Всегда волнительно встречать на Маргарите туристов, которые решились прилететь в Венесуэлу в поисках экстремальных форм отдыха.

Эти пятеро просили меня показать как можно больше интересных мест за 2 недели, а значит, предстояло проехать, проплыть и пролететь немало. Венесуэла достаточно велика и разнообразна и поэтому можно придумать программу на любой вкус. Поскольку народ выглядел подтянуто, и все были моложе меня, как минимум лет на 10 , на следующий день я решил покатать всех по пляжам. На Маргарите много разных пляжей. Есть видовые или богатые подводной живностью, есть для катания на досках по волнам или плавания в спокойной воде в бухтах. Начали мы с максимальных волн и сразу прониклись симпатией друг к другу. Как выяснилось, это была команда отчаянных путешественников и альпинистов. Из всей группы только девушка – Сюзанна, не была дипломирована по скалолазанию, но это компенсировалось тем, что всё детство она отжигала в каком-то цирке по части акробатики и эквилибра.

После посещения большого супермаркета, где можно купить всё, я украдкой заглянул в «покупательскую корзину» моих туристов, и отметил наличие большого количества йогурта, слабоалкогольных напитков и папиросной бумаги, с портретом Боба Марли, что, несомненно, свидетельствовало о склонности к здоровому образу жизни и духовному поиску.

На следующий день мы решили прогуляться в лесок на горах рядом с моим домом, и я окончательно убедился в том, что можно предлагать им любую программу.

В лесу выяснилось, что исследователь тундры – Серхио серьёзный биолог, а Олег катался в Тибет на Лендровере, в составе экспедиции, которую сам и организовал. ”Доктор” – человек военный и правильный, а миниатюрная Ольга настоящий скалолаз и неунывающий путешественник. Сюзанна — человек в горах новый, но любознательный и в прекрасной физической форме.

Влажный экваториальный лес как всегда радовал, пауками, сколопендрами и птицами.

Особенно удались в этот раз колибри. Изумрудные, оливковые, тёмно-коричневые с красным они порхали повсюду и позировали для фотоаппаратов сидя на ветках.

Поскольку ребята были в тропиках впервые, они не уставали восторгаться всей этой беспредельно яркой зеленью и ничейным бананам и апельсинам, которые на вершине как всегда оказались кстати.

С полными рюкзаками апельсинов, грейпфрутов и бананов, мы спустились с другой стороны горы и порешили следующим утром выдвигаться в экспедицию по материковой части Венесуэлы. По предварительным разработкам, я собирался посетить национальные парки Мочима, Эль Гуачаро, Канайма, Эль Авила, Сьера Ла Кулата и Сьера Невада.

Всеми было единогласно принято, что необходимо увидеть водопад Сальто Анхель – самый высокий в мире, расположенный на грандиозном горном массиве Ауян-тепуй, и штурмовать Пик Боливар, который хоть и не сильно высок (4.980 м) но самый высокий в Венесуэле.

Пересечь реку Ориноко по огромному мосту в городе Пуэрто Ордаз, не забыв при этом о реке Карони, достойной по своим размерам самого Ориноко. При этом решено было передвигаться на хорошей машине, избегать туристических мест, по возможности и делать акцент на осмотре фауны и флоры.

Утром мы отправились в эту 10 дневную экспедицию на пароме «Большой вождь» до Куманы. На пароме было, как всегда прохладно и к концу первого часа мы стали малодушно подумывать о литровой бутылке джина, составлявшей весь наш запас медикаментов. Однако мы взяли себя в руки и кое-как продержались до берега.

Кумана обдала нас жаром и ароматом настоящего портового города. Аренда машины прошла гладко и вскоре мы уже мчались в вшестером на новой Тойоте HILUX в национальный парк Мочима. Как метко охарактеризовали его ребята – гибрид Байкала и Египта.

Лодочник, которого почему то, звали Рубен, оперативно домчал нас до пляжа с кораллами где мы воздали должное изучению подводного мира. Прекрасно проведя остаток дня на пляже, мы совершили экскурсию на лодке на обратном пути, и вернулись в Куману.

В Кумане в межсезонье несложно найти гостиницу. В историческом центре, возле форта Сан Антонио, есть много больших и маленьких гостиниц. Мне больше нравятся маленькие посады 100-200 летней постройки, что для Венесуэлы большая редкость.

Посада Сан-Франциско, как раз из таких. Колониальная архитектура сочетается с индейскими узорами. При входе есть большой холл с бильярдом, где мы и собрались с силами перед вечерней, обзорной экскурсией.

Побродив по старым улочкам, мы заглянули в «отель Астерия» к моему приятелю Лео. На этом экскурсии закончились, потому что, старый плут, с упорством Гавроша подтаскивал нам новые бутылки пива, которые особенно быстро уходят под ароматную пиццу.

