Латинская Америка совсем рядом. Судите сами, в субботу вечером в Москве мы неспешно загрузились в самолёт, а уже в воскресенье утром, спускаясь с самолётного трапа, шарили вокруг глазами, чтобы иметь право крикнуть, подражая вперёдсмотрящему Магеллановой экспедиции, «Монте видео» — вижу гору, поскольку приземлились в столице Уругвая. На самом деле страна официально называется Восточная республика Уругвая. Именно Уругвая, а не «Уругвай», поскольку Уругвай – это река являющаяся западной границей описываемой страны, которая соответственно расположена от неё к востоку. Кто же населяет эту страну? Думаете уругвайцы – ошибаетесь. В паспорте у них в графе национальность записано – oriental (восточный), а восток, как известно, дело тонкое. Знаете ли вы, например, какая река является самой широкой в мире. Нет, это не Амазонка, не Миссисипи, Нил, Енисей или Хуанхэ, самая широкая река в мире – Ла-Плата (серебряная). На самом деле – это залив, на берегу которого с одной стороны находится Монтевидео, а с другой Буэнос-Айрес, но хитрые уругвайцы умудрились доказать, что это река, получив тем самым исключительные права на рыбные ресурсы этого водоёма.

Ещё несколько слов о названии столицы. Многим изложенная выше версия кажется неубедительной. Действительно, как вперёд смотрящий мог разглядеть такой маленький холмик, высота 132 м, на нём сейчас размещается небольшая крепость, почему он крикнул, нарушив правила грамматики и корабельный устав: «монте виде эу» – «гору вижу я» вместо табельного «земля»? Поэтому существует другая версия, данный населённый пункт на карту нанесли испанцы, обозначив его Monte VI D.E.O., Что должно было значить: шестая гора к востоку от чего-то там. К сожалению, поверхностное знание испанского не позволяет выдвинуть свою версию, базирующуюся на более сложной аббревиатуре M.O.N.T.E.VIDEO…


Так или иначе нынешние «монтовидейцы» поступили подобно Ги де Мопассану, невзлюбившего Эйфелеву башню и проводившего на ней всё своё свободное время, лишь бы не видеть как он уродует Париж, то есть выстроили свой город на берегу бухты как раз напротив этой уже столько раз помянутой всуе горы, чтобы в любое время суток иметь полное право сказать Монтевидео. Хотя, по моему мнению, этому городу больше бы подошло название Буэнос-Айрес, поскольку ни в одной столице, ни одного государства мира не приходилось дышать таким чистым, свежим, морским воздухом, который хорош всегда, а по утрам восхитителен. Уругвай страна не очень густонаселённая, всего-то 3,5 миллиона жителей, как они сами шутят – мы все друг друга знаем. В столице живёт примерно половина населения страны, так что Монтевидео мегаполисом назвать нельзя, хотя некоторая амбициозность чувствуется. В соответствующее время (30-е – 50-е года прошлого века) были возведены здания, достойные украсить столицу первой футбольной державы мира. Особенно капитально выглядит площадь независимости с 26 этажным дворцом Сальво, на момент строительства (1927г.) самым высоким зданием Южной Америки и конной статуей Артигаса – местного Боливара. Причём статуя настолько мощная, что даже Медный всадник покурит. Оно и понятно, с одной стороны – столица страны-чемпиона мира по футболу, а с другой – родной город Зенита, ничем особенным себя не проявившего. Дополнительную изюминку этой и другим площадям придают шапки пальм, вымахавших здесь до невероятных размеров. Есть в Монтевидео и другие районы — много зелени, из которой то тут, то там выглядывают небольшие, но изящные особнячки. В одном из таких особняков, в каком показали, живёт нынешний президент страны, уважаемый человек, по профессии врач-онколог. А ведь не худшая профессия для президента! Как не довериться человеку, который может врачевать не только общественные язвы и нарывы, но и бороться со злокачественными образованиями пострашнее. Россияне, вам есть над чем подумать. Кстати, в Уругвае тоже не всегда была демократия, знал он и периоды диктатуры. Последний диктатор отличался своеобразным чувством юмора, борцов с режимом он сажал в тюрьму, находившуюся в городе Liberte – свобода, как говорится, получили именно то за что боролись. Население страны, поскольку невелико, достаточно однородно с преобладанием испанских и итальянских кровей, о чём свидетельствует точная копия Микеланжеловского Давида. Выглядит он не хуже флорентийского, но, учитывая южноамериканскую специфику, имеет более тёмную кожу, поскольку изготовлен из бронзы. В городе много парков и скверов, украшенных разнообразными памятниками, преимущественно бронзовыми. Есть, например, памятник Эмигранту – человеку с рюкзаком, завладевшему этой благословенной страной. Есть памятник Последним индейцам, эту страну потерявшим. Да, индейцы тут были истреблены, но уругвайцы заплатили за это преступление дорогую цену – они сами уподобились индейцам, неторопливо тянущим целыми днями горькую зеленоватую жижу – матэ. Культура пития матэ широко распространена в большинстве стран Латинской Америки, но только в Уругвае она имеет такой фундаментальный и ортодоксальный характер. По сравнению с Уругваем, любители матэ из других стран просто жалкие извращенцы. Например, аргентинцы мало того, что заваривают не только листья, но и их черешки, добавляют в матэ сахар, парагвайцы пьют этот священный напиток холодным и только уругваец относится к ритуалу потребления матэ как к чему-то сакральному, раскрывающему смысл жизни. Подобно англичанину, который никогда не покинет свой дом без зонтика, уругваец никогда не выйдет на улицу без специального кожаного рюкзачка, содержащего всё необходимое для приготовления матэ: ёмкость с этой травой, термос с горячей водой, колебас — сосуд из дерева или одеревеневшей тыквы для заваривания напитка и бомбильи – специальной трубочки с ситечком, обычно металлической, для всасывания этой жижи внутрь. Ритуал пития матэ вкратце следующий. В колебас примерно на ¾ засыпается «заварка» – измельчённые листья кустарника с одноимённым названием herba mate, далее в сосуд устанавливается бомбилья, которая уже больше не двигается. Далее в колебас заливается горячая вода, не кипяток, иначе пить его из металлической трубки невозможно – обожжёшься, а градусов 70 -80. По мере выпивания, вода в колебас доливается снова и снова до полного исчезновения вкуса. Наиболее бережливые уругвайцы дополнительно один раз особым образом поворачивают заварку вместе с бомбильей и заливают горячей водой снова. Не смотря на то, что у каждого уругвайца есть свой персональный любимый колебас, видимо и не один, в компании ходит по кругу только один сосуд – ритуал есть ритуал, случаев заражения во время матэпития не зафиксировано, поскольку простая логика требует от людей с определёнными болячками от этого ритуала отказаться. Описываемый ритуал не терпит суеты, и утверждается, что любители матэ специально на час раньше приходят на работу, чтобы спокойно попить матэ в родном коллективе. Утверждается также, что по своим тонизирующим действиям, наличию витаминов (А, В1, В2, Е, С) и микроэлементам, матэ превосходит и чай и кофе, уступая последнему по содержанию кофеина. То есть сплошные плюсы и никаких минусов, во что европейскому разуму, воспитанному на законах сохранения, открытых Ломоносовым, верится с трудом, однако прусский король Вильгельм поверил и даже импортировал матэ для солдат своей армии.

Наша экскурсия по городу и рассказ о ней, кажется, затянулся, поскольку, положа руку на сердце, можно сказать, мы не встретили ничего такого, про что можно было сказать – ради этого стоило пролететь 12 тысяч километров. Но нас ждало вечером ещё одно важное мероприятие. Мы собирались отведать уругвайского мяса. Уругвай, как известно, один из мировых лидеров по производству говядины. Причём животноводство там развивается по экстенсивному пути. Это означает никаких биодобавок, генной инженерии и прочих ухищрений – пасутся себе коровки круглый год на природе, мастью и невысокой упитанностью напоминая своих российских товарок, обречённых жить в более неблагоприятном климате. Для серьёзных потребителей мяса в Монтевидео есть специальное место – большой павильон бывшего Mercado del Puerto (портового рынка) – оригинальная конструкция с использованием металлических ферм и колон времён зари промышленной революции, под крышей которой разместились многочисленные закусочные-parrillas, предлагающие мясо-гриль на углях, называемое parrillada – парижада в латиноамериканской версии испанского. Однако, есть определённые трудности, мы прибыли в Монтевидео в воскресение, поскольку следующий день рабочий – всё закрывается рано, в том числе и облюбованные нами закусочные, они работают только до семи. Душ с минимальным отдыхом в отеле, и вот мы готовы к мясной феерии. От нашего отеля это минут 15 неспешной ходьбы. По дороге мы вливаемся в шествие, состоящее из одетых в яркие народные костюмы людей, несущих транспаранты с лозунгом Liberte o muerte – свобода или смерть. Нам пояснили, что это репетиция национального праздника 19 апреля. Именно в этот день в 1825 году и.о. Артигаса Хуан Антонио Лавальеха, высадившись на берег Уругвая вместе с 33 богатырями и озвученным выше лозунгом (оказывается, Пушкин описывал реальные события), освободил эту страну от гнёта Бразилии. Пятнадцать минут истекло и нас, шестерых русских туристов, буквально рвут на части, зазывая в свои закусочные. Наконец выбор сделан, каждого из нас за этот выбор благодарят призовым бокалом медиа и медиа – запечатанная в бутылки смесь шампанского и сухого вина с характерным мускатным привкусом. Мы заказываем три «парижада комплида», то есть полную парижаду. Каждая представляет из себя мясную горку, она подаётся на подогреваемой металлической конструкции и содержит куриное бедро, куски мяса на косточке, несколько мясных и кровяных колбасок, мясные – типичные купаты, но без добавления граната, а также тоненькие нашпигованные чем-то мясным скрученные спирально кишки. Мясо предварительно не маринуется, просто долго томится на углях и потребляется с оригинальной приправой, цветом и консистенцией напоминающей аджику, но не такую острую. Мясо заедаем зелёным салатом и помидорами, а запиваем красным вином из редкого сорта винограда таннат, растущего только в Уругвае и на юго-востоке Франции. Вино неплохое, но на мой вкус ему чуть-чуть не хватает французской терпкости или испанской страсти. Мясо, что же сказать про мясо? Нет, оно не тает во рту, его приходится интенсивно жевать, некоторые куски слишком костлявы и жестковаты, мясные колбаски помягче, но пожирнее, неожиданно вкусными оказываются колбаски кровяные, куриное мясо особых эмоций не вызывает. Сытые и довольные, отдав 100 долларов за шестерых, сюда включены и неплохие чаевые, мы покидаем эту мясную фиесту под заверения в глубочайшей дружбе и преданности довольных официантов, которые с готовностью фотографируют нас нашими аппаратами, напоминают о забытых вещах и чуть не под руки провожают до выхода. Нам ещё хватает сил дойти до набережной и поглазеть на отдыхающих с непременным матэ уругвайцев.

