выдал нам 500 рублей, объяснив это тем, что эти деньги появились за счет присоединившихся к нашей группе туристов, и мы должны потратить их на спиртное, которое употребим на двух пикниках в Кенозерском парке. Не знаю, насколько это было правдой, но лишние 500 рублей у нас появились, и мы гордо отправились в магазин. Ярой алкоголичкой я вроде никогда не была. С другой стороны, может, сама того не замечая, я уже и впрямь спилась? В общем, когда мы пришли в магазин, вдруг выяснилось, что нам на двенадцать человек (без детей) на два пикника вполне будет достаточно одной 20-ти градусной наливки объемом 0,5 литра (!). На остальные же деньги было решено купить соков, конфет и фруктов. Я, честно сказать, даже секунд десять откровенно считала, что у меня появились слуховые галлюцинации, вслед за чем пришла мысль, что я, в отличие от других явно веду разгульный образ жизни. К счастью, в нашей группе оказалось еще несколько таких же опустившихся личностей, как я, которые запротестовали и велели купить спиртного побольше. В результате на два пикника и двенадцать человек были закуплены одна бутылка водки, одна бутылка бальзама и две наливки.

Так что спиртное на нашем пикнике было. И что самое удивительное его было… с избытком! Когда мы открыли первую наливку и разлили ее по стаканчикам, сразу несколько дам возмутились и изрекли, что они вообще ничего пить не будут. Еще три только понюхали, четыре лизнули, нас же осталось совсем немного, так что если не считать косых взглядов коллег по группе, то наливка нам пришлась вполне по вкусу.

16. КАК МЫ НА ЛОДОЧКЕ КАТАЛИСЬ…

Уже в завершении пикника к нам подошла местная бабулька и предложила взять у нее на прокат лодку за 50 рублей в час, чтобы поплавать (ну, или походить) по озеру. Большая часть нашей группы за пять минут до этого отправилась купаться, и мы, а именно я, Галя, Татьяна и Люба, тут же согласились. Так как лодка была шестиместной, мы решили взять с собой в путь и нашего Тимофея. Но как только сами себе объявили посадку, сразу встал вопрос, кто же будет грести?

Честно говоря, гребчихи из нас были явно никакие, и на весла мы смотрели без всякого энтузиазма. Единственным исключением был Тимофей, но в силу его юного возраста перетруждать его нам совесть ну никак не позволяла. В результате дело чуть было не дошло до жребия, но тут к нам подошла Лена и сказала, что, если мы не против, то грести может она, потому что к этому делу уже давно привыкла. Естественно мы согласились и быстренько забрались в лодку. Потом, после прибытия в «порт», мы вручили Лене сто рублей за услуги. А она так долго сопротивлялась, что нам даже стало немного не по себе. Смутили, понимаешь, девушку своими неприличными предложениями.

А катались мы по Масельгскому озеру — сначала вдоль берегов, а потом вышли чуть ли не на его середину. Но мне, честно говоря, не очень понравилось – весь берег виден сразу и нет никакого движения. На реке, наверное, веселее.

17. ПИОНЕРЫ ИЛИ СКАУТЫ? НЕТ, ЭКОЛОГИ!

После катания на лодке все отправились купаться, а я, так как птица явно не водоплавающая, пошла доедать капустный салат (уж больно он у них замечательный получился). А после купания и салата мы вместе с Леной решили посетить детский экологический лагерь, который находился примерно в километре от места нашей дислокации.

В детском лагере было спокойно. Несколько дней назад ребятня, отбыв в нем 12-ти дневную смену, разъехалась по домам. Правда, несколько мальчишек вместе с вожатым все еще оставались в лагере. Когда мы пришли, они таскали из маленького озерка в ведрах воду и топили баньку, в которой собирались мыться.

