Читаю иллюстрированную историю Египта: ”Пронизывая вершинами утреннюю дымку, пирамиды Гиз являют нарождающемуся дню свой бессмертный профиль.”

А дальше – они списали у Теофила Готье: ”Они были свидетелями падения империй, они видели цивилизации, о которых мы никогда ничего не узнаем, слышали наречия, о которых мы можем только гадать по иероглифам. Они были здесь так долго, что даже звёзды за это время успели сменить своё положение в небесах”.

Это было… Да!… За 2700 лет до нашей эры. Или за 200.000 (двести тысяч лет)…

Нет единого мнения у историков, у египтологов, у астрологов,… у египтян и у меня. Внимательно прочитала все умные книжки. Все версии аккуратно и точно подтверждаются математикой, астрономией, химией, физикой, папирусами и компьютерами. И все они противоречат друг другу. Значит, кому- то было очень нужно запутать свой след в истории. И только в последние сто лет этот “кто-то” незаметно подсовывает “открытия”, пытается отдать ключи от “семи печатей”: “Думайте, ребята, думайте.”

Вот и думаю.

Но сначала надо посмотреть глазами на объект раздумий. О чём молчит эта земля? Смотрю на землю. Не слышу. Но догадываюсь, что можно копать в любом месте – до чего нибудь докопаешься. Хватило бы терпения! Но копать надо глубоко. Ещё не время. Пока буду смотреть “по верхам”. …

И поехала в Луксор.

Луксор

Вышла у таблички с надписью “Аллоксор”. Сначала шла по дороге, вдоль полей. Тонкий аромат цветущих деревьев. А раньше – Фивы утопали в садах?.. Ветер доносит запах реки и тёплой зелени. В нагретом воздухе пляшут бабочки, кто-то шуршит в тростнике. Пыталась познакомиться. Кто-то не понял и сбежал. Тишина. Человек сидит под деревом и смотрит на дорогу. О чём думает? За очень! длинным мостом начинается современный город. Он, конечно, “несовременный”. Таким его видели и 20 лет назад, и 100, и 300…

Ворота домов, утонувшие в пыли и песке, скрывают дома – на 2-3 метра стоящие ниже уровня дороги. Что это? Культурный слой? Пыль времён? И когда это разрушилось? Год назад или века прошли с тех пор, как упали камни с домов и облетела черепица?

Дети бегут, хватают за юбку и требуют бакшиш. Взрослые не обращают на них внимания. Иногда проезжают заржавевшие машины с отвалившимися дверцами, грохоча непривинченными железками. В фантастических фильмах так показывают планету, где цивилизация потерпела крушение. На улице в пыли стоят очень старые плетёные кровати и в них спят очень уставшие люди.

Хотела выйти к Луксорскому храму или музею. Увидела древнюю дорогу сфинксов, она на пять метров ниже уровня дороги и вскоре уходит вниз, под более поздние постройки. Вышла на набережную Нила. В какую сторону дальше? Никаких признаков жизни. Река с тихими теплоходами и стена, за которой буйствует африканская зелень. Или рано или жарко, нет даже мух, которые неизбежно должны жить там, где такой беспорядок.

…

Но почему-то выхожу к Карнакскому храму. Значит, он очень хочет, чтобы я осмотрела его внимательно, хотя уже видела не один раз, но шла дорогой, строго ограниченной планом экскурсии. В первом зале по-другому отнеслась к той единственной колонне, что осталась от династии Тахарки. А рядом развалившиеся камни и постаменты – это остальные 9 колонн, которые образовывали павильон для хранения священных лодок. Зашла в отдел Сети – II. Все три части святого места стоят на месте. Осмотрела святилище Амона, не смогла прочитать древние надписи, и пошла в гости к Рамзесу – III.

Вот это что-то новенькое.

Многочисленные статуи фараона охраняют вход в святое место. У Амона откуда-то взялась современная дверь. Она закрыта и за ней тихо беседуют два голоса. Осмотрела соседнюю комнату (святилище Мут). Оказывается, на стенах росписи, значит, раньше все барельефы были цветными. Краски – жёлтая, красная и голубая. Причём жёлтой — все оттенки: через бежевый до коричневого. Наверно и золото где-нибудь поблёскивало. Если воссоздать все картинки в цвете во всём храме – всё равно невозможно представить, что видели древние и какие чувства испытывали.

Одно ясно – фараоны имели ключи от тайны, остальные – безмолвно поклонялись безграничному.

Дверь открыли – служитель в белой одежде, приглашая за собой мужчину, вышли, осмотрелись и растворились в незаметном проёме за фараонами. Хотела пойти за ними – уходящий в бесконечность коридор – и ни души. Страшно! Можно дальше смотреть этот отдел, но Рамзес – III (или Амон Ра) сказал: “Спасибо, мы вами довольны. Вы свободны”.

Ну, и, пожалуйста! Пойду пить кофе. О!… Люди?…

А я думала здесь пустынно, и кроме меня никто не пришёл разглядывать камни и размышлять о забытых богах. После бутылочки холодной воды и чашечки восточного кофе не осталось никакого почтения к древним.

