Как же обеднел Луксор, если из него в разные эпохи вывозились обелиски, сфинксы, которые теперь являются достопримечательностями мировых столиц — Парижа, Санкт-Петербурга, Стамбула. Колонна Константина совсем простенькая, сложена из кирпичей. На этой же площади расположен фонтан, представляющий собой круглую мраморную ротонду под куполообразным сводом, расписанную изнутри и украшенную мозаикой. По внешнему периметру ротонды установлены краны для омовения мусульман перед входом в мечеть. Этот фонтан — подарок немецкого кайзера Франца Иосифа турецкому султану. Следующим пунктом моей программы было посещение собора Айя-София. Вход туда стоит 15 млн. лир. Изначально, в 500-ых годах нашей эры, он был построен как православный храм, но потом османы-завоеватели переделали его в мечеть, пристроив четыре минарета и заштукатурив мозаичные иконы внутри. Один из минаретов выполнен из красного кирпича. В настоящее время собор превращен в музей. На территории собора под открытым небом выставлены обломки древнегреческих колонн и фризов, найденных в Турции.

Войдя в собор, я окунулась в атмосферу Византии: толстенные стены, высоченные потолки, мощные ворота — все выполнено со средневековой добротностью, но не без изящества. Внутреннее убранство храма сейчас выглядит достаточно аскетично. Былое великолепие мозаик почти полностью утрачено. На сегодняшний день реставраторам удалось восстановить лишь несколько фрагментов мозаичных икон. А от шестикрылых Серафимов остались одни лишь крылья — их лики мусульмане закрыли лепниной. Османское убранство храма сохранилось гораздо лучше. Это и медальоны с письменами из Корана, и изразцы с письменами же или с растительными орнаментами, и витражи над михрабом из цветного стекла, и ажурный балкончик для гарема. Побродив внизу, я поднялась на галерею. Вход туда бесплатный. Наверх ведет наклонный винтовой пандус. Гладкие булыжники скользят. Хорошо, что у меня ботинки на протекторах. На галерее кое-где сохранились мозаики с растительными орнаментами. Я обожаю храмы с мозаиками: питерский Спас на крови, венецианский Сан-Марко и др. Золотые смальты, украшающие стены этих храмов, создают чарующую мерцающую атмосферу. Мозаики Айя-Софии более старые и выполнены в другой, своеобразной, технике. Смальты здесь более мелкие, поэтому издали трудно отличить мозаику от живописи. В арках галереи мозаики сохранились лучше всего. Они изображают виноградные лозы, закрученные спиралью в виде змеи, орнаменты из пяти кругов, выполненные одной непрерывной линией. Эти великолепные византийские узоры произвели на меня наибольшее впечатление — столько в них было чего-то до боли знакомого, родного, что хранится где-то в недрах генетической памяти. Именно здесь, в соборе Святой Мудрости, проникаешься величием и мощью славной Византийской империи, наследницей которой стала православная Россия. Далее у меня намечено посещение археологического музея. Добровольные помощники из числа торговцев близ Айя-Софии, осведомившись о моих дальнейших планах, когда я в очередной раз развернула карту, наперебой стали убеждать меня, что археологический музей сегодня закрыт. Но путеводитель «Турция в кармане» давал по этому поводу другую информацию, которой я поверила и правильно сделала — оба здания музея были открыты.

По дороге в музей я заглянула в магазин сувениров, где мне предложили неплохую цену за большую фарфоровую вазу с крышкой, расписанную растительным орнаментом в бело-синей гамме. Я уже давно обратила внимание на эти вазы, но везде цены на них кусались: от 180 до 70 млн. лир (130-50 $). Такой разброс в ценах говорил об их явном завышении. Здесь же мне назвали приемлемый вариант — 45 млн. лир. Но я не спешила совершать покупку. Во второй половине дня я намеревалась посетить Гранд Базар, который специализируется на продаже сувениров. Я надеялась, что там мне предложат лучшие цены. Как же я была наивна! Археологический музей я нашла быстро. Вход на его территорию стоит всего 5 млн. лир. Это копейки по сравнению со стоимостью билетов на другие объекты. Двор музея так же, как и двор Айя-Софии, уставлен обломками античных колонн, фризов и гробниц. Сначала я пошла в здание музея черного цвета. В вестибюле меня встречало гигантское каменное божество по имени Бэс, с человеческим лицом и козлиными ногами. От вестибюля направо и налево отходят две анфилады музейных залов. В правой части представлены мраморные скульптуры, начиная от архаичного периода и заканчивая древнеримским. Среди них мне запомнился скульптурный портрет Александра Македонского — необычайно красивого молодого человека с рельефными мышцами, белокурыми кудрями и юным лицом. Да, у Таис Афинской явно был неплохой вкус, да и у бактрийской царевны Роксаны тоже. Обращает на себя внимание статуя-бюст древнегреческой поэтессы Сафо: в несколько раз увеличенное одухотворенное лицо, длинные волнистые волосы, уложенные на затылке. Вот какой она была, эта знаменитая лесбиянка.