Открылся Масельгский экологический лагерь всего несколько лет назад. Отдыхают в нем, а точнее, ведут экологические работы в парке, например, огораживают муравейники, дети из Каргополя, Архангельска, Северодвинска и других северных городов. За все удовольствие их родители платят по 2700 рублей за смену. Все лучше, чем отправлять летом своих чад во двор гонять в футбол, пинать железную банку или просто маяться дурью. Правда, особым сервисом детишек в лагере явно не балуют. Живут они в обычных деревянных корпусах без воды и электричества. Спартанские условия, можно сказать. Но зато, может, хоть как-то воспитается сила духа у будущего поколения…

Что интересно, раньше на территории, где сейчас стоит лагерь, был частный домик. Впрочем, домик этот есть и до сих пор, правда, уже несколько лет он пустует. Хозяин, приезжавший сюда из Архангельска раньше каждое лето, в конце концов сдался. Лагерь своим шумом и визгом его в прямом смысле выселил. Так что дом теперь стоит заколоченным, а на огороде, где в былое время росла картошка, кустится в человеческий рост крапива.

18. ТОБИК, МУСЯ И НАШИ ХОЗЯЕВА К вечеру мы вернулись в нашу деревню.

Честно говоря, когда мы приехали сюда в середине дня, то только успели бросить свои вещи в домах, где должны были жить, но рассмотреть, как следует, место нашего будущего поселения не успели. Домов было два, и мы, прежде чем заселяться, разбились на две группы. В моей группе оказались Зинаида Петровна, Ольга Ростиславовна, Татьяна и Галя, а в комнате мы жили вдвоем с Галей.

Дом был большой крепкой четырехкомнатной избой с печью, которая топилась дровами, несмотря на наличие газа, и весьма оригинальным туалетом, представляющим собой маленькое помещеньице в доме с обыкновенной дыркой на помосте и соответствующими ароматами. На этом схожесть с деревней заканчивалась. Комнаты в доме были абсолютно такими же, как в любой городской квартире, без лавок, сундуков и клопов, с приличной мебелью, телевизором, паркетом и коврами.

Нашу хозяйку звали Валентина. Она была учительницей трудов у девочек в местной школе и, может быть, поэтому очень хорошо готовила. На ужин Валентина, несмотря на то, что мы уже не могли съесть ни кусочка, угостила нас вкуснейшим рыбником, картошкой и чаем с плюшками. Но перед этим рассказала о своем хозяйстве.

В этом доме на Лекшмозере Валентина жила с мужем и двумя сыновьями, один из которых сейчас служил в армии, а второй подался на рыбалку. Правда, им на смену нежданно-негаданно приехала ее сестра с сыном, но как она разместилась в доме, учитывая, что в трех из четырех комнат жили мы, совершенно непонятно. По словам Валентины, дом они с мужем построили 15 лет назад, но строили не сами. Ее свекор оказался профессиональным строителем и, по доброте душевной, уговорил знакомую бригаду мастеров помочь молодым. Они согласились, поэтому дом получился, что надо, по северному образцу, с двойными рамами, и температура в нем зимой еще ни разу не опускалась ниже +25 градусов. Хотя обычно, по словам Валентины, здешние строители, когда строят не своим, как и наши, нередко подхимичивают – то двери косые сделают, то рамы двойные не вставят, то еще что-нибудь натворят…

Из хозяйства, не считая огорода, Валентина держала корову, телят, кур, мелкого дворнягистого пса-альбиноса Тобика и недавно втихоря окотившуюся на чердаке кошку Мусю. За жилье и пропитание с нас пятерых она получала по 400 рублей ежедневно и, конечно же, приглашала нас приезжать в следующий раз без посредничества фирмы – так было бы выгоднее и нам и ей. Да мы это и сами поняли. По самым грубым подсчетам, если бы мы приехали в Каргополь и Кенозерский парк самостоятельно, то сэкономили бы, как минимум, две трети затраченных денег. Ну, да ладно!

К нашему возвращению с экскурсии Валентина приготовила баню. До сих пор в баню я ходила только в детстве, в общественную, за 10 копеек, потому что у нас дома тогда не было ванной. Впечатления у меня о ней остались соответствующие, то есть другими словами, бани в любом виде я с тех пор просто на дух не переносила. Но чтобы не прослыть грязнулей, мыться мне все же предстояло и именно в ней.

