У ашанти в Гане есть такой мифологический персонаж – паучок Ананси. В СССР в 1971 г. вышел мультфильм – «Паучок Ананси и волшебная палочка». Ананси «в жизни» (то есть в собственно ашантийской мифологии) – типичный трикстер, хитрый и коварный. В мультфильме он другой… Положительный, можно сказать. Но это свойство всех «трикстеров» - они где-то посредине между ангелами и бесами, идейную принадлежность однозначно определить трудно.
У индейцев мексиканского штата Чиапас тоже имеется такой персонаж – жучок Дон Дурито Лакандонский. Дон Дурито – воплощение, «аватара» Субкоманданте Маркоса. Это его «второе Я», которое обращается к нему словно со стороны, излагая его идеи в духе магического реализма. Сам себя он определяет так:
«…Я великий борец с несправедливостью, спаситель обездоленных, утешитель безутешных, надежда слабых, недосягаемая мечта всех женщин, любимый герой всех детей, тот, кому завидуют все мужчины,…я самый доблестный из всех когда-либо удостоенных звания рыцаря, я Дон Дурито Лакандонский.»
Субкоманданте – фигура магическая сама по себе, такой же фетиш нонконформизма, как Че Гевара, Чавес, Чапаев. Он стал идолом, торговым брендом и трендом сувенирной промышленности штата Чиапас. Его ловят в Лакандонском лесу с таким же успехом, как в катакомбах Тора-Бора ловят Бен-Ладена.
Слепцы! Бен Ладена надо ловить на Бора-Бора – райском острове в Полинезии! Наверняка именно там «скрывается» этот самый высокооплачиваемый актёр, который периодически исполняет роль «террориста №1».
У меня в России есть приятель, который скрывается в Интернете под ником «Субкоманданте Маркос». Как хотелось бы устроить им личную встречу. Хотелось бы… но как?
…Мы прилетели из Мехико в город Тустла-Гутьеррес, нынешнюю столицу Чиапаса, самой индейской, самой колоритной и самой дружелюбной провинции Мексики.
ИЗ СООБЩЕНИЙ СМИ:
Российского мотоциклиста жестоко избили и ограбили на юге Мексики. Путешественник в тяжелом состоянии перевезен в больницу города Комитан. 27-летний россиянин Владимир Минин при поддержке благотворительного фонда пострадавших в мотокатастрофах “ASSISTANCE GROUP” совершающий кругосветное путешествие на мотоцикле попал в чрезвычайную ситуацию на границе Мексики. Старт кругосветного рейда MotoPeople состоялся 7 октября 2006 года. Планировалось, что Владимир проедет по Европе, Африке, Южной, Центральной и Северной Америке, а также Азии. Причем, его маршрут пролегал через труднодоступные территории западного побережья Африки и стран Южной и Центральной Америки со сложными природными условиями. Участник проекта не является членом спортивной организации или клуба путешественников. Рейд осуществлялся без сопровождения, на частном серийном мотоцикле BMW R 1200 GS ADVENTURE. Общая протяженность маршрута около 60 000 километров. Продолжительность рейда - 12 месяцев. Проехав за шесть месяцев Европу, Африку с севера на юг и Южную Америку с юга на север, путешественник неоднократно попадал в сложные ситуации. Так, в Африке у него украли ноутбук, затем мотоциклист попал в тяжелую аварию. Несмотря на все трудности, вчера россиянин оказался на границе Гватемалы и Мексики. После прохождения таможенного контроля стало понятно, что все дороги, ведущие на север страны, перекрыты бастующими мексиканцами. Толпа людей с палками не пропускала Владимира, и ему пришлось прорываться чуть ли не с боем.»
Понятное дело, что сквозь толпу «индейцев с лицами актеров ГДР» прорваться даже на мотоцикле тяжело. Говорят, Минин кричал, что он не гринго (не америкос, значит), но это на индейцев не подействовало. Нужно было кричать, что он друг Субкоманданте.
Индейцы Чиапаса согласно мифам индейцев киче, основных летописцев всего Мира Майя, происходят от брата короля Нимакиче, из Тулы (Толлана). То есть, как и подобает всем приличным индейцам, они ведут свою родословную от тольтеков. Столичным городом индейцев Чиапаса был Соктон Нандалуми (Теочипан на ацтекском языке науатль). Само же название Чиапас происходит от науатльского «чиа» (местное зерно из которого делали прохладительный напиток). На территории Чиапаса в I – IX веках процветала первая, «классическая» цивилизация майя. В Лакандонском лесу находятся города майя Яшчилан и Бонампак. Последний знаменит своими фресками. В Мире Майя фресок лучшей сохранности пока не нашли. А на севере Чиапаса лежит Паленке.
В 1488 году ацтекский правитель Ауитсотль посылает военную экспедицию под руководством Тилтолотля для подчинения цоцилей и целталей Синакантана и Чамулы. Они подчинили всю территорию Чиапаса и дошли до Сальвадора. Провинция получила названия Акалан, что означает «рядом с челноками, каноэ». Она включала в себя Гватемалу (Cuauhtemallan), Чиапас (Chiapan) и Табаско (Tabz-koob).Как ни покажется это странным, но новоявленная «провинция» оказалась самой преданной своим ацтекским хозяевам из всех подчиненных Ацтекской Империи территорий. Индейцы Акалана не оказали никакого содействия испанцам в разгроме ацтеков, более того, всячески им препятствовали.
По приказу Эрнана Кортеса в феврале 1524 году капитан Луис Мартин отправился завоевывать Чиапас. Соктон-Нандалуми был взят. Оставив тут гарнизон, Мартин отправился далее в Табаско, взяв с собой хрониста Берналя Диаса дель Кастильо, автора «Истинной истории завоевания Америки». Индейцы восстали и перебили гарнизон, оставленный Мартином. Кортес направляет карательную экспедицию под началом капитана Диего де Масарьегоса в 1527 году. Масарьегос захватывает деревню Точтла индейцев зоке (ныне Тустла- Гутьеррес) и следует к каньону реки Чиапас.
