Кенгуру с красным вином

Наконец, мы получили ключи и смогли подняться в свой номер. Имелась альтернатива: либо сразу завалиться спать, в Москве глубокая ночь, разница по времени с Сиднеем 8 часов, либо, освежившись под душем, слегка отдохнуть, перекусить фруктами и вперёд, осваивать новый континент. Чтобы не мучиться австралийской ночью без сна, не зная куда себя деть, выбрали второе. Первым из намеченных для осмотра объектов значился в нашем списке океанариум. От отеля он был совсем недалеко, вообще центральная часть Сиднея оказалась довольно компактной, и нам ни разу не понадобилось использовать общественный транспорт. Сиднейский океанариум не новый, а потому значительно уступает размерами своим молодым собратьям. Его главная из анонсированных гордость – наличие чудо-зверя утконоса, но как мы ни всматривались в стекло витрины, как ни обшаривали взглядом каждый миллиметр экспозиции, сколько ни возвращались в эту часть океанариума, утконоса так и не увидели. Не более удачливыми оказались и другие члены нашей малочисленной тургруппы. Зато рядом с вольером утконоса большое число его фотографий, в том числе чёрно-белых, похоже, последний раз утконоса видели очень давно. Вообще зверёк он преимущественно ночной, норный, так что торчать на виду, ему никакого резона нет.

Больше всего в океанариуме порадовали виденные впервые ламантины, эдакие забавные увальни, неторопливо поглощающие под водой, мы присутствовали при кормежке, громадные зелёные листы салата. Есть мнение, что именно ламантины, они же морские коровы, виденные моряками издали, являлись реальной основой фантастических рассказов о русалках. Порадовали скаты, несколько было совершенно гигантских, и акулы. Тех и других можно было наблюдать и сбоку, и сверху, и снизу. Так получилось, что первый день в Сиднее у нас оказался полностью «биологическим». По дороге в океанариум наблюдали за священными в Египте белыми ибисами, здесь же они не брезговали своими длинными изогнутыми клювами пить воду из фонтанов, исследовать содержимое уличных урн, почти не обращая внимания, надменность небожителей осталась, на окружающих.

Далее дорожка привела нас в ботанический сад. Там нашим вниманием завладела стая летучих лисиц, отдыхающих вниз головой на ветвях деревьев. Эти свесившиеся с веток невиданные плоды, урожай был знатный, хранили покой, лишь время от времени лениво поводя своими перепончатыми крыльями. Замечены были и единичные перелёты с дерево на дерево и с ветки на ветку. Я с интересом наблюдал за ними, фотографировал, вначале опасаясь по известной причине находиться строго под ними. Потом понял, что на голову себе они гадить не станут, и перемещался уже совершенно свободно. Ещё большую радость доставило наблюдение за какаду. Эти белоснежные с характерным жёлтым хохолком птицы вели себя довольно бесцеремонно, важно и независимо расхаживали по дорожкам, смело садились к людям, предлагающим угощение, на руки и плечи. Заполучив солидный кусок булки, отлетали и, присев на лавочку и лапочку, неторопливо ели, держа пищу второй лапой.

Незаметно подкрался вечер, в сон клонило неимоверно, и мы поспешили к отелю. По дороге, о радость, набрели на алкогольный магазин. Известен анекдот о посещении новым русским Австралии, свои впечатления он описывает кратко: «Люди - примерно как у нас, цены - примерно как у нас, но кузнечики там…!» По поводу цен он оказался совершенно прав, причём включая цены на австралийское вино, во всяком случае, в том магазине. Нам удалось лишь слегка сэкономить за счёт вала, предполагавшего определённые скидки.

Главное событие следующего дня – плановая обзорная экскурсия по Сиднею. Осмотр начали с того самого места, куда в 1770 году причалил корабль удачливого мореплавателя с непростой судьбой Джеймса Кука. Конечно, трагический финал его бурной жизни был ему написан на роду. А что ещё могло случиться с человеком, носящим такую фамилию?! Думаю, дело было так. Кук плавал по морям, океанам в то время, когда вульгарная версия английского уже была широко распространена в Полинезии, поэтому, открывая острова и архипелаги, знакомясь с новым варварским племенем, Кук перво-наперво представлялся «Моя – Кук», что на английском звучит примерно «Cook me». Кто же знал, что среди этих дикарей найдётся один культурный, владеющий языком Шекспира, истолковавший слова отважного капитана как просьбу. Вообще, называть Кука первооткрывателем Австралии не совсем верно.

О существовании таинственной южной земли догадывались задолго до него. Ведь, если бы её не существовало, Земля, по тогдашним представлениям, просто перевернулась, уж больно много суши на севере и мало на юге. Большинство мореплавателей в надежде открыть новый материк огибали мыс Доброй Надежды и устремлялись на юго-восток, но роза ветров была такова, что их выносило на рифы, надёжно прикрывавшие Австралию с запада, и все их добрые надежды мгновенно превращались в тщетные. Кук действовал по-другому, для начала он направился в сторону Южной Америки, обогнул мыс Горн, посетил, как ему было велено высоким начальством, Таити, и далее, двигаясь на юго-запад, подошёл к Австралии с обратной стороны, подкрался, так сказать, неожиданно сзади, реализовав с первого раза представившуюся ему попытку, по-английски Endeavour. Собственно так судно, на котором он приплыл, и называлось. Как я уже обмолвился ранее, Кук не был первым европейцем, ступившим на австралийскую землю.