Баня была маленькой – малюсенькая прихожая-раздевалка, отгороженная занавеской, малюсенькая парилка с тремя деревянными ступенями. Как и в прошлый раз в Каргопольской гостинице, я добилась того, чтобы остаться одной. Зашла внутрь и… чуть не задохнулась. Потом мне объясняли, что это было с непривычки, но в этот раз я раскрыла дверь настежь и баню хорошенько… проветрила. В результате чувства к ней у меня возникли разные. С одной стороны, было тепло и необычайно удобно мыться сидя и не корячась, а с другой, я просто устала возиться с тазами, то и дело зачерпывая ковшом воду из баков и смешивая ее в них. Кстати сказать, веник мне тоже полагался, но впечатления не произвел. В целом же, оказалось сносно. Ох! Но за что же любит народ эти бани, для меня так и осталось загадкой!

19. ЖИЛЕТ – ДЛЯ БАБЫ ТОЖЕ ЛУЧШЕ НЕТ!

На следующее утро нам предстоял лодочно-пешеходный маршрут «Тропою предков». Назывался он так, потому что проходил по лесу-тайге в тех местах, где в старину охотились и рыбачили местные жители.

Начиналась тропа предков у Морщихинского лесничества, где нам выдали провожатого лесника Сергея, спасательные жилеты и рацию. Рацию нам дали для быстрой связи с лесничеством, если вдруг с кем-то из нас произойдет несчастный случай, но тут же предупредили, чтобы мы ни коим образом не вздумали ничего себе ломать, потому что воспользоваться рацией нам все равно не удастся – с утра в деревне отключили электричество, и рация приказала долго жить. Ну а жилетами нас снабдили, соответственно, чтобы мы не потонули в озере – из всей нашей компании водоплавающими оказались только дамы три. Поэтому, когда нам давали жилеты, я сразу попросила для себя два. А Зинаида Петровна сказала, что теперь будет бояться не столько за себя, сколько за жилет – как бы он с ней вместе не утонул. Жилеты наши были совсем новыми, их закупили как раз к нашему приезду в Морщихинскую, и выдерживали по сто килограммов каждый. Это несколько успокаивало. А вот тащить их пришлось все десять километров пешеходной части маршрута. Правда, плюс в этом тоже был – на них оказалось очень удобно сидеть во время привалов: не пыльно и мягко. И еще в жилетах мы спасались… от комаров.

Итак, в половине одиннадцатого утра, нацепив на себя жилеты, мы отправились в поход. Выходить из лесничества мы, правда, должны были ровно в десять, но до половины одиннадцатого ждали Любу. Ночевала она не с нами в деревне, а в детском экологическом лагере. И все потому, что к нашей группе присоединилась уже в Каргополе, и место в деревенском доме для нее было не заказано. В общем, по договоренности ее поселили в лагере, а утром вместе с разъезжающимися по домам детьми она на автобусе добралась до Морщихинской.

Сначала мы шли по деревне. Проходили, между прочим, мимо одного дома, во дворе которого я заметила самую натуральную альпийскую горку. Потом Лена рассказала нам, что живет в этом доме женщина-кораблестроитель вместе с мужем-учителем и матерью-биологом. Вот мать-то и наводит во дворе всю эту красоту. Кроме того, она еще разводит какие-то необычайные сорта овощей. И у нее уже в июне бывают свои огурцы, помидоры и молодая картошка, тогда, как у других вся эта прелесть зреет только в конце июля – начале августа.

Ну а мы с Татьяной и Любой, надо сказать, шли, не спешили и чуть было не потерялись и не отбились от группы в самом начале нашего маршрута, то есть на краю деревни. А виной тому стали… колодцы.