В изображениях богов бросилось в глаза почти полное отсутствие у них носов. Вернее, намек на нос был — незначительная выпуклость в центре лица с ноздрями-дырочками. Возможно, носы у скульптур были отбиты, но не похоже — мрамор на этом месте гладкий и обработанный. Может быть, у древних мастеров была информация о внешности богов, и они старались максимально приблизить портреты к оригиналу. Как доказал в своих исследованиях Эрнст Мулдашев, боги — это люди предыдущих цивилизаций, лемурийцы и атланты, а у них, по тому же Мулдашеву, переносицы отсутствовали. Впечатлили статуи Зевса и Океана, бога рек. Зевс-гигант подавляет своей мощью, простирая навстречу зрителю свою огромную мраморную длань. Океан возлежит в позе отдыхающего патриция. Это тоже достаточно крупный мужчина в римской тоге. Его голову с приплюснутым затылком украшает венок из водорослей. Кстати, неправильная форма черепа также характерна для людей предыдущих цивилизаций. В той части музея, что налево от Бэса, выставлена экспозиция гробниц и саркофагов. Некоторые из них напоминают саркофаги египетских фараонов: мраморный отшлифованный гроб в форме кокона, в головах которого высечено лицо в древнеегипетском стиле с характерной клиновидной бородкой. Другие саркофаги по виду напоминают домики с двускатной крышей. Их фризы украшены орнаментами в виде свастик. Таких гробниц много в древнем городе Хиерополисе, что лежит близ Паммуккале. Тот самый гид-коротышка, которого я встретила в аэропорту, характеризовал эти саркофаги как похожие на корабль. Гробницы знатных людей отличаются большими размерами и украшены скульптурами и барельефами.

Среди экспонатов находится гробница Александра Македонского. На ее двускатной крыше восседают 4 льва. Края крыши украшены головами женщин с пламенеющими волосами. А под крышей расположились головы козлов, ниже них — орнамент из свастик. По периметру саркофага высечены барельефы, изображающие сцены битв и охоты. Изначально гробница была раскрашена в разные цвета. До сих пор кое-где сохранились бледные краски. Глядя на этот шикарный дорогостоящий гроб, думается, как иногда бывает несправедлива судьба, уносящая жизни молодых, красивых, талантливых, успешных. Такой дикий парадоксальный диссонанс: видеть в одном зале музея статую цветущего юноши, полного сил, а в другом — его могилу. Второе здание археологического музея — желтого цвета. Здесь находится экспозиция, посвященная Месопотамии. Среди экспонатов — фрагменты ворот Иштар из Вавилона. На темно-синих глазурованных кирпичах цветные горельефы, изображающие фантастических животных: единорога, льва и странное чудовище с телом льва, задними лапами птицы и головой змеи, которую венчает рог. Впечатляет коллекция глиняных табличек и каменных плит, сплошь исписанных расшифрованными и нерасшифрованными иероглифами. Некоторые из них представляют собой традиционную клинопись, образцы которой мы видели на иллюстрациях к школьному учебнику истории. Другие напоминают нацарапанные «елочки», которые визуально очень схожи с образцами юкагирского письма. Юкагирский язык — это один из изолированных языков Сибири, не принадлежащий ни к одной языковой группе, но все же имеющий отдаленное генетическое родство с урало-алтайской языковой семьей и языками североамериканских индейцев. Так, может быть, загадочный народ шумеры, неизвестно откуда пришедший и неизвестно куда ушедший, пришел из Сибири в рамках великого переселения народов, либо, наоборот, мигрировал в Сибирь, трансформировавшись в юкагиров. Еще одни нерасшифрованные иероглифы, высеченные на каменной плите, напомнили мне руны. Да-да, те самые древнескандинавские руны, которые Один получил от Бога, когда висел на дереве вниз головой: те же строгие прямые линии, тот же лаконичный стиль письма. Кстати, лингвистам известны тюркские руны, являющиеся письменностью древних тюрков. Обратила на себя внимание и четвертая разновидность письменности, которая также еще не расшифрована. Ее образцы высечены на каменных плитах. Это закругленные значки, похожие на арабские буквы, но только написанные не вязью, а дискретно.

