В марте мы, внезапно сорвавшись с места и за два часа покидав вещи в сумку, рванули в Камбоджу.
Провели там 12 дней, по четыре дня в Пном-Пене, Анкоре и у моря, и до сих пор полны впечетлений. Впечетления заполняют
нас по уши, вылезают наружу, как тесто из кастрюли; чтобы выпустить пар, часть впечетлений мы решили по возможности
безболезненно вывести из организма в виде путевых заметок. Мы сознательно не стали следовать нашему любимому стилю
сочинения на тему «Как я провел лето у бабушки в деревне», последовательно описывая день первый, день второй и т.д.;
хотелось просто поделиться наиболее яркими эмоциями и ощущениями, которые у нас оставила эта страна. Мы не стали
описывать красоты Анкора, который поразил нас до глубины души – кому интересно, всегда может найти профессиональные
описания. Мы не стали утяжелять наш безыскусный рассказ экскурсами вглубь длинной и трагической истории кхмеров или
вдаваться в генеалогию горных племен Индокитая, ибо, опять-таки, и без нас этих рассказов немало. Наше скромное
повествование представляет собой просто цепочку не связанных временной нитью событий, встреч и мест, описанием которых
мы бы хотели поделиться с читателем.

Змея

Вечером за нами заехала Вика и повезла куда-то в дебри Пном Пеня ужинать змеей. Змея была обговорена
тысячу раз заранее, прочитаны интернетовские истории уже питавшихся змеятиной, несколько раз пришлось обговаривать это
дело по телефону, а сколько раз мы обсуждали предстоящее пиршество между собой – не счесть. Поэтому, к тому моменту
когда торжественный миг наконец-то наступил и Викина Тоета, продираясь сквозь орды мотоциклистов, повезла нас в змеиный
ресторан, нам уже эта змея порядком поднадоела. Ну змея и змея – думали мы, поедим и ладно, ничего особенного. Через
полчаса мы выехали на пустынную улочку на окраине города и причалили к большому китайскому ресторану, окруженному
высокой стеной. За стеной имелся сад, где в быстро сгущающихся сумерках можно было разглядеть (впрочем, сначала
унюхать), ряд клеток с обезьянами. Они беспрерывно верещали, глядя на нас, а самая маленькая обезьянка, повиснув вниз
головой, протянула к нам через прутья обе руки. Пока мы с О сюсюкали с человекообразными, а Вика с проклятьями парковала
задом свой кадиллак, из-за наших спин неслышно выплыла кругленькая китайская тетушка неопределенного возраста и начала
делать какие-то гипнотизирующие пассы руками, еле слышно бормоча при этом что-то успокоительно-завывающее. А знаете,
обезьяны-то зачем – спросил наш попутчик на тот вечер Влад – они же жрут их! Так по башке топориком – бах! А потом мозг
ложкой выковыривают поскорее, пока обезьяна еще не сдохла… И точно, прислушавшись к бормотанию беспрерывно охмурявшей
нас тетушки, мы явственно различили – вот обезьянки свеженькие, вчера только завезли, прямо как для вас, очень
рекомендуем, мозги так во рту и тают…. ЫЫЫЫЫЫ сказали мы, судорожно дернув кадыком и нервно сглотнув моментально
возникший в горле комок, разыгравшийся было аппетит стал резко просачиваться куда-то через живот в пятки, откуда быстро
вытек и впитался в песок — мы это как-то не так себе представляли – но тут появилась Вика и, железной рукой наведя
порядок в наших дрогнувших рядах, направила нас в глубь ресторана. Нам был приготовлен отдельный кабинет с китайским
круглым вертящимся столом и полдесятком суетящихся девушек с подносами. Но не успели мы толком рассесться, как были
вытащены из-за стола и препровождены в сад, где нам предстала Она. Кобра была живой и засунута с головой в мешок, в
котором бешено извивалась всеми своими полутора метрами от головы до кончика хвоста, а на мешке невозмутимо восседал
маленький китаец с огромным кухонным ножом в одной руке и пустым стаканом в другой. И что – ЭТО надо есть – дрогнувшим
голоском спросила О – но тут я настроил камеру и китаец, подмигнув мне, поставил стакан на пол и, резко перехватив мешок
там, где один конец ЕЕ судорожно извивался, придавил что-то там коленом и, приставив нож к мешку, резко ударил по нему
ребром ладони. Голова кобры была отрублена (ее, голову, мы, кстати, так и не увидели), а тело вытащено из мешка и сунуто
бывшей шеей в стакан. Тело, даже лишенное головы, бешено извивалось, но китаец начал производить с ним движения,
подобные тем, что производит доярка с коровьим выменем – и в стакан полилась струя пенной змеиной крови. Нацедив стакан,
который тут же утащила вездесущая тетушка, встретившая нас у входа, китаец сунул змею обратно в мешок и жестом пригласил
нас на кухню. На кухне обезглавленная кобра была вывалена в мойку и затем, ювелирно орудуя огромным, как бритва острым
тесаком, наш повар принялся ее разделывать с ловкостью фокусника. Побелевшая О вцепилась в мой рукав и только жалобно
попискивала, глядя, как змеиная шкура сдирается с треском, как целлофан, кишочки – отдельно, желудок-отдельно; змея
извивается, бьется, все кровью забрызгано – а тут китаец что-то подцепил кончиком своего тесака и протянул нам на
