Италия Достопримечательности, Культура, Традиции
В русском сознании «Кремона» звучит эхом 70-х, когда мечтой бардов была гитара «кремона» (так называли хорошие серийные гитары зарубежного производства, чаще всего чешские, так как другие за железный занавес проникали редко), а доблестная советская милиция из детектива братьев Вайнеров искала похищенную из музея скрипку Страдивари многомиллионной ценности. Сегодняшняя Кремона сделала музыку главным городским брендом, скрипки поджидают путешественника в витринах магазинов (от аптек до спорттоваров), встречаются шоколадные, марципановые, плюшевые и голографические, а указатели к «Музею скрипки» пытаются отвлечь от прямого маршрута «вокзал – центральная площадь».
Главная площадь Кремоны – Piazza del Comune – одна из красивейших в Ломбардии, являет традиционный набор: Собор, баптистерий, колокольня и Палаццо Комунале, символ разделения и сосуществования власти церковной и светской. Ансамбль красоты уникальной, но главная любимица города - Иль Тораццо ди Кремона (перевести это можно как «Кремонская Башничища») - самая высокая из средневековых кампанил Италии и третья по высоте из всех кирпичных колоколен в мире. В 1588 году на башне появились астрономические часы со знаками зодиака, также из крупнейших в мире. Города любят рекорды.
Если преодолеть 502 ступени Il Torrazzo, то можно увидеть весь город, все его сказочные tettone – черепичные крыши. А после спуска можно побаловать себя кусочком torrone в Gelateria Pierrot (Largo Boccaccino 2/4), на углу у Duomo, разом освоив все главные кремонские «T». По городской легенде torrone, традиционное лакомство, было изобретено в 1441 году именно в Кремоне для свадебного банкета Франческо Сфорца и Бьянки Марии Висконти. Тот первый torrone состоял из смеси миндаля, меда и яичного белка, а форма его воспроизводила как раз Torrazzo, в те времена называвшуюся Torrione, откуда и пошло название лакомства. Так что, как всегда в Италии, гастрономия и архитектура неразрывны.
Собор - Duomo - также являет собой сложное архитектурное блюдо, его изначальные средневековые формы (XII век) уравновешены изящной возрожденческой отделкой, хрупкими деталями и ажурной розой. Но если взглянуть на впечатляющий фасад сбоку, сразу видно, что «кремовых изысков» на весь Собор не хватило, и большая его часть так и осталась средневековой, тяжелой, недоодетой.
Два льва скульптора Джованни Боно охраняют вход в Собор. Главное его сокровище – на западной стене, под готической розой, совершенно поразительная фреска Порденоне «Голгофа». По свинцовому небу летят белесые облака. Палачи уже завершили свою работу, мускулистый стражник в желтой рубахе со зверским видом переламывает колени одному из распятых. В центре на кресте - Христос с огромными руками, как будто открывает объятия смерти, прощая всех. Слева от него всадник –прозревший Лонгин-сотник – весь обращен к Спасителю. Земля у подножья креста разверзлась, и в гигантский провал шагает страшная центральная фигура – воин в доспехах с гигантским гульфиком и белесыми, невидящими глазами – он не прозрел, он жаждет битвы. Ужасы войны. Люди, вздыбленные кони. Когда-то довелось прочесть, что Пикассо вдохновлялся этой работой, когда писал «Гернику», величайшее полотно об ужасе непрозревшего XX века. Но есть ли прямые цитаты? Долго вглядываюсь. За плечом у воина – Мария Магдалина бежит к упавшей в обморок деве Марии. Ее шея вытянута до предела, анатомически неправдоподобно, для Возрождения чрезмерно. И конское копыто оказалось прямо у ее ног (или почти стало ее ногами). Все это перекочует в «Гернику», сравните фрагменты. Ответ найден.
На площади маршируют солдаты. 4 ноября – день Армии, в этот день Италия в последний раз участвовала в сражении Первой мировой войны. На площади играет духовой оркестр, воины-музыканты больше подходят для Кремоны, чем пугающий вояка, шагающий в пропасть у Порденоне.