Также в этом здании музея представлена керамика и скульптура в месопотамском стиле. Кроме того, здесь экспонирована древнеегипетская гробница со всеми сопровождающими атрибутами и даже с мумией, лежащей в деревянном разукрашенном саркофаге. В музее, как и в моем отеле, кондиционеры работали недостаточно интенсивно. В залах было холодно, несмотря на то, что я была в верхней одежде. Служители жались к электрорадиаторам. Испытываемый мною дискомфорт несколько омрачил процесс получения удовольствия от действительно интересной музейной экспозиции. Закончив осмотр музея, я отправилась на Гранд Базар за сувенирами. Путь мой лежал через квартал ковровых магазинов. Ковры, выполненные из шелка, сияли и переливались всеми красками. Они были разных размеров. Мне понравились совсем маленькие коврики, примерно 25х40 см, в серебристо-голубой гамме. Из экономии времени я не стала заходить внутрь магазинов и справляться о цене этих очаровательных изделий. Гранд Базар, или Крытый рынок, оказался очень дорогим и совсем не интересным: сувениры — такие же, как и везде, а вот цены на них — самые дорогие в городе. Мой муж коллекционирует сувенирные футболки из разных стран, поэтому всегда просит меня привезти ему футболку. Гранд Базар — это единственное место в Стамбуле, где я встретила подобные футболки. Мне приглянулась футболка с миниатюрой, изображающей совет султана с визирями. Цену мне назвали за нее баснословную — 12 млн. лир. Я торговалась, но это мало к чему привело. В результате сошлись на 10 млн. лир (8 $). Еще немного побродив по рынку и не найдя ничего интересного, я решила перекусить. Здесь же на базаре я зашла в уютную забегаловку, где за 3 млн. лир мне налили большую миску горячего томатного супа, к которой полагалось 2 батона свежеиспеченного белого хлеба с хрустящей корочкой. Надо сказать, что хлеб в Стамбуле — просто объеденье. Его в больших количествах подают к любому блюду даже в самом дешевом ресторане.

Напоследок я решила еще раз заглянуть на книжный развал с тем, чтобы поторговаться насчет антикварных исламских миниатюр. Цены там оказались не дешевле, чем везде. Но вдруг на глаза мне попалась миниатюра с сюжетом, который я не встречала нигде ранее. Я сразу узнала этот сюжет. Он сидел у меня где-то в подсознании. Это был Мирадж — вознесение пророка Мухаммеда на небеса. Лицо пророка было скрыто вуалью, так как никто не вправе критиковать его. Мухаммед восседал верхом на кентавре — лошади с головой человека. В дороге пророка сопровождали ангелы. По преданию, Мухаммеда во сне посетил архангел Джабраил (Гавриил) и перенес его в Иерусалим, откуда со скалы сопроводил на небо для встречи с Богом. На той скале остался отпечаток ноги пророка. Теперь там стоит мечеть Купол Скалы. На небесах Мухаммед увидел Бога, и тот передал ему заповедь о том, что мусульмане должны молиться 5 раз в день: перед восходом Солнца, в полдень, во второй половине дня, перед заходом Солнца и после захода Солнца. Миниатюра была выполнена на золотом фоне и представляла собой страничку, вырванную из книги. С обратной стороны от руки по-арабски был написан текст. Сама миниатюра стоила 45 $, плюс рамочка, плюс паспарту, итого 65 $. В процессе торга мне удалось сбросить цену до 40 $ за все вместе. Процесс изготовления рамочки занимал минут 40. Продавец был не слишком любезен и традиционного чая мне не предложил. К тому же в его тесном магазинчике в тот момент негде было даже сесть: девушка-фотограф, турчанка, делала фотографии миниатюр. Для этих целей на оба сидячих места водрузили большую перевернутую картину, соорудив что-то типа стола с черным покрытием, на котором и осуществлялась съемка. Пришлось мне еще 40 минут гулять по рынку.