Утром мы успели только посетить небольшой музейчик Торреса Гарсии – местного абстракциониста, приобрести там же деревянную рыбку весёлой раскраски, отовариться на сувенирных развалах уругвайскими колебасами, да подышать целебным морским воздухом под пальмами. Путь наш лежал дальше – в городок Колония дель Сакраменто, недавно объявленный ЮНЕСКО памятником мирового значения. В давние времена этот городок, благодаря своему стратегическому положению, являлся яблоком раздора между Испанией и Португалией, переходил из рук в руки, о чём сегодня свидетельствуют сохранившиеся в небольшом количестве и мирно соседствующие друг с другом строения той эпохи в португальском и испанском стилях. По дороге в Колонию, заезжаем к уругвайскому коллекционеру, занесённому неоднократно в книгу рекордов Гинесса. У него больше всех в мире карандашей и кажется брелков. Кроме этого он собирает пепельницы; банки из под пива, колы и других прохладительных напитков, короче, проще было бы сказать что он не собирает, но я не в теме. Зачем он это делает, для меня тоже осталось непостижимым. Нас то к нему завезли набраться сувениров, положив тем самым, быть может, начало собственным коллекциям.

Осматривать в Колонии, до которой мы вскоре добрались, было особо нечего, недостроенную арену для боя быков (пока велось строительство корриду запретили) вряд ли можно считать серьёзным туристическим объектом, и мы своё время до парома, который должен был нас доставить в Буэнос-Айрес, употребили на то, чтобы купить недостающие сувениры и попробовать ещё одно мясное лакомство — чивито. В путеводителе он позиционирован как горячий бутерброд, но наша гид Марта посоветовала взять его «а ля плато», то есть на тарелке. Оказалось это такой вид латиноамериканской яичницы, которая сервируется следующим образом: на тарелку кладутся два довольно больших куска хорошо прожаренного мяса, тут оно было безукоризненно, а на это мясо выкладывается зелень, картофельный салат, который во всех странах мира, кроме одной, именуется русским, немножко бекона, жареная картошечка, ещё какие-то малозначимые добавки, сверху всё накрывается глазуньей. Нам посоветовали взять одну чивиту на двоих, стоило это удовольствие с пивом меньше десяти долларов, мол, больше не съедите – съели бы, поскольку мясо и аппетит были исключительными.

Покончив с необходимыми пограничными формальностями, всё таки переезжаем из Уругвая в Аргентину, и, уплатив необходимый сбор, мы грузимся на паром, плыть больше часа, а всего то нужно переправиться с одного берега речки на другой, как говаривал классик, редкая птица долетит до середины Ла-Платы. Однообразие дороги скрашивается работающим на борту магазином беспошлинной торговли, а чтобы не заскучал наш читатель, снабдим его ещё несколькими любопытными фактами о покидаемой стране. Уругвай и Аргентина, если не близнецы, то точно братья, что-то вроде Швеции с Данией. У них даже флаги одной расцветки – бело-голубые, разница в количестве полос. Аргентина считает себя, понятно, братом старшим, называя Уругвай одной из своих провинций. Уругвай, естественно, обижается, и утверждает, что во всём лучше Аргентины, которую я на их месте называл бы Западной республикой Уругвая. Действительно, Уругвай занимает первое место в Латинской Америке по уровню грамотности, продолжительности жизни, безопасности, душевому национальному доходу. Цены в нём ниже, поэтому толпы аргентинцев переправляются на пароме в Уругвай, чтобы отдохнуть на его замечательных морских курортах. Самое лучшее мясо, утверждается, не аргентинское, а уругвайское, но тут есть и обратная сторона – самим уругвайцам приходится потреблять мясо, не прошедшее по каким-либо параметрам жестокий экспортный контроль, видимо в первый день нас таким и кормили, а Аргентина ест себе экспортное уругвайское мясо, да посмеивается. Ещё о приоритетах, знаменитое аргентинское танго (источник информации тот же) первоначально появилось в Уругвае, вот только автор не смог вовремя сделать звукозапись, и хитрые аргентинцы перехватили пальму первенства. Они пошли и на более страшное преступление – переманили к себе мегазвезду – уругвайскую актрису Наталью Орейра. Пока я развлекал вас этими байками, наш паром пришвартовался в порту Буэнос-Айреса, самого элегантного, как анонсировано в турпроспектах, города Латинской Америки. Нас встречает гид, с которым мы, поднаторевшие в языке, здороваемся на чистом испанском, он на нём же отвечает, хотя и оказывается нашим соотечественником Алексеем, женатым на аргентинке и потому уже давно живущем в Буэнос-Айресе.

Прежде чем начать, запланированную на следующее утро обзорную экскурсию, немножко истории. Страна была названа Аргентиной, поскольку испанские завоеватели обнаружили у населявших эту территорию индейцев изделия из серебра. Позже оказалось, что это серебро родом из теперешней Боливии, а Аргентина начисто лишена серебряных месторождений, то есть получила своё название по недоразумению. Её столица появилась в 1536 году благодаря испанскому аристократу Педро де Мендоса, который назвал основанное им поселение Сьюдад-де-ла-Сантиссима-Тринидад-и-Пуэрто-де-Нуэстра-Сеньора-де-Санта-Мария-де-Буэнос-Айрес – город Пресвятой Троицы и Порт Богоматери Святой Марии Добрых Ветров. Процесс обретения независимости Аргентиной и превращение Буэнос-Айреса в мегаполис был длительным и сложным. Начнём с того, что основанный Мендосой Сьюдад-де-…-Тринидад… был сожжён и основан вторично в 1580 г. Хуаном де Гарай, таким образом, город имеет два Дня рождения, чем гордится. Долгое время Буэнос-Айрес подчинялся Лиме, соперничал с Асунсьоном, позже стал центром контрабанды, чем привлёк лихих людей Старого света, пиратов, авантюристов, мошенников. В 1806г. был захвачен англичанами, однако отбит жителями, причём англичане потеряли свои знамёна, чего с ними не бывало никогда. Эти знамёна и сегодня бережно хранятся в Буэнос-Айресе, вызывая чувство гордости у Аргентины и неполноценности у Великобритании, вот она подоплёка Фолклендского конфликта. В деле освобождения Буэнос-Айреса от иноземных захватчиков ведущую роль сыграли «чёрные батальоны». Выражаясь политкорректно, афро-южно-американским рабам была обещана свобода за участие в освободительной борьбе — liberte o muerte — основной лозунг Латинской Америки. Сегодня, как показала последняя перепись населения, негритянское население в Аргентине практически отсутствует, борьба была жаркой — muerte о liberte. Аргентина боролась не только с иноземцами: испанцами, англичанами, её раздирали и внутренние противоречия, многие провинции тяготились зависимостью от Буэнос-Айреса и соперничали друг с другом. Все эти безобразия творились, пока за дело не взялся уроженец Аргентины генерал Хосе де Сан-Мартин, и в 1826 году была прията конституция, в которой декларировалось создание Федеративной Республики Аргентины. Яркие личности, делавшие историю Аргентины, сегодня увековечены в многочисленных памятниках, в большинстве своём конных. Поскольку история страны, как мы убедились, сложна и запутана, отношение к этим личностям неоднозначное. И экстремисты периодически мажут в знак протеста красной краской памятники тех или иных лидеров. Странно, но во время нашего пребывания замаранным оказался Роденовский Мыслитель (авторская, кстати, работа), нашедший приют в сквере у здания Конгресса, впрочем, экстремисты всегда недолюбливали мыслителей. Теперь подробнее о сегодняшнем Буэнос-Айресе, город большой, около 13 миллионов жителей, спланирован идеально, заблудиться там практически невозможно, параллельно-перпендикулярные улицы разбивают город на аккуратные прямоугольники, блоки, как их называют жители. Поэтому на вопрос как добраться туда-то, вам чётко ответят, сколько блоков пройти и в какую сторону повернуть. Для ещё большего упрощения ориентации город разбивает на две части самая широкая улица в мире, имеющая звучное название Авенида Нуэвэ де Хулио, что всего на-всего означает «улица 9 июля». Новые районы Буэнос-Айреса безукоризненны, высотные здания, облицованные стеклом, строятся по проектам прогрессивных архитекторов с использованием новейших технологий, облицовка начинается раньше, чем закачивается возведение всех этажей. Внутри этих зданий просторные удобные квартиры, цены, разумеется, ниже московских. Есть, конечно, районы и другого рода, например, Ла Бока со знаменитой пешеходной зоной Каменито, райончик на окраине, метро туда не ходит, там (по аргентинской версии) родилось танго. Сегодня это типично туристское место – раскрашенные в яркие краски двух-трёх этажные домишки, из фальшивых окон которых зазывно выглядывают муляжи проституток, многочисленные кафе, магазинчики. Район известен также своей футбольной командой Бока Хуниорс, в которой начинал играть Марадона. Центральная часть города активно застраивалась в первой половине прошлого века, поэтому имеет много любопытных зданий стиля модерн. Есть и более старые постройки, например, президентский Розовый Дом – Касса Росада, свои цветом обязанный президенту Сармьенто, пытавшемуся примирить местных Красных и Белых, речь о политических партиях, а не этнических группах.

