Я не Лира Белаква. Решительная девочка из «Золотого компаса» поехала на Северный полюс в царство боевых ледяных медведей — я отважился покорить южную оконечность Аравийского полуострова, где, по статистике, на одного жителя приходится по 5 автоматов «Калашникова». Жрецы Магистериума крали детей и ставили над ними опыты на полярной станции — бедуины Аравии похищают или стреляют иностранных туристов с регулярностью намаза. Однако же у меня нет собственного деймона. Еду один. Проникаюсь уважением к новостям оттуда.

18/01/2008 (это я прочитал уже после того, как вернулся в Москву – в Хадрамауте я был с 7 по 10 января) На юго-востоке Йемена вооруженные бандиты открыли огонь по пяти машинам с туристами. Двое бельгийских путешественников и их водитель из числа местных жителей погибли в провинции Хадрамаунт, ещё один турист и гид-йеменец ранены. Напомним, 3 июля прошлого года семеро испанских туристов, а также местные водитель и экскурсовод погибли в результате теракта. В туристическом центре в йеменской провинции Мариб его совершил террорист-смертник. В ходе инцидента также получили ранения шесть граждан Испании. Кроме того, в декабре 1998 несколько британских туристов были расстреляны боевиками из Abyan`s Islamic Army.

2 июля в Йемене погибло 9 человек, из которых 7 были иностранными туристами. Двое других – местные жители – водитель туристического автобуса и гид, сопровождавший г руппу из 14 испанских туристов. Теракт произошел в губернаторстве Маариб на востоке Йемена в одном из самых популярных ме ст для туристов — древнем храме царицы Савской. По словам очевидцев на большой скорости к храму подъехала автомашина террориста-смертника, протаранила автобус с т уристами и взорвалась. Тела погибших и части автобуса разбросало взрывом в радиусе 200 метров, некоторые из них полностью сгорели. Пока ни одна преступная группировка пока не взяла на себя ответственность за теракт. Предположительно, за организацией жестокого убийства испанских туристов стоит аль-Каида.

Похитители четырех французов в Йемене угрожают убить заложников, если правительство отдаст приказ о штурме их убежища. В ответ правительство заявило, что рассматривает все варианты разрешения кризиса, в том числе и проведение силовой операции по освобождению похищенных. К району, где сейчас находятся заложники, стянуты дополнительные силы военных. Накануне в регион прибыли около 150 военных и вертолеты. Напомним, четверо французских туристов были похищены 10 сентября в восточной провинции Шабва членами племени аль-Абдулла. По имеющейся информации, в качестве условия освобождения заложников, похитители требуют от властей освободить своих соплеменников, находящихся в заключении.

«Нехороший рейс»: полететь нельзя пролететь

Прямого авиасообщения между Россией и Йеменом уже несколько лет нет. «Аэрофлот» оптимизировл свою карту полётов, и из Москвы в Сану теперь летают на «Египетских авиалиниях» (от 16 500 руб), на Emirates (от 26 500 руб), Royal Jordan (от 20 500 руб) и Qatar Airlines (от 21 000 руб). Но я выбрал более экзотический вариант — «Сирийские авиалинии» с двумя стоповерами в Дамаске. 18 500 предновогодних рублей — и возможность наряду с Йеменской Республикой ал-Джумхури́ййа ал-Йамани́ййа посмотреть в течение 45 дней Сирию (а как выяснилось позже – и Иорданию). В офисе «сирийцев» на «Парке Культуры» на центральной стене висит чертовски правильный портрет «Путин жмёт руку сирийскому президенту Башару Ассаду». На компьютерных кейбордах поверх кириллицы арабская вязь. Синие корпоратиные цвета – и такого же корпоративного цвета лица сотрудниц офиса.

Вечером 29 декабря я впервые в жизни столкнулся с поразительной раздолбанностью и предприимчивостью арабов. Приезжаю в «Шереметьево-2», а на табло вылетов не хватает одной детали – моего рейса RB 442 в 19:55. Краем глаза замечаю, что RB 441 прилетает из Дамаска в 21:00 в «Шереметьево-1». Никто ничего не знает, никто меня ни о чём не предупреждает. В «Шереметьево-1» я оказываюсь в конце арабоговорящей очереди (им позвонили агенты и предупредили), а ближе к 22:30 моё место в самолёте на моих глазах продали какому-то приближённому к сирийским авиаторам господину. Слово «Overbooking» я уже несколько раз слышал, но этот раз был особенным. Меня не проводили в бизнес-класс, не посадили на ближайший рейс до Саны и даже не охладили мой справедливый гнев какой-либо денежной компенсацией. Мне просто сказали «Sorry, приходите завтра к нам в офис, разберёмся…» Надо ли говорить, что в воскресенье 30 декабря вышеозначенный офис я нашёл закрытым.

Когда вся Москва смотрела «Гарри Поттера» по Первому (31.12, 16:15~), у меня была своя мистика. В «нехорошем офисе» на «Парке Культуры» на глазах у Путина и Ассада я напоминал о своих пассажирских правах. Под таким давлением глава представительства отступил и выписал билет до Саны на Royal Jordan Airlines (они находятся в соседней комнате — с соответствующим портретом «Путин жмёт руку иорданскому королю Абдулле II»). Так у меня добавился один день транзита в Аммане. Свершилось маленькое новогоднее чудо.

В добавленное время я успел выслушать новогодний тост Президента, загадать одно желание и найти по интернету попутчицу в Сане. Кроме того, я смог посмотреть единственно доступный на тот момент снег в Москве — нарисованный художниками «Иронии судьбы-2». При всех свох сценарных минусах и маркетинговой лапше, это был именно тот фильм — чорт меня побери! — после которого хочется сесть в случайный вагон случайного поезда (Питер подойдёт) или в самолёт до Владика (навстречу первому новогоднему часовому поясу), зайти выпить с сержантом милиции в случайном участке или завалить к своей вновьобретённой однокласснице с odnoklassniki.ru, залезть на случайную крышу и зафигачить прямо оттуда пробкой от шампанского — прямо в международную космическую станцию… Ну или просто — сходить в баню. Особенно мне понравилась сцена драки, где Безруков бил Хабенского (или наоборот?) по голове мягкой игрушкой — пандой. Больше меня бы могло потрясти только восстание медведей против «Единой России».

Иорданское Хашимитское Королевство: Петраград и «живые воды» Мёртвого моря

Москва днём 1.01.2008 была всё ещё в смоге праздничных ночных фейерверков. На стойке Royal Jordan Airlines долго вертели мой презабавный билет «сирийских авиалиний», с трепетом зачитывали написанное от руки синей шариковой ручкой — ENDORS TO JR. Никаких печатей, подпись внизу – Amm Sah. Вскоре подбежал подданный (это не имеет ничего общего с новогодним глаголом «поддавать») королевских авиалиний и посадил меня на рейс.

До Аммана лететь 3 часа 40 минут, не включая задержи с вылетом (30 минут). Чистый и современный салон боинга отделан красным, и лишь гигиенические пакеты – подозрительного серого колора, напоминающего московское небо. Кстати, RJ не печатают свой лого на таком нестандартном, с точки зрения брендинга, продукте, как гигиенический пакет. Раньше я коллекционировал такие пакеты с эмблемами разнообразных авиаперевозчиков, вкладывал в них письма и открытки – и отправлял друзьям в разные точки земного шара!

Как я быстро выяснил из бортовой прессы, Путин приезжал в Амман 13 февраля старого года – аккурат в канун Дня Всех Влюблённых. Не знаю, целовал ли он Короля Абдуллу II (по-арабски), но руку-то жал точно. И не просто жал, а после подписания договора на поставку вертолётов Ка-256 на общую сумму €25 млн. После укрепления обороноспособности страны следующий по значимости topic – прогресс иорданских женщин в экономике и политике. Так, некая г-жа Ихсан Баракат в мае 2007-го заняла пост главы Верховного суда – сымый высокий пост, занимаемый когда-либо в этой стране женщиной. Кроме того, в правительство Иордании входят уже 4 министра женского пола (экономики и планирования, культуры, соцразвития и туризма), а в парламенте заседают 7 сенаторш. Просто сидеть в гареме уже не модно. Лучше в правительстве или парламенте.