Только любопытство.

Купила книжку с легендой об Озирисе и Изиде. Глубокомысленно листала её – хотя она на арабском языке, зато картинки большие (как любил Буратино), а легенду я и так знаю. Смогла прочитать три слова: “эта”, “Изис”, “Озурус” – вполне достаточно для первого раза. Пошла “пялиться” на сувенирный киоск.
— А это есть на английском?
— Нет!
— А это?
— Сожалею!
— О, кей! Хочу вот это на русском.
— А Вы его знаете?
— Чуть-чуть!
— Очень трудный!
— Да, велик!… (Разговор шёл на арабском языке).

Положила в сумку красивый альбом – рисунки художника XIX века – какими он увидел древние храмы до туристов – по уши в песке и в иле – по песчаной горке от верха колонны кто-то съезжает к подножию. Но хорошо видны росписи на стенах. В общем, сеньор Робертсон старался и не зря провёл годы в итальянской Академии художеств.

Вспомнила про Тутмоса – III. Это которого Хатшепсут в детстве сильно обидела. Говорят, сделал для Египта много полезного. И, конечно, построил свой отдел на территории Карнака. Посмотрела. Отдел как отдел. Вот только под ногами искрится измельчённый алебастр. Откуда? Древняя мозаика? Пол? Скульптура? На чём играли солнечные лучи, проникая в золотистый оникс?

А на схеме Карнака есть ещё “Зал празднеств” Тутмоса – III. Угу! Отдельная грандиозная история. Туристов сюда не водят. Что-то непонятное и двухэтажное уходит в песок. Судя по камням, — имеет продолжение вглубь. Может, ещё не раскопали? Но весь этот зал – сплетение переходов, лестниц, тупиков и несколько святилищ Амона с сохранившимися росписями и о чём-то говорящей скульптурой. О чём? А с центрального павильона греки “списали” свой Парфенон. Вот они – первые плоды туризма. Вижу много уже совсем непонятного и неизвестного. Долго оставаться здесь не хочется. Передо мной проём (или пролом) в главное святилище Амона (где был заложен самый первый камень Карнака).

Стыдно заходить с “чёрного входа” – и долго пробираюсь среди камней. Направо – путь преградила невысокая каменная стена… назад…налево… ещё раз налево, направо – выхожу на главную туристическую тропу. Не хотела в двадцатый раз смотреть на жертвенный камень, но всё равно подошла. Четыре тысячи лет назад это место считалось “местом силы”, точкой божественного присутствия. Сюда могли входить только Фараон и Верховный жрец – для непосредственного контакта с магией Солнца. И две тысячи лет здесь ежедневно совершались магические обряды и культовые ритуалы…

…Ничего не чувствую…(но мне простительно, я – не фараон). Вместо того чтобы испытать магическое благоговение (о котором часто говорят туристы) – обращаю внимание, что новая жизнь пробила “вечные камни”– к солнцу тянутся пальмы с уже тёмными финиками. Покидаю Карнак с мыслью о финиках. Со всех минаретов зазвучали голоса муэдзинов. Пятница. Совместная молитва. Громкий хор завораживает. Но никто не прекращает работы. А водители такси с надеждой смотрят на туристов. Оправдываю одну надежду, так как решила к Луксорскому храму не идти пешком. Три километра – это не Липовка! А Африка!

— Сколько?
— Десять!
— Дорогуша, с головой всё в порядке?
— Восемь!
— Побойся бога!
— Семь.
— Пешком пойду!
— Пять!!!
— О, кей! Но только ради пятницы!

Луксорский храм делает вид, что не работает. Я делаю вид, что не замечаю этого вида.
— Ну, ладно,покупайте билет.

Для моего друга Рамзеса – II и дорогуши Аменофиса – III, мне совсем не жалко 20 фунтов. Где тут обелиск, которых было два? Один сейчас в Париже, а второй должен стоять на месте! Просто статуи Рамзеса –II, и сидящего и куда-то маршерующего столь громадны, что заслоняют изящный обелиск. Кстати, выяснила – почему всё так огромно и возносится высоко к небу. Из туманных ответов и нежелания египтян говорить на эту тему, сделала вывод, что обелиски и колоссы – аккамуляторы магической энергии, необходимые фараонам для умножения своей магической силы. (То, что древняя история насквозь пронизана магией и искусством её использования – становится понятно именно здесь, на этой странной земле, но это другая история).

Среди зелени, среди цветущих пальм и базилика, разглядываю туристическую схему. Храм всё время строили! Рамзес и Аменофис постарались на славу, но Македонскому эта слава покоя не давала и он построил свой отдел (со святым местом для АМОНА! – это не греческий бог!) А римляне переделали южный фрагмент (самое древнее святилище Амона!) – в церковь. Христианскую! (Это в языческом храме!)?…. Но, в отличае от Карнака, здесь всё дышит – много воздуха в архитектуре. Колонны, в основном, символизируют папирус. Ну совсем Древняя Греция! (Ионический стиль).

