Весь Индокитай в один присест. Блюдо третье. Снова Вьетнам

После крайне удачного пребывания в Ханое мы никак не ожидали, что Хошимин поначалу встретит нас неласково. Наверное, виной тому лживость путеводителя, утверждавшего, будто в хошиминском аэропорту есть стойка с твёрдыми тарифами на такси. Стойки не оказалось ни возле местного терминала, ни у иностранного, хотя у последнего имелась сомнительная остановка автобуса - непонятно, какого. Естественно, по случаю позднего часа аппетиты таксистов разгорелись совершенно неприлично, и дешевле, чем 10 долларов никто ехать не соглашался; путеводитель утверждал, будто красная цена за весь маршрут вдвое меньше. После нескольких минут оживлённых переговоров мы обозлились, взвалили рюкзаки на плечи и решили идти голосовать на трассу. Решение оказалось в принципе правильным - не успели мы пройти и полусотни метров, как запросы водителей сильно снизились: тут же удалось договориться на 5 долларов, и машина покатила в город.

Впрочем, покатила она не совсем сразу: как ни смешно, но "наш" таксист сперва договорился о цене проезда, и только потом принялся выяснять у коллег, куда конкретно нужно ехать; бумажку с названием отеля мы ему дали, но где таковой расположен, он не знал. Тем не менее, в дальнейшем дяденька показал себя наилучшим образом, поскольку довёз куда следовало, довольно быстро, и взял ровно столько, сколько было уговорено, хотя счётчик настукал 116000. В общем, мы дали ему доллар на чай за аккуратность и тишину, после чего вступили под своды вестибюля нужной нам гостиницы.

Хотя время было довольно позднее, ни малейших сомнений в том, что нас сейчас поселят, у меня не имелось - не зря я трижды писал менеджерам, предупреждая: "Мы прилетаем поздно, пожалуйста, имейте это в виду", и трижды получал клятвенные заверения: "Когда бы вы ни приехали, ваш номер будет вас ждать".

На поверку оказалось, что нас не ждёт не только номер, но и портье. Он оказался до крайности удивлён нашим визитом, поскольку его никто не предупредил о поздних гостях, и комнат свободных в гостинице нет...

От рукоприкладства его, наверное, спасла решимость немедленно обустроить прибывших; вьетнамец тут же принялся обзванивать "соседей", и с третьего звонка узнал, где есть свободные комнаты. Они оказались в здании по соседству, носящему название "Lien Ha". В ответ на нашу просьбу показать номера сонный дяденька, дремавший за конторкой, выдал сонному помощнику пару ключей, и мы поехали на пятый этаж, устраивать смотрины. Сперва обстановка нам не глянулась, равно как и первое представленное помещение. Второй вариант был более пригож, но там  никак не удавалось заставить работать кондиционер. Наш сопровождающий даже позвонил на ресепшн, получил оттуда инструкции, оглядел коридор и попытался раздербанить застеклённую кнопку пожарной сигнализации; позже выяснилось, что надо было открыть замаскированный щиток и включить особый рубильник. После этого жизнь показалась вполне сносной и, договорившись насчёт проживания как минимум на две ночи, мы обрели крышу над головой.

К слову, через пару дней мы решили, что от добра добра не ищут, и так и прожили в "Lien Ha" все четыре дня. В самом деле, номер у нас был весьма просторный, вмещавший две двуспальные кровати, шкаф, холодильник, телевизор, столик, стулья и ещё оставалась куча места. Пятый этаж позволял забыть о шуме с улицы, а планировка здания оставляла нас без соседей за стенкой; в общем, лучше и пожелать было сложно, особенно с учётом обильного завтрака. Я как первый раз оказался в отельском ресторане, так и обомлел: вместо стен были устроены аквариумы с громадными рыбами. Таким образом, завтракали мы с видом на улицу сквозь водоросли и косяки рыб, и даже если бы с едой было не очень, сидеть в подобном антураже очень приятно - а с едой как раз дела обстояли неплохо. Во-первых, желающие могли причаститься вьетнамской кухни, то есть перчёного супа, зауксусенной лапши, всяких салатов и прочих блюд, под которые брат опробовал знаменитый рыбный соус (он известный экстремал, способный запросто слопать лимон). Я же в основном налегал на европейские кушанья, как то оперативно жаримую поваром яичницу с мясом, рис, колбаску. Само собой, гостям предлагались различные соки, плюс довольно вкусный кофе, который следовало настаивать в насадке над стаканом, причём в самом стакане уже была налита сгущёнка. Можно ещё упомянуть различные фрукты, чей ассортимент менялся день от дня; мне больше всего запомнилась неизвестного наименования штука, белая с чёрными точками.

