Между поездкой и очерком о ней обычно есть промежуточная стадия – стадия коллажа, когда на стол
высыпаются из конверта один за другим все кусочки, обрывки и клочки закончившегося путешествия.
Истрепавшаяся на сгибах карта, билеты на автобус и в музей, салфетка из кафе, буклет с выставки, и
везде по краям и на полях – торопливые записи, наброски, чтобы не забыть чего-то, что увиделось,
услышалось или просто пришло в голову.
Фрагменты надо бы упорядочить, подогнать друг к другу, как кусочки стекла для мозаики, чтобы
получился рассказ, – но тогда исчезнет пестрая россыпь, которая точнее всего передает мои впечатления
от этой причудливой страны…

«Древнее Королевство Миллиона Слонов, ставшее в 1975 Лаосской Народно-Демократической республикой,
постепенно открывается для туристов» (Бесплатный мини-путеводитель Лаосского министерства по туризму).

В лавке вьентьянского букиниста беру с полки видавший виды подержанный (впятеро дешевле нового!)
путеводитель по Лаосу – на английском. Рядом французский «Гарри Поттер» в покоробившейся от дождя
обложке, и немецкие «Путешествия по Азии», явно побывавшие в чьем-то пыльном рюкзаке. Интересно,
какой соотечественник завез сюда «Русский спецназ 3»?

Оказывается, Королевство Миллиона Слонов – это для краткости. Полное название, данное стране королем
Фа Нгумом в 1353 году — «Лан Санг Хом Кхао», т.е. «королевство миллиона слонов и белого зонта». А
более древнее название части вошедших в королевство земель — «Лан На», «миллион рисовых полей». Такая
тут топонимика.

Коллега прочел в Интернете, что буддистские правила позволяют употреблять в пищу все, что бегает,
плавает, ползает или летает спиной кверху. Прямоходящие человекообразные по этому правилу однозначно
несъедобны, поскольку перемещаются спиной назад, но со всеми остальными дело обстоит сложнее. Остаток
дня проходит в размышлениях над вопросами типа (1) где у червяка спина, и в какую сторону ею он
ползает, или (2) есть ли несъедобные среди тех, кто летает…

“При входе в храм всем необходимо разуться. Если вы решите сесть, то не садитесь ступнями вперед.
Если хватит гибкости, постарайтесь подогнуть ноги ступнями назад.” (Бесплатный мини-путеводитель
Лаосского министерства по туризму).

Монастыри по-лаосски называются «Ват». В ват разрешается заходить всем, — и не только по религиозной
надобности. Торговцы на трехколесных мотороллерах с кузовом приезжают предлагать свой товар. Маляры с
кистями и банками краски идут подновить статую Будды – а то позолота после сезона дождей совсем
облупилась. Приятели приходят поболтать с послушниками — учениками монастырской школы. Словом,
монастырь похож на деревню, в которой идет обычная жизнь. Кто-то огородничает, кто-то метет двор, а
кто-то развешивает на веревках для просушки выстиранную монастырскую одежду всех оттенков оранжевого,
— от яркого, как кожура мандарина, до почти коричневого.

«Основанный в 1566 году, монастырь Ват Симуанг хранит основание, или столп, города [Вьентьяна]. По
известной легенде, во время строительства храма беременная женщина Нанг Си принесла себя в жертву,
бросившись в яму, куда устанавливали храмовый столб. Нанг Си считается защитницей города и очень
почитаема жителями» (Карта Вьентьяна из гостиницы Лао Плаза)

Статуи Будды в монастырях часто образуют повторяющийся мотив – одна фигура за другой тянутся вдоль
длинных крытых галерей. В Лаосе нам рассказали, что череда статуй повествует об одном из чудес Будды
— якобы желая продемонстрировать сомневающимся свои сверхъестественные способности, Будда многократно
повторил собственный образ, создав множество «двойников».

В галереях монастыря Ват Сисакет более шести тысяч статуй Будды – от крошечных, чуть больше
спичечного коробка, до больших, почти в человеческий рост. Во время войны с Сиамом в начале XIX века
многие окрестные храмы были разрушены, и уцелевшие в них статуи остались без дома. После войны статуи
перевезли в Ват Сисакет, единственный сохранившийся в монастырь в округе, и теперь они образуют
удивительное собрание разных стилей и направлений. Есть статуи из керамики, дерева, камня, бронзы и
даже серебра. Во время празднования Нового Года происходит священное омовение статуй – их поливают
водой из специального желоба в форме нага – божества, имеющего вид водяного змея или дракона.

«В Лаосе более 70 этничеких групп. Для простоты они делятся на 3 этноса по месту проживания: Лао Лум
(«живущие на равнине»), Лао Тюнг («живущие на холмах»), Лао Сунг («живущие в горах») » (Бесплатный
мини-путеводитель Лаосского министерства по туризму).

