Катмаи. С утра над Денали парил туман, однако видимость улучшалась с каждой минутой. Бензина в машине оставалось на донышке, и нам ничего не оставалось делать, как остановиться на ближайшей к парку заправке с грабительскими ценами. На том и живут.

Справа, вдали, показалась Мак-Кинли, по обыкновению игриво прикрывшаяся шляпкой-облачком. До свидания, Денали!

Илья рулил, я разгребала фотки, создавая папки на жестком диске и рассортировывая наспех. Потом, дома разберемся.

Вдоль дороги стояли стенды с изображением грустной лосиной морды и цифровым окошком, пока еще пустым. К сожалению, оно начнет заполнятся во время миграции сохатых, и будет показывать количество убиенных на дорогах. Господа, «give moose a brake!»

В том месте, где к дороге подступал лес со всех сторон, посередине сидел дикобраз. Здоровая туша ничуть не испугалась приближающейся машины, и лениво по-медвежьи переваливаясь, сползла в канаву с видом «ну ладно, проезжайте». Иголки у него длиннющие, покрывающие даже морду.

Сразу вспомнился эпизод из «Белого клыка» Джека Лондона, аудиокнижки, которую я слушала в самолете на Аляску, для лучшего погружения в среду. Мораль его была такова, что дикобраза можно взять только измором (кто кого пересидит), или хитростью, но никак не силой. Животное сворачивается в плотный клубок, выставляя самые длинные иголки к носу противника и застывает надолго.

Оставив колючего в покое, помчались дальше. Время поджимало. В Анкоридж мы влетели на всех парусах, быстренько сдали машину, зарегистрировались на рейс авиакомпании «Pen Air», и тут же узнали, что вылет задерживается. Пассажиров было мало, в результате два рейса объединили в один. В основном летели бородатые, огромные мужики-рыбаки в массивных сапогах и свитерах как у геологов в советских фильмах.

Конечная точка нашего полета называлась Brooks Falls в самом парке «Катмаи». Но обычные самолеты там приземляться не могут, только водные, поэтому нас ожидала пересадка в рыболовном поселке King Salmon.

Наконец, объявили посадку, и открыли двери на летное поле как в старые, добрые времена. Нас ожидал, кгхм… самолет. Первое впечатление от увиденного: «И эта штука всё ещё летает?» Маленький самолетик Saab 340 с двумя пропеллерами по бокам как будто был декорацией к фильмам 30-х годов.

Пройдя по трапу в 10 ступенек, мы оказались в узеньком салоне на 30 мест, расположенных по одному у каждого борта. Илья сел справа, я слева, стараясь не расшатывать хрупкую конструкцию. Бородачи тоже расселись, бодро подмигнув — «не боись, выдержит!». Будем надеяться.

Предстояло лететь полтора часа. Появилась стюардесса — молоденькая девчушка лет двадцати, набирающаяся опыта на региональных рейсах. Разгон был короткий, взлет плавный, и вот мы уже над облаками. На полпути стюардесса раздала напитки и закуски, и тут началась турбулентность.

Возможно, на большом самолете мы бы её даже не почувствовали, но нашу малютку трясло не по-детски. Сначала упали стаканы в проход, стюардесса металась, все подбирая. Косматые мужики похохатывали в бороды. После очередного рывка, капитан попросил сесть бортпроводницу в кресло, и пристегнуться. Такая сильная тряска продолжалась минут 15. Я уже не могла смотреть по сторонам, обессилив полулежа в кресле. Но внезапно все стихло, небо прояснилось, и дальше летели как по маслу.

Рыбацкий поселок King Salmon и пункт нашего назначения Brooks Falls находятся на противоположных берегах озера Naknek lake, в сердце лесного массива. «Водопады Брукса» — это и название кемпинга, и инфо-центра, и собственно порогов на реке Брукс, куда приходят ловить лосось дикие медведи. А также, это самый удобный пункт прибытия в национальный парк Катмаи.

В парке оперирует компания-монополист «Katmailand Inc.» Большинство путей в- и из- парка контролируются ей, а также гостиницы и экскурсии. Так что хочешь или нет, на каком-либо этапе путешествия нам пришлось бы обратиться к её услугам. В данном случае, попасть из King Salmon в Брукс через озеро.

Ребята довольно жадные: перелет из Анкориджа в King Salmon (1,5 часа) и из King Salmon в Brooks (20 минут) стоит одинаково! База в «Королевском лососе» у них находится на озере, примерно в 10 минутах от аэропорта. Они обещали нас забрать по прибытию в поселок, но из-за отмены рейса, пропустили. Пришлось позвонить и напомнить, что мы уже «здесь».

Через четверть часа по расхлябанной дороге прикатил ржавый пикап с деловым парнем за рулем. Окрестности смахивали на северную Россию: дороги в колдобинах, полуразвалившиеся машины, патлатые бесхозные собаки, пакостная морось и угрюмый народ. Класс! 🙂

В офисе «Katmailand Inc.» нас уже ждали, спросили вес (для маленьких самолетиков очень важно), сколько багажа. Тут же повели к причалу, где на водных лыжах стояла красавица «Сесна». Кроме нас летели еще трое работников парка. Внутри крошечного самолетика очень прикольно, рубка с открытой дверью, было видно все приборы.

