Дорога в Фатехпур Сикири
Утром, мы проснулись по заранее заведенному будильнику, попили чая с предварительно купленным печеньем. Вскоре нам позвонили по телефону, сообщив, что наш автомобиль подан. Собрав вещи, выскочили на уже горячий утренний воздух. Прощай Джайпур. Розовый город бродящих по улицам слонов, город махараджей, столица Раджастана. Нас ждет Агра.
К сожалению, моя мечта сфотографировать утренний Дворец Ветров не сбылась, наш водитель забыл, а когда я напомнил, уже было достаточно далеко, чтоб возвращаться, хотя он и предлагал это сделать, мы решили что « не судьба».
И вот мы уже мчимся в Агру. Вдоль обочины замелькала деревушка камнерезов. Это несколько километров мастерских по резьбе по камню, целые выставки готовой продукции и полуфабрикатов. Тут и розовые оградки, скамейки и другая мебель и камня, какие то фонари, слоны и совершенно непонятные конструкции вырезанные и вырезаемые местными умельцами. Решив, что надо сделать несколько кадров, тормозим водителя возле очередной груды произведений искусства. Объяснив подскочившему «бригадиру», что хочу сделать несколько кадров, подхожу к одинокому мастеру, лет 12 долбящему корявым молотком по чему то очень подозрительно напоминающему порядочных размеров гвоздю. Тот тщательно позирует улыбаясь в камеру, потом закрывает перемазанными руками лицо и требует «бакшишь» и получает заработанные 5 рупий. А меня уже зовет Наталья. Оказывается, стоило нашей машине притормозить, как проходящий мимо заклинатель змей, тут же разложил свой нехитрый скарб состоящий из пары корзин, трех здоровенных кобр и дежурной дудки. К его сожалению, утренний воздух для змей казался довольно прохладным, они совершенно не собирались становиться в «рабочую» позу и раздувать капюшоны. Ему приходилось периодически стучать по их хладнокровным головам, после чего они делали рассерженный вид, но стоило ему схватится за дудку и начать заунывным голосом процесс «заклинания», как они тут же падали на дно корзинки. Потом они вообще стали тихо расползаться в разные стороны. Мгновенно возникла толпа, причем несколько минут назад на обочине дороги и окрестностях, не было не души. Вот уже почти два десятка человек окружили змееведа. К этому времени я уже успел сделать несколько дров и даже снять небольшое видио с гундосой музыкой и подзатыльниками развешиваемых пресмыкающимся. Кинув немного денег труженику флейты, прыгаю в машину, Наталья так и не решилась от туда вылезти, как её ни заманивали и наблюдала за процессом дрессировки «гадов» через надежное стекло. Мчимся дальше.
Чуть не забыл, на обочине неоднократно видели праздношатающихся павлинов.

Фатехпур Сикири
Построил его один из многочисленных индийских царей по имени Акбар, то ли в честь очередной победы, то ли в связи с рождением сына, а может по обеим причинам сраз. Причем строительство по меркам того времени было просто молниеносным, всего около 15 лет ушло на сооружение новой столицы. Но вскоре ушла из города вода, а за ним и люди. Согласно всем справочникам и туристическим буклетам, там живут только стада обезьян.
К нашему разочарованию, ни одной дикой обезьяны нам не удалось увидеть, скорее всего было просто очень жарко, и умные животины в отличие от туристов, появляются или утром или вечером. Зато встречали нас стада диких гайдов, так называют себя местные гиды. Кидаясь под ноги с протянутой бирочкой, висящей у них на шнурке, они убедительно убеждают, во что бы-то ни стало, воспользоваться их услугами за небольшую плату в размере 200-250 рупий. Конечно, если поторговаться, они скинут, но все эти полиглоты к нашему удовлетворению не знали по-русски ничего кроме «дозвиданя» и были вычеркнуты как класс. Так как наше, полное достоинства «онли рашен» убивало в них всякую надежду, они безнадежно брели за нами, скучно талдыча свое «Вери чип. Гут гайд» (очень дешево, хороший гид). Надо отметить, что ничего нового, не рассказанного в многочисленных путеводителях, они вряд ли поведают. Но на ликвидации гайдов, как класса, наши страдания не окончились Из за каждого угла выскакивал, очередной черномазый мальчик с грустными глазами и начинал тянуть протяжную «пестню», о том, что он не гайд, а «стьюдент», которому надо попрактиковаться в знании языка и он готов помочь нам совершенно бескорыстно, то есть даром, поводить нас по этому чудо городу, забывая правда сказать, что в конце своей малопонятной и сбивчивой лекции он сделает еще более грустные глаза и скажет, что он честно трудился и будет очень благодарен, если вы в свою очередь отблагодарите его. Мальчики эти были гораздо более назойливые, чем обычные гиды, и посылание их постепенно переходило с английского на чисто русский язык, со всевозможными вариациями, что служило мантрой, не столько для изгнанья из них гайдовского демона, что возможно только с помощью хорошей бамбуковой палки, и то не надолго, сколько для достижения чувства собственного спокойствия.