Многие сравнивают Буэнос-Айрес с Парижем. Первое сходство, которое обнаружил я – обилие собачьего кала в скверах. Наш гид утверждал, что существует специальный закон, предписывающий в общественных местах убирать за своей собакой. Хитрые портеньос (портовики, так гордо называют себя жители Буэнос-Айреса) придумали выход, поручив прогуливать своих собак специальным собачьим нянькам, поскольку у каждого поводыря собак от полудюжины до двух десятков, кстати, аргентинские собаки ведут себя на удивление тихо и спокойно, уследить за их физиологическими потугами физически невозможно, поэтому под действие «собачьего закона» они не подпадают. Ещё одно сходство – знаменитое кладбище Реколета, уменьшенный, но более амбициозный вариант парижского Пер-Лашез. Самая посещаемая могила – жены аргентинского диктатора с левацко-фашистскими замашками – Эвиты Перон. Архитектурно могила из себя ничего выдающегося не представляет, зато история с захоронением Эвы сложнее и запутаннее любого детективного рассказа: хоронили, выкапывали, похищали, в двух словах не пересказать. Интересно, что кладбище Реколета является местом обитания бездомных кошек. Чем же они питаются, в ужасе подумали мы, когда их увидели. Оказывается, кормят их за счёт муниципалитета. Какое-то время назад все бездомные кошки Буэнос-Айреса были изловлены, стерилизованы и размещены на этом кладбище и в ботаническом саду. Теперь о них заботятся, такую политику поддержали далеко не все — нечего задарма вискас жрать, пусть на складах мышей ловят, раздавались голоса, и одно время кошек действительно бросили на мышиную возню, но местные зелёные (или скорее серые, полосатые) пристыдили извергов, и всё вернулось на круги своя. Ещё одно сходство с Парижем – обилие платанов, только в отличие от Парижа сидят на них чаще не серые голуби, а зелёные попугайчики. Наверное для первого дня пребывания в Буэнос-Айресе информации достаточно, у нас будет свободный день, чтобы изучить этот замечательный город более детально, а сегодня нас ещё ждёт танго-шоу.

Чтобы лучше понять этот знаменитый танец, ознакомимся с историей его возникновения. В начале прошлого века Аргентина была лихой страной, привлекавшей искателей приключений со всего света. Мужчин приезжало значительно больше, чем женщин, да одиноких женщин в страну и не впускали – только в составе семьи – такие законы. Создался ужасный дисбаланс. Бордели пользовались бешеной популярностью, но всех желающих сразу обслужить не могли, возникали очереди, во время ожидания драки и поножовщина. Чтобы как-то регламентировать этот процесс и предоставить желаемое в первую очередь самым достойным, были придуманы бескровные поединки. Двое мужчин соревновались в том, кто большее число раз наступит противнику на ногу. Со временем это стали делать под музыку, возникла своеобразная техника ухода от надвигающегося ботинка, появилось изящество. Так собственно и родилось танго, которое поначалу танцевали мужчина с мужчиной. Как известно, спрос рождает предложение, со временем мужеско-женский дисбаланс был преодолён, появились простаивающие женщины, которые тоже начали принимать участие в забаве.

Танго-шоу, на которое мы явились, происходило в большом зале с расставленными рядами столиками и возвышающейся над ними сценой и сопровождалось потреблением мяса, обильным, но ограниченным, и вина, дешёвым, но неограниченным, но обо всём по порядку. Мы рассаживаемся, нам повезло, наш столик так сказать в первом ряду. Прежде чем начнётся главное действо, нас сытно кормят. Какая-то невыразительная закусочка и, наконец, здоровенный кусок сочной говядины, некоторые, правда, заказали рыбу, оказавшись, после того как блюда были принесены в шкуре гостей Ивана Васильевича Грозного, предпочетших чёрной и красной икре икру баклажанную. Чтобы мясо прошло внутрь легче, нам носят вино, качества весьма среднего, зато источник не оскудевает. И вот, когда пожирать мы способны только глазами, на сцене появляются аргентинские красавицы, пытающиеся под пронзительную музыку избежать объятий жгучих брюнетов в широкополых шляпах (или же наоборот, в них проникнуть). Хореографические номера сменяются вокальными, действо завораживает, мы пытаемся всё это снимать на камеру, хотя кажется это запрещено, но нам никто не препятствует. Вся группа в восторге – танго-шоу единодушно признано самым ярким аргентинским впечатлением.

Следующий день – тоже стандартное аргентинское развлечение – поездка на ранчо к аргентинским гаучо. Гаучо это некий аналог американских ковбоев, специализирующихся больше на похищении скота, чем на его разведении, в любом случае это лихие наездники, способные свалить быка, бросив в него специальным приспособлением – верёвкой с двумя шарами на концах, которая опутывает быку ноги. Посещение ранчо это конечно только предлог для ещё одной грандиозной мясной феерии. Нас встречают почти по-русски, не хлебом-солью, но вином-пирожками, довольно вкусными. Обозреваем необходимый для мероприятия реквизит – длинные ряды разложенного на решётках мяса, туристов на ранчо сотни две-три и все с отменным аппетитом, поэтому мясо заготовлено в достатке, ассортимент тот же, что в Уругвае: длинные ломти асадо (спинная, наиболее почитаемая часть говядины), разные колбаски и тушки кур. Пока всё это томится над углями, мы осматриваем ранчо, заходим в домишко-музей с утварью, мебелью и прочими элементами интерьера начала прошлого века. Наконец время ожидания подходит к концу и нас зовут за столы. Расставляют плашки с салатами, их три-четыре разновидности, и бутылки с вином. Потом начинают разносить мясные блюда. Можно (нужно) отбросить ложную скромность и указать пальцем на понравившейся тебе кусок (куски) на подносимом блюде, а от менее аппетитных блюд отказаться. Я, например, налегал на асадо, игнорируя колбаски-купаты. Во время застолья, нас развлекают песнями и танцами, концерт ведёт живописный гаучо в летах и национальном костюме. Звучит гитара и гармонь, танго сменяется чечёткой, концерт плавно перетекает в танцы, в которых участвуют все желающие, не накачавшие себя мясом до полного обездвиживания. С окончанием застолья праздник не заканчивается. Нас наконец ведут на специальное поле с импровизированной трибуной – рядами деревянных лавок, чтобы показать умения гаучо обращаться с лошадьми. Сначала всадники в разные стороны гоняют табун кобылиц, им активно помогает собака. Псу это скоро надоедает, и он несётся в «зрительный зал», пачкая визжащих туристов своими лапами. Следующим номером старинная игра-состязание Сортиха, кольцо по-испански. Между двумя столбами на длинной перекладине подвешиваются проволочные кольца, диаметра чуть большего, чем те, которые носят на пальцах. Задача гаучо на полном скаку подвешенное кольцо снять с помощью короткой тонкой палочки в руках. Смотреть любопытно, это удаётся не всегда, но достаточно часто. Представление носит цирковой, точнее балаганный оттенок. Участвует, например, такой персонаж – довольно пожилой наездник с красноватым лицом и нетвёрдо держащийся в седле. Снять кольцо ему никак не удаётся. Он и жульничает, придерживая лошадь перед перекладиной, другие наоборот разгоняют, но кольцо снимает лишь однажды и то не с первой попытки, полностью остановив лошадь, зато срывает самые громкие и продолжительные аплодисменты. Зритель всегда клоунов любит больше гимнастов. Наконец завершающая процедура – выступавшие наездники катают у себя за спиной желающих этого дам, лихо проносясь перед трибуной.