Оттуда высунулась небритая голова с сигарой в зубах и сказала: «Привет, я ваш пилот Бобби. Правила безопасности вы и так знаете, буклеты с картинками в карманах кресел, и самое главное — в салоне не курить», — закончил он, стряхивая пепел на пол.

Я очень рекомендую хотя бы раз полетать на водном самолете — ощущения совершенно другие, и почти не страшно.

Поднялись мы совсем не высоко. Внизу проплывала ровная, сине-зеленая гладь озера Naknek lake и небольшие сопки. Когда через 10 минут начали снижаться, моё внимание привлекла движущаяся точка на берегу внизу по левому борту. Приглядевшись, я радостно воскликнула: «Смотрите, медведь!» Ребята лениво покосились в указанную сторону: «Ага, медведица. Вон два медвежонка рядом. В этом году много медвежат народилось. Увидите сами».

Приводнившись на озеро как большой лебедь, наша «Сесна» плавно доплыла до берега у знака «Welcome to Katmai National Park!» Багаж сразу же отвезли в инфо-центр, куда позже подошли и мы для обязательной «ориентации». Таковы правила парка.

Тётя-рейнджер надавала нам буклетов и карт, и посадила смотреть учебное кино про медведей, как с ними себя вести, если встретишь неожиданно в лесу.

Очень советую сразу настроиться на то, что вы на медвежьей территории. Даже мимо инфо-центра может пройти медведь (что доказывало попадавшееся на дороге goo), шансы встретиться с ними очень высоки. Убегать не надо, просто спокойно отходить в сторону, давая мишке главную дорогу, не махать руками и ни в коем случае не метаться в страхе.

Закончив ориентировку, поехали селиться в кемпинг. Багаж можно сложить в большие тележки (напоминающие строительные тачки), и впрягшись как лошадь, тащить за собой. Кемпинг обнесен оградой под током, чтобы хоть там медведи среди палаток не бродили. Места в кемпинге заполняются очень быстро ($8 за ночь), резервацию лучше делать за несколько месяцев. Еще есть кабинки, но т.к. они принадлежат не государству, а монополисту «Katmailand Inc.», то и стоят $300 за ночь.

Внутри кемпинга есть несколько зон для приготовления еды, с крытыми павильонами; сарай, куда надо сложить всю еду, и другой сарай для рюкзаков и снаряжения. Рядом расположен несгораемый шкаф, заполненный баллонами для примусов. Тут есть одна тонкость. Баллон стоит дешево везде, но не внутри парка. В самолет с ним все равно не пустят, поэтому заранее покупать ничего не надо. Нужно по приезду пойти к ящику, и поискать неполный баллон от предыдущих посетителей (т.к. в обратный путь они всё равно его не могли взять), и спокойно пользоваться. Ну или платить жлобские $25 за баллончик в местном магазине.

Поставив палатку и покидав в неё спальники, мы тут же отправились к порогам на реке, сгорая от нетерпения. Обходя лагерь по берегу озера, не продвинулись далеко, т.к. навстречу нам шел… медведь. Все равно, сколько раз нам ни объясняли, что это дикая территория, что мы должны быть готовы встретить мишек на каждом шагу, к первому контакту невозможно подготовиться.

Мы застыли на месте, будто загипнотизированные этим зрелищем. Медведь был небольшой, шел неспешной, вихляющей походкой, поглядывая на нас исподлобья. За его спиной из кустов высунулся рейнджер, и стал показывать знаками, чтобы мы уходили с медвежьго пути. Мы забились в жидкий лесок и так и простояли с разинутыми ртами, пока медведь шел мимо. Вот это я вам скажу адреналин! Кому не хватает острых ощущений в жизни — Катмаи вас ждет 🙂

Сверху с дерева, к которому мы прилипли, раздался цокот. Это молодая белка-красавица смеялась над людьми, испугавшимися медведя. Но что они, белки, понимают, в них мяса на один зуб, не то, что в некоторых.

До порогов на реке, где медведи ловят рыбу, было около двух миль через лес. Путь может осложниться из-за так называемых «медвежьих пробок» («bear jam»). В одну мы как раз и попали, не успев выйти за пределы поселка. Медвежья пробка образуется, если обожравшийся медведь заснет прямо на тропе или близко от неё. Будить его нельзя, обойти тоже не получится, надо просто ждать, когда туша сама проснется.

Пробки длятся от 10 минут до нескольких часов. Бывали случаи, когда люди опаздывали на самолет из-за этого. Наша оказалась 30-минутной. В конце уже просто хотелось подойти к медведю, пнуть в бок, мол вставай, чего разлегся, ходить мешаешь. Но оно само вдруг проснулось, открыло крохотные глазки и ушло в лес.

