Моему желанию впридачу к Гонконгу и Филиппинам посмотреть загадочный Макао потворствовал сингапурский дискаунтер «Tiger airways» обещавший доставить меня по назначению никак не позже трёх часов дня, после чего в моём распоряжении — по предварительным прикидкам — оставалось часов восемь на осмотр местности, за которым предполагался паром до Гонконга и вылет ночным рейсом «Аэрофлота» в Москву. Никаких препятствий к осуществлению этого плана мне не виделось — по крайней мере при взгляде с острова Миндоро дела обстояли именно так.

В путеводителях про аэропорт Кларк практически ничего не говорится; в соответствующих разделах интернета он обычно упоминается во фразах типа: «Добраться в Анжелес-сити, центр сексиндустрии на Филиппинах, удобнее всего через Clark Airport, принимающий рейсы «Air Asia». Сайт аэропорта http://www.clarkairport.com ничуть не способствует разрешению транспортной проблемы, так что приходится признать — до осуществления планов местных властей превратить бывшую американскую авиабазу в «Аэропорт N 1» ещё далеко. Я, кстати, ничуть не шучу: именно такой плакат встречает пассажиров в крохотном терминале…

Резонно с вашей стороны задать вопрос: коли ты, мил человек, читал этот плакат, значит ты как-то до аэропорта добрался. А как тебе это удалось?

Да вот как-то удалось… Не вполне организованно, но достаточно просто.

Советы насчёт «возьмите такси» я благополучно проигнорировал: не люблю торговаться и склочничать, а это неизбежно, когда тариф не фиксирован, о счётчике и речи не идёт, и оскаленная рожа в окне машины тебя рассматривает как дойную корову, так и прикидывая, сколько можно с этого мистера содрать.

Содрать с себя я позволил бы никак не больше 40 песо, специально отложенных на этот конкретный путь в 6 километров. Естественно, на площади перед экс-периметром экс-военной базы Кларк о такой цене и речи не шло, там такисты просили 200 песо. Тогда я бодро потопал по обочине шоссе и, как и ожидалось, цена на проезд уменьшалась чуть ли не с каждым пройденным мной метром. А когда по правую руку показалось американское военно клабдище, возле меня остановился микроавтобус, и его водитель предложил подбросить меня до аэропорта задаром. В ответ на выраженную мной готовность заплатить упомянутые 40 песо крепкий мужик за рулём попросту махнул рукой; чуть позже выяснилось, что машина занималась служебной развозкой местной полиции…

На момент моего появления в здании аэропорта регистрировалось два рейса — «Air Asia» и «Tiger Airways»; судя по всему на ближайшее время отправкой этих самолётов работа воздушной гавани ограничивалась. И это, пожалуй, к лучшему: в зальчике отлёта двадцать на двадцать метров много народу просто не уместилось бы, особенно если учитывать, что часть площади занимали различные аэропортовские службы, как то загаженный туалет, пункт обмена валюты с курсом 40 песо за доллар и стойки приёма выездной пошлины. Следует обратить внимание, что стоек этих две, и пошлину они взимают разную. От первой, в размере 700 песо, не может уклониться пассажир, вылетающий за границу. Однако есть шанс не платить второй сбор у тех, кто пробыл на Филиппинах меньше месяца, тогда как с любителей долгих вояжей в эту страну непременно потребуют ещё 1600 песо вдобавок к стандартным семистам. Короче говоря, об этих потратах нужно помнить и держать денежки наготове.

Я, признаться, при подготовке путешествия тонкости оплаты сборов так и не смог постичь, а потому запасся изрядным количеством местной валюты, а теперь, стоя в очереди на паспортный контроль, соображал, куда бы её пристроить. Времени на эти раздумья у меня было хоть отбавляй: как и почти везде в странах третьего мира стандартный вроде бы механизм постоянно сбивался с ритма. Вот и в Кларке народ продвигался к пограничным будкам рывками, поскольку размеренное течение процесса то и дело нарушалось — то выяснялось, что кто-то не оплатил вторую пошлину, то из боковых дверей вываливались какие-то оборванцы и влезали без очереди на том основании, что они тут когда-то стояли, а их послали разбираться к старшему офицеру, то появлялся сам старший офицер и вносил дополнительный вклад в сумятицу. Когда же мне удалось заполучить выездной штамп, то оказалось, что «на нейтральной полосе цветы необычайной красоты» — по сравнению с обшарпанным залом регистрации накопитель был выдержан в современном стиле и сидеть в нём под мерный шум работающих кондиционеров было одно удовольствие. В распоряжении ожидающих имелось кафе, продуктовый киоск и даже магазин беспошлинной торговли (год назад его не было, если верить отзывам западных туристов). Таким образом, основную массу денег я потратил на покупку литрового «Бейлиса» — 798 песо, то есть 19 долларов по курсу 42, а остальное планомерно пропил: кроме ликёра в дьюти-фри и взять то оказалось нечего — не покупать же было чипсы и прочую лабуду?