Двухпалатная Национальная Ассамблея – единственное, что ограничивает власть хашемитского монарха. 110 депутатов Палаты Депутатов избираются всеобщим голосованием сроком на 4 года. 9 мест зарезервировано для христиан, 6 – для женщин, три – для черкессов и чеченцев. Члены верхней палаты – Сената – назначаются на 4 года королём.

Интересно, что Royal Jordan Airlines были приватизированы первыми из национальных арабских перевозчиков. Авиакомпания провела IPO в декабре 2006 года, разместив 71% в рамках знакомого всем нам «народного IPO» — 55% акций купили местные инвесторы, 8% правительство зарезервировало для сотрудников, а 3% — по специальному указу короля – переданы Royal Army Forces. Так что в некоторой степени «Иорданские авиалинии» — это ВВФ страны.

Иордания позиционируется в туристочниках, как самая безопасная для туристов страна в неспокойном регионе. Власти не скупятся на пиар: турбизнес приносит от 10 до 12% ВНП. Так вот — всё это маркетинговая лапша для чайников. Стабильность действительно есть — политическая и экономическая, но к туристам это зачастую имеет не самое прямое отношеие. Всего пару лет назад, 9 ноября 2005 года, тут единовременно произошло три взрыва в отелях Аммана. 57 (!) человек погибло и 115 получили увечья. Ответственность за это взяла «Аль-Каида в Ираке» — террористическая организация, которую возглавляет этнический иорданец. А менее года спустя, 4 сентября 2006-ого, 38-летний иорданец среди белого дня расстрелял группу европейских туристов из пистолета. Прямо в знаменитом римском амфитетре в центре Аммана. Один гражданин Великобритании погиб, пятеро получили ранения, включая представителя туристической полиции. Утешает лишь то, что стрелка без особых церемоний приговорили к смертельной казни через повешение…

По прилёту 24-часовой transit pass спас меня от уплаты €10 въездного сбора. За счёт авиакомпании меня селят в отель Alia – в паре километрах от аэропорта – среднезвёздочной категории. Вообще, заявленная на ресепшене цена – €70 за сингл + 10% сервисного сбора + 10% налога на продажу номера в Hotel Alia. Мне полагается питаться 3 раза в день на шведско-арабском столе – в течение всего моего 24-часового пребывания. В комнате двухместная кровать, обстоятельная ванная, спутниковое ТВ с «Аль Джазирой». Отель изобилует ланкийцами и русскоговорящими мусульманами, возвращающимися с хаджа. На первом этаже – бюро транзитных туров. По идее тут и отбиваются все расходы авиакомпаний на таких недопассажиров, как я. Так, дневной осмотр Петры стоит $150 (всё включено, 8 часов), 4-часовая поездка к Мёртвому морю (около 30 км.) обойдётся в $85, 4-часовую экскурсию в Джераш продают за $140. Можно торговаться.

Моим первым и последним иорданским утром я организовал машину в Петру – на пару с пожилой жительницей Вены, которая летит вечером в Индию. Бюджет: €90 на двоих за машину марки Samsung (!) с шофёром + €20 за входной билет. До Петры ехать больше 200 км на юг. Водила гнал по хайвэю, и со скоростью 120 км/ч рассказывал нам о пролетающей мимо жизни.

Иордания по площади – почти как Португалия или Республика Алтай. Тут живёт 6 млн человек, из них 2.2 млн в столице Аммане. Негусто. 12 провинций страны носят прикольное название «мухафазы». Главы мухафаз – губернаторы — подчиняются королю. Он, кстати – очень прогрессивный и незаурядный монарх. Мало того, что 43-ий по счёту прямой потомок пророка Мохаммеда (слово «хашимитский» в названии королевства означает именно это) – так еще классическое английское образование в Оксфорде, гусар, почётный доктор МГИМО, квалифицированный водолаз, парашютист и пилот, коллекционер оружия и прямых иностранных инвестиций (FDI), знаток демократии и японской кухни. Стоит ли добавлять, что он ещё и снимается в кино?

Рейтинг короля стабильно высок, а вот уровень Мёртвого моря – и без того самого низкого места на Земле — ежегодно снижается в среднем на 1 метр. Пока ещё оно остаётся самым глубоким (320 м) и вторым по площади солёным озером в мире. 35% соли — это в 9 раз солёнее океана и сравнимо с московской зимней слякотью. Однако лет через сто оно вообще станет ни мёртвым, ни живым – просто никаким, исчезнет.

420 м. ниже уровня моря – уровень Их моря. Вернее, местные называют его озером. Низость моря определяет высоту температур. Тут свой микроклимат, и если в Аммане в январе преднулевой дубак, то в «мертвоморской впадине» держатся комфортные для чтения газет в море +18-25С. И ещё факт: мало кто знает, что именно на берегу Мёртвого моря были расположены такие «живенькие» места, как Содом и Гоморра.

Дорога на юг идёт вдоль безжизненных пустынь («Только не спрашивайте меня, что эти пасущиеся бараны тут едят!») и причудливых ландшафтов фосфатных выработок. Заезжаем в замок Шобак — первый, и крупнейший некогда замок крестоносцев в Иордании. Находится он на горе с довольно живописными видами недалеко от Петры. 4000-летняя Петра – одно из новых, официально переутверждённых в прошлом году Семи чудес света. «A rose-red city half as old as time». Как и в Ангкор-вате (увы, не попал в претенциозный список Семи финалистов, как и Собор Василия Блаженного), здесь продаётся 3 day pass, но нужно быть абсолютным фанатом набатеев, чтобы окупить этот билет полноценным удовольствием!

Вдоль туристической тропы с караваном из корейских туристов соревнуются в скорости всадники. Горы и взаправду красивые – розоватые, «сложносочинённые» породы. Изрезанные ветром, водой и временем (местами и человеком). Можно с удовольствием пофантазировать: вот, здесь было набатейское окно, алтарь, морг или просто кухня. Безумное количество русскоговорящих групп с гидами. Для тех, кто спешит или устал, предусмотрено Petra-taxi / Osliс-taxi / Camel taxi.

Наибольшее впечатление на меня оказало неожиданное появление из ущелья колонн высеченной в скале розовощёкой церкви (так называемое «Сокровище»). На мгновение чувствуешь себя Иоганном Людвигом Буркхардтом – швейцарским петраоткрывателем 1812 года! Названием этот незаурядный объект обязан легенде о пиратах, которые запрятали свою добычу в вазе на втором этаже. До сих пор на вазе отчётливо видны следы пуль: кто-то пытался добраться до несметных сокровищ набатеев. «Сокровище» — не только сейф в забвении, но и герой съёмок фильма «Индиана Джонс: Последний Крестовый Поход». Кажется, вот-вот из-за фасада появится Харрисон Форд со Святым Граалем в руках.

Так и не дождавшись авантюриста и бойскаута, следуешь вдоль более усердно понатыканных в скалах сооружений. Это хозяйство – без особых «сокровищ». Тропинка на самую высокую примечательность парка – комплекс «Монастырь» — состоит из 800 ступенек. Эту страшилку погонщики энергоёмких ослов рассказывают всем восходящим слабоздоровье-усталовыглядящим. Девочки, тётушки и бабушки вдоль дороги продают камешки, бусы и ещё какое-то псевдонабатейское барахло. Всё сливается по фиксированной цене – 1 динар (€1).

После 4-часового осмотра (вполне достаточно!) мы поехали в Al Beidha — так называемую «Малую Петру» неподалёку. Там всё тоже самое – гроты и набатейские могилы – но менее загажено туристами и верблюдами, тихо, безлюдно. И совершенно бесплатно. По словам нашего гида-водителя, здесь жил не король набатеев, а его сын.