В одном из торговых рядов меня окликнула русская женщина средних лет, спросив, не интересует ли меня кожа. Я сказала, что интересует, но почему-то я не вижу здесь ничего экстравагантного. Тогда она, оглядевшись по сторонам, зашептала мне, что в их магазине все обыкновенное, а то, что меня интересует, имеется в другом месте. Ухватив под руку, она потащила меня какими-то закоулками и привела в магазин кожи. Там я померила пару кожаных брюк, которые сидели очень плохо. Осенние пальто были тривиальных фасонов, поэтому я так ничего и не выбрала. Тем временем мне подготовили миниатюру. Делать на Гранд Базаре больше было абсолютно нечего. Я села на трамвай и поехала в район Лалели, чтобы до закрытия успеть побродить по магазинам. Как я уже говорила, Лалели — это целый город магазинов одежды, обуви, кожгалантереи. Возле каждого магазина стоят зазывалы, говорящие по-русски. Почти в каждом магазине работает русскоговорящая девушка из России или с Украины. Я планировала приобрести демисезонное кожаное пальто какого-нибудь оригинального кроя. К сожалению, сезон кожи еще не начался. Везде висели дубленки, а по поводу кожи мне предлагали зайти через пару-тройку недель. Но кое-где кожаные пальто уже начали появляться. Я заходила в магазины, мерила различные пальто, интересовалась ценами. Цены колебались от 120 до 180 $. Среди моделей встречались образцы новых коллекций, но ничего супер экстравагантного я не нашла.

В одном из магазинов произошел курьез. Молодой турок показывал мне различные кожаные пальто. Одно из них было отделано чем-то типа «рыбьего меха». Я спросила, что это. Он ответил — кожа. Я резонно заметила, что это не кожа. Тогда турок извинился, и сказал, что это кожа телки. Вероятно, учителя русского языка предупредили его, что слово «телка» является оскорбительным для женщины. Обойдя множество магазинов и перемерив кучу разных пальто, я остановила свой выбор на зеленом пальто прямого силуэта до колена с застежкой-молнией, выполненном из кожи, обработанной в стиле джангл. Оригинальная деталь — пальто украшено лапшой. Я запомнила магазин, где я видела понравившееся мне пальто с тем, чтобы вернуться туда завтра. Попутно я заглядывала в магазины одежды. Почти везде висели блузки и брюки в тинэйджерском или дискотечном стиле: из тонких тканей, украшенные блестками. Также во многих местах продавались свитера, гетры, юбки и брюки ядовито-розового и ядовито-голубого цвета. Я сделала вывод, что это будут самые модные цвета предстоящего сезона. В одном из магазинов мне приглянулись широкие черные брюки на завязках с накладными карманчиками из нейлоновой ткани с начесом изнутри. Померила — выглядят классно, прикольно, модно. Заодно померила и другие брюки: красные в клетку, тоже на завязках, только узкие, с лакированным ремнем и множеством цепочек. Результат аналогичный — смотрятся просто обалденно. Брюки стоили по 12,5 $ за пару. Естественно, я купила обе пары. Кстати, модная одежда продается только маленьких размеров. Я едва влезла в 42 размер, который был самым большим из имеющихся. Продавцы говорят, что только маленькие размеры подобных моделей пользуются спросом. То же самое касается и дубленок.

Я искала дубленку для своей мамы. Когда я спрашивала о больших размерах, мне говорили, что их доставляют в магазин только по заказу. Еще я узнала, что возить дубленки из Турции страшно выгодно. На каждую дубленку у нас накручивают от 170 $ и выше. И это исходя из розничных цен. Что же говорить об оптовых. В Стамбуле дубленки стоят 250-350$, причем это первоначальная цена, которую мне называли. Выбор дубленок, действительно огромен. Или мне так показалось, потому что в Питере я не особо много хожу по магазинам. Но то, что цены существенно ниже — это однозначно. Устав от шопинга, я завершила вечер в одном из ресторанов района Лалели, где заказала жареную рыбу со свежими овощами и горячий чай. Обошлось мне это в копеечку, 11 млн. лир — рыба в ресторанах дорога. В отель вернулась около 10 вечера. В комнате было значительно теплее, чем раньше, но могло быть и лучше. Как обычно, позвонила родителям и мужу, попила кофе с шоколадными конфетами, занесла дневные впечатления в дневник и заснула.

7 января

Сегодня мой последний день в Стамбуле. Надо многое успеть. В 17-30 за мной заедет трансфер в аэропорт, значит, в 16-00 я должна быть в отеле — собирать вещи. В планах посещение дворца Топкапы, покупка приглянувшегося кожаного пальто, большой фарфоровой вазы и поиск кофточек и свитерочков, один из которых должен быть красного цвета — под новые клетчатые брюки. Турецких лир осталось не так много: на музей, на трамвай, на скромный ланч. Короче, надо экономить, но в то же время исхитриться потратить все лиры. Покупки буду совершать на доллары. В отеле мне разрешили остаться до прибытия трансфера, что очень удобно. После завтрака я поспешила на трамвайную остановку, заглянув по пути в пару кожаных магазинов. Доехала до мечети Султан Ахмед и пошла по направлению к дворцу Топкапы. По дороге зашла в сувенирный магазин, где вчера присмотрела вазу. Там я еще раз уточнила цену и спросила, как будет упакована ваза в случае, если я ее куплю. Продавец показал мне хорошую картонную коробку. Договорились, что после дворца Топкапы я к нему зайду.

Вчера, когда я ходила в археологический музей, мне почему-то показалось, что путь во дворец Топкапы лежит по нижней дорожке парка. По ней я со всей уверенностью и направилась. Долго шла я по пустынным заснеженным аллеям, усаженным гигантскими эвкалиптами, но знаменитых ворот все не было видно. Постепенно ко мне в душу стали закрадываться сомнения в правильности выбранного пути. Мимо пробегал спортсмен-турок. Я обратилась к нему с вопросом, где вход во дворец. Турок слабо владел английским, поэтому смог указать мне только направление движения. Но это было не страшно, так как пока я шла в указанном направлении, турок раза 4 пробежал мимо меня туда-сюда, всякий раз уточняя и корректируя мой курс. Наконец, я вернулась к развилке. Оказывается, надо было идти по той же дороге, что и в археологический музей, но немного дальше. Вот они, первые ворота дворца Топкапы. В кассе я купила 2 билета: в сам музей и в сокровищницу. Билет в гарем можно приобрести только внутри дворца. Билет в музей стоит 12 млн. лир, в сокровищницу и в гарем по 10 млн. лир — всего около 24 $. Никаких скидок, если покупаешь сразу три билета, не предоставляется. На контроле необходимо прогнать сумку через телевизор, а самой пройти через рамку.

Дворец Топкапы состоит из трех дворов, окруженных по периметру одноэтажными зданиями. В этих-то зданиях и располагается музей. Никаких карт и схем на входе в комплекс не предлагается, поэтому сориентироваться сразу достаточно сложно. Я выбрала для себя следующую линию поведения — заходить во все открытые двери. Так, зайдя в один из павильонов, я попала в Султан-Диван, где заседали на диванах султан со своими визирями. Убранство павильона было стандартным: изразцовые стены, расписные потолки, из мебели — диваны. Открыв еще одну дверь неподалеку, я вошла в зал музея, где представлена коллекция оружия, холодного и огнестрельного, инкрустированного перламутром, слоновой костью, кораллами и другими поделочными камнями. В этом же дворе располагались султанские кухни, крыши которых венчают высокие трубы. В помещении кухонь выставлена коллекция китайского фарфора, являющаяся третьей в мире после Пекинской и Дрезденской. Коллекция, надо сказать, весьма и весьма, скромненькая. В ней, в основном, представлены бело-синие экземпляры ваз и блюд династии Мин. Но посмотреть эти экспонаты было в любом случае полезно. Рассматривая китайские узоры, синие на белом фоне, я поняла, откуда мусульманские художники черпали свое вдохновение. Их знаменитые растительные орнаменты один к одному совпадают с китайскими. Это и не удивительно. Первые тюркские племена, хунну, вышли из китайских степей. Позднее, древние тюрки, тюркюты, завоевывали Китай. Поэтому неизвестно, чьим мастерам принадлежит пальма первенства в изобретении бело-синих цветочных узоров. На протяжении веков контакты тюрков и китайцев были очень тесными, и обе культуры оказывали взаимное влияние друг на друга. Кроме того, коллекция фарфора изобилует предметами из селадона. Селадоновая посуда служила индикатором на яд — она меняла свой цвет. В следующем дворе за одной из дверей находится экспозиция турецких костюмов. Это халаты прямого и расклешенного от проймы и от талии силуэтов. Халаты сшиты из набивной ткани с крупными цветами или с письменами из Корана. Расцветки не слишком яркие, скорее приглушенные. Некоторые халаты застегиваются на ряд мелких круглых пуговок с накидными петлями. Визуально костюмы представляют собой нечто среднее между кавказской и китайской одеждой, но ближе к кавказской.