Индейцы оказали ожесточенное сопротивление. Каньон Сумидеро, по которому сейчас на катерах возят туристов, был буквально запружен телами погибших индейцев. Тем не менее, хомут обухом не перешибешь – испанцы одерживают верх и 1 марта 1528 года Масарьегос основывает город Вилья Реаль де Чиапа (ныне Чьапа-де-Корсо). Сейчас это маленький городок в двадцати минутах езды от Тустлы. В 1562 году португальский доминиканец Родриго де Леон построил здесь фонтан в стиле мудехар, рядом с той самой сейбой, вокруг которой и возник город. Сейчас фонтан – главная достопримечательность этого маленького городка.
Главными достопримечательностями Тустлы-Гутьеррес можно считать близлежащий каньон Сумидеро и зоопарк. В зоопарке можно увидеть то, что не увидишь даже в зоопарке Мехико, а именно – птицу кецаль. Перья этой птицы использовали жрецы майя и ацтеков для украшения своих пышных головных уборов, а потому перья эти были основным «экспортным товаром» майя наряду с яшмой и мёдом. В прошлый свой визит в зоопарк, в мае 2007 года, я потратил много времени на то, чтобы найти там птицу кецаль. Клетка, предназначенная для этой птицы, была пуста, и завлеченные неправдивыми указателями посетители зоопарка взирали на неё с недоумением. Однако во второй раз, сейчас, в декабре, я уже знал «путь на завод Михельсона» и смело повел туда всю нашу группу, жаждущую посмотреть диковинную птицу. Мы нашли её там же, где в прошлый раз – за стеклом в музее зоопарка. Нет, не чучело, конечно, но почему-то ей – живой птичке – решили выделить отдельную музейную «витрину». Клетка же в самом зоопарке ожила – теперь в ней живут целых три птички кецаль! Но если вы думаете, что она размером с павлина, то ошибаетесь – она не больше голубя. Изумрудный цвет её оперения действительно изумителен!
А вы когда-нибудь видели пернатого змея? Вы думаете, что он существует только в мифах ацтеков и майя? Отнюдь! Возьмите питона или ужа, облепите его перьями птицы кецаль – и получится живой Кецалькоатль – Пернатый Змей! Свой, комнатный, ручной… Самое сложное – раздобыть перья.
В зоопарке живет еще один зверь-божество – ягуар. Мы видели даже его детёныша, совсем крошку. Еще тут обитают родственники Ягуара – оцелоты, ягуарунди, тигрильо и прочие животные, не встречающиеся нигде, кроме Америки. Ну и, разумеется, те животные, которые служат пищей божествам – свиньи-пекари и тапиры.
В получасе езды от зоопарка – пристань, с которой отправляются катера с туристами по каньону Сумидеро. Самый высокий утес в каньоне высотой один километр. Он тянется примерно на двадцать километров, по крайней мере, такова протяженность наиболее живописного его отрезка. Обычно туристов довозят до того места, где над водой вверх по утёсу поднимается «Рождественская ёлка» - причудливое карстовое образование, с которого струится вода. Описать её необычную красоту невозможно; наверное это самая главная природная достопримечательность Чиапаса: водопад – не водопад, каскад – не каскад. Одним словом «ёлка».
Мы приехали на ночлег в город Сан-Кристобаль-де-лас-Касас. Название длинное, не спорю. Но оно легко запоминается, потому как этот город вливается к тебе в душу душистым нектаром и остается там навсегда. Этот город – Мекка для хиппи, наркоманов-марихуанистов и нонконформистов всех мастей. По старинным улицам Города Святого Христофора бродит дух Революции в обнимку с харизмой Субкоманданте Маркоса. В эти Рождественские дни город украшен праздничными гирляндами весёлых огоньков. В баре «Революция» шаромыжники-гринго потягивают виски.
В баре «Революция» мало что о революции напоминает. Что вы думаете, наивные гринго, - повесить портрет Че Гевары на видном месте это и есть «революция»? Где матросы в пулеметных лентах, где ящики со снарядами? Нет, такая Revolucion нам не нужна! Решительно надо расшуровать эту трясину!
- Товарищи! – кричу я, - Там за углом мародеры грабят винный магазин!!!
Ноль внимания. Обкуренные гринго даже не поворачивают головы. Эх, бросить бы в этот отстойник оппортунизма парочку гранат – привет от революционных моряков Балтики!...
…- Вы, кажется, искали со мною встречи?
Сначала я не понимаю, откуда голос, и рассеянно оборачиваюсь по сторонам. Только посмотрев под ноги, я замечаю того, кто со мною разговаривает. Ну конечно, это он… Дон Дурито… Лакандонский…Он делает мне знак и я следую за ним по переулкам Сан-Кристобаля, потом вверх по лестнице к небольшому храму, первому храму в честь Святого Христофора в Городе Святого Христофора. Внизу светит огнями сумрачный город, в освещенной свечами церкви одинокая старушка-индианка на коленях молится Святому Христофору на языке цоциль. Это даже не мольба, это разговор, незримый диалог. Я никогда не видел, чтобы так молились. Она воздевала руки к Святому Христофору, о чем-то его спрашивала, а потом вдруг начинала ему что-то доказывать, будто святой до конца не понимал, что от него хотят. Казалось, еще мгновение, и старуха начнет грозить Святому Христофору.
Видя моё недоумение по поводу такого проявления магического реализма со стороны местного населения по отношению к христианским святым, Дон Дурито с присущей ему профессорской важностью поспешил дать кое-какие пояснения:
- Ничего удивительного в этом нет. Как еще говорил этот пропойца Моктекусома, «индейская религия хороша для индейцев, а испанская – для испанцев». Может, он и не точно так говорил, за точность не ручаюсь, но суть понятна. Посмотри на тех святых, которых режут наши столяры для церквей. В них нет главного – нет души. Их лица ничего не выражают, в их глазах пустота. А теперь посмотри на те маски, которые те же мастера делают для Пасхальной недели – в них ты увидишь наших прежних богов. И в их создание вложено гораздо, гораздо больше любви! На порогах индейских церквей совершают камлания шаманы, у алтарей режут кур и пьют самогон – и кто скажет, что «цивилизация майя умерла?». Язык бы таким отрезать и привязать на шею вместо галстука!
- Я бы сердца лучше вырезал. Обсидиановым ножом! – предложил я осторожно.