В 20:30 я уже был снова в аэропорту, но теперь в departure hall. Там, кстати, есть одно забавное заведение. Называется Starbucks. Только вот вывеска этого энергетического транснационального гиганта – не привычная зелёная латиница, а размашистя исламская вязь. Локаллахизация, однако! В duty-free специфическое, но неплохое иорданское вино (от $8). Самолёт наш заполнен всего на четверть, до Саны лететь два с половиной часа. Летим прямо над Меккой. На ЖК-экранах временами появляется план-схема нашего самолёта со стрелкой-вектором, указывающей пассажирам точное направление на Каабу. Голову вниз – и намаз. В 2 ночи (или утра?) прибываем в Сану.

Сана: пряники размером с дом

Если быть совсем точным, то название столицы Йеменской Республикой ал-Джумхури́ййа ал-Йамани́ййа будет звучать несколько экзотично — «Sana’a». Древнейший город, существующий уже более 2000 лет, расположен посередине горного плато на высоте 2 200 метров. В общем, приземляться сюда совсем недолго.

Первый европеец — Карстен Нибур – попал в Сану лишь в XVIII веке в составе экспедиции по поручению датского короля. Сейчас же многочисленные европейские туристы (в основном – итальянцы и французы) получают приличного качества визы прямо в аэропорту. Проворные клерки вклеивают их за $30 (либо €25). Без очередей. Незамужним женщинам, иудеям и героям русско-чеченской войны визу вклеивают — без льгот и компроментирующих вопросов. Наклейка – зелёного исламского цвета, с многомерной голограммой в виде резиденции Имама Яхья в Вади-Захр. Занятно также посмотреть, как пишется твоя фамилия на арабском. Отличный пограничный сувенир на память!

Арифметика столицы: Такси по маршруту центр города-аэропорт (15км) стоит официальные 2000 риалов ($10), можно сторговаться за 1000. Если ехать на перекладных shared taxi – всего 50 риалов. Я вписался в Al-Jazeera Blossom Hotel (Ali Abd Almogny Street, Tel: 297631/2/3) недалеко от Старого города, возле Тахрира. Рекоммендую всем этот новый отель, ещё не отмеченный в путеводителях (1200-1500 риалов за комнату с индивидуальным душем и спутниковым TВ).

Не без помощи ЮНЕСКО Сана отлично сохранила своё архитектурное великолепие. Все постройки Старого города выдержаны в определённом стиле, при этом тут не встретишь ни одного одинакового дома! Здешние tower houses, которых в городе не меньше 14 000 – по всей видимости, первые в мире высотки. Археологи утверждают, что многие дома в Сане — точная копия домов древнего Вавилона. Эти 5-8-этажные дома в выраженной кирпично-белой гамме имеют свой внутренний протокол. На нижнем этаже обычно открывают магазин или мастерскую, хранят вещи или держат скот, первый этаж служит для развлечений, второй зарезервирован для женщин и детей, третий и четвёртый этажи используются для спален, кухни и ванных комнат – и лишь самый верхний этаж с самым лучшим видом и красочными витражами используется для мужчин, в частности для жевания ката. Повсеместно встречаются камария — витражи с разноцветными стеклышками полукруглой формы – именно они обуславливают раскраску ночного города в самые причудливые цвета. Дома в Старом городе безумно старинные – многим фундаментам стукнула тысяча лет. Такой стиль и оригинальная планировка города берут начало от легендарного Дворца Гумдан – несохранившегося шедевра второго века, огни которого были видны в Мадинахе, за 1000 км. на север, и который считался самым близким к небесам местом на земле.

Центр города поражает неарабской чистотой и благолепием. Столичные дворники получают от правительства жильё и зарплату – 16’000 риалов ($80) в месяц, а также еду от владельцев ресторанов. Если подметут и их территорию.

Старый город обнесён крайне неживописными стенами. Единственный колоритный проход сквозь серость – Йеменские Ворота турецкого происхождения (Bab al Yemen, XIX в). Слева от входа расположена отличная кофейня, где просто необходимо продегустировать когда-то лучший в мире кофе и по-прежнему лучший в мире имбирный чай (всё по 20 риалов). Здесь же стоит отведать самое распространённое в стране зелье на основе кофе — «гышр» — отвар шелухи кофейных зёрен, приправленный корицей, имбирем и кардамоном. Обязательно попробуйте! Только после этого можно забраться на ворота — через мини-галерею справа от входа в Старый город. Сверху открывается довольно фотогеничный вид на суетливый базар, почти европейские фонари и пряничные дома под полированной глазурью ЮНЕСКО. За самым сногсшибательным видом в Сане следует отправляться на крышу Old Sanaa Hotel неподалёку (100 риалов для непостояльцев). Если хотите посмотреть на знаменитого верблюда, выжимающего масло из кунжутного семени, то один экземпляр с зашоренными глазами ходит вокруг пресса – прямо и налево от Йеменских Ворот (последние за спиной)! Любители острых ощущений могут посмотреть в университете Саны коллекцию мумий. Время приёма у мумий — с 9 до 13 часов ежедневно, кроме пятницы.

Если повезёт, можно присоединиться в качестве гостя к какой-нибудь йеменской свадьбе. В Старом городе свадьбы чаще всего проводят по четвергам и воскресеньям. Место действия вычислить легко: музыка, усиленная несколькими громкоговорителями. Странный юноша в традиционном наряде с мечом в руке, направляющийся к мечети, может оказаться женихом. Свадьбы тут справляют в течение трёх дней раздельно — мужская от женской. В первый день гостей больше всего. Как и везде в мире – пиротехника, барабаны, автоматные очереди, танцы, еда и пение. Второй и третий празднуют «узким кругом».

Большинство свадеб по старинке организуются родителями. Однако молодой человек имеет полное право посмотреть в лицо своей суженой без прикрытия хиджаба — и в крайнем случае отказать ей. Если же сваты хлопнули по рукам, то отец жениха вносит оговоренный выкуп. Половина денег пойдет на ювелирку и подарки невесте, четверть – на организацию свадьбы и накладные расходы, оставшаяся четверть – на обустройства дома и быта молодожёнов. Таким образом, невесту можно взять в ипотеку.

Одно из самых раскрученных туристических (и заодно свадебных!) мест – имение Вади-Захр в нескольких километрах к северо-западу от Саны. Знаменитый каменный дворец, построенный в 1786 году имамом на вехушке скалы, являет собой незабываемый ответ йеменских архитекторов почитателям Парижской Богоматери и Василия Блаженного, ангкорватовским кхмерам и китайским стенокладам. Изображение этой летней резиденции имама – визитная карточка Йемена. Взаправду красиво!

В поднебесной столице проживает около 2 млн. человек. Женщин на улице встретишь нечасто, но среди них попадаются запоминающиеся экземпляры – например, с огромными коробками-обозами на голове или с «накшем» — щедро разукрашенными хной руками и ногтями. Видимое большинство жителей столицы носит за поясом джамбии – изогнутые галстуки-кинжалы, а за изогнутой джамбией щекой — особые растения. Поддерживают, в буквальном смысле, микрофлору рта.

Трудно быть Богом: пережёвывая цветы рая

Первое, что бросается в глаза незадачливому путешественнику в Йемене – колыхающиеся щёки пожевателей ката. Фантастическим образом окружающие люди преображаются в пациентов челюстно-лицевого госпиталя. Флюсы различного диаметра вырастают на лицах где-то после обеда. Люди — на улицах, за рулём автомобиля, в лавках, полицейских участках и общественном транспорте — становятся буквально козами, методично отщипывают листочки с побегов, аккуратно завёрнутых в целлофановые пакеты. Если у йеменца не оказывается заветного пакета в заветный час, в его глазах сквозит беспорядок и печаль, нарастает беспокойство.