Серхио вёл беседы, с каким то отставным Джемсом Бондом, выдававшим себя за француза. Хоть он и назвался Бертраном, французского акцента у него небыло ни в одном из языков.

Из Куманы мы помчались ранним утром по красивой приморской дороге. Чтоб не терять время на завтрак решили тормознуть у демократичного пункта общественного питания.

После ареп начинённых чем-то странным, многие из нас задумались о джине, а Сюзанна поклялась, что больше не станет есть ареп ни за что.

Первым пунктом нашего путешествия был парк Эль Гуачаро, со знаменитой пещерой населённой тысячами горластых птиц из козодоевых. Пещера стала известна европейцам сравнительно недавно, после того как вездесущий Александр Гумбольдт наведался туда с группой местных индейцев. Индейцы ходили в эту пещеру за птицами и их птенцами. Из которых там же они выжимали жир, на котором жарили свои арепы. Такой жир можно встретить в деревнях и по сей день, хотя пещера считается государственным заповедником. Этот жир, по словам земляков Гумбольдта, придаёт арепам омерзительный привкус и отвратительный аромат. Рассказ об этом кровавом беспределе, на котором присутствовал Гумбольдт, есть во всех книгах про пещеры.

По дороге к пещере, я традиционно остановился на неприметной придорожной площадке. Внизу была небольшая лагуна в которую спускался водопад. Все пассажиры сразу метнулись купаться, и мне оставалось только смотреть на это фееричное зрелище.

Вскоре, из окрестных кустов выползли местные жители и столпились у обрыва, наблюдая за русскими которые резвились на мелководье и под водопадом, не заботясь о популярном в католических странах обычае носить купальные костюмы. Бабушки, посмотрев на всё это, словно вспомнили о чём-то, сходили по домам, и притащили грозди бананов. Поскольку цены были демпинговые, я скупил их все и загрузил в кузов. Молодёжь, несмотря на вызывающие надписи на майках смущалась. И видя, что я фотографирую, загадочно перешептывалась. Я немедленно предложил им спускаться вниз и тоже участвовать в фотосессии, что смутило их ещё больше.

Пещера, как всегда произвела на всех должное впечатление. Перед началом экскурсии мне удалось поскандалить в кассах и напомнить персоналу о братской русско-венесуэльской дружбе. Входной билет стоит меньше доллара, а с белых пытаются брать по 1,5 .Деньги небольшие, но спуску давать нельзя, поэтому мы пошли на экскурсию по госцене, но дали гиду чаевые в самом начале. Так что вся экскурсия прошла в хорошем настроении, под оглушительные вопли рассерженных козодоев.

В более отдалённых от входа частях пещеры, напротив висит загадочная тишина, и, кажется, что из-за поворота покажутся гномы с лопатами и тачками.

Выйдя из пещеры, мы помчались в сторону Матурина, чтоб заночевать на берегу одного из притоков Ориноко, в деревне индейцев Варао. Дорога через штат Монагас весьма живописна. В архитектуре и стиле жизни чувствуется немецкое влияние. Видимо, старина Гумбольдт съел тут не одну сотню ареп.

На пристани в деревне Сан-Хосе де Буха всё было как обычно. Наше появление произвело эффект приземлившегося НЛО.

Стали собираться оборванные индейские зеваки, но они держались на почтительном расстоянии. Мы прямиком направились под навес к местному авторитету Чео. После вручения сувенирной бутылки дешёвого виски , мы были приглашены во двор. Его жилище было одновременно и домом, и рестораном, и магазином, и огородом.

Помимо всего прочего он держал зоопарк. Степенно он показал нам всех своих питомцев и посетовал, что все попугаи до единого говорят голосом его тещи. Я осторожно заметил, стараясь перекричать попугаев, что что-то непонятно о чём они говорят. На это он радостно заметил: «Вот видишь, это точно как моя тёща!».

Кругом порхало множество птиц, и стоял невообразимый гомон, видимо на закате каждая, считала своим долгом спеть или хотя бы прокричать что-нибудь. Жёлто-чёрные птицы, которых местные зовут « арендахо», замечательно пели. Но когда я похвалил их, Чео погрустнел и сказал, что они копируют песни других птиц и, что больше всего его огорчало, они начали говорить голосом его тёщи. И хотя она приезжает всего раз в месяц, он слышит её голос отовсюду, каждый день.

Относительно ночлега я договорился со своей знакомой Собейдой. Немного робея, я показал её «голубятню» ребятам, и к счастью это экзотическое жилище их удовлетворило.

У Собейды завёлся помощник по хозяйству –«Мочо». Он привёл помещение в порядок, перекрыл крышу, натянул новые сетки на окна и вообще присматривал за всем хозяйством. Так что, похоже, что дом Собейды опять стал приобретать статус отеля. За ночлег договорились заплатить по 4 доллара с человека, что по здешним меркам весьма прилично.

Поскольку день был насыщенным, мы решили лечь спать пораньше, однако ночь была беспокойной. Сначала громко вопил телевизор, выставленный во двор одного из соседних креольских домов. Потом, с шумом по комнате летали летучие мыши, на пальмах ворочались и кудахтали огромные кондоры, а временами из сельвы доносились душераздирающие вопли. С 3 часов ночи началось «куриное время», и петухи кричали со всех сторон до самого рассвета. Так что, когда мы встали с рассветом, выяснилось, что никто толком и не спал. Однако это не особенно нас расстраивало, потому что нас уже поджидал индеец на лодке, чтоб совершить экскурсию по реке.

Ранним утром в деревне было влажно. Не то чтобы туман, но сырость висела в воздухе и пронизывала насквозь. С первыми лучами солнца, поднявшегося над пальмами, все стало сохнуть и кондоры на верхушках пальм грандиозно расправили крылья на просушку.

Индейский лодочник — Хулио, поджидал нас на пристани. С причала было любопытно наблюдать за нехитрым бытом индейцев на противоположном берегу. Сразу же, по отплытию я завёл разговор с капитаном, о том что нужно посмотреть и попрекнул его тем, что ещё ни разу он не нашёл туканов. Хулио пробурчал ,что то философское про удачу, но после напоминания о возможных «чаевых» , заложил лихой вираж и устремил пристальный взор на верхушки деревьев. Волной, от нашей лодки обдало берег и затопило несколько маленьких пирог привязанных у противоположного берега, однако это только вызвало восхищение и весёлый смех у многочисленных зрителей.

Мы продвигались вниз по течению, и пейзаж был очень похож на фильм «Апокалипсис сегодня» Фрэнсиса Копполы. По берегам обильно росли пальмы – мориче, из волокна которых индейцы делают гамаки, сумки, шляпы и прочую полезную утварь. Навстречу иногда попадались аутентичные индейцы Варао на пирогах, выдолбленных из стволов деревьев. Вокруг росло много цветущих растений. Желая угодить дамам, Хулио прижался к берегу и сорвал бутон водного какао.

Многие деревья были увешаны гнёздами жёлто-зелёных птиц «коното» с ними соседствовали, уже знакомые нам «арендахо». Я попросил его притормозить у дерева с плодами, и мы набрали плодов, на завтрак. Плод довольно крепок и похож на настоящее какао, внутри много орешков размером с грецкий, наполненных слизью с ореховым вкусом. Весьма питательный продукт, который все оценили по достоинству. Довольный произведённым эффектом Хулио немного расслабился, но я погрозил ему пальцем и сказал « Туканы», после этого он вновь устремил пристальный взор на верхушки деревьев.

Вскоре стало попадаться много обезьян из мелких капуцинов, которые разгуливали небольшими группами по верхушкам деревьев. При приближении лодки они отходили вглубь леса но, похоже, не сильно нас боялись и спокойно раскачивались на хвостах и руках. Видимо такое беспечное поведение и привело некоторых из них в клетки, в «зоопарк» к Чео. За одним из поворотов реки Хулио встрепенулся и стал возбуждённо показывать на деревья. Мы долго ничего не могли заметить, но вдруг среди листьев показались крупные красные обезьяны, бурые ревуны (Alouatta seniculus). Звери – серьёзные. Некоторые особи были около метра в длину и напоминали собак. Хулио объяснил, что именно они производят душераздирающие звуки в ночных джунглях.

Я уже было забыл о туканах, как Хулио огласил сельву радостным воплем. Мы встретили большую стаю. Увидев их в природе, я понял, что в клетках они выглядели совсем по-другому. Перелетая с дерева на дерево, они выглядели как клюв с крыльями, который, казалось, тянул всю птицу к земле. Вдоволь насмотревшись на них в бинокль, мы пришвартовались к ближайшему поселению индейцев. Помятуя, что у этой семьи живёт капибара или « чигуире», как они её называют, мы сошли на берег. Пробравшись по топким мосткам к дому, мы оказались под навесом, где глава семьи жарил рыбу.

Серхио, который явно не считал водное какао достаточным для завтрака, по достойной цене в 50 центов купил несколько жареных кусков, и немедленно продегустировал. Серхио дал достаточно высокую оценку вкусовым качествам. Мы поинтересовались, что за рыба, не пиранья ли? Но индейский кулинар заверил, что это «курвината» и « сардината». Поскольку куски уже были изжарены до неузнаваемости, не берусь описывать этих рыб, а названиям в Венесуэле доверять нельзя. Пума у них лев, а ягуар – тигр.