Последний день в Буэнос-Айресе мы потратили на посещение арткафе Тортони, куда любил захаживать знаменитый аргентинский писатель Борхес. Его восковой двойник обретается там и поныне. Роскошный интерьер, напоминающий казино Монте-Карло, в центре барная стойка с громадным зеркалом, я долго суетился вокруг неё с фотоаппаратом, пытаясь повторить успех Эдуарда Мане с его Фоли-Берже. В кафе мы попали довольно рано, воспоминание о вчерашнем мясном безобразии были ещё свежи, поэтому ограничились кофе с пирожными, пирожные как пирожные, впрочем, я не особый ценитель. Посетили в Буэнос-Айресе зоопарк. Добирались до него на метро – вполне приличное и дешёвое, цена поездки меньше песо, а за доллар дают их три. Зоопарк понравился. Во-первых, тем, что звери тебя встречают прямо на его аллеях, речь, конечно, не о хищниках, а о всяких гусях, утках, павлинах, других птичках, местных грызунах, довольно крупных, мы таких и не видели, похожи на крупных безухих зайцев. Нигде не висит таблички «зверей не кормить», более того звериный корм активно продаётся, так что незабываемая забава детям гарантирована. Вольеры, где это возможно, организованы по принципу экосистем: австралийские страусы живут вместе с кенгуру, черепахи с крокодилами. Были в местном художественном музее – вход бесплатный, не хотят уступать англичанам и в этом. Довольно приличная коллекция европейской живописи, есть живопись возрождения, импрессионисты, модернисты, но особенно запомнились два великолепных полотна Модильяни. Буэнос-Айрес город довольно зелёный с обширными парковыми зонами, в парках много скульптур, копий с античных оригиналов, а также неповторимо модерновых. Как вам, например, единственный пока пример динамичной скульптуры – гигантский цветок из нержавеющей стали, раскрывающий свои многотонные лепестки с восходом солнца и закрывающий их на закате. Компьютерная программа гарантирует точность этого процесса на ближайшую тысячу лет. Мы, понятно, хотели увидеть процесс открывания-закрывания, но он настолько медленный и плавный, что мы узнали о том, что при нём присутствовали, только проявив отснятые плёнки.

Следующая страна по пути нашего следования – Парагвай. Утром нас ждал перелёт Буэнос-Айрес – Асунсьон. Нас встретила бывшая россиянка Марина и повезла в пятизвёздочный отель «Яхт и гольф клуб» селиться и обедать. В программе нашего тура обеда запланировано не было, поэтому эта неожиданность приятно порадовала. Тем более в меню входил рыбный супчик, о котором наши измученные мясом желудки давно, как выяснилось, тосковали. Русских туристов в Парагвае бывает мало 4-6 групп за год, поэтому русскоговорящему гиду в Парагвае не выжить, и у Марины есть другая работа – преподаёт в университете за 6$ в час. Что скажете о расценках, Парагвай и Россия близнецы-братья? Как раз в день нашего приезда у Марины вечером занятия, поэтому нас она поручает заботам своей 18-летней дочери Кристины. Девочка обзавелась путеводителем на испанском и старательно делится почерпнутой оттуда информацией, пропуская слова, перевод на русский язык которых она не знает. Парагвай страна двуязычная. Официальными языками являются испанский и язык индейского племени Гуарани. Двуязычность связана с большой долей индейской крови, текущей в жилах парагвайцев и тому есть историческое объяснение. Парагвай находится несколько «в глубине» американского континента, добравшиеся туда испанские конкистадоры до этого уже вдоволь навоевались, истосковались по женщинам, к счастью оказалось, что у обитавших здесь индейцев племени Гуарани в женщинах наблюдался небольшой избыток. Что называется, стороны договорились полюбовно. Данный союз был благословлен самой Девой Марией, поскольку столица Парагвая Асунсьон получила своё название от религиозного праздника Успения богоматери, что собственно на испанский и переводится словом Асунсьон (вознесение), по времени совпавшим с основанием города (15 августа 1537г.). Такое официальное двуязычие требует политкорректности в изложении исторических фактов. Кристина рассказывала о могущественном, но очень миролюбивом племени гуарани; повествуя о военных столкновениях индейцев с испанцами, в частности о сожжении основанной в тех местах ранее крепости Святого духа, неизменно добавляла, что это были «не индейцы племени гуарани». Как говаривал товарищ Саахов, «где-то высоко в горах, но не в нашем районе». Само название страны – Парагвай от одноимённой реки имеет «гуаранические корни» и означает, как нам приблизительно перевели, «вода, текущая к воде, стремящейся стать большой водой», видимо Уругвай, исследованный нами ранее, течёт от большой воды, но тоже к чему-то стремится. Парагваю как-то сразу не повезло с государственным устройством, провозглашённая в 1811 году независимая республика сразу же получила своего первого пожизненного диктатора Хосе Гаспара Родригеса де Франсиа. Один из следующих диктаторов Франсиско Лопес, вообразив себя южно-американским Наполеоном, создал прекрасную армию и попытался сразиться с объединёнными силами Аргентины, Бразилии и Уругвая, в результате страна потерпела сокрушительное поражение. Война длилась пять лет, из миллиона трёхсот тысяч населения в живых осталось около 6000 мужчин и 200 000 женщин. Это способствовало ещё большей метизации населения, индейцы, в отличие от негров, на liberte o muerte не ведутся, предпочитая внутреннюю свободу внешним обстоятельствам. Небольшое утешение для Лопеса – он был похоронен в мавзолее, отдалённо напоминающем Собор Инвалидов – усыпальницу Наполеона. Последний диктатор Парагвая Строснер, вещала Кристина, издевался над собственным народом – исчезали люди, их пытали, сбрасывали с самолётов в воду. Не Строснер, а Стреснер, поправили наши. В Парагвае говорят и пишут Строснер, оправдывалась Кристина. А в России – Стреснер, возражали наши. В России – Путин, поправил я. Осмотрели дворец, в котором живёт сегодняшний президент, дворец, строился для погибшего в большой войне Франсиско Лопеса в стиле отдалённо напоминающем версальский дворец. Попытки ступить на газон перед дворцом, чтобы сделать фото, пресекались на корню бдительной охраной с автоматами, тут, как говорится, особо не поспоришь.

Стоит сказать, что как только мы ступили на землю Асунсьона, нас выследили индейцы, не индейцы племени гуарани. Один из них, старый и опытный воин с точно из камня высеченным лицом цвета бронзы, а точнее цвета земли, на которой он родился и прожил всю свою жизнь, только там я осознал, почему индейцев называют краснокожими, следовал за нами неслышно и неустанно, держа наготове лук и стрелы. Нет, ему не нужны были наши скальпы, ему нужно было содержимое наших кошельков. Он не собирался пронзать нас стрелами, с помощью его лука это было сделать невозможно, он собирался нам всё это продать, но поскольку лук и стрелы были бутафорскими, а не боевыми, свои планы ему осуществить так и не удалось. Вместо милитаристских предметов мы докупили до кучи парагвайских «чашек для матэ» по здешнему гуампа, которые мы поименовали между собой по их предназначению – матэшницы, здесь они в отличие от Уругвая изготавливаются из приятно пахнущего палисандрового дерева и обтягиваются (либо нет) кожей. Кстати, в Аргентине деревянные матэшницы тоже в ходу, но там их любят покрывать серебристым металлом – положение обязывает.

Посетили местный историко-художественный музей, где кроме предметов истории, выставлены довольно интересные скульптуры, выполненные в духе металлических конструкций. Самая запомнившаяся – богоматерь – металлические прутья, образуют женскую фигуру с нимбом, внутри которой, это видно сквозь прутья, белый предмет в форме яйца. Зашли в продмаг, чтобы купить товары повседневного туристического спроса – воды, колы, местного алкоголя – знаменитой каньи, выдержанной водки, она готовится из сахарного тростника, по цвету и вкусу что-то среднее между ромом и коньяком. Платили долларами, а на сдачу получили местную валюту – гуарани. Курс один доллар около 5000 гуараней. Причём все бумажки ужасно грязные и потрёпанные, хотя и с защитной блестящей полоской из фольги. Почему так, то ли на плохой бумаге печатают, то ли специально трут, чтобы хотелось поскорее от них избавиться. В путеводителе написано, что 1 гуарани состоит из 100 сентимо, что там делить и что на сентимы покупать при таком курсе непонятно, самая мелкая монета, с которой мы столкнулись – 50 гуараней, как лом цветного металла, она похоже стоит дороже. Парагвай одна из самых бедных стран Южной Америки (борется с Боливией за последнее место), поэтому цены довольно низкие.

Пока мы бродили по Асунсьону, стемнело, и нас во избежание непредвиденных ситуаций повезли в отель. Как и любой отель наш пятизвёздочный «Яхт и гольф клуб» имел свои плюсы и минусы. Плюсы – удобные, просторные номера, ухоженная территория, пляж на берегу реки, бассейн, поле для гольфа, теннисные корты. Минусы – удалённость от города, отсутствие значимых туристических объектов рядом. Наш тур был составлен так, что мы из-за позднего времени практически не могли насладиться плюсами, зато вкусили минусов. Мы были лишены главного туристического лакомства — самостоятельной прогулки по Асунсьону, взамен этого нас ждало малосодержательное плаванье в бассейне и потребление каньи «Аристократ» пополам с колой и кусочками льда.