- Тоже можно, – согласился Дон Дурито, но прибавил, хитро прищурившись, - А вот подыгрывать не надо! В заискивании не нуждаемся.
- Да я и не подыгрываю. Коли придет время обсидиановых ножей, то кто же вам помешает-то! Только вот я в чем сомневаюсь – у вас, у майя то есть, на 2012 год конец света назначен, но кажется мне это маловероятным…
- Это еще почему? – передернулся Дон Дурито.
- Это потому, что у нас в 2012 году президентом снова станет Владимир Владимирович Путин, а он никакого безобразия в стране и в мире не допустит!!!
Дон Дурито застыл. Усилием воли выйдя из оцепенения он молча засеменил к выходу и с порога, обернувшись, бросил на прощание:
- Дружку своему передай, пусть «погонялово» в Интернете сменит, а то не ровен час нарвётся ещё на пулю…дурень. Тоже мне «субкоманданте»!
Больше я никогда не видел Дона Дурито. Только один раз в отеле из-за унитаза вылез таракан. Я его раздавил.
Тем временем индианка уже ушла из храма. Святой Христофор с Божественным Младенцем на плече смотрел на меня живыми, человеческими глазами. Сразу видно, что он «не местный», наверняка привезли из Испании. Куры и самогон его не интересуют.
- Скажи мне, Святой Христофор, почему за всё время моей «жизни» в виртуальном пространстве, среди множества причудливых «ников» я не встретил того, кто назвал бы себя «Господь Бог»???
* * * * * * *
Испанцы питали страсть к громким названиям. Их колониальная империя создавалась в эпоху расцвета барокко, а потому названия их городов отличались барочной напыщенностью. Ко всему прочему они любили города переименовывать, а потому подчас очень трудно определить, о каком населенном пункте идет речь в тех или иных исторических анналах.
Пример тому – Сан-Кристобаль-де-лас-Касас. Заложенный в 1528 году как Вилья-Реаль-де-Чиапа-де-лос-Эспаньолес, город уже через несколько лет получил название Вилья-реаль-де-лос-Льянос, а затем, Вилья-де-Сан-Кристобаль-де-лос-Льянос. В 1538 году в городе начато строительство кафедрального собора в честь Святого Христофора (Сан Кристобаль), но тем не менее название ему пришлось сменить на Сьюдад-Реаль (королевский город). В принципе, полное название звучало как Сьюдад-Реаль-де-Чиапа (Королевский город Чиапы). В 1829 году город был переименован в Сьюдад-Сан-Кристобаль, потому как Центральная Америка более не имела отношения к королям Испании. В 1848 году город получил название Сан-Кристобаль-де-лас-Касас (в честь Бартоломе де лас Касаса). В 1934 году, в период воинствующего секуляризма, город решили именовать кратко – Сьюдад-лас-Касас. Таковым он оставался до 1943 года. Сами горожане называют свой город короче всего – Санкрис.
Памятник тому, кому город обязан доброй половиной своего имени, стоит напротив от нашей гостиницы. Этот человек в сутане заслужил благодарность потомков тем, что одним из первых начал отстаивать право индейцев быть людьми, иметь свою культуру и человеческое достоинство. Он возглавлял епископат Сан-Кристобаля с 1545 до 1547 год. Бартоломе де лас Касас родился в 1484 году в Севилье и там же окончил духовную академию. В 1506 году он в первый раз отправляется в Вест-Индию, и с тех пор совершает несколько плаваний из Нового в Старый Свет и обратно. Страстный противник «энкомьенды» в испанских колониях (некое подобие нашего крепостного права по отношению к индейцам), он задумывает даже создание «сельскохозяйственной коммуны» на территории нынешней Венесуэлы. Коммуны, в которой трудились бы на равных испанцы и индейцы. Он пишет фундаментальный труд – «История Индий» (Historia de Las Indias), который наряду с «Сообщениями о делах в Юкатане» Диего де Ланды станет основным источником по истории Центральной Америки. Заметьте: истории, написанной по «горячим следам»! Пламя испанских костров сжигало кодексы майя, а ведь только благодаря им мы вообще хоть что-то знаем о майя, ацтеках, ольмеках, тольтеках. Было сожжено 99,9% культурного наследия индейских народов. До нас дошли в приличном состоянии только четыре кодекса майя. Только четыре!!!
Немцы, прежде чем отправить человека в газовую камеру, тщательно записывали все метрики, хотя они, по большому счету, были уже бесполезны. Испанцы ничего не записывали. Содержание рукописей их не интересовало – они содержали какую-то абракадабру и еретические рисунки. И потому заслуживали смерти.
И всё-таки, я бы воздержался от того, чтобы вызывать у испанцев чувство вины. Бедные европейцы без того зашуганы – уже Рождество Христово стесняются справлять, чтобы ненароком не оскорбить религиозные чувства мусульман, нелегально приехавших и заселивших их города. История пусть судит. Сделанного не воротишь, а в Мексике сейчас живет другой народ, в создании которого участвовали и индейцы, и испанцы. И давайте попробуем хоть на мгновение поставить себя на место последних, вернее, первых из этих последних, кто прибыл в Новый Свет. Они плывут в неизвестность, они не знают, что ждёт их за кромкой моря, а приплывая, видят расчлененные тела, ступени храмов, залитые человеческой кровью, людей (людей ли?) в странных нарядах, вырывающие трепещущие сердца из груди их жертв. Некоторые сердцами еще и закусывают. Иные языки себе прокалывают иглами магея, кровь пускают. Одним словом, и садо-, и мазо-, и гомо-, и педо- прочая и прочая в одном флаконе. При этом надо учитывать, что испанцы тоже не безгрешны: на их родине свирепствует Инквизиция, народ терзают и жгут пачками, папы в Риме распутствуют, душат и травят своих соперников. Уже и непонятно, Христу ли служит церковь или кому-то другому. Но даже на этом фоне, с таким «background» увиденное столь поражает испанцев, что даже Кортес падает в обморок. Таким впечатлительным оказался. Разумеется, первое желание, которое возникает – это поскорее «прикрыть эту лавочку». Чем испанцы и занимались с присущей им горячностью, пока энтузиасты вроде Бартоломе де лас-Касаса пытались наспех разобраться, что именно летит в огонь Священной Инквизиции в Новой Испании.