Кат – растение Catha edulis семейства Celastraceae, чьи горьковатые листья йеменцы и некоторые народы Западной Африки издревле употребляют с целью социализации, умственной и физической стимуляции. Там, где западные бизнесмены играют в гольф, йеменцы буквально «пережёвывают» детали сделки. Чай с кофе уже торкают недостаточно сильно, и около 80% мужского населения страны считаются регулярными «пожевывателями» ката. Катоголиками. Не обходит этот нейрологический соблазн и женщин, особенно в западной части страны. Считается, что кат способствует похуданию – аппетит-то пропадает! — и выводит жир из организма. Около 35% йеменских женщин жуют кат ежедневно. Под хиджабом щёк не разберёшь.

У правоверных мусульман должен быть свой экологически чистый, натуральный, воистину — зелёный – змий. Вечнозелёный кустарник — от 50 см. до 20 м. высотой — содержит в своих листьях алкалоиды катин и катинон. По своему стимулирующему эффекту они похожи на амфетамины, вызывают драйв, разговорчивость, сексуальное желание и эйфорию. Обе субстанции содержатся только в свежих листьях, постепенно всасываются через ротовую полость и — прощай сонливость, усталость, депрессия и голод! Производители energy drinks и виагры считают недополученную прибыль. А тем временем рождаемость в стране (6 новорождённых/мин) растёт – и является одной из самых высоких в мире!

В Сане нет ни баров, ни пабов, ни кинотеатров. Последний недавно закрыли за то, что показывал разные голливудские бяки. Вся вечерняя жизнь столицы – бесконечное депонирование содержимого целлофановых пакетов в ожидании «кайфа» (это, кстати, арабское слово — синоним благополучному западному «well-being»). Рынки ката – самые оживлённые места в любом городе. Кат имеет разные степени «крепости», а цены колеблются от $1 до более $100 за дозу. Самым сильным эффектом обладает голубой горный кат, собранный в районе города Шахара, после которого можно не спать до трех дней.

Благодаря своей гиперпопулярности кат укрепляет свои позиции в экономике Йемена. Иногда мне даже кажется, что она основана совсем не на нефти. Тогда я её называю «катономикой». Qat industry составляет около 50% валового внутреннего продукта ($5.7 млрд). Доходы, которые приносит фермерам гектар ката — в пять раз больше, чем от кофе или каких-нибудь овощей-фруктов. С одной стороны, это позитивный фактор — уменьшается неравенство доходов в городе и деревне, урбанизация не принимает угрожающих масштабов. С другой – почти пятая часть дохода средней йеменской семьи уходит на покупку ката. На жевание тратится в среднем 4 часа – итого, йеменская экономика ежедневно недополучает 14 622 000 рабочих часов. Плантации ката пожирают не только деньги и без того небогатых йеменцев, но и воду (70% всех водных ресурсов страны тратится на возделывание этой аквафильной культуры; уровень подземных вод падает на 5-7 метров ежегодно, ожидают, что район Саны будет обезвожен к 2015 году), и землю (площадь под плантациями ката с 1970 по 2000 год выросла с 8’000 до более чем 100’000 гектаров – соответственно, знаменитый йеменский кофе исчезает как вид). С такой скоростью скоро весь Йемен будет засажен катом, включая городские парки, оазисы и комнатные горшки.

Кат – очаровательно простой в использовании стимулятор и расширитель сознания. В отличие от листьев и плодов арековой пальмы (betel), которые надо употреблять с известью, от анаши, которую надо набивать и поджигать — листья ката просто засовываешь за щёку и держишь там до захода солнца (и сознания). Как правило – от четырёх до десяти часов. Лучше всего жевать кат в хорошей компании, в комнате с коврами, диванчиками и хорошим видом – «мафрай». На закате зелёную алкалоидную массу выплёвывают, и лишь одни эфиопы — глотают.

Дети Счастливой Аравии, насмотревшись на своих просветлённых отцов и старших братьев, тоже подсаживются на кат. Лет с десяти. Видимо, только после того, как у них за щекой появится первый кат, а за поясом — первая джамбия, они могут считаться полноправными мужчинами. Пока этого не случилось, они усердно тренируют мышцы щёк. Нементальным горохом.

Несмотря на очевидное привыкание у лабораторных мышей, у людей кат считается лёгким наркотиком. Тем не менее он запрещён в большинстве развитых стран, включая США, Европу (кроме Великобритании и Голландии) и соседнюю Саудовскую Аравию. Кат для йеменца – что кимчи для корейца, пиво для чеха или бензин для американца. Предмет первейшей необходимости, ценовой чувствительности и национального самосознания. Когда в 2006 году в Адене – наиболее европеизированном и современном городе страны – прогрессивные власти запретили жевать кат в общественных местах, шокированные горожане были готовы устроить чуть ли не революцию. Но власти уже давно вышли на тропу войны с катом. Президент Салех после диспансеризации в немецкой клинике публично заявил о своём отказе от ката. С 5 января 2008 года власти Сокотры запретили ввоз ката на остров. Посмотрим, что из этого выйдет… Преломится ли когда-нибудь реальность Arabia Felix – Счастливой Аравии? Станет ли она более счастливой, когда с лица её земли исчезнет последняя почка ката?

Бесы царя Соломона: ищите копыто под хиджабом «Miss Yemen»

Самая обаятельная женщина, когда-либо жившая на Земле, имела волосатые ноги и дьявольское копыто. Слава о ней длится уже три тысячи лет, однако никто не может точно вспомнить её имя. О ней слагали античные легенды иудеи, христиане и мусульмане, но никто не знает наверняка, где именно она жила (это право по сей день оспаривают Эфиопия и Йемен). Она – одновременно и самая известная дочь Йемена, и мать эфиопского трона, и просто иерусалимский паломник. Речь идёт о царице загадочного королевства Шеба.

Легенда гласит, что царица Шебы появилась во дворце царя Соломона в Иерусалиме в 10 веке до н.э. Привлечённая слухами о богатстве и мудрости царя, она приехала к нему с визитом. Хитрый царь, пленённый её красотой, разрешил ей переночевать в гордом одиночестве — на условии, что она не тронет никаких его вещей. Шокированная и разгневанная такой подозрительностью Соломона царица согласилась. После плотного ужина, состоящего главным образом из острой и солёной еды, Соломон и царица Шебы ушли спать в раздельные спальни. Посреди ночи гостья проснулась от нестерпимой жажды и вышла из своей спальни, чтобы попить воды. В тот момент, как она поднесла стакан к своим губам, появился Соломон и триумфально объявил, что она проиграла спор. «Но это же только вода!» — заплакала царица. «Ничто на земле не может ыть ценнее воды», — молвил Соломон и увёл её в свои апартаменты. Согласно эфиопским традициям, гостья забеременела. А плод той ночи – Менелик I – является первым представителем королевской династии Эфиопии. Вода даёт новую жизнь самыми разнообразными способами.

Мифическая природа царицы королевства Шеба нашла неожиданное продолжение в современной поп-культуре. Так, англичане и американцы, когда хотят выразить недоверие к словам собеседника, могут сказать «And I`m the Queen of Sheba» или «If that is so, then I`m the Queen of Sheba!» Точно также, когда хотят пошутить над кем-то, кто очень модно одет или демонстрирует безупречное поведение и стиль, звучит «Who does she think she is, The Queen of Sheba?».

Современные предки античной царицы скрывают свою унаследованную красоту под строгими мусульманскими хиджабами. Кто знает, может, под ним скрываются курчавые ноги и дьявольской красоты копытце?

Верхний Шибам: навоз и солнце — день чудесный!

Шибам в Йемене – что Ростов и Ростов-на-Дону, Новгород и Н.Новогород, Верхний и Нижний Волочки в России. Даже не сильно перегибая с катом, начинающий путешественник может запутаться.

Ближайший к столице Шибам находится в 35 км. к северо-западу. С ветерком – пол-часа полёта на shared-taxi (150 риалов).