Буквально тут же выяснилось, что я рано радовался по поводу цивилизованности аэропорта: при внимательном рассмотрении оказалось, что туалета в этой зоне нет, зато в помещениях полным ходом идут строительные работы. Повсюду виднелись дыры, провалы и торчащие из стен кабели, а также обслуживающий их персонал. Самое интересное, что рабочие с мешками и коробками так и шныряли взад- вперёд через металлоискатель, а тот сопровождал каждый их проход радостным взвигом. Как в этих условиях филиппинцы надеются поддерживать воздушную безопасность, для меня осталось загадкой. Впридачу они, к моему немалому изумлению, совершенно не обращали внимания на проносимые пассажирами бутылки; я-то как паинька благополучно выдул все имевшиеся под рукой запасы прохладительных напитков, так что теперь со скрежетом зубовным наблюдал за соседями, лениво тянущими «Nestea».

Оставалась надежда разжиться напитками в самолёте, но и эта операция достаточно долго оставалась несбыточной мечтой — нагруженный народом «Боинг» простоял на полосе никак не меньше сорока минут: сперва что-то не заладилось с электричеством, потом филиппинцы долго искали запасной генератор, а за время этих поисков «упал» навигационный блок и пришлось его заново запускать и программировать. Пока продолжалась эта катавасия, вентиляторы не работали, а жара меж тем становилась просто удручающей, и проняла даже местного гопника, сидевшего возле иллюминатора — как известно, гопники никогда не расстаются с кепкой. Вот и этот экземпляр, обливаясь потом, продолжал сидеть с покрытой головой. Правда, в какой-то момент он всё-таки стянул кепку, но долго в таком виде не усидел и мужественно нахлобучил её обратно. Сосед справа тем временем совсем извёлся и стал совершенно невыносим; в итоге моё стремительное перемещение на свободное место через проход было всеми участниками действа воспринято с облегчением — аборигены избавились от привередливого фаранга, а я обрёл покой…

На новом месте сидеть было куда приятнее, но куда приятнее было бы на новом месте лететь. Как бы в насмешку над моими мечтаниями злой вестник трансляции сообщил, что после подключения наземной аппаратуры потребуется ещё сколько-то минут на перезагрузку системы и поблагодарил за терпение.

Следующие два часа пролетели незаметно: в салоне ничего интересного не происходило, а за бортом мир накрывали серые тучи. Они сопровождали нас до самого пункта назначения, когда самолёт буквально втиснулся между серым полотном сплошных облаков и свинцовым покрывалом моря. Почти из ничего среди двух стихий возникла узкая бетонная полоска, на которую плюхнулся наш многострадальный лайнер. Спустя 10 минут под ногами пассажиров захлюпали лужи Макао…

Памятуя о существующей возможности получить бесплатную визу для транзита в Гонконг, я несуетливо коротал время в очереди на паспортный контроль вплоть до того момента, когда пришла пора объясняться с пограничницей. Тут-то и выяснилось, что упомянутая бесплатная виза выдаётся только при наличии авиа- или паромного билета из Макао; мне же предложили топать к отдельно стоящей будке и выложить 100 гонконгских долларов…

Здесь пришлось вспомнить, как ещё до отъезда, в родном Петербурге, я пытался забронировать билет на катер Макао-Гонконг через сайт http://www.turbojet.com.hk/eng и как это мероприятие с треском провалилось, потому что подтверждение о регистрации в системе — а без этой процедуры сделать покупку нельзя — мне упорно не приходило. Махнув рукой на китайские штучки я, помнится, решил разделаться с билетным вопросом непосредственно на месте, и вот — разделался…

Теоретически можно было помахать крохотному государству ручкой и, погрузившись в транзитный автобус, упилить прямиком в порт, однако эта возможность сразу отпала, когда я вспомнил про верный рюкзак, сиротливо лежащий в зале выдачи багажа. Пришлось раскошеливаться, но расставанием с денежками дело не ограничилось, и мне едва-едва не пришлось расстаться с паспортом: дамочка за стойкой так старательно его выворачивала, рассматривала и мяла, что я здорово заопасался за целостность документа. Не знаю уж, что эта некрасивая тётя надеялась в моём паспорте найти, только изучение его чуть ли не с лупой дивидендов ей не принесло. С тяжким вздохом разочарования от осознания данного факта она загребла купюры, бухнула на одну из немногих свободных страниц разрешение на пребывание «1 месяц», и я был таков.