Чигуире на месте не оказалось, но из камышей доносилось её чавканье и возня. Мы решили в болото за ней не лезть, потому что это зверь в Венесуэле не редкий.

В следующем поселении индейцев жили какие-то родственники Хулио. Нам были показаны домашние животные и птицы, все члены семьи, судостроительная верфь, ведро со съедобными червями и стая орнитологических буратин.

Червей практически все мои спутники захотели попробовать, и Хулио забил двух. Это, конечно же, были не черви, а личинки усачей. Однако Хулио отказывался признать, что когда они вырастут, то будут жуками, а остальные индейцы не говорили по-испански. Может, они вправду так хороши на вкус, что шансов стать жуком ни у кого нет.

Закончив с едой, мы заплыли в заводь на реке и Хулио с загадочным видом вытащил из трюма какие-то ветки. Это оказались удочки, и, нанизав на большие ржавые крючки по куску мяса, он раздал их желающим.

Серхио был единственным серьёзным рыбаком в нашей команде, и он не переставал удивляться, что нет ни поплавка, ни грузила. Однако вскоре Хулио подсёк небольшую пиранью. Все посмотрели на неё и выкинули обратно в реку. Я наивно полагал, что на этом рыбалку можно считать законченной, но ребята объяснили мне, что пока Серхио не поймает хотя бы одну рыбу ,он водоёма не покинет. Ждать, к счастью, пришлось не долго, и он поймал приличного размера «курвинату». Видимо рыбу — вкусную, потому что когда её выпустили, Хулио тяжело вздохнул.

На этом знакомство с Варао было закончено, и мы отправились в Пуэрто — Ордаз, город на слиянии рек Карони и Ориноко.

Из дельты Ориноко до Пуэрто Ордаз проложена прекрасная дорога. Чем ближе к реке , тем лучше . Перед самым городом построен величественный мост , вид с которого, несомненно выдающееся зрелище.

Сам город — Пуэрто Ордаз ничем особенно не примечателен. Большой, современный, индустриальный центр. Помимо моста через Ориноко, стоит посмотреть парк Качамай и водопад Ла Йувизна. Они находятся рядом. Прямо с видом на водопад парка Качамай, расположен отель «Интерконтиненталь». По “совету друзей”, мы его посетили. Переночевать можно – чистенько, но формат нашей поездки не предполагал ночёвок по 200 баксов за номер, и мы отправились на ферму к моему маргаритянскому другу — Дону Пипо.

Дорога от Пуэрто Ордаз до Эль Тигре удивительно напоминает Россию. Людей совсем не видно. Пшеничные поля и сосновые леса по обе стороны дороги. Бескрайние равнины. Огромные стада коров. Мои спутники не переставали удивляться тому, как быстро из пальм и лиан, попадаешь в совершенно другой ландшафт.

Дело было к вечеру, и дорога была хорошей, так что я пилотировал наш «пепелац» со скоростью 170 км в час и это затрудняло наблюдение за птицами, однако птиц было много. Речные орлы, журавли, цапли и много всякой мелочи попадалось по обе стороны от дороги.

Ферма располагалась на берегу небольшой реки Моричаль. Точнее река протекала по территории фермы. После того, как совсем стемнело, найти дорогу было сложно. Около 2 часов мы колесили по ночным грунтовым дорогам и разным фермам и спрашивали про «Канто Рану» (поющую лягушку), но никто не слышал про такую. Я уже начал было расстраиваться, но бывалые путешественники, как могли, успокаивали меня, обращая моё внимание на уникальную возможность изучить ночную жизнь саванны. Отпив полбутылки джина, многие перебрались в кузов, а мне стало рулиться повеселее.

В конце концов, мы увидели свет в ночи, и это оказалось ранчо, на котором, знали ферму моих арийских друзей. Как следует расспросив меня о здоровье старины Пипо и его сына Йохана, мне выделили проводника, попросив привести его обратно. Через каких-то 20 км мы были у ворот нужной нам фермы. Вскоре к воротам прибыл трактор с аграриями. Ключей от ворот у них, конечно же, не было, и мы заехали через вынутую секцию забора. Может, сказывался джин, но всё очень напоминало Россию. Пока Олег отвозил проводника обратно мы, на тракторе поехали к дому. Расстояние от ворот до дома было около 4 км, поэтому было приятно, что трактор смог взять нас «на броню», и из всего этого, я сделал вывод, что ферма не такая уж маленькая. «Господский дом» был, как и положено, в запущенном состоянии.

Личный состав, при нашем появлении повылезал из гамаков и вяло построился, но, узнав, что ужин мы будем готовить сами, с удовольствием залёг опять. Для нашего удовольствия под навесом, где жили в гамаках крестьяне, громко включили магнитофон с венесуэльскими блатными песнями. После лёгкого ужина мы бегло осмотрели постройки, и комфортно расположились в 6-и спальнях.