Фатехпур Сикири удивительно красив. Высеченные из красного камня дворцы, многочисленные колонны, бассейны, анфилады и прочие неведомые мне архитектурные изыски удивляют своей целостностью и как ни странно сохранностью. Единственно, что мне хотелось узнать, на что этот город был похож до того момента, когда туда стали возить туристов. На сегодняшний день это тщательно выметенный комплекс, где каждый дом, каждая ступенька находится в идеальном состоянии. И абсолютно не верится, что именно таким он и был, скорее всего, более 50% было восстановлено уже в наше время на потеху зарубежным зевакам вроде нас.
Посмотрели на знаменитый зал с колонной поддерживающей «диван» — места, где сидел правитель и его свита. Колонна знаменита своей резьбой, состоящей из четырех фрагментов, каждый из которых символизирует одну из религий: индуизм, буддизм, мусульманство и христианство. В умах индийских правителей очень часто возникала идея слияния всех религий в одну.
Понаблюдали процесс проведения экскурсии одним из гидов для японской туристки, очень похожей на мультипликационный персонаж, с такими же косолапящими ножками, коленками внутрь и «нарисованным» выражением лица.
И двинулись на выход, ибо в каменном городе без воды становилось все жарче и жарче, и мы все лучше и лучше понимали ушедших из него жителей. На выходе, на смену плюнувших на нас гайдов, пришли торговцы «хандикрафтом» (это общее название сувениров и пр. ручной работы) которые активно навяливали нам целую кучу различных побрякушек, резных слонов, браслетов и прочей чепухи. Невзирая на категорический отказ купить что-либо, сами-себе доказывали, что это очень хорошая цена, для такого чудного сандалового слона из под топора…
Но мы целеустремленно продвигались к высоченным стенам высящимся неподалеку…

Великая мечеть
Чуть выше, на горе, рядом с заброшенным городом, стоит огромное сооружение, квадратный двор из резного красного камня, высотой метров 10 – 15, украшенный многочисленными белыми башенками. Внутрь ведут огромные, окованные, ворота. В центре двора небольшой водоем и маленькая мечеть из белого мрамора. Многочисленные паломники, совершают омовение, выполняют религиозные ритуалы, а затем традиционно обедают в тени каменных анфилад. Тут же небольшой музыкальный коллектив наигрывает нечто из репертуара 300-летней давности.
Перед входом мы все-таки решились разуться, сдав на хранение свою обувь, тут же восседающему, специальному, старичку, со строгим лицом, и оставшись в одних носках пошлепали по горячим каменным плитам, мимо водоемчика, с плескающемся в нем народом, косящимся в нашу сторону. Раз уже разулись надо зайти и в мечеть, посмотреть, что же там внутри. Проталкиваемся с остальным народом и по часовой стрелке обходим что-то похожее на гробницу в центре, на которую молодая пара возлагает несколько ярких покрывал и россыпи цветов, то ли моля о чем то, то ли в благодарность. Ага, кажется это не мечеть, а гробница какого то святого и народ молится о рождении ребенка. Тут же курится невероятное количество благовоний.
Ароматические палочки, которые у нас сейчас вошли в моду, с достаточно сильным удушающим «сандаловым» запахом, в Индии сжигаются пачками.