Утром нас ждал автобус (точнее мы его ждали), чтобы везти нас на ранчо La Quinta. По дороге заехали к индейцам Мака, живущим на окраине Асунсьона. Живут они, судя по виду, бедновато: проволочный забор, покосившиеся хижины, не индейцы племени гуарани. Всем распоряжался молодой человек индейских кровей, но в европейской одежде, в программе у нас значилось «посещение резервации, фотография с вождём», по всему было видно, что функции вождя выполняет именно он. Нас привели в большую хижину, где были разложены изделия индейских промыслов – пришло время белому человеку выкупать назад отданные при освоении континента индейцам бусы. Кроме бус из высушенных семян и бисера предлагались маски, резные деревянные фигурки, луки и стрелы на манер уже виденных. Причём, как мы потом выяснили, не все изделия кустарные – некоторые фабричные и с солидной индейской наценкой. Можно было немного торговаться, но окончательную цену утверждал всё тот же вождь. Пока мы приобретали сувениры, в хижине собирались индейские мужчины, украшенные поверх обычной повседневной одежды яркими тканями и перьями, все, кроме одного, явившегося в старых кроссовках, босиком. Это местный ансамбль песни и пляски. Мы расселись, и концерт начался. Первым был исполнен танец «Мы живём на земле». Индейцы, положив друг другу руки на плечи, у одного предательски блестел браслет с часами, ходили кругами, топали ногами и что-то бормотали. Название танцев объявлял всё тот же вождь, а Кристина нам переводила. Про следующий танец было сказано так: «это танец охотников, индейцы Мака всегда исполняют этот танец перед тем, как убить свою жертву». После этих слов нашу группу долго тряс гомерический хохот. Скажу сразу всё закончилось благополучно, никто не пострадал, а «танец охотников» в первой своей части ничем не отличался от «мы живём на земле» (во всяком случае, на наш неискушённый взгляд), пока танцоры не пустились вприсядку. Нет, это не напоминало «Яблочко», а больше походило на хождение «гусиным шагом». Третий и последний был «танец барабанов», как ясно из названия довольно шумный и с применением спецсредств. После концертной программы совместное фотографирование с артистами, вождь, как я уже отмечал, был не фотогеничен. Во время всего этого действа меня мучил риторический вопрос: кто кого дурачит, и кто над кем смеётся, похоже обоюдно. Такому действу я бы предпочёл обыкновенную беседу «за жизнь», как это делают турфирмы в Китае. В хижину заглядывали индейские дети, вождь их гонял, чтобы к нам не приставали. Я покопался в карманах и одарил двух девчонок. Той, что поменьше, дал пачку жевательной резинки, а той, что постарше, шариковую ручку. Старшая была менее довольна, но младшая всех угостила.

Путь на ранчо лежал через множество небольших городков. В одном из них предлагалось купить известные парагвайские разноцветные кружева «ньяндути» (паутина). Стоят недёшево, поскольку очень кропотливы в изготовлении. Городок Каакупе известен своей Базиликой де Нуэстра Сеньора де Лос Миларгос, которую посетил сам папа Иоан-Павел второй. Собор большой, но конечно уступает главным европейским и размером, и убранством. По дороге предлагалось попробовать местного хлеба из кукурузной муки с сыром, размера и формы пончика. Вкус специфичен, может считаться приятным, но ничего особенного. Кстати, стоит каждый такой пончик тысячу гуараней, что для самой дешёвой страны Южной Америки, согласитесь, дороговато. Ещё за ту же цену предлагался пластиковый стаканчик горячего матэ. Но пить матэ из стакана…, да и хотелось попробовать фирменного парагвайского холодного, оно даже называется по-другому – терере. Кристинина мама обещала угостить, но непослушная дочка зажала, хлебала всю дорогу в одиночку. Между прочим, и в Уругвае, и в Аргентине гиды нас этим напитком угощали. В Уругвае Марта, как это и положено, пускала колебас по кругу, в Аргентине Алексей использовал более европеизированную процедуру – выдал разовые наборы, содержащие порцию травы, пластмассовые бомбилью и колебас.

Часа через четыре мы добрались до ранчо, неспешно расселились по домикам, нам досталось просторное помещение в двух уровнях, очень живописное, только посещение мест гигиены, нужно спуститься – подняться по лестнице, утомляет, особенно ночью. Осталось релаксировать и ждать ужина. Осмотрели территорию, из развлечений – бассейн, натянутые рядом гамаки, теннисный и бильярдный столы. Вокруг неслышно передвигается обслуга, в любом месте и в любое время можно заказать напитки, разумеется, за отдельную плату, но цены умеренные. Например, бутылка пива ёмкостью 0.6 (пинта) два доллара с небольшим. А пиво в Парагвае исключительное, учили делать немцы, мы отдали предпочтение марке и названием и оформлением напоминавшей Баварию (что-то типа Ba…ria). Ужин оказался и вкусным и обильным. Мясо на углях отсутствовало, зато было тушёное и жареное, куча гарниров, какой-то местный супчик, множество салатов, фрукты, овощи, десерты. Для улучшения пищеварения ужин сопровождался фольклорным шоу. В первом отделении юноша и пара девиц танцевали «под фанеру», зато во втором исполнители постарше пели свои протяжные, лирические песни под гитару и арфу. Это, так сказать, национальные музыкальные парагвайские инструменты, арфа, конечно, поменьше той, что в симфоническом оркестре, со специальной ножкой, и играют на ней исключительно мужчины. Зато парагвайские женщины большие мастерицы танцевать, отличаются поразительной грацией, которая позволяет им танцевать «бутылочный танец», во время которого женщины держат на головах кувшины или бутылки, причём иногда по нескольку штук, поставив одну на другую. Пожалуй, здесь уместно обсудить латинских красавиц более детально, тем более повышенное потребление мяса этому способствует. Безусловно, их главный козырь – глаза, те самые замечательно воспетые Вознесенским «безнадежные карие вишни». Я думал в Латинской Америке карие глаза у всех, нет, в Аргентине попадаются и «светлоглазые». Обилие мяса, фруктов и достаточно жаркий климат благоприятно сказываются на фигурах – жира практически нет, а вот румяное мяско на костях имеется. Тут считается, что самые красивые женщины живут в Венесуэле.

Следующий день – отдых на ранчо. Можно просто валяться в гамаке у бассейна, попивая холодное пиво, некоторые так и поступили, но есть и развлечения для более активных. Одно из них — конная прогулка. Казалось бы, стандартное развлечение, но сопровождающая нас Кристина смогла и её организовать необычно. Желающих покататься на лошадях набралось восемь человек, а лошадей оказалось всего четыре. Поэтому каждому, кому не удалось сесть в седло, пришлось самому нестись как лошадь. Доскакав до заветной поляны у заповедного ручья, пешие и всадники поменялись местами и, отдохнув, тронулись в обратный путь. Изучить язык парагвайских лошадей не удалось, поскольку Кристина не знала, как перевести с русского на местный «но» и «тпру», но управлять лошадью оказалось совсем нетрудно. Зрелая кобыла это не молоденькая девчонка, в турбизнесе давно и своё дело прекрасно знает, то есть куда и каким темпом следовать. На всякий случай были даны инструкции – чтобы тронуться с места легонько стукнуть пятками в лошадиные бока, чтобы остановиться — натянуть поводья, повороты налево, направо осуществлять натяжением соответствующей вожжи. Повторюсь, лошади исключительно опытные, забравшись в седло, мне пришлось только «включить двигатель», а далее всю прогулку работал «автопилот».

До обеда ещё оставалось какое-то время, и мы присоединились к «партии ленивых». Ещё был организован мастер класс лепки из глины. Это развлечение выбрали только женщины. Под руководством индейского скульптора, судя по его добродушию и терпеливости явно из племени гуарани, наши жёны вылепили лица мужей, причём каждый узнал свой портрет. К сожалению, забрать эти творения в качестве сувениров было невозможно. Глине необходимо три дня сохнуть, а потом ещё пройти обжиг. Обед снова порадовал и хотя снова не содержал мясо на костре по-парагвайски, как это было указано в нашей тур.программе, обиженных не оказалось, а гвоздём прощальной трапезы была запеченная в духовке козья нога.

Тепло попрощавшись с хозяйкой ранчо, грузимся в автобус, нам предстоит пересечь Парагвай с запада на восток, чтобы добраться до бразильского Фож-де-Игуасу с его знаменитыми водопадами. Во время движения обращаем внимание на характерную красную почву, из которой выстроено множество термитников, тут и там виднеющихся на пастбищах. Кстати, в отличие от Уругвая и Аргентины, племенной скот здесь встречается значительно чаще. Делаем промежуточную остановку у придорожного магазинчика. Я изучаю выбор вин, ко мне подходит местный сомелье, по совместительству охранник, а может и владелец, чтобы дать несколько ценных рекомендаций. Особую непринуждённость нашей беседе придаёт огромный винчестер в его руке, нравы на дороге крутые, так что сделать предложение о покупке, от которого невозможно отказаться, для него труда не составляет. Уже довольно поздно вечером заселяемся в гостиницу Карима, лучшие годы которой остались где-то в 50-60-х прошлого столетья.