Оркестр играет у Палаццо дель Пополи, дверь открыта, во всем здании ратуши никого нет и можно по-хозяйски бродить по «городскому музею»: макет города в миниатюре, кареты, картины, дипломы, флаги. Хит коллекции – «Тайная вечеря» Луиджи Мирадори, прозванного иль Дженовезино – чернобородый Иуда изображен там с ножом, чтобы все сразу было понятно (хотя по его зверскому виду все понятно и так).
У выхода с площади – памятник Страдивари с учеником и инструментами и очередной указатель к «Скрипичному музею». У музея памятник Страдивари с инструментами, но уже без ученика.
Музейные анфилады заполнены скрипками Страдивари, Гварнери, Амати. Новые технологии под рукой – стоит прикоснуться к витрине, скрипка начинает играть. Дети бегают от витрины к витрине и устраивают какофонию. Но даже какофония из Страдивари полна гармонии, как и сама форма этого инструмента. В слиты совершенство – и функциональность. На больших экранах меняются образы: концерты лучших скрипачей, самолеты и дирижабли, Чарли Чаплин играет на скрипке, картины Брака и Пикассо, самолеты и космические корабли. Кажется, что все в мире родилось из гармонии звука и совершенства скрипичной формы. В центральном зале – деревянный цепеллин, похожий на межпланетный корабль. В нем идеальная акустика и скамейки по кругу, на потолке проекция – концерт Доменико Нордио, аккомпанирует Михаил Лидский.
В музейном магазине – как и всюду в Кремоне – продают банки с frutti di mostarda di Cremona, фруктами в горчице. На производстве горчицы Кремона специализировалась со времен Древнего Рима, прекрасный консервант породил неожиданную смесь сладости и горечи, идеальный гарнир к мясу, дичи и вареной ветчине. Фрукты округло заполняют пузатую банку, в «Скрипичном музее» кажется, что они тоже повторяют идеальную форму скрипки. Кремонский специалитет достоин Страдивари.
А на выкройки скрипок - совершенно портновские – и на мастерскую мастера можно полюбоваться в Музее Страдивари (памятников два, а что мешает музеям?), Он находится в том же здании, что и Музео Чивико Ала Понцоне, носящего имя маркиза Сигизмондо Ала Понцоне, кремонского аристократа, в XIX веке открывшего публичный музей на основе фамильных коллекций.
В нем множество местных мастеров, но есть и шедевры: «Святой Франциск» Караваджо и «Огородник» Арчимбольдо, картина-перевертыш, где рожа в черной шляпе с носом-морковкой и щеками-луком превращается (в зеркале) в обычный урожай в салатнице.
Но незабываем не штукарь Арчимбольдо, а детский портрет работы Луиджи Мирадори, уже знакомому нам по Иуде с кинжалом. На портрете трогательный мальчик в лиловом кафтане обнимает огромную собаку – это будущий маркиз Сигизмондо Ала Понцоне, предок и тезка основателя музея, когда-то владевший палаццо. История не столько про живопись, сколько про время, про то, как картина осталась там, где она и должна быть – в родном доме, ставшем городским музеем. В парадном зале музея – мы же в Кремоне – концертный зал. Там идет репетиция школьного скрипичного оркестра.
По совету музейного хранителя, с которым мы вместе слушали юных скрипачей (настоящий путешественник всегда заговаривает с местными жителями), направляюсь в «L'Osteria La Sosta» на Via Sicardo 9. Самый популярный у местной богемы ресторан, расположенный в особняке XVII века, радует не только домашними клецками -никогда не понимала эту страсть к мокрому тесту– но и другими кремонскими деликатесами. По дороге читаю вывеску LUITAIO (VIOLIN MAKER) Noriyuki Matsushita. Японский мастер в Кремоне. Герника и Порденоне. Фрукты в горчице. Мир един. Главное, чтобы скрипка не фальшивила.
Специально для 100dorog
Татьяна Пигарева
Источник: 100dorog.ru