* * * * * * *
Чиапас только в 1824 году решил, что он присоединится к Мексике. После того, как в 1821 года распалась Испанская Империя, центрально-американские вице-королевства и провинции решали, как жить дальше. С 1823 по 1839 в существовало государство Соединенные Провинции Центральной Америки. Один из регионов Чиапаса – Соконуско – присоединился к Соединенным Провинциям и оставался в составе Гватемалы до 1842 года, до той поры, когда Мексика силой оружия вернула себе территорию, которую считала своей. Гватемала же считала Соконуско своею провинцией до 1895 года.
Выехав из Сан-Кристобаля утром, до границы Гватемалы можно доехать уже к обеду. Нам туда пока не надо – в Гватемалу мы въедем через Белиз гораздо позже, обогнув Юкатан.
Сан-Кристобаль-де-лас-Касас – город «сплошной» колониальной застройки в отличие от того же Мехико. Более того, в Сан-Кристобале сохранились «старейшие дома в Америке» - «Дом голубя» и «Дом с сиренами» (1528 и 1530 гг. соответственно). Его улицы пересекаются под прямым углом (как большинство городов Новой Испании), а потому заблудиться в нем довольно сложно. В принципе, туристеки (особая народность, пришедшая на смену ольмекам, тольктекам, и ацтекам), бродят вдоль двух параллельных улиц, проходящих по краю центральной площади с Собором Святого Христофора и протянувшихся от церкви Святой Лючии до замечательной церкви Санто-Доминго-де-Гусман.
Доминиканские церкви в Новой Испании всегда отличались роскошью отделки. Санкристобальская церковь Санто-Доминго – не исключение. Её интерьеров не коснулась еще рука реставратора и золотое убранство покрыто легким налетом патины. У паперти этой церкви начинается «индейский рынок», на котором местные жители и хипповатые экспаты торгуют изделиями «народных промыслов». Я приобрел здесь нательный крест из яшмы, мягкие игрушки (партизаны Субкоманданте Маркоса в масках и с деревянными ружьями), цветастые индейские рубахи, рюкзак, портфели и сумки из натуральной кожи. Стоит всё это смешных денег. К примеру, стильный портфель обошелся в 25 долларов, рюкзак – в 30. Самый большой кожаный чемодан с тиснением стоил около 70 долларов. На рынке свои произведения предлагают европеоидные художники, осевшие в этом мексиканском Амстердаме и ведущие правильный образ жизни: они плевать хотели на строительство своей деловой карьеры и погоню за деньгами в больших мегаполисах и ведут тихую и размеренную жизнь в Чиапасе, в ожидании Второго Пришествия Субкоманданте Маркоса.
Субкоманданте строит школы и больницы. Мы проезжали школу в горном селении, которая была сплошь разукрашена муралями – не в стиле Ривейры, конечно, но больше в духе народного наивизма. На них всё тот же любимый в Чиапасе сюжет – сапастисты в пулеметных лентах и благодарные крестьяне, за счастье которых и сражаются эти магические реалисты в масках.
Магический реализм как нельзя лучше чувствуется в деревне Сан-Хуан-де-Чамула, или просто Чамула. В воскресенье, во время богослужения, зайдите в неё. Если сумеете, конечно. К полудню там собирается вся округа. Сюда приходят целыми семьями – мужчины в белых или черных «безрукавках» из овчины, женщины в цветастых юбках и кофтах. Приходят с цветами, венками, гитарами, бутылками «поша» (местного кукурузного самогона) и «Кока-Колы». На полу церкви, покрытого ковром из длинных игол сосны Моктесумы, горят свечи, стоят бутылки, сидят индейцы и режут кур. Пахнет хвоей и копаловой смолой, которую используют в Центральной Америке вместо ладана. В церкви заправляют знахари: это они научили народ использовать «Кока-Колу» как лекарство и приносить в жертву «святым» кур. Это они объяснили индейцам цоциль, что зеркала отпугивают злых духов, и потому теперь статуи святых в Чамуле украшены маленькими зеркалами. Это еще ничего. Я видел фото в Музее Антропологии в Мехико, где Христос был одет в мантию из долларов…
Фотографироваться индейцы цоциль в Чамуле не любят. Официально в церкви фотографировать нельзя, и потому так мало снимков интерьеров этой церкви доходит до внешнего мира. Сама деревня Чамула пользуется автономией в Чиапасе – даже порядок в городе контролирует не мексиканская полиция, а местные «дружинники». Поэтому лучше цоцилей не провоцировать. Для того, чтобы не накалять страсти, лучше делать снимки издалека, как бы невзначай. Я присел на корточки во дворе церкви и снимал площадь с проходившими по ней индейцами. Только один раз меня довольно дружелюбно (в смысле, со смехом) похлопали по шляпе. А в одного из моих компаньонов полетели камни. Так вот!
Впрочем, в другой деревне цоцилей – Синакантане – нас угостили пошем. Старейшины стояли у церкви и пили пош. Жестяная кружка ходила по кругу. Нас пригласили попробовать и мы побратались с местными «отцами». Не могу сказать, что пош меня вдохновил, но градусов в нем достаточно.
Церковь в Синакантане менее многолюдна и в чем-то более «традиционна». Но обратите внимание на светильники и курительницы того же копала – это глиняные фигуры ягуара. Да, да, того самого, Бога-Ягуара, олицетворявшего по всему западному краю обеих Америк могучую силу земли! И что же из всего этого следует? Что цивилизация майя не умерла?
На одной из горных дорог мы остановились у монумента, полного трагического пафоса – к небу поднимался столб из человеческих тел и голов. Памятник олицетворял мучения индейского народа, претерпеваемые от «мексиканцев». Есть индейцы, а есть мексиканцы; это разные понятия, хотя одно другого не исключает. Есть поборник справедливости и защитник индейцев – благородный Субкоманданте Маркос. Он стал частью мифологии майя и его произведения занимают такое же почетное место на полках книжных магазинов Города Святого Христофора, как «Пополь-Вух» и «Чилам-Балам».
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...
Магия магея. Магическое путешествие в Мексику. Часть I.
Магия магея. Магическое путешествие в Мексику. Часть II.
Магия магея. Магическое путешествие в Мексику. Часть III.
