Голландские широты

  С борта самолета хочется сразу же увидеть Амстердам, цветочные поля и мельницы (хорошо хоть не деревянные сабо. Не тут-то было. Самолет делает круговой маневр, и открываются поля, исчерченные каналами, как под линеечку. Эта картинка с некоторыми вкраплениями домов простирается почти в бесконечность.(Потом мы узнаем, почем тюльпановые поля и весь агробизнес Голландии).
 
  Гаага. Вообще-то, Ден Нааг. Но наши «переводы» не всегда поддаются пониманию с первого раза. У вокзала стеклянные конструкции мегаполиса – кто бы мог подумать. Мне друзья говорили «у нас в глуши». Одно другому не мешает. Здание муниципалитета и Театра танца делают последний яркий штрих в композиции нового города, весьма значимого примера дизайнерской мысли (особенно если учесть, что суша на вес золота).
 
  Традиционные домики голландской архитектуры тоже в избытке – как на центральных улицах, так и в респектабельном «дипломатическом квартале». Говорят, что в традиционных домиках очень неудобно жить – тонкие перегородки, извечно мешающие друг другу соседи (каждые три дня «покапать на мозги» - в лучших традициях – люди везде похожи), а также узкие комнаты в силу особенностей конструкций.
 
  Конечно, стоит упомянуть, что в Гааге находится Парламент Нидерландов, Королевский дворец, Международный суд и огромное количество офисов международных организаций.
 
  Главная цель – посетить Амстердам.
 
  Начитавшись и наслушавшись разных мнений, у меня сложилось определенное предвзятое мнение к этому городу. И его надо было либо упрочить, либо развеять. Город совершенно мифический, так как мифы настолько переплелись с реалими жизни, что наверное, уже сложно отделять зерна от плевел. Я не возьмусь, да и не нужно это.
 
  В погоне за Вермеером.
 
  Рийкмузеум – главная картинная галлерея Нидерландов. Где, как не в Голландии, смотреть голландскую живопись. Ожидание на ветру, который будет преследовать нас все дни в этой стране, закаляет наше терпение. Неприступные стены музея покорены и мы внутри. Мы знали, что экспозиция неполная в силу реконструкции, но чтобы настолько...
 
  В моем представлении главная картинная галлерея страны (тем более такой как Голландия) должна представлять собой полный спектр всех направлений живописи и максимально возможное отражение наиболее ценных художников различных эпох. По крайней мере, в большинстве знаменитых галлерей мира так и есть. В Рийкмузеум я поняла, насколько богат был Советский Союз (теперь уже Россия) и как хорошо что у меня была возможность с детских лет иметь возможность посещать московские и питерские музеи и галлереи.
 
  Безусловно, настроение улучшается с просмотром каждой из работ, представленных в музее. Разочаровывает количество работ. Ни одного полотна Брейгелей. Погоня за Вермеером увенчалась успехом почти у выхода. Но только три работы. Из тридцати с лишним известных. Когда изучала альбом, купленный в музее, обнаружилось, что наибольшее количество работ этого несравнимого художника находится.... правильно, в США. Так что если очень захочется изучить в оригинале творчество Вермеера, нужно ехать не на его родину, а в Америку. Так что погоня продолжается...
 
  Супруг меня успокаивал: это же бизнес. Зачем им концентрировать все богатства в одном месте? Поезди по стране, и собери свою коллекцию, как паззл, при этом не забудь кошелечек раскрывать. Тебе и подсказки налицо: в магазине Рийксмузеум у кассы открытка с «Девушкой с жемчужиной» с надписью: «Я в музее в Гааге». Даже открытки разговаривают. Там и фильмец можно приобрести по мотивам. Слово «бизнес» будет меня преследовать на протяжении всего путешествия. Не без чьей-то помощи, как понимаете.
 
  В поисках Старого города.
 
  Каналы, лодки, домики, баржи, велосипеды. Все это повторяется несметное количество раз, когда вы бродите по Амстердаму. Наперерез по улице для разнообразия носятся неимоверные конструкции на колесах, где под визги или под музыку что-то происходит. Но это не всегда или не постоянно.
 
  Ищем в по пути в Старый город рыбное заведение. Университетский квартал популярен чем угодно, только не пищеблоками. Звоним всем подряд, чтоб рассказали нам, где подают «рыбную тарелку» - никто не знает. Приходится спрашивать прохожих. Нас отсылают в подворотню – так просто и не нашли бы. В узком проходе находится, как оказалось, одно из самых стильных кафе города. Не рыбное, но рыбу подают. Капитан Зеппос весьма благодушен ко всем посетителям.
 