Первый объект, куда везёт нас следующим утром гид Сергей, очень обязательный и серьёзный человек, громадный магазин сувениров. Цены там не низкие, но такого качества и обилия сувениров мы не видели больше нигде, к тому же там можно поменять валюту по довольно выгодному курсу – один доллар два с хвостиком реала. Но давайте не будем долго задерживаться в сувенирном магазине, сегодня нас ждёт масса приключений. Первое, полёт над водопадами Игуассу. Именно не водопадом, а водопадами, поскольку их там более трёхсот струй, а Игуассу – название реки. Самый известный из водопадов – Глотка Дьявола, далее Сан-Мартина, Трёх мушкетёров и так далее. Глотка Дьявола выше Ниагары, но ниже Виктории, шире их обеих и, говорят, живописнее. Стоит ли облетать Игуассу на вертолёте, во-первых стоит сказать, что это стоит 70 долларов с носа. При изучении рекламных проспектов, мне казалось, что вертолёт буквально висит над водопадами на расстоянии нескольких метров, оказалось это не так, он пролетает довольно высоко, зависать слишком близко от водопадов опасно. Если бы этот полёт нам предложили после макуко-сафари и посещения смотровых площадок, наверное бы отказался, поскольку эти мероприятия подарили более яркие впечатления. Хотя жаловаться нечего, погода была прекрасной, видимость отличной. После полёта посетили парк птиц, говорят второй по величине в мире. Парк и правда удивительный, чётко спланирован, вам только остаётся ступить на неведомую дорожку и, следуя указателям, изучать невиданных зверей. Кроме птиц – черепахи, крокодилы, змеи, но главное птицы. По дороге встречаются клетки двух видов, первые обычные клетки с табличками, внутри которых определённый экземпляр или семейная пара, как это принято в любом зоопарке. Зато второй вид – громадные клетки, а точнее павильоны, заросшие тропической растительностью, внутри которых птицы ведут себя совершенно свободно и куда можно зайти, очутившись с этими птицами с глазу на глаз. Птицы могут сесть вам на плечо или общаться каким-нибудь другим способом. Мне, например, настучал (не больно) по голове тукан, когда я приладился фотографировать не его, а соседа. Тукан птица очень живописная, одна из «визитных карточек» Бразилии. Если попугаями Ара сегодня вряд ли кого удивишь – уж больно много их развелось по миру, хотя здесь они были и невиданных мной ранее расцветок, то тукан встречается гораздо реже, имеет почти столь же яркий наряд и фирменный клюв, в Бразилии их что-то около пяти видов, различающихся окраской. Ещё один удивительный павильон, это павильон бабочек и колибри. Нам уже приходилось пару раз видеть во время путешествия этих маленьких вёртких птиц, но тут они собраны в невероятном количестве. Для них и бабочек в павильоне организованы специальные поилки в виде цветков, над которыми они и зависают, а вообще перемещаются с невероятной скоростью. Бабочки тоже замечательны, разных расцветок и размеров, крылья некоторых с ладонь. На Игуассу бабочки встречались нам практически постоянно и в невероятных количествах, наверное, время такое – американская осень, пора чего-нибудь откладывать. На выходе из парка небольшой пруд с розовыми фламинго. У пруда установлены специальные зеркала для повышения поголовья, иначе фламинго в неволе не размножаются. Может быть творцам российской демографической политики взять на вооружение?

Следующий номер программы – макуко-сафари. Везут на специальных авто-поездах и джипах к берегу реки. Далее необходимо раздеться до купальников, либо облачиться во что-то непромокаемое. Под камеры и ценные вещи выдают пакеты, чуть получше тех, что обычно предлагаются в супермаркетах, поэтому лучше иметь свои. Надев спасательные жилеты, грузимся на надувные лодки с мощными моторами. С погодой нам повезло, а с водой, видимо, не очень, её уровень в Игуассу достаточно низкий, поэтому водопады «работают в полсилы», хотя возможно при большой воде макуко-сафари и не проводится. Так или иначе, мы несёмся, подскакивая на перекатах, иногда драйвер эти подскоки делает специально к вящему удовольствию визжащих туристов, прямо в глотку Дьявола, останавливаясь время от времени, чтобы сделать снимки. До глотки мы не добираемся, а только замечаем дьявольское дыхание – клубы пара от разбившейся в дребезги падающей с утёсов воды. В принципе на этом можно и закончить, мы всё посмотрели, всё отсняли, но нас ждёт заключительная часть, ради которой нам и рекомендовано было предварительно раздеться, следует команда упаковать камеры во влагонепроницаемые пакеты и лодка ныряет под струи водопада Три мушкетёра, находящегося на аргентинском берегу. Название довольно точно обрисовывает вид водопада, его струи примерно одинаковы, поэтому ни Портос, ни Арамис специально не выделены. Заплывы под струи повторяются неоднократно, вода холодная, но такой контрастный душ в паре с жаркими солнечными лучами действует благотворно – все радостно возбуждены и готовы к новым подвигам. Не обошлось без небольших происшествий, одна из наших туристок столько внимания уделяла упаковке камеры и фотоаппарата, что совсем забыла о своих паспортах, заграничном и внутреннем, которые после макуко-сафари вынуждена сушить на солнце, отмахиваясь от любопытных бабочек. Далее нас ждёт пешая прогулка с посещением смотровых площадок. Много лет ведётся непрекращающийся спор – откуда водопады Игуассу выглядят живописнее, с бразильской или аргентинской стороны? Ответим так, большинство водопадов принадлежит Аргентине, поэтому наблюдать их лучше с противоположной бразильской стороны. Это не относится к Глотке Дьявола, которую Аргентина и Бразилия делят на равных, причём аргентинский берег выше, так что возможно Глотка более эффектна с аргентинской стороны, но нам хватает впечатлений и на бразильской. Смотровые площадки расположены на разных уровнях, это добавляет впечатлениям динамики, причём построенные железные мостки выносят вас вперёд в реку как бы к самому подножью водопада. Говорят большая вода их заливает, и тогда выход на эту смотровую площадку запрещён. По дороге встретили местного зверька куати с вытянутой мордочкой и длинным хвостом-трубой из семейства енотов. Чувствовал он себя совершенно свободно. По рассказам гида куати страшные сладкоежки и, если у вас в пакете еда: фрукты, шоколад, подойдут и отнимут, один раз даже у туриста отняли кошелёк с деньгами — там по пути попадаются палатки, торгующие мороженым, чипсами, колой.

Вернулись в отель в неописуемом состоянии от яркости пережитых впечатлений, а нам ещё предстоял вечерний поход в «шуррашкарию» (мясной ресторан) Раффаин и красочное шоу-представление там же. Свободные три часа проводим у бассейна, он на открытом воздухе, рядом небольшой парк-сад. Силы восстановлены, и мы снова готовы впитывать впечатления. Шуррашкой (churrasco) в Бразилии называют нанизанное на вертела и жареное на углях мясо. Специалисты спорят и не могут прийти к единому выводу – относится ли Бразилия к странам Латинской Америки. Действительно, там говорят на другом языке – португальском, там другой этнический состав, большая примесь негритянской крови, это иногда уродует тип латинской красавицы, а иногда добавляет дополнительного шарма. Считаю, что всё-таки Бразилию к странам Латинской Америки отнести можно, поскольку главный признак налицо, мясо там готовят также как в других латиноамериканских странах. Шуррашкария устроена по типу «всё включено», заказываешь только напитки, а еду берёшь сколько пожелаешь. В наличии суши разных видов, салаты, закуски, гарниры, фрукты и десерты. За порцией свежеприготовленного мяса приходится ходить самому, вместимость шуррашкарии огромна, всех официантам не обнести, поэтому за специальными столиками стоят повара с огромными ножами и кромсают дымящееся, только с углей мясо. Мясо разного вида – от чуть не целиком зажаренных быков до изящных кусочков спинного карбоната – бери не хочу. Шоу состоит из двух отделений, в первом ритмы Латинской Америки, во втором исключительно бразильские. Исполняется и парагвайский бутылочный танец, и аргентинское танго, и перуанская «El condor pasa» и мексиканские хиты. Второе отделение с бразильской самбой более шумное, но более красочное, чтобы мы посетившие Бразилию в некарнавальное время, могли хоть какое-то представление об этом феномене получить. Описанный день был самым ярким и насыщенным днём нашего путешествия, перед сном даже взгрустнулось – одной мечтой стало меньше.

На следующий день осматривали плотину самой крупной в мире ГрЭС Итайпу, совместное бразило-парагвайское детище, расположено на соседней с Игуассу рекой Параной, при строительстве пришлось затопить тоже какой-то мощный водопад. Невзрачное мегалитическое сооружение серого цвета особо душу не порадовало, глаз как-то не ухватывает грандиозность размеров. Я надеялся и тут увидеть мощные струи ревущей воды, но увы, оказывается, ревёт и вырывается из шлюзов избыточная, лишняя вода, а рабочая тихо и незаметно вращает турбины, всё в этом мире устроено по одному шаблону. Посетили, точнее увидели место, где сходятся границы трёх стран – Парагвая, Бразилии и Аргентины – это место слияния Игуассу и Параны. Кроме пограничных столбиков разного цвета да сувенирного киоска и осматривать нечего.