Народу скопилось человек 20. Следующий отрезок пути — дойти до закрытого моста через речку. Весь путь именно такой, больше похожий на передвижение разведгруппы: огляделись, пригнувшись добежали гуськом до укрытия, отдышались, и по новой.

Отрезок до крытого моста слева ограничен рекой, справа лугом. Но не думайте, что речка безопасна. Медведи здорово плавают и могут быть не особо хорошо видны в воде.

Добежав до моста (он закрывается на засовы с боковых сторон), тут же увидели плывущего мишку, правда далеко. Он игрался сам с собой, прыгал, поднимая кучу брызг, и явно был не в настроении нападать на кого-либо. Сама река переполнялась лососем. Прямо под ногами в воде сверкали чешуей красные горбатые и серые спины. Некоторые уже гнили заживо.

Как известно, лосось ничего не ест во время миграции, и отложив икру (самки) и выпустив на них молоки (самцы), умирают. Но делают это они ни где придется, а в строго отведенном месте, до которого трудно добраться. В виде препятствий выступают многочисленные речные пороги и медведи.

Сразу за мостом возвышалась вышка, тоже закрытая снизу калитками. В случае чего можно было залезть на неё. Далее тропа превращалась в относительно широкий тракт, по которому ездили автобусные туры в «Долину тысячи дымов». В планы она у нас не входила. Просто туда ехать ($90 на одного) смысла не много, нужно идти с рюкзаками, а время поджимало. Да и такое завлекающее название, не отражает — увы!, настоящей сущности. В начале 20-го века действительно земля дымилась из-за проснувшегося вулкана, но сейчас все тихо.

Дорога довела нас до развилки: налево — 1000 дымов, направо — лес с медведями. Через лес проходит очень узенькая тропка, щедро помеченная медвежьими «подарками». Да и примятые то тут, то там кусты указывали, что место отнюдь не заброшенное. На этом участке пути особо рекомендуется громко разговаривать, петь, нести любую чушь, главное вслух. Мы были настороже, и когда внезапно раздался треск слева, даже вздрогнули. Но это оказались всего лишь наши старые друзья куропатки.

По открытой тропе нужно пройти около 15 минут, потом начинается серия деревянных желобов-коридоров, высотой до пояса, через которые медведи вряд ли перелезут. Постепенно коридоры поднимаются на высоту в 2-3 человеческих роста, и подкрепляются снизу столбами. Трава внизу была сильно примята, как медведь шел напролом, так за ним оставалась колея.

На всем протяжении коридоров есть два отсека, человеко-сборника. Это просто крытые ответвления со скамейками на случай избыточного количества народа. Когда так случается, рейнджер составляет списки (кто первым пришел, тот первым и уйдет), и пропускает людей дальше строго по ним. Но вечером обычно никого нет, особенно перед закатом.

Основная платформа, с которой лучше всего видно медведей и пороги, находилась прямо по пути. Но мы сначала проверили другую, чуть правее. Еще не доходя до реки, услышали бурление её вод и мощное звериное рычание. Два мишки стояли в воде друг напротив друга, и пытались согнать оппонента с выбранного места. Все это выглядело настолько нереально, даже не верилось, что происходит у нас на глазах. Начиналось шоу «дикая природа», как она есть.

Мы так увлеклись зрелищем парочки, что не сразу заметили прямо у берега молодого мишку, в окружении чаек сидящего в воде и поджидающего добычу. Вдруг сверху по реке раздался такой грозный рык, потом еще и еще, что мы поспешили на главную платформу.

Дальше было что-то удивительное: сначала мы увидели двухметровые пороги на реке, а на них, под ними, около и в воде, сидели, лежали, ныряли, принимали ванны и жевали… 18 медведей!!! (сосчитали, конечно, потом). Не могу представить, на что были похожи наши лица при виде этого зрелища.

Кроме нас, на платформе находилась парочка профессиональных фотографов с огромными линзами и массивными штативами. Но сначала о медведях.

Довольно скоро мы стали различать их «в лицо», поняли иерархическую систему и даже выбрали себе любимчиков.

Заправлял всем вокруг 500-килограммовый альфа-самец, прозванный нами «Винни-Пух». Он почти не двигался на коротких, толстеньких ножках, но даже когда ему приходило в голову повернуться, находящиеся поблизости медведи отскакивали от греха подальше. Его губа была порвана с левой стороны, что придавало физиономии еще более «бандитский» вид. Все тело покрывали раны, старые и не очень; патлатая коричневая шерсть свисала сосульками, а из полу открытой пасти капали слюни.

Сидел миша в основном под порогами, то и дело выхватывая из воды лососей. У него даже был обеденный стол. Альфа никогда не ел рыбу в воде, как другие медведи, а клал на ровный камень, торчащий из воды, и там уже разделывался с добычей. Из-за своего размера, Винни-Пух не мог легко забраться на пороги, и ловил ту рыбу, которая сделав неудачную попытку перепрыгнуть их, падала назад по течению, прямо в медвежью пасть.

