Несмотря на запрет моего членовредителя-доктора – того самого, что наверняка толкнул мой мениск какому-нибудь челноку на Тондэмуне — спустя две недели после операции, 24 декабря, в самый канун гуся 2001-го года выпуска, я сел на борт самолета Singaporean Airlines. Это был лучший самолет, который я когда-либо видел: хочешь — фильмы, хочешь — mind tests (похоже, я все задания запорол), IQ, personality test, игрушки и т.д. Самое время настреляться по чужим самолетам и щедро отметить победы красным вином на борту своего лайнера.

После двух часов ожидания в Бангкоке, когда я уже было засеменил на выход по следам героя «Пляжа», меня пересадили на Lao Aviation. Маленький невзрачный самолетик. Hикаких тебе излишеств и проверок ума. Мы похожие в школе с задних парт пускали. Все миниатюрно, но стюардессы еще меньше. Бизнес-класс отсутствует – все в одной консервной банке размером 18х4 пассажиромест. Не до жиру. Ужин подали в картонной упаковке с видом Золотой Ступы – символа Лаоса. Как старому другу протягиваю руку Beer Lao – отменная пенка! В кармашке впередилетящего кресла среди гигиенических пакетов я даже отыскал inflight magazine – только был это раритетный выпуск июля-августа 2001 г.!

Иммиграционные формальности отняли всего 5 минут и 30 долларов. Аэропорт Вьентьяна построен японцами — приятный, чистенький, чем-то неуловимым напомнил мне новосибирский «Толмачево». Вороны-таксисты обозначили потолок высотой 50 000 кипов (около 5 дол.), через минуту – 10 000 кипов. Но я поспешил воспользоваться старым проверенным средством – автостоп, вместе с парнем с моего самолета, говорящим со мной по-японски. Через двадцать минут я уже был перед Lao Sakomh Guesthouse. Вокруг уже караулили рождественских гусей местные девушки. «What are you looking for, Sir?».

Утром пошел по Вьентьяну с фотоаппаратом. Куча храмов и храмиков – невозможно запомнить. Из детской серии «найди 10 отличий». Залез на Victoria Gate в поисках spectacular view. Это на них написано. Hо ничего подобного не обнаружил. Обошел Золотую Ступу. Утренний рынок. Бананы. Много бананов.

Встретил японку Юми с южного острова Сюкоку. Pешили бродить вместе. Начали с Haw Pha Kaew, где много разноликих будд, а после, воодушевленные и просветленные, рванули в Budda Park. Там оказалось много импрессивных статуй, но среди них лишь одна – Будды.

26-ое отметилось в моей памяти фотогеничным рассветом и busопробегом «8-19» по маршруту Вьентьян-Луангпрабанг. Уже после заката я появился на стойке Saypone GH и предложил кипу (15 000) кипов. Такой расклад хозяина в принципе устроил.

В 5 утра я воскликнул «Проклятые курицы!». Разумеется, никакому здравомыслящему петуху не ударит в гребень мысль поехать на автобусе «8-19» из Вьентьяна в Луангпрабанг посмотреть на сокровища ЮНЕСКО. А потому встали птахи рано. Пришлось и мне, забыв про усталость, расправить крылья и выйти навстречу щедрому лаосскому ультрафиолету. За день я продегустировал все здешние «монастырские избы» — облазил значимые и незначимые храмы, а также то, что я считал храмами. На глазах появились пренеприятнейшие мозоли. Не впечатленный закатом над Меконгом, я направился на массаж. Всего 2.5 доллара за час энергетического обмена с местной старушкой. Хорошо, что я не в Таиланде. Далее следовала лаосская сауна (6 000 кипов за «сколько вытерпишь») – что-то вроде турецкой, влажно, 50 градусов тепла идут снизу, из-под пола.

Как-то днем я встретил лаосца, который 9 лет прожил в СССР. Чуть меньше меня. Как водится, он меня представил lao lao – довольно недружелюбной представительнице семейства сивушных. Делают ее из риса и, судя по всему, того, чем этот рис удобряют. Градусная штука. Говорят, и 60% бывает, но сколько точно, не знает никто ввиду отсутствия этикеток.