После неторопливого завтрака, длившегося около часа, идти куда-то не очень хотелось, но мы старательно заставляли себя осматривать Сайгон и его окрестности, благо там есть что посмотреть. Взять хотя бы Дворец воссоединения, свидетель множества важнейших событий истории. Именно к нему мы первым делом направились, широко используя полученные в Ханое навыки взаимодействия с вьетнамским транспортом, и попутно осматривая местность.

Дворец Воссоединения, он же Дворец Независимости, он же Президентский дворец (возможны другие имена) расположен в самом центре города, среди элегантного парка. Далёкий предок нынешнего здания был заложен аж в 1868 году, когда французский губернатор отвёл 12-гектаровый участок в центре Сайгона под свою резиденцию. Спустя 3 года двухэтажный Norodom Palace был возведён, и следующие сто лет верой и правдой служил своим власть имущим обитателям. Меры по реконструкции были предприняты лишь после того как здание подверглось бомбёжке, и новый облик дворца оказался просто-таки пронизан символизмом: вид сверху был похож на китайский иероглиф "Светлое будущее", вид спереди изображал иероглиф "гуманизм", башенка на крыше обозначала "свободу и образование", а всё вместе выглядело как иероглиф "суверенитет". В общем, задумано было просто замечательно, за тем исключением, что ни процветания, ни суверенитета, ни даже свободы Южному Вьетнаму достичь не удалось. Даже в Организацию Объединённых Наций проамериканский режим не приняли, а то, что он держался исключительно на иностранных штыках, известно всякому. Как только заокеанские друзья бросили своих "младших партнёров" на произвол судьбы, державшийся на чужих штыках строй немедленно рухнул. Утром 30 апреля 1975 года 30-летней войне за независимость был положен конец: бойцы Армии Освобождения захватили Президентский дворец, вломившись на его территорию как раз через те ворота, к которым мы сейчас подходим. 15000 донгов с каждого за вход, и вот перед нами огромная лужайка, на краю которой стоит танк с номером 843 на броне. Да-да, тот самый, что первым ворвался на территорию дворца.

Позвольте, позвольте... Мы же буквально вчера видели танк номер 843 в одном из павильонов Ханойского военного музея? Или вьетнамцы ухитрились его за ночь перетащить с юга страны на север? Придётся предположить, что это так, потому как иначе выходит форменный анекдот: "Это череп Пушкина в юности, это череп Пушкина в зрелом возрасте..."

Поскольку в полдень здание закрывают "на обед", мы решаем отложить решение вопроса о подлинности танка на потом и бодро направляемся к левому крылу, с торца которого устроен вход внутрь. Встречающие там посетителей милые девушки сразу интересуются, будет ли гость страны осматривать помещения сам по себе, или предпочтёт послушать гида, присоединившись к группе. К группе присоединяться нам не хочется, но раз уж есть гид, отчего бы его не послушать, может что интересненького расскажут.

Ну да, как же...