Здесь же во втором дворе располагается сокровищница. В одном из ее залов представлены султанские троны, отделанные золотом и драгоценными камнями. Это даже не троны, а целые диванчики, на которых можно в случае надобности прилечь. Здесь же находятся украшения в виде брошей с перьями, которые прикалывали на чалму султана. Основу этих брошей составляли изумруды величиной с детский кулачок. В другом зале сокровищницы можно увидеть один из самых крупных в мире бриллиантов в обрамлении других более мелких. Также здесь представлены мощи Иоанна Крестителя — череп и правая рука в золотых оправах, усыпанных драгоценными камнями. В следующем зале выставлены награды разных стран, кавалерами которых являлись султаны. Награды эти не то, что нынешние. Это крупные звезды, усыпанные бриллиантами. Кавалеры подобных орденов становились обладателями не только почетного звания, но также реальной материальной ценности, которую можно передавать по наследству из поколения в поколение. Заключительный зал сокровищницы произвел на меня наибольшее впечатление. В углу зала в специальной будке сидел муэдзин и пел молитвы в микрофон. Здесь хранятся исламские реликвии. Среди них, кусок черного камня Каабы, привезенный из Мекки. Мне так и не удалось увидеть этот священный камень, так как он лежал в глубине специально сооруженной для него золотой пещеры. Еще одна реликвия — мощи пророка Мухаммеда, а именно, волоски из его бороды. Кроме того, в той же витрине были выставлены золотые контейнеры для транспортировки волос пророка и его зубов, но самих зубов представлено не было. Следующие два экспоната вызвали у меня противоречивые чувства. Это были крошечные сандалии пророка, рассчитанные на ребенка, и слепок со следа от его ноги, оставленного на скале в Иерусалиме. След этот принадлежал крупному мужчине, обладающему как минимум 45 размером обуви. Вот такое вот несоответствие двух исламских святынь, выставленных в одном зале. Как хочешь, так и понимай.

И последняя реликвия — письмо пророка главе коптской церкви в Египте. Письмо совершенно секретное. В нем Мухаммед призывает главу коптской церкви вместе с его приходом перейти в ислам. Обойдя сокровищницу, я вошла в следующую дверь и попала в картинную галерею. В ней представлены портреты султанов, сцены диванов и парадов, живописные генеалогические древа, миниатюры. Наибольшее впечатление произвела на меня группа портретов работы итальянского мастера Веронезе. Среди них портрет султана Сулеймана Великолепного. Именно его русская жена Роксалана ввела при султанском дворе моду на портреты и даже приглашала для этих целей европейских художников. Портрет самой Роксаланы я так и не нашла, хотя в этой галерее были и женские портреты. Наступила очередь посетить третий, последний, двор дворца Топкапы. В этом дворе расположено множество очень красивых зданий и павильонов, отделанных снаружи изразцами. В один из таких павильонов я заглянула. Внутреннее убранство абсолютно стандартное — кафель и диваны, хотя все очень красиво и гармонично. Но самое главное это то, что отсюда, из третьего двора, открывается великолепная панорама на Мраморное море, пролив Босфор и бухту Золотой Рог. Дворец Топкапы расположен на высокой горе, поэтому противоположные берега видны как на ладони. Архитекторами предусмотрено несколько смотровых площадок, откуда можно полюбоваться этой красотой. Одна из них на террасе среди изящных павильонов, другая — на террасе ресторана. С террасы ресторана можно увидеть мост через Босфор. Стоял морозец -4 градуса, сияло солнце, искрился снег, море плескалось и голубело бирюзой, на душе было празднично и весело — я в Стамбуле, я сделала это. Кстати, я полагаю, что именно в этом ресторане героиня Ольги Дроздовой из сериала «Бандитский Петербург» ждала своих возлюбленных. По крайней мере, других красивых ресторанов на набережной я не встречала, хотя искала. Ожидание влетело героине в копеечку: кроме пресловутой бутылки водки ей надо было оплатить еще и входной билет во дворец Топкапы — 12 млн. лир (9 $). И так каждую неделю.