Такое впечатление, что утром 28 декабря все петухи Луангпрабанга с задором засандалили lao lao. Я покидал ЛП, пристанище монахов и монахопоклонников, с Северного, как у нас говорят, автовокзала. Сел на автобус до Луанг Нам Та, оказавшийся автобусом до Муансинга, к тому же серии «9-21». Мне крупно повезло – досталось окно с видами. Про себя отметил, что в числе видов на дороге часто попадаются отечественные КАМАЗы. Когда наконец мы высыпали на автовокзальной площади Муансинга, у меня было такое чувство, что один из КАМАЗов все-таки въехал мне в задницу. На ночь я запарковался в местечке неподалеку (хотя что могло бы сойти в этом городишке за «подалеку»?). Имя ему — Singsai GH. 15 000 кипов за объемный double с душем и величественной антимоскитной сеткой, которую, по-моему, можно было растянуть через весь теннисный корт и волейбольную площадку. Pазумеется, ничего такого в городке никогда не было.

По своим вокальным данным муансинговские кукарекульники мало чем отличались от своих басовитых луангпрабанговских собратьев. В музыке я не силен, но думаю, если их выставить в ряд, будет унисон. Хорошо, что это никому еще не пришло в голову. Оценив сложившуюся обстановку, я принял решение не забивать себе голову чепухой. И вместо этого забить себе желудок. Таким образом, в это утро чепухой оказались три мясистых жука-фри «на шпажке», которых подавали на местном базаре. Рядом лежали мыши (летучие) — в ассортименте. Живые — со связанными лапками, в кулечке, а также неживые — копченые, моченые, соленые и маринованные. Над ними возвышалась добрая бабуся. Можно было проверить качество перед покупкой – почти test drive.

После шоппинга я взял напрокат велик, раздолбанный даже больше, чем дорога до китайской границы (11 км), до которой мне предстояло ехать. На самой границе, к моему удивлению, погранцов с АКМ не было. Стоял одинокий шлагбаум, вокруг которого висели флаги и плакат. «О вечной дружбе народов Китая и Лаоса». Рядом — таможня и место, где ставят штамп в паспорте. Тем временем из какого-то прекрасного далека приехал джип с датским флагом и датскими номерами. Видимо, потомки викингов безвизово проколесили всю Ювазию. Это было круто, но шлагбауму было все равно. О дружбе с остальными народами в плакате ничего сказано не было. Как и датского флага на флагштоках.

В 16:00 отбывал «трак» в уездный город N. (Нам Та) Ветер, пыль — и никаких видов. В городе чувствуется близость к Китаю – так, я вселился в типичный китайский отельчик. Объясняюсь исключительно на китайском. Ем самый вкусный ужин за весь свой «трип». Пью зеленый. Слушаю «их» песни всю ночь. Временами ностальгирую по петухам.

Утренняя поездка на «тук-туке» до Речного вокзалa (Boat Landing Station) оказалась результативной. Я и четыре француза рванули на юг – сплав по реке. Как я понял, стремно – это когда много стремнин. Девчонка из МГИМО, которая учится в Пекине, ехала перед нами, и ее лодка получила пробоины. Поэтому особо опасные пороги мы обходили гуськом вдоль реки. По джунглям. Ближе к закату причалили к какой-то не обозначенной ни на одной карте деревушке. Там и заночевали после долгих бесед у костра с аборигенами.

Последнее утро ускользающего 2001 года мы провели в ожидании нашего бедолаги-ботмэна. Накануне вечером он крепко выпил, утром ушел в соседнюю деревню, да так по дороге и уснул. Как это знакомо мне и незнакомо французам! Ближе к десяти показалось хмурое лицо нашего проводника. Обычный пейзаж для первого, но не последнего утра года. Фальшстарт.

Часа в три пополудни причалили к Пак Та. За эти два дня водных процедур я успел основательно обгореть. Таким образом, Новый 2002-ой я встречал с краснющим лицом, чорт знает где, и – трезвый. Все это было очень подозрительно ввиду моей надвигающейся на январь карьеры в Samsung Electronics.

Хуже всего то, что рядом не было девушки, к которым я успел привыкнуть. К тому же, утром первого выяснилось, что нет не только девушки, но и автобуса до Пакбенга. А это хуже. Пришлось опять брать slow boat, напоминающий нашу баржу. Что-то в духе к/ф «Волга-Волга». Главная достопримечательность круиза была родом из Ниппонии. Какой-то чел с гитарой сочинял песни на ходу и тут же пел их – вопреки воле, доносившейся из моторного отсека. Я был в берушах, но, уверен, он был супер – вряд ли Джон Леннон звучал бы в тот момент лучше!