Надо сказать, что в Лекшмозере было два типа колодцев – обычные и «журавли». Вот эти самые «журавли» и привлекли внимание наших чересчур городских дам. Короче говоря, пока я их по очереди фотографировала у колодца, вся группа ушла вперед, и нам ничего не оставалось, как чуть ли не бегом бросаться ее догонять. Впрочем, так мы и сделали, пока на краю деревни пред наши взоры не предстали пасущиеся там бык и две коровы. Стыдно признаваться, но коров я с детства дико боюсь и всегда при случае стараюсь обходить их за километр. А тут выяснилось, что Татьяна, оказывается, от них тоже всю жизнь шарахается, и только Люба питает к ним более нежные чувства, чем мы. Правда, сейчас эти чувства ее почему-то тоже покинули, и мы втроем встали перед мирно пасущимися на нашем, можно сказать, жизненном, пути буренками в раздумье, что делать дальше. Умные мысли нас посещать отказывались, и мы, наверное, стояли бы так еще долго и упорно, пока коровы сами, в прямом и переносном смыслах, не сделали нам шаг навстречу, направившись прямиком к нам. Тут же нами было принято одно молниеносное решение – сматываться!!! Ох, и натерпелись мы!

Впрочем, заблудиться нам все равно вряд ли бы удалось. Сразу за деревней начиналось поле, по которому наша группа направлялась к лесу и была видна, как на ладони. А еще в Кенозерском парке на любом перекрестке троп стояли указатели с названиями маршрутов, троп и всех достопримечательностей. Так что, при умении читать, дорогу можно было бы найти всегда.

Группу мы догнали у Николина камня, где все нас честно ждали. С появлением этого камня связана религиозная легенда. А все дело в том, что в камне есть большая выемка, похожая на чашу, из которой никогда, даже в самое засушливое лето, не пропадает вода. Что интересно, откуда она там берется и почему не пропадает, никто не знает – родников и ручьев поблизости нет. Но так было всегда.

20. КОМАРЫ

Первым нашим привалом стала окраина леса, где стоял большой деревянный стол со скамейками и, не удивляйтесь, такой же деревянный настоящий туалет. Кстати, что касается туалетов, то они в Кенозерском парке были понатыканы повсеместно. Это, понятное дело, чтоб всякие приезжие несознательные элементы не портили местную экологию своими осознанными и неосознанными «выбросами»!

На привале все мы достали кремы от комаров и стали ими усиленно натираться. Правда, все – это понятие относительное. Я свой «Москитол» умудрилась оставить в дорожной сумке, точнее, я его оттуда даже не доставала, и все из-за того, что комары меня до сих пор совершенно не тревожили. Нет, ну, если быть окончательно девушкой честной, то в Каргопольской гостинице комары все же были. В нашем номере мы с Галей благополучно отловили двух дистрофичных тварей и с того момента попросту о них забыли, не встретив больше ни одного комара на протяжении всего нашего путешествия. Поэтому, когда все намазывали себя антикомариными кремами и мазями на нашем первом привале, я лишь меланхолично со стороны наблюдала сей процесс.

А зря! Едва мы вошли в лес, я тут же пожалела, что, подобно средневековым рыцарям, не ношу доспехов. Комары налетали на нас тучами, облепляли с ног до головы. Одной даме из нашей группы они плотным слоем оккупировали брюки. Не плотным, а плотным – я такого еще никогда не видела!!! От неминуемой смерти меня спасла Татьяна, поделившись со мной своим противокомариным средством. После его применения кусать за руки эти паразиты меня перестали, не прокусывали они и весьма кстати пригодившийся жилет, а, вот, бедная моя голова лишилась покоя, став их настоящей добычей. Понятное дело, что кремом ее не намажешь, а оголодавшим комарам ее врожденная костлявость была совершенно безразлична. Кусали и все тут! К счастью, несмотря на утреннюю солнечную погоду, я взяла с собой кофту с длинными рукавами. Ее-то я и повязала на голову на манер банданы. Вид в ней да в спасательном жилете у меня был явно очень экзотичный, но комары от меня отвязались. Не подлетали даже на метр – боялись, наверное!