Утром, когда я вышел из дома, я понял, что место действительно стоящее. Река протекала прямо возле дома, кристально прозрачную воду можно было пить, песчаное дно, форель! Красота — одно слово. Прямо рядом с домом по деревьям скакали игрунковые обезьяны, и летало множество разнообразных птиц. Зелёные попугаи – «перико», сновали стаями, и везде, куда ни взглянешь, копошились желто-серые «гарапатеро» — птички размером с воробья.

После завтрака, который мы приготовили и уничтожили под пристальными взорами обитателей гамаков, мы отправились обследовать реку на байдарках.

Управляющий несколько раз подходил и спрашивал, не надо ли, чтоб «мучачи» хотя бы напекли ареп. Все были немного обеспокоены и, похоже, они видели белых у плиты первый раз в жизни.

Во время плавания я был наскоро обучен « байдарочной » терминологии, и старался соответствовать высокому классу своего экипажа. Поскольку фатальных ошибок не было, мелкие мне, похоже, простили.

На ветках по берегам шастали игуаны, летали колибри, и на вершинах деревьев было полно мелких обезьян. Река местами была перегорожена завалами из деревьев, и мы перетаскивали байдарки на руках.

Через пару километров завалы стали чересчур серьёзными, и мы решили остановиться в одной из лагун. Хоть я и не новичок в «снорклинге», плавать в этой реке с маской нечто удивительное. Быстрое течение придаёт всему, какой то драйв, рыбы быстро подходят. Мы смотрим друг на друга и они уносятся. Прямо Токио-Сити, какой-то, но под водой.

В лагуне, ниже по течению, мы спугнули, и долго выслеживали какого-то крупного зверя. Он хрюкал в камышах и потом ломанулся в джунгли. Судя по следам, это был тапир, однако были также характерные следы капибары. Это осталось одной из загадок нашей экспедиции. В этих пресноводных забавах мы провели весь день.

К вечеру, освежившись джином, мы поехали на экскурсию по ферме, которая оказалась ещё больше, чем мы предполагали. Единственный непьющий Доктор отделился от нас и благородно ездил верхом неподалёку от дома. Мы же набрели на нашей Тойоте на взлётную полосу, которую бывший Люфтвафовец – Пипо, закатал на всякий случай, и испытывали там машину на скорость. Хоть и уклон полосы был, хороший и разгоняли за 200 , всё равно не взлетели, наверное, Тойоте всё же нужны были крылья.

Утром предстояло лететь на экскурсию в Канайму, на водопады и знаменитые горы – Тепуи. Поэтому мы не особенно мучили наш «пепелац», и отошли ко сну, присвоив дню категорию «зачётный».

Ранним утром мы домчались по прекрасной дороге да Пуэрто Ордаза, в предвкушении полёта в национальный парк «Канайма». В аэропорту нам пришлось подождать, но мы с удовольствием разглядывали причудливые самолёты, которые оживлённо взлетали и садились. Глядя на эту красоту, Сюзанна сообщила, что когда–нибудь она забросит своё модное ателье и будет летать на маленьком самолёте над джунглями. Надеюсь, что так всё у неё и будет. С мечтой, завсегда легче жить!

В Венесуэле развит такой вид транспорта, как « воздушное такси», однако не все полёты заканчиваются успешно для пассажиров. Наш самолёт выглядел довольно бодро. Он был одномоторным, но с двумя пилотами. Конечно, лучше было бы наоборот. Это был американский «Караван».

Доктор, налетавший на компьютере множество часов, не переставал информировать нас о фигурах высшего пилотажа, и я вскоре тоже стал как будто что-то припоминать. Не иначе как из прежних жизней. Когда пилот закладывал очередной вираж, мне казалось что сейчас как раз надо стрелять из пулеметов. А Доктор радостно сообщал, что это был « немецкий боевой разворот ». Так с шутками-прибаутками мы пролетели над огромным водохранилищем Гурии.

Вид с самолёта был потрясающий. Поверхность леса походила на гигантскую капусту брокколи, было видно множество рек и водопадов. Когда стали показываться горы – Тепуи, пилот сообщил, что водопад Анхель весь в облаках, и мы полетим туда на обратном пути. Убоявшись разводилова, я пробрался к нему и объяснил, что водопад посмотреть нужно обязательно, что люди специально приехали из России, а это очень далеко (как говорят в таких случаях – дель кинто коньо!).

Пилот поклялся ,что на обратном пути он подлетит к водопаду и мы сами во всём убедимся, и что к полудню облаков быть не должно. Во всех путеводителях написано, что облака зависят от сезона и удачи, поэтому я перевёл ребятам эту неважную новость. Мы решили, что если он не захочет подлетать на обратном пути, мы раскачаем самолёт. Посадка прошла по военному, но в целом не плохо, и нас сразу встретила гид – индианка Лисет.