Проводим полевые маркетинговые исследования. Вместе с лаосскими коллегами едем в магазин сотовых
телефонов, к одному из местных дилеров. «Вон он, телефонный магазин», — показывает нам водитель на
другую сторону улицы, — «Ишь ты, хорошо у них сегодня торговля идет». «Откуда он знает?» — думаю я, и
в следующую минуту понимаю откуда. На крыльце магазина выстроились в ряд пять пар обуви: женские
босоножки, две пары бесполых резиновых шлепанцев, кеды и армейские ботинки. Вспоминаю, что у входа в
лавку букиниста висела табличка «We are shoe-on!»

В магазинчике дилера и вправду людно — разговор удобнее вести в офисе. Следом за хозяином проходим в
дверь с табличкой «Service only» …и оказываемся в квартире. Передняя половина дома это магазин, а в
задней живут хозяин и его семья. В углу плита, что-то тихо булькает на огне в большой алюминиевой
кастрюле. У плиты в коробке зеленые скорлупки от кокосовых орехов, по всей комнате — запах теплого
коксового молока. В противоположной стене дверной проем, за ним спальня, слышно, как там работает
телевизор. В открытую дверь видна железная спинка кровати, меду прутьями спинки просунулись детские
пятки – дилер-младший смотрит кино. У двери за столом парень постарше возится с паяльником –
ремонтирует чей-то телефон. Нас усаживают за накрытый клетчатой клеенкой стол, хозяйка наливает всем
минеральной воды из литровой пластиковой бутылки – обязательный жест гостеприимства, совсем нелишний в
жарком климате. Дилер делится опытом: на днях закупил партию футболок, хочет начать акцию – кто купит
за месяц три карты экспресс-оплаты, тот получает футболку в подарок…

Пожилая женщина в огромной соломенной шляпе торгует вразнос вениками. Заходит в дома, приветливо
улыбается – лицо морщинистое, загорелое. Целые связки соломенных веников висят на концах перекинутого
через плечо коромысла. Каждый веник любовно переплетен цветными нитками и топорщится по сторонам, как
опахало. Наш интерес к ее прозаичному товару очень забавляет женщину – вот ведь чудаки эти иностранцы,
веников не видели!

«При «болезни туриста» не впадайте в панику – чего еще вы ждали в путешествии? Примите Интетрикс или
Имодиум. Регулярно пейте воду, ешьте рис и спелые бананы, пейте Пепси и избегайте острой пищи (что
здесь непросто!)» (Бесплатный мини-путеводитель Лаосского министерства по туризму).

Вдоль дороги женщины продают соленые огурцы, расфасованные в прозрачные пластиковые пакеты. «Почему у
них огурцы желтые?» — спрашиваю водителя. «Это не огурцы,»- смеется он, — «это маринованная папайя».
Небось удивляется, как можно такое придумать – огурцы посолить! Пусть удивляется, мне не до него – я
только что увидела, как на решетке прямо посреди улицы жарят бананы.

Разговариваю с лаосцем, недавно вернувшимся из Москвы. Спрашиваю, понравилось ли. «Понравилось,» —
отвечает, — «машин много, людей много, дома большие. Только у вас там везде этот, как его, салат из
картошки с майонезом…» Лицо собеседника меняется – в глазах возникают ужас и отвращение.

У дороги магазин автопокрышек. Перед входом — транснациональный мишленовский человек-гусеница, такой
же, как где-нибудь в московском шиномонтаже или американском tire shop-е. Такой да не совсем –
приглядываемся и видим, что изображение не вполне каноническое. Мишлен приветствует покупателей
по-лаосски, сложив ладони перед грудью и наклонившись вперед.

«Лаосцы традиционно приветствуют друг друга, складывая ладони в молитвенном жесте, который
называется «ноп». Если кто-то делает вам ноп, нужно сделать ноп в ответ, если только это не ребенок…
Ноги – самая низкая часть тела, как в физическом, так и в духовном плане, поэтому не вытягивайте ног в
сторону других людей…Голова считается высшей частью тела, поэтому старайтесь не дотрагиваться до
головы лаосца.» (Подержанный путеводитель Lonely Planet)

Непосредственность лаосцев непривычного иностранца может шокировать. За обедом разговариваем с
лаосскими коллегами. Одна из девушек рассказывает, что месяц назад вышла замуж и спрашивает, замужем
ли я. Отвечаю, что да. И давно? Два года. А сколько у меня детей? Отвечаю, что детей пока нет. Соседи
по столу дружно оборачиваются в мою сторону и удивленно спрашивают «А почему?»

После работы ужинаем в ресторане. Живая музыка — играют на традиционном лаосском инструменте, с виду
похожем на лодку, а по конструкции представляющем собой деревянный ксилофон. Поют мелодичные печальные
песни. У одного певца выходит особенно душевно — спрашиваем наших лаосских коллег, о чем
понравившаяся песня. Оказывается, о старике, который полюбил молодую девушку, дарил ей дорогие
подарки, исполнял все желания. А девушка встретила молодого, полюбила, — и забыла старика несмотря на
все его старания. Вот он и грустит, сердце у него разбито… А говорят, только у русских застольные
песни печальные!

“Очень краткий лаосский словарь:
здравствуйте – сабайдИ
спасибо – капчАй
пить – ким нам
есть — кин хао
рис – хао
гостиница – хон хам
туалет – хон нам
врач – мао
доллар — дола” (Бесплатный мини-путеводитель Лаосского министерства по туризму).