Программа в Фож де Игуассу была полностью выполнена, и нам пора было отправляться дальше, в Рио-де-Жанейро. Пока наш самолёт совершает необходимый перелёт, есть время поговорить об истории Бразилии. Землю эту для европейцев открыл случайно португалец Педро Альвариш Кабрала в 1500 году. Он, как и Колумб, пытался попасть в Индию, но в отличие от этого неуча, плыл, как и положено на восток, а не на запад, огибая Африку. Просто дули не те ветры, а корабли были парусные, против ветра идти не могли. Они лавировали, лавировали да не вылавировали, так и очутились в Бразилии. Название страна берёт от сорта дерева, когда-то важной статьи экспорта, нам это дерево так и не показали. Рио-де-Жанейро (январская река) ещё один город с неправильным названием, никакой реки там нет, так можно было назвать либо Буэнос-Айрес, либо Асунсьон, а этому городу вполне подошло бы название Монтевидео, поскольку гор там в избытке, на одной из них Горбатой (Корковадо) знаменитая статуя Христа, но об этом позже. Своим названием неформальная столица Бразилии обязана Гаспару де Лемосу, вошедшему со своими кораблями 20 января 1501 года в залив Гуанабара и принявшему его за устье реки. Долгое время Португалия не особо интересовалась судьбой своей новой колонии. Бразилию трясли лихорадки, сначала сахарная, потом золотая, за ней кофейная. В двадцатом веке Бразилия переболела ещё одной лихорадкой – каучуковой. Острый интерес к Бразилии возник у метрополии во времена наполеоновских войн. Спасаясь от захватчика, королевский двор Португалии перебрался за океан и провозгласил создание объединённого королевства Португалии, Бразилии и Алгарны. Когда угроза миновала, король Жоао IV со своей свитой вернулся назад в Лиссабон, оставив своим заместителем принца-регента Дона Педро, который лукавым заплатил за предобрейшее, сам захотел править и всем владеть. Таким образом, Бразилия в 1824 году стала независимой конституционной монархией. В 1931 году король Педро первый уступил правление своему сыну, ставшему королём Педро вторым и последним. Больше королей в Бразилии не было, так что не так уж много в Бразилии Педров, как думает тётушка Чарли. Страна в 1889 году стала республикой и, пройдя через несколько диктатур, сегодня уверенно движется по демократическому пути.

Отвлечёмся от козней коварного Дона Педро, поскольку наш самолёт уже совершил посадку в аэропорту Рио-де-Жанейро. Странно, но нашу группу никто не встречает. Служба информации поставлена на уши, а особо нервные туристы уже звонят в Буэнос-Айрес гиду Алексею. Наконец где-то через час появляется наш гид по Рио Маркош, он же Маркос, голосом и ужимками отдалённо напоминающий Ренату Литвинову, невнятно извиняется, ссылаясь на городские пробки и везёт нас в гостиницу. Русский человек отходчив, и мы уже умиротворённые спокойно пьём приветственную кайпиринью в холле гостиницы Миромар. Кайпиринья это в Бразилии коктейль №1. Правильная кайпиринья готовится так: в специальной ступке, специальным пестиком перемешиваются-перетираются куски лайма с сахаром, затем добавляется лёд, получившаяся смесь соединяется с тростниковой водкой кашасой и немножко взалтывается. Приятный свежий вкус, но без особенных изысков. С нами проводится подробный инструктаж на тему «как себя вести в Рио-де-Жанейро». Дабы не быть ограбленными, золотые украшения и часы не одевать, деньги с собой, за исключением необходимого минимума, не брать, общественным транспортом не пользоваться. Алгоритм проведения фото- и видео- съёмки следующий: хранить фотоаппарат и видеокамеру в тёмном непрозрачном пластиковом пакете; если захотелось что-то сфотографировать необходимо оглядеться по сторонам, при отсутствии подозрительных элементов быстро провести съёмку и спрятать камеру назад в пакет; если подозрительные элементы в наличии от съёмки отказаться. На пляж в тёмное время суток не выходить, наш отель на Копакабане, днём во время купания ничего из одежды и обуви на берегу не оставлять, выходить из отеля в плавках и босиком. Инструктаж изобилует жизненными примерами: один турист в ста метрах от своей гостиницы не захотел расстаться с 50 реалами, у него отрезали ухо и спокойно скрылись. Все в ужасе. Таким образом, русских туристов в Рио-де-Жанейро легко вычислить, во-первых, по господству белого цвета в одежде, наши туристы люди начитанные, а во-вторых, полному отсутствию каких-либо украшений и белым полоскам на руках от снятых часов и браслетов. Напуганные, ужинать идём все вместе в сопровождении гида. В Рио рестораны трёх типов: обычный, «всё включено» и смешанный, где стоимость зависит от веса взятой тобой еды. Поскольку рот может съесть меньше чем глаза, мы предпочитали рестораны последнего типа. Выбор довольно широкий, набираешь всего на тарелку, её взвешивают, записывают тебе в выданную на входе карту, заказываешь напитки, снова соответствующая запись, а расплата уже на выходе, быстро и удобно. Если берёшь мясо churrasco, цена килограмма еды одна, если не берёшь, немного дешевле. Суши продаётся тоже на вес, но стоимость в полтора раза дороже остального. За 10-15 долларов можно вполне достойно поужинать.

День следующий, нас везут на обзорную экскурсию по Рио. Мы смотрим на обшарпанные и разваливающиеся здания, на фавелы – районы трущоб, прижатые к горным склонам, где не платят за жильё, и царят свои жестокие законы, думаем, какая нелёгкая занесла нас в этот ужасный город. Первая экскурсия на Корковадо, мы грузимся в специальный трамвайчик, который медленно ползёт по склону, наши туристы прижимают к груди упакованные в пакеты камеры, за окном какие-то невыразительные заросли – парк Тижука, в каждом местном мы видим бандита, настроение подавленное. И вот мы, ещё совсем недавно беззаботно резвившиеся у Глотки Дьявола, на вершине Корковадо у ног Спасителя, смотрящего на этот проклинаемый нами город. Мы смотрим туда, куда смотрит Он, видим Его, так сказать, глазами, и город мгновенно преображается, и становится прекрасен, и захватывает дух, и в сердце проникает любовь. Синь океана сливается с синью неба, из изумрудной зелени проглядывают здания, отсюда они кажутся белоснежными, впечатление усиливают горные склоны и жёлтые полосы пляжей. Да, чтобы иметь такой взгляд, можно и на кресте повисеть. Столь же захватывающие впечатления от Сахарной головы, куда мы добирались уже на фуникулёре, делая промежуточную остановку на горе с неблагозвучным названием Урка. Посетили самый большой футбольный стадион в мире Маракана, за 10$ можно было пройти на трибуны и осмотреть небольшой Музей спорта. Один из наших туристов, страстный футбольный болельщик, сравнил свой поход на Маракану по остроте полученных впечатлений с полётом в космос. Мы не настолько преданы футболу, поэтому от похода на трибуны воздержались, ограничившись осмотром Аллеи Славы (это не потребовало капиталовложений) с отпечатками ног знаменитых бразильских футболистов (Пеле, Жеверзиньо, Зико,…). Причём наряду с отпечатками ног кое-где встречались отпечатки рук, читатель уже догадался – отпечатки рук оставляли вратари. Проехали мимо Самбадрома, разумеется, он тоже самый большой в мире, но в отсутствии карнавала никакого интереса его унылые серо-бетонные трибуны не представляют. Осмотрели построенную сравнительно недавно базилику, не самую большую в мире, но размера изрядного. Выполнена она в виде гигантского вигвама, внутри прохладно, для Рио это большой плюс, вместительно, полумрак, хорошая акустика и витражи, да, бразильцы умеют строить культовые сооружения сообразно эпохе, а не копировать как это делается у нас давно ушедший архитектурный стиль.