Прячась от палящего солнца, обходим вокруг двора под высокими сводами окружающей двор стены, в принципе это не стена, а огромные залы с высоченными колонами, одновременно рассматриваем протекающую вокруг жизнь. Около обедающего в одиночестве мужчины, тусуются бурундуки, видимо ждут своей доли или надеются получить остатки. За нами мгновенно увязываются две девчушки, лет семи-восьми, которые сначала просят себя сфотографировать и тут же протягивают ручонки за вознаграждением. Мы не стали поощрять такой иезуитский способ вымогательства и ограничились выдачей авантюристкам по конфете. Под колонами, там, где тень погуще и сквознячок, почивал народ. Многие семьи обедали, тут же на полу разложив многочисленные нержавеющие мисочки, баночки, термосочки и кастрюльки. Нержавеющая посуда – это уже что-то традиционное, общенародное, даже можно сказать национальное. Керамическую посуду мы видели только в ресторане, а в уличных закусочных в основном используются тарелки из сушеных банановых листьев скрепленных зубочистками, которые после употребления пищи выбрасываются тут же, как и маленькие стаканчики из плохо обожженной глины, растаптываемые сразу же после выпивания чая. Пить из такого стаканчика довольно необычно, губы и язык прилипают к пористым стенкам, а к вкусу чая примешивается вкус глины.
Возле одной из арок, стояли леса, а на каменных плитах лежали сбитые гнезда, то ли пчел, то ли ос, все вокруг, в диаметре метров пятнадцати, было усеяно обломками сот и мертвыми насекомыми, видимо недавно проводился процесс деинсектизации. Босиком по это каше мы идти не решились.
На выходе, украдкой, удалось запечатлеть несколько колоритных лиц, как паломников, так видимо и постоянных обитателей. По пути к машине, наблюдали сценку, как старик, продавец воды, сидящий под большим черным зонтом, возле двух, порядочного размера горшков, наполнил стаканы женщине с девочкой, взял с них какие то мелкие монетки, а остаток воды в своей черпалке, не вошедшие в стаканы, тут же протянул бродившей рядом козе, которая с удовольствием ее и вылакала, естественно совершенно бесплатно! Отбившись от разгоряченной толпы хандикрафтчиков, плясавших вокруг нас с бусами, деревянными слонами и мятыми открытками, спрятались в машине. До Агры оставалось девять километров.
Отрезок дороги, между Фатехпур-Сикири и Агрой, можно назвать дорогой гималайских медведей. На обочине через каждый 200-300 метров, с обеих сторон, стоят индусы с лохматыми, черными, гималайскими медведями. Видя подъезжающие машины с туристами, они практически выталкивают животных на дорогу, и те начинают «голосовать» обеими лапами и пританцовывать. «Дансин Беар! Дансинг Беар!» — орут смуглые поводыри, предлагая остановится, чтоб сделать несколько фотографий с местным «Балу». Наш водитель, наблюдая раньше наш интерес к местной флоре и фауне, предложил остановиться, но русского человека медведем не удивишь и мы дали команду продолжать движение, ибо следующим пунктом был Тадж-Махал.
Вскоре мы въехали в Агру, которая оказалась довольно грязным, изрядно загаженным, заурядным городишком. Отель «Аполло» в котором нас поселили, был довольно средний и ничем не запомнился, ну может только тем, что в нем было довольно шумно.

Тадж-Махал
Побывать в Индии и не посетить Тадж-Махал, было бы непростительной глупостью. И вот, мы уже на пути к одному из чудес света. Подъезд автомобилей напрямую к святыне закрыт, всех загоняют на стоянку и остервенелые рикши кидаются под ноги предлагая свои услуги. Теоретически можно пройти и пешком там километра 2-3, под горку, но как нам по секрету сказал водитель, тут ходят «Говермент Бас» – небольшие, государственные автобусики от стоянки к воротам святыни. Причем для индусов билет стоит 4 рупии, а для «не индусов» — БЕСПЛАТНО! Это единственное место в Индии, где для туристов, что-то бесплатное.
Цена входного билета довольно высокая, кажется 750 рупий с человека.
В Комплекс Тадж-Махал ведут трое ворот, на всех установлены металлоискатели и проводится тщательный досмотр посетителей. К проносу запрещены алкоголь, табачные изделия, спички-зажигалки, колющие и режущие орудия, видимо чтоб посетители не выковыривали из стенных инкрустаций самоцветы, любые пищевые продукты — наверное, чтоб не сорили лишний раз и не устраивали пикников, кстати, индусы просто обожают собраться в каком-нибудь музейном комплексе, большой компанией, под развесистой тенью, на травке, и перекусить, а потом и подремать. Также изымаются калькуляторы и компьютеры, разрушающие ауру мавзолея! Сдается все в близлежащую камеру хранения, где вам выдается криво оторванный клочочек бумажки, на которой на санскрите перечислено все принятое, и говорится «Донт Вори!», типа «не колотитесь, все будет на месте!». К чести местных камерохранильщиков надо сказать, что все вернули в целости и сохранности, хотя и попросили рупий 10 или 20.