Достопримечательностей в лесу, по которому мы шли три километра до озера, где у нас должна была начаться лодочная часть похода, было три: грибы, ягоды и муравейники. Грибы были разные, вплоть до белых и подберезовиков, их мы отдавали Тимофею, который загорелся идеей упросить маму изжарить их ему вечером. А ягоды, чернику и землянику, мы собирали и ели сами. Черничные кусты в лесу росли настоящими нетронутыми полянами. Ягоды на них висели такие крупные, что, скорее, по размеру напоминали вишню, чем чернику. Так что продвигались к цели мы медленно.

Что же касается муравейников, то таких я еще никогда в жизни не видела. Все они были сложены землей и какой-то соломой, возвышались на метр и больше и были огорожены плетнем – дети из экологического лагеря постарались. А сами рыже-черные муравьи достигали в длину не меньше сантиметра. Правда, Лена потом сказала, что здесь они самые обычные, но что-то не верится! Слоны ведь какие-то!

21. ГРОЗА

Наконец, мы добрались до озера. Как нам рассказала Лена, озеро Наглим было одним из самых красивейших в Кенозерском парке и считалось миниатюрой озера Кен. В свою очередь, озеро Кен, расположенное в северной части парка и вообще всем известное своей неотразимостью, здесь совершенно заслужено прозвали миниатюрой Швейцарии. Но даже перестав равняться на заграницу, с уверенностью могу сказать, что озеро Наглим действительно было очень живописным: с девственными елями по берегам, прозрачной жемчужной водой и множеством, поросших лесом, маленьких и огромных островов. Маленьких – это значит, маленьких, а огромных, — это огромных! Например, мы проплывали одно место на озере, где ширина протоки между островом и «материком» была всего лишь 30 метров.

А плыли мы (нет, извиняюсь, шли) на двух ладьях. Так, для привлечения туристов назвали местные жители большие восьмиместные весельные лодки с задранным кверху носом. Ну, в принципе, чем-то на ладьи они действительно походили. Нашей лодкой управлял лесник Сергей – тот самый, который шел с нами из деревни, он был на веслах. А в другой лодке греб какой-то местный парень, встретивший нас у озера. Идти на ладьях нам предстояло четыре километра.

В принципе, оно, наверное, было бы и ничего – сиди себе, смотри да фотографируй окрестности. Тем более что с каждым поворотом в излучинах берегов озера нашему взору открывались все новые и новые красоты. Но… как только мы отошли от берега, разразилась гроза. Впрочем, разразилась она не совсем неожиданно. Еще когда мы садились в лодки, край неба над озером резко потемнел, но тогда все почему-то подумали, что до грозы мы легко успеем добраться до места. Не успели… Гроза нас застигла на самой середине пути.

Поднялись волны и сильный ветер, загремел гром, засверкали молнии, пошел такой дождь, что нам уже давно и не снился. Все, у кого были дождевики, быстренько надели их поверх жилетов. У меня, разумеется, дождевика не было, зато имелся зонт, который я тотчас же раскрыла. По-моему, кто-то с соседней лодки даже не удержался и меня сфотографировал. Еще бы, картина маслом – я на лодке, в грозу и с зонтом! Айвазовский отдыхает! Но с другой стороны не я одна являла собою такой живописный вид. Так что откровенно хихикал над нами лишь лесник Сергей, для которого мы стали живыми примерами изнеженных горожанок.

22. ОСТРОВ МОНАСТЫРЬ

И все-таки гроза прошла быстро, хотя после нее дождь принимался еще несколько раз. Вдали уже виднелся островок с вьющимся над ним дымком костра нашего пикника, и мы все предвкушали, что минут через пятнадцать пристанем к берегу и, наконец-то, предадимся самой приятной части нашего путешествия — трапезе. Но причалили мы к другому острову. К острову, который назывался Монастырь.

Кстати, слово «причалили» в данном случае было вполне уместным – на каждом островке озера Наглим были сделаны маленькие деревянные причалы для лодок. К ним-то мы и пришвартовывались. Остров Монастырь назывался так неспроста. Вплоть до 19 века здесь был маленький монастырь-обитель для нескольких монахов. Монахи были полностью отрезаны от мира, питались, чем Бог пошлет. А посылал он им обычно грибы, ягоды, рыбу, дичь, которую они добывали себе на охоте, и реже сердобольных местных жителей, привозивших им с «материка» еду и одежду. Ведь уплывать монахам с острова было строго настрого запрещено.