  С полными желудками экскурсия в квартал Красных фонарей. Обход вокруг Ауде Керк, петляние по узким улочкам. Недаром в Афише писали, что этот квартал «скукоживается» днем. Шесть вечера – еще не время. Все витрины зашторены, только толстушка-негритянка обозревает владения. Что удивляет, так это белая плитка с деталями батареи и полочки (все напоминает душевые-раздевалки) в открытых витринах-дверях. Что правда, в это время особенно бросаются в глаза темные личности, так как и туристов, и всех остальных практически нет в это время. Мы несколько раз сталкиваемся с экскурсией – все мужчины, разного возраста в сопровождении женщины-экскурсовода. У мужчин приподнятое настроение, глаза горят непривычным блеском, они отвешивают шуточки.
 
  Внезапно квартал обрывается и все остальное ничем не напоминает близость к нему. Торговая улица в кусках – ее разовали на части и выпотрошили. Позже мы пройдем еще по Спуистраат – там горы мусорных мешков будут долго напоминать об «удачном дне» цивилизации.
  Все же хочется увидеть Старый город. Но ведь мы были в нем. Ну что за жизнь – старинное наследие вплелось навечно в древнейший бизнес.
 
  Не чайные. Дышите глубже.
 
  В ночь накануне прочла «крик души» одного из соотечественников: Голландия и Амстердам как концентрация, есть центр распада и гниения. Один из показателей – сбор наркоманов со всего мира. Проституция, геи как дополнение.
 
  Все же соглашусь, что страна и город в этом плане совершенно феноменальные. И очччень оригинальные. Устойчивый запах травы концентрируется возле кофе-шопов. Не буду долго описывать традиции и возможности, отмечу лишь, что курить зелье в общественных местах считается дурным тоном. И правда, вне мест я чуяла сей дух лишь один раз – на вокзале в Гааге.
 
  Мне была интересна история и предыстория открытости этого общества к употреблению наркотиков. Поделюсь, что узнала. В 70х Правительство приняло указ о законности употребления легких наркотиков, изготовленных на основе каннабиса. Позиция такова, что легкие наркотики могут употреблять люди и без наркозависимости. Для некоторых это все равно что выпить пиво. Поэтому посчитали, что для борьбы с той же наркоманией будет выгоднее для общества легализация и контроль со стороны государства. Результатом является множество кофе-шопов, в которых можно приобрести и принять дозу. Правда, на сегодняшний день уже есть мнения против данного проекта. За последние несколько лет сократилось число кофе-шопов, их часы работы контролируются государством. Закрыли заведения возле школ и парков.
 
  Не берусь судить о правильности позиции. Могу лишь сказать, что тяжело больные встречаются нередко. Ко всему прочему, массы молодых и престарелых навеселе. То есть отчаянное ржание малолеток в общественном транспорте не вызывает эмоций на лицах даже старичков. Парочка седовласых, чинно идущих как по ниточке, чтобы не завалиться – тоже не нечто, из ряда вон выходящее. О мужичках с лицами, закаленными непогодой, и говорить не приходится. Эти господа открыты всем превратностям судьбы и хватают незвезды откуда могут.
 
  Вот такая вот любовь.
 
  Еще одна деталь к портрету, если уж нравах речь зашла, - однополые пары. Их в этом городе ждут и даже специально готовятся. В списке всех путеводителей, не говоря уж об интернете, есть отдельная колонка: отели для геев и лесбиянок. Оказывается, для этой группы людей нужны специальные условия проживания, как говорится в одном из путеводителей, которые им готовы обеспечить.
 
  Совершенно случайно мы забрели в милый отельчик у одного из каналов. Очень хотелось поменять изрядно потрепавшуюся карту. Не долго рассматривая, супруг выбрал пару проспектов и карту. Вдруг лицо исказилось и он собрался бежать – пойду верну, говорит. Всего-то Gaymap. Оставили для истории. Чего только там нет для особенных – список в 89 пунктов – от отелей, баров, клубов до спа салонов и книжных магазинов. Очень популярны, как понимаю, Leather бары и рестораны. Что интересно, для гетеросексуалов такой подробной карты не встречалось. Естественно, реклама в полной неотразимости. Книги оказывается, они читают только без одежды и обязательно на ягодицах друг у друга. Это самое невинное из рекламируемого.
 