На входе у нас проверили билеты, попросили пройти сквозь рампу металлоискателя, естественно я сразу же зазвенел, учтивый офицер обследовал меня портативным металлоискателем и не найдя ничего подозрительного попросил показать содержание сумки. Мой цифровой фотоальбом, был признан компьютером и я направился его сдавать. Прошел контроль я со второго раза, зато Наталья только с четвертого! На женской половине ее тщательно, с улыбками и радостными лицами, «шманали» тетки из индийского женского батальона. На зло врагу, ей пришлось докурить последнюю сигарету, не нести же ее в камеру хранения, сдать зажигалку, потом у нее обнаружили калькулятор, затем вспомнили об апельсинах в пакете. В общем импровизированная квитанция на санскрите, была исписана с двух сторон, а весь наш скарб для сохранности и комплектности перетянут резинкой для денег.
Миновав бдительную охрану, оказались в просторном парке, куда входили трое ворот, а центральная алея вела в четвертые, основные ворота, где происходил окончательных досмотр. У какого то хитрого японца был торжественно изъят калькулятор и сдан в очередную камеру хранения. Пройдя сквозь последний рубеж, все останавливаются, как вкопанные, под тенью центрального входа, перед длинной алей ведущей к ослепительно белой громаде Тадж-Махала, отражающейся местами в пересохшее водомчике. Начинается повальное фотографирование на фоне мавзолея. Сотни фотоаппаратов болтаются на шее туристов и местных работников вспышки и объектива.
Насладившись панорамой, народ потихоньку начинает перемещаться поближе, вдоль узенького канальчика, по пути пытаясь запечатлеть отражение в местах, где вода еще не высохла. Тут же подстригаются газончики, разными газонокосилками с ручным и буйволовым приводом. Перед входом на ступени мавзолея, все начинают разуваться. Кто-то просто бросает стоптанные шлепанцы под оградку газончика, кто-то оставляет под присмотром какого-нибудь предприимчивого мальчика, или сдает в «пункт хранения шузов» с парой шустрых старичков принимающих вашу обувь и выдающих бумажные номерки. Звучит традиционное «тен рупий» (10 рупий), на что получает традиционное «афтэ» (т.е. потом) ибо после получения денег любой индийский народный предприниматель теряет к вам и вашим проблемам всякий интерес.
На входе нас встретил очередной гайд, показав некий колодец, куда все метали мелкие и крупные деньги, сказал, что так принято, хорошо, что у меня в кармане завалялось пара рупий, которые со звоном полетели вниз. Естественно, выбрасывание денег сразу настроило нас против подобных экскурсий и он был послан по азимуту, ставшей уже традиционной фразой «Донт спик инглиш, онли раша!», поняв, что плова с нами не сваришь, он помчался ловить более сговорчивых туристов.
Внутри Тадж-Махала фотографировать категорически запрещено, поэтому снимки получились кривые, ибо пришлось использовать инфракрасную съемку по причине легкого полумрака и дистанционное управление. Смотреть и снимать там особо и нечего, посреди просторного зала, стоит два надгробия огороженных вырезанной из мрамора и инкрустированной самоцветами оградой. Вокруг бродят шушукающиеся туристы и паломники.

Как выше уже говорилось, Тадж Махал всего-навсего мавзолей или проще сказать склеп, выстроенный горюющим мужем для своей любимой жены почившей в возрасте 36 лет и родившей ему 14 детей. На постройку этого чуда света была угрохана все государственная казна, если учесть, что на другом берегу реки планировался такой же «махал», но уже черного цвета для безутешного отца и мужа, то экономическому благосостоянию тогдашнего государства пришел кризис почище нашего дефолта. И строитель чуда света был свергнут, к едреней-фене, своим же сыном и заточен в Агра-Форте, тогдашней резиденции королей в комнате с видом на Тадж-Махал, в котором после кончины был захоронен рядом с любимой женой. Позже Тадж-Махал был изрядно разграблен англичанами, которые повыковыривали практически все драгоценные камни из инкрустации на стенах, но даже оставшиеся узоры из самоцветов впечатляют тонкостью и изысканностью, так же как и резьба по мрамору.