Наверху порогов было настоящее топ-класс место, но лишь при определенной сноровке. От медведя требовалось поймать лосося в полете. При прохождении препятствий, лосось внизу разгоняется, мощно отталкивается хвостом, и летит по касательной на высоту 1-2 метров ничего не видя, и надеясь заскочить на следующий уровень. Зачастую такой «заскок» заканчивается в медвежьей пасти.

Настоящим профи в этом виде ловли была очень красивая медведица, которую мы просто звали «Мать». У неё не было права на ошибку, т.к. в паре метров слева от неё ютились три голодных медвежонка, прижавшись друг к другу и дрожа. На это семейство мы потратили столько кадров, сколько и на всех Гавайях не снимали 🙂 Уж очень забавны и трогательны были медвежата, и ловка и серьезна Мать. Конечно, и она упускала рыбу, несколько раз прямо из пасти уходил лосось, но по сравнению с другими медведями, поднимавшимися на топ-класс место, была вне конкуренции.

Медведи оказались довольно завистливыми существами. Если кто-нибудь из них видел, что у другого рыбка хорошо ловиться, обязательно старались втиснуться на это место и прогнать предшественника. Невдомек им было, что дело не столько в «рыбном» месте, сколько в умении и опыте.

Особо этим страдала группа молодых двухлеток, которых мы прозвали «Гопники». Они появились на водопаде все вместе, двигаясь неуверенно и копируя повадки друг друга. Главарем у них был трехлетка со слегка отросшей гривой, придававшей ему на редкость хулиганистый и хипповый вид. Четверка «гопников» долго приглядывалась ко взрослым медведям, все не решаясь приблизиться.

У подножия справа охотился альфа-самец, туда им хода не было; слева практиковала группа медведей-подводников, о которых позже. А сверху на порогах стояла «Мать». Вот её-то они и выбрали своей целью, видя как ловко она цепляет лососей в полете, и решив, что у неё самое лучшее место.

На несколько минут четверка пропала у нас из виду, а затем появилась слева, осторожно высунув четыре морды из кустов. Но они не учли, что трое маленьких медвежат были на пути к вожделенному месту. Мать решила, что «гопники» идут не место отнимать, а хотят обидеть её детей.

Гнев медведицы был страшен. Как только кто-то из малышей испуганно пискнул, она резко обернулась и прыгнула между медвежатами и группой лазутчиков. Они не ожидали такого отпора от всего-навсего одной медведицы, и как-то сникли. Мать раскрыла пасть и стала издавать тяжелые, гортанные звуки, позже переросшие в угрожающий рев.

Мы наблюдали сцену сбоку, и четверка медвежьих голов для нас стала похожа на этакого змея-Горыныча, одновременно растерянного и испуганного. После того, как мать сделала еще один выпад, они кубарем слетели вниз с водопада.

Медведица вернулась на место, рыкнула сбившимся в кучу медвежатам, после чего они пересели к ней совсем близко. Поймав тут же на лету огромную нерку, она с остервенением разорвала рыбу на части, вымещая злобу за вторжение. Каждому медвежонку перепал кусочек, а самому хитрому (его мы звали «Левый») — целый хвост. Но медведица все равно беспокоилась, материнское сердце явно было не на месте, и вскоре семья покинула водопад.

Внизу, слева под порогами, практиковала группа медведей-подводников. Они были достаточно ленивы, чтобы как Мать в полете ловить рыбу, и не достаточно ловки, чтобы как альфа-самец ловить её с другой стороны. Эти халявщики просто опускали голову в воду, разевали пасть и ждали, когда мимо проплывет рыбка.

Т.к. дышать им все-таки нужно, то раз в несколько минут они вытаскивали мокрую, разочарованную морду из воды, вздыхали, и затем продолжали по новой.

Некоторые из них обладали продвинутой техникой — они двигались с опущенной в воду мордой, отчего получили прозвище «подводные лодки». Метод был не плох, периодически кто-нибудь из них — нет, нет, да и вытаскивал зазевавшегося лосося.

Наиболее ленивой, и в то же время везучей среди них, была старая медведица, прозванная нами «Горилла», за узкую, вытянутую вперед, обезьяноподобную морду. Она любила сидеть по самую шею в воде, там, где было побольше пены, отчего казалось, что мадам принимает ванну. Периодически она опускала голову в воду, оставляя на поверхности лишь малюсенькие ушки, и вытаскивала рыбу. Ела прямо не отходя от места, сначала сдирая кожу, а затем откусывая куски от все еще дергающегося лосося. Подробности конечно не лицеприятные, но что поделать, именно так медведи обедают.

Иногда к Горилле подходил её взрослый сын. Этакий выросший маменькин увалень, не умеющий толком себя прокормить. Он медленно-медленно подползал к маман по шею в воде, и уже чуть ли не у её пасти просяще рычал и забирал оставшуюся рыбу.

На порогах мы задержались почти до темноты, познакомившись с народом. В основном туда ездят профессионалы, по заданиям фотожурналов, но встречаются и любители типа нас. Особенно среди немцев. Мы уже давно приметили, что в любом национальном парке США, из иностранцев чаще всего встречаются немцы-фотографы.