После посещения собора духовный голод был утолен, осталось позаботиться о бренном теле, проще говоря, пообедать. Маркош предложил это сделать в рыбном зале ресторана «Мариус», там тоже действует система «буфет — всё включено», удовольствие стоило 37$ с носа плюс напитки. Предложение было принято с радостью, поскольку churrasco приелось на столько, что на завтраке в отеле я уже несколько дней не брал ничего мясного, обходясь исключительно фруктами и свежевыжатыми соками. Ресторан «Мариус» известен своим отменным качеством, туда даже В.В.Путина водили. Знакомство с рестораном мы начали, такова суровая туристическая жизнь, с туалета. Открыв заветную дверцу, уж извини, читатель, за подробности, я почувствовал себя на дне морском, поскольку по полу были рассыпаны разноцветные камни, почти самоцветы, в том же стиле выполнены стены с элементами орудий лова и гадов морских, камнями были наполнены доверху раковины умывальников и, ещё раз pardon, писсуары. Только унитазы не подверглись морской трансформации и смотрелись инородно. Покончив с гигиеническими процедурами, прошли в зал, тоже выдержанный в морском духе. У столиков официанты заклеили наши пакеты, наверное, чтобы вместе с наполнением пищей желудков мы попутно не насыщали пакеты. Надеюсь, Владимир Владимирыча не подвергали этой унизительной процедуре. Заказали белого вина, гид усиленно советовал аргентинское-чилийское, но мы, желая ещё больше проникнуться местным духом, остановили свой выбор на бразильском рислинге, оказалось вполне достойное, за 30$ бутылка, а дешевле там и не было. Сначала «ударили» по закускам. Что тут сказать, как большинство блюд называется по-португальски я не знаю, а на русский это не переводится. Выделялась ледяная горка с устрицами, крабами и другими моллюсками в сыром виде. Мы предпочли варёно-тушёно-жареное из креветок, кальмаров, осьминогов, гребешков, мидий и других «ракушкообразных». А дальше, дальше началось самое главное, сольные выходы официантов с подносами, на которых лежали то лангусты, то королевские креветки, попадалась, конечно, и рыба. Я бы столько не съел, если бы не чередовал потребление лангустов с приёмами суши, которых тоже было великое разнообразие. Минут через сорок наступило глубокое насыщение, и возникла сильная жажда. Только тут мы до конца осознали коварство заклеивателей пакетов – они это делали не только для того, чтобы мы их еду не взяли, но чтобы не воспользовались своей водой. Пришлось воду заказывать дополнительно, 6$ — маленькая бутылочка, не очень дёшево. Во время трапезы говорю Маркошу, а что это всё лангусты да лангусты, нет ли чего-нибудь более экзотичного. А что надо – спрашивает. Ну, например, задумываюсь я, черепаха. Черепахи нет, отвечает, это не морепродукт. Тогда, напрягаю фантазию, морские ежи. Так они в ледяной горке есть, отвечает. Смотрю, действительно есть. Берём с одной смелой туристкой Светланой себе по ежу. Нравится не особо. Во время обратного перелёта вспоминаем эту нашу трапезу. Какая гадость эти морские ежи, говорит Светлана. Зато, наверное, очень полезные, парирую я, для чего-то же их едят. Что там полезного останется после варки, не соглашается Света. Так они были сырые, просвещаю её я. Ой, говорит она, меня сейчас вырвет.

После Мариуса нас ждало ещё одно мероприятие – посещение ювелирной фабрики фирмы Штерн. Эта фирма лидер южноамериканского ювелирного рынка, её филиалы есть в каждой из посещённых нами стран. Тактика продаж весьма оригинальна — они никогда не снижают цены, а цены у них дай бог, изготавливают только качественные изделия и ограниченными партиями, выставляют на витрину небольшую часть своих изделий, основное пряча в надёжных сейфах. Ни один приезжающий в Рио турист не остаётся без внимания фирмы. В услужении Штерна (это фамилия хозяина) находится работники, говорящие практически на всех языках мира (в сумме, а не каждый), поэтому с любым туристом «Штерн» говорит на родном языке. Каждому туристу выдаётся праздничный набор, который включает: красочный буклетик о фирме, маленький металлический брелок, карту Рио и талоны на бесплатную доставку на такси из любого места Рио до фабрики, либо от фабрики до любого места. Кто в конечном итоге всё это оплачивает, увы, покупатель. Нас привезли на микроавтобусе и радушно встретили, официально фабрика закрывается в шесть, но если есть посетители, работает, как нам сказали, хоть до утра. Сначала провели экскурсию: обработанные и необработанные камни, правда, в отличие от Таиланда, «гномов» за работой не показывали. Зато рассказали, что кроме ювелирных изделий, фирма производит часы – механизм швейцарский, а корпус из ращенных сапфиров, цена от трёх тысяч. А вот эти часы, показывает экскурсовод на вращающуюся витрину, можете потрогать и даже забрать, но руки проходили сквозь часы, хватая только воздух, это была качественная голограмма. Потом угостили кайпириньей, где натуральный лайм был заменён соком, да и кашаса, как я выяснил следующим утром – истина мучительна, оказалась не очень качественной. За угощением наши сопровождающие начали предлагать свои изделия. Надо сказать, я держался стойко, и пока принятый мной внутрь поднос кайпириньи не добавил камням дополнительного блеска и не увеличил их кратно, на все уговоры жены я отвечал отказом. Утром говорю ей, покажи чего купили. Посмотрел, вроде выбирали и размером побольше, и блеском поярче. Да, чуть не забыл, каждому покупателю фирма Штерн выдаёт по сувениру – набору из необработанных камней – аквамарина, турмалина и цитрина. Когда мы их увидели, были немножко в шоке, точно такие же камни, но больших размеров, Мариус использует для насыщения своих туалетных помещений.

День следующий – отдых на островах. Нас забирает автобус из отеля и везет порядка двух часов. Далее мы пересаживаемся на шхуну и тоже около двух часов пути. Маркош информирует, что кроме нашей группы, на шхуне шесть девушек-туристок из Венесуэлы. А нельзя ли, спрашиваем, наших жён на какой-нибудь другой остров по дороге высадить. Проплывающие мимо острова довольно живописны, хотя и уступают вьетнамскому Халонгу. Наконец мы на месте, звучит музыка, нас встречает девушка с попугаем на плече, чтобы сфотографироваться с каждым. Остров – частное владение хозяина ресторана. У нас есть час до обеда на купанье и загоранье в гамаках, шезлонгах или на лежаках. На обед, кроме стандартной мясной шуррашки, нас ждёт знаменитая бразильская feijoada. Блюдо это придумали привезённые в Бразилию африканские рабы. Плантаторы, чтобы их рабы не умерли с голоду, бросали им разные объедки. Те их собирали, складывали в котёл, добавляли чёрных бобов и тушили, заправив кукурузной мукой для густоты. Фейжоада, поданная нам, отличалась исключительной остротой, оно и понятно, острота вызывает жажду, а напитки за отдельную плату. Ещё пару часиков послеобеденного отдыха с купанием и обратная дорога. С нами плывут музыканты с острова, развлекая песнями и танцами. Океаническая прогулка порадовала, хотя тратить из-за трёх часов отдыха почти целый день жалко.

Последний день путешествия — свободный. Самолёт у нас в семь, из гостиницы должны забрать в три, но перед этим нужно до двенадцати освободить номер, о чём в тур.программе не сказано ни слова, вот такой подарок от фирмы, чтобы впечатления от путешествия были поярче. Правда, о милость, работники гостиницы сжалились и разрешили все вещи снести в один номер и пользоваться им коллективно, но не будем о грустном. Последний день путешествия выпал на страстную пятницу, по этому случаю в Рио закрыты все магазины, а куда ещё бедному туристу в последний день податься?! Так что свободного времени у нас действительно много. После раннего завтрака отправляемся искупнуться на Копакабану. Копакабана – как много в этом звуке для сердца русского слилось. Мысленному взору представляются бирюзовые воды, ласковый прибой, белоснежный песок, усеянный шоколадными телами, мулатки пышных форм, загорающие topless. Копакабана – раскрученный бренд, самый известный пляж мира, тянущийся на много километров, окаймлённый полосой отелей. Увы, его золотые деньки остались в прошлом. Сегодня он уступает более аристократичным Ипанеме и Леблону. Первое, что неприятно поражает – стойкий запах мочи, витающей над пешеходной трассой, окаймляющей Копакабану. Сегодня этот пляж облюбовали люди среднего класса, добирающиеся до него из своих районов общественным транспортом, и среднего (и старше) возраста. Надо отдать им должное, под их морщинистой кожей нет ни капли жира. У отдыхающих популярны не лежания на песке, а долгие неторопливые пробежки вдоль полосы прибоя. Песок, кстати, мелкий, жёлтый, с ног счищается плохо. После океанических купаний возвращаемся в отель, там на крыше солярий с отличным видом, с такого расстояния Копакабана действительно прекрасна, и джакузи. Убиваем ещё часик. Всё, пора путешествовать, для осмотра выбираем ботанический сад. До него добираемся при поддержке фирмы Штерн, надо же как-то отбивать понесённые траты. Ботанический сад порадовал – тихий, спокойный, безопасный уголок, интересны оранжереи орхидей и бромелий, но главная достопримечательность – пальмовая аллея. Из них собственно ботанический сад и вырос. Выросли и пальмы, вымахали за 200 лет невероятно. Кроме этих королевских пальм, так этот вид называется, вокруг множество пальм других видов. Проведённые в саду два часа пролетели быстро и оставили по себе самые приятные воспоминания. Назад берём такси, договориться сразу о цене не получается, таксист указывает на счётчик. Во время езды говорю жене что-то об Ипанеме. Услышав знакомое слово, таксист решает, что я обвиняю его в выборе нерационального маршрута, он начинает оправдываться, долго и темпераментно объясняет, что некоторые улицы имеют одностороннее движение и иначе никак не добраться, естественно португальского языка я не знаю, но жесты красноречивее слов. Заплатив за поездку меньше 10$, расстаёмся при полном удовольствии обеих сторон. Пора в дорогу. При прощании с нашим гидом Маркошем, активистом центра Любителей русского языка, хотелось высказать свою точку зрения на возникшие накладки, обогатив тем самым его центр новыми словами и выражениями, но не повернулся язык. Дорога домой всегда короче, проведя несколько часов в полудрёме самолётного кресла, я глянул в иллюминатор, оттуда приветствовала наше возвращение старая добрая знакомая – Большая медведица, вставшая в связи с торжественностью момента на задние лапы.