  Да и в городе глаза невольно натыкаются то на одну, то на другую парочку. Почему-то пар мужских особей концентрация на квадратный километр достаточно велика. Может, женские не так бросаются в глаза. Выглядят они на мой взгляд, типично но при этом не отталкивающе. Вообще, ненормального поведения со стороны меньшинств не наблюдалось. Почему задерживаюсь на этом описании – на страничках гей-карты все откровенно и нарочито, много неприятных для человека с привычной ориентацией деталей. Возможно, путеводитель создан для других и специальных; возможно, большинство геев в повседневной жизни имеет другие позиции и жизнь. Как например, уже ставшие обязательными странички в “What’s on” c рекламой «массажных» услуг не есть гарантией того, что все приезжие иностранцы этим пользуются.
 
  При этом всем разнообразии социальных проявлений доминантным проявлением общества является терпимость. Самым некорректным поведением якобы является проявление агрессивности. И действительно, те же национальные меньшинства (которые, иногда кажется, уже тотальные большинства) в любых других странах Европы проявляют себя куда агрессивнее в повседневной жизни. Возьмите Францию, Италию или даже Швейцарию например – там нарочитое бахвальство и накаленная атмосфера в некоторых районах есть нормой. За мою бытность в Голландии только в Роттердаме могла наблюдать перекрикивание громче обычного среди цветных. Но это был, как сказала подруга, параллельный мир.
 
  Говорят, что многие голландцы хотят уехать из страны и эмигрируют. Но те, что остались, мирятся с тем, что имеют; и научились приспосабливаться к реалиям своей небанальной жизни. Например, говорят, что некоторые оправдывают систему дозволенного и рассказывают о «защитном» пороге в воспитании детей, а также о продвинутой системе контроля над наркоманией и помощи больным.
 
  Что остается неизменным.
 
  Дома во всем городе достаточно похожи. Они выстроились, как солдатики – кто толще, кто попостнее. На каждом из старых домов – балка с крюками, для подъема нужных вещей. На определенном этапе перестаешь искать уникальность орнаментов на фасаде, так как воспринимаешь город в целом как игрушечную декорацию. Что неповторимо, так это наклонения домиков: некоторые з них покренились вперед, а некоторые, что на канале Сингель, так вообще стоят как пьянчужки, вот-вот готовые упасть друг на дружку.
 
  В довольно тесном городе проблема туалетов решена давно. На улицах время от времени появляются конструкции, которые, несмотря на небольшой модельный ряд, можно отнести к определенной строительной группе – это писсуары. Некоторые из них (конечно, различных модификаций) напоминают пляжные раздевалки в Крыму, а некоторые просто памятники современной архитектуры. Меня «предупредили» о тонкостях, но увиденное на небольшой площади все же застало в расплох: четверо подростков окружили конструкцию, неприкрытую ничем и справляли нужду. Я не смогла испытать на себе прелести культуры этих заведений – почему-то женщин история проходит стороной. Зато мужская часть нашей семьи получила еще одно культурное впечатление.
 
  Жить на каналах без лодок было бы неинтересно. Поэтому в большинстве более широкие каналы «зашвартованы» плавсредствами всех возможных размеров: от катерочков до больших барж.
 
  Изветный факт, что некоторые люди предпочитают жить на воде. Поэтому в городе есть достаточное количество отелей в наводном транспорте с полным набором услуг для комфортного проживания.
 
  Не буду описывать огромное количество музеев в городе, в которых каждый найдет для себя интерес. Среди них есть опять же парочка нетрадиционных, отражающих наполнение города: Музей марихуаны, Музей секса, Музей пыток.
 
  Еще в годы перестройки я работала с голландцами – это были очень открытые и душевные молодые люди. При этом меня поразила их полная нетерпимость ко всему, что связано с немецким: они поясняли это теми ранами, которые нанесла их стране вторая мировая война. Мне кажется, что непримиримость к насилию фашизма поддерживается на государственном уровне – музей Анны Франк говорит сам за себя. Напомню, что Анна с семьей жили в тайнике в Амстердаме, прячась от нацистов. Уже в конце войны, в 1944(!) гитлеровцы обнаружили потайное место и увезли всех в концлагеря. Вся семья погибла. Но остался жить дневник девочки, который увидели люди всего мира.
 