При выезде из города, а также при въезде в следующий город на дороге стоят check-points — полицейские патрули. Если не едешь в кузове, на бампере или крыше какого-нибудь частного автотранспорта, то обычно минуешь их без проблем. Проезжая в битком набитом общественном такси и втянув вовремя шею в сторону джамбии, можно даже оставить себе на память многократно отксеренный экземпляр «тасрира» — местного travel permit. Его можно бесплатно получить в любом филиале туристической полиции в крупном городе – на весь срок путешествия. Для этого требуется лишь примерно описать очумевшему от ката полицмейстеру, что и когда вы собираетесь посетить. Фамилия в документ не заносится — пишут лишь национальность («Русиа»), род занятий («саих» — турист), даты путешествия и маршрут. Поэтому я, например, отксерил и спокойно катался по «тасриру» своей попутчицы (с предельным сроком эксплуатации — 5 января). А один встреченный мной незаурядный российский автостопер вообще ездил по стране 2 недели по чужому «тасриру», который был выписан всего на один день – 25 декабря 2007 года! Содержание неважно – важно наличие. Патрульные в стране с высокой долей неграмотного населения обычно просто забирают себе копию «тасрира» и кладут, не читая, в стопку таких же документов. «О! Русия – садык, садык!..» — и желают хорошего пути.

Моя попутчица – Катя Маслова – родом из Екатеринбурга, выпускница мехмата МГУ, убеждённая коммунистка, любительница Африки и животных, путешественница и программер со стажем. Ни её недолеченная папуасская малярия, ни дефолтировавший роуминговое соглашение мой сотовый телефон не нарушили наши планы по совместному освоению Йемена. Катя отыскала мой номер в гостинице Саны в 7 утра 3 января! За что хочу выразить ей свою искреннюю симпатию!

Шибам – это транспортный хаб и центр управления перемещениями по окрестностям. Отсюда можно поймать машину до соседнего аула Кавкабан (высота — 2’800 м). Надоедливые дети, вырастающие на верхушке горы традиционные домики, турецкие казармы, неплохие, но недостаточно экстравагантные виды. Посмотреть на закат и террасы, где выращивают сорго, и спуститься обратно по «козьей тропе». Можно поймать машину (мы ехали в кузове, заполненным натуральным навозом и мясом с кровью — непередаваемо!) до Тхуллы (около 10 км) – ещё одного конкурирующего исторического аула с вымощенными плитами улицми и тропой, упирающейся в небо. То есть в крепость Мутахар Бин Шараф Уддин. Тропа была почему-то закрыта на замок, зато мы встретили двух знакомых – Анну Баскакову и Марка-путешественника, оба с увесистыми фотодоспехами в специальных сумках. Мне всегда несколько жалко таких странствующих фоторыцарей. Впрочем, интересно, что думают обо мне они, глядя на «никон», по своим размерам и степени изношенности идеально сравнимый с карманом моих джинсов? Из Тхуллы можно продолжить путь в Хабабах (10 км) — по асфальтовой дороге либо напролом через кактусы и лунные ландшафты из потрескавшихся горных пород и глиняных террас. Хабабах известен прежде всего своим внушительным резервуаром для хранения воды. Отражения прилегающих зданий, выпой скота и безмятежное купание ребятни – вот ради чего туристы едут в это село.

Обратно до Саны мы словили совершенно замечательный грузовик. Кузов был под завязку забит каким-то грузом, и водитель дружелюбно откинул задний бортик. Мы вдвоём сидели на этом узком бортике – чуть выше номеров — кедами можно было спокойно дотронуться до дорожного полотна, которое проносилось прямо под нами со скоростью 100 км/ч! Вот это был драйв! Вот это был ветер! Продолжалось всё это безобразие вплоть до полицейского поста на въезде в столицу, где мы всё-таки коснулись дорожного полотна при помощи стражей порядка («Опасно!»). Спустя пять минут мы уже находились в комфортабельном слоне у какого-то местного воротилы недвижимостью. Приглашал к себе во дворец, но от нас всё ещё пахло навозом – и мы вежливо отказались.

Нижний Шибам: недвижимость для распутных гигантов и ведьм

Билеты Сана-Сейюн-Сана авиакомпании Yemenia были приобретены в первом попавшемся турагентстве в столице за 29’000 риалов ($145). Ценник немаленький, учитывая уровень доходов населения. Тем не менее иностранные туристы среди пассажиров были в меньшинстве. Авиакомпания Yemenia – совместный венчурный проект 1977 года правительств Йемена и Саудовской Аравии. Контрольный пакет у йеменской стороны. Парк самолётов небольшой, но зато современный. Флот насчитывает по 6 штук Airbus и Boeing (заказано 10 новых суперджетов Airbus A350) — и лишь два Ила портят общую статистику. В нашем «боинге» наличествуют работающие ЖК-экраны и три стюардессы с — страшно сказать! — открытыми лицами. В самолёт пускают с жидкостями и джамбиями – без ограничений. До родных краёв Бин Ладена лететь всего один час – поверх Мариба и воинственных бедуинов пустыни Руб-аль-Кхали (Empty Quarter).

После горной прохлады, охристой глины и скудной растительности Западного Йемена, в провинцию Хадрамаут приезжаешь, как на дискотеку в оазис. Давным-давно эти места населяла раса великанов-адитов, которым Бог подарил несметные богатства. Но неблагодарные адиты потеряли всякий стыд и моральный облик — проводили своё время в молитвах каким-то другим идолам, строили претенциозные дома, шикарные города и вообще — старались вести крайне расслабленную и праздную жизнь. Поначалу Бог послал к ним пророка Худа, уважаемого пра-пра-правнука Ноя и тоже великана. Он должен был направить адитов на путь истинный. Однако адиты не прониклись нравоучениями пророка, и Худ был вынужден спасаться от своей паствы верхом на своём белоснежном верблюде. Помогая пророку, горы на секунду расступились, и беглец впрыгнул внутрь. Однако верблюду помешал горб – и он навсегда разлучился со своим хозяином, застыв в скале (до сих пор можно увидеть это место в Долине Масилах в 90 км к востоку от Тарима, рядом находится могила пророка). Разгневанный Бог послал на землю нерадивых адитов сильнейшие ветры, песчаные бури и даже колонны муравьёв размером с собаку – последние легко рвали грешников на части. С таким незаурядным прошлым нет ничего удивительного в том, что в этом волшебном королевстве по сей день стоят глиняные небоскрёбы, мёд со вкусом чистого золота и гигантские верблюды, превратившиеся в скалы.

В 10 км. от могилы Худа находится ещё одно малоизвестное большинству туристов, но крайне любопытное эзотерическое местечко – пещера, известная как колодец Бархут (Barhout Well). A «Possessed» Well in the Hadhramawt — в мусульманской мифологии место, связанное с преисподней, населенное душами неверных. Согласно верованиям, после смерти и погребения в могилу влетают два ангела – Мункар и Накир – и начинают приставать к душе с вопросами. QUESTIONING IN THE GRAVE: Кто твой Бог? Какая твоя Книга? Кто такие Имамы? и т.п. Если отвечаешь правильно, получаешь комфорт в своей могиле и билет в Сад Блисс. Отвечаешь неправильно, попадаешь в Вади Бархут. От допроса освобождаются дети, безумцы со справкой и некоторые другие категории граждан. Говорят, в колодце Бархут ползают бесчисленные скорпионы размером с мула и кобры шириной с шею верблюда. Вот через такой замечательный колодец души грешников спускаются в ад. Мне там самое место.

Легенда гласит, что колодец получил своих первых обитателей после исторического спора, заключённого двумя ангелами – Харутом и Марутом — с Богом. Ангелы уверяли, что смогут противостоять всем соблазнам, с которыми сталкиваются на земле люди — и тем самым доказать, что они лучше людей. Бог разрешил им превращаться в людей днём и возвращать свой ангельский облик ночью. Всё шло по плану, и ангелы вели себя хорошо, пока им не встретилась красавица по имени Захра. Угостив обоих ангелов алкоголем, она заставила их убить своего мужа, чтобы иметь возможность обладать ей. Выиграв спор, Бог велел двум бедолагам выбирать между наказанием на земле и на небесах. Выбор пал на землю, и Бог закинул лузеров на дно колодца Бархут, где их можно, говорят, встретить и по сей день. Захру же в назидание — напротив — выгнали на небеса. Сделали планетой Венерой, так что каждую ночь она с неба дразнит и посмеивается над своими бывшими поклонниками,

На полуденной жаре в Хадрамауте чувствуешь себя не хуже, чем в колодце Бархут. На повороте дороги из-за пальм показываются громадные окаменелые жирафы. Нннет, это не жирафы. Что-то более невообразимое. Это Шибам – город с 2 500-летними небоскрёбами из 7- 8 этажей, построенными исключительно на глине и вере. Всего их в городе насчитывается около 500. Их называют первыми в мире небоскрёбами, а сам город – «Manhattan of the desert».