Отдав дань почтения и любопытства, народ выходит на свежий, но горячий воздух и перемещается за мавзолей, где садится и даже ложится в огромную тень от здания, на полированные мраморные плиты, наслаждаясь прохладой и величием монумента. Огромное пространство было усыпано народом, яркие наряды индианок цветными пятнами выделялись среди невзрачных костюмов европейцев. Кто-то спал, раскинув руки и ноги, его с улыбкой обходили в поисках места для себя. Решили посидеть на одном из уступов, где уже беззаботно спал молодой японец, по раскрашенной одежде было видно, что он тоже встречал Холи, а также несколько индийцев. На стене сидел геккончик, которого я сначала принял за скульптурку, а потом, вспомнив, что у мусульман запрещено изображать людей и животных, вгляделся и обнаружил, что он живой. Началась фотоохота за ящерицей, изрядно повеселившая индусов.
С обратной стороны Тадж-Махала, течет явно обмелевшая по сезону река, на берегу которой видны небольшие поля и снопики непонятно чего. По берегу бродят крестьяне, на отмели множество разных птиц, лениво плюхает веслами одинокая лодочка. Через реку переплывает стадо буйволов.
Обуваемся и начинаем потихоньку двигаться к выходу, где все новые и новые посетители фотографируют и фотографируются «на фоне», молодые японцы сидят и тщательно рисуют мавзолей «с натуры», явно проникаясь моментом. Но, к сожалению времени, у нас уже мало, да и батарейка в фотоаппарате, начинает садиться. На выходе получаем свои сохраненные вещи и на автобусе отправляемся к автомобильной стоянке.

Агра Форт
Часы показывали близость вечера, а индикатор на фотоаппарате скорый конец батарейки. Мы мчались в Агра-Форт, благо, что от Тадж-Махала рукой подать, ну почти рукой, а вообще если учитывать узкие улочки и жуткий трафик, то не так уж и мало. На наше счастье это все таки окраина современной Агры и машин тут поменьше.
При первом взгляде на форму и толщину стен, сразу понимаешь, как трудно жилось правителям того времени. Да и летописи того времени подтверждают, что им постоянно приходилось отражать атаки самых разнообразных армий, причем не всегда успешно. Высокие башни, узкие бойницы, широкий и глубокий ров и илистая река, прикрывавшая естественным образом часть крепости, все показывало тщательность и продуманность этого фортификационного сооружения и одновременно дворце тогдашних властителей Индии. Качество работы поражает, все в исключительно отличном состоянии, кажется, что наполни ров водой, разведи костры под чанами со смолой, наточи сабли и можно встречать очередную армию, без опаски за прочность и неприступность стен.
Что бы только приобрести билеты, надо пройти по узкому мосту через ров к первым воротам. Затем, пройдя первые ворота, попадаешь в узкий коридор шириной метра четыре, где как в туннеле, в горку, надо подниматься к главным воротам, причем постоянно кажется, что сейчас какие-нибудь «защитники» крепости вывалят на вас весь «боезапас». Зато, все-таки прорвавшись во внутренние дворы, поражаешься устроенными там зелеными лужайками, уютными и не очень двориками из традиционного красного камня покрытого искусной резьбой.
По форту уже активно бродила японская делегация. Вообще японцы, очень милые тихие люди. Неудивительно трогательное отношение к ним индусов, они просто обожают японских туристов, не знаю почему, может те никогда не торгуются или не требуют большой скидки, хотя некоторые студенты явно были ограничены в средствах, может просто ведут себя так, что индийский менталитет проникается к ним какой-то невыразимой отеческой любовью. Вот и сейчас по форту бродят маленькие тетеньки в панамочках и шляпах, на лавочке сидит эдакий седой самурай и очень чинно беседует с дочкой или внучкой, выглядящей как японская кукла, с огромными миндалевидными глазами, длинными черными, как смоль волосами и белоснежной фарфоровой кожей. Жена меня всегда справедливо ревновала к азиаткам.
На одном загороженном от туристов балконе, по колонной сидел скучающий обезьян. Жена решила его подманить конфетой, стоило ей открыть сумку, как он тут же заинтересованно направился в нашу сторону, перелез через забор и стал в позу ожидания подачки, оттопырив кем-то покусанный хвост. Терпеливо дождавшись пока конфету освободят от обертки, он засунул ее за щеку и уселся, оценивая остальных посетителей на предмет подачкоспособности.