Справа на платформе было зарезервировано место для одного профи. Им оказался наш «земляк», Билл из Хьюстона. В палаточном лагере обнаружилась еще целая группа хьюстонских фотографов. Вот так сюрприз! Вечерние сборища у двух костров разделились естественным образом на германское и техасское 🙂

Поужинав колбасками с пюре, приготовленными на примусе, мы отправились отдыхать и набираться сил для последующих приключений.

На следующий день план был примерно таким же. Первую половину дня проводим на водопаде, наблюдая за медведями; затем поднимаемся по единственной в парке «облагороженной» тропе на гору Dumpling mountain, а вечер коротаем опять в обществе медведей.

Легко позавтракав в кемпинге, берегом озера мы отправились в уже знакомом направлении, но гораздо увереннее. У пристани разгружали только что прибывший самолет. Новенькие туристы переминались в нетерпении с ноги на ногу. Вдруг слева из кустов вылез медведь. Рейнджер быстро повел народ в сторону инфо-центра, мы самоустранились в жидкий лесок.

Мишка видимо только что проснулся, и пришел принимать водные процедуры. Поплескавшись в воде какое-то время, он заскучал и стал оглядываться по сторонам. Увидев на водной лыже пришвартованной «Сесны» полотно синего брезента, не долго думая схватил его, отодрал кусок, и с ним в зубах стал бегать по линии прибоя. От смеха мы уже еле стояли на ногах. Затем мишка, сев на задницу и схватив всеми четырьмя лапами брезент, изорвал его на мелкие кусочки с явным выражением удовлетворения на морде.

Мы выбрались на тропинку и не спеша пошли к водопадам. По пути не встретилось ни одного медведя, в лесу царила тишина. А собрались мишки большой кучей на порогах. В то утро мы насчитали 21 штуку! Но день был явно не рыбный. К деревянным перилам рейнджер приколол график, показывающий количество лосося по дням. График представлял из себя сплошной вертикальный зигзаг: если в один день много лосося, на следующий его не жди. На рыбный ход влияют рыболовные суда в море, люди тоже хотят полакомиться.

Медведи стояли с разочарованными мордами, периодически почесывая репу и гадая, где же еда. Некоторые уходили обратно в лес, им на смену появлялись другие.

Ненадолго показалась «Мать» с тройней. Она сразу заняла свое любимое место на верху порогов, рядом с 6-летним самцом «Одноухим». Он совершенно спокойно подвинулся, даже не сделав попытки согнать медведицу; рыбы-то все равно не было.

Но медведице повезло. Через пару минут после появления, она с детьми уже уплетала жирненького, неосторожного лосося. Одноухий только завистливо косился. Лосось прыгал очень редко, медведям приходилось ждать довольно долго очередной попытки. Но Одноухий не терял надежды, и правильно делал. Сначала он почти поймал большую красную нерку, которая вывернулась из пасти явно раненая. А затем был совершенно классический момент, когда Одноухий стоял с раскрытой пастью, и прямо туда ему залетела ничего не видящая рыба. Народ на платформе даже зааплодировал.

Мать с детишками ушла, наверное они не были сильно голодны, и приходили только позавтракать. Вскоре на сцене появились Гопники. Вид у них был очень несчастный, и судя по всему, они так и ходили голодными со вчерашнего дня. Растерянно смотря по сторонам и жавшись друг к другу, молодняк выбирал место. Медведей было много, рыбы мало, все хорошие позиции занимали взрослые самцы.

Тогда группа подростков решилась на отчаянный шаг: согнать с места альфа-самца. Несмотря на всеобщее безрыбье, альфа был единственным, кто с завидной регулярностью таскал рыбу из воды. Гопники обошли Винни-Пуха сзади, и стали заходить справа. Трое из группы явно трусили, прижимали уши к голове и испуганно приседали.

Но их вожак был настроен решительно. Он начал делать ложные выпады на Винни. Тот лениво косил глазом, мол, что это за шавка там мельтешит и неторопливо доедал рыбу. Трехлетка добавил рычание к прыжкам. Винни-Пух нехотя развернул свои телеса и так гаркнул на гопников, что трое мелких отлетели на берег.

Их нападающему главарю уже нечего было терять. Он прижал уши, подпрыгнул, подняв кучу брызг, и как-то заискивающе тонко заголосил на альфа-самца. Даже пытался замахиваться лапой, но сразу быстро отскакивал. Альфа спокойно стоял на месте, контрастируя своим огромным телом с субтильной конституцией старшего из гопников. Никаких ответных действий не предпринимал, понимая, что в медвежьем мире размер имеет значение, и только от него зависит исход поединка.

Он был сыт и поэтому великодушен. К нашему глубокому изумлению, Винни-Пух уступил свое место голодным подросткам. Это не было похоже на бегство, скорее — «ну так и быть, ловите, может повезет». Даже находящийся поблизости рейнджер заметил, что это довольно не типичное поведение для медведя такого ранга и размера.