  Я не уверена в фактах, но по тому, что Голландия стала прибежищем для евреев всей Европы еще со средних веков, а то и ранее можно говорить о большой еврейской общине, которая имела вес в обществе. В страну стекались евреи-сефарды из Португалии, ашкенази из Германии и Польши. Возможно, поэтому жертвы Голландии более ощутимы в сравнении с населением страны. Хотя кто может оценить утрату каждой жизни – это несравнимо.
 
  В городе потомками сефардов была выстроена богатая португальская синагога – возможно, самая большая в Европе. Рядом располагается комплекс из четырех синагог, возведенный евреями-ашкенази. Ныне комплекс располагает Музей истоии евреев.
 
  Терпимость к религиям и многообразию мира очевидно, была заложена в культуру нации со времен первых завоеваний мореплавателей: любить чужеземцев было необязательно, но принимать их в семейство надо было.
  Мне очень жаль, что не могу более полно описать неповторимость и особый колорит Амстердама, но объять необъятное невозможно за один день, поэтому делюсь лишь тем, что не похоже ни на что другое. Очень понравился путеводитель «Афиша» российского издательства. Может, я так прониклась советом подруги, подруга которой писала его, но язык очень образный и много интересных деталей в нем – так что рекомендую.
 
  Сырные тонкости и селедка с вафлями
 
  Кто не пробовал хоть раз в жизни сыр Гауда? Наверное, все. Даже у нас давно почти все местные заводы выбрасывают с конвеера сыры этого сорта. Вот и нам захотелось сравнить вкус настоящего гауды с его дальними родственниками. Мы, правда, рассчитывали на большую ярмарку (она как оказалось, проходит лишь в июле), но базарный день в выходные тоже неплохо.
 
  Домики городка – маленькие копии амстердамских – ниже на парочку этажей. Но при этом провинциальный колорит смягчает детали и впечатление курорта остается на протяжении всей прогулки.
 
  В центре города, посреди большой рыночной площади возвышается Гродская Ратуша 15 века. Вокруг нее в выходные торговцы с окрестностей размещают свои палатки, как в старые времена. Достаточно колоритное мероприятие, особенно если учесть, что именно здесь можно попробовать оригинальные голландские продукты «из первых рук».
 
  В частности, свежесоленая селедка сама по себе или на булочке с луком – настоящий деликатес. Такой селедки не сыщете нигде. Нежнейший вкус и эффект таяния. Даже белая булочка не мешает. Но по настоящему ее нужно употреблять все же без дополнений: сядьте поудобнее прямо у палатки, где селедка куплена, возьмите ее за хвостик, запрокиньте голову и поместите плавно в рот, чтобы не испачкаться.
 
  Пузатенькие «бочонки» сыров на любой вкус видов 20 красуются в каждой третьей палатке. Можно купить фабричный, а можно фермерский. Мы пока не знаем, как различать, поэтому направляем свои стопы в Музей сыра, что прямо напротив Ратуши.
 
  Музей сыра расположен в бывшей весовой – в старые времена к весовой свозили сыры с окресных ферм, где их и взвешивали. Над входом – копия старинного мраморного барельефа, изображающего сценку взвешивания сыров. За спинами участников изображен араб. И вот история сыра.
  Голландцы (как и другие европейские нации настаивают на своем изобретении сыра). Однако история доказывает, что первыми сыр изобрели арабы (опять же по мнению голландцев). А дело было вот как. Однажды один кочевник залил в бурдюки молоко и повез его через пустыню. Он долго был в пути, и жаркое солнце преследовало его всю дорогу. Когда он приехал и выгрузил бурдюки, оказалось, что в них створоженная масса. Дело в том, что бурдюки были из высушенных желудков молодых телят, и даже в высушенном виде на стенках остались бактерии, которые есть натуральными коагулянтами. Позже голландцы научились у арабов готовить свой сыр. Но в коллониальной стране не могли признать заслуги завоеванных племен, поэтому араб без крамолы размещен незаметным.
 
  В музее экскурсовод-любитель (мужчина на пенсии, со стажем фермерства во всю жизнь) подробно расскажет о производстве сыра и покажет фильм о фермерских технологиях. И тут моему разочарованию не было предела: даже фермеры в наше время уже не используют вытяжку желудка телят, а добавляют химические коагулянты в молоко.
 
  Оказывается, в Голландии только большие фермы могут производить сыры – в отходах много сыворотки, и для закрытого цикла необходимо внушительное поголовье свиней, а продавать сыворотку другим хозяйствам запрещено во избежание распостранения инфекций. Но маленькие фермы также не могут продавать молоко и молокопродукты частным порядком – только заводам. Не буду отвлекаться на тему развитого капитализма в данном случае, а то занесет.
 
  Небольшая ремарка о природном коагулянте: в Карпатах на Франковщине в колыбах подают обалденный продукт- гуслица называется. Это ничто иное, как закваска на вытяжке желудка, то есть природный йогурт. Так что, пока мы так богаты, нам нечего жаловаться.
 
  К сырам в Голландии. При производстве сыров перед их покрытием воском на головку кладется гелевая бирка с серийным номером и вензелем. У фабричных эта бирка круглая, а у фермерских – верхний и нижний края срезаны. Фермерский старый сыр гауда вне конкуренции.
  На десерт можно прикупить местные круглые вафли, пропитанные карамелью (еще один традиционный деликатес). Вообще-то такие вафли продаются везде в супермаркетах, и аэропорту в красивых коробочках. Но на главной площади в базарный день с пылу-жару!
  Еще в Гауду надо ехать, чтобы увидеть красивейший собор Синт-Янскерк. Собор знаменит своими витражами, которые наполняют огромный собор праздничным светом. При этом сама история храма и витражей необычна. Построенный католическим в 16 веке, собор претерпел традиционные изменения при протестанстве. Но волею провидения витражи не были уничтожены фанатиками, чему сейчас благодарен не один посетитель.
 
  Неф собора самый длинный в Голландии, и церковь делится на три части. Традиционное построение амвонной части с трехсторонним театром делает постройку еще необычнее.
 
  Прилегающие кварталы к собору очень хороши, располагают к неспешным прогулкам, так что отдохнуть можно душой и телом.
 
  Без Дон Кихота
 
  Почему-то нам показалось, что Гауды будет мало на этот день, и визуальная близость Киндердейка по карте сулила прекрасное его окончание. Правда, мы не учли, что Голландия это не Германия, и транспорт если и ходит, то не всегда так, как нам этого хотелось бы.
  Киндердейк представляет собой поле с 19-ю ветряными мельницами, которые расположены в определенной конфигурации вдоль каналов. Ну как не позариться на такое сокровище, которое нигде в мире не увидишь? Нигде в мире, потому как мельницы эти не мукомольные, как обычно, а дренажные.
 
  Большая часть Голландии находится ниже уровня моря, поэтому борьба за сдерживание воды и осушение водных пространств есть одной из главных жизненных задач трудолюбивой нации. Многочисленные каналы Голландии - это не красота, а способ выживания. Благодаря Яну Лигвотеру в 16 веке стало намного проще бороться с водой, чему несказанно рады голландцы. Но даже сегодня проблема суши является насущным вопросом. Так, например, аэропорт Схипхол не может расширяться в силу недостатка земель и власти подумывают над искусственным островом.
 
  Поэтому чудо света – дренажные мельницы надо увидеть даже несмотря на непогоду, как в нашем случае (хотя, говорят, это перманентное состояние природы этих мест). В течение часа на остановке в Роттердаме разговорчивый подросток развлекал нас разговорами и говорил, что мы якобы забыли в тех местах. Мы всерьез стали сомневаться в правильности выбора. Еще больше мы задумались, когда пейзаж стал напоминать задний двор цивилизации без признаков благородства даже природы.
  Но когда, выйдя из автобуса, мы ИХ увидели – мы поняли, что даже дождь и штормовой ветер, который продувал непродуваемые куртки и напрочь сносил голову, не мог нам помешать поставить жирную точку на нашем путешествии.
 
  Сила ветра усиливала эффект от вращения мощных лопастей. Мельницы-гиганты словно пытались сказать, что они еще могут померяться силами с прогрессом и технологиями. Мы одни среди гигантских мельниц. Дон Кихот пришел бы в неописуемый восторг.
 
  Ливень не пожалел нас на обратной дороге – мы пытались найти кров в пустынном селении. Успехом оказалось китайское заведение без чая и бар с огромной собакой, которая не пускала. Собаку забрали и нас встретили приветливые хозяева с расширенными зрачками – они с большим трудом на пятый раз поняли, что такое “Tee”. Их гости были в том же состоянии, и даже попытались пошутить, но потом бросили это занятие – «приход» не позволял мыслям совершать скоростные прогулки. А вообще-то мы им были очень благодарны – согрели и чаем напоили. Вот такая вот жизнь.