красной от крови ладони – там лежало змеиное сердце, которое все еще билось через пять минут после смерти. Была
потребована чистая рюмка, куда трепещущее сердце и было помещено – честное слово, оно билось еще несколько минут. О
держалась за мою майку уже двумя дрожащими руками, уткнувшись носом мне в спину, все спрашивала – ну как там, уже все? Я
нашел в себе мужество приблизиться к змее, уже лишенной головы, внутренностей и шкуры, но все еще бешено извивающейся в
раковине, и сфотографироваться на ее фоне, но боюсь, что вид на том фото у меня довольно бледный. Напоследок змеиная
желчь была выцежена в отдельный стакан и мы, все еще вялые от увиденного действа, под белы ручки препровождены в наш
кабинет, где вездесущая тетушка уже разбавляла змеиную кровь и желчь. Чем разбавляла? – заинтересуются читатели — ха,
чем можно разбавлять змеиную кровь и желчь, не напитком Буратино же. Водкой разбавляла, водкой, ибо перед употреблением
змеиного мяса необходимо прополоскать желудок змеиной кровью и затем желчью отполировать, а водка нужна в качестве
аперитива Мы это теоретически-то знали, но вид у этих напитков был явно неаппетитный. О отказалась пить наотрез, Вика,
спрятавшись в дальнем углу стола за бутылкой пива, шепотом кляла меня кровопийцей и я уже было дрогнул, но спас
положение Влад. Да вы что, в натуре, крови змеиной не пили – шумел он – кровь это же первое дело, хлебнуть
стаканчик-другой перед обедом, ну а желчь-то, желчь – пальчики оближешь просто, давай наливай, пока кровь не свернулась
– короче мы разлили с ним по рюмкам крови с водкой и приняли по первой. И что – как оно на вкус – сразу вы меня спросите
– как? Ну как — как, на вкус оно точно как змеиная кровь с водкой в пополаме, все истинные любители змеятины этот вкус
хорошо знают. Короче выпили мы с Владом крови с водкой, потом желчи с водкой же, потом водки отдельно для разнообразия,
потом еще добавили в ожидании главного блюда – короче я уже был хорош, когда принесли закуски – рыбу жареную, креветок,
рис там… Появился Дмитрий – Викин муж, порадовав нас историей о том, что когда камбоджийский крестьянин змею поймает,
он ей без нежностей голову – хрясть, змею над головой поднимает и кровь прямо в глотку себе и выцедит, а потом сразу
водки полбутылки из горла – вот как истинные-то ценители это дело употребляют – укорял он нас, не то что вы,
туристы-чистоплюи – все для вас на тарелочках да под салфеточками… Вокруг нас все метался худощавый юноша с
затравленными глазами, менявший рюмки и тарелки и подливавший чай мне все время почему-то не в чашку, но в мисочку для
супа. Ничего вроде пошла – размышлял я сквозь окутавший меня туман, опасливо прислушиваясь к бульканию змеиной крови у
себя в желудке – может еше желчи хлебнуть немножко… Что ж ты, жопа – внезапно сам для себя обратился я к юноше
бледному, как мне показалось, на чистом кхмерском – чай-то мне в супницу наливаешь? Юноша вздрогнул всем телом и
помчался вдаль, роняя салфетки и ножи – но тут внесли Ее и я сконцентрировался. Она была порезана на кусочки размером со
спичечный коробок и покоилась в огромной супнице, от которой во все стороны распространялся ароматный пар. Супница была
торжественно водружена на спиртовку в центре стола и виновница торжества начала медленно довариваться у нас на глазах.
Короче, есть кобру очень просто. Берешь поварешкой кусочек, кладешь себе в мисочку, заливаешь супом. Вытаскиваешь
пальчиками, высасываешь нежное сладкое мясо через паутину тонких и острых ребрышек, откладываешь в сторону обсосанный
хребетик, и по ложечке смакуешь ароматный крепкий бульон. Потом повторяешь все действия, пока змея не закончится… с
одной стороны стола гремела бурная дискуссия, осуждающая милитаристские планы американской военщины, с другой стороны
шумел Влад, установивший, что полусъеденная кобра была женщиной. Да! – гремел он – именно женщина. Ба-ба. Что я, не знаю
как они устроены? Вот смотри – он вытаскивал поварешкой из кастрюли какие-то кобрины части, художественно раскладывал их
у себя на тарелке и тыкал в них вилкой – что я, в натуре, не понимаю? Гляди, здесь у нее ШШШ. А вот сюда она ВВВ. А
отсюда они все ЬЬЬ. Понял, блин? Смотри не перепутай. Довольная как слон О (все ее волнения сняло как рукой при виде
кастрюли с супом), методично кушала, и груда змеиных хребтов росла у нее на тарелке, а я, приняв после водки с кровью и
желчью хорошую порцию виски, внезапно почувствовал себя так хорошо, как мне давно не было. Наверное, сказался недосып
последних двух месяцев, нервы и переживания, подъемы в 6 утра и груда бумаг высотой с полметра на моем рабочем столе – я
вдруг осознал в тот вечер, что у меня отпуск, что мне хорошо, что я могу просто выпить и закусить и еще добрых десять
дней ни о чем не думать – давно я не помню, чтобы так расслаблялся душой, как возле той кастрюли с кобровым (как это
по-русски?) супом…

Гостинница «Камбодиана»

