Считаете – вопрос с подвохом? и нет такой границы? тогда слушайте мою «сказочку»…

Какие-то неведомые силы вытолкнули меня в начале октября 2005 г. в Северную Корею. Не стояла эта страна ни в каких моих планах – ни на ближайшее время, ни на дальнейшее. Но вот прослышалась информация, что к празднованию 60-летия освобождения Кореи от последних захватчиков-поработителей (Япония) и также 60-летия образования ТПК (Трудовая Партия Кореи) организуются властями КНДР мега-мероприятия под магическим названием «Ариран» и специальные прямые чартеры Москва-Пхеньян, – и появилось соображение: а почему бы и не взглянуть на этот «аппендикс» Азиатского континента. Хотя, вроде бы, с какой стороны ни посмотри – бред! ради 3,5 дней в стране лететь 8,5 часов в одну сторону и 9 часов обратно? и ну что я, собственно, там эдакого увижу? в социалистической стране я и сама родилась и выросла (это я в тот момент, до поездки в КНДР, так думала). И вроде бы как не до лишних расходов сейчас – финансы надо экономить для приближающегося Нового года, празднование которого всегда устраиваю в тропиках. Но что-то упорно подсказывало: надо ехать! когда ещё такая отличная возможность предоставится?

И вот я в самолёте авиакомпании «Эйр Корё» (другим транспортом на территорию этой страны попасть просто невозможно), уже начинаю погружаться в атмосферу страны, ещё совершенно не понимая – куда я собственно лечу. Информации о КНДР о-о-о-чень мало, пожалуй я впервые ездила куда-то, не загрузившись подробностями о житье-бытье и исторических фактах, о социальном и культурном укладе. Теперь-то знаю, что про эту страну надо было в особенности, по-максимуму начитаться! (но тогда и времени-то не было – решение о поездке возникло спонтанно, буквально накануне вылета) может быть, не так «крышу сносило» ежечасно, ведь все впечатления от страны поступали на каком-то ощущенческом и ассоциативном уровнях. Хотя не уверена, что это спасло бы: страна настолько не похожа ни на что на планете Земля, что никаким вычитыванием перед поездкой всё равно не будешь готов к тому, что тебя там ждёт. Увы, и на объяснения принимающих «гидов» тоже не особо стоит рассчитывать: на примерно половину наших вопросов мы не получали вообще никакого ответа, а из оставшейся части ещё на половину – такие «ответы», что становилось ещё более непонятно, чем до озвучивания вопроса. Типа коана. Знаете, что это такое? это задание, задачка, которую мастер дзен-буддизма задаёт своему ученику, для «разблокировки сознания», т.е. задаётся вопрос, на который изначально нет логического ответа, ответа из реального, проявленного мира – пытаясь найти ответ по стандартному маршруту-шаблону, сознание ученика непременно «выпрыгивает» из заезженного круга человеческого сознания, и начинается постижение мира НЕпроявленного. Приведу несколько понятных и обычных примеров коанов: «Покажи мне своё настоящее лицо – то, которое ты имел ещё до своего рождения», «Дай мне услышать звук хлопка в ладоши одной ладонью!» Так вот Северная Корея оказалась для меня каким-то уникальным многочастным и многогранным коаном, и я частенько, пытаясь что-то осознать, «зависала» с явным ощущением, что требуется «перезагрузка». Ни в одном другом месте нашей планеты не было, да думаю и не будет, такого количества и таких многоплановых ассоциаций – а при этом чтобы общая мозаика-картина складывалась ну супер-нетипичная, не сравнимая ни с чем. Вероятно, из-за того, что все ассоциации были с литературными и киношными эпизодами и персонажами, т.е. с миром нереальным, вымышленным, созданным чьим-то воображением и фантазией.

Накануне отлёта уже вызвал удивление вид проставленной в мой паспорт визы КНДР: с какой-то нечеловеческой точностью и аккуратностью прописано каждое слово и пропечатана каждая печать, специально просмотрела все уже имеющиеся у меня визы (30 штук) – ни в одной не обошлось без смазавшихся чернил или неполноценного отпечатка штампа; виза же КНДР поразила безупречной каллиграфичностью каждой надписи и оттиска, ни чрезмерного нажима, ни недожатия обнаружить так и не удалось, и это при азиатской миниатюрности и насыщенности всех изображений (например, гербовая печать диаметром 28 мм вмещает в себя вмещает в себя все понятия: и горы, и поля, и облака, и вышку ЛЭПа, и плотину, и колосья зерновых, и лозунговы плакаты, и сияющую звезду над всем этим, и в окружности по периметру длинная надпись корейскими иероглифами – и вот чётко видна каждая линия и точка, каждая чёрточка и кружочек! все в дальнейшем полученные в КНДР штампы были так же идеально пропечатаны)!

При посадке в самолёт – следующее сильное удивление: неожиданный аншлаг на Северную Корею! борт – битком, все 180 человек, ни одного свободного места! причём это уже второй вподряд самолёт на празднования юбилея ТПК. Какие бы у кого чувства и ассоциации эта страна ни вызывала – согласитесь, такое общественное внимание к ней уже располагает к уважению самой страны. И у всех пассажиров – явное выражение азарта, у каждого – своё: кто-то летит посмотреть – а так ли там всё, как рассказывают редкие репортажи из КНДР? кто-то – увидеть страну своих бывших краткосрочных однокурсников, со слабой надеждой увидеться с кем-либо из них; кто-то – побывать на исторической родине; кто-то – почувствовать себя иностранцем, приехавшим в СССР; кто-то (УВЫ!) – покрасоваться и «утвердиться во мнении», что «я сам – из офигенной высокоразвитой буржуйской страны, а вы там – босяки и недоумки!» Всем равно на борту сразу же предлагаются в свободное пользование журналы и брошюры «Корея сегодня», от содержания которых (почитать это можно и в электронной версии – см. ссылку в конце моего отзыва) тихо начинает стыть в жилах кровь (на некоторых, правда, действует совсем по-другому – те начинают громко ржать и веселиться и всяко потешаться над изложенным; наверное, надо им позавидовать – психика у них более устойчива, что ли?) Особенно сильно сражает красующийся на первых страницах всех печатных изданий «94-ый год чучхе» – у них там своё летоисчисление! во страна – роман-антиутопия. Но начинаешь просчитывать – а почему 94 года? ведь Освобождение страны, революция и реализация идеи чучхе начались в середине 1940-ых. Это потом уже соображаешь, что цифра эта относится лишь к личности Великого Вождя, идеолога и воплотителя чучхе, это количество лет со дня его рождения. И тут же в уши влетают слова, заменившие (почему?) обычный во всех авиакомпаниях мира инструктаж по технике безопасности полёта: «Наш горячо любимый Президент, товарищ Ким Чен Ир лично позаботился об иностранных гостях и для их удобства специально организовал эти рейсы…». Чувствую, как все органы восприятия (мозги, эмоции) напрягаются оттого, что предлагается им для анализа материал совсем не по прежним – и тем более не по стандартным – параметрам (до этого я уже летала «Туркменскими авиалиниями», на их бортах тоже упоминается особая роль «отца всех туркмен» в воздухоплавании, но там они как-то вяло мямля и кратенько озвучивают это, на «Эйр Корё» же – по-пионерски звонко и задорно, чеканя каждый звук! вообще, слыша, кАк каждый северокорейский человек произносит слова «Наш Великий Вождь…», «Наш горячо любимый Руководитель…» без сомнений понимаешь, что эти слова они научились выговаривать раньше слова «мама»). Не успеваешь перевести дух от услышанного – новая доза информации для нетипичных впечатлений: «Сейчас мы будем обслуживать вас напитками и едой. Пейте кристальную воду из горных источников Северной Кореи – и через неё ощутите великую любовь и заботу нашего горячо любимого руководителя Ким Чен Ира!» В мозгу вспыхивает сиреной – а причём здесь великий полководец?! чтО он с этой водой такого сделал, что мы непременно в ней ощутим ЕГО лично энергию любви?! и чувствую, как организм яростно не желает принимать эту воду, явно предощущая какую-то засаду. То что борт-проводницы и экипаж говорят на очень неплохом русском языке, сначала тоже воспринимается именно как часть «заботы и любви горячо любимого руководителя», но видя потом, что ВСЕ издания (и журнальные, и книжные) присутствуют вровень на корейском и русском языках, понимаешь, что это такова политика в целом, и что есть в этом что-то ещё свыше.

По прилёту в Пхеньян как-то сразу скосило изъятие мобильного телефона. Не то чтобы я без него жить не могу, но сам антураж момента выбил почву из-под ног: проходя досмотр багажа на рентген-просветке, как обычно сверху этой «адской машины» оставляешь часы, очки, ремни, мобильники, – и пройдя металлоискатель, получаешь всё это уже по ту сторону рамки; рука привычно потянулась за своими личными вещами, но проворные руки корейских пограничников меня опередили и выудили из общей кучки мобильник, их головы при этом закачались со значением «ну как же ты не понимаешь?» и мне сразу дружески-сочувственно зашептали сопопутчики: «Всё, попрощайся со своим мобителом до возвращения в Россию!» (как выяснилось, почти всю территорию Северной Кореи охватывает зона южнокорейских телефонных сетей, потому такая директива руководства КНДР: нельзя быть в телефонном контакте с «врагом» = пользоваться сотовой связью нельзя! но, боюсь, что есть и более «высокая» причина – по ней же у нас были аналогично изъяты паспорта и билеты по прибытии в гостиницу, обратно мы их получили лишь при вылете из Пхеньяна, в паспорте красовалась всё так же чётко пропечатанная регистрация проживания в отеле – так мы уже даже и не удивлялись, воспринимали всё это как так и надо). В тот момент я никак не могла осознать, что я таки действительно своего телефона не получу на той земле, чувствовала себя при этом как человек, который подбросил увесистую вещь вверх – а она не «возвращается», не падает обратно; и стоя в окружении толп людей в военной форме (все работники аэропорта Пхеньяна обмундированы в форму, сильно похожую на советскую 50-х гг.), почему-то вспомнилась куча эпизодов из советских к/ф о войне: когда мать на секунду отпускала руку ребёнка – и они оказывались рассоединёнными навсегда: их, не успевших попрощаться и обняться напоследок, фашисты определяли в разные места использования, по неведомым для разлучённых причинам. Хорошо, что удалось переключиться на имеющийся в аэропорту пункт обмена валюты. Возле которого мы долго стояли и определялись, сколько нам понадобиться? сколько поменять? (наивные! надо было бы до отъезда поподробнее порыться в И-нете и почитать советы туда уже съездивших; я же положилась на слова своего знакомого про то, что в КНДР, так же как и в Бирме и проч., есть два сильно разнящихся курса обмена валюты – официальный и «чёрный». После моей поездки в КНДР заверяю всех: это дезинформация, диверсия и провокация! нет там и быть не может ни «официального» ни «чёрного» обмена валюты, вспомните – в СССР тоже вроде как был «официальный» курс рубля, однако обменных пунктов не было, да и без надобности они были, эти иновалюты) Для сиюминутного увеселения всё же обменяли символически 1$ – полученные взамен три купюры в 50 вон каждая и стали, пожалуй, самым главным сувениром из Северной Кореи – учитывая поистине редкостность сей валюты (то что обычно понимается под словом «сувениры», в стране хоть и нешироким ассортиментом но присутствует – но нигде более нам не удалось увидеть денежные знаки страны: судя по всему, система «товар-деньги-товар» не работает в этой стране, и все живут по иной схеме, более простой, и за свой труд получают не зарплату в денежном выражении, а «всем по потребностям»: едой, одеждой и услугами быта и культуры, причём доза «потребности» каждого чётко отмеряна также «великой заботой и любовью горячо любимого руководителя»). Сувениры же (а это немногочисленные книги о КНДР, в прекрасном путеводителе имеется даже несколько песен с нотами и текстами на транслитерированном корейском и подстрочником на русском; настойки на женьшене и змее; разные косметические изделия и з женьшеня; вышивка; их муз-/каракоке-CD) в местах их продажи (а это исключительно отели и рестораны, где размещаются и питаются туристы, и точечные достопримечательности) вы получите в обмен на в основном EURO, цены на всё проставлены именно в этой currency.

Отъезжая от аэропорта, не испытываю обычного желания-стремления активизировать фотокамеру: что-то вокруг навевает мысль о том, что нельзя тут так вот запросто фотографировать. Есть уже у меня опыт во многих странах «чем чревато фотографирование без спросу»: в Марокко и Кении, например, опасна для жизни всех находящихся не только в вашем туристическом автобусе непосредственная фотосъёмка местного населения и некоторых пейзажей (соответственно, некоторых туарегов и масаев – закидают каменьями и ваш автобус и те, которые проследуют тем же маршрутом даже через пару дней), пытаясь снять внутри индуистский храм или залы греческого музея, вы рискуете угодить за решётку. В Северной Корее этот момент тоже как-то сразу улавливается, и переданные «сверху» нам разнарядка о том, что и где можно фотографировать, воспринималась уже как что-то известное. Вообще-то, нашей группе в СК сильно повезло: нас сопровождал, как мы поняли, достаточно высокий ранг (то что ко всем группам были приставлены ГБ-шники, ни у кого не вызвало ни сомнений, ни удивлений), очень приятный, милый, улыбчивый «наш майор», фотографировать нам позволялось почти всё (разумеется, кроме мест, где фото- и видеотехнику необходимо было сдавать при входе, а как было жаль! в Музее Дружбы между народами та-а-кие экспонаты!!! и как хотелось – до зуда! снять нутро Мавзолея Ким Ир Сена; там же становилась понятной ещё одна причина изъятия мобильных телефонов: практически все нынешние мобильники имеют вмонтированную фотокамеру, а ею можно производить скрытую съёмку!), и лишь один раз, уже по дороге к аэропорту на отлёт, наш майор с грустью заметил: «Мы хотели показать вам, как у нас красиво – а вы снимаете лишь наши изъяны», причём фраза прозвучала в момент съёмки простого на внешний вид сельскохозяйственного поля, проносящегося в тот момент за окном автобуса. Мы так и не поняли – какие-то стратегические секреты может у них припрятаны были меж грядок, что ли? но конкретно эту фотографию пришлось удалить (благо, что цифровая техника позволяет сделать это безболезненно для остального отснятого материала). Во время переездов между городами наш майор постоянно что-то помечал в своей тетрадочке, подсмотрев через плечо, мы увидели таблицу-сетку, уже серьёзно испещрённую иероглифами, и по колонке, в которой в столбик значились арабскими цифрами написанные даты наших дней рождений, мы поняли, что за бумагу он составляет. Потом было забавно, когда он при прощании в аэропорту на наши подбадривания «ну вот, Чен, мы уезжаем, вы теперь хоть отдохнёте» – тяжело и глубоко вздохнул: «Что вы! сейчас-то самая работа и начнётся…»

Одно из первых сильнейших впечатлений – в Пхеньяне всё невероятных размеров! т.е. уж если площадь так ПЛОЩАДЬ! уж если мемориал – так МЕМОРИАЛ! Вообще слово ОЧЕНЬ само напрашивается быть поставленным перед каждым определением-описанием про Северную Корею: ОЧЕНЬ большие здания, ОЧЕНЬ красивая природа, ОЧЕНЬ зелёная трава, ОЧЕНЬ квадратные поля, ОЧЕНЬ весёлые/суровые/дисциплинированные люди, ОЧЕНЬ ВСЁ СТРАННО…

Неожиданно много в Пхеньяне высоченных жилых домов (стандарт – 30-40 этажей). Имеется и гостиница в 105 этажей (для сравнения: в Куала-Лумпуре находится самое высокое здание планеты – Петронас, так вот в них 88 этажей, хотя в метрах они повыше пхеньянской гостиницы), правда гостиница эта пока «недостроена» (кавычу, потому что сдаётся мне, что это не 10-летний недострой, а какие-то секретные стратегические планы северокорейского правительства, уж больно он на ракету смахивает, того и гляди сейчас взмоет ввысь). Улицы-проспекты такой широты и протяжённости, что московские Ленинский с Кутузовским просто отдыхают! памятники-комплексы та-а-аких размахов, что даже у нас, россиян, и то отвисали челюсти и захватывало дух! Ну я понимаю – наша огромная Россия, с нашей прославившейся на весь мир историей, вправе позволить себе большие территории под мемориалы победы над фашизмом; ну ладно – Китай, тоже великая держава, с прежней мощнейшей машиной императорской власти, тоже нормально имеет огромные площади и дворцы. Но махонькая Северная Корея?.. как же надо этому народу себя уважать и любить, чтобы таково себя возвеличивать-прославлять?! это ж какая гордость их должна распирать за своё историческое наследие и современные достижения?! За спиной о-о-громенного памятника Великому Вождю Ким Ир Сену стоит под стать (по размерам) здание – оказалось, это Музей Корейской Революции. У меня округляются от изумления глаза: «А чтО вы в таком огромном здании наэкспозиционировали? можно посмотреть?» (любое из зданий Музея Революции на всей территории бывшего СССР раз в 10 меньше того, Пхеньянского, и это с нашей-то страной и с нашей-то сложноподчинённой революцией; да что там наши музеи! ИХ Музей занимает бОльшую площадь, чем территория самых больших отелей Бали и Доминиканы) – в ответ тишина, наверное, пока успели только соорудить здание, а внутреннюю начинку начали собирать/изготовлять? И ведь что примечательно и очень по-корейски: все мемориалы расположены и оформлены ну очень красиво и гармонично! обязательно на возвышенности (на невысоком плавно-пологом холме) – что та сцена в театре, которая специально построена выше уровня зрительских сидений со смыслом показать, что Искусство выше обыденности (=увековеченное в мемориале событие/персона – выше и значимее всего, что простирается внизу от холма) А уж как гармонично всё вписано в окружающий ландшафт! и как детально продуман каждый сантиметр пространства!.. и всё для того, чтобы видящий издалека или приближающийся или пришедший сюда человек ощущал свою малость и желание пасть ниц перед величием видимого (именно всё это и происходило на наших изумлённых глазах). Находясь на территории каждого из мемориалов, я с огромным облегчением и успокоением чувствовала, что я там не одна, а с друзьями-коллегами – иначе не уверена, достало ли бы у меня духу и сил стоять один на один с этими pro memoria. Вот со всем виденным доселе в других местах Земли, везде я могу находиться в одиночестве – и нормально, и спокойно, и уверенно себя чувствую; здесь же – мне СТРАШНО!!! какая-то нечеловеческость присутствует во всём.

Сразу видно, что Пхеньян – большой по населённости город, по выясненной потом статистике подтверждается: более 3 миллиона человек, – а на улицах практически никого! пустынные улицы между высоток… редкие одиночные прохожие, и лишь разительно выделяются длинные очереди на троллейбусных остановках (причём они такие организованные, что англичанам фору дадут!) Думаю: может, сейчас здесь – так же как и в Москве на время проведения международных фестивалей и Олимпиады советских людей с улиц старались максимально убрать, специально организовывали мероприятия по вывозу москвичей из столицы, – на период проведения «Арирана» куда-то жителей северокорейской столицы вывезли? – так нет же, по вечерам в жилых домах все окна светятся, значит, по домам все жители! так куда же они все запропастились в течение дня?! Ответ мы получили, когда наконец-то попали в район и на сам стадион, где проводился «Ариран»: все пхеньянцы там! репетируют, выступают, так или иначе участвуют или зрительствуют. Горячо любимый руководитель Ким Чен Ир распорядился, чтобы каждый гражданин КНДР увидел самолично «Ариран», это тоже его личная глубокая забота и любовь, как и простейшая «Аш два О Хлор». А вот от услышанной информации, что нет в КНДР ни одной семьи, чтобы из неё кто-либо не участвовал в самом представлении «Ариран», параллелью всплывает в памяти: «Нет в нашей стране ни одной семьи, не затронутой этой войной – ни одного дома, в который бы не пришла эта беда!» (вспоминаете – про что? да-да, «никто не забыт и ничто не забыто!»)

Сам «Ариран», который и был главной целью нашей поездки, – это МЕГА-мероприятие! По масштабности и силе производимого впечатления сравнить можно разве что с зрелищно отснятой Ленни Рифеншталь германской Олимпиадой. Но добавьте к чёрно-белому изображению пестрейшую цветовую гамму (почти бразильского карнавала), потрясающие лазерные шоу (Сингапурские свето-музыкальные мероприятия на о-ве Сентоза просто отдыхают!), мотоциклистов едущих по натянутым на 20-метровой высоте канатам и резво превращающихся в парашютистов, армию акробатов, организующихся в невероятные фигуры с помощью гигантского батута… безукоризненно отрежиссированные постановки каждого эпизода и смены их, чёткие выверенные движения каждого человека-точки на поле и живом панно, бьющую как из брандспойта патетическую патриотичность, – и явное присутствие чего-то сверх всего этого, незримую, но мощную Руку Мастера, управляющего всем этим «театром Карабаса Барабаса», – и вы получите бледное представление о состоявшемся «Ариране» (уверяю вас, никакое воображение не сможет вам сообщить тех ощущений, что возымеют над вами власть, если вам самим лично удастся поприсутствовать на этих «выступлениях гимнастов и акробатов», как его скромно называют организаторы). Насмотревшись на эту умело управляемую многотысячную массу народа (пусть это и якобы представление артистизма и искусства), понимаю: ЕСТЬ в мире нация, более «непобедимая и легендарная, в боях прославившаяся», чем россияне – это северокорейский народ! это действительно народ высочайшей жизнестойкости, и он способен смести всех и вся на пути, ежели таковое назначение будет от Великого… и горячо любимого…

Но есть ещё одно (и пожалуй, оно – главное) место, в которое запропастились многие все жители северокорейской столицы – это комплекс мест массового возложения цветов, мемориалы. Первый, куда нас притрансферили и который нас впечатлил, был холм Мансу с огромной статуей президента Ким Ир Сена, скульптурным ансамблем из 110 фигур революционеров и Музеем корейской революции. Скульптуры все такого размера, что поневоле сопоставляешь их со статуями фараонов в Египте, и понимаешь, что эти статуи изображают таких же загадочных могущественных существ, что и те в Египте (атланты и гиперборейцы?), и огроменные статуи Будд во всей Азии. На всей многотысячеметровой поверхности – ни пылинки ни соринки! бронза по каким-то секретным причинам не изменилась в цвете, нет ни единого птичьего следа, сам Президент сияет так, как будто каждый день принимает тщательный душ со щёткой. Стоит он в величественной позе, с призывно воздетой правой рукой: «ПриИдите ко мне, о дети мои!» и «дети» идут… Поражаемся количеству цветов у основания статуи Президента, прямо-таки горы навалены! букеты, корзинки, гирлянды…и все с дарственными лентами – обозначено, от какого предприятия «с большой любовью и благодарностью». И люди… выражения их лиц и поз! Возложение цветов к ногам Великого Вождя – это высочайшее священнодействие! какое у них на лицах благоговение! и какая чёткая организация и очерёдность шествования! В основном, все приезжают большими коллективами и шествуют строго организованными колоннами и шеренгами, парадно неся килограммы цветов. Но больше всего меня потрясли два молодых человека, пришедшие сюда в одиночку – у каждого в руках по одной-единственной простой хризантеме, без упаковки, но сколько в их позах и лицах было пронзительного почитания! и счастья от осознания выполнения одного из величайших своих предназначений на земле – возложить цветок Ким Ир Сену! казалось, что вот они дойдут, возложат и умрут на месте от состоявшегося счастья и исполненной великой миссии. Но они остались живы…хотя, как я потом начинала понимать, может ли умереть уже мёртвый?! Нам тоже было настоятельно рекомендовано гидами купить и возложить цветы, но никто из нас этого не сделал, сославшись на то, что нет у нас сейчас корейских вонов, а имеющиеся иновалюты только в крупных купюрах (не менее сильным было нежелание и боязнь подцепить «заразу» – а вдруг мы действом возложения подверглись бы тому же массовому психозу?). Некоторым туристам, не проявившим порыва возложить цветы, не дозволялось вообще приближаться к монументу. Оборачиваюсь на 180 градусов, чтобы хоть немного передохнуть от впечатлений, дух перехватывает ещё сильнее: к монументу движутся бесчиленные чёрные колонны, всё открытое с холма пространство насколько хватает глаз запружено шествующими на возложение, и от них прёт такая энергия, что надо быть бронзовой калёной статуей, чтобы у тебя не подкосились коленки. Правда, сильно поддерживает, бодрит и успокаивает присутствие большого количества россиян, нас всё-таки группа!

Загружаемся в автобус для дальнейшего маршрута, перед отъездом от мемориала нас сосчитали и отметили в особой будке весьма военного вида – чтобы количество нас отъехавших чётко соответствовало количеству нас приехавших (нас одинаково строго просчитывали и регистрировали в каких-то особых святцах при выходе из автобуса у любого мемориала и при обратной посадке в автобус, нет! то было не просто сосчитывание гидами количества туристов, чтобы никто не потерялся, – в этом таился высокий секретный смысл). Путь наш лежит по центральным улицам Пхеньяна, от безлюдности и какого-то дикого несоответствия готовности дорог к большому грузопотоку и полнейшему отсутствию автотранспорта становится несколько жутковато. Проезжаем по проспекту Кванбок, про который в путеводителях сказано буквально следующее: «Он как монуметальное творение построен в конце 80-х годов. Протяжённсть его – 6 км, ширина – 100 м. Проспект застроен современными жилыми домами…их своеобразная архитектура гармонично вписывается в красивую окружающую природу.» Да, это действительно монументально и монолитно! дома настолько одинаковы и на таком одинаковом расстоянии друг от друга, что на их чередование уже начинаешь смотреть как на мерно качающийся механический предмет, и это тебя будто гипнотизираует… куда-то улетучиваются все мысли и эмоции… и становится даже как-то странно, когда проспект всё-таки заканчивается. Где-то в центре города на пустой площади посреди газона сидят трое мужчин, не разговаривая, рядом стоят какие-то сумки, укрытые большой таканью-полотнищем. Спрашиваем у нашего майора: «Что здесь делают эти люди?» – «Они ждут своих друзей» Дзен! очень исчерпывающий ответ! а спрашивать дальше, настаивать на разумном ответе – бессмысленно. Подъехав к весьма неприглядному зданию никакого цвета, притормаживаем – это место нашего первого обеда в КНДР. Выходим из автобуса и… оказываемся в московском районе Коньково, как будто мы из родной станции метро вышли на поверхность земли, а не пролетели несколько тысяч километров и не оказались в иностранном государстве. Схожесть настолько сильна, что начинаешь как по «Мурзилке» искать 5 отличий. Но главное отличие находится сразу же – полнейшее отсутствие людей! Вы можете себе представить, как бы вы себя чувствовали, окажись вы в таком густонаселённом районе, как Коньково (по видимым домам), но без единого человека на всё обозримое пространство?! Нам сразу захотелось закричать, как тому героя советского фантастического фильма: «О! верни всех этих людей! с ними было лучше! зачем ты их всех отсюда убрала?!» Но безжизненное пространство нам не отвечает. В надежде обнаружить хоть какие-то остатки человеческих особей, заныварием в столовую (все точки кормления туристов северокорейцы называют не кафе/ресторан, а именно «столовая») – всё-таки, по идее, нас же там ждут! Уф, действительно – ждут. Первым делом отправляемся вымыть руки: на первый взгляд нормально оборудованный туалет, умывальник – но почему-то кран не откручивается, а в сливном бачке явно нет воды и даже не дёргается цепочка, намертво закреплена. Все успевшие воспользоваться санузлом, явно смущены и растеряны – ведь они готовы предоставить возможность сопопутчикам продолжить пользование сортиром, а смыв-то не состоялся! Тут мы соображаем, что не просто так поставлен в холле столовой перед дверями в уборные пластмассовый бак высотой в пояс – он полон воды! значит, она и предназначена для употребления за дверями. И вот вооружившись пластмассовым же черпаком, плававшим на поверхности воды в этом баке, мы по очереди управляемся с очередным северокорейским ребусом. В самом зале для приёма пищи ждут ещё парочка загадок. Надо сказать, это был самый красивый зал из всех ресторанов, в которых мы успели побывать. В отделке поверхностей и в обстановке – корейский колорит, посередине стола в небольшом углублении вмонтированы газовые горелки прярмоугольной формы: они предназачены для самостоятельного приготовления гостями еды, подаваемой в сыром виде, до готовности по усмотрению каждого гостя. Конечно, это безумная роскошь – индивидуальное пользование газом – в этой стране, испытывающей острую нехватку энергоносителей. Вот так уважили иностранных гостей таким индивидуальным подходом! но как-то это диссонирует с отключенным водоснабжением на первом этаже столовой. Девушки-официантки снисходительно (мы же – неразумные гэйдзины!) помогают включить и отрегулировать газ. Приносят мсяо… нет, я не опечаталась – то что нам принесли на тарелках и как оно было нарезано, назвать мясом язык не поворачивается. Боясь накормиться собакой, мы пытаемся убедиться: «а что это за мясо?» — «это гусеница!» радостно ответствуют нам официантки на русском языке. Господи! час от часу не легче! уж лучше бы ответили «собакой», к этому мы хоть готовы были, но гусеница?!..а ведь что интересно – этому начинаешь верить, потому как мсяо именно такого цвета и габарита, что может и похоже на гусеницу, крупную, порванную на куски, кто ж её знает? кто ж её из нас до этого видел-пробовал?! Но одна из официанток, видя наше обалдение и нерешительность приступать к поглощению мсяо, опять-таки снисходительно как гэйдзинам показывает-стучит пальчиком по тарелке, на которой нарисована какая-то водоплавающая птица, вроде как утка (но девушка назвала гусём, а мясо скорее всего было индюшатиной) Уп-псс..полегчало-отпустило, и группа наша с облегчением принимается за еду. Всё очень вкусно! и очень корейско. Правда, сидеть долго не получается – через короткое время всё помещение в диком сизом дыму от этих самых горелок.

В нашей поездке у нас было ещё несколько языковых казусов, например, в Музее Дружбы между народами, во всей той помпезной обстановке, гидесса, призывая нас лицезреть статую Великого Вождя, с серьёзнейшим видом несколько раз упорно повторяла: «вот ВОРОБЕЙ!» – и нам немалых усилий стоило не рассмеяться в тот момент. А она, оказывается, всего-то-навсего перепутала с одинаковым в первом слоге словом: «восковая фигура».

Музей Дружбы между народами – это ещё ТОТ удивительный объект! Поначалу мне казалось несколько неправильным построение фразы самого названия – вроде бы вернее было бы «Музей международной дружбы». Но посетив сие заведение, уверилась: именно «между народами», потому как словом «международной» обозначается всё-таки некое единение, там же – иное, т.е. есть северокорейский народ – и тысячи других разных народов, и между ними – пропасть, и вот в том Музее она опредмечена миллионами подарков! Пока едешь до этого места 150 км от Пхеньяна, задаёшься вопросом: почему так далеко от столицы и штаб-квартиры Великого? Прибыв на место, вопрос обрастает: а где, собственно, Музей? гиды благоговейно смотрят в сторону красивых, обычных на внешний вид, пагодок, опять-таки очень гармонично встроенных в прекрасные корейские горы. И только когда, сдав все вещи на хранение, что были до сего момента в руках (фотоаппараты, видеокамеры и проч. – контроль строжайший!), входишь внутрь этих «пагодок» и начинаешь идти бесконечными многокилометровыми коридорами глубоко внутрь горы – понимаешь: это не просто Музей, это снова стратегический объект! (в районе Пхеньяна гор нет, потому это хранилище и вынесено далеко за его пределы – туда, где имеются подходящие горы) и невозможно не восхищаться величию задумки и грандиозности её исполнения. То ли на случай бомбёжек сооружены эти залы и коридоры, то ли ещё по каким-то недосягаемым моему разумению по неведению причинам, – но это впечатляет! Честно признаться, продвигаться по ним жутковато, и чем глубже уходишь по тоннелям (несмотря на их выверенную организованность и очень красивый вид – внутренней отделке позавидуют многие европейские фабрики мебели и керамики), тем страшнее, ибо непонятно: почему десятки дверей опечатаны (про запас соорудили залы для будущих экспонатов – или…?) и нас ведут мимо них, к какой неведомой цели? (из-за одного из поворотов нам навстречу выносят под руки, в полуобморочном состоянии женщину-европейку, она явно потеряла сознание – там, куда нас ведут). Вот вроде бы обозначился нашим отражением в зеркале едва различимый из-за дальности нахождения конец тоннеля… не тут-то было! – это нам навстречу двигается другая группа! Вобщем, тупиковых концов тоннеля мы так и не видели, то ли их не существует вовсе и все внутренности корейских гор – сплошная сеть тоннелей, то ли…? и почему, собственно, двери в один из этих «Сим-Сим, откройся!» весят несколько тонн? Экспонаты же Музея – это в целом богатейшая коллекция интереснейших предметов! ей, наверное, позавидовали бы арабские шейхи и индийские раджи! ну уж коллекции «музея» нашего ТВ-шоу «В поле чудес» – точно не дотянуться в конкуренции! Всё – подарки представителей властей и общественных организаций разных стран. И забавная наблюдается закономерность: чем богаче и развитее экономически страна – тем скромнее подарок, чем беднее страна – тем вычурнее и золотистее дар! Подарок от Президента США – стеклянная пепельница, совершенно простая, с абсолютно гладкой поверхностью; «привет!» из Буркина-Фасо – офигенный орден, из золота весом наверное более 1 кг и инкрустирован какими-то совершенно сумасшедшими драг.камнями. В одном из залов неожиданно гаснет свет (а мы на глубине незнамо какого количества метров под землёй!) — это, оказывается, светореле на датчике, по истечении минут 5 после включения вырубает освещение. Однако! техническое оснащение у них совсем современное. Тут выясняется дополнительная интересность: одна из висящих на стене картин размером ок. 1х1,5 м с изображением русской зимы (подарок кого-то из СССР) вдруг светится странным светом изнутри, выглядит так, как будто за ней «дверца папы Карлы» в неведомую даль. Мы конечно начинаем проявлять заинтересованность, но нас из зала быстренько выводят в коридор для продолжения осмотра следующих залов. Совершенно приплющивает сознание увиденный в где-то уже 20 зале… паровоз! со всеми нужными вагонами в составе, на котором Великий Вождь совершал свои путешествия (а были они только в СССР). Представляете, вы проходите после многосотметрового коридора сквозь двери – а вас там вот такое ожидает?! И во всю стену этого зала смонтирована огроменная карта Евразии с любовно обозначенным маршрутом, которым следовал из своей страны по соседям Великий Вождь и нынешний Любимый Руководитель. Не обозначены на той карте ни города, ни сетка дорог не нанесена – лишь лампочками светятся места остановок Великого Вождя. (потрясающую сценку «про гольф по-корейски» не буду описывать – это уже и так блестяще сделал в предыдущем отзыве по С.К. Арнольд Эпштейн)

Зато потом очень отрадно на террасе пагодки-входа в сей «Сим-Сим» выпить чашку кофе, любуясь прекрасными пейзажами. Хороший кофе, нормальный обычный эспрессо. Кратковременный возврат «крыши» на место. Тут одна из сотрудниц Музея улыбчиво поинтересовалась, нравится ли нам у них в Северной Корее. «Да, – говорим мы, – очень красиво, всё здорово и интересно» (а чтО ещё тут скажешь? не будем же мы им лекции читать о подмеченных нами аномалиях, вообще видя с какой искренней по-детски наивной верой эти люди играют в свои игры, поневоле начинаешь им подыгрывать), задаём ещё какие-то «уточняющие» вопросы про Музей и про страну, в том числе «Не сбирается ли тов. Ким Чен Ир ещё раз посетить Россию? Первый визит, состоявшийся 4 года назад, был так успешен!» – лицо женщины моментально превращается в каменную непроницаемую маску. Упсс! кажется, мы задали «провокационный вопрос»?.. «хотим выведать информацию»?.. пардон, милая, и расслабься, – мы поехали дальше. Сегодня нас ещё ждёт посещение Дворца пионеров. Но вокруг горы настолько красивы, что неимоверно сильно желание по ним погулять, тем более что в нашей программе пунктиром такая прогулка обозначена. Встречая яростное сопротивление со стороны гидов (наверняка, их программа отличалась от нашей в сторону отсутствия некоторых пунктов, а без согласованного с «верхом» «routing»-а абсолютно бесполезно пытаться договориться о каких-либо изменениях), нам всё же удаётся уговорить просто сделать остановку на дороге в горах Мёхян. О, то были 80 минут отдохновения! И общения с Природой. Которая в Корее ОФИГИТЕЛЬНО (!!!) красивая, изящная. Какими прекрасными линиями гор и растительности по ним расчерчен весь ландшафт! Какие скалы! огромные валуны размером с гору Сигирию (что на Шри-Ланке), по ним выдолблены ступеньки – для удобства, жаль только что размером они под корейскую ногу, нам приходилось практически опираясь на цыпочки взбираться по ним. Лично я горы очень люблю, у меня от них ощущение, как будто они – «мозг Земли». Мало того что в любых горах потрясающий воздух (за невозможностью проложить автомобильную дорогу полностью отсутствуют моторы и выхлопные газы), там ещё и звук очень интересный. Особенно в горах, где присутствуют водопады. А тут они как раз есть! И про каждый водопад – своя легенда из древне-корейского эпоса, в общем-то очень созвучного с нашим, общеевропейским – про лебедей, фей речек и озёр… По отвесным безлесым скалам начертаны какие-то письмена и тексты, очень красиво сочетающимися с линиями самих гор и деревьев иероглифами. Поначалу мы их восприняли за изложения этих легенд – оказалось, ошибались! это тексты «нового священного писания», то бишь изречения в стиле чучхе Великого Вождя. Становится грустно. И немного тревожно по-X-files-овски: «Somebody is out & around here». Горные тропы буквально кишат группами северо-корейских пионеров и юных спортсменов, змейками снующих на подъём и спуск по этим чудной красоты скалам. Все очень вежливо уступают нам дорогу, сторонятся, давая возможность протиснуться по тропе нам, гостям страны. Вдруг из-за одного из каменных поворотов появляется «белый человек», один («сопровождение», оказывается отстало на пару шагов, а встретить в единственном экземпляре белого человека в С.К. – это уже странно, т.к. обычно перемещение туристов происходит группами, что называется «в конвое»), наш майор столбенеет, явно не опознавая в нём человека из нашей группы, пытается уточнить это по-русски – «белый» мотает непонимающе головой. Одна девушка из нашей группы спрашивает по-английски: «Вы из какой страны?» – «Из Швейцарии» – «О! я была у вас в прошлом году, очень красивая страна, очень понравилось». И тут мы видим, что наш майор уже просто позеленел и трясётся от испуга. В нас, советских людях, ещё живо воспоминание про «кругом шпионы и враги» и мы быстренько соображаем о причине испуга нашего «сопровожданта»: на его глазах в его горах встретились резиденты иностранной разведки, происходит передача информации – а он языка не понимает! Конечно, мы сжалились над бедолагой и быстренько разошлись со швейцарцем, да и его сопровождающий гид как раз подоспел. По спуску с горных троп нас ожидала ещё одна приятность – посещение буддийского монастыря. Небольшой по площади, в несколько небольших строений, которые каким-то чудом уцелели во время всех битв и сражений на этой земле, конечно местами поновлённый, усаженный изумрудно-зелёными травой и деревьями, заботливо ухоженный, покой и гармония по-правильному разлита по всему пространству монастыря, но нет его служителей. Опять становится грустно. И опять тревожит ощущение чьего-то невидимого, потустороннего присутствия. По возвращении в столицу посещаем Дворец пионеров (увы, мы безбожно опоздали даже на начало представления, и жаль – совсем не смогли посмотреть содержимое самого Дворца, было бы интересно понаблюдать, как эти замечательные детишки с энтузиазмом нам показали бы свои занятия в кружках по интересам, и представления о житье-бытье северокорейского народа у нас бы расширились) и смотрим концерт – здОрово, задорно, мило, всё точно как в нашем детстве «За наше счастливое детство – СПАСИБО, родная страна!», ну конечно с национальными отличиями песен и плясок. После концерта ожидает ещё одно интересное мероприятие «свободной воли»: перед входом во Дворец пионеров, на широченных ступеньках и площади высыпала вся эта развесёлая энергичная ватага улыбающихся пионеров для фотографирования с нами, иностранными гостями. Хочешь – тебе коллективное фото, хочешь – с кем-нибудь индивидуально. Хотя по-отдельности, индивидуально они как-то не воспринимаются, а вот когда стоят все вместе, как икринка к икринке, – нормуль по северо-корейски. Пхеньянский Дворец пионеров значится как самый большой в мире. Здание действительно гигантское, как пол-Пентагона, но вот кто-то может ответить на вопрос: из какого количества дворцов пионеров ЭТОТ самый большой? как в том анекдоте: «Мама, я занял в соревновании первое место!» — «А сколько было конкурсантов, сынок?» — «Я один»

Одно из самых высоких сооружений в Пхеньяне – памятник идеям чучхе. Он высится 150-метровой стеллой, на вершине которой устроена смотровая плошадка, взобраться на неё можно на лифте, но, глядя на эту стеллу, до жути похожую на трубу доменной или крематорийной печи, моё «я» туда не хочет. Я лучше тут внизу, у подножия погуляю – вон там фонтаны виднеются (подошла ближе – и в ужасе поворачиваю обратно: вся наша группа разбрелась, а я тут оказалась одна, и тут такие идеологические фигуры ансамблями стоят, от которых хочется сразу дёру дать), а в самом изножии стеллы чернеет вход-жерло, там касса с сувенирным ларьком и посадка в лифт. Вся стена с этой стороны, противоположной реке, увешана ровными рядами табличек, штук 100 не меньше, подхожу ближе – оказывается это памятные таблички от представителей разных стран «поклонников и великих почитателей идей чучхе»… странно, а издали казалось, что это колумбарий, как на любом европейском кладбище.

Вечером в отеле с соседкой по комнате перекинулись парой фраз про сегодня увиденное. С моей стороны были одни изумления и удивления от всего увиденного, она же мне всё пыталась напомнить, что и в нашем Советском Союзе было всё то же самое – нет, извините, не помню, чтобы со мной такое происходило, чтобы я с таким азартом и удовольствием и желанием занималась такими глупостями. Да, были подобные идеологические мероприятия и попытки зомбирования сознания, но у огромной массы наших людей было внутреннее сопротивление этому, и всё делалось нехотя, через силу, по принципу «ну надо – так надо, сделаем ладно уж», только потому что их заставляли. Хотя, согласна, были и другие (кстати, в Северной Корее какой-то особый смысл обретают многие слова и понятия, и все-«Дозор»-ские слова типа «иной» становятся понятными на совсем ином уровне, «уходить в сумрак», первый-второй-и т.д. уровень начинаешь уже сам, и происходит у тебя это как-то незаметно, легко и естественно). Смешно, но беседу нашу мы сами прервали на полуслове и, подбежав к решётке воздуховода, начали в неё скандировать: «У вас замечательная страна! Нам очень всё здесь нравится». Включив источник информации, ТВ, продолжаем получать всё ту же гипнотизирующую форму: патриотические концерты, военные советские фильмы… Один канал меня заворожил: транслировали заседание какого-то женского сообщества, занято каждое кресло, все сидят невероятно ровно и прямо, не моргнув глазом, не дрогнув ни одним мускулом, не проявляя признаков дыхания, на лицах не отражается никаких ни мыслей, ни эмоций. В зале только женщины, все одеты в традиционные корейские платья разных цветов, красиво смотрится общим планом весь зал – как палитра художника, все краски по своим ячейкам, каждая на своём месте. Камера в степенном монотонном ритме показывает то общий вид зала, то проездом по рядам крупным планом лица сидящих в зале, то на несколько секунд фиксируется на картинке зачитывающей с бумаги текст сидящей на сцене женщины, нет, там не президиум собрания из нескольких человек, а именно одна-единственная особа женского пола что-то мерно говорит. Я наблюдала это в течение минут пяти, потом, чтобы стряхнуть с себя оцепенение, пошла в ванную, приняла душ – на экране всё то же самое продолжается. Приготовила себе чай (всё необходимое в номере имеется), выпила – на экране всё то же. Полистала висящий на стене календарь, красивые цветы на каждой из 12 страниц (заодно узнала, что существуют у них уникальные виды цветов, имеющиеся только здесь и больше нигде на планете – Кимченирхва и Кимирсенхва, их специально вывели ботаники-селектологи как один из моментов увековечивания двух Великих Человеков, и ежегодно проводятся пышные праздничные выставки этих цветов), и было интересно узнать – какие у них тут «красные дни календаря». Оказалось, все праздничные даты связаны исключительно с одними и теми же именами: Ким Ир Сен, его супруга и дедушка, Ким Чен Ир – день рождения, день вступления в партию, день особой славы в боях. 15 апреля значится как праздник дважды: день рождения Ким Ир Сена, следующей строкой – День Солнца. Думала – совпадение, оказалось – нет (об этом чуть позже). И никаких тебе ни Нового года, ни аналога 8 марта, ни даже образования государства, получения самостоятельности. Странно… А тем временем на ТВ-экране по-прежнему ничего не менялось. В общей сложности телевизор оставался включённым на этом канале около 1 часа, мне было интересно посмотреть – что изменится. Но даже и не было похоже, на то, чтобы сегодня произошла какая-то смена лиц и действия на этом канале. Всё так же мерно, единым ритмичным циклом чередовались лица сидящих/лицо говорящей/лица сидящих/лицо говорящей… знаете, люди так часами не могут сидеть бездвижно-беззвучно, зарождается подозрение, что это и не люди вовсе сидят в зале, а инопланетяне собрались и обсуждают план захвата планеты Земля. Чувствуя, что мне не под силу это испытание телевизором, выключаю его и подхожу к окну – взглянуть на вечерний Пхеньян. С 29 этажа, на котором находился наш номер, очень красиво смотрится город: все площади и знаковые сооружения очень красиво подсвечены, и всё как-то очень правильно и спланированно. И тут раздаётся тихая спокойная музыка, мелодичная, довольно приятная слуху, электронная, разливается над всем городом единой массой, заполняя каждый кубический миллиметр пространства. И какая-то она специфическая, из какого-то неведомого источника звучит. Если кто видел фильм «Марс атакует», то должен вспомнить, чем удалось уничтожить-извести инопланетян на Земле – вот такой же музыкой, у них от неё мозги лопались. Но самое страшное происходит, когда музыка прекращается: в одночасье во всём Пхеньяне гаснет разом вся подсветка. Смотрю на часы – ровно 22-00. То же самое происходило каждый вечер. И каждое утро, ровно в 08-00 над ещё спящим городом (утром Пхеньян выглядит, честно говоря, жутковато: огромное количество высотных жилых зданий без единого признака жизни в них, все окна черны, никакого движения – как будто после взрыва биохимической бомбы, от которого вымерло всё живое, а вот строения остались) вновь начинала звучать эта музыка, и сразу после неё на улицу из домов выплёскивались потоки одинаково одетых в чёрное людей. Кажется, эта музыка – особый такой будильник на всю столицу. Или может даже на всю страну.

На окраинах Пхеньяна расположены несколько стратегически-идеологических важнейших объекта. Один из них – Мангендэ, место, где (по преданию) Великий Вождь провёл первые годы своей жизни, своё детство. Невозможно чистый воздух, он врывается в ноздри сразу как выходишь из автобуса и уверенным потоком рвётся в лёгкие. Обалденно красивый ландшафт, всё усажено зеленющими кустами, травой, деревьями, тропочки проложены красивыми плавными линиями, сам домик увит какими-то чудными вьющимися растениями с диковинными плодами. А уж как заботливо ухожено – слов нет! видно, что граждане пылинки стирают не дыша с каждого даже мелкого предметика в этом магическом месте. Ведь в этом месте, в этом домике (который ни очень стараются выдать за сарайчик, всё в нём в полном порядке и организации) зародилась Великая идея Чучхэ. Я, находясь там, не могла понять да и до сих пор не могу – как такое возможно, чтобы в таком невероятной красоты и гармонии месте у человека могли зарождаться мысли о революции? тут, казалось бы, живи себе и радуйся жизни – так нет же!.. хотя и Адаму с Евой тоже всё не сиделось спокойно в раю, сбежали ведь оттуда. Гиды-работники этого «музея» всё так же благоговейно и упоённо вещают нам о значимости этого места: вот колодец, из него ОН пил воду (посещающим можно тоже приложиться), вот в этом чугунном горшке бабушка варила ЕМУ еду… Двигаемся по тенистым аллейкам, навстречу нам обнаруживается идущим отряд пионеров. Ну это так на внешний вид кажется – пионеры, школьники, мальчишки. А энергией от них разит, как от гигантской сороконожки из фантастического фильма-ужастика про пришельцев-монстров, то есть они не смотрятся как группа отдельных самих по себе детей – а это единый монолитный организм, с единым мотором где-внутри него, и он запрограммирован на некую цель. Его цель – уборка территории, поддержание чистоты, шествует едиными строем и каждая вторая рука этого организма держит веник, как будто это палочки отбивающие барабанную дробь ритма марша «Родина-мать дала задание! И мы его выполним!». Они так напористо шествовали нам навстречу, что мы от неожиданности отскочили на газон, посторонившись, давая им дорогу. Напрасно: «сороконожка» на полном ходу звонко остановилась и чётким движением вбок припарковалась на обочину дороги, давая нам возможность пройти – ведь мы иностранцы, нас уважают. Мы не двигаемся с места, стоим как завороженные и лишь через две секунды кто-то из нашей группы сообразил: надо же их сфотографировать! Сценка вся длилась наверное минуты две, а пионеры тем временем молча и бездвижно стояли по стойке смирно (без вожатого!), являя нам сражающий пример самодисциплины.

Также на окраине столицы расположено место ещё большей важности, но связано оно с концом жизни Великого Вождя. Это Кымсусанский Мемориальный Дворец, место, в котором Великий Человек провёл многие из своих последних лет жизни и много там работал на благо своего народа, и где после его смерти тело его было торжественно установлено в стеклянный саркофаг. Дорога, ведущая к мавзолею, и вся окрестность всё так же по-феншуйски гармоничны и прекрасны, как и все идеологические места «святости». Мавзолей открыт дважды в неделю на несколько часов. Каждый житель страны должен (и хочет!) его посетить, для чего проложен специальный трамвайный путь из центра столицы. Мы же, как туристы, подъехали иным путём и на автобусе (а жаль, более впечатлительно было бы прокатиться-таки на том трамвае). Автобусная остановка примыкает к станции трамвая – нет, я не оговорилась: этот объект под навесом не назовёшь даже остановкой, это именно ж/д станция. Наблюдаем картину, как из распахнувшихся дверей трамвая (на котором нет табличек ни с номером, ни с конечными станциями маршрута, просто – трамвай) выхлынывают толпы людей, одетых всё в те же чёрные одинаковые костюмы, но выглядят они более торжественно и величественно. На станции работают несколько сотрудников, одетых в военную форму и ловко регулирующие и направляющие этот поток с помощью жезлов. И тут они начинают идти на нас… жуткая картина. Помню, в 1980-ые годы мне было страшно ходить по улицам Москвы и особенно спускаться в метро: у всех людей на лицах было написано одно: «КОЛБАСА!» (нам нужна колбаса! мы хотим колбасы!) у меня было полное ощущение от них, что человек в каждом из них умер, осталось вот только ходячее тело. Но в Кымсусанском мавзолее мне стало ещё страшнее: на их лицах не написано НИЧЕГО. Вы можете себе представить многотысячную толпу людей, на лицах каждого из которых не отражается ни мысль, ни эмоция, ни-ни-ни-ни…? Мы начинаем наше вхождение в мавзолей. (Только много времени после я поняла, что в Северную Корею стоит посетить уже хотя бы ради того, чтобы побывать в этом месте. Как верно сказала одна журналистка: «теперь мы знаем, что визит в Северную Корею для любого россиянина был бы лучшей прививкой патриотизма: несколько дней в Пхеньяне – и самый нахальный циник признает, что нам крупно повезло и лучше нашей страны просто нет. И главное – любому политику, который стоит на перепутье, выбирая разные модели развития для своей отчизны, стоит посетить зал Статуи в Кымсуанском дворце и там же ознакомиться с двумя историческими памятниками – вагоном, в котором путешествовал вождь и товарищ Ким Ир Сен, и черным шестисотым «Мерседесом» на мраморном постаменте. Оттуда он выйдет оголтелым либералом»; «Все то, о чем мы читали в журнале «Корея», легкомысленно считая это шуткой, – вовсе не шутка. Более того, все это вовсе не смешно»). Сам мавзолей расположен внутри огромного пространства, огороженого бетонными заборами с колючей проволокой и наполненными водой рвами, в которых как-то ну совершенно неуместно (в соотношении со всем антуражем и атмосферой) плавают… лебеди. Саркофаг с ТЕЛОМ стоит в глубинах, в недрах этого мавзолея. Чтобы попасть к Телу, приходится пройти несколько сотен метров по совершенно никаким, серым мраморным коридорам, и многочисленные проверки: металлоискатель один-второй-третий, рентген-просветка. Идём чётко организованным строем, нас чётко проинструктировали, с какой стороны саркофага и как надо кланяться (потом от полученных переживаний мы всё равно конечно всё забыли и перепутали). И всё это время вы будете окружены тысячами ничего не выражающих лиц. К нам тоже строжайшее требование: никаких разговоров, ни даже перешёптываний-перемигиваний-кивков головой. После полуторачасового степенно-торжественного вхождения в святая святых нас выстраивают в колонну по одному, нос к затылку впереди стоящего, и перед нами разверзаются стеклянные двери какого-то странного, мною доселе невиданного простанства: то ли маленькая комнатка, то ли просторный коридор, плотно-герметично примыкающие в проём стеклянные двери вначале и такие же двери в конце, а между ними с безумным оглушающим грохотом нагнетается воздух, причём вторые двери не открываются, пока не закроются тщательно первые и пока ты спокойно и медленно не пройдёшь по всему этому безумному коридору. По-мне, так это газовая камера, у меня вообще все последние полтора часа ясное осознание, что нас заводят в крематорий – не на экскурсию, а нас самих там сейчас будут кремировать. И вот тут я торможу: «Ребята, я не представляю, как смогу себя заставить войти вот в ЭТО??!?!!» — сопопутчики тихо шепчут: «Это – газоанализатор: продуванием воздухом делается проверка на наличие на одежде/обуви/коже посетителей взрывчатых веществ» (ха! успокоили?! услышав слово «газ», убеждаюсь в своих предположениях насчёт кремации и газовой камеры. Но слава Богу с нами этого не произошло. Хотя потом знающие люди сделали нам уточнение – это оказалось специальное продувающее устройство для сдувания пыли с посетителей перед самим входом в зал с Телом) Пересилив себя, вступаю в… туда. И вот мы у цели! входим в самое святое место на Земле. Огромный зал, по углам которого стоят железобетонными изваяниями дяденьки-военные с автоматами, сильный густой полумрак, собственно освещёно всё так, что даже не понятно – есть ли тут потолок. Светится лишь саркофаг изнутри.

Группы строго по 6 человек, выстроенные в прямые ровные линии по прямоугольному периметру вокруг стоящего в центре зала стеклянного саркофага со «спящей красавицей». И тут я обомлеваю: у Великого Вождя всех времён и народов РОГА! наподобие тех, что у тевтонских рыцарей на шлемах – конусообразные, широкие у основания, от черепа. Пытаясь отогнать наваждение и мистический ужас, яростно моргаю, мотаю головой – эффект не проходит. И только ступив дальше пару шагов и заметив, что «рога» как бы сдвинулись, понимаю, что это были никакие не рога, а просто отражение на внутренней стороне стекла белой рубашки в окружении чёрных пиджака и галстука. Сменилась точка смотрения — сместился ракурс, всё хорошо. Но страху я натерпелась – не передать… Исполнив ритуал, покидаем ядро всей Кореи, и тут нас ждёт очередной психологический шок: мы-то наивные надеялись, что уже всё! на воздух, быстро-быстро – ан нет, нас опять строят в строгие шеренги нос-к-затылку и нам опять предстоит вхождение в какой-то ещё зал. На пороге которого у всех уже вошедших мы замечаем мобильные телефоны у уха, мне протягивают телефонную трубку, сильно похожую на мою, которую у меня изъяли три дня назад в аэропорту по прилёту в Пхеньян. Начинаю лихорадочно соображать: как это они умудрились сюда их привезти, и как они поняли – какой из кучи телефонов именно мой? и зачем нам тут, в самом-самом стратегическом месте дают возможность им воспользоваться? у них тут какая-то специальная комната, что ли, для связи с внешним миром? Оказывается, что это – плейер, на котором можно прослушать некий текст: «Это зал скорби и слёз…», «Великая трагедия постигла наш народ…[такого-то числа] умер товарищ Ким Ир Сен…», «слёзы всего народа, падая, плавили камень и сами становились камнем, навеки оставшись здесь – в месте, где всё прогрессивное человечество, всё люди мира прощались с Великим Вождём…», «… и земля содрогнулась от обрушившегося на неё горя…» – голос, зачитывающий всё это по-русски, покруче Левитановского будет, и патетики и пафоса и мощи больше. Поневоле начинаешь смотреть себе под ноги – а не разверзлась ли на самом деле земля?!.. не провалиться бы в тартарары. Если бы было возможно взять этот плейер с собой, ну хоть один на весь наш самолёт! Это был бы самый главный сувенир из Северной Кореи. Увы! при выходе из Зала скорби каждый плейер изымается от обалдевшей головы и бережно укладывается в коробку. Весь текст звучит около 10 минут, и там говорено ТАКОЕ и ТАК…хочется запомнить побольше фраз, но такой маразм упорно не хочет ложиться на наше нетренированное сознание. Тем более что внимание отвлекают зрительными образами: по всем стенам этого большого зала расположены ооогроменные барельефы с изображениями убитых и убивающихся горем людей, сколько же в них экспрессии, страдания и кромешной боли! Рассматриваешь их с каким-то диким раздвоенным-располяризованным чувством и сильнейшим сопротивлением сознания видимому и слышимому. Надо заметить, сами северокорейские жители ОЧЕНЬ многочисленно присутствуют во всех частях Мавзолея, их просто какое-то несметное количество, внутри – строгая торжественность, при выходе наружу невозможно укрыться от пронизывающих тебя как рентген их глаз: «Вы УЖЕ ВИДЕЛИ Великого Вождя?!» Нам дают 10 минут свободного времени для фотографирования на фоне здания Мавзолея. Который, к моему удивлению, не обнаружил ни окон ни дверей – эдакий аналог буддийской ступы или ларца (в котором хранится смерь Кащея). Огромная площадь перед ним, много делегаций, есть и из Китая, все нарядные и приподнято-торжественные. Площадь окружена широким рвом с водой, там плавают белые лебеди – вроде бы, я-то уже не сомневаюсь, что это не лебеди никакие вовсе, а «жучки»: вот так расслабится человек от увиденного, водичка-птички, и начнёт вслух произносить, что он думает – всё и запишется.

Мы едем на юг, к границе с Южной Кореей, на 38 параллель. Де-милитаризованная зона. Очень красивый пейзаж, ближе к дороге – поля, подальше холмятся лесистые горы. По дороге (200 км туда и 200 км обратно) за целый день нам встретились наверное машин пять. Трасса прямая, как стрелка компаса – строго на юг. По обеим сторонам бескрайние сельскохозяйственные поля, все старательно обработаны, некоторые уже скошены и укатаны в бочкообразные брикеты. Которые лежат на неправдоподобно равном расстоянии один от другого, неправдоподобно ровными линиями – ЛЮДИ не могут так ровно укладывать плоды своего труда, а вот инопланетяне, верю, могут! И в полях тех либо никого, пустынно совсем (вспоминаю, что учившиеся у нас в Университете студенты из КНДР рассказывали, что у них требуется специальное разрешение, если хочешь посетить своих родственников, живущих в другом городе/селении; послав запрос, получив на него согласование, с этой ксивой нужно ехать к родне и там каждый день отмечаться о своём местонахождении, а по возвращении на своё место жительства – сдать в органы), либо организованными отрядами трудятся люди, при этом поля обязательно декорированы красными флагами с лозунгами. По обочинам дороги во многих местах стоят какие-то странные бетонные колонны – не столбы, а «каменные глыбы», с огромными иероглифами на них – наподобие тех, что можно встретить во многих странах мира как следы древних умерших цивилизаций. На наши вопросы «что это?» – нам спокойно отвечают, что на них «прославляется Мир-Труд-Май». Но у нас как-то сама собой включается «считалка»: а какую военную технику способны остановить, не пропустить эти колонны, если их из вертикального положения уложить в горизонт?..

И вот мы на знаменитой 38 пареллели. Колонной и организованной группой нас выводят из автобуса и мы должны следовать за подошедшим нас встречать тутошним майором. Майор улыбается, он реально очень рад нас видеть, прям весь сияет, и озорно-задорен, как будто он нас знакомит с журналом «Мурзилка». В небольшом здании нас подробно ознакамливают с макетом всей ДМЗ: 2 км относится к Южной Корее, 2 км – Северной. Это МИРНАЯ зона (несмотря на то, что прямо по этой линии проходит граница практически враждующих между собой, воюющих государств, это ДЕ-милитаризованная зона), здесь живёт мирное население – крестьяне и занимаются своим трудом. Всё это нам старательно демонстрируется во время «экскурсии» по ДМЗ. Знаете, такого шикарного огорода, таких пышных прущих в рост помидоров и капусты я не видела ещё в своей жизни! При этом откуда-то из глубин памяти всплывает информация о том, что собственно под этим «огородом» имеются многочисленные тоннели (которые Северная Корея после их обнаружения Южной Кореей назвала «оросительно-дренажной системой», «не заметив» особых габаритов, укреплённости стенок тоннелей и проложенных по ним рельс) с пропускной способностью дивизия в час (вместе с танками). И пока нас водят по строениям, где был подписан Договор о перемирии, где сейчас размещается дозорный пункт, подводят к самой-самой кромке государства и мы уже запросто смотрим в лицо «милитаристским южанам» («наши бедные братья! их оккупировали и поработили американцы! мы должны/наша святая обязанность – их освободить!»), с трепетом показывают Памятник Подписи Великого Человека (последнее, что в своей жизни успел сделать Ким Ир Сен, – поставил подпись на каком-то документе, и сразу после этого умер, вот эту подпись в три иероглифа они и увековечили в каменной плите размером 4х10 м, установили на большой газон, окружили красивой растительностью, стоять к Памятнику спиной нельзя) меня всё мучает мысль: а чего собственно не поделил между собой корейский народ? почему получилась такая двустороння страна? И слушая подсказку из глубин сознания и памяти «… была поделена на зону влияния США и зону влияния СССР…» — понимаю, что то, что лежит сейчас перед нами – НЕ граница между Северной и Южной Кореей, это – граница между Россией и США! Ведь образовались два государства из одного народа в момент, когда в мире окончательно произошло утверждение двух супер-держав, противостоящих друг другу, и до тех пор, пока между этими двумя мировыми монстрами не прекратится противостояние – до тех пор Корея останется в том же виде непоколебимо. И теперь я верю, что состоится и 100-ый год чучхе, и больше.

На обратной дороге в Пхеньян мы делаем остановку в Кесоне, этот город (ныне второй по величине в КНДР) известен истории, как первая столица объединённого государства Корё. Мы его видели в стороне от дороги, когда утром ехали к ДМЗ, – внешне очень похож на нынешнюю столицу. Въехав в него и передвигаясь по проспектам, получаем подтверждение первому впечатлению: всё те же серые бетонные высотные здания, всё такие же широченные проспекты, всё та же безлюдность, и конечно же на красивом пологом холме высится огромная сияющая статуя Великого Человека, всё так же призывно воздевшего руки к «своим детям». Вот у неё-то и мы делаем остановку – получить очередную дозу и впитать идеологию, ну и заодно – вторично – сфотографироваться. К монументу на возложение цветов тянутся всё те же бесконечные вереницы людей, выстроенных шеренгами в колонны, чёрными змейками начинающиеся ещё где-то у горизонта. И все так исправно ладно топают к цели…без мыслей… без чувств…как восставшие из могил зомби, как это изображали американские киношники в 1980-ые, и становится мне так страшно, так страшно! как будто сейчас дойдёт вот например эта ближняя к нам колонна и нас поглотит-пожрёт, и мы превратимся в таких же зомби-мертвяков. Запрыгиваю побыстрее в спасительный автобус. Взираю на весь этот простирающийся под и над нами кошмар. И вот стою я на этом корейском холме, я – человек с русской душой, которая всегда поражает весь мир своей способностью испытывать одновременно огромную палитру чувств, даже иногда противоречивых: мы способны и рыдать от горя и ликовать от счастья в один момент, негодовать и прощать одновременно… и я не могу понять: как это – прожить всю жизнь на одной лишь эмоции (благоговение перед Великим Вождём)? как это – жить не имея своих личных переживаний, радостей и горестей? как это – прожить жизнь, если с самого твоего рождения она предопределена настолько, что её уже можно прочесть как некролог? как это – быть эпизодическим персонажем своей собственной биографии? Да Бог с ними – с отсутствующими занавесками и декоративными элементами на осветительных приборах, а также с McDonalds-ами и прочими «признаками цивилизации» – и без них живёт население половины нашей планеты, живут и остаются людьми, веселятся и радуются жизни, своей и соседей, друзей и родственников – но вы мне объясните, как можно жить без ощущения себя личностью/индивидуальностью? без права на свой внутренний мир? как можно жить там, где культивируется образ «девочки, собирающей гербарий и размышляющей: времена года обычно пересчитывают с весны, но вряд ли это верно у нас в Корее; ей хотелось положить на первую страницу альбома зелёную хвою сосны, которая символизировала бы сосняк у одного из подразделений КНА, где побывал Полкодводец Ким Чен Ир» и где место работы выбирают по принципу «это предприятие в таком-то году однажды посетил Великий Вождь». Помню, нам в детстве внедряли мысль, что все мы – винтики одного большого механизма (но уже даже тогда у меня шло сопротивление этой информации), но тут иной уровень единства: эти люди – не отдельные винтики (которые по идее можно по-одному изъять, выкинуть, отремонтировать, заменить на другой…), это неотъемлемые один от одного частички организма, как капли в океане единый монолит стихии, как каждая клеточка живого организма – её в одиночку обычным доступным способом не изымешь из всего организма. Огромная «матка» где-то сидит невидимая, и рожает-штампует своих «деток» по единой «матрице». Честно, я не удивлюсь, если выяснится, что у жителей С.К. одна ДНК на всех.

Тут же в Кесоне нас сразило ещё одно «разъяснение по-корейски»: к нашему удивлению мы узнали, что нам не судьба побывать в старой части города, увидеть, как было запланировано нашей программой, сохранившуюся небольшую улочку со старинными постройками, и на наш вопрос «почему?» гиды опять-таки по-дзеновски отвечали: «Сегодня – воскресенье, люди гуляют. Вам туда нельзя» – «…???…» Очевидным было распоряжение- «разнарядка сверхов» предпринимать всё максимально возможное для того, чтобы мы-туристы минимально пересекались с местным обычным населением (наш майор-то залихватисто нас приглашал-зазывал к себе домой в гости, теперь-то я страшно сожалею, что мы не согласились – интересно, что бы реально получилось из этого предложения). Установка была такая, как в одном из рассказов Рэя Брэдбери – «эффект бабочки» может вызвать непредсказуемые последствия. И при этом мы себя ощущали хищниками, которых в цирке ведут по клеткам-коридорам на клетку-арену – дабы не случилось беды от контакта со зрителями.

Вечером по прибытии в Пхеньян мы интересуемся, какова наша программа на завтра, ведь мы улетаем в полдень. Некоторым в группе сильно хочется попасть к океану – бесполезно и просить, и настаивать, и скандалить: «routing»-а не спустили с верхов. Наш майор нам радостно сообщает: «Утром мы едем на кладбище!» О Боже! Чен, не надо! сегодня нас не удалось затащить в горнило крематория – так значит завтра другая попытка, на кладбище?! Видя наши переставшие дышать лица, майор добавляет «…революционеров». Уф! мы, оказывается, едем всего-навсего посетить очередной идеологический монумент – кладбище революционеров. А сегодня у нас последний ужин в КНДР. «Будем ужинать в Самсоне» – так нам послышалось сначала. «Самсон?» – «Ну да! это значит – три иголочки сосны» – «?» Оказалось, всемирно известное название Samsung означает: Sam – «три иголочки, Sung – «сосна». Хороший корейский ужин, все продукты измельчены в форму маленьких кусочков и палочек – национальная традиция приготовления пищи, мне всё очень нравится, была даже (!) колбаса (правда, она хрустела хрусталём – видимо, до нашего приезда хранилась в морозилке. Да, и ещё мне в тот вечер не повезло: я осталась без крайне мне необходимого горячего супа – он был подан в сухом виде типа «Доширака» в мисочки, и когда официантка наливала кипяток из чайника, в моей мисочке всплыл давно умерший таракан. Все сопопутчики принялись радостно и азартно фотографировать эту картину, майор потом долго извинялся и краснел, а мы его успокаивали, мол нам к такому не привыкать). Очень вкусное местное пиво, лимонад по вкусу как в нашем советском детстве… вот только если бы не странные лица странных людей, заглядывающие в окна столовой, где мы сидим – они выглядели почти так же, как склонившиеся над героем Тома Круза в к/ф С. Кубрика «Широко захлопнутые глаза» личности в чёрных балахонах с прорезями для глаз, в момент когда он попал к ним на секретные ритуальные церемонии.

Вечером в отеле всей группой собрались на 40-ом этаже гостиницы, там вращающийся ресторан. Я раньше бывала в подобных заведениях, но вот тут, сев за столик и глядя на медленно плывущий под нами город, который светится себе немыслимыми огнями подсветки монументов идеологии, голова начинает тоже плыть: от полнейшего ощущения, что сейчас, в этот момент там, внизу, под нами, происходит tuning всего народа (кто видел фильм «Dark City» — тот поймёт особенно): происходит поднастройка людского сознания, манипуляции с его памятью, соответствующее инъекцирование. «Контроль над человеческой памятью чрезвычайно важен при любом варианте развития рода людского. Цель – облагородить эпоху лжи»

С первыми лучами солнца следующего дня мы отъезжаем от гостиницы и направляемся в аэропорт, по дороге – заезд на обещанное Кладбище революционеров. Здесь похоронены выдающиеся борцы за свободу корейского народа, павшие в боях, не сдавшиеся врагам, небольшое место ещё не занято никем – припасено для чудом оставшихся в живых героев революции. Спланирован весь комплекс опять-таки сильно и стильно: пологий холм, возвышающийся над столицей, строго прямыми линиями установлены бюстики над (предполагаемо) могилками, красивое обрамление зеленью, груды цветов у верхнего барельефа. Все вместе бюстики героев были бы похожи на «терракотовое войско», что в Китае, если бы не абсолютная одинаковость форм, отштампованных одним калибром: два типа женских голов, два типа – мужских. На постаменте каждого бюста выгравированы 4 даты: день рождения и смерти – понятно, а в середине что? – «день вступления в партию и день, когда он/она особо прославились в боях». Тут же нас сразило ещё одно разъяснение: оказывается, Ир Сен (Il Sung) переводится как «Сын Солнца» (эх, неспроста в один день у них день рождения Великого Вождя и день Небесного Светила! Ну просто корейский аналог египетского Бога солнца – Ра). Вчера-то нам объяснили, что Sung значит «сосна», так почему же сегодня этот же Sung значит «солнце»? Майор упрямо твердит: Sung – это «сосна», а Sung – это «солнце». Может, в корейском языке, так же как и во многих восточных языках, присутствует тонический склад, ударения, и от них-то смысл слов и зависит, а наше ухо естественно не воспринимает, не улавливает этой разницы? (Позднее русские люди, жившие в Корее несколько лет и освоившие их лексику, подкорректировали эту информацию: Sam – «три», Sung – «звезда», вот теперь-то и понятно соответствие слова Sung и в имени Вождя и в имени бренда электроники «звезда =солнце». Но наш майор тогда был очень убедителен, ведь даже тыкал пальцем на сосны, изображённые на картине в ресторане-столовой)

В последний раз смотрим на ГОРОД – воплощение великой идеи всей страны, под этой картинкой так и хочется приписать название-комментарий: «Мы – Город Будущего, город, которому нужны здания, провозглашающие это будущее, монументы, говорящие миру: этот город – особенный город, охраняемый ангелами и построенный для счастья человечества» (фраза из к/ф «Чёрная река»). Вроде бы всё красиво, чисто, ярко, нарядно. Но знаю точно и наверняка – жить здесь не хочу, ибо здесь жить невозможно. В любой стране мира, где мне доселе доводилось побывать, я пытаюсь представить, как бы я жила, родись и живи я здесь – в каком доме жила бы, что видела бы из своих окон, с кем общалась бы, какие люди были бы моими друзьями, кем работала, что бы меня интересовало, КАКАЯ бы я была… где-то общая картина получается приятная и радостная, где-то не очень, но здесь у меня вообще не выстраивается никаких картин, наглухо и напрочь захлопывается моя воображалка, и идёт «отказ системы». И нет у меня никакого желания ей помочь, реанимировать, перезагрузить.

Приятели и сопопутчики утверждали и убеждали меня, что в нашей стране было то же самое – может, я в другой стране росла? да, у нас было нечто похожее, но не ТОЧНО такое же! Вот даже фонарные столбы не были такими одинаковыми и не стояли так ровно и выверенно, и лампочки на них светились не все и не в равную силу, как здесь. У нас везе и повсюду и во всём были какие-то недоделки, перегибы, недогибы, разгильдяйство, «авось», брак и вечная борьба за качество – здесь нет этих конфликтов, всё давно и намертво уравновешено. Да и вообще, разве возможно сравнивать наши страны?! Да, согласна, по внешним признакам социализма вроде бы похоже. НО – (хотя явно некоторые моменты в нашей стране были куда более тяжкими и жестокими: в России к моменту начала строительства социализма были в течение столетий накоплены и развиты колоссальный богатства мысли, интеллекта, искусства, огромные мощнейшие знания, духовность, традиции культуры, науки, медицины, образования, промышленности, торговли, благотворительности; на высоком уровне уже была эстетика разных сфер жизни; структура нашего общества была многообразной и многослойной, с веками складывавшейся национальной аристократией-дворянством – и именно это всё и изводилось нещадно и с корнем, когда «начали строить новый мир», и в этом и была наша самая страшная трагедия! интеллигенция всех областей жизни изводилась с корнем как класс, способный на самостоятельное мышление и личное мнение, на проявление своей творческой личности; в Корее же, в течение многих веков постоянно бывшей чьей-то аграрной колонией, интеллигенция лишь начала формироваться после революции и её целью с нуля без всякой предыстории и ломки прежних традиций стало способствование и воспевание дела руководителей новой страны) – но у нас не могли все эти жуткие идеи обрести такую силу и так мощно властвовать сознанием людей! слишком огромная наша страна (vs почти камерной по территории Северной Кореи), слишком много в ней национальностей (vs моно-, единонациональности С.К.), слишком темпераментны-сентиментальны все граждане (vs присущей вообще всем восточным народам веками воспитывающейся сдержанности, непроявлению своих чувств, полному их подчинению старшим по роду, а вся нация у них воспринимается как одна большая семья, отсюда и корни этого сумасшедшего почитания и преклонения перед Великим… – в отличие от нас: неужели мы настолько стыдимся своих предков, что обвиняем их во всех наших бедах, ненавидим их, и за что собственно? Воистину, поразительна наша способность с какой-то особой сладострастной злобой хулить и хаять тех, кто был до нас, – и стоит ли удивляться/негодовать/возмущаться, что новопришедшее поколение, те для кого мы стали прошлым, хулят и хают, стыдятся и ненавидят нас, с такой же озлобленностью).

И потом, у нас была и есть литература и искусство общечеловеческой направленности, без политико-идеологических догм, и даже в самые жуткие годы сталинских репрессий у нас была литература, уж Пушкин с Лермонтовым и прочей свитой классиков всегда присутствовали на полках любого нашего книжного магазина! и творили артисты пера и кисти не только портреты генсеков, у нас и под свистом пуль в окопах создавались пронзительные лирические тексты, да хотя бы типа «Бьётся в тесной печурке огонь», «Жди меня и я вернусь…». В С.К. же всей литературы – книг 8, написанных Великим Вождём о «врагах рода человеческого – американцах и японцах», и парочка путеводителей (надо отдать должное – с отменной полиграфией и отличными фотографиями) на русском, английском и китайском языках. И всё!.. Продолжая сопоставлять и обнаруживать разницу между нашей формой социализма и северокорейским «чудом» чучхе: слишком бурная была у нас история и вектор исторического развития был совсем иной, даже противоположный: наше государство тысячу лет развивалось по расширяющейся, присоединяя к себе всё новые земли, насаждая свои установки и правила в новых географических зонах, изничтоживая недовольных новопришедшими порядками (зря мы заблуждаемся: тоталитаризм начался в нашей стране не в момент захвата власти большевиками, а значительно раньше – с началом так называемого «крещения Руси», когда в нашу страну по политическим идеям была импортирована и привита абсолютно чужеродная, чужеземная религия и мировоззрение, с Богом-иностранцем и всеми атрибутами иностранного происхождения; такое ощущение, что нашему народу привили вирус и он прочно вжился в сознание и психологию – вирус надежды на Спасителя, образ которого видоизменялся с наступлением новой эпохи: Христос, иностранный религиозный спаситель, – царь-батюшка (много ли у нас было князей, царей и императоров не иностранного происхождения? верно сказал кто-то из древних: «Всегда будет безысходно в стране, которой управляют инородцы») – добрый барин – коммунизм, и идея и финансирование которого полностью иноземные – теперь вот нам якобы страшно необходим иностранный капитал, иностранные инвестиции, как будто мы без них ну просто подохнем… и пока мы играли в наше мировое «ау!» всё призывая и уповая на кого-то извне, Корея явила мощь изнутри, схожую с эффектом расщеплённого атома: никто и не подозревал, что эта элементарная невидимая глазу частица способна создавать самую сокрушительную энергию в мире! И ведь наша страна тоже именно в те периоды своего развития, когда обращалась только или большей частью к своим внутренним силам, энергиям, потенциалу – процветала и это были самые благополучные годы) – Корея же всю свою историю отбивалась как улитка от нападающих на неё и алкающих гигантов-соседей, сохраняя свою национальную сущность, и вот наконец им удалось дать полный отпор и Китаю и Японии, и Америке (при активнейшем участии и мощнейшей поддержке со стороны СССР) и наконец обрести истинную самостоятельность (а не такую лозунговую, как у нас: мы-то, празднуя нашу «самостоятельность» и «независимость», празднуем собственно не понятно – что? от кого независимость? от нами же захваченных земель?). Конечно, корейский народ будет гордиться сам собой, ведь им удалось выстоять в многовековой битве с покушающимися на них, и будет лелеять в подрастающем поколении эту гордость за сохранность своего народа. И вовеки будет славен человек, волею судьбы оказавшийся на гребне волны в нужный момент. Ведь выстроил идеально организованное общество, из веками терроризируемой иноземными поработителями страны, нищей, феодальной, резко создал действительно мощную современную державу, с позицией которой считаются даже США! И я уже верю в искреннюю благодарность граждан КНДР своему Президенту, который вырастил весь народ созидателем эпохальных перемен (как-то меня возмутили слова моего одного друга после посещения им Германии и Италии: «Восхищаюсь гением Гитлера и Муссолини! ведь как и сколько народу сумели организовать и вдохновить идеей!» – теперь я и сама испытала аналогичное восхищение). И уже не возникает удивления, почему нет недовольных в С.К., почему они так единодушно и равнодушно-безропотно выстраиваются – ведь и «жертв, идущих добровольно на заклание» и «их тиранов» объединяет искренняя вера в те правила игры, которые они сами приняли, по которым одни – «жертвы», другие – «палачи». Человеческим сознанием, людьми несложно манипулировать, это так просто – дать им то, чего они хотят, в нужное время и в нужном месте; иногда они сами не знают, чего они хотят – им могут дать и это. Северная Корея боролась против оккупантов – и они это получили, и стали счастливы! Нашим предкам первого-второго-третьего поколения дали вожделенную «свободу от господ» – и они тоже были счастливы. Но и те и другие стали рабами, людьми с рабской психологией, управляемыми. Повелись на подвешенную морковку. Потому им так тяжело и больно стало, когда сломалась у нас система прежней идеологии-зомбирования и низвергли их прежних «великих водителей». Но может ли кто-нибудь из нас со стопроцентной уверенностью утверждать, что на смену одной системе зомбирования у нас не пришла другая? и что она весьма успешно действует-срабатывает; что после «свержения» идей социализма и огульного бездумного охаивания всего вподряд, что было в ту эпоху («забывая» о том, что вообще-то советская власть, например, достойно справилась с разразившимся техническим прогрессом и вывела-таки нашу страну в первые ряды мировых держав по всем показателям), нам стали насаждать «новую систему ценностей», образ мира, в котором главной движущей силой является потребительство и вечная гонка за возможностью обладать определённым набором вещей, которые почему-то стали единственным и непременным признаком «удавшейся жизни», утратив своё истинное назначение – быть вспомогательным материалом, дополнительным средством для обогащения духовной, интеллектуальной сущности человека; что наше сегодняшнее общество не зомбируется тоже – но другими, новомодными идеалами: «красивая / гламурная жизнь», «главнейшее в жизни – материальный достаток», «американская мечта», – идеал жизни, в которой у тебя есть всё и ты ни за что не в ответе, где даже воды без секс-подоплёки не выпьешь, и где главная забота мамы проявляется в кормлении малыша «Киндер-шоколадом»; мир, в котором ты либо «хозяин жизни» – либо «быдло/неудачник»… и где все и вся в итоге служит Их Величеству Деньгам.

Для меня уже давно привычным делом стало ощущение «ложусь спать каждый вечер уже не такая как вчера», как-то так получается, что каждый день я узнаю и постигаю что-то сильно новое, и ежедневно меняется-расширяется-обогащается моё видение мира. Из каждой поездки я приезжаю с чётким и глубоким осознанием «ну вот меня и стало больше ещё и на Эфиопию/Марокко/Китай». Но такая изменённая, какой я приехала из Северной Кореи, я ещё не была и, думаю, и не буду никогда, и теперь я смотрю на мир другими, совсем другими глазами. К тому же эта страна дала мне объяснение мучившей меня всю жизнь загадке, которую мне никак не удавалось разгадать: почему у меня такие странные родители, почему требуют от нас сестрой какие-то странные вещи – соответствовать чьей-то схеме, служить чьим-то интересам, не быть самими собой (этого нам не позволялось вообще никогда! и они даже не видели, что мы были людьми-детьми, а не растущими предметами, пригодными в хозяйстве). Они, родившиеся в середине 1930-ых, взращивались советской идеологией, незаметно для самих себя были зазомбированы системой, потому и считали своим долгом зомбировать нас. И после увиденного в Северной Корее я многое в них, в наших родителях, поняла и многое им простила. И даже порадовалась за них: всё же они были не в той степени изуродованы ментально и психически, как есть ещё кое-где, уж это я теперь точно знаю – нам повезло! И выйдя уже в Москве из самолёта «Эйр Корё» и затем из здания «Шереметьево», я впервые в жизни по возвращении из путешествия готова была целовать землю – наш, грязный мусорный асфальт, и меня уже совсем не раздражали ни валяющиеся повсюду окурки, ни хмурые угрюмые лица наших соотечественников (наоборот, я им безумно, ликующе радовалась «Здравствуйте, ЛЮДИ! как я рада вас видеть, вы – ЖИВЫЕ!!!»), ни сплёвывающие хамоватые злобного вида типы – я ВЕРНУЛАСЬ ОТТУДА! и страшно, мощно и сильно хотелось индивидуализнуться, чем-то наиндивидуализироваться, как-то явить, что я – человек.

Тем, кому доведётся отправиться в поездку в Северную Корею, напоследок хочу дать важный совет: будьте очень внимательны и осторожны в выборе товарищей по группе, эта страна станет проверкой по принципу «кого бы я взял с собой в разведку?» Мне повезло – в моей группе был отличный разумный надёжный крепкий народ, «настоящие разведчики».

Огромное спасибо всем, кто был со мной в этой поездке, и всем, с кем удалось сконтактироваться после неё.

http://www.kcckp.net/ru/ очень рекомендую эту страничку, там имеется даже музыка в MP3 формате, и статьи – те же, что и в регулярных журналах «Корея сегодня», и вообще достаточно хорошо передаётся нынешняя атмосфера в стране – не в пересказе туристов, а «авторская», original.

Также много полезной и интересной информации есть на сайтах, уже «анонсировавшихся» на «100 дорог» при обсуждении других отзывыв по КНДР, саккумулирую их все вместе:

www.northkorea.ru

http://www.koresaram.com

http://www.tripadvisor.ru

http://enlight.ru/camera/dprk/index.html

www.pyongyang-metro.com

Также имеется информация о стране (c фотографиями) и турпрограммах в неё на сайтах туроператов, занимающихся этим редким направлением:

http://www.otkrytie.ru/korea-s.htm

http://www.shambhala.ru/

http://www.altairtravel.ru/