Магия магея. Магическое путешествие в Мексику. Часть 4
У индейцев мексиканского штата Чиапас тоже имеется такой персонаж – жучок Дон Дурито Лакандонский. Дон Дурито – воплощение, «аватара» Субкоманданте Маркоса. Это его «второе Я», которое обращается к нему словно со стороны, излагая его идеи в духе магического реализма. Сам себя он определяет так:
«…Я великий борец с несправедливостью, спаситель обездоленных, утешитель безутешных, надежда слабых, недосягаемая мечта всех женщин, любимый герой всех детей, тот, кому завидуют все мужчины,…я самый доблестный из всех когда-либо удостоенных звания рыцаря, я Дон Дурито Лакандонский.»
Субкоманданте – фигура магическая сама по себе, такой же фетиш нонконформизма, как Че Гевара, Чавес, Чапаев. Он стал идолом, торговым брендом и трендом сувенирной промышленности штата Чиапас. Его ловят в Лакандонском лесу с таким же успехом, как в катакомбах Тора-Бора ловят Бен-Ладена.
Слепцы! Бен Ладена надо ловить на Бора-Бора – райском острове в Полинезии! Наверняка именно там «скрывается» этот самый высокооплачиваемый актёр, который периодически исполняет роль «террориста №1».
У меня в России есть приятель, который скрывается в Интернете под ником «Субкоманданте Маркос». Как хотелось бы устроить им личную встречу. Хотелось бы… но как?
…Мы прилетели из Мехико в город Тустла-Гутьеррес, нынешнюю столицу Чиапаса, самой индейской, самой колоритной и самой дружелюбной провинции Мексики.
ИЗ СООБЩЕНИЙ СМИ:
Российского мотоциклиста жестоко избили и ограбили на юге Мексики. Путешественник в тяжелом состоянии перевезен в больницу города Комитан. 27-летний россиянин Владимир Минин при поддержке благотворительного фонда пострадавших в мотокатастрофах “ASSISTANCE GROUP” совершающий кругосветное путешествие на мотоцикле попал в чрезвычайную ситуацию на границе Мексики. Старт кругосветного рейда MotoPeople состоялся 7 октября 2006 года. Планировалось, что Владимир проедет по Европе, Африке, Южной, Центральной и Северной Америке, а также Азии. Причем, его маршрут пролегал через труднодоступные территории западного побережья Африки и стран Южной и Центральной Америки со сложными природными условиями. Участник проекта не является членом спортивной организации или клуба путешественников. Рейд осуществлялся без сопровождения, на частном серийном мотоцикле BMW R 1200 GS ADVENTURE. Общая протяженность маршрута около 60 000 километров. Продолжительность рейда - 12 месяцев. Проехав за шесть месяцев Европу, Африку с севера на юг и Южную Америку с юга на север, путешественник неоднократно попадал в сложные ситуации. Так, в Африке у него украли ноутбук, затем мотоциклист попал в тяжелую аварию. Несмотря на все трудности, вчера россиянин оказался на границе Гватемалы и Мексики. После прохождения таможенного контроля стало понятно, что все дороги, ведущие на север страны, перекрыты бастующими мексиканцами. Толпа людей с палками не пропускала Владимира, и ему пришлось прорываться чуть ли не с боем.»
Понятное дело, что сквозь толпу «индейцев с лицами актеров ГДР» прорваться даже на мотоцикле тяжело. Говорят, Минин кричал, что он не гринго (не америкос, значит), но это на индейцев не подействовало. Нужно было кричать, что он друг Субкоманданте.
Индейцы Чиапаса согласно мифам индейцев киче, основных летописцев всего Мира Майя, происходят от брата короля Нимакиче, из Тулы (Толлана). То есть, как и подобает всем приличным индейцам, они ведут свою родословную от тольтеков. Столичным городом индейцев Чиапаса был Соктон Нандалуми (Теочипан на ацтекском языке науатль). Само же название Чиапас происходит от науатльского «чиа» (местное зерно из которого делали прохладительный напиток). На территории Чиапаса в I – IX веках процветала первая, «классическая» цивилизация майя. В Лакандонском лесу находятся города майя Яшчилан и Бонампак. Последний знаменит своими фресками. В Мире Майя фресок лучшей сохранности пока не нашли. А на севере Чиапаса лежит Паленке.
В 1488 году ацтекский правитель Ауитсотль посылает военную экспедицию под руководством Тилтолотля для подчинения цоцилей и целталей Синакантана и Чамулы. Они подчинили всю территорию Чиапаса и дошли до Сальвадора. Провинция получила названия Акалан, что означает «рядом с челноками, каноэ». Она включала в себя Гватемалу (Cuauhtemallan), Чиапас (Chiapan) и Табаско (Tabz-koob).Как ни покажется это странным, но новоявленная «провинция» оказалась самой преданной своим ацтекским хозяевам из всех подчиненных Ацтекской Империи территорий. Индейцы Акалана не оказали никакого содействия испанцам в разгроме ацтеков, более того, всячески им препятствовали.
По приказу Эрнана Кортеса в феврале 1524 году капитан Луис Мартин отправился завоевывать Чиапас. Соктон-Нандалуми был взят. Оставив тут гарнизон, Мартин отправился далее в Табаско, взяв с собой хрониста Берналя Диаса дель Кастильо, автора «Истинной истории завоевания Америки». Индейцы восстали и перебили гарнизон, оставленный Мартином. Кортес направляет карательную экспедицию под началом капитана Диего де Масарьегоса в 1527 году. Масарьегос захватывает деревню Точтла индейцев зоке (ныне Тустла- Гутьеррес) и следует к каньону реки Чиапас.
Индейцы оказали ожесточенное сопротивление. Каньон Сумидеро, по которому сейчас на катерах возят туристов, был буквально запружен телами погибших индейцев. Тем не менее, хомут обухом не перешибешь – испанцы одерживают верх и 1 марта 1528 года Масарьегос основывает город Вилья Реаль де Чиапа (ныне Чьапа-де-Корсо). Сейчас это маленький городок в двадцати минутах езды от Тустлы. В 1562 году португальский доминиканец Родриго де Леон построил здесь фонтан в стиле мудехар, рядом с той самой сейбой, вокруг которой и возник город. Сейчас фонтан – главная достопримечательность этого маленького городка.