Офигенная гостинница. Ее вроде начали строить еще в начале семидесятых, потом при Пол Поте она
использовалась для каких-то революционных надобностей, а с начала девяностых ее открыли уже официально. Территория
огромная, центральную башню со шпилем видно издалека. Стоит прямо на берегу Меконга, в 10 минутах ходьбы по набережной
до того участка берега, где стоят гостинницы попроще, рестораны и вообще тусуются иностранцы. Подъезжаешь с улицы –
дорога перекрыта шлагбаумом и все мотобайщики тусуются в ожидании клиентов снаружи, внутрь их не пускают. Огромное
здание с двумя крыльями, центральная башня стилизована под буддистскую пагоду. От шлагбаума ко входу идешь через парк с
фонтанами, особенно классно вечером – парк темный, а здание все светится. Огромный холл, полно иностранцев, вышколенная
прислуга, мраморные полы, мягкие ковры, шесть ресторанов… Бассейн, сауны, магазины, конференц-залы, два массажных
заведения – в одном можно просто массаж пройти, а в другом заодно и помассируют – короче, все, что должен иметь лучший
отель Камбоджи, у них на первый взгляд, присутствует. Поддавшись на уверения одного советчика, твердившего, что
заказывать номер заранее не надо ( а мы всегда заказываем номер заблаговременно), мы приехали прямо из аэропорта и
причапали к стойке. Ошибка! Всегда заказывайте заранее, а не то под нос сунут прайс с заоблачными ценами, как нам.
Правда, потусовавшись перед отъездом на asiatravel.com и asiahotels.com мы цену заранее примерно знали, и в итоге ее и
выторговали, но все-таки зарезервировать заранее не мешает. Итак, на первые четыре дня нашей поездки, отведенные на
разграбление Пном Пеня, в наше распоряжение был предоставлен огромный номер с видом на Меконг и бассейн, двумя
широченными кроватями, круглым столом, парой кресел, большой ванной… Отель, конечно, дороговат и, по сравнению с
прочими, явно переоценен. Но дело свое они знают – номер честно убирался два раза в день, каждый день на подушки клались
лепестки свежих цветов, огромный букет роз и корзина с фруктами появились в номере через полчаса после того, как мы
въехали. Ванная комната, кончено, могла бы быть и почище – не грязно, нет, но за почти сотню долларов в день могла бы
быть и почище. Впрочем, это, пожалуй, единственная наша претензия, которая была забыта после первого же завтрака. Буфет
у них великолепный, выбор огромный, официанты носятся как волчки. Свежесваренный кофе, деликатесные сыры, сервилаты и
копчености, горячие булочки и фрукты – да с утреца, да на белоснежной скатерти и с накрахмаленными салфетками – что
может быть лучше? Многие, наверное, скажут, что для Камбоджи это дорого. Ну да, дорого, и что? Мы именно этого и хотели
на первые несколько дней – и бассейн, и большой светлый номер, и фрукты с цветами, и лепестки роз на подушках, и
роскошный завтрак на свежей скатерти… работа у нас у обоих есть, в отпуск ездим не часто, можем себе позволить. Так
что могу сказать, что хоть Камбодиана и дорога, но она того стоит, ощущения напрасно потраченных денег у нас не было.

Кхмеры

Народ в Камбодже вполне нормальный. Тощие, правда все, как скелеты, задниц практически просто нет ни у
кого (тут пишущий эти строки встал и подошел к зеркалу, критически осмотрев в него себя любимого, повернутого в
пол-оборота). Одеты бедно, рубашка да брючки подешевле, на босых ногах сандалии. Кожа у многих очень темная, почти как у
африканцев. Практически любой свободно говорит по английски в пределах местного лексикона, сформированного из следующего
набора английских слов: са-а, ма-ам, ван долла, мотобайк, йес, вери чип, о-кей. Оперируя этим несложным словарным
запасом, кхмеры ведут беседы с иностранцами на любые темы и обе стороны прекрасно друг друга понимают. Собственно, у
меня сложилось впечетление, что местный народ обладает просто удивительными лингвистическими способностями, под конец
поездки, устав от приставаний желавших нас везти мотобайкеров, дергавших меня за штаны каждые 10 секунд ( саа! мотобайк,
ван долла, вери чип!, о-кей? ), я отвечал им чисто по-русски – слушай, дорогой, отвали, я тут пешком гуляю – и они
прекрасно понимали и, тарахтя своим драндулетом, удалялись в неведомую даль… Народ вроде неплохой, незлобивый и
спокойный, хотя и явно неделовой. Посреди бела дня везде развешаны гамаки (кхмеры привязывают их к двум любым палкам,
торчащим более-менее вертикально и затем с упоением раскачиваются) и народ валяется в них пузом кверху, почесывая бока и
полузакрыв глаза – картина, совершенно невозможная в прочих Азиатских странах, где от мала до велика все трудятся по
шестнадцать часов в день. А здесь – тишина, даже на рынке никто к тебе особо не пристает и не торгуется. Назвали цену –
ну сбросили 15-20 процентов и все… не нравится- иди себе, продавец обратно в гамак завалится и ну брюхо чесать…
расслабленные они какие-то. Опять-таки, в Корее за лишний доллар они удавятся просто, с пеной у рта биться будут, а
здесь как-то так… дал ему доллар – хорошо, улыбается, не дал нифига, прогнал – тоже хорошо, опять улыбается. Не знаю,
долго ли они протянут в 21 веке со своей расслабленностью, жизнь-то у них нелегкая. Мы в Сием Рипе когда были, ездили на
машине смотреть восхитительный индуистский храм 10 века, практически не разрушенный временем, ибо построен был из
гранита. Находится он в 40 километрах от города, ехали не спеша через поля и деревни. Нищета ужасная, покосившиеся
дощатые домики на сваях готовы развалиться от дуновения ветра, горы мусора прямо во дворах, выжженая солнцем красная
песчаная почва, грязные голые дети копошатся на обочинах вместе с облезлыми собаками…. коровы их камбоджийские ростом
с овчарку и такие худые, могут выступать в качестве наглядного пособия по анатомии на уроке биологии… ну вот, а наш
гид, щеголеватый молодой человек нанятый путеводить нас по Анкору, и говорит – понимаете, эти люди вокруг живут так, как
жили их предки сотни лет. Думаете, они голодают? Ничего подобного. Не жируют, конечно, нет, но они выращивают один
урожай риса в год. Этого урожая вполне хватает на то, чтобы кормить семью в течение года. Земля, даже такая песчаная и
неухоженная, может вполне принести в год не один, но три урожая – климат тут хороший, озеро в принципе недалеко. Но
тогда за землей надо ухаживать, удобрять, поливать – а зачем, если на пропитание и одного урожая хватит? Один-то и сам
по себе вырастет, а если больше работать, так кто же будет в гамаке тогда лежать пузом кверху? Так и живут сотни лет и
менять ничего не хотят….