Рюкзак, как и ожидалось, с нетерпением ждал владельца, а чуть в стороне ждало хотя бы одного посетителя туристическое бюро. Там я разжился картой местности и под одобрительное воркование пожилой китаянки набрал красочных буклетов; как оказалось чуть позже, они все до единого изданы на китайском языке…

Настроение было преомерзительнейшее — а как, позвольте, может чувствовать человек, с которого только что ни за что ни про что слупили денег? Есть даже фильм такой «За пригоршню долларов» называется. Честно говоря, не смотрел, но думаю там «мочат» народ почём зря за какую-то пригоршню. Тут-то, пожалуй, две, а то и три пригоршни наберётся, особенно ежели доллары гонконгские. Короче, настроение у меня было как раз кого-нибудь угрохать… Так мало того, ещё впридачу и дождь взялся за дело всерьёз, и это помимо тумана… В общем, всё дело шло к повторению гонконгского провала с поездкой к памятнику Большому Будде. Естественно, из-за погоды пошли прахом блестяще подготовленные планы пребывания, жемчужиной которых был подъём на макаовскую телебашню, с которой видны окрестности в радиусе сорока километров… Теперь же из-за серой пелены визит на западную оконечность острова обещал принести лишь разочарования…

Короче говоря, садился в автобус до паромного терминала я с тяжёлым сердцем. Дополнительно из колеи меня выбила дурацкая система оплаты проезда: билет стоит 3.30, можно платить гонконгскими монетами, но сдачи водитель не даёт, а по-моему, вообще не смотрит, что ему в коробку кидают. Хотя может быть только на этом маршруте дикий водила попался: на вопрос «Ферри тёминал» он долго пучил глаза и мычал, и только услышав «Маритим» покивал головой, правда, почесав предварительно затылок в некотором размышлении. С тем мы и отчалили…

Как ни странно, а уже через полчаса от скверного настроения не осталось и следа. Именно такое время потребовалось мне чтобы добраться от аэропорта до центра города, купить злосчастный билет на паром и вырваться на улицы…

Перво-наперво меня поразило левостороннее движение — это с какой- такой стати, интересно? Ладно, Гонконг — там орудовали англичане, а у них свои порядки на этот счёт, но Макао-то с чего вдруг «налево» потянуло? Оно ведь ни сном, ни духом к Англии отношения не имеет, а свою историю ведёт с 1276 года, когда тут появились первые обитатели — прибитая к берегу штормом флотилия царедворцев, бежавших от монголов. Европейцы стали посещать местность с 1347 года, а их поселение образовалось в 1577 году, когда португальцы под предлогом необходимости сушить промокшие в пути товары, устроили стационарный пост. Взамен Китай получал арендную плату, сохраняя суверенные права на землю. Со временем кусочек Европы на краю земли обзавёлся собственным именем — «Номе де Деус де Макао», то есть «Макао во имя Божье», и даже опосредованно поучаствовал в большой политике, когда после присоединения Португалии к Испании остался верен флагу прежней метрополии. Этот шаг был по достоинству оценен: после развода последней с кастильскими королями новый португальский монарх Жоао IV добавил к титулу города слова «…никто не был более верен!». Проветанию колонии весьма способствовало её местонахождение, ведь через него проходили три очень доходных пути: Макао-Манила-Мексика; Макао-Малакка-Гоа-Лиссабон и Макао-Нагасаки. Достаточно сказать, что за 45 лет европейцы вывезли в Нагасаки товара на 14 млн. таэлей (1.33 унции серебра за таэль), а в Лиссабон ушло добра на втрое меньшую сумму.