Главными достопримечательностями Тустлы-Гутьеррес можно считать близлежащий каньон Сумидеро и зоопарк. В зоопарке можно увидеть то, что не увидишь даже в зоопарке Мехико, а именно – птицу кецаль. Перья этой птицы использовали жрецы майя и ацтеков для украшения своих пышных головных уборов, а потому перья эти были основным «экспортным товаром» майя наряду с яшмой и мёдом. В прошлый свой визит в зоопарк, в мае 2007 года, я потратил много времени на то, чтобы найти там птицу кецаль. Клетка, предназначенная для этой птицы, была пуста, и завлеченные неправдивыми указателями посетители зоопарка взирали на неё с недоумением. Однако во второй раз, сейчас, в декабре, я уже знал «путь на завод Михельсона» и смело повел туда всю нашу группу, жаждущую посмотреть диковинную птицу. Мы нашли её там же, где в прошлый раз – за стеклом в музее зоопарка. Нет, не чучело, конечно, но почему-то ей – живой птичке – решили выделить отдельную музейную «витрину». Клетка же в самом зоопарке ожила – теперь в ней живут целых три птички кецаль! Но если вы думаете, что она размером с павлина, то ошибаетесь – она не больше голубя. Изумрудный цвет её оперения действительно изумителен!
А вы когда-нибудь видели пернатого змея? Вы думаете, что он существует только в мифах ацтеков и майя? Отнюдь! Возьмите питона или ужа, облепите его перьями птицы кецаль – и получится живой Кецалькоатль – Пернатый Змей! Свой, комнатный, ручной… Самое сложное – раздобыть перья.
В зоопарке живет еще один зверь-божество – ягуар. Мы видели даже его детёныша, совсем крошку. Еще тут обитают родственники Ягуара – оцелоты, ягуарунди, тигрильо и прочие животные, не встречающиеся нигде, кроме Америки. Ну и, разумеется, те животные, которые служат пищей божествам – свиньи-пекари и тапиры.
В получасе езды от зоопарка – пристань, с которой отправляются катера с туристами по каньону Сумидеро. Самый высокий утес в каньоне высотой один километр. Он тянется примерно на двадцать километров, по крайней мере, такова протяженность наиболее живописного его отрезка. Обычно туристов довозят до того места, где над водой вверх по утёсу поднимается «Рождественская ёлка» - причудливое карстовое образование, с которого струится вода. Описать её необычную красоту невозможно; наверное это самая главная природная достопримечательность Чиапаса: водопад – не водопад, каскад – не каскад. Одним словом «ёлка».
Мы приехали на ночлег в город Сан-Кристобаль-де-лас-Касас. Название длинное, не спорю. Но оно легко запоминается, потому как этот город вливается к тебе в душу душистым нектаром и остается там навсегда. Этот город – Мекка для хиппи, наркоманов-марихуанистов и нонконформистов всех мастей. По старинным улицам Города Святого Христофора бродит дух Революции в обнимку с харизмой Субкоманданте Маркоса. В эти Рождественские дни город украшен праздничными гирляндами весёлых огоньков. В баре «Революция» шаромыжники-гринго потягивают виски.
В баре «Революция» мало что о революции напоминает. Что вы думаете, наивные гринго, - повесить портрет Че Гевары на видном месте это и есть «революция»? Где матросы в пулеметных лентах, где ящики со снарядами? Нет, такая Revolucion нам не нужна! Решительно надо расшуровать эту трясину!
- Товарищи! – кричу я, - Там за углом мародеры грабят винный магазин!!!
Ноль внимания. Обкуренные гринго даже не поворачивают головы. Эх, бросить бы в этот отстойник оппортунизма парочку гранат – привет от революционных моряков Балтики!...
…- Вы, кажется, искали со мною встречи?
Сначала я не понимаю, откуда голос, и рассеянно оборачиваюсь по сторонам. Только посмотрев под ноги, я замечаю того, кто со мною разговаривает. Ну конечно, это он… Дон Дурито… Лакандонский…Он делает мне знак и я следую за ним по переулкам Сан-Кристобаля, потом вверх по лестнице к небольшому храму, первому храму в честь Святого Христофора в Городе Святого Христофора. Внизу светит огнями сумрачный город, в освещенной свечами церкви одинокая старушка-индианка на коленях молится Святому Христофору на языке цоциль. Это даже не мольба, это разговор, незримый диалог. Я никогда не видел, чтобы так молились. Она воздевала руки к Святому Христофору, о чем-то его спрашивала, а потом вдруг начинала ему что-то доказывать, будто святой до конца не понимал, что от него хотят. Казалось, еще мгновение, и старуха начнет грозить Святому Христофору.
Видя моё недоумение по поводу такого проявления магического реализма со стороны местного населения по отношению к христианским святым, Дон Дурито с присущей ему профессорской важностью поспешил дать кое-какие пояснения:
- Ничего удивительного в этом нет. Как еще говорил этот пропойца Моктекусома, «индейская религия хороша для индейцев, а испанская – для испанцев». Может, он и не точно так говорил, за точность не ручаюсь, но суть понятна. Посмотри на тех святых, которых режут наши столяры для церквей. В них нет главного – нет души. Их лица ничего не выражают, в их глазах пустота. А теперь посмотри на те маски, которые те же мастера делают для Пасхальной недели – в них ты увидишь наших прежних богов. И в их создание вложено гораздо, гораздо больше любви! На порогах индейских церквей совершают камлания шаманы, у алтарей режут кур и пьют самогон – и кто скажет, что «цивилизация майя умерла?». Язык бы таким отрезать и привязать на шею вместо галстука!
- Я бы сердца лучше вырезал. Обсидиановым ножом! – предложил я осторожно.
- Тоже можно, – согласился Дон Дурито, но прибавил, хитро прищурившись, - А вот подыгрывать не надо! В заискивании не нуждаемся.
- Да я и не подыгрываю. Коли придет время обсидиановых ножей, то кто же вам помешает-то! Только вот я в чем сомневаюсь – у вас, у майя то есть, на 2012 год конец света назначен, но кажется мне это маловероятным…
- Это еще почему? – передернулся Дон Дурито.