Наш народ в Камбодже

«Вы пауков не любите? Да вы их просто готовить не умеете!» Николай, владелец ресторана Snake House в
Сиануквилле

Их там есть, с удивлением осознали мы после двух недель в Камбодже. Причем довольно-таки и не мало.
Народ деловой, держат рестораны, работают в хороших компаниях, все очень дружелюбны и приветливы. В то же время явно
деловые и знают себе цену. Отличный русский ресторан «Ирина» в Пном Пене держит милая семейная пара из Узбекистана –
Ирина и Геннадий. Мы там с большим удовольствием провели два вечера и провели бы еще – уж больно вкусная еда и
гостеприимные хозяева. Ресторан небольшой, просто дом с садом на темной улочке, пройти можно мимо и не заметить. Тип
места, подходящего для завсегдатаев, постоянной публики, тех, кто ходит регулярно, либо для тех, кто идет туда
целенаправленно по наводке — ибо место довольно далеко от проторенных туристических троп и случайно туда не забредешь.
Со вкусом подобранный интерьер, лапти-сарафаны-Путины на стенах, отглаженные скатерти, красивая посуда, вышколенные
официантки… Меню нас просто поразило – пельмени, голубцы, блины, вареники, борщ, солянка, котлеты
по-киевски…та-та-та…селедка, винегрет, оливье – все как положено. Милая хозяйка, обрадовавшись землякам, прибежала
сама принимать заказ ( селедочку вот сама солю, очень рекомендую, огурчики малосольные хороши, порции большие, давайте я
вам по пол-порции сделаю и голубцов и блинов, чтобы все попробовать) – забегая вперед, пол-порции блинов включали в себя
два огромных свежайших блина с с сочным фаршем, а селедку мы смели в минуту, не успев дождаться домашнего хлеба с маслом
– короче, понеслась душа в рай по полной программе – в последний раз такую вкусную русско-украинскую кухню мы
тестировали во Львове, в маленьком ресторанчике напротив Оперного театра – но то было полгода назад, а тут все-таки,
Пном-Пень, бархатные сумерки, тропические запахи, столик практически в саду, по потолку пробегают юркие ящерицы, в
кустах кто-то издает звуки под стиль тропиков, а у нас за спиной еле слышно напевает популярная камбоджийская певица
Алла Пугачева, а на столе дымятся вареники с картошкой, которые мы наворачиваем за обе щеки со сметаной… Хозяйка
деликатно ушла хлопотать на кухню, пока мы ели, а потом вернулась и мы с большим удовольствием просидели с ней до
закрытия, проводили последних посетителей и еще посидели, потом пришел ее супруг, мы еще выпили маленько… они в
Камбодже уже чуть не десять лет, приехали спасать вымиравших в результате хозяйничания красных кхмеров каких-то
крокодилов-бегемотов, да так и остались, Ирина говорит, что всегда любила готовить и мечтала о своем маленьком
ресторанчике, начинали они с маленькой кофейни на четыре столика, постепенно расширяли бизнес, завоевывали постоянную
клиентуру, улучшали ассортимент, нанимали работников… теперь у них шесть поварих и четыре официантки, большое дело,
устойчивая репутация, кормят туристические группы, много людей, что ходят к ним годами, добрую половину посетителей они,
наверное, знают лично… Ирина: «Ресторан требует каждодневного контроля, кое-что я готовлю только сама, поварихи
местные нуждаются в постоянном надзоре, ибо вкуса к нашей еде они не имеют, плохо чувствуют соль, часто переслащивают,
если их хоть на день предоставить самим себе, то качество пищи падает. Всех отбираю и муштрую сама, особенно
девочек-официанток и барменш, командую ими и распекаю, хотя плачу им высокую по местным меркам зарплату – 70 долларов в
месяц, что для Камбоджи немало. Цены у нас как везде, 3-4 доллара блюдо, порции большие. Конечно, недешево, но в
Камбодже ведь ничего своего нет, все импортное. Мясо – австралийское, масло – французское, рыба, пшеница – все
привозное. Хотели как-то удешевить стоимость блюд, пытались хоть говядину местную в дело пустить, хоть на суп – куда
там! Здесь ведь коров не доят, на них пашут, от коровы там одни кости и кожа, под нож она идет уже в глубокой старости и
мяса на ней практически нет. Мы ее однажды варили часов пять, а она только тверже становится, зубами просто не
разгрызть… Вот откуда цены высокие-то берутся, все мои клиенты это понимают…» Нам с О так там понравилось, что в
последний день в Пном Пене выбор, куда идти ужинать, у нас не стоял – только к Ирине, ужин и посиделки с хозяевами
затянулись далеко за полночь…

