- Как добрались? - спросил старик Лёву так, как будто встретил старого знакомого. Дедушка взглянул на него светлыми голубыми глазами; его длинный нордический череп облегала копна седых длинных волос, подвязанных сзади в косу.
- Хорошо, спасибо, очень интересно было, и совсем даже не утомительно, - ответил Лёва. - А у вас тут, как я посмотрю, рыбалка… Как клёв сегодня? - Лёва кивнул на удочки, лежавшие у старика в лодке.
- Сегодня плохо; вчера утром лучше было. Пару нильских окуньков поймал. А вы рыбки вяленой не желаете часом?
Часом Лёва желал рыбки, и вообще всего того, что можно было бы пожевать. Старик протянул Лёве кусок вяленого филе, и Лёва сожрал его стремительно, не обращая внимания на мелкие косточки, и запил водкой из фляги, которую предоставил аватар Николая Угодника.
- Меня Николаем Степановичем зовут, - начал старик, добродушно улыбнувшись, - а вас Львом кличут, насколько понимаю.
- Да, конечно, очень приятно, - ответил Лев, рыгнув. Похоже, что квест подходил к логическому завершению; в любом случае, Лёва решил закончить его во что бы то ни стало. С него было достаточно, и продолжать приключение вплоть до мыса Доброй Надежды ему не хотелось.
- Надежда умирает последней, - сказал Лёва. - Я очень надеялся, что скоро всё должно было закончиться.
Дедуля становился последним звеном, заветным ключом ото всех дверей, даже если он об этом сам пока не догадывался.
- Я думаю, дорогой Николай Степанович, что вы уже обо всём знаете, гораздо больше чем я. Не знаю, как долго вы меня тут на лодочке дожидаетесь, но игра подошла к концу, и вам придется её закончить здесь и сейчас, даже если вы этого не очень хотите. А вашему тезке из Москвы можете от меня передать, что я восхищен его фантазией, и я не замедлю выказать своё восхищение в любой удобной для него форме.
Николай Степанович ни словом, ни мимикой никак не отреагировал на выступление человека в долбленке. Он молча кинул ему конец веревки и завел мотор:
- Однако, вы, Лев, достаточно поболтались на воде. Пора бы уже на берег сойти.
Седовласый кормчий привел мини-эскадру к каменистому берегу; чуть поодаль виднелась палатка и притухший костер, над которым ветер раскачивал старомодный котелок.
- Добро пожаловать в моё скромное стариковское жилище!
Николай Степанович подбросил сухих скрюченных дровишек в костер и еще что-то, что Лёва не сумел разглядеть. Из костра повалил густой дым, который, впрочем, быстро просветлел. Николай Степанович жестом показал на туристский коврик, приглашая Лёву сесть.
Расположившись у костра, Николай Степанович достал изящную трубку из слоновьей кости и чубуком из черного дерева. К запаху костра добавился запах дорогого табака. Закрыв глаза, Николай Степанович сделал глубокую затяжку, а потом обратился к Лёве:
- Давайте сразу договоримся: вы здесь по своему делу, я - по своему. Наша встреча вполне могла бы и не состояться, и я, признаюсь, совсем не горевал бы по этому поводу. И вообще, я здесь просто отдыхаю и рыбу ловлю…
- Да я тоже сначала хотел только отдохнуть, но оказался вот в «жопе мира»…
- Это у них называется «геопроктология», - усмехнулся старик. - Забираются в задний проход матушке-земле; и самим, и другим - геморрой, но вроде как, выражаясь молодёжно, «по приколу». Тебя, Лёва, тоже геморрой замучил?
Лёва кивнул. Николай Степанович довольно засмеялся и продолжил художественные сравнения:
- Раньше геморрой в человеке лечили, сажая на кол. Главный геморрой он, Лёва, не в попах. Он в головах сидит. Теперь лечит приколами наука «геопроктология»! - важно произнес Николай Степанович, подняв к небу палец.
- Вот это место знаешь как называется, Лёва? Васькин мыс! Был такой бравый гусар Александр Булатович, который вместе с царем эфиопским эти земли завоевывал. Горы те в честь императора Николая Второго назвал. А мыс этот - в честь друга своего, негритенка Васьки, которого от гибели спас. Было это сто с лишним лет тому назад. И теперь я - Булатович, а ты - Васька!!!
Лёва подумал, что Николай Степанович наверняка сошлись с Николаем Баландинским на любви к метафорам и историческим параллелям. Однако Лёва посчитал сравнение себя с негритенком Васькой слегка неуместным: - Всё это, конечно, здорово, и я даже польщен, но что было бы, если я утонул, или меня подстрелили ненароком? Хорош «квест», хороша игра, когда призом выступает собственная жизнь! Это недопустимо, это попросту преступно! Это еще хуже, чем стариков посылать в Тибет умирать!!!
Об авторе /5 (5)