Начать с того, что вьетнамец в очках, кратко излагая историю, мило позабыл некоторые весьма занимательные её страницы. Скажем, он упомянул, что народная республика за последнее время выдержала борьбу с крупнейшими мировыми державами, такими как Франция и США. Кто-то робко поинтересовался: "А с Китаем разве конфликта не было?" "Да Вы что? - возмутился гид. - Последний раз китайцы воевали с нами две тысячи лет назад!" "Эвона, - забормотал возле моего уха брат, - чего это он плетёт?! А с кем же они в 1979 году сцепились?" Дальше - больше: пока чередой шли залы, гид довольно бойко распространялся об их предназначении; вот комната для приёма гостей, вот комната для приёма иностранных делегаций, тогда как мы быстренько переиначивали их "Комната для приёма 100 грамм", "Комната для приёма 200 грамм", "Комната для приёма 100 грамм с иностранными гостями" и т.д. На втором ярусе у него разговорчивости поубавилось, особенно когда брат стал задавать вопросы по истории здания. Мне же хвалёные интерьеры как-то ужасно напомнили петербургский Дворец молодёжи и обликом, и содержимым.

После сорока минут прогулки по этажам мы попали на крышу, где, во-первых, в отличии от помещений было довольно прохладно, и во-вторых, открывались неплохие виды. Тут бы стоило задержаться, но гид заторопился продолжать поход, и на этом мы с ним расстались, о чём впоследствии ничуть не жалели. Ведь невнятный рассказ мы променяли на спокойный осмотр командного пункта и бомбоубежища, выстроенного после того как один из пилотов южновьетнамской армии сбросил бомбовый груз на резиденцию любимого президента - я уже упоминал, что именно после того прискорбного инцидента была затеяна перестройка здания. Среди прочих экспонатов мне, как могло бы показаться со стороны, больше всего понравилась фотография "Представители обкома Хошимина встречаются с делегацией Всемирного совета мира" - ведь я добрую четверть часа торчал возле неё... На самом деле, рядом с ней был расположен скрытый кондиционер, дававший какую-никакую, а струйку холода. Если же говорить серьёзно, то, безусловно, во дворце есть куда более занятные фото, такие как посмертный снимок бывшего президента Южного Вьетнама Нго Динь Зиема. Этот государственный муж по официальной версии застрелился из винтовки - вот только руки у самоубийцы явно связаны за спиной. Застрелиться из винтовки вообще дело нетривиальное, а уж со связанными руками сделать это мог разве что йог...

Но главное, что мы непременно пропустили бы, следуя за гидом, это кинозал в подвальном помещении. Верные своей привычке изучать всё, что попадается в поле зрения, мы никак не могли пропустить президентский лимузин, а рядом с ним углядели дверь, за которой слышались звуки кинохроники. Сунувшийся в неё окажется сторицей  вознагражден за проявленное любопытство: в отлично кондиционированной комнате показывают фильм об истории штурма Сайгона. Его мы внимательно просмотрели полтора раза: попав на середину хроники, после того как первый заход закончился, остались на второй. С одной стороны, было интересно посмотреть реальные кадры боёв, с другой торопиться было особенно некуда, потому что с полудня до половины второго все музеи закрыты, а таскаться по жаре не самое удачное занятие. Собственно говоря, дворец-то тоже закрылся для посетителей, и пару раз наше уединение нарушал вьетнамец-служащий; он помялся-помялся, но так и не рискнул изгнать иностранцев из помещения, вероятно испугавшись перспективы выговора за срыв агитационной работы. Но мы уж не стали совсем наглеть и по окончании сеанса выкатились в парк, заняли беседку под развесистым деревом и принялись обсуждать увиденное. Кругом на все лады шумел Хошимин...

Ко времени окончания обеда в Музее военных преступлений возле его ворот собралась приличная толпа, состоявшая в основном из представителей именно тех наций, чьи кровавые преступления обличались экспозицией. После того как первые волны американцев и австралийцев ввалились за ограждение, вошли и мы, раскошелившись на 15000 донгов каждый.