Хорошие ребята Вика с Дмитрием, живущие в Пном-Пене, мы с ними списались заранее по мейлу, получили
массу полезной информации, Вика нас покатала по ночному городу и сводила в местный притон разврата – лучший
клуб-дискотеку Пном-Пеня «Мартини» приобщиться к кхмерской ночной жизни. Они же помогли нам заказать кобру и познакомили
с Ириной, за что им большое спасибо.

Совершенно фантастический ресторан Snake House в Сиануквилле держит зоолог Николай. Представьте себе –
огромный тропический сад с песчаными дорожками, где по углам возвышаются аквариумы в виде подсвеченных изнутри колонн. В
каждом аквариуме дремлют, ползают, переваривают лягушек и чем они там еще занимаются – тропические змеи всех видов,
раскрасок и размеров. К каждому аквариуму прикреплена табличка, как в зоопарке – вид, название по латыни, т.д. Каждый
столик – внимание – представляет собой герметичный ящик со стеклянной крышкой. В ящике, опять-таки, живет змея. Это дело
изнутри подсвечено, и в процессе принятия пищи можно насладиться зрелищем кобры или питона, проползающего у тебя прямо
под тарелкой. Между кустов разбросаны несколько открытых водоемов с десятками живых кораллов, морскими ежами и звездами,
маленькими акулами и нехилыми муренами. Да, в этот аквариум я бы руку не засунула – заметила О, глядя на ощетинившегося
колючками морского ежа. Я бы, блин, и палец не засунул – подумал я, наблюдая за неспешными грациозными движениями
песчаной акулы… Интерьер дополняет расположенное прямо посередине ресторана искусственное болотце, в котором на цепи
сидит двухметровый крокодил. Мы пришли в ресторан уже поздно, было темно и обитатель болотца уже почивал. «Хотите
познакомиться поближе?» — поинтересовался радушный хозяин – «А то!» — загорелась всегда склонная к авантюрам О.
«Пожалуйста. Цыпа-цыпа, выйди, лапочка, покажи гостям личико» — закурлыкал Николай. Лапочка произвел несколько ленивых
телодвижений, но на поверхности озерца торчали лишь нос и два глаза, как перископы подводной лодки. «Ну ничего, сейчас
он выйдет»- успокоил нас хозяин, и, взяв какую-то швабру за кончик палки, другим концом резко ткнул цыпу-цыпу в бок.
Говорят, крокодилы медлительны и ленивы, двигаются медленно. Ответственно говорю, фигня это все. Лапочка вылетел из
своего болотца, как пуля из ружья, полуметровые челюсти лязгнули в полуметре от моего носа, цепь натянулась как струна и
дернула его назад. Было такое ощущение, что тварь подпрыгнула вертикально вверх на пол-метра, зависла на мгновение в
воздухе и яростно ринулась на нас, причем произошло все просто в такие доли секунды, что не то, что среагировать и
отпрыгнуть, но и просто уловить все его движения глазом было трудно. Удерживаемый цепью и поводком (не вокруг шеи, но на
постромках вокруг туловища, как такса), шлепнувшись на брюхо, лапочка раскрыл желтую пасть размером с большой дорожный
чемодан и уставился на нас холодным оценивающим глазом, а сзади хихикал довольный произведенным эффектом хозяин… У
Николая мы впервые попробовали жареных лягушек, не только лапки, но и тушки лягушек целиком, очень вкусно, мясо по типу
куриного, только кости помельче… а хозяин радовал нас рассказами о том, как он ловил в джунглях ядовитых змей, какой у
каждого из его питомцев режим питания, как они переносят неволю и как быстро растет крокодил… В планах – открытие
буфета кхмерской традиционной кухни, где посетителям будут предлагаться жареные пауки, саранча, черви и все прочее
разнообразие съедобных насекомых. «Эти местные» — горячился хозяин – «они того же паука и приготовить-то толком не
умеют. Бросают в кипящее масло и все. Масло-то старое, некачественное, а в пауке и так-то мяса немного, только на
ножках, все прочее – один хитин. Ешь его, бедолагу, а во рту – один вкус прогорклого масла. А у меня – паучки отборные,
жирные, свежими мухами накормленные, да на хорошем маслице, пальчики оближешь…» Удачи Вам, Николай, в Вашем нелегком
бизнесе…

Что понравилось в нашем народе в Камбодже – это то, с какой любовью они все говорят о стране, в
которой живут, как близко принимают к сердцу местные проблемы. Чувствуется, что страну они хорошо знают и любят. Что не
понравилось – это как они регулярно, по хозяйски и резковато покрикивают на местных. «Ну ты! Чего встал, соль неси!». С
одной стороны, их понять можно – кхмеры народ более созерцательный, чем деятельный, их медлительность и тугодумие,
наверное, раздражает. Понять можем. Но не понравилось.