Единственным объектом, который остался до сих пор неохваченным, был гарем. Туда-то я и направила свои стопы. Гарем располагался в первом дворе. Купив билет в кассе перед входом, я присоединилась к толпе ожидающих. Через минуту дверь открыли и нас впустили внутрь. Кое-кто сразу пошел вперед, но гид их окликнул, и я поняла, что самостоятельно по гарему передвигаться запрещено. Прихожая, куда мы вошли, представляла собой узкий коридор, облицованный расписным кафелем. Гид начал что-то рассказывать по-английски. Неприспособленная к подобным лекциям акустика и мое далекое от совершенства владение английским языком сделали мое дальнейшее прослушивание экскурсии бесполезным. Я ничего не слышала, а что слышала — не понимала. Жалко было терять время на медленное продвижение толпой из 40 человек по узким коридорам гарема, тем более, что времени-то в Стамбуле оставалось считанные часы, а успеть надо было многое. К тому же, с содержанием экскурсии я заранее ознакомилась по Интернету, путеводителю и другой литературе. Поэтому я потихонечку отделилась от толпы и пошла, пошла, пошла, пока не скрылась из-под бдительного ока гида. Дальше было все просто. В гареме заблудиться невозможно. Он состоит из анфилады небольших, похожих друг на друга комнат. Снова изразцовые стены, диваны, расписные потолки, витражи. Единственное, что выпадает из привычного стандарта — султанский санузел: раковины, ванна, унитаз-очко. Одна из раковин отгорожена золоченой решеткой, предохраняющей принимающего моцион султана от рук злоумышленников. Набрела я и на небольшой дворик для прогулок, который ниоткуда не видно: с одной стороны обрыв, с другой — дворцовая стена. С него тоже открывается приятный вид на бухту Золотой Рог. Так я и бродила в полном одиночестве по пустым залам гарема. Если я слышала чьи-то шаги или голоса, я уходила в дальние комнаты или пряталась в ниши. Обойдя весь гарем, уже на выходе мне встретилась девушка-секьюрити. Она поинтересовалась, где моя группа. Я ответила, что не знаю. «В таком случае, — вежливо сказала девушка, — вам надо пройти к выходу». На выходе я немного замешкалась, чтобы сориентироваться, где мы вошли. Тут меня заметил охранник-мужик. Он вышел и спросил, есть ли у меня проблемы. Я ответила, что проблем нет. Тогда он предложил мне проследовать к выходу. Не смотря на то, что я уже все осмотрела и сама хотела покинуть гарем, мне такое насильственное выдворение не понравилось, и я решила поскандалить. Я сказала, что заплатила бешеные деньги за вход в гарем и хотела бы пребывать в нем столько, сколько сама пожелаю. Тогда охранник попросил у меня билет. Я показала. Посмотрев, он констатировал, что билет уже просрочен. Я плюнула и дальше спорить не стала. Но неприятный осадок остался.

Еще одна неприятная особенность дворца Топкапы — общественный туалет в нем расположен в самом дальнем, третьем, дворе. На выходе же, сколько я ни всматривалась, нигде указателя с заветными буквами WC я не нашла. Назад в третий двор возвращаться было неохота, и я вышла из дворцового комплекса. Обратно я решила идти другим, верхним, путем и вышла с другой стороны Айя-Софии. По дороге увидела церковь святой Ирины, прильнувшую к Айя-Софии. Она была закрыта на замок. По диагонали от фасада Айя-Софии стоит очередной симпатичный фонтан для ритуального омовения мусульман — небольшой круглый павильон с краниками и ванночками по внешнему периметру. У меня оставалось около 4 млн. лир. На них мне предстояло пообедать и проехать на трамвае. Теперь мне надо было срочно найти дешевый ресторан. И не только потому, что было холодно, и хотелось есть, но еще и потому, что только в ресторанах или музеях можно бесплатно посетить туалет. Как назло, ноги привели меня на улицу достаточно дорогих ресторанов, где одно блюдо в меню стоило в среднем 10 $. Под призывные крики зазывал я миновала ресторанную улочку и вышла на центральную магистраль, где ходят трамваи. Дешевый ресторан нашелся сразу. Я заказала тарелку горохового супа за 1,5 млн. лир. К ней принесли два свежайших батона и запечатанную баночку минеральной воды. Использовав ресторан во всех возможных аспектах, я отправилась в магазин за вазой.