Как и в ханойском военном музее, тут была обширно представлена трофейная военная техника, отобранная у агрессора: танки, БМП, артиллерия и авиация собрались тесной компанией. Куда больше мне запомнилась выставка "Американские фоторепортёры о войне", расположенная в корпусе сразу справа от входа. Там были очень впечатляющие кадры, некоторые из которых могут шокировать, но в целом выставка довольно правдиво отображает события. Вот, например, тело вьетконговца морпехи тащат за бронетранспортёром, а вот, наоборот, лежат убитые американцы. На соседнем стенде слегка размазанное фото лаконично подписано "Медбрат делает раненому искусственное дыхание. Не помогло". Год за годом проходит мимо, и переходя из зала в зал обращаешь внимание, как постепенно позирование бравых американцев сменяется кадрами их трупов, гигантских воронок от бомб, сожжённых лесов и разгромленных деревень.

Но это ещё полбеды, поскольку в основном здании экспозиция бьёт по голове куда сильнее - там безногие, безрукие, изувеченные вьетнамцы смотрят буквально со всех стен. Вот, скажем, стоит под стеклом пулемёт M-60, и тут же представлены жертвы, мирные крестьяне, расстрелянные между делом. А уж апофеозом всего мероприятия является часовой фильм о злодеяниях США. Мы поначалу ничего худого не заподозрили и, вызнав, что в 14.00 должен начаться сеанс, смирно сидели возле телевизора до четверти третьего, пока у нас не лопнуло терпение, после чего брат нашёл смотрителя и велел тому начинать показ.

Лучше бы он этого не делал...

"Почему?" - спросите вы. Да потому что большую часть экранного времени перед зрителем проходят сцены с участием жертв применения дефолиантов. Эта дрянь повлияла даже на здоровье тех, кто её выливал с самолётов, что уж говорить про тех, на кого её выливали. Представьте, какое жуткое зрелище являет собой человек без половины головы. То есть часть лица у него нормальная, а вторая будто съехала набок, размазавшись как облитая водой акварельная картинка; ухо где-то на уровне плеча, глаз примерно там, где полагается быть рту, и так далее.

После просмотра нам несколько расхотелось продолжать знакомство с музеем, тем более что потенциально интересная экспозиция "Преступления КНР" с некоторых пор отсутствует: нынче у Вьетнама с китайцами отношения неплохие, а ведь ещё недавно заведение называлось "Музей преступлений американской и китайской военщины." В общем, прогулявшись к выгородке "Методы расправы с патриотами", где на стенах типичной камеры обустроенных "молодой демократией Южного Вьетнама" застенков были развешаны рисунки самых популярных пыток, мы бросили прощальный взгляд на вышку охраны с колючей проволокой вдоль стены, и пошли куда глаза глядят.

Вскоре выяснилось, что глядят они на возвышавшуюся над домами пагоду Xa Loi, по дороге в которую нам повстречалась удивительная агитмашина, обвешанная плакатами и битком набитая буддийскими монахами; те махали руками и к чему-то призывали, словом, было очень интересно. Дальше - больше, и возле нужного места мы обнаружили валяющиеся под ногами доллары. Я не шучу: там и сям на мостовой как ни в чём ни бывало лежали стодолларовые купюры. Оказывается, в азиатских странах есть целая отрасль, фабрикующая деньги для жертвоприношений; среди её "выпускников" встречаются даже пятитысячедолларовые банкноты, вот как!

Увы, от сайгонского климата без кондиционера не спастись, а где ж его возьмёшь в храме? Другое дело расположенная поблизости мороженица, куда мы завалились передохнуть. Передышка была как раз кстати, и лакомство тоже пришлось по вкусу. Брат даже соизволил отведать дуриановое мороженое, и потом нахваливал вкус.

На обратном пути к отелю мы обратили внимание на заметное оживление, царившее в Парке Культуры. Там проходило что-то вроде пионерской зорьки, поскольку отряды подростков в красных галстуках попадались на каждом шагу. Было немного неожиданно окунуться в атмосферу советского прошлого здесь, в тысячах километров от родины.