На крышах и стенах первого зала примостилась мечеть. То есть храм был занесён землёй до крыши. Но именно в “святом месте” опять возвели храм. Мусульмане – мечеть. В храме Амона! Кем же является этот Амон? (Или Амен? Или Аминь???), что и спустя тысячелетие люди идут на поклон. В отделе Македонского с удивлением обнаруживаю несколько старославянских слов. Рядом с отдельными буквами Щ, Ц, С – цифры 1890? — это год что ли? А какого летоисчесления? Внимательно смотрю на росписи – замечаю женское лицо “кверху ногами”. Если верить литературе – это Нефертити из какого-нибудь разобранного храма Эхнатона. Местные жрецы с чётками в руках навязывают свои знания, и приглашают идти за ними — ещё раз вижу как Амон обнимает Македонского, ещё раз коптскую церковь в самом древнем святилище, сфинксов на заднем дворе храма (заначка Аменофиса)… Жрецы плавно переходят на арабский, увлекаясь ответами на мои вопросы.

…И вот они уже готовы начать сначала и в четвёртый раз показать мне одни ите же картинки… Удаётся от них отделаться путём вручения каждому 5 Le- они их честно заработали.

Теперь уже сама прохожу за колоннами, выхожу к аллее сфинксов – сейчас умытой и на сто метров восстановленной. Вспоминаю, что все пишут, какие роскошные сады с фонтанами и террасами были разбиты по обе стороны от этой аллеи, а сам храм был весь покрыт золотом, а пол серебром… Ослепнуть можно, если представить себе это древнее сияние. …Теперь уже сказала я: “Спасибо, мы Вами довольны, Вы свободны”, и опять отправилась в музей. Извозчик конного экипажа уговорил поехать “в любой конец города за 5 Le”. Но музей – рядом! Жалко так дорого платить, а покататься хочется, — решила ехать в ресторан – это как раз “любой конец города”.

В карете ехать приятно, хотя ничего не видно. … А после обеда потеряла интерес к Луксорскому музею. Обсуждая вкус “тропического” коктейля с одним из гидов, узнала, что можно увидеть этот “коктейль”в натуре, то есть как растут все эти пальмы. Здесь совсем недалеко – 1 час на фелюке по Нилу – и будет банановый остров. Ух–ты! Хочу смотреть африканскую экзотику! И… — поплыла я, поплыла. Одна на целой лодке, под парусом, по Нилу! Крокодилов нет! Говорят, под Асуаном живут и имеют рост 7 метров. Но я сама не видела. Зато увидела манго. Не в консервной банке, а на дереве. И огромный фиолетовый цветок банана, под которым спрятались ещё небананчики. И лимоны, и апельсины, … и всё это не в холодильнике, а на ветках.

Да… Египтяне кушают хорошо и вкусно. Прихватила трофеи и вернулась на лодку. Время сбора автобусов. Хотела посмотреть представление – но не хочу оставаться на ночь одна в этом городе. Хочу на свою виллу под свою финиковую пальму. Дорога – знакомая. Те же белые птицы сидят на деревьях – как спелые плоды. Одно дерево испугалось – и улетело. Стало зелёным. Среди разноцветных скал заката ещё раз думаю о том, что древние были очень внимательны и не упускали ни одной детали в архитектуре, в живописи, в жизни, обрядах… Что же случилось с этой нацией, которая сейчас в таком же закате, как и подступившие к дороге скалы? Знаю! Но это другая история.
*А за 40км от Сафаги – всегда! Закладывает уши. Зона?

КРАСНОЕ МОРЕ

Зализывая обожённые солнцем коленки, вспоминаю Хмелевскую: ”Всё красное”: “Море красное, кораллы красные, лицо красное”… А если смотреть на поверхность моря изнутри, через маску, и видеть игру солнечных лучей, то оно мраморно бирюзовое. А если пошевелить ластами и посмотреть вниз – венецианский карнавал. Рыбы посолидней водят хороводы, мелюзга искрящейся стайкой носится между рифов, а Наполеон почтенно колышет плавниками и наблюдает за нами издалека. Везде – пёстрые толи рыбы, толи ласты. Под яхтой плавает огромная мурена. Надеюсь, что она не голодная. Но на всякий случай поднимаюсь на яхту. Интересно, чем защищала своё тело Хатшепсут, когда плыла с экспедицией по Красному морю. Моя кожа на шее – уже убегает. Это расплата за любопытство. Уткнувшись носом в воду, ползала по мелководью и рассматривала ракушки. Они живые. А есть такие большие обломки, что неизвестно – каких размеров был сам моллюск.

Но всё равно самое поразительное – это цвет моря. Откуда? От соли? И непонятная чистота – это при четырёх миллионах туристов в год! На море хочется смотреть не отрываясь, каждый день, но воспоминания о солнечных лучах, нежных и коварных, заставляют решать проблему Гамлета: плыть или не плыть?

А вот в Каир я еду уже два месяца. Не судьба?