В магазине стояла компания русских туристов, один из которых покупал маленький стеклянный стаканчик в подстаканнике. Из таких стаканчиков турки обычно пьют чай. Дождавшись их ухода, я приступила к торгу. Цену удалось сбить лишь на 5 млн. лир. Сговорились на 30 $, поскольку лир у меня почти не осталось. В этом магазине продавец оказался любезным и предложил мне чаю. Пока он упаковывал мою вазу, я попивала горячий яблочный чаек. Потом я села на трамвай и поехала в район Лалели для продолжения шопинга. В Лалели я сразу же отправилась в тот магазин, где вчера присмотрела кожаное пальто. Еще раз его померила, пыталась торговаться, но меньше, чем за 120 $ они мне его отдать не согласились. Купив пальто, я пошла искать свитера. Ассортимент везде был такой же, как на наших рынках, а мне хотелось чего-нибудь необычного. Чтобы найти жемчужину в этом море товара, надо было потратить не один час или даже день. Но вот удача! В одной из витрин я заметила очень милый джемперок с запахом и большим вырезом. Внутри магазина продавец, говорящий по-русски, предложил мне на выбор 9 цветов этой модели: белый, черный, красный, желтый, коричневый, оранжевый, ярко-розовый, ярко-голубой, ярко-зеленый. К своим новым клетчатым брюкам я выбрала свитер красного цвета, хотя он и не был самым красивым. Померила — сидит просто изумительно. Купила, заплатив 9 $.

Еще утром в одном из магазинов возле моего отеля я обратила внимание на бирюзовую кофточку. За ней-то я и отправилась. В магазине торговал говоривший по-русски турок и русскоговорящая томная блондинка, судя по акценту явно с Украины. Я спросила у турка, могу ли я померить ту бирюзовую кофточку с витрины. Но турок ответил, что их нет в наличии. Тогда я стала смотреть то, что есть. Выбрала бежевую кофточку с большим треугольным вырезом и застежкой на молнии, украшенную крупными букле. Хотела заодно примерить еще одну кофточку, висевшую на манекене, но блондинка, не отрываясь от мобильного телефона, лениво промолвила: «Таки нет». Вообще эта блондинка своей нерасторопностью, не услужливостью и какой-то медлительной вялостью сильно диссонировала с шустрыми, любезными, исполнительными турками, которые торговали в магазинах Лалели. Тем не менее, и эта кофточка потрясающе на мне сидела, поэтому я взяла и ее. Обошлась она мне в 15 $. Времени до 16 часов осталось 10 минут, а у меня еще не истрачены 1,5 млн. лир. Решено было купить на них рахат-лукум. Зашла в магазин. Там коробки с рахат-лукумом стоят 3 млн. лир, а маленьких коробочек нет. Побежала дальше, увидела кондитерскую, где продавали рахат-лукум на развес. Попросила взвесить 100 граммов лукума с фисташками. Получилось на 1,3 млн. лир. Значит, килограмм рахат-лукума стоит порядка 10 $. Удовольствие не из дешевых.

Программа максимум выполнена. С чувством глубокого удовлетворения я вернулась в отель. До трансфера у меня еще 1,5 часа. За это время надо собраться и упаковать чемодан. Но сначала — чашка кофе с шоколадными конфетами. В чемодан все покупки не поместились. Образовалось еще дополнительно 3 места: коробка с вазой, картина-чеканка с исламскими письменами и пакет с кожаным пальто и двумя парами брюк. Кроме того, у меня был еще чемодан и дамская сумочка. К счастью, поклажа была хоть и объемная, но не тяжелая. Не спеша, собравшись, я спустилась вниз. Попрощалась с гостеприимным и любезным персоналом отеля. Было очень мило с их стороны, что они разрешили мне оставить вещи в комнате до самого отъезда. Не то, что в Мексике, когда в 12-40 мне уже начали названивать с лобби, почему я до сих пор не освободила номер, или на Крите, где с меня содрали за пребывание в отеле еще 20 $. Трансфер не заставил себя ждать, прибыв даже на 5 минут раньше. В аэропорту я подверглась усиленному досмотру службами безопасности. Заставили даже снять ботинки. Самолет был полупустым. В своем ряду я сидела одна. В честь православного Рождества всем желающим налили по 200 грамм шампанского. В Питер прибыли вовремя, в 0-10. За бортом -17. Ну, здравствуй, Родина!

Начало Стамбул — звезда Босфора

Автор Люба Губова