Пакбенг мы заняли уже в пять вечера. Атмосфера позитивная – нет «тук-туков». Даже «жесткий» ужин из мяса буйвола меня не смог вывести из равновесия. К буйволу за столом прилагался голландец Аксель. Это был совершенно побритый тип с моего бота, который с ходу озадачил меня тем, что эта поездка по ЮВА — его первое путешествие на самолете. Так, узнав про это, стюардесса от имени авиакомпании SAS вручила ему бутылку виски и шоколадку. Судя по его рассказам, он очень качественно проводил свое время в Таиланде, а сейчас продирается на север — через Лаос к Камбодже.

Утром меня ждал я, ожидающий неидомого автобуса «на худой конец до Пакмонга». С помощью каких-то эквилибристических «тук-туков» и перекладных собак мне удалось добраться до Луангпрабанга. Второе января, а у меня уже День Победы — над лаосской логистикой! Город встретил меня русскими песнями – чуть ли не «Дискотека Авария» со своими «яйцами», а также совершенно невменяемым Акселем, от которого пахло виски. Откуда он тут взялся?

Следующим утром махнул на север – через вчерашний Пакмонг в Nong Kiaw. Город чудный! Только багаж держал меня в ЛП – а то бы остался здесь. Речка, горы. Фэн-шуй-рай. Много детишек. Небольшой, но экспрессивный Храм Дьявола. Сумерки приближались, и пришлось ретироваться в Луангпрабанг. От Пакмонга уже не было транспорта, так что я опять воспользовался проверенным методом – стопанул джип с двумя развеселыми «вьентьконговцами». Ехать по горному серпантину в кромешной тьме было значительно веселей после lao lao, которое все мы, включая водителя, залили в какой-то придорожной таверне.

04.01.02.Последний день в ЛП. Надо бы купить сувениров-гостинцев. Так у меня появились 1) рукодельные кошельки «for condoms», 2) собственно, сами condoms, 3) местная барби в национальной одежде, а также 4) антикварные шахматы из кости. Хочется верить, что ни одного священного слона от шахмат не пострадало. Последним пунктом в моем шоппинг-листе значилась ганжа. Нет проблем – 10 000 кипов за мультипорционную упаковку. Демпинг! Reduziert? Или ликвидация? Old stock inventory? Что бы это не было – мне уже было все равно.

… Все кончено. Даже представительный литр Draft Lao Beer, только что стоявший передо мной. Открытки всем написаны – вплоть до Даши Alles Klar. Вдруг опять из ниоткуда нарисовался глючный Аксель. Пожаловался на то, что его кредитку в ЛП не принимают, он занял «у друзей» 50 долларов, и сейчас отправляется обратно во Вьентьян или Таиланд на поиски кэша.

В автобусе на юг – в сторону столицы – мне встретились первые русские бэкпэкеры. Двое отпускников-москвичей заметно выделялись на фоне немосквичей. Нам было в целом по пути, но каким-то образом около полуночи автобус тормознул в Ванвьене. Тут я и заночевал. За стойкой Viengsavanh GH оказалась более чем общительная девчонка, которая с удовольствием показала мне номер.

Судя по дневнику, это было пятое января. А значит, последний день… Черт! Даже не верится, что послезавтра в Сеуле я уже поднимусь на эшафот 21-ого этажа в Samsung Headquarters. Но авиабилеты жгут руки. Торжественно въехав на «тук-туке» в столицу, тут же повернули на аэропорт. Гербарий из конопли, пусть даже надежно упрятанный, немного действовал мне на нервы. Но все спокойно. Никто не обыскивал тут, как на Шри Ланке. Хотя контрабандные бананы в моем рюкзаке (нельзя же было полагаться лишь на ужин Lao Aviation!) просекли. В duty free я впервые увидел lao lao с этикеткой – было написано «50 градусов» – и тут же прикупил.

Наш летательный аппарат с эмблемой Lao Aviation взлетел в 16:05 точно по расписанию. Как я и ожидал, ужин выдался challenging. На меня мрачно уставился… хот-дог! Право, даже собачатине после двух лет в Корее я бы так не удивился. Это было потрясающе – открыть пластиковую коробку на высоте 8 000 метров и увидеть там хот-дог. C кетчупом, мандарином и парой плюшек! В общем, Лаос в моей памяти всегда будет на высоте!