«Арабский Манхэттэн» не бедствует. Глиняные многоэтажки отремонтированы по последним технологиям ЮНЕСКО. Может, в глину теперь генетически модифицированную солому добавляют – смотрится не хуже элитного московского жилья. Небоскрёбы вылизаны так, как только можно вылизать глину. На самом деле, такие шедевры рассыпаны по всей провинции Хадрамаут, но самые высокие экземпляры находятся именно в Шибаме. Считается, что лучший вид на город – в предзакатное время с холма Sahil Shibam напротив. Поднимаясь туда, можно прихватить с собой со специльного стенда бесплатную аудио-книгопродукцию про пропаганду ислама. Я себе взял несколько презабавных материалов. «Woman in Islam», «A brief illustrated guide to understanding islam» (с картинками!) и «Заметки об истинном вероучении» — буду читать в метро и на ответственных рабочих совещаниях.

Своим коллегам женского пола обязательно дам почитать «A View Through Hijab» — заметки о своих ощущениях обаятельной гейши-японки. Она приняла ислам и надела хиджаб поверх своей гипермодной мини-юбки с рынка Харадзюку. Indeed, it was a miracle that I embraced Islam, Allah Akhbar. In hijab I felt myself different. I felt myself purified and protected. I felt the company of Allah. With hijab I was not seen. In Islam women are commanded to cover the body and their charm so as not to trouble men who are weak to resist this kind of temptation. Hijab means clearly “I am forbidden or you”. Hijab helps us recognize each other and share the feeling of sisterhood. If I show myself in such a long black dress on the street of Japan, people might think I am crazy — делится своими наблюдениями и переживаниями необыкновенная японка. Автор вышла замуж и живёт сейчас в Саудовской Аравии. — Some Japanese wives put their make-up only when they go out, never minding at home how they look. But in islam a wife tries to be beautiful especially for her husband and a husband also tries to have a nice look to please his wife. Не знаю, как у вас, у меня это вызывает уважение. If you keep something secret it increases in value. Keeping woman’s body secret increases its charm. Уже представляю, как коллеги засуетились — и побежали в бывший бутик бикини. На распродажу сексапильных хиджабов.

В заключение: Observing hijab from outside and living it from inside are two completely different things. We see different things. Баста!

Ещё один незаменимый для серьёзных рабочих совещаний сувенир – шапка хадрамаутских фермерш. Их частенько называют «ведьмами» («Hadramawt Witches») — как раз за своеобразную форму этого головного убора, выполненного в стиле однокурсниц Гарри Поттера. Запас воздуха внутри позволяет голове не перегреваться под полуденным солнцем. В такой пароустойчивой шляпе можно без ущерба ходить и в баню, и в кабинет к начальнику.

Knocking on Ocean’s Door: Синбад в гостях у Томми Ли Джонса

Планируя уехать из Хадрамаута к Индийскому океану, я хотел пересечь автостопом горное плато по старой дороге до Шихара, а обратно в Сейун вернуться через день-другой общественным транспортом по «нормальной» дороге из Мукаллы.

Так я оказался в полицейском участке уездного города Сах – ровно посередине отрезка, соединяющего многоэтажки из глины с желанным морем. У председателя милицейского совета было ковбойское лицо Томми Ли Джонса. То есть было бы, если бы последний злоупотреблял катом. Недействующий к 8 января «тасрир» Кати Масловой вызвал шквал звонков вышестоящим чиновникам в Сейун и Сану. После чего мне показали характерным жестом «наручники». То ли мне дали понять, что должны были взять в тюрьму за подлог документов, то ли меня журили за то, что бедуины гор могли взять безалаберного автостопщика в заложники. Прозвучало слово «jail» — видимо, из первого урока по полицейскому английскому. В общем, мне вызвали двух солдат с автоматами в сопровождение (или конвой?), я пожал руку Томми Ли Джонсу и был препровождён пить чай. Скоро подоспел и сытный обед. Всё бесплатно, подчёркнуто уважительно и благородно. Ближе к двум пополудни меня отконвоировали в тёмную комнату. Попросили, чтобы я не волновался: они, мол, дадут мне кров и переночевать. Стражи любезно протянули вертушку и предложили позвонить родным в Москву, сказать, что, дескать, всё со мной хорошо, не волнуйтесь. Тут я почуял подвох и как-то напрягся.

Всё дело в том, как обращаются йеменские племенные вожди с захваченными иностранцами-заложниками. По всем законам восточного гостеприимства, пленников содержат в шикарных условиях: кормят и поят, преподают арабский и угощают катом. Всё это время ведутся переговоры с властями страны и дипведомствами. Выторговываются разнообразные преференции в виде вступления в ВТО (шутка), постройки хороших дорог, благоустройства местной школы, амнистии родственников или друзей вождя, поставок ката по субсидированным ценам и т.п. ерунда.

Полицейские раскрыли полиэтиленовые мешочки с наркотиками и закинулись первой дозой. Подобрев ещё больше, они отставили автоматы к стене, включили мне телик с каким-то англоязычным фильмом, попытались наладить винтажный видак (безуспешно)… Пожевав ещё немного, мне дали арабское имя – Синбад. Скоро я увидел в глазах своих эрудированных компаньонов бесконечность и тихонько вышел из-полумрака наружу, показывая жестами, что пошёл в туалет… Через полтора часа я уже был в обратно в Сейюне, откуда по «нормальной» дороге – 5 часов до Мукаллы (1 500 риалов).

Мукалла – административный центр и крупнейший порт в провинции Хадрамаут — подходящее место для романтика с кармой античного морехода. Город появился благодаря торговле между Индией и Африкой. Основные достопримечательности – Старый порт с сотнями лодок у причала, Аравийское море и кухня из его продуктов жизнедеятельности. Здания тут по своей архитектуре отличаются от Западного Йемена и Сеюна-Шибама – выполнены из белого камня с характерной резьбой. Всего в 3-4 километрах к западу от города раскинулись замечательные пляжи с белым песком, слегка одичавшими тентами и голубовато-зелёной водой Индийского океана. Народу немного – ребятишки гоняют футбол, пара человек беззаюотно джоггает — и один спортсмен с закалённой джамбией в плавках.

При посадке на самолёт в Сану авиакомпания Yemenia вручила мне boarding pass без указания места. Такое случилось в моей лётной практике впервые. «Садитесь, сэр, на любое место..» — успокоили меня служащие. Недолго думая, я увязался за парой французов, которые уверенно шли по лётном полю к трапу самолёта. Таким причудливым образом я оказался в бизнес-классе. Передняя стенка салона украшена изображением старинного йеменского города, в спинки просторных кресел вложен золотистый номер фирменного бортового журнала, стюардессы одаривают сладостями и чаем (в керамической кружке на блюдечке!). Думаю, можно было и кат заказать. Лечу с роскошью арабских шейхов.

Манакха: Кризис ликвидности в Арабском Тибете

Любители серпантинов и гор предпочитают осваивать окрестности Манакха – в сотне километров к западу от столицы (2.5 часа езды, 600 риалов, по пути проезжаешь высочайшую вершину всего Ближнего Востока — Djebel an-Nabi Shu’ayb, 3770 м). В XVIII-XIX вв. здесь был центр торговли кофе. Торговые ряды сегодня диверсифицировались так, как и не снилось российской экономике. «Манакха» означает «место, где встал на колени верблюд». Верблюдов я не видел ни одного, а вот туристы встречаются. Они неспешно осваивают окружающие горы (2200-3000м), фотографируют многовековые террасы и познают нехитрый быт очаровательных горных деревушек. В самой Манакха, кроме ночёвки, делать нечего.