В настоящее время от древнего монастыря на острове не осталось и следа. Правда, сохранились наглухо заколоченная келья и два старых, поросших мхом обетных креста, на которые верующие вывешивали предметы своей одежды, по примеру вотивных подвесок, с просьбой излечить их от того или иного недуга. Впрочем, языческая традиция сохранилась и до сих пор. Рядом со старыми крестами сейчас стоит новый, и уже наши современники вывешивают на нем предметы своего туалета и верят, что после этого обряда всегда они будут здоровы.

23. СВИНУРНЫЕ ОСТРОВА

После осмотра острова мы снова сели в лодки и отправились дальше – теперь уже к месту нашего пикника. А пикник должен был состояться на малюсеньком островке (размером 5 на 20 метров), входящем в «гряду» Свинурных островов – таких же маленьких и прозванных так потому, что только на них в здешних краях растет ягода свинура, или по-научному – вороника. Впрочем, сейчас ее на островах осталось очень мало, а раньше, когда было много, охотники и рыболовы с успехом утоляли ею жажду. Тем не менее, Лена свинуру нам показала, а я даже умудрилась ее попробовать. Представляет она собой маленькую черную ягодку, которая растет прямо на стебле растения с елчатыми листьями. На вкус – совершенно нейтральная и водянистая, внутри – косточка. Впечатления не произвела!

Когда мы приплыли на остров, обед уже был готов. Правда, в отличие от прошлого раза он почему-то был гораздо скуднее. На первое блюдо нам подали уху из разных сортов рыб (мне она, кстати, понравилась больше, чем предыдущая налимья), на второе – опять же картошку с мясом и рыбники из налима и сига. А, вот, прочих блюд было совсем мало: домашняя сметана, помидоры, пирожки с морошкой, сама морошка, конфеты и, кажется, все. Но именно на этом пикнике я впервые попробовала морошку. Оказывается, когда ее собирают, то она уже в ведре сминается и утрамбовывается, и получается, что за раз в одно ведро ее можно набрать килограммов 15-17. Но даже когда морошка пускает сок, то это не значит, что она портится. В таком виде эта ягода может храниться целый год. Обычно из нее варят варенье, а если едят сырой, то всегда с сахаром. По внешнему виду морошка напоминает малину оранжевого цвета, а на вкус – слегка сладковата и совсем не ароматична. По крайней мере, мне именно так показалось.

Во время нашего пикника опять пошел дождь и задул холодный ветер. И хотя мы и сидели под навесом, я все равно начала мерзнуть. Возможно, конечно, что я от природы такая мерзлявая до безобразия, потому что все остальные были одеты не теплее меня, а чувствовали себя вполне сносно, но что делать? В общем, у нас оставалась закупленная в Каргополе бутылка бальзама. Было в нем 40 градусов, и наши дамы, даже те, которые пили наливку, его не потянули. Поначалу я втихоря добавляла его себе в чай, но помогло мне это не сразу. И когда я подлила его себе в чашку в очередной раз, народ вдруг заметил, что бальзам стоит как раз напротив меня и быстро уменьшается. Боже мой, какие у всех сразу стали глаза квадратные! По их мнению и употребляемым дозам, я, оказывается, уже давно должна была валяться в пьяном забытьи, или, в крайнем случае, не держась на ногах, дебоширить и орать песни. А я, понимаешь, так народ разочаровала своим примерным поведением!

Потом мы плыли еще километр, и опять шел дождь. Но как только мы причалили, погода сразу улучшилась, и выглянуло солнце. Лена, дабы скрасить наше возвращение в деревню, по рации (благо она заработала) связалась с Морщихинским лесничеством и вызвала нам на подмогу автобус. А пока мы шли по лесу и сухому болоту, собирали грибы и ягоды. Увы, автобус за нами так и не приехал, и мы все шесть километров прошли пешком. Но на удивление ничуть не устали. Может быть, от осознания того, что этот день был последним днем нашего путешествия, и завтра нам предстояло возвращаться в Каргополь, а потом домой.

24. ВОЗВРАЩЕНИЕ В КАРГОПОЛЬ

Отъезд в Каргополь у нас был назначен на десять утра. На завтрак наша хозяйка Валентина приготовила нам большой пирог с морошкой (она с него аж падала) и блины с крупой – тоже северное местное блюдо. Блины пересыпаются пшеничной крупой, складываются один на другой, потом, как торт, разрезаются на куски и едятся. Очень вкусно. А в дорогу Валентина вручила нам целый пакет только что испеченных ею плюшек и две копченые щуки.

Автобус подъехал прямо к нашему дому. Провожающая нас дама, которая занималась здесь организацией нашего досуга, тоже учительница, подарила нам пакет морошки и помахала на прощанье ручкой. Мы тронулись в обратный путь.

По дороге все стали обмениваться телефонами. Тут-то и выяснилось, что из девяти человек в нашей группе, оказывается, еще двое, не считая меня, живут в Тушино. А Зинаида Петровна, кроме всего прочего, еще и училась с моим папяном в одной школе, только классом ниже. Да-а-а, мир тесен!

В Каргополь мы приехали около двенадцати часов дня. Обед в гостинице был назначен на час, а до этого у нас было свободное время. Татьяна зазвала меня сходить с ней на фабрику «Беломорские узоры» за очередной партией глиняных мужиков, и мы пошли. Но потом… В общем, я двадцать раз пожалела, что пошла с ней, поскольку самой мне никаких мужиков, тем более, глиняных, было не нужно. Когда мы пришли на фабрику, выяснилось, что сегодня выходной, и она закрыта. Я бы тотчас развернулась и ушла, но Татьяна решила, что это несправедливо, толкнула дверь, и она оказалась незапертой. Мы вошли внутрь. Там мужчина с женщиной мирно пили чай. «Мы хотим что-нибудь у вас купить!» — сказала Татьяна. На это женщина лишь развела руками и указала на полки с глиняными горшками: «Разве только это». Но горшки Татьяну не вдохновили. «Неужели больше нет ничего? – спросила она. – Чем же вы тогда занимаетесь?» Тут-то и выяснилось, что мужчина – мастер-берестянщик, а Татьяне берестяные изделия как раз и нужны. Дальше разговор потек примерно в следующем русле:

«Но готовых моих изделий на фабрике нет!» — сказал берестянщик.

«А дома есть?» — спросила Татьяна.

«Есть, но только личные!»

«Да? Но все равно надо посмотреть! Вы же потом себе еще сможете сделать, а мы в Каргополе сегодня последний день!»

В общем, мы пошли домой к берестянщику. По дороге все долго плевались. Берестянщик – потому, что мы не пришли раньше: он бы на заказ сделал все, что угодно. А мы – потому, что никто нам не сказал, что это возможно. Берестянщика звали Андрей. Жил он в квартире неподалеку с женой и двумя маленькими детьми, которые тоже занимались плетением из бересты, даже самая юная его шестилетняя дочка уже плела берестяные розочки. А еще оказалось, что его супруга раньше жила в деревне Морщихинской, и наша тамошняя экскурсовод Лена – ее лучшая подруга! Вот, как бывает! Татьяна же купила у берестянщика б/ушные чесночницу, конфетницу, очечник, повязку на голову и розу. И зачем ей это все надо было, до сих пор ума не приложу!

Пока же мы ходили, прошел почти час, а я еще хотела купить домой каргопольской копченой рыбки и бутылку наливки. Впрочем, последнее нужно было и Татьяне, и мы с ней побежали по магазинам. Наливку, которую мы пили на пикниках, мы так и не нашли. Пришлось купить другую – «Боровинку» — Архангельского производства и, как потом выяснилось, средней паршивости. Рыба, каргопольский лещ, оказался только в третьем магазине. В общем, назад в гостиницу мы примчались уже глубоко во втором часу, но, к нашему удивлению, обед только начался.

Этот обед был особенным – прощальным, хотя по сути своей он мало отличался от всех предыдущих. Но на него были приглашены директриса нашей гостиницы и Сергей Сергеевич, а поэтому на оставшиеся от пикников деньги мы купили бутылку вина и бутылку водки. За обедом произносились тосты, как и полагается, за Каргопольский край, за расцвет здешнего туризма и за нас, туристов. А после обеда я на прощанье записала в книгу отзывов нашего гостиничного кафе пару добрых слов, под которыми подписались все оставшиеся стоять на ногах члены нашей группы. Боже ж мой, как обрадовались местные официантки – слов нет! И много ли надо людям для счастья?!

25. ВОСВОЯСИ

Из Каргополя мы уехали в два часа дня. С нами в Няндому Сергей Сергеевич не поехал, зато помог донести мне сумку до автобуса, да и прощался с нами весьма бурно – посылал всем воздушные поцелуи. А поехала с нами директриса гостиницы, которая взяла с собой своего семилетнего внука, решив показать ему в Няндоме, как отправляются поезда. Наверно, он не видел никогда.

На вокзале в Няндоме я купила себе еды в поезд и литровую банку черники всего за 40 рублей вместе с банкой. Подошел поезд, и мы стали загружаться. В купе я оказалась с Зинаидой Петровной, Ольгой Ростиславовной и Галей. Татьяна, хотя и приехала в Няндому с нами, в Москву собиралась ехать на вечернем поезде. И все потому, что билеты брала сама, а не через нашу фирму. А еще с нами не ехали Наташа с Тимофеем. Им только предстояло покупать билеты, и они сразу же направились в кассу, лелея надежду уехать на нашем же поезде.

Что интересно, несмотря на прощальный обед и закупленные к нему неслабо алкогольные напитки, деньги от наших пикников все никак не заканчивались, и Зинаида Петровна с Ольгой Ростиславовной, как честные девушки, купили на оставшуюся сумму земляники. Ели ее мы уже в поезде, двигаясь по направлению к Москве.

Где-то под вечер мы приехали в Вологду. Наш поезд стоял здесь 22 минуты, и я решила выйти на перрон и купить мороженого. Конечно, Вологда считается северным городом, но жара почему-то тут стояла истинно тропическая. Несмотря на вечер и то, что в Няндоме, когда мы уезжали, было не больше 22 градусов, в Вологде термометр показывал все 30. А вроде бы отъехали не так далеко! Загадка!

В общем, я захотела мороженого и вышла на улицу. На платформе его продавали чуть ли не тоннами, но народ, увидев ларек и поначалу радостно несясь к нему чуть ли не на крыльях, потом, добежав, почему-то разъяренно махал кулаками или, в зависимости от темперамента, разочарованно и в тоске поворачивал назад. Это «почему-то» раскрылось довольно-таки быстро. Самое обычное эскимо здесь стоило 15 рублей (для сравнения в Москве такое же – 6-8 рублей)! Из принципа не стала покупать его и я. А когда я возвращалась в свой вагон, то встретила гуляющих Наташу и Тимофея. Билеты они достали и ехали в нашем же поезде, только в другом вагоне.

На следующий день в четыре часа утра в наше купе вкрадчиво постучал проводник и сказал, что через 30 минут закроет все туалеты. В 5.36, точно по расписанию, мы прибыли в столицу. Правильно говорят, по архангельскому поезду можно сверять часы!

ЭПИЛОГ

А рассуждая на предмет того, понравилось мне мое северное путешествие или нет, могу сказать, что было оно, в общем-то, приличным, хотя всякие нюансы тоже имели место.

Прежде всего, конечно, мешала большая загруженность программы. Ну, неужели, спрашивается, трудно было нашим организаторам добавить нам по одному дню в Каргополе и в Кенозерском парке и равномерно раскидать экскурсии? Было бы у людей больше свободного времени, никто бы не носился с языком на плече и особенно бы не устал. А так все же галоп получился.

Правда, галоп — очень интересный, познавательный и запоминающийся.