Следующий важный этап истории начался для города в 1848 году, когда арендаторы решили наплевать на договор, отказавшись платить деньги, не говоря уж о признании каких-то там прав Поднебесной империи. Соотношение военных сил было тогда в пользу колонизаторов, так что Макао продолжало процветать уже в полной независимости, хотя и не без треволнений: губернатор, присланный с мандатом осуществлять экспансию и выдворять администрацию китайцев из колонии, взялся было за дело, но был убит уже через год после приезда. В последующее десятилетие португальцам все же удалось изгнать китайских чиновников; сложившееся положение было признано Китаем в 1887 при условии уважения китайских таможенных законов, однако Макао стало терять своё значение — соседний Гонконг прибрал к рукам и торговлю, и мореплавание. Над миром возносилась звезда Британской империи, а бывшие «владельцы мира» уходили в тень…

В 1951 территория была объявлена заморской территорией Португалии с правом посылать представителя в парламент — одним местом в законодательном органе Макао располагало достаточно долго, хотя метрополия неоднократно пыталась сбыть с рук своё владение. Так, в 1974 году, после падения военной диктатуры демократическое правительство в Лиссабоне отделалось от Мозамбика, Анголы и Тимора, но с Макао вышла неувязочка, так как Китай, занятый собсвтенными проблемами, не захотел заниматься вопросами присоединения; кроме того, существовали опасения, что процесс объединения пойдёт не так, как задумано, а неудачи шокируют Гонконг — куда более ценное в перспективе приобретение…

Прогресс в данном деле наметился после визита в Пекин весной 1985 года президента Португалии Эанеша, и через два года после четырёх раундов переговоров был выработан документ о передаче колонии китайцам. С 20 декабря 1999 Макао передавалось Китаю на правах специального региона, этакого особого образования, юридический статус которого определяется постулатами ст. 31 Конституции КНР: «Государство имеет право создавать специальные административные единицы, система управления в которых утверждается Народным конгрессом в соответствии с конкретными условиями». Экономическая модель Макао сохранялась на 50 лет, изменения в политической системы объявлялись возможными только после 2009 года и только при двух третях ассамблеи «за» плюс глава администрации не против.

Видимо, китайцы достаточно разумны, чтобы не резать курицу, несущие золотые яйца. Банковский сектор в Макао развит будь здоров, а казино вообще встречаются чуть ли не на каждом шагу. Особый интерес лично у меня вызвал комплекс «Macao Palace» неподалёку от паромной переправы. Среди его построек удивлённому зрителю встречались римский Колизей, дворец в Лхасе и прочие неординарные сооружения. Стоит упомянуть также громадное здание гостиницы-казино «Венеция», что мы проезжали по дороге из аэропорта. Там, например, устроены весьма респектабельные каналы, по которым проплывают почти аутентичные гондолы. Толпы китайских туристов, привозимые в тот район стадами автобусов, от такого зрелища пребывают в неописуемом восторге. Впрочем, не меньшей популярностью пользуется у гостей Макао грандиозная высотка «Casino Lisboa» — словно гигантское растение в кадке-сфероиде оно доминирует над окрестным районом, хотя вокруг есть экземпляры ему под стать. В это месте складывается такое ощущение, что вся деятельность в Макао привязана к азартным играм. Это предположение кажется особенно верным в разрезе такого факта: в конце 1960-х годов председатель местной компартии Ho Ying состоял по должности в ЦК КПК, а по совместительству имел долю в макаовских казино и собачьих бегах. Неудивительно, что народ по улицам особенно не гулял, предпочитая кучковаться возле игорных заведений, словно насосом втягивавших людей внутрь.

Сделав подобающие снимки, я заметил вдалеке едва различимую телебашню. С ней у меня, как уже упоминалось выше, были связаны трогательные надежды обозреть окрестности с высоты 223 метров. Сайт http://www.macautower.com.mo/eng/tower/index.asp пространно расписывал, каких удовольствий можно получить за 80 гонконгских долларов (просто подъём на смотровую галерею), 1688 HKD (верхолазание по внешним скобам башни) и 1288 HKD (прыжок с «тарзанкой»). Увы, хотя дождь прекратился, туман не стал следовать его примеру и продолжал делать своё серое дело. Опасаясь, что сумерки окутают город раньше, чем удастся хоть что- то посмотреть, я продолжил путь, забирая на север, вдоль Avenida Infante D. Henrique.