- Это потому, что у нас в 2012 году президентом снова станет Владимир Владимирович Путин, а он никакого безобразия в стране и в мире не допустит!!!
Дон Дурито застыл. Усилием воли выйдя из оцепенения он молча засеменил к выходу и с порога, обернувшись, бросил на прощание:
- Дружку своему передай, пусть «погонялово» в Интернете сменит, а то не ровен час нарвётся ещё на пулю…дурень. Тоже мне «субкоманданте»!
Больше я никогда не видел Дона Дурито. Только один раз в отеле из-за унитаза вылез таракан. Я его раздавил.
Тем временем индианка уже ушла из храма. Святой Христофор с Божественным Младенцем на плече смотрел на меня живыми, человеческими глазами. Сразу видно, что он «не местный», наверняка привезли из Испании. Куры и самогон его не интересуют.
- Скажи мне, Святой Христофор, почему за всё время моей «жизни» в виртуальном пространстве, среди множества причудливых «ников» я не встретил того, кто назвал бы себя «Господь Бог»???
* * * * * * *
Испанцы питали страсть к громким названиям. Их колониальная империя создавалась в эпоху расцвета барокко, а потому названия их городов отличались барочной напыщенностью. Ко всему прочему они любили города переименовывать, а потому подчас очень трудно определить, о каком населенном пункте идет речь в тех или иных исторических анналах.
Пример тому – Сан-Кристобаль-де-лас-Касас. Заложенный в 1528 году как Вилья-Реаль-де-Чиапа-де-лос-Эспаньолес, город уже через несколько лет получил название Вилья-реаль-де-лос-Льянос, а затем, Вилья-де-Сан-Кристобаль-де-лос-Льянос. В 1538 году в городе начато строительство кафедрального собора в честь Святого Христофора (Сан Кристобаль), но тем не менее название ему пришлось сменить на Сьюдад-Реаль (королевский город). В принципе, полное название звучало как Сьюдад-Реаль-де-Чиапа (Королевский город Чиапы). В 1829 году город был переименован в Сьюдад-Сан-Кристобаль, потому как Центральная Америка более не имела отношения к королям Испании. В 1848 году город получил название Сан-Кристобаль-де-лас-Касас (в честь Бартоломе де лас Касаса). В 1934 году, в период воинствующего секуляризма, город решили именовать кратко – Сьюдад-лас-Касас. Таковым он оставался до 1943 года. Сами горожане называют свой город короче всего – Санкрис.
Памятник тому, кому город обязан доброй половиной своего имени, стоит напротив от нашей гостиницы. Этот человек в сутане заслужил благодарность потомков тем, что одним из первых начал отстаивать право индейцев быть людьми, иметь свою культуру и человеческое достоинство. Он возглавлял епископат Сан-Кристобаля с 1545 до 1547 год. Бартоломе де лас Касас родился в 1484 году в Севилье и там же окончил духовную академию. В 1506 году он в первый раз отправляется в Вест-Индию, и с тех пор совершает несколько плаваний из Нового в Старый Свет и обратно. Страстный противник «энкомьенды» в испанских колониях (некое подобие нашего крепостного права по отношению к индейцам), он задумывает даже создание «сельскохозяйственной коммуны» на территории нынешней Венесуэлы. Коммуны, в которой трудились бы на равных испанцы и индейцы. Он пишет фундаментальный труд – «История Индий» (Historia de Las Indias), который наряду с «Сообщениями о делах в Юкатане» Диего де Ланды станет основным источником по истории Центральной Америки. Заметьте: истории, написанной по «горячим следам»! Пламя испанских костров сжигало кодексы майя, а ведь только благодаря им мы вообще хоть что-то знаем о майя, ацтеках, ольмеках, тольтеках. Было сожжено 99,9% культурного наследия индейских народов. До нас дошли в приличном состоянии только четыре кодекса майя. Только четыре!!!
Немцы, прежде чем отправить человека в газовую камеру, тщательно записывали все метрики, хотя они, по большому счету, были уже бесполезны. Испанцы ничего не записывали. Содержание рукописей их не интересовало – они содержали какую-то абракадабру и еретические рисунки. И потому заслуживали смерти.
И всё-таки, я бы воздержался от того, чтобы вызывать у испанцев чувство вины. Бедные европейцы без того зашуганы – уже Рождество Христово стесняются справлять, чтобы ненароком не оскорбить религиозные чувства мусульман, нелегально приехавших и заселивших их города. История пусть судит. Сделанного не воротишь, а в Мексике сейчас живет другой народ, в создании которого участвовали и индейцы, и испанцы. И давайте попробуем хоть на мгновение поставить себя на место последних, вернее, первых из этих последних, кто прибыл в Новый Свет. Они плывут в неизвестность, они не знают, что ждёт их за кромкой моря, а приплывая, видят расчлененные тела, ступени храмов, залитые человеческой кровью, людей (людей ли?) в странных нарядах, вырывающие трепещущие сердца из груди их жертв. Некоторые сердцами еще и закусывают. Иные языки себе прокалывают иглами магея, кровь пускают. Одним словом, и садо-, и мазо-, и гомо-, и педо- прочая и прочая в одном флаконе. При этом надо учитывать, что испанцы тоже не безгрешны: на их родине свирепствует Инквизиция, народ терзают и жгут пачками, папы в Риме распутствуют, душат и травят своих соперников. Уже и непонятно, Христу ли служит церковь или кому-то другому. Но даже на этом фоне, с таким «background» увиденное столь поражает испанцев, что даже Кортес падает в обморок. Таким впечатлительным оказался. Разумеется, первое желание, которое возникает – это поскорее «прикрыть эту лавочку». Чем испанцы и занимались с присущей им горячностью, пока энтузиасты вроде Бартоломе де лас-Касаса пытались наспех разобраться, что именно летит в огонь Священной Инквизиции в Новой Испании.
* * * * * * *
Чиапас только в 1824 году решил, что он присоединится к Мексике. После того, как в 1821 года распалась Испанская Империя, центрально-американские вице-королевства и провинции решали, как жить дальше. С 1823 по 1839 в существовало государство Соединенные Провинции Центральной Америки. Один из регионов Чиапаса – Соконуско – присоединился к Соединенным Провинциям и оставался в составе Гватемалы до 1842 года, до той поры, когда Мексика силой оружия вернула себе территорию, которую считала своей. Гватемала же считала Соконуско своею провинцией до 1895 года.