Окрыленные успехом, молодые медведи заняли место альфы. Но как и следовало ожидать, не в месте было дело, а в умении. Растянувшись в цепь, молодняк безрезультатно смотрел в воды водопада. Винни-Пух между тем вылез на островок посреди реки. В это время там пировал другой медведь, который с уважением посторонился. Винни с достоинством прошел мимо, не забыв по пути зацепить недоеденную предшественником рыбу.

Расположение солнца утром на водопаде не выгодное, прямо в объектив. Повернуться и изменить угол съемки можно лишь незначительно. Да и особой активности среди медведей пока не наблюдалось. Поэтому мы решили вернуться сюда ближе к вечеру, а пока сходить в небольшой поход на гору Dumpling Mountain (высота ~ 770 метров).

Тропа отходит прямо от северной окраины кемпинга. Начало её сплошь поросло травой, доходящей среднему человеку до пояса. Чем выше в гору, тем больше попадалось ягодных кустов и примятых медвежьих лежанок. Шныряют они там везде, но в основном рано утром, предпочитая к рассвету быть на водопаде.

По пути встречались лужайки, заросшие иван-чаем, белыми зонтиками псевдо сельдерея, люпинами, и многослойной бахромой зелени. Через полторы мили деревья расступились, и прямо над головами мы увидели штатив на холме. Штатив принадлежал немцу Фрэнку, с которым мы познакомились днем раньше на водопаде. Сам Фрэнк лежал в сторонке под кустом, жуя травинку и слушая монотонный гул насекомых.

В последнее время европейцам стало очень выгодно ездить в штаты из-за высокой стоимости евро. Фрэнк, к примеру, объездил уже половину национальных парков США, и останавливаться на достигнутом не собирался.

Проболтали с немцем полтора часа «за жизнь», периодически отвлекаясь на съемку красивейшего озера Naknek lake. Далее Фрэнк полез на вершину горы (еще 2 мили вверх), а мы просто решили побродить вокруг.

С другой стороны площадки открывался вид на акваторию Iliuk Arm, отделенной от озера Naknek лесной перемычкой. Весь склон горы усыпали цветы: примелькавшийся иван-чай, синие «башмачки» (Monkshood flower), и даже экзотичные арбузные кустики. Ягодки на них росли с равными промежутками, и отдаленно напоминали ландыши.

Время было обеденное, и не мудрено, что животы уже сильно проголодались. С самого первого дня на Аляске мы находились на подножном корму, питаясь только привезенными консервами и растворимыми супами. Пора было нарушить традицию.

Легко спустившись с горы, отправились в единственный в парке ресторан, находящийся в гостинице «Brooks Lodge», и специализирующийся на буфете all-you-can-eat-meal. За завтрак они хотели $12, за ланч $18. Ужин может быть чуть дороже, но по-моему лучше не стоит буфетничать вечером, а лучше просто сделать обычный заказ.

Не смотря на то, что было время ланча, с нас взяли денег как за завтрак. Может просто пожалели голодненьких и замызганных туристов, может потому, что мы заказали по бокалу вина. Все же американцы предпочитают напиваться вечером.

Столики в ресторане простые, деревянные, без изысков. К ним приставлены не стулья, а лавки на 10 человек. Народ все равно предпочитает сидеть отдельно, что поделать — privacy.

Вино бухнуло в голову моментально, ноги стали ватными, и на лице появилось придурковатое выражение осоловелой радости. В ресторане мы просидели очень долго, отдыхая от предыдущих походов и набираясь сил для следующих. В середине комнаты устроили камин, можно было переместиться туда, пересев с лавок в мягкие кресла.

За окном зашелестела трава, мимо ресторана прошлепал медведь. А, надоели, бродят тут всякие 🙂

Когда солнечный свет стал меняться в сторону золотисто-оранжевого, мы решили, что самое время возвращаться на водопад. Медвежьих пробок не было, а вот лосось буквально сошел с ума, чуть ли не выбрасываясь на берег. Речка бурлила от повышенной активности рыб, многие из которых даже «плавали» по спинам товарищей, совсем не покрытые водой. Медведи, наверное, жируют на водопаде. И точно.

Собрались и стар, и млад, и даже груднички. Первый раз мы увидели таких крохотулей. Их мама была тощая, замотанная жизнью медведица, но вполне успешно охотившаяся. Она был из «подводников», т.е. бродила по реке с погруженной в воду мордой. Один раз попыталась занять топ-класс место, но так сильно волновалась об оставленных на берегу малышах, что не могла сконцентрироваться на рыбной ловле.

А мелкие развлекались на полную катушку. В воду зайти не могли, поэтому шарили по всем ягодным кустам на берегу, кусали цветочки и друг друга, пытались ловить бабочек и вдосталь кувыркались. Очень часто медвежата вставали на задние лапы, всматриваясь в реку в поисках родительницы.

