Пока служитель подробно рассказывал нам о сюжетах барельефов, в тесные помещения храма набилось большое количество народу, в основном женщин и детей. Снаружи толпа была еще большей. Очень символично было, что к «женскому» храму пришло столько женщин. Они громко переговаривались между собой, мешая нам слушать гафира. Весь храм наполнился их гвалтом.
- Сегодня что, день бесплатного посещения? - спросил я гафира.
- О нет, мой господин, - ответил гафир, и как-то хитро посмотрел на меня. - Просто настал день, которого наш народ ждал тысячу лет. Тот мужчина, который выйдет сегодня из этого храма последним перед заходом солнца, станет земным воплощением фараона Тахарки, и его дух войдет в него!
Ох, не люблю я эти эзотерические штучки, чтобы духи входили и выходили. Духи ведь разные бывают, могут и заразу занести. Я бросил взгляд в дверной проём. Сгущались сумерки. Шансов уйти от ответственности в чужой стране оставалось всё меньше. И я решил использовать старый как мир приём.
- Осторожно, барышни, ведро с краской! - крикнул я и прошмыгнул наружу. Последним в храме остался гафир. Пусть он теперь за всех мужиков и отдувается.
Но солнце еще не совсем зашло. Мы обогнули Джебель-Баркал с юго-запада и по северному, более пологому склону, поднялись на гору. Внизу простиралась одетая пальмовыми рощами долина Нила, и пустыня, уходившая в африканскую даль. На границе этих двух миров стояла Священная гора Джебель-Баркал. Бледный солнечный диск опускался на зубцы пирамид. В отличие от Нури и Курру, пирамиды Джебель-Баркала немногочисленны, однако среди них попадаются хорошо сохранившиеся, практически нетронутые жадными руками искателей сокровищ и чуткими руками реставраторов. День заканчивался волшебно, не хватало только шампанского и хрустальных бокалов… но мы ограничились йогуртами в пластиковых стаканчиках.
Утром следующего дня, прежде чем отправиться в путешествие на север Судана, мы ненадолго заглядываем в музей Джебель-Баркала прямо у подножия священной скалы. Музей небольшой, всего два зала плюс одно небольшое помещение, в котором хранится каменный гроб с мумифицированным телом древнего нубийца. В музее собраны статуи из близлежащих храмов, в том числе очень любопытная, изображающая четырех бабуинов. Каменные стелы с текстами позволяют проследить эволюцию египетского письма от иероглифического до демотического, упрощенного, вариантов. Есть надписи на греческом языке, дошедшие из нубийского Средневековья.
Мы покидаем «столичную» область Напаты и направляемся к другой столице другой эпохи - Старой Донголе. Асфальтовое шоссе бежит через пустыню; на полпути к Донголе мы сворачиваем к невысокой горе, на которой видны хорошо сохранившиеся стены и хуже сохранившиеся башни. Это крепость Абкур. В Средние века она защищала живописный оазис, который выглядит в наши дни очень картинно, если подняться к замку.
На подъезде к Старой Донголе нас встречают два куполообразных мавзолея, возвышающиеся над мусульманским кладбищем. В самой Старой Донголе сохранилось только одно здание мечети, напоминающей скорее крепость, нежели мечеть. В Х веке это здание было дворцом христианских царей Нубии, объединившей три враждовавших ранее христианских государства - Алоа, Нобатию и Мукурру, столицей которой изначально и была Донгола. Государство Алоа возникло на территории Мероэ после разгрома его аксумитскими войсками царя Эзаны в IV веке. Остров Мероэ (как называли плодородное междуречье Голубого Нила и Атбары) превратился в остров Алоа. Алоаты стали христианами-монофизитами в 540-х годах. В 570-х годах стали христианами и жители царства Мукурра, в основном представители народа ноба, завоеванного Эзаной. На севере вплоть до Первого порога Нила процветало государство Нобатия, созданное нобатами, переселенными сюда римлянами для защиты границ Египта. Столицей Нобатии был Фарас. Фрески фарасских церквей были перенесены в Национальный музей Хартума и в наши дни являются главными экспонатами его второго этажа, единственными во всем музее, которые нельзя фотографировать. Сначала, около 600 года, объединились Мукурра и Нобатия. Главная роль принадлежала Мукурре, а Нобатия управлялась епархом, назначаемым царем «объединенной Нубии», сидевшим в Донголе. Примерно в 800 году к этой федерации присоединилось Алоа ввиду необходимости совместного противостояния арабам, кочевникам кушитам и экзотическим племенам, образовавшимся в результате их смешения. В 651 году арабы осадили Донголу, но были отброшены нубийскими лучниками. Урок, который преподали меткие стрелки был таков, что впервые в своей истории Арабский Халифат был вынужден заключить «договор о ненападении». Нубийцы обязались поставлять в арабский Египет рабов, а арабы в обмен посылали в Нубию зерно и ткани. Нубийцы исполняли договор нерегулярно, и около 780 года он был переделан: посылка рабов в Египет осуществлялась не ежегодно, а раз в три года, и к рабам прилагалась еще и жирафа. В 852 году при нубийском царе Георгии вспыхнула новая война в арабами, также неудачная для последних. Цари Нубии водили дружбу с византийскими императорами и считали себя покровителями и защитниками Александрийских патриархов; если бы арабы стали тех обижать, нубийские лучники напомнили бы о себе с юга.
В Донголе было 13 крупных церквей и монастырей. Одна церковь - Святой Троицы - относительно хорошо сохранилась. Вот уже полвека изучением донгольских древностей занимается Варшавский университет. Они отреставрировали фрески этой церкви, но большую часть времени эта церковь закрыта для посещения. Поляки раскопали «Храм гранитных колонн», а в 2005 году нашли замечательно сохранившийся унитаз, точнее, переносную терракотовую «ночную вазу». Раскопки продолжаются, и хочется надеяться, что никакие кризисы их не прервут, так как в Донголе много еще что раскапывать и исследовать - территория этого города на берегу Нила ощетинилась руинами и усеяна черепками битой посуды. Как сказал поэт и археолог В.Берестов:
Нет ничего прочней,
Чем битая посуда.
Что происходит с ней?
С ней происходит чудо.
Хрупка и коротка,
И стоит слишком мало
Жизнь чашки, и горшка,
И звонкого бокала.
Зато у черепков,
Осколков и обломков
В запасе даль веков,
Признание потомков…
После того, как в 1172 году Саладдин послал в Нубию военную экспедицию, Нобатия, Мукурра и Алоа стали ослабевать. В Нубийской пустыне появился свой «гегемон» - кочевые арабо-суданские племена бени кануз. Они стали сильно влиять на экономическую жизнь нубийцев, смешиваться с ними и вмешиваться в династические споры (царская власть в Нубии переходила от дяди к племяннику). В конце концов, глава племени бени кануз стал царем нубийским в 1323 году. История христианской Нубии подошла к концу. Началась история Нубии мусульманской.
Об авторе /5 (1)
Отличный комментарий. Можно адрес почты, хотел бы задать личный вопрос.
к списку