Мы заплатили за билет в национальный парк и побрели через тропический лес к лагуне. По дороге гид безостановочно тараторила про парк и индейцев. Из её рассказа, я понял, что в этом труднодоступном месте живут индейцы — Пемоны. На самом деле это три группы индейцев Камарокоту ,Таурепаны и Арекуны. Они говорят на диалектах одного языка и хорошо понимают друг друга. Как водится у соседей, они страшно воевали друг с другом, но когда пришли испанцы все стали воевать против них. Само название «Канайма» на языке камаракото означает – убийца. Так что тут в недавнем прошлом полегло много народу с обоих сторон. Но сейчас мир и порядок и недавно вожди приняли решение, что все пемоны будут голосовать за Чавеса. А саму её посылают учиться в школу по туристическому бизнесу, и что в следующий раз надо обращаться к ней напрямую. За всеми этими разговорами мы прошли через лес, и вышли к лагуне Канайма. Красивый открыточный вид

Нас поджидал лодочник на циклопического размера пироге с мощным мотором. Лодка выдолблена из единого ствола огромного дерева. На ней нам предстояло переплыть лагуну и высадиться на остров Анатолия.

Лисет знала только, что Толян был русский и жил тут у индейцев. Жил, как положено, вожди его уважали, и с тех пор его именем и назвали остров. Приехал он, как и большинство здешних русских, немцев, украинцев и литовцев в конце сороковых и особо ни о чём не распространялся.

На острове Анатолия много красивых мест, тропинка приводит к водопаду Сапо (Жаба), где приходится прятать фотокамеры в полиэтиленовые пакеты и идти метров 30 под душем из прохладной воды. Количество воды сильно зависит от сезона, сейчас воды не сильно много, мы спустились по камням до удобной площадки и стали прыгать в воду.

Лисет сначала пыталась это дело остановить, потому что убившиеся об камни туристы ей явно не на пользу. Упомянула о кайманах, но мы дали ей понять, что знаем, где живут кайманы, а где их нет.

Исчерпав все аргументы Лисет сама бросилась в воду. Причем, видимо желая нас удивить, закрутила кульбит и со всего маху шлёпнулась спиной об воду. Однако виду не подала, что ушиблась.

По дороге обратно к лагуне Лисет рассказывала всякие байки о лекарственных растениях, что с чем можно есть, а что нет. Остановившись у большого термитника, он поведала нам, что индейцы едят всяких муравьёв и термитов. Серхио немедленно съел пригоршню термитов, что совсем укрепило Лисет в мыслях, что мы странные туристы.

Может быть, поэтому она не показала нам, где живут сильно ядовитые лягушки (Dendrobates leucomelas), ядом которых её земляки мажут стрелы перед серьёзными разборками.

Немного пройдя по берегу лагуны, мы стали карабкаться на гору к водопаду Ача (топор). Тропинка заходит в этом месте под сам водопад и зрелище падающей воды, радуг и зелёной панорамы лагуны – лишает разума!

Перед вылетом был организован неплохой обед, и посещение большого сувенирного магазина. Мне магазин понравился тем, что можно было пострелять из трубок разных калибров в кусок пенопласта на стене.

При посадке в самолёт пилот заверил, что прямиком полетит на Ауян тепуй, к водопаду Анхель, и раскачивать самолёт не придётся.

Взмыв в воздух через каких-то 10 минут, мы увидели удивительно красивые горы, с вертикальными отвесными ущельями поросшими яркой зеленью. После очередного «боевого разворота» мы увидели и сам водопад Анхель. В этот сезон в нём не очень много воды, но высота отвесных скал впечатляет. Всё обратную дорогу мы обсуждали, как можно добраться туда пешком и сколько дней займёт такая экспедиция.

Нам предстояла ещё одна ночёвка на ранчо и длинный перегон до Каракаса, где мы собирались сдать прокатную машину и на самолёте отправиться в Мериду, штурмовать пик Боливар. Известие о том, что мы уезжаем в Каракас, заставило управляющего фермой проявить к нам больше внимания. В приказном порядке на кухню были посланы две «мучачи» налепить нам в дорогу ареп.

Конечно, когда арепа не начинены акульими потрохами или ещё какой-нибудь гадостью, есть их можно. Каждый регион Венесуэлы славится своими арепами. Есть всякие кручёные, верчёные и зубчатые. Суть же у всех одна — кукурузная мука, с водой и солью. Жаль было покидать такой милый уголок природы, но впереди нас ждал горный массив Анд.