Прямо под платформой появилась «Мать» с тройней. Раньше они нам казались малышами. Но теперь, по сравнению с крохотульками урожая этого года, выглядели подростками. На этот раз Мать одна отправилась в воду, тройняшки бегали по окрестностям, косясь на грудничков. Тут же из воды возникла молодая медведица, и увела их в высокую траву, подальше от посторонних глаз.

За ней на берег выполз другой медведь, уставший от рыбалки. Поворочавшись с боку на бок, он сел прямо на задницу, вытянул задние лапы, да так и застыл с выражением наслаждения на морде.

К вечеру медведи как очумели: кто с упоением носился по реке, кто объевшись валялся в сторонке под кустом, кто сбился в кучу и тусовался над и под водопадом, кто обламывал кусты на берегу, изредка поглядывая в нашу сторону. Были и индивидуалисты, повернувшиеся к нам совсем другой стороной, и показывая полное пренебрежение к двуногим.

Когда на часах было уже около 9, господство медведей в реке нарушило появление волчицы. Высоко на противоположном берегу слегка качнулись кусты, и в проеме появилась она, волчица-мать. Кто-то из фотографов заметил, что во время утренней прогулки наткнулся на волчью нору. Просидев в засаде несколько часов, увидел, как волчица приходила кормить трех детишек, совсем маленьких, но уже выбиравшихся из норы.

По-видимому, это была та же самая волчица. Выглядела она ужасающе тощей, даже ребра проглядывали. Не знаю, могут ли волки поймать лосося, но украсть уже пойманного медведем, способны вполне.

Она подошла к порогам в тени берега, не замеченная скопившимися внизу мишками. Долго оглядывала их, выбирая подходящий экземпляр. Наконец её взгляд остановился на массивном самце, уже настолько обожравшимся, что он просто снимал сливки, т.е. ел только кожу лосося, не интересуясь остальным. Подкожный рыбий жир — настоящее лакомство для медведей, даже для сильно переевших.

Заметив на берегу половину недоеденной рыбьей туши, волчица стала медленно подбираться к цели, не сводя глаз со спины медведя. Стройные лапы скользнули по отвесной стене, серая тень мелькнула на берегу, и уже через 10 секунд хищница мчалась под прикрытие леса с трофеем в зубах.

Напоследок она остановилась, положила рыбу на землю и обернулась. Морда в тот момент у неё была хитрющая, казалась, что еще чуть-чуть, и волчица засмеется над косолапыми недотепами. В следующую секунду её и след простыл, только слегка колыхнулась трава.

Вот уж действительно — «как в кино сходил», как выразился один из читателей.

Время приближалось к 11, пора было идти в кемпинг. Через лес продвигались небольшой компанией, включая рейнджера, запирающего за нами желоба-коридоры. Над озером Naknek парили ночные облака.

В палаточном лагере мы сразу же запалили костер, зажгли примус, и достали припасенную с материка бутылочку австралийского шираза «Yellow tail». К нам тут же присоединился Билл, и еще один хьюстонский фотограф, помоложе.

Билл был пожилой дядечка, ездивший снимать медведей каждый год, очень консервативный в плане фотографии и немного заносчивый. Техника у обоих естественно Canon, снимают на слайды и редко цифровиками.

Под влиянием ночного воздуха и выпитого шираза, у нас разгорелась нехилая дискуссия на вечную тему: пленка против цифры.

Консервативный Билл был очень агрессивно настроен против цифровиков, но в конце мы все же поняли основную причину недовольства. Заключалась она в том, что с Биллом, изучавшим фотодело по крупицам вот уже 50 лет, теперь запросто может конкурировать любой пупс, взявший камеру в руки пару лет назад, и пройдя курс фотографии за несколько месяцев. Естественно, с его точки зрения это нечестно.

Но ведь прогресс не стоит на месте. Даже спутник Билла заметил, что теперь издательства не требуют слайды, а с удовольствием принимают просто файлы, т.к. те же слайды или негативы все равно будут переведены в цифровой вид в процессе верстки журнала.

Билл еще какое-то время отбрыкивался, говоря, что его вообще не интересует что там творят в журналах. Уже давно его дело — просто «отстреляться» на месте. А что дальше будет с отснятым материалом — не его забота, он зачастую и не видит результатов своих трудов. Для этого нанят специальный человек, проявляющий пленки, печатающий, сканирующий, занимающийся переговорами с издательствами и т.п.

— И не путайте эти две профессии, — заявил он напоследок.

— Если будете заниматься фотобизнесом, то на съемку у вас останется 1% времени. Если будете ездить по миру и фотографировать «on location», на продажу не будет времени, нужен помощник. Выбирайте ребятки, что вам ближе. А я пошел спать.

Есть над чем поразмышлять. Мы втроем еще посидели какое-то время, впитывая лесные запахи и дым костра, и за полночь разошлись по палаткам.

На следующий день был назначен обратный отъезд в Анкоридж, во второй половине дня.