Тут же неподалеку, местный гид рассказывал скучающей паре, о том, что именно в этой комнате с видом на Тадж-Махал, был заточен своим сыном его свергнутый строитель, и тут же скончался по происшествию нескольких лет. Слушать дальше нам было не удобно, так как вроде не мы заказывали музыку, поэтому мы прошли дальше, в такую же комнату, где уже другой гид, рассказывал другим туристам, что именно в этой комнате был заточен… и т.д. Поэтому мы решили, что скорее всего имена та комната была затянута проволочной оградой и как раз там то и шлялся бесхвостый обезьян, но сделали несколько кадров у окна с видом на Тадж, ибо кто ж его знает в какой комнате на самом деле, да в принципе и какая разница.
В самой дальней части, расположен Диван, или если по-нашему, тронный зал, только на свежем воздухе. Белоснежный павильон, с небольшим балкончиком на возвышении, где должен восседать правитель, а у его ног остальная куча его приближенных. Работники форта в это время активно поливали траву и убирали мусор. Погудев в огромный многометровый по ширине, а особенно по глубине колодец, посмотрев через щель в запертых воротах на реставрируемую мечеть, понемногу начинаем возвращаться на исходную. В одном из дворов наблюдаем целую очередь для фотографирования на какой-то хитрой площадке из резного черного мрамора с видом на Тадж-Махал. Подождав пока в рядах желающих себя запечатлеть наступит пауза, решаюсь на создание шедевра со мной в главной роли. Матерясь на выключающийся после каждого кадра, по причине практически выдохшегося аккумулятора, фотоаппарат, Наташа умудряется снять самую лучшую фотографию из серии меня в Индии.
В заключении дня нас везут в очередные магазины, в надежде, что мы хоть что-то купим. На попытки объяснить нашему водителю, что не собираемся ничего покупать, он рассказывает нам, что его контора обязует его провезти нас по определенному маршруту из магазинов, в которых ему ставят отметку. Однако, наш водитель явно лукавил, ибо с каждой покупки он получил бы комиссионные, но с нами ему не повезло, наши планы были гораздо шире наших карманов. Посетив штуки четыре таких шопов, мы потребовали ехать в гостиницу. Однако, я не могу не выразить свое восхищение, когда в одном из магазинов мне продемонстрировали шелковые индийские ковры, настолько тонкой работы я не видел никогда, очень чистый, изящный рисунок, огромное количество цветов с нежнейшими оттенками. Продавец положил красный ковер на пол, даже под искусственным освещением, он играл яркими насыщенными красками, затем он просто развернул ковер на 180 градусов и тот изменил свои цвета, на более спокойные, мягкие. Цена, конечно, была соответствующая. Побродив между образцами высочайшего мастерства, сожалея, что не являюсь скрытым инженером Корейко. Могу сказать одно, из всех ковров, что нам демонстрировали лучшие были в Агре.
Вечером, несмотря на полный мрак, и периодически отключаемое электричество, мы отправились посмотреть лавки и позвонить домой. Недалеко от гостиницы, нас перехватили местные, жизнерадостные торговцы. Зайдя в лавку к одному из представителей этого немного чумазого индийского племени, мы купили очередную порцию воды и еще что-то по мелочи. Несмотря на жутко прохиндейское выражение лица хозяина этого заведения, вручили ему для размена 1000 купюру, ибо все мелкое уже кончилось. Хотя мы и сомневались в его платежеспособности, он начал доставать из карманов пачки скомканных рупий и демонстративно отсчитывать нам сдачу, не очень торопясь и в паузах спрашивая, а не хотят ли граждане туристы купить еще чего-нибудь прикупит в его лавке, не нести же им куда то дальше такую кучу денег. Максимум, на что мы согласились «на позвонить» домой. Тут же где-то в глубине лавки, нам был предоставлен аппарат с междугородней связью – это такое устройство, где к телефону прикручено что-то наподобие кассового аппарата и индикатора наговариваемой суммы. Связь была отличная, поговорив с домом, рассчитались с прилипчивым торговцем, который в конце пытался зажилить сумму в рупий 50, но был жизнерадостно послан и тщательно пересчитанные деньги перекочевали в нужный карман. А мы, переведя дух после общения, отправились в отель. Утром нас ждало новое приключение, встреча с прославленной системой индийских железных дорог.