Дорога до Каракаса заняла около 5 часов, чудесные автобаны позволяли ехать со скоростью 150-160 км в час. В Каракасе не стоит въезжать в город. Однако верхняя дорога, через Сан Антонио де Голипан очень интересна. Слева открывается вид на трущобы Каракаса «баррио», как их тут называют. Даже для русских, повидавших достаточно нищеты, зрелище потрясающее. Домишки похожие на гаражи налеплены друг на друга, при этом плотность населения очень высокая. Как метко высказался Серхио — «Рожают в Венесуэле, не по-детски ».

Справа от дороги высится гора парка Эль Авила. В парк надо ехать по указателям Литораль, Котиса или Майкатия. При въезде стоит полиция, которая определяет на глаз можно ли тебе ехать дальше. Пропускают только машины типа внедорожников 4х4, но нас, на новой Тойоте 4х2, тоже пропустили. Скоро мы все поняли, что эта мера предосторожности не лишняя. Порой подъемы были так круты, что казалось, что въехать невозможно. Советы Олега, который ездил по Тибету за рулём лэндровера мне очень пригодились. В парке есть посады, гостиницы, смотровые площадки и думаю, что там интересно пробыть какое то время, но мы торопились в Майкатию, чтоб сдать машину и улететь в Мериду. Поэтому использовали эту дорогу «первых конкистадоров» исключительно, чтоб объехать пробку на строящемся через ущелье мосту. Спуск был так же крут, как и подъем и мы любовались открывшимся нам морским видом.

В аэропорту выяснилось, что билетов на сегодня нет, и надо ночевать в Каракасе, да и билеты около 100 баксов в один конец, поэтому моими мужественными спутниками было принято решение бросить вызов авиации, и ехать в Мериду на машине. Я был очень этому рад, но вида старался не показывать.

Дорога прошла без особенных приключений. Меняясь за рулём , отдыхая в кузове на рюкзаках , с ночёвкой по дороге мы проехали по штатам Арагуа, Кохедес, Португеса и въехали в пограничный с Меридой Баринас. По равнинам можно было ехать очень быстро, вокруг зеленели рисовые поля и сады.

В Бариносе резко начались Анды, и дорога пошла всё выше и выше. На границе с Меридой мы уже были на высоте больше 2000 метров, и стало прохладно.

Горные ландшафты и европейская архитектура радовали глаз. Была как раз моя очередь ехать в кузове, и я наслаждался величием Анд.

В небольшой живописной деревеньке нас поджидали мои друзья. Нам подготовили комнаты в посаде на берегу горной речки, мы побросали вещи в комнаты и быстро отправились в поход к ближайшему водопаду. По дороге через горный лес мы, в который раз удивлялись резкой смене ландшафта. Незабудки, одуванчики, поддорожник и прочие российские растения были на каждом шагу. Заросли малины с крупными сочными ягодами чередовались с кофейными и апельсиновыми деревьями.

Водопад был не так велик, как Анхель, но во время купания в лагуне накернивал по голове достаточно сильно.

Вернувшись, наш гид Хорхе и его жена Магали пригласили нас на ужин, и мы чудесно провели вечер на небольшой усадьбе в кофейной плантации. Это был дом с камином и 200 летней историей. Когда-то в нем располагалась христианская миссия, а сейчас это был цветущий фруктовый сад. Хозяева с удовольствием показали, как растут разные тропические фрукты, и все попробовали каковы они на вкус. Цветы и плоды «парчиты», больше известной в Европе как «маракуя», радовали глаз.

Посада, в которой нас расквартировал Хорхе, принадлежала генеральской вдове из Каракаса. Всё было обставлено со вкусом и явной любовью к стилю Людовика ХV.

Ранним утром мы выехали на экскурсию в Анды. Хорхе любезно вызвался сопровождать нас всюду и показал нам изумительные по красоте места.

Термальные источники Мусуя находятся высоко в горах, в эвкалиптовых рощах. Лёжа в горячей воде, вдалеке видишь снежную вершину пика Гумбольдта.

Затем ты переехали в деревню Мукубахи, знаменитую высокогорными озёрами. Первое озеро находится прямо у асфальтовой дороги и поэтому всё вокруг несколько попсово, но зато до второго нужно идти около часа и это очень уединённое и безлюдное место. Пейзаж достоин обложек швейцарского шоколада

Глядя на такую красоту, все решили искупаться, несмотря на экстремально холодную воду.

В ручьях и лагунах вокруг Мукубахи полно форели и поэтому каждый второй ресторан предлагает форель в различных комбинациях. Пища в Мериде намного разнообразнее, чем в других частях Венесуэлы и даже арепы делают из пшеничной муки. Так что те арепы, что не съели за обедом, закинули в кузов – « в дорогу».

Из Мукубахи недалеко до пика Орла. Это место интересно тем , что это самый высокогорный участок асфальтовой дороги в Венесуэле , а может и во всех Андах. Высота там чуть больше 4000 метров.