Шоппинг

Пном – Пень располагает полудюжиной больших рынков. Рынки работают с утра и часов до пяти- полшестого
вечера. Мы были на трех – на Русском, Олимпийском и Центральном. Русский рынок (там, говорят, в восьмидесятые годы
отоваривались наши тогда еще многочисленные в Камбодже соотечественники), нам показался ужасно грязным и каким-то
неуютным. Попрошаек – тьма, грязные дети в лохмотьях, безногие калеки, ужасные старухи с бритыми черепами и явными
следами каких-то болезней, вонь от сырого мяса (облепленные мухами неопрятные лохмотья красно-белого цвета), скученность
и духота – короче, больше получаса мы там не выдержали. Два других рынка, где мы побывали, понравились нам значительно
больше – широкие ряды, не грязно, продукты явно отделены от промтоваров… Хороший ли шоппинг в Камбодже? Опять-таки,
смотря с чем сравнивать. Ни один из рынков Пном-Пеня, а тем более Сием-Рипа или Сиануквилля, по количеству и качеству
товара не сравнится, конечно, с рынками Бангкока или Куала-Лумпура, но погулять, поискать что-нибудь интересное,
безусловно, можно. Обращает внимание тот факт, что 99% предлагаемых товаров произведено за пределами страны, за
исключением некоторых местных сувениров. Традиционный китч а-ля-Камбоджа, ориентированный на широкие слои туристов,
довольно грубоват и безыскусен. Подделки под старину, бесконечные ряды пластмассовых Будд, футболки с аляповатыми
картинками – все это довольно уныло и однообразно; чтобы купить что-нибудь стоящее, надо довольно долго рыскать по
рынкам и потратить немного времени на сравнение – время у нас было, деньги тоже, желание отовариться присутствовало.
Итак, что мы привезли с собой из сувениров – во первых, деревянную темную маску на стену с ликами Анкора. Для
друзей-буддистов были найдены несколько маленьких, в ладонь, деревянных статуэток Будды. Все это – ручная работа, дерево
очень красивое, хотя работа немного грубовата. Затем несколько отличных многоцветных скатертей тяжелого шелка, с кистями
по краям – на рынках Пном-Пеня в зависимости от размера такую скатерть можно сторговать за 5-10 долларов. Много было
приобретено всяких маечек-футболочек по доллару-два штука, такого добра никогда не мешает прикупить. Полно недорогой
обуви довольно дерьмового качества, но выбор большой, я поискал, полазил по рядам и за 15 долларов купил отличные
туристические ботинки-кроссовки, которые меня позже спасли при пешеходном исследовании Анкора. На удивление, огромный
выбор дешевого и качественного алкоголя – виски, коньяки, водки и т.д., вполне настоящие продаются на каждом шагу по
дьюти-фришным ценам. Кстати, перевернув местную бутылку Джонни Уокера я сзади-таки увидел нашлепку Singapore Airport
Duty-Free Shop. Большой выбор французских, чилийских и австралийских вин, правда, вина мне показались дороговатыми. Пик
нашего шоппинга пришелся на покупку столового серебра, возжажданного нами с невиданной силой. Серебрянных лавок в
Пном-Пене, вроде, немало, но в большинстве мест нам как-то было не по душе. Берешь эту ложку в руку, а она не весит
ничего – спрашиваешь, мол, серебро? Да, да, конечно, уверяют, а глазки так и бегают. Говорят – в этой ложке семьдесят
процентов серебра, в той – пятьдесят, поди проверь, мы не ювелиры. Спросили у знающих людей, те показали по карте место,
где скучены 3-4 лавки, которым, говорят, можно вроде доверять. И еще сказали – если вам сходу дают пятьдесят процентов
скидки, уходите сразу, вместо серебра пытаются всучить олово. Ну вот, приехав по рекомендованному адресу, мы прошли все
четыре лавки и только в одной нам понравилось – серебро там выглядело серебром, цены были как у серебра и скидок
практически не давали. Торговались мы там, не соврать, часа полтора, уходили, возвращались, спорили ( тетка за прилавком
– 130. Мы – 90. Тетка – ладно, 125. Мы – 95 и бесплатный кофе. Тетка – 115. Мы – 100 и заверните в свежую газету… все
наши читатели это проходили…) Короче, затоварились мы там на полную катушку, благо это был последний день и через 3
часа самолет, а денег еще оставалось немало. Приобрели перкрасной тонкой работы огромный канделябр на 3 свечи, а то в
преферанс мы играем частенько, бывает, рассердишься на партнера, глядь! а канделябра под рукой-то и нету, неловко прямо
получается. Был приобретен так же набор ложек-вилок, колечек под салфетки и большие ложки для салата со слонами на
ручках. О разогналась на потрясающей работы кубки с чернением, стоящие на столе, схватила их в ручки и не хотела
выпускать, пока тусовавшаяся рядом тетушка не объяснила, что это не для продажи, но ее собственное…

Что брать с собой в Камбоджу

В принципе, в марте 2003 года в Камбодже можно было купить все или практически все. Дело в том, что
когда ты в первый раз посещаешь страну, некоторое время уходит просто на то, чтобы сориентироваться, разобраться в
обстановке, да и временные рамки у многих ограничены; опять-таки, приехать в страну и в первое же утро бежать искать
рынок, чтобы приобрести самое необходимое, тоже в лом. Так что некий минимум предметов первой необходимости желательно
иметь с собой, а потом по ходу дополнять ассортимент точечными покупками на местах. Итак, в Камбоджу мы с собой брали
следующее : минимум вещей, все легкое и хлопчатобумажное, маечки, шорты, по паре-другой легких брюк. Подобного
ширпотреба тут полно, цены копеечные, качество, правда, так себе – ну и что, майку за доллар можно пару раз надеть и
выбросить, учитывая тот факт, что стирка в гостинницах крайне дорога – доллар стоит постирать трусы и доллар стоит
купить новые на рынке. Далее – солнечные очки с очень темными стеклами, хороший перочинный нож, литр виски ( носили
пузырек в рюкзаке и принимали по глотку перед каждой трапезой. На всякий случай ). Бутылку антисептического средства – О
тщательно протирала ложки-вилки в каждом ресторане ( кроме, пожалуй, Ирининого ресторана в Пном-Пене ). В сочетании с
вышеупомянутым колпачком виски перед принятием пищи это позволило нам избежать серьезных желудочных неприятностей ( за
исключением одного случая, когда мы банально обожрались ). Кто-то скажет, что это необязательно и есть можно и так.
Может быть, но мы все-таки протирали и хуже от этого нам не стало. Далее, крем от загара с самым высоким числом и крем
после загара – абсолютная необходимость, надо просто взять с собой по тюбику того и того а на месте прикупить, когда
свой закончится. Большой крепкий бэкпекерский рюкзак и пара хороших туристических ботинок – если уже есть, то хорошо,
если нет, приобретается безболезненно на месте за десятку. Путеводитель Lonely Planet, конечно, хорошо бы иметь с собой
сразу – с другой стороны, в Камбодже они продаются на каждом шагу и стоят пятерку вместо официального четвертного. Мы
имели в кармане кучу однодолларовых купюр расплачиваться с мотобайкерами за подвоз – сдачи с них ждать бесполезно.
Пакетик со знакомыми лекарствами от желудка и копии всех документов в полиэтиленовом пакете довершают портрет
исследователя дебрей Пном-Пеня и развалин Анкора.

Море

В Камбодже есть один морской курорт, называемый Сиануквилль, в четырех часах езды автобусом от Пном —
Пеня. Как рассказали наши новые камбоджийские знакомые, десять лет назад здесь был совершенно безлюдный берег с белым
песком, голубое море, сплошная зелень кругом и таблички «Осторожно, мины». Сейчас городок располагает несколькими
хорошими гостинницами, главной (местами даже асфальтированной) улицей с десятком неплохих ресторанчиков, полудюжиной
отличных пляжей и примерно двумя-тремя миллиардами мотобайщиков, которые вьются вокруг тебя день и ночь, загораживают
дорогу своими драндулетами, умоляют, просят, требуют немедленно, сию секунду, прямо сейчас везти тебя на край света.
Доставучесть камбоджийских драйверов (довольно, правда, безобидная) в Сиануквилле достигает апогея. Мы по телефону
заказали себе номер в неплохом отельчике ста метрах от пляжа (большая чистая комната, холодильник, телевизор с кучей
кабельных каналов, чистая ванная, буфетный завтрак – все за тридцатку в день на двоих) – так вот, в двух-трех десятках
метров от дверей отеля, в придорожных кустах, мотобайщики имели постоянный пункт наблюдения. Как только кто-либо выходил
из дверей… даже нет, как только входная дверь отеля начинала медленно приоткрываться, то полдесятка этих врагов народа
на мотоциклетках с воплями, визгом и уханьем, ревя моторами, на полной скорости неслись к дверям… обгоняя друг друга,
они резко тормозили в полуметре от ног вышедшего и начинали планомерную осаду, кружа вокруг намеченной жертвы и выводя
свою обычную ноющую полупросьбу-полуприказ: «Саа, мотобайк, ван долла, окей?» Эта сцена повторялась каждый раз, когда мы
выходили из дверей в шлепанцах и с полотенцами, направляясь на пляж. Не обращать на них внимания – это единственная
достойная тактика, которой мы овладели, но иногда приходилось-таки позволять себе посылать кого-нибудь из особо
настырных и непрошенных подвозильщиков… Так вот, провожаемые голодными взглядами этих шакалов сиануквилльских дорог (
надо же, какая добыча из-под носа уплывает! ), около десяти утра мы медленно шествовали на пляж, где занимали пару
шезлонгов под зонтиком и немедленно начинали медитировать на белый, как мука, песочек, голубое, прозрачное, чистейшее
ласковое море с водой теплее воздуха, на обычно покрытое серыми тучками небо (и хорошо, что покрытое! я и под этими-то
тучками, да под шезлонгом, да в футболке, сгорел в первый же день так, что шкура сходила с меня клочьями недели две, в
первые несколько дней я напоминал персонаж фильма ужасов, типа Франкенштейна в исполнении Роберта Де Ниро, позднее,
когда большая часть сгоревших кожных покровов отвалилась и новая розовая кожица начала робко прорастать среди руин, я
уже стал немного более благообразен и всего лишь похож был на поросенка, которого насадили на вертел и начали
поджаривать на открытом огне, а он взял, раздумал быть съеденным, слез с вертела и убежал). Кстати, о свиньях – лежим мы
в первый день на пляже в шезлонгах, обдуваемые ласковым теплым ветерком и удивляемся – почему это иногда, слабо, но
заметно, попахивает говнецом-с? Ну, думаем, туалет может системы очко стоит где-нибудь поблизости (кстати, в сотне
метров от нас один-таки имел место быть. Я в первый раз в море как по грудь залез, так обернулся, чтоб орлиным взором
окинуть окрестности обширного озера, и вмиг на берегу узрел такое, отчего чуть ко дну не пошел от восторга – вышел на
берег специально, чтобы поближе разглядеть обшарпанную фанерную будочку с надписью по бокам аршинными буквами – цитирую
дословно — «Toliet. Fare 500 riel. РУССКИМ – БЕСПЛАТНО!!!». Будочка эта стояла на ровном месте, обдуваемая всеми ветрами
побережья, и закрытая на пудовый ржавый замок. Закрытой она простояла все 4 дня, что мы провели на пляже, и служила
неисчерпаемой темой для улучшения настроения – стоило бросить взгляд на ее облезлые бока, пышную надпись и ржавый замок,
как рот сразу растягивался в дурацкой улыбке и настроение неминуемо поднималось). Так вот, пляж наш был хоть и длинен,
но довольно узковат и обтянут в три ряда колючей проволокой (sic!), за которой росла трава и находились какие-то
хозяйственные постройки. Ну так вот, наши догадки по поводу загадочного амбре на третий день были благополучно
разрешены. Внезапно окрестности были оглашены диким визгом и из одной из сараек в двух десятках метров от пляжа два
дюжих кхмера выволокли здоровенного черного хряка. Бедный свин вопил как резаный, предчувствуя приближение своего
последнего часа, но был сломлен в момент, связан по рукам и ногам (это я для красоты слова написал. А как правильно
сказать про свинью, что ей связали все четыре ноги?), и, покоренный, брошен в прицеп мотоциклета. Через секунду новые
вопли огласили окрестности, и из сарая был извлечен следующий свин… Короче говоря, свиней было четыре, и вышеописанные
действия были произведены с каждой, после чего мотоциклетка уехала и возмущенный визг стих вдали… После этого
забавного эпизода наши медитации уже не прерывались ничем, кроме бесконечных пляжных торговцев. Стройными рядами, с
подносами на головах, шествовали они по пляжу, каждые две-три минуты предлагая фрукты, жареных креветок, саронги, шашлык
из осьминогов, футболки и т.д. Но где им было вывести нас из душевного равновесия! О весь день проводила в полудреме,
раз в час-другой лениво доползая до моря, что плескалось в десятке метров от наших ног. Потом она требовала сказку,
чтобы засыпалось лучше, и я пересказывал ей очередную главу из пролистываемой мною «Истории еврейского народа» рава Моше
Ойербаха. Книга эта идеально подходит (очень рекомендую), для усыпления девушек на пляжах Камбоджи – проверено на
практике, что через две-три минуты с начала чтения вслух девушка погружается в легкую дремоту, быстро переходящую в
глубокий здоровый сон. К вечеру приходилось волей-неволей возвращаться в реальный мир – гостинница, душ, мотобайк,
город, ресторанчик, пиво-воды, опять мотобайк и скорей баиньки…

Заключение

Камбоджа нам понравилась, причем очень, хотя страна не производит впечетления Диснейленда, как
Тайланд. Королевский дворец в Пном – Пене – всего лишь слабая копия дворца в Бангкоке, и труба пониже и дым пожиже, в
знаменитой серебрянной пагоде пол покрыт плитками из чистого серебра, которые в наиболее отваливающихся местах приклеены
друг к другу скотчем… Шоппинг так себе, достопримечательностей, кроме Анкора, особо нет, нищета кругом страшная, полно
попрошаек, туристический бизнес особо не развит… Стоит ли ехать туда, и если стоит, то зачем? Я вот что скажу — когда
мы ездили на двух мотобайках из Пном-Пеня в город Удонг, бывший столицей кхмерской империи в 14 веке после Анкора, вдоль
деревенской дороги мы видели длинные возы, запряженные волами, а на возах – груды здоровенных самодельных глиняных
горшков. В Японии таких горшков тоже немало, я их в музеях часто видел. В Тайланде подобные изделия будут продаваться в
сувенирном магазинчике для туристов. В Камбодже же пока что в таких горшках еще готовят пищу… Мы так думаем, что мир
меняется, и меняется очень быстро, просто на глазах. Сравнивая нынешнее состояние Камбоджи с тем черным ужасом, который
царил там два десятка лет назад, и анархией, творившейся еще лет десять тому назад, нельзя не поразиться, какой длинный
путь прошла страна за эти годы. Мы искренне надеемся, что еше через два десятка лет на волах будут катать туристов,
глиняные горшки переместятся с крестьянской кухни в сувенирные лавки, а на месте свинарника в двух десятках метров от
пляжа в Сиануквилле будет построена красивая набережная с ресторанчиками, где будут прогуливаться романтические
парочки… Поэтому-то и надо ехать туда сейчас, пока мир еще не успел опять измениться, чтобы успеть захватить этот
момент, пока еще вся эта диковатая экзотика доступна в ее первозданном виде… спешите, господа.