Утро застало нас уже на водопаде. Медведи в такую рань ленились, рыбачили редко, предпочитая просто сидеть в воде. Это продолжалось не долго, до появления на сцене парочки драчунов. Они были примерно одного возраста и телосложения, и хотели сидеть на одном и том же месте. В результате, разногласия привели к рукоприкладству, вернее лапо-, зубо- и когте- прикладству.

Противники расходились на пару метров, а затем со звучным шлепком схлестывали телеса, цепляясь когтями за шкуру друг друга, и пытаясь дотянуться до ушей. Не зря у стольких самцов были пожеваны, выкручены, а то и вовсе отсутствовали ушки — дань кулачным боям.

Иногда драка переходила в вялотекущую борьбу. Обнявшиеся соперники кружили по реке, периодически натыкаясь на других медведей, отчего у тех на морде появлялось недоуменное выражение «совсем что ли очумели?». Все это сопровождалось гортанным рычанием, сопением, и демонстрированием клыков. Дрались они как-то не зло, скорее дурачились.

Через час другой платформа вдруг заполнилась толпой японцев. Это прилетела экскурсия из Хомера, на три часа. Безусловно, лучше добираться своим ходом, и провести в парке несколько дней, а не часов. Все-таки больше шансов застать самок с детенышами или просто интересные сцены из медвежьей жизни.

Японцам повезло, по крайней мере они увидели псевдо-драку. Совершенно не церемонясь, они пролезли во все щели между фотографами, и бац!, через минуту первый ряд имел азиатскую наружность. Как по команде, они достали камеры, и стали снимать все вокруг с какой-то дикой поспешностью, оживленно сюсюкая. Каждая схватка медведей сопровождалась из громким «А-аа!» или «Оу!» или «Look at that!» у особо американизировавшихся. Через 20 минут они будто по свистку развернулись, спрятали камеры, и также быстро исчезли как и появились.

Медведи наконец угомонились, и занялись своим прямым делом — накапливанием жира к зиме. Пришел Винни-Пух, за ним Мать показалась с тройней на противоположной стороне реки. Мамины медвежата по-прежнему держались все вместе, иногда сердито поглядывая на нас. Надоели мы им наверное за три дня 🙂

Накормив медвежат, Мать уселась на выступающий из воды валун, почесалась и звуком «Ы-ы-ы» подозвала к себе детей. Так получилась фотография «Медвежья идиллия».

Эти кадры мы снимали уже на бегу, торопясь успеть на самолет с учетом возможной медвежьей пробки. Все время казалось, что стоит только уйти, самое интересное и начнется. Ну это известная паранойя фотографов.

Как ни жаль, настал час сказать медведям «до скорого!», пожелать счастливой рыбалки им и удачной фотоохоты коллегам. Никогда раньше не приходилось нам быть свидетелями столь удивительных моментов, как на водопадах Брукса, и опыт, полученный там, совершенно бесценен. Всего за два с половиной дня в Катмаи, сумели полностью отключиться от окружающего мира, забыть о каких-то проблемах и делах насущных, и почувствовать себя отдохнувшими и растворившимися в природе.

Отпуск продолжался, впереди нас ждал полуостров Кенай. Обратно летели на еще более крошечном самолетике, поднимавшем только 7 человек и пилота. Илье досталось козырное место рядом с ним, прямо в рубке. Весь полет он следил за действиями пилота, и разок даже щелкнул каким-то тумблером 🙂 Остальные шесть пассажиров, включая меня, сидели в крошечном салоне по три в ряд, прижав колени к груди, а локти к бокам.

20 красивейших минут над зеленым озером Naknek, над лесными массивами и туманными сопками, и вот мы уже приземлились в Королевском лососе. В аэропорт на этот раз нас довезли на автобусе. Рейс в Анкоридж отправлялся через час, который мы провели в очереди на досмотр.

Нигде на территории США, ни в аэропортах крупных городов, ни в мелких, мы не видели такого шмона пассажиров, как в деревне King Salmon. Каждый второй «звенел», каждого третьего в сторонке обыскивали с ручными металлоискателями. Одна особо въедливая тетка-таможенница запустила мне в волосы руку — а не везу ли я чего в шевелюре. Хорошо хоть в перчатках работала, однако чувство мерзкой гадливости к ней у меня осталось надолго.

Одного мужчину отвели в отдельную комнату на раздевание, т.к. все что можно было снять при людях он уже снял, но продолжал «звенеть».

Совершенно не понятно, чем были вызваны такие меры предосторожности в заброшенной где-то в лесу деревушке. Народ возмущался и тихо, и во весь голос, зачастую слышалось f-word по отношению к «блюдителям» безопасности. Но как бы там ни было, препятствие было пройдено, и нас выпустили на летное поле.

В отличие от прошлого раза, летели на большом Боинге, полным под завязку. Полет прошел легко, и через полтора часа мы уже снова были в Анкоридже. Начиналась третья часть путешествия, среди ледников и заливов южной Аляски.

Продолжение следует…

Путешествие по Аляске: часть 1 — Денали

Путешествие по Аляске: часть 3 — полуостров Кенай

Путешествие по Аляске: часть 4 — залив Качемак