На обратном пути Хорхе завёз нас в сад к своей тёще — Мартине.Помимо огромной коллекции кактусов и орхидей, мы увидели грядки с ананасами, мандарины, персики, авокадо и много других экзотических и полезных растений. Мартина попотчевала нас домашним кофе со своих деревьев и аутентичным французским пирогом из яблок.

Поскольку Мерида университетский город, много учёных переехали сюда из Европы, чтоб работать преподавателями в ВУЗах. Это чувствуется в архитектуре и традициях. Мои спутники-альпинисты, к вечеру оценили наше состояние, как «удовлетворительное», и на утро решено было подниматься на пик Боливар.

На пик Боливар можно попасть легко. При помощи самой длинной в мире канатной дороги. Называется эта дорога «Телеферико», и стартует из центра города. По дороге есть остановки, где надо менять вагончик. Подъем проходит быстро и весело, из окна видно как меняется ландшафт и пейзаж становится похож на лунный.

На предпоследней остановке уже начинает чувствоваться высота и гостеприимно распахнутая дверь медпункта заставляет задуматься. Однажды, я видел, как из одной кабинки уволокли в медпункт сразу двух туристов. В этот раз, наша группа была хорошо акклиматизирована, и мы собирались забраться на самый верх.

Последняя остановка фуникулёра на высоте 4880 метров – Пик Эспехо. А дальше желающие могут идти пешком. До пика Гумбольдта, покрытого снегом можно добраться за 2 часа, пик Боливар ближе, но он хоть и выше чем Гумбольдт на 40 метров, выглядит менее эффектно.

Остановка «пик Эспехо» оборудована смотровыми площадками, есть простенький кафетерий и во все стороны расходятся дорожки к разным пикам. Всюду стоят таблички, что проход запрещён, но этого никто не контролирует.

Мои спутники стали внимательно изучать тропу и поначалу мы бодро выдвинулись вперёд, пройдя пик Боливар, мы направились на пик Гумбольдта. После первой депрессии наступает удивительно хорошее настроение и кажется, что всё легко. Поэтому мне было непонятно, почему ребята всё время озираются, двигаются медленно и, как бы думают идти или нет. Я резво подошёл к Олегу и стал призывать ускорить темп, потому что до снежной горы совсем близко. На что мне спокойно ответили, что «в горах, копец подкрадывается незаметно», я и прежде про это слыхал, и поэтому не стал спорить. В какой то момент Олег сказал, что дальше идти нельзя, потому что у нас нет верёвок, еды и прочих полезных вещей.

Не знаю почему, но я сразу всё понял и больше не о чём не спрашивал. Я подумал, что он шутит. Конечно, впереди был экстремально крутой овраг, но, пройдя 300 метров в сторону можно было его обойти. Мы стали смотреть в бинокль, что ждёт нас дальше и вроде всё было нормально, не считая небольших вертикальных участков. Я стал уверять ,что надо идти вперёд, но Олег был настойчив. Он просто объяснил мне, что если в какой то момент, один из нас не сможет идти, то, не имея верёвок всё обрастает сложностями, а если не смогут идти двое, то и подавно. Однако ребята не отлынивали, им страсть как хотелось пройти ещё, и мы решили попробовать на одном, достаточно вертикальном участке. Все, как бы были рядом, но полезли по-разному. В какой то момент я понял, что мой маршрут не лучший и решил спуститься туда, откуда начал. Но, что-то произошло, тело не слушалось, удержать свой вес, держась за камни на пальцах, казалось невозможно трудно, и дорога обратно куда-то подевалась. Все камни выглядели одинаково, и было не ясно, куда надо спускаться. Я решил отдохнуть, но как-то не отдыхалось.

«Так можно, правда испугаться и запаниковать. Видать, с высотой шутить нельзя» — уважительно подумал я. После этого, вдруг всё отпустило. Нашлась дорога, и я спустился на площадку, откуда мы все разбрелись. У всех были счастливые и немного озадаченные лица. Наверное, у каждого были свои ощущения, но у всех одинаково серьезные. Снежный пик был рядом, но мы решили, что самое время идти назад. Идти становилось всё труднее и труднее, а бежать так вообще невозможно. Так что когда мы вернулись к фуникулёру, я подумал, что может и не плохо, что у нас не было с собой верёвок.

По дороге вниз мы умиротворённо разглядывали каменный склон горы поросший фрайлехонами, похожими на синтепоновые заячьи уши. Небольшие высокогорные озёра, которые называются очки и Мериду, далеко внизу.

В посаде мы окунулись перед дорогой в горной речке и, распрощавшись с гостеприимной генеральшей Норкой, отправились в обратный путь, до Каракаса.

На Маргариту мы вернулись без особенных приключений, и когда через пару дней я провожал этих людей в Москву, то мне было жаль с ними расставаться.

Автор Георгий Калмыков