Выехав из Сан-Кристобаля утром, до границы Гватемалы можно доехать уже к обеду. Нам туда пока не надо – в Гватемалу мы въедем через Белиз гораздо позже, обогнув Юкатан.
Сан-Кристобаль-де-лас-Касас – город «сплошной» колониальной застройки в отличие от того же Мехико. Более того, в Сан-Кристобале сохранились «старейшие дома в Америке» - «Дом голубя» и «Дом с сиренами» (1528 и 1530 гг. соответственно). Его улицы пересекаются под прямым углом (как большинство городов Новой Испании), а потому заблудиться в нем довольно сложно. В принципе, туристеки (особая народность, пришедшая на смену ольмекам, тольктекам, и ацтекам), бродят вдоль двух параллельных улиц, проходящих по краю центральной площади с Собором Святого Христофора и протянувшихся от церкви Святой Лючии до замечательной церкви Санто-Доминго-де-Гусман.
Доминиканские церкви в Новой Испании всегда отличались роскошью отделки. Санкристобальская церковь Санто-Доминго – не исключение. Её интерьеров не коснулась еще рука реставратора и золотое убранство покрыто легким налетом патины. У паперти этой церкви начинается «индейский рынок», на котором местные жители и хипповатые экспаты торгуют изделиями «народных промыслов». Я приобрел здесь нательный крест из яшмы, мягкие игрушки (партизаны Субкоманданте Маркоса в масках и с деревянными ружьями), цветастые индейские рубахи, рюкзак, портфели и сумки из натуральной кожи. Стоит всё это смешных денег. К примеру, стильный портфель обошелся в 25 долларов, рюкзак – в 30. Самый большой кожаный чемодан с тиснением стоил около 70 долларов. На рынке свои произведения предлагают европеоидные художники, осевшие в этом мексиканском Амстердаме и ведущие правильный образ жизни: они плевать хотели на строительство своей деловой карьеры и погоню за деньгами в больших мегаполисах и ведут тихую и размеренную жизнь в Чиапасе, в ожидании Второго Пришествия Субкоманданте Маркоса.
Субкоманданте строит школы и больницы. Мы проезжали школу в горном селении, которая была сплошь разукрашена муралями – не в стиле Ривейры, конечно, но больше в духе народного наивизма. На них всё тот же любимый в Чиапасе сюжет – сапастисты в пулеметных лентах и благодарные крестьяне, за счастье которых и сражаются эти магические реалисты в масках.
Магический реализм как нельзя лучше чувствуется в деревне Сан-Хуан-де-Чамула, или просто Чамула. В воскресенье, во время богослужения, зайдите в неё. Если сумеете, конечно. К полудню там собирается вся округа. Сюда приходят целыми семьями – мужчины в белых или черных «безрукавках» из овчины, женщины в цветастых юбках и кофтах. Приходят с цветами, венками, гитарами, бутылками «поша» (местного кукурузного самогона) и «Кока-Колы». На полу церкви, покрытого ковром из длинных игол сосны Моктесумы, горят свечи, стоят бутылки, сидят индейцы и режут кур. Пахнет хвоей и копаловой смолой, которую используют в Центральной Америке вместо ладана. В церкви заправляют знахари: это они научили народ использовать «Кока-Колу» как лекарство и приносить в жертву «святым» кур. Это они объяснили индейцам цоциль, что зеркала отпугивают злых духов, и потому теперь статуи святых в Чамуле украшены маленькими зеркалами. Это еще ничего. Я видел фото в Музее Антропологии в Мехико, где Христос был одет в мантию из долларов…
Фотографироваться индейцы цоциль в Чамуле не любят. Официально в церкви фотографировать нельзя, и потому так мало снимков интерьеров этой церкви доходит до внешнего мира. Сама деревня Чамула пользуется автономией в Чиапасе – даже порядок в городе контролирует не мексиканская полиция, а местные «дружинники». Поэтому лучше цоцилей не провоцировать. Для того, чтобы не накалять страсти, лучше делать снимки издалека, как бы невзначай. Я присел на корточки во дворе церкви и снимал площадь с проходившими по ней индейцами. Только один раз меня довольно дружелюбно (в смысле, со смехом) похлопали по шляпе. А в одного из моих компаньонов полетели камни. Так вот!
Впрочем, в другой деревне цоцилей – Синакантане – нас угостили пошем. Старейшины стояли у церкви и пили пош. Жестяная кружка ходила по кругу. Нас пригласили попробовать и мы побратались с местными «отцами». Не могу сказать, что пош меня вдохновил, но градусов в нем достаточно.
Церковь в Синакантане менее многолюдна и в чем-то более «традиционна». Но обратите внимание на светильники и курительницы того же копала – это глиняные фигуры ягуара. Да, да, того самого, Бога-Ягуара, олицетворявшего по всему западному краю обеих Америк могучую силу земли! И что же из всего этого следует? Что цивилизация майя не умерла?
На одной из горных дорог мы остановились у монумента, полного трагического пафоса – к небу поднимался столб из человеческих тел и голов. Памятник олицетворял мучения индейского народа, претерпеваемые от «мексиканцев». Есть индейцы, а есть мексиканцы; это разные понятия, хотя одно другого не исключает. Есть поборник справедливости и защитник индейцев – благородный Субкоманданте Маркос. Он стал частью мифологии майя и его произведения занимают такое же почетное место на полках книжных магазинов Города Святого Христофора, как «Пополь-Вух» и «Чилам-Балам».
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...
Магия магея. Магическое путешествие в Мексику. Часть I.
Магия магея. Магическое путешествие в Мексику. Часть II.
Магия магея. Магическое путешествие в Мексику. Часть III.
Магия магея. Магическое путешествие в Мексику. Часть 4
Комментарий автора:
А вы когда-нибудь видели пернатого змея? Вы думаете, что он существует только в мифах ацтеков и майя? Отнюдь! Возьмите питона или ужа, облепите его перьями птицы кецаль – и получится живой Кецалькоатль – Пернатый Змей! Свой, комнатный, ручной… Самое сложное – раздобыть перья.
Страницы1
Об авторе /5 (0)