По идее, следовало бы перво-наперво насладиться Сенатской площадью и прилегающими к ней туристическими кварталами, но мне хотелось немного побродить вне нахоженных мест, для чего я благополучно «потерялся» в лабиринте улочек. Сияющие витрины золота, драгоценных камней, электроники и модных шмоток остались позади, а им на смену пришли крохотные магазинчики, частные ателье и прочие заведения малого бизнеса. В одной из крохотных лавочек я купил коробку сока — не то чтобы сильно хотелось пить, но нужно было разжиться местной валютой для коллекции. Как я и рассчитывал, с гонконгских долларов мне дали сдачу макаовскими патаками, и дело выгорело; впрочем, можно было преспокойно обменять филиппинские песо, если бы я их все не потратил, ведь курс покупки 18 и продажи 22 можно с некоторой натяжкой считать нормальным. Что же до обмена остальных валют, то ситуация практически как в Гонконге.

Тем временем меня как-то неожиданно вынесло на забитую народом улицу Сан-Паулу, в конце которой маячит презанятная конструкция — презентабельный фасад, а за ним пустота… Изящный облик церкви святого Павла, построенной в 1602 году спасавшимися от гонений на христиан беженцами из Японии, дали творческие замыслы итальянских иезуитов. Над фасадом самого крупного христианского храма Азии вознёсся иерусалимский крест, ниши украсили бронзовые статуи, а цветочную гамму составили пионы как символ Китая и хризантемы, как символ Японии. В общем, всё было очень красиво и здорово вплоть до 1762 году, когда иезуитов из Макао вытурили, а церковь отдали под военные казармы. Спустя 73 года на военной кухне случился пожар, и в его языках Сан-Паулу сгорел синим пламенем.

Ренессанс для постройки наступил в 1990-х годах, когда для привлечения туристов было решено отреставрировать руины. Нынче редкий прохожий удержится от соблазна запечатлеть себя на фоне фасада, так что сделать подходящий снимок без присутствия в кадре посторонних весьма затруднительно.

Более свободен от народа кусочек парка, прилегающий к стенам бывшего форта. В 1622 году по время нападения голландцев бастионы с трудом, но устояли, а победу оборонявшимся принёс меткий выстрел удачливого иезуита, поднявший на воздух вражеский пороховой склад. Теперь в укреплениях размещается городской музей, а если подняться на одну из площадок, то оттуда открывается прекрасный вид на город, особенно очаровательный в тот момент, когда над Макао начинают разгораться огни подсветки. Тут, конечно, вне всякой конкуренции всё то же колоссальное «Casino Lisboa» — громадина мало того, что отменно освещена, так она ещё по прихоти владельцев постоянно меняет цветовую гамму. Вот только что башню заливала изумрудная зелень, как вдруг ее сменила охра, а потом на здание словно пролился водопад фиалок.

Вообще, улицы Макао очень неплохо смотрятся в гирляндах огней, а особенно сильное впечатление на меня произвели колониальные здания вокруг Largo de Senato. Сама площадь украшена мощением из чёрно-белых волн, а окаймляют её здания, словно сбежавшие из Европы. В одном месте переулок уводит человека в холмы, так что сходство с Лиссабоном полное — словно кусочек Португалии перенесли на южный берег Китая…

Сильное влияние метрополии чувствуется не только в архитектуре. Например, в аэропорту мне вручили официальную бумагу с названием «Recibo de Receita Arrecadada»: хотя португальцев в Макао насчитывается не больше одного процента и только один и пятидесяти граждан понимает по-португальски, делопроизводство продолжает вестись на этом языке. Впрочем, в недалёком будущем Китай всё-таки безвозвратно поглотит Макао, ведь народу с материка прибавляется год от года. Скажем, несколько лет назад было объявлено о легализации всех нелегальных мигрантов, так проходить процедуру регистрации на местный стадион явилось 40 тысяч таковых (10 процентов населения!), после чего произошла форменная свалка: естественно, каждый старался попасть в первые ряды, пока власти не одумались и не прекратили праздник жизни. Занятно, что помимо непосредственных участников борьбы в числе пострадавших оказались руководители местных сил самообороны — их посчитали неспособными обеспечивать порядок и поувольняли…

К слову, с первого взгляда Макао показался вполне безопасным местом. Ни одной подозрительной личности мной замечено не было, а из категории приставал имелись только продавцы магазинчиков съестного, зазывно приглашавшие отведать вкусненького. Я поначалу не собирался приобретать местные яства, но после дегустации сдобы проникся интересным вкусом печенюшек и набил рюкзак двумя коробками (дома лакомство пошло нарасхват).

В планах на Макао у меня имелись холм с маяком, и церкви, и храмы, и парк Guia, и даже винный или там морской музей, но я как-то так загулялся, что забыл о времени, а когда спохватился, то уже надвигался час X — на стойке регистрации пассажиров парома следовало быть никак не позже чем за 40 минут до отбытия. Так что оставшиеся полчаса я посвятил прощальному переходу по набережной; к моему удивлению, на ней было совершенно пусто — панорама с виду очень похожа на Гонконг, но без тамошней многолюдности. Сразу и не скажешь, что в Макао едва ли не полмиллиона людей уживаются на пространстве в 22 квадратных километра.

Сфотографировав статую Kuan Lam, венчающую здание экуменического центра, я взял курс на север, прикидывая, как бы сюда вернуться и познакомиться с местностью как следует, вернуться как следует, больно уж свойский городок. Макао, видимо, придерживался того же мнения, побрызгав напоследок дождичком и как бы говоря: «Давай-давай, катись пока что, потом вернёшься, и не торопясь всё посмотришь».

Как и пятью часами раньше, несколько этажей паромного терминала так и кипели суетой: толпы китайцев планомерно двигались по пандусам, а под стать общей атмосфере снаружи отчаливали, приставали, маневрировали корабли. Основной трафик порта давали суда компании «Turbojet», хотя и лейблы «First Ferry» присутствовали. Интересно, что под вечер до Гонконга могли довезти только последние, потому как в 19.30 билетов на «Турбо» не имелось аж до самой полуночи. Я ведь днём решал вопрос, какой рейс предпочесть — то ли плыть прямо в аэропорт последним рейсом в 20.15, то ли погулять по Макао до поздней ночи и потом сесть на катер до Главной пристани, а оттуда поспешать к рейсу… Поразмыслив, я выбрал первый вариант и двинулся к отдельной загородке, подозрительно пустовавшей. Пара китайцев-операторов встретила меня несколько испуганно; мне лично при виде их вытянувшихся физиономий вспомнилась песенка «Не думал не гадал он, никак не ожидал он, представьте себе, представьте себе, никак не ожидал он…» Естественно, с таким настроем дело спориться не могло, и вот уже китаянка-менеджер бегает по своему закутку и шурует по компьютерам. Оказывается, её смущает мой билет Гонконг-Москва- Санкт-Петербург, и если выпустить меня в Гонконг для полёта в Москву она согласна, то дальнейший мой путь вызывает сомнения — в какой стране «ентот Питербурх» и имею ли я право въезда в эту страну, а то компании потом отвечать за провоз нелегалов. Мои уверения в том, что Петербург есть вторая столица России, крупный город и всё такое, её совсем не утешили; видно, по китайским меркам населённый пункт в 5 миллионов жителей — просто посёлок. Кое-как справившись с вопросом принадлежности города на Неве, китайцы продолжили продавать билет и вскоре столкнулись с очередным препятствием, боязливо изучая мою карточку «Visa» с буквами кириллицы. Из оцепенения их вывело моё настойчивое тыканье в логотип международной платёжной системы, которая, между прочим, даёт на «Турбоджете» скидку, так что билет мне обошёлся в 190 HKD вместо обычных двухсот двадцати. Наконец, по истечении четверти часа формальности были завершены, мой рюкзак уехал в подземелья багажного отсека, а я пустился в описанный выше вояж по городу…

На паспортном контроле произошла поучительная сцена — передо мной к будкам пограничников топала компания в полсотни китайцев. Представив, сколько времени займёт их оформление, я даже слегка испугался опоздать на корабль, но всё обошлось: перед самым началом процедур лидер группы остановил своих подопечных и начал проводить разъяснительную работу. Выглядело это дело так — «Делай «раз» (достаём паспорта и держим в правой руке), «Делай «два» (посадочные талоны берём в левую руку), «Делай «три»… Короче, любителям групповых туров в Китае очень понравилось бы. Я же, ловко обогнув стройные ряды, мигом разделался с формальностями и оказался в царстве магазинов «Duty Free». В принципе, ничего особенно интересного там не продавалось; скажем, печенье, стоившее в городе 32 монет, тут обходилось в 40 монет за упаковку, но не в пластиковой коробке, а в красивой жестяной банке с иероглифами на боку.

В отличие от своих собратьев, следующих непосредственно в Гонконг, быстроходный корабль до аэропорта Чек Лап Кок был заполнен едва ли на 5 процентов. Скажем, в моём ряду из 14 кресел было занято одно, а в других и того меньше; всего на судне присутствовало человек двадцать. Дорога прошла практически незаметно, так, потрясло чуть-чуть на волнах, да дождичком в окно покрапало, да залило туманной пелериной китайский берег — единственным развлечением были транслируемые по бортовому телевидению рекламные ролики о Макао.

Спустя час катер причалил к пирсу гонконгского аэропорта, и тут- то стало ясно, отчего народу на нём раз-два, и обчёлся: выйти в город из терминала оказалось невозможно. Короче говоря, буквально на входе в помещения всех прибывших отоварили посадочными талонами и транзитным автобусом вытурили прямо в транзитный зал. Я, рассчитывавший до отлёта выбраться в город за покупками и сувенирами, был несколько ошарашен бодрой процедурой оформления, да так что едва не позабыл получить 120 монет возвёрнутого налога на выезд. Обычно он включён в стоимость билета, но так как народ из Макао прибывает как бы транзитом, юридически не вступая на территорию Гонконга, то денежки ему возвращают.

В радостных соображениях как потратить неожиданное богатство, я прошёл вдоль многочисленных витрин магазинов беспошлинной торговли, направляясь к воротам N 21 — возле них неприметно расположились интернет-терминалы, а мне, отрезанному от мира в течение последних двух недель, очень хотелось узнать, что нынче творится на планете. Торопиться было некуда — ещё перед регистрацией меня «обрадовали» сообщение о задержке вылета минимум на 5 часов «из-за неприбытия самолёта из Москвы». Так, в спокойной, дружественной обстановке прошёл час общения со всемирной сетью, после чего я решил получить причитающийся мне талон на питание, ведь согласно принятому недавно законодательству при задержке рейса более чем на 5 часов авиакомпания обязана обеспечить пассажиров горячей едой. Дамочки на стойке «Aeroflot»-«Cattay Pacific» без звука выдали мне квиток на 70 гонконгских долларов, и я, весьма довольный собой, вернулся в транзитную зону, где обнаружил, что магазины, кафе и обменники дружно закрылись, благо часы пробили одиннадцать вечера. Единственное, что попалось мне на глаза в открытом виде, было кафе «Burger King», где уже заперли кассу, но, увидев талон, согласились выручить голодного путешественника. Только закончив трапезу я обнаружил за углом ресторанчик китайской кухни — он единственный из всех заведений работал ночь напролёт, и все пассажиры рейса на Москву там потом отоваривались. Интересно, что рядом с раздачей в витрине выставлены муляжи блюд, чтобы ясно было, что берёшь не кота в мешке и не собаку в кляре…

Я даже немного пожалел, что поторопился налечь на западную пищу и проигнорировал восточную, однако это сожаление быстро исчезло, так как судя по дальнейшим комментариям сограждан, трапеза мало подошла для европейских желудков со всеми вытекающими отсюда (и, конечно, из других мест) последствиями.

Надо признаться, что с родной страной я никак не соприкасался больше двух недель, от того момента, когда в туалете аэропорта «Шереметьево» прочитал надпись «Россия победид!», и вплоть до начала регистрации на рейс Гонконг-Москва. Предвидя грядущее, я устроился на отшибе, благо этим поздним часом в аэропорту людей почти не было, и сквозь струившуюся из наушников музыку стал непроизвольно фиксировать появление компаний соотечественников, взявших за правило, расположившись кучами, во весь голос обсуждать текущие дела: каким барахлом удалось прибарахлиться, сколько бабла куда ушло, кто сегодня дрочил, почему у него ничего не вышло — и прочие животрепещущие и нуждающиеся в громогласном доведении до сведения всех окружающих вещи.

Наконец, в половину пятого по местному времени Boeing-767 с надписью «Аэрофлот» распахнул для заждавшихся пассажиров свои двери. Первое, что я увидел, подходя к своему месту, был деревенский гопник — он бодро разулся и водрузил ноги на переборку, горделиво озираясь, гля, дескать, какой я ловкий…

Ощутимо запахло родиной…

P.S. Фотографии из Макао можно посмотреть тут — http://www.vazlav.narod.ru/macao/macao_photo1.htm