Древние всегда считали горы живыми. Не случайно они наделяли скалы и хребты, массивы и утесы особыми
свойствами и возможностями, уважали и преклонялись перед ними, селили в них странных существ, сами же их же и
побаиваясь. Одним из горных народов, по людским поверьям, были гномы. Кто из нас не знает маленьких бородатых человечков
в разноцветных колпачках, с молоточками за поясом, лампой и киркой в руках.
Их удивительным знаниям гор и богатств недр издавна завидовали люди. До нас дошло мнение, что были гномы злые и
добрые.
Первые с удовольствием мешали людям, путали их, сбивали с дороги, чтобы никто из них не смог найти хотя бы и
десятой доли сокровищ — золота, алмазов и других ценных минералов и руд — а, по возможности, и пропал в горной стране.
Известно, что гномы по натуре скуповаты и неохотно делятся своими сокровищами. Добрые представители маленьких человечков
наоборот помогали людям и показывали часть своих запасов. И те, и другие всегда хранили в своих кожаных поясных мешочках
несколько алмазов, самородков и других ценных минералов. И это богатство гномов смущало и притягивало много людей.
Среди них также находились жадные и охочие до чужого добра, чего уж греха таить. О гномах сложено немало легенд,
рассказывающих об их необычном поведении и истории народа. Но вот существовали ли они на самом деле ответить сложно.

Кроме гномов горы полюбили и великаны, которые в отличие от маленького народа терпеть не могли людей. Про них
тоже существует много преданий, с одним из них я и хочу Вас познакомить.
Жил на одной горе великан, злой и угрюмый. Любил он обходить свои владения, разбрасывать камни,
выкорчевывать деревья, греметь на всю округу и изводить людей. Сколько раз охотники или рудознатцы, сталкиваясь с
великаном, просили у леших, водяных и прочих лесных жителей помощи и заступничества. Но ничего не помогало — великан был
силен и неумолим. Сколько народу сгинуло в тех краях! Но мало великану было горя людского; нравилось ему похвастаться о
своих подвигах. Великан любил захаживать к своим друзьям, другим великанам. Бывало, шагнет через Уральский хребет и,
вот, он уже в гостях.
А как начнет рассказывать о своей силе — даже друзья его удивлялись. Эти хвалебные рассказы доходили и до людей, ибо
они водили дружбу с птицами и зверями. Вот и решили люди собраться “всем миром” и победить его. Стали смельчаки бросать
камни, наводить побольше шума, метать стрелы и огненные шары, отчего и окрасились валуны. И так раздухарились, что
продвинулись очень высоко, почти к самой вершине. Испугавшись такого напора и огня, великан зарылся в землю и окаменел,
А пока ворочался, устраиваясь поудобнее, раздвинул гору. Так и стоит она, сокрыв навсегда в своих недрах угрюмого
хозяина.
Смельчаки же отпраздновали победу, прославляя своего вожака охотника Конжакова. В честь него и назвали великанью
гору Конжаковым камнем.

Для людей горы были всегда источником пропитания и легенд. Но, со временем, их потомки стали забывать о
важности гор, предания забыли, отношение к ним изменилось. А горы продолжают спокойно и терпеливо наблюдать за
амбициозными действиями человечества, открывая ему свои секреты и одаривая несметными богатствами.
К некоторым рудознатцам они были благосклонны — показывали самые сокровенные уголки и тайны. Но людям оказалось этого
мало: захотели покорять пики и вершины, устанавливать туры в честь своих побед над горами. И только в последнее время
некоторые из нас стали понимать, что горы покорить нельзя, а уж тем более подчинить их себе. Уважительное отношение к
ним снова стало проявляться. Правда, пока довольно слабо.

Мне очень захотелось на Конжак. Простор, красивые горы, россыпь камней разной величины и формы, плато,
покрытое мхами и цветами, с пробивающимся золотым корнем Rоdiola rosae, и синее-синее небо, какое бывает только в
детстве. Ради такого “букета впечатлений” стоило идти в горы. Желание мое было так велико, что я не утерпел, нашел
телефон своих студенческих друзей Игоря и Наташи, ныне уважаемых врачей, и напросился к ним в гости. Во время разговора
я постоянно переводил тему на Конжаковский камень. Дело в том, что десять лет назад я уже совершал с ними восхождение,
поэтому, мне необходимы были “товарищи по оружию”, проверенные и испытанные.
Мои друзья ловко обходили интересующий меня вопрос, ссылаясь на занятость, финансовую нестабильность (где
она у врачей?!). Уезжая, я решил, что на этом разговоре все дело и закончилось. Прошло две недели, и в моей квартире
раздался звонок. Рассеяно я поднял трубку, откуда донес глухой из-за плохой связи голос Игоря, сообщивший, что все
решено, команда собрана, и мы идем в поход. Вот так сюрприз! И мало того, идем со своими детьми. Положив трубку, я стал
решать: брать ли с собой моего шестилетнего сына Тимошу. Поход тяжелый, идти придется много, а он маленький городской
житель, не привыкший к походным трудностям. Но потом решил — стоит его взять с собой.
Итак, мы стали собираться. Уже за две недели в центре большой комнаты (а где же еще, папа!) мы стали складывать
необходимые и совсем ненужные вещи. Тимошкины друзья, живущие по соседству, откровенно завидовали нам, хором объявив об
этом своим родителям. Девочка Аня в разговоре со мной задала такой вопрос: «А где вы будете спать?». Я ответил, что у
нас будут спальные мешки, не в кроватях же нам отдыхать. Немного подумав, моя собеседница вымолвила: «Но, если нельзя на
кроватях, возьмите раскладушки». Я красочно представил себе, как несу тяжеленный рюкзак, навьюченный двумя скромными
раскладушками. Картина получилась эффектная!

День первый.
Нас собралось 15 человек. Детский контингент превалировал на одну персону над умудренными опытом родителями.
Ребятишки подобрались разного возраста: от шести лет (как мой Тим) до 13 (в этих летах пребывали Марьяша и ее друг
Алик).
Взрослые были представлены двумя мамами и пятью папами. Мамы поставили себе в задачу наблюдение за мужьями и
детьми. Это получалось у них здорово, дабы детьми все равно руководили папы, а последними верховодили те, кому положено.
Впрочем, наши девушки отличались выносливостью и терпением, чем вызывали уважение у всех.
Самое время представить всех действующих персонажей. Своих коллег- врачей Игоря и Наташу я уже назвал, а вот
славного их отпрыска, моего тезку нет. Лешка — удивительно хитрый, сообразительный и ловкий парнишка. Ему почти девять
лет. Рыженький и веснушчатый, с хитрющими не по возрасту глазами, он очень похож на лисенка.
Далее знакомая мне по десятилетней давности походу пара — Володя и Лена. Вова своим видом внушает уважение. Высокий
и стройный красавец, молча улыбающийся. Вытянуть из него лишнее слово необходимо умение, которого предостаточно у его
супруги. Лена, невысокая хрупкая девушка, обладает завидной выносливостью. Признаюсь, я симпатизирую этой паре. С нами в
поход пошел их сын, Сергей, примерно одного возраста с Лешей. Оба они закадычные друзья, «спевшиеся» хитрые проныры,
любящие устроить маленькую заварушку.
Нам с Тимом они напомнили братьев- близнецов Уизли из популярной книжки про Гарри Поттера, поэтому мы их так и
прозвали.
Не меньшим уважением пользовался Фанил, мужчина средних лет, взявший на себя смелость потянуть в горы троих своих
детей: семилетнего Данилку, десятилетнюю Алю и Марьяшу. Фанил по профессии учитель, и не только по профессии, но и по
призванию. Я рад был знакомству с ним и его семьей. За время похода мы сблизились, сумев обсудить не простую тему отцов
и детей.

Нашу «разношерстную» компанию дополняли наш проводник Влад, врач- стоматолог, также наш старый знакомец, и
мальчик Рома, не побоявшийся в свои 12 лет пойти с нами на Конжак. Влад уже неоднократно ходил на Конжаковский Камень,
знает достаточно много, и поражал нас практическими советами бывалого походника.
Поход начался весело, по крайней мере, дети прочувствовали всю прелесть отпускной пары уже в поезде. Заставить их
спать было непросто. То один взрослый, то другой вскакивал для усмирения разгулявшейся ватаги. В конце концов, все
утихомирились к половине второго ночи. Но буквально через полчаса проснулся мой Тим, поспать так и не удалось. Через
некоторое время к нам подтянулись другие взрослые, преимущественно мамы. Как только наша сонная компания лениво
застучала ложками, стали активно просыпаться остальные. К семи утра наш вагон был полон утреннего задора, хотя глаза
родителей были уставшие.
До сворота на гору мы добрались на автобусе, арендованном нами заранее. На отрезке последних десяти километров
нас встретил неприветливый дождь, не добавивший оптимизма. В этом году даже в конце июня было холодно, реки и ручьи
разлились, а на верхних склонах гор зима только передавала эстафету весне. Восхождение затянулось из-за природных
условий и, отчасти, из-за нас с Тимом. Мы вдвоем не поспевали в такт вместе со всеми. Пройдя немного, сын почему-то
расстроился и стал отказываться идти дальше. Возникла неловкая ситуация и я был вынужден приложить все усилия, чтобы
уговорить его. Через пару километров он привык, но к этому моменту я сам почувствовал себя утомленным, так как нес
тяжелый рюкзак с ворохом вещей на двоих и помогал идти ему. Зато по остальным не чувствовалась какая-либо усталость,
особенно по детишкам. Увязавшись за нашим проводником, они задавали всем довольно быстрый темп.
В середине пути Влад спутал тропинку, и мы были вынуждены пару километров прогуляться по тайге. Этот этап
утомил всех, тяжеловато было обходить многочисленные павшие деревья и сучья. Последние километры до окончательного
привала мы с сыном плелись последними. Периодически нас кто-нибудь поджидал и подбадривал, в основном Игорь и Володя. Но
мы все равно отстали от всех примерно на 40-50 минут. Тимоша устал, и даже частые перерывы не давали ему возможности
восстановить силы. В тот день мы кое-как добрались до лагеря, заботливо обживаемого моими коллегами. Нашей компании
повезло — мы наткнулись на добротный лагерь с навесом. К вечеру были возведены палатки, в которых запросились спать
дети — «так будет удобно для всех»,- сообщил мне мой маленький тезка. Взрослые устало расселись у костра — у всех
выдался трудный денек.
Тимоша в этот вечер засыпал долго, постоянно ворочаясь и открывая свой «спальник». Зато когда сон, наконец,
сморил его, он сладко уснул, потихоньку посапывая.

День второй.
Утро выдалось прекрасным — не было туч и ветра. Коллектив разделился на две группы, чтобы половина могла приготовить
еду и присматривать за лагерем, а вторая часть имела возможность подняться на плато. Идти на прогулку первыми выпало
Фанилу, Владу, мне и шестерым ребятишкам. Довольно скоро мы добрались до снежников, вяло тающих и неохотно уступающих
место новой поросли. Лишь кое-где пробивая настил из снега и прошлогодней травы, виднелись молодые ростки. Повсюду текли
ручьи, весело журча и приветствуя нас. Подъем на плато занял у нас примерно полтора часа. Ступив на него, мы сразу
почувствовали мягкую подушку мохового покрытия. Идешь и пружинишь. Когда впервые шагаешь по нему, кажется, что попал в
болото. Тимоша сначала ступал осторожно, а, привыкнув, стал весело бегать с детворой. В этом году подо мхом скопилось
много воды, не успевшей растаять и испариться из-за прохладной погоды, поэтому плато действительно представляет собой
болотце. Огромное, оно в прошлом было сплошь усеяно золотым корнем, чей тонизирующий эффект может прочувствовать любой,
заварив в чай даже листья. Поверьте, эффект потрясающий. Но, к сожалению, это растение, наше уральское достояние активно
выбирают, оставляя целые пласты выдранной моховой подушки. Этот дефект крайне плохо зарастает, поэтому то здесь, то там
видны подобные следы «охоты». Жаль, что туристы и путешественники не понимают важность сохранения этого богатства.
Солнце в дымке, но, несмотря на это, его лучи тепло обогревают нас, окрашивая лицо, уши и руки. Позади
виднеются линии гор: одни интенсивно синие, другие светло-голубые. Медленно идем по плато в сторону провала. Обувь
хлюпает при каждом шаге — трудно найти сухой участок, а если и найдешь, то все равно вокруг мокро. Поэтому вся наша
ватага шлепает, уже не выбирая дороги. Мы с Владом пытаемся найти золотой корень- все остальные не видели его ни разу.
Лишь у самой кромки плато находим его прикрытого камешком. Демонстрируем растение ребятишкам и Фанилу. Впереди Иовский
провал, названный так в честь речушки, что вытекает из него. Провал- это огромный спуск в долину, ограниченную двумя
вершинами. Перепад высоты огромный. Речка внизу в виде тонюсенькой ленточки.

Но в этом году в провале снег, склоны и долина покрыта сверкающим покрывалом. Жаль, спуститься вниз нельзя.
Садимся на краешке склона, обсуждая открывшуюся отсюда перспективу. Видно очень далеко. Мы с Владом рассказываем, что в
прошлый раз при спуске в низину Провала мы собирали голубику на склонах. А в самом низу был снежник, нависавший над
ручейком на уровне высоты человеческого роста. Тогда у нас было развлечение: в толще снежника было отверстие, куда мы
просовывали голову, ступив на камень под ним. Получалась забавная картина- снег и торчащая из него голова, а туловище не
видно. Но в этом году мы спуститься вниз не сможем.
Достаем наш сухпаек, деля печенье, сухари и конфеты поровну между всеми, а Влад порадовал нас сушеными
бананами. Воду для питья из лагеря мы с собой не брали — вокруг и так вода чистая, прохладная и вкусная. Кстати, в
прошлый раз, спустившись в Провал, мы отметили интересный факт: вода в ручье имела какую-то пленку. Зачерпнешь ее рукой
и в ладошке маленькое озерцо, с белесоватой поверхностью словно слюда. Что это, никто из нас не знает до сих пор.
Видимо, вода, протекая через горы, размывает какую-то породу. Отсюда и такое необычное свойство. Посидев и поделившись
впечатлениями, мы начинаем двигаться обратно. Время движется к обеду и нам необходимо сменить ребят в лагере.
Влад остается на плато ждать их. Спуск всегда интереснее подъема, поэтому наша компания весело передвигается
по тропинке, то и дело, перепрыгивая через многочисленные ручейки. Вот, наконец, и наш лагерь. До чего же хорошо
передохнуть у костра! Ребята приготовили для нас обед, запах от которого разносится по всему походному городку.
Перекусив, мы с Фанилом начинаем работу по лагерю. Нам активно помогают ребятишки. Тимоша научился пилить бревна
вместе с Алей и Данилкой, остальные собирают сучья и ветки. Заготовив достаточный запас дров, мы отдыхаем, потягивая
густо заваренный на костре чай. Дети сумели подружиться, быстро найдя общий язык. Тимоше очень понравились Аля и Рома.
За последним сын ходил практически «хвостиком». Вот, забравшись под навес, они весело играют, обсуждая актуальные
детские темы. Я же делюсь с Фанилом взглядом на жизнь, в ответ мой собеседник рассказывает о себе. Так незаметно
пролетает время, и мы начинаем готовиться к трапезе. Вторая группа возвращается раньше, чем ожидалось, поэтому мы
торопимся приготовить ужин. Первыми прибегают Сережа с Лешей, оживленно обсуждая что-то свое.
Лена с Наташей несут дикий лук — хорошую приправу к каше. Вечер пролетает весело и незаметно, правда, небо затянуло и
звезд не видно.

День третий.
Просыпаюсь оттого, что камень в земле (мой неуемный спутник по сну) неприятно врезался в бок. Лена и Наташа
уже встали, кашеварят потихоньку. Небо серое и ветер поднялся. Сегодняшний день решили посвятить бане. Для этого
пытаемся выбрать подходящее место. Но ничего подобного не нашли. С десяти утра начал накрапывать дождик. Палатки, чтобы
не промокли, снимаем. Влад предлагает совершить еще одну прогулку, но желающих маловато, а точнее нет. Все решили
отдохнуть. Владислав решительно собирается и выступает вперед. Мелкий дождь понемногу усиливается. Не на шутку
встревожившись, мы начинаем наращивать крышу навеса над лагерем. Получилось довольно неплохо, но тут ветер решил сыграть
с нами злую шутку. Он загоняет дым от костра к нам под навес. Скоро вся детвора начинает чихать, от едкого запаха
слезятся глаза. Пропахло все: и люди и вещи. А дождь зарядил еще сильнее. Трава и без того мокрая, превращается в
болотце. Ручеек позади лагеря, струившийся тонкой лентой, становится хорошей речкой. А сама Конжаковка затапливает
большие валуны, на которых мы еще утром стояли и мыли посуду. Наш лагерь был устроен очень удачно: навес на верхушке
холмика между сосен, окруженный низиной. Но даже это не спасает нас. Лужи на крыше увеличиваются в размерах за пять-
десять минут. Приходится каждый раз выливать, чтобы тент не лопнул. Костер шипит, но не гаснет; вчерашние дрова
сослужили нам добрую службу.
Обед пришлось готовить в экстремальных условиях: выбегать, быстренько мешать варево и обратно под тент. Едим,
завернувшись в одеяла и спальники. Дождь стал сплошным: из-за стены струй не видно противоположного берега речки.
Вспоминаем Влада, ушедшего неизвестно куда. Как ему там? Чтобы хоть как-то оградить себя от струй воды, начинаем
натягивать последний кусок пленки и мой запасной плащ, так как вода уже везде. Но для того, чтобы избавиться от дыма,
заполонившего все, и уберечься от дождя, уже три часа бессовестно льющегося, необходимо перестроить крышу. Раздеваемся
до футболок и вылезаем под холодные струи. Володя, Фанил, Игорь и я отвязываем тенты, лаги и колья. Остается один отрез
пленки, на котором скопилось большущая лужа. Одно неловкое движение и мы с Вовой оказываемся окатанные холодной водой.
Мне достается меньшая порция, так как я стоял боком, зато Володе все остальное. Стоим мокрые и дико хохочем под
проливным дождем, загибаясь от смеха, холода и неожиданности. Нам уже все равно. Совершенно мокрые, но возбужденные, мы
заканчиваем перестройку своего «шалаша». Раздевшись, я пока сам не замерз, массажирую спины и конечности Володе и
Фанилу. Игорь переодевается в сухое, согреваясь сам. Делюсь с Фанилом запасными спортивными брюками и бельем — его
одежду можно выжимать, а ходить не в чем.
Возвращается вымокший Влад, сообщающий нам, что на плато дождь и укрыться вообще негде. Здесь лес немного спасает, но
все равно не приятно. Речка бурлит на камнях и поворотах, захватывая все большую территорию. Забираемся под большой
навес- это спасительное последнее место.

День проходит под непрерывным потоком воды. Владислав предлагает совершить пробежку до Последнего приюта и
выяснить, можно ли там заночевать. Он уходит в сплошную стену дождя, даже его красный плащ быстро теряется из виду. Но
при всей экстремальности ситуации дети веселятся: их энергию пока не куда направить, потому они бесятся. Дрова,
заготовленные вчера, заканчиваются. Необходимо идти рубить еще. Вылезаем и в темноте суетимся.
Через три часа возвращается Влад, выяснивший, что идти в Последний приют, смысла нет. Поэтому мы готовимся к
ночевке здесь, в лагере. Володя предлагает ночью костер разместить возле пня, поджечь и его. Подкопав под ним землю
вечером, он укладывает туда щепки. Пень прогорит всю ночь, обогревая нас.
Ужин был снова под навесом. Поскольку сухого пространства мало, то приходиться укладываться вповалку. Чтобы
не разболеться пью последние оставшиеся у меня лекарства и засыпаю, хотя сном назвать это трудно. Слева от меня
устроился Алик, чей храп мешает сосредоточиться на сне, а справа Тимоша. Он постоянно раскрывается и упирается ногами в
мой живот — видимо, так удобнее. Кое-как засыпаю. Ночью пробуждаюсь от озноба — меня колотит, зубы отбивают какую-то
мелодию, а травмированное в прошлом плечо я, вообще, не чувствую. Пытаюсь успокоиться и «заговорить хворь». Через
некоторое время проваливаюсь в дремоту, но потом заново просыпаюсь с ощущением боли в пояснице. Встаю и ищу хоть
какие-то таблетки. Удача, нашел!
Медленно жую неприятную горечь, при этом стараюсь унять в теле дрожь. Прижимаю Тимошу поближе к себе, укрыв его в
очередной раз спальником. Холодает. Ночь проходит под непрерывный звук падающих капель. Ребята постоянно дежурят у
костра, их силуэты я запоминаю сквозь темноту и холод ночи.
Утро хмурое и тяжелое. Чувствую себя неважно, но глаза моего Тима радуют. Детство — хорошее и беззаботное время. За
сутки непрерывного дождя природа резко изменила свой облик, перейдя из короткого северного летнего состояния в
неприятно-мокрое осеннее.

Лагерь медленно просыпается, пытаясь стряхнуть все неудобства сна — необходимо размяться. Сегодня вечером у нас
поезд, а в 5 часов вечера нас будет ждать автобус. Опоздать мы не можем, поэтому подъем ранний, чтобы успеть спуститься.
Группа оперативно собирается, завтракает, и готовиться к переходу. У нас с Владом плащи, свой запасной отдаю Лене.
Остальные вырезают себе накидки из пленки, упаковывая рюкзаки и вещи. Я же делаю себе из пленки «чуни», чтобы ноги
намокнув, не остывали. Вот, наконец, лагерь свернут, упакованы вещи и мы выступаем.
Первый марш-бросок — четыре километра. Его преодолеваем легче, чем при подъеме. Но все равно последние сотни
метров Тимошка брел устало. Дождь стал реже. Передохнув, находим тропинку и спускаемся вниз по короткому пути. Второй
этап миновали на удивление быстро. Ребятишки убежали вперед, утянув за собой сына. Он с большим удовольствием общается с
девочкой Алей, перебрасываясь веселыми фразами.
Ватага ребятишек, возглавляемая Владом, останавливается, поджидая замыкающих. Нас тут же облепляет туча комаров,
от которых спасаемся мазью и аэрозолем. Дети затихли, видимо, немного устали. Провожу с ними небольшую игру, чтобы
отвлечь их внимание и подбодрить. В игре участвуют все: и маленькие и большие. Участники выбывают один за другим, пока в
финале не остаются мой Тимошка и Алеша. Тезка старше и хитрее, но Тим старается не отставать от него. Побеждает, на
удивление, сын. Его счастливые глазенки поглядывают на всех, стараясь уловить каждый миг удачи. Для детского мира — это
значительно. Его поздравляют все, отмечая честность победы.
Трогаемся дальше, но уже через сотню метров натыкаемся на речку, точнее на ее разлившееся в несколько потоков
русло. Обойти не удается. Приходиться идти прямо по воде, пока не выходим на интересующую нас тропинку, вьющуюся по краю
леса над речкой. Идем быстро и легко. И вдруг, передо мной возникает ветка с висящим на ней мокрым свитером. Зову
идущего впереди Алика, останавливая его окриком: «Алик, постой. Подбери пропажу». Тот отказывается, говоря, что это не
его вещь. К нам присоединяется Наташа и, видя наше недоумение, сообщает, что свитер принадлежит Игорю. Муж потерял его
еще в первый день во время подъема. Еще больше удивляемся и хохочем: вот ведь как в жизни бывает. Игорь смущенно
благодарит меня.

Тропинка, по которой мы идем, обрывается, уходя под воду. Найти сухой путь не удается. Тогда, подхватив каждый
своего малыша на руки (рюкзак, оттягивая спину, уравновешивает) бредем прямо по воде, дабы глубина не большая.
«Близнецы», Сергей с Алексеем, улучив момент, пытаются пройти самостоятельно. Но их попытки пресекаются родителями.
Сергей, оказавшись на другом берегу от отца, зовет его. Володя спешит к нему, но тут вдруг Сережа делает шаг вперед, и
он уже в реке. Мокрого его переносят на другую сторону. Все опять хохочем. Смеется смущенно и виновник этого эпизода.
Так мы бредем по речке, удаляясь от неприветливого Конжака. Остается всего лишь километр, когда я, перенося
сына, оступаюсь и проваливаюсь по пояс в холоднющую воду. Бр-р-р. Промокший, я беспокоюсь за сохранность сына и
фотокамеры, но необходимо двигаться дальше. Выбираемся на относительно сухой островок и осматриваемся. Сын в порядке, да
и фотоаппарат не пострадал, так как всю воду вобрал в себя «спальник», утяжелив рюкзак. Двигаемся дальше.
Вот мы уже почти вышли, но последний участок затоплен водой, не пуская нас к автотрассе. Бродим вокруг и не найдя
удобного прохода, решаем переправлять всю команду на спинах. Мужчины переносят сначала рюкзаки, а затем на загривки
садятся остальные. Совершив по 2-3 ходки, выбираемся на дорогу продрогшие. Прыгаем и двигаемся, машем ногами, чтобы не
замерзнуть. Немного согревшись, бредем к речке, чтобы развести последний в этом походе костер и обсушиться.
Мои спутники довольны. Поход удался, несмотря, на погодную слякоть и трудности. Греемся у костра, сняв с себя все
мокрое. Ободрившись, фотографируемся напоследок. Хмурый и неприветливый Конжак, весь в дымке из кольца облаков,
скрывающих его вершину, снежники на склонах и тонюсенькая пленка дождя — вот, что остается в нашей памяти.
Возвращение домой было приятным. Забравшись в поезд, мы в срочном порядке кормим свою неугомонную ватагу, дав
каждому для профилактики по глотку красного вина. Возбужденные этим фактом, малыши начинают фантазировать. Их
придуманные рассказы удивляют остальных пассажиров. Растолкав по полкам молодежь, садимся и мы, взрослые. Для того чтобы
не разболеться, выпиваем. Раскрасневшиеся, сидим и обсуждаем детали похода: каждому есть что сказать. Вспоминаем
комичные моменты и с удовольствием смеемся.
Засыпаем почти мгновенно. Сны нам снятся разные, но в каждом из них есть Конжак, хмурый и неприступный.