Наиболее, пожалуй, интересно посещение посёлка Аль-Хаджара (5 км от Манакха, здания XII в, 850 жителей) и подъём к посёлку Кахиль (находится на вершине гоы прямо на Манакха, обратите внимание на кактусы размером с дерево). Кроме того, можно заглянуть в Аз-Захра (мечеть, расписанные tower houses) и Аль-Хотеиб – место паломничества последователей редкой секты исмаилитов из Йемена, Индии и Шри-Ланки.

Прикол дня оказался в том, что я забыл свою наличность в luggage room отеля в Сане. Расплатившись за shared taxi, я понял, что на Al Assal Hotel (1 200 риалов) у меня уже денег не хватит. Кредитка в этих краях оказалась предметом таким же бесполезным, как туфли для бальных танцев на институтской дискотеке. Надо было срочно найти где-то 2 000 риалов ($10) – на отель, еду и дорогу обратно в Сану. В отсутствии джамбии я оперативно принял стратегию: 1) брать всю сумму сразу, а не по частям (дабы минимизировать число дискомфортных обращений-прошений), 2) обращаться только к иностранцам (сначала поискать по отелям земляков-русских, а потом – обойти всех остальных), 3) честно объяснить ситуацию и сказать, что если они едут завтра в столицу, то я там деньги всенепременно верну. Земляков в Манакха не оказалось. Организованные группы французов и немцев, атакованные мной в темноте, смотрели на меня или как на идиота, или как на наркомана. Что-то блеяли про гидов, которые, дескать, знают, где группа будет завтра и т.д. Наконец, с четвёртой или пятой попытки я подкараулил у обменника какого-то нежлобливого француза. Он-то и одарил меня двумя тысячами спасительных риалов без лишних вопросов. Уверен, на основе моей ситуации можно создать executive, entrepreneurship или communication skills training: скажем, дать всем индивидуальное задание добыть любым способом $100 за 60 минут в незнакомом городе у говорящих на незнакомом языке незнакомых людей.

Имидж-лаборатория для «Kalashnikov-land»: пацифизм на родине Бин Ладена

Как и у России, у Йемена проблемы с имиджем. Страна считается небезопасной для путешествий. По оценкам экспертам, в руках населения находится от 50 до 60 миллионов единиц огнестрельного оружия, в основном АК. С 1993 года были похищены около 200 иностранцев. За последние три года в стране зафиксировано 24’632 преступлений, связанных с огнестрельным оружием. Эти преступления привели в общей сложности к 5 000 смертей и 18 500 ранениям. В большинстве случаев эти правонарушения – итог локальных разборок между племенами, где и по сей день во главе закона стоит принцип «око за око».

МВФ упрямо не хочет оказывать финансовую помощь, укзывая на две фундаментальные проблемы — распространение в стране ката и оружия. С первым правительству справиться довольно тяжело, а вот со вторым процесс абирает обороты. Лоббирование разоружения идёт по линии местной «правозащитнической» организации Dar al-Salaam. Правительство закрыло с конца апреля 2007 года работу рынков продажи огнестрельного оружия. По закону, нынче в крупных городах оружие запрещено носить на улице. Тем не менее все его держат дома. Кто-то держит простой АК-47, ну а кто-то – ракетную установку.

Но есть и другая, менее распиаренная сторона медали. По данным 2000 года (уверяю, они несильно изменились с тех пор!) от United Nations Office on Drugs and Crime, Centre for International Crime Prevention, Йемен занимает 27-ое (!!!) место в списке стран мира, отсортированных по количеству совершаемых убийств в год на 100’000 населения:

United Nations Survey of Crime Trends and Operations of Criminal Justice Systems

Ранг Страна Число убийств (на 100,000 жителей)

— По миру в среднем 6.5

1 Колумбия 61.7

2 ЮАР 49.6

3 Ямайка 32.4

4 Венесуэла 31.6

5 Россия 20.1

6 Мексика 13.0

7 Эстония 10.7

8 Латвия 10.3

9 Литва 10.2

10 Беларусь 9.8

11 Украина 9.4

12 Папуа — Новая Гвинея 8.3

13 Киргизия 8.0

14 Таиланд 8.0

15 Молдавия 7.8

16 Зимбабве 7.4

17 Сейшелы 7.3

18 Замбия 7.0

19 Коста-Рика 6.1

20 Польша 5.6

21 Грузия 5.1

22 Уругвай 4.5

23 Болгария 4.4

24 США 4.2

25 Армения 4.2

26 Индия 3.4

27 Йемен 3.3

28 Доминиканская Республика 2.8

29 Азербайджан 2.8

30 Финляндия 2.8

Получается, жить в России в 6 раз более опасно, чем в Йемене. А Госдепартамент США настоятельно просит своих граждан воздержаться от суицидальных поездок в Йемен. В 2000-ом году, кстати сказать, кто-то энергично пустил ко дну американский военный крейсер «Cole» в порту Адена (17 моряков погибли, 39 ранены). Однако на взгляд обыкновенного и незамороченного на политике вольного путешественника, палка изрядно перегнута. Попасть в заложники можно, только купив специальный квест-тур, рекламируемый одним из европейских туристических агентств. Русских в Йемене очень любят. И не только за автомат Калашникова.

Сирийская Арабская Республика: библейские древности при температуре мороженых фиников

Между Йеменом и Москвой мне удалось ввести в уравнение моего путешествия новую переменную – Сирию. Три дня в Дамаске и Пальмире позволили получить минимальное представление о стране и её обитателях.

Погранцы с повадками заправских филателистов без единого вопроса вклеивают визу в виде нескольких марок в паспорт — словно в альбом — за €15/$20. На 24-часовом автобусе доезжаешь из аэропорта до центра Дамаска (всего 25 фунтов – пол-доллара!). Остановился в single room в Al Haramain Hotel – они привлекли горячим душем и включённым завтраком, за 500 фунтов ($10). Надо сказать, что горячий душ – понятие в Сирии в середине января весьма важное. На улице стояли предминусовые тепературы, и лишь днём на солнце воздух прогревался до +10-15С. А ведь многие туристы покупали ведь туры на море в новогодние праздники! В общем, только вернувшись обратно в оттеплевшую Москву, я понял, какой был в Сирии дубак!

В соседнем отеле я обнаружил толпы замысловатых японцев, несколько корейцев и пару русских бэкпэкерш. Таня и Марина – представительницы аудиторского бизнеса — провели выездную новогоднюю проверку в трёх странах – Ливане, Сирии и Иордании. Очень замёрзли, простудились, мокли под дождями, виски кончилось, но в целом путешествием своим довольны. День в Дамаске мы провели вместе.

По сведениям видных столицологов, Дамаск является древнейшей из действующих столиц мира (первые упоминания 2500 г. до н. э.). Легенды гласят, что город основали Адам и Ева, а также, что тут появилась первая каменная стена после всемирного потопа. Как сказал мне нефтяник-сосед по самолёту – Everything in Syria is old. Это выражение может относиться не только к боингу Syrian Airlines.

В Старом городе – Цитадель (Кремль) – очень сильно отреставрирована. Мечети выглядывают из всевозможных городских разломов — бывает, что и живописно. Мечеть Омеядов – считается самой красивой в мире! – таковой, наверное, и является. Однако в мечетях я не очень разбираюсь. Кажется, должны быть сооружения и покрасивее – например, в Иране, Узбекистане или Саудовской Аравии. А вот Old Damascus действительно old. Паутинка узких улочек так и ждёт своих зазевавшихся туристических мошек. Такое ощущение, что Дамаск заново перестраивается – везде идут раскопки, меняют трубы и инфраструктуру – видимо, впервые со времён крестоносцев. В мечети Омеядов кроме головы Иоанна Крестителя и г-на Хусейна, а также священного минарета Иисуса Христа есть красивые ковры и витражи. Перед мечетью – стаи голубей – почти венецианского масштаба. Гора Касьон, где Каин убил Авеля, одарила неоченьпоражающим воображение урбанистическим видом. А вот ливанское красное сухое на ужин – достойное завершение дня в столице.

Пальмира – «соперница Рима на Востоке», «невеста пустыни» — меня, прямо скажем, не потрясла. Небольшое скопление античных руин под открытым небом – театр, колонны, термы, храмы и портики, перемежающиеся с просто камнями. Я, например, могу легко перепутать Гипогеум с преториумом и триумфальной аркой. Может, поэтому мёртвый город оказал на меня полуживое впечатление. Обойти широко разрекламированный комплекс вполне реально за полтора-два часа со всеми сопутствующими позированиями и фотографиями. Можно представить, сколько всего тут ещё остаётся зарыто в песке под ногами – потренировать воображение. Но ждать тут заката мне показалось обломом. В 40 километрах от Пальмиры есть сульфатные источники ABASIA (вход – 150 фунтов), но транспорт туда не ходит, а такси за $20 одному было лень брать. В итоге я оказался в грузовичке, направляющемся из Ирака в Ливан. Водитель любезно согласился подвезти меня все 210 км. до Дамаска. На закате он неожиданно остановился у обочины, вылез из кабины, и… пропал. Обыкновенная обочина оживлённого шоссе – не заправка, не туалет, не магазин какой-нибудь. Я уж думал, колесо спустилось или ещё что-то стряслось. А он просто сел на колени и тихонько помолился минут пять – и как ни в чём не бывало, сел опять за руль.

При регистрации на рейс Дамаск-Москва надо иметь 200 фунтов ($4) для олаты выездного сбора. Впервые в жизни я стал свидетелем, как иностранцы имеют в этом деле преференции – с сирийцев взимают целых 1 600 фунтов (но если они летят в арабские страны, то 800 фунтов – внешняя политика, однако). Похоже на социально справедливый налог на богатых и командировочных. Сколько фунтов взимают с тех, кто вылетает в государство Израиль, я так и не узнал.

В аэропорту есть своя небольшая мечеть. Если у тебя сильный перевес, можно помолиться. Просят не только Аллаха и работников авиакомпании, но и — не удивляйтесь — тут принято просить другого пассажира зарегистрировать сверхнормативный багаж на чужой паспорт. Проявите понимание. Пару раз я и сам бывал в такой ситуации. Наконец, надо отдать должное – сирийцы беспошлинно торгуют весьма честно. Их profit margins в duty-free составляют нормальные 20-30%, а не 100-200% «шереметьевских». Можно подобрать фирменные стадости ($10-20), местной анисовой водки «арак» ($6), ливанское вино (от $4.5) и шоколадку ($1).

Итоги

К 30 годам мы почти не совершаем необдуманных, иррациональных поступков, каких-нибудь дурацких глупостей. Живём по плану. Двигаемся по инерции. Взрослим детей. В общем, незапланированный рывок в Йемен — это редкая возможность вырваться в детство, побыть пару недель Синбадом, сбежать от ведьм и вволю погрызть недиабетические сладости.

Кроме того, я видел Солнце на протяжении двух недель после его трёхмесячного отсутствия в небе над Москвой! Не стоит верить многообещающим заголовкам псевдоотчётов туристов вроде «Иордания — восточная сказка», «Таинственная Петра — вечная загадка Иордании», «Сирия, моя любовь…», «Пальмира – место, избранное богами..» и т.п. Разумеется, и Иордания, и Сирия могут предложить уставшему от солнца и моря туристу что-то запоминающееся и достопримечательное (Вади Рам, Петра, ММ и Дамаск, Пальмира, замки). Однако истинно самобытная страна – с ещё более густым солнцем, морем, сладостями, населённая скзочными домикми и тёплыми людьми с холодными кинжалами – это безусловно Йемен. «Welcome to Yemen» продолжает стучать у меня в ушах, а улыбка, приобретённая за 10 дней в Счастливой Аравии, кажется, осветит не один вагон московского метро…

Post Scriptum

Три дня назад я прилетел из Йемена. Пошёл в кино. Называется «Запределье». Режиссёр с замысловатым именем Tarsem Dhandwar Singh живёт попеременно в Лондоне, Италии, Лос-Анджелесе и Индии. «Запределье» — фильм для любителй не только офигительно красивой картинки, качественного морфия, напомаженных медсестёр и детских фантазий. Это фильм для обожателей путешествий. Режиссёр-передвижник снимал свой фильм в 26 странах — Штаты, Англия, Италия, Индия, Чехия, Турция, Египет, Камбоджа, Андаманские о-ва, Чили, ЮАР, Фиджи, Непал, Мальдивы, Намибия, Бразилия, Аргентина, Китай, Румыния… А выпустил в широкий прокат — 3 января 2008 года. В России.

Сюжет — очаровательная больничная сказка, подкрепляемая снотворными и апельсинами, прерываемая уколами и процедурами. На необитаемом острове-бабочке оказываются пятеро. Вдовец-индус с почёсывающимися от гнева бровями. Бывший раб с телом античного героя. Учёного вида Чарльз Дарвин в эпатажной меховой шубе со своим деймоном — обезьянкой Уоллес. Харизматичный подрывник с сигарой и усами. И разбойник в маске, похожий на папу. Скоро к ним из недр дерева выйдет шаман, у которого в чреве воркуют птицы. Вся эта престранная толпа ищет злого губернатора в Синем городе, которого охраняют лающие люди в чёрном — напоминающие укреплённых свинцовыми пластинами работников рентгенологического отделения. Грядёт месть, достойная самого маэстро Пак Чан Ука. Повествование то и дело обрывается на самом красивом и интересном месте – сказка от этого становится только более желанной. Мне кажется, что хмурое московское небо и депрессивные лица пассажиров общественного транспорта – это тоже в некотором роде такие непродолжительные жизненные остановки. Впереди нас всё ещё ждут пираты, шаманы и огнедышащие драконы.

Советы в дорогу

— не лететь «сирийскими авиалиниями», если есть выбор

— взять побольше ручек для детей и помощнее карту памяти фотоаппарата. «Галям!» («Ручку!») от детей тут слышишь чаще, чем откровенно грабительский «Бакшиш!» или «Фулюс!» («Деньги!»). Но чаще всего дети просто кричат — «Сура!» («Фото!»).

— не «покупаться» на заманчивые предложения агенства «Коллаж-сервис» и г-на Леонтьева в частности, которые захотят вам впарить 10-дневный тур по стране на джипах за $2 300. По-дикому можно легко уложиться в половину этой суммы.

— иметь при себе не только шорты с солнцезащитными очками, но и тёплую куртку/свитер для горных районов и ночёвок

— не забыть туалетную бумагу и салфетки

— если хотите полететь на Сокотру, придётся бронировать билет через местное агенство по интернету заранее, так как с местами напряжёнка (всего по одному рейсу в неделю из Саны и Адена).

— пермит нужно получить обязательно и отксерить его многоразно (однако это не гарантирует посещения территорий к северу и востоку от Саны и районов между Аденом и Мукаллой – Садаа, Мариб, Шахарах, Барракиш, Сирвах, Шабва и Баб-эль-Мандеб).

— миновать по возможности месяц Рамадан, когда день и ночь в Йемене меняются местами. Днем все магазины открываются только к полудню, а рестораны, кафе — и вовсе к закату солнца.

— о кредитных картах в Йемене можно забыть (банкоматы есть только в Сане и Адене). Лучшая наличность – американские доллары, изданные после 1990 года.

— взять с собой средство от ушибов. Особенно отчаянных фотогрфов хадрамаутские ведьмы не гнушаются забрасывать камнями (можно почувствовать себя прелюбодем – перед законом шариата).

— Вы ели кактусы? В Йемене плоды их полового безумства продаются поштучно — 50 риалов доза…