В середине дня жара становится тяжелой – словно весь зной лежит у тебя на плечах и давит к земле.
Медленный желтый Меконг кажется совсем разомлевшим от солнца, водители тук-туков уже не кричат,
зазывая пассажиров, а жалобно так, без особой надежды, тянут :«Тук- ту-ук?». Про еду думать не
хочется, но через час у нас встреча, потом другая, и так до вечера. Надо забросить в топку хоть
чего-нибудь. Вдоль реки одно за другим тянутся открытые кафе под навесами из парусины или тростника.
Щурясь от солнца, читаем на ближайшем вывеску английскими буквами – «Katiusha». Ниже, в столбик –
меню, где, тоже в английской транскрипции, присутствуют, почему-то в единственном числе, «Varenik» и
«Golubets». Хозяева русские, но обслуживают лаосцы – молодые ребята в футболках с надписью «Москва».
Видимо желая нам угодить, заводят музыку, — и над великой желтой рекой, над черепичными крышами
монастырей, над задремавшим в будке постовым начинает звучать протяжная песнь про Владимирский
централ, который этапом из Твери. Наверное именно так случается солнечный удар…

«Водить машину в Лаосе рискованно, особенно в городах. Лаосские водители действуют на дороге по
вдохновению и с помощью Будды. Правила движения существуют, но не соблюдаются, так что будьте
осторожны, особенно с мотороллерами.» (Бесплатный мини-путеводитель Лаосского министерства по туризму).

Транспорт движется медленно — 40 км.ч. по городу обычное дело. При творческом отношении лаосцев к
вождению и правилам иначе нельзя. Самая опасная ошибка – полагаться на здравый смысл других водителей.
Мысли типа «он же смотрит, куда едет», надо оставлять дома вместе с шубой и валенками – он не смотрит,
он во власти рока и стихии и сам не знает, как поступит в следующий момент. Не исключено, что повернет
у вас перед носом налево из самого правого ряда.

Монахи погрузились в тук-тук и едут на рынок, оранжевые накидки развеваются на ветру. Девчонки верхом
на мотороллерах, куртки надеты задом наперед, молния на спине, — от ветра. Опять мотороллер – как же
он, бедолага, везет целую семью: папу, маму, и двух ребятишек? На обочине целая стоянка тук-туков —
пассажиров нет, водители отдыхают в кузовах, под навесами. Трое уселись возле радиоприемника, слушают
музыку, а четвертый натянул между стойками кузова гамак и дремлет с комфортом…

«Считается, что долю человека в первую очередь определяет карма, поэтому лаосцы не слишком
напрягаются насчет собственного будущего… Они считают, что «слишком много работать вредно для ума», и
часто выражают сочувствие тем, кто «много думает»… Стремление избегать излишнего психологического
напряжения свойственно местной культуре, а с точки зрения традиционного лаосца любое занятие, не
содержащее в себе элемент «интереса», неизбежно вызывает напряжение» (Подержанный путеводитель Lonely
Planet)

Лаосское слово «бопенян» означает «все равно», «не важно», «по барабану». Бопенян – основополагающий
жизненный принцип. Отсутствие комфорта в лаосских домах, вечный, непонятно с чем связанный потоп в
местных туалетах – всем бопенян. Правила движения, даже наличие у человека за рулем водительских прав
– бопенян однозначно. С одной стороны, такая жизненная философия позволяет легче переносить трудности,
с другой – не дает с этими трудностями справится. Замкнутый круг, выхода из которого не видно.
Впрочем, бопенян…

«В сельской местности люди могут быть непривычны к фотографированию, поэтому обязательно улыбнитесь и
спросите разрешения прежде чем сделать снимок. В некоторых племенах фотографирование людей – табу. В
любой местности ведите съемку тактично, стараясь не задеть достоинство людей» (Подержанный
путеводитель Lonely Planet)

Собираясь на рынок, прошу портье в гостинице написать мне, как по-лаосски будет «Можно мне вас
сфотографировать?». Портье пишет фразу из шести слов – и ничего похожего на «фото». Видимо лаосцы
придумали для фотографии собственный термин. По дорогое то и дело достаю бумажку из кармана и мысленно
повторяю фразу, стараясь запомнить. Уже на подходе к рынку решаю в последний раз проверить себя – и не
обнаруживаю бумажки. Видно, задумавшись положила мимо кармана. Шесть замысловатых слов тут же
предательски улетучиваются из памяти. В дальнейшем приходится объясняться жестами – делать движения
фотоаппаратом в сторону объекта съемки, смотреть вопросительно, кивать головой и улыбаться. Впрочем,
этого вполне хватает, — продавцы понимают, чего я от них хочу, и в большинстве случаев застенчиво
улыбаются в ответ, будто им сделали комплимент, и утвердительно кивают. Те, кто не хочет
фотографироваться, отрицательно качают головой и закрывают лицо руками – все понятно, иду дальше. Уже
на обратном пути вдруг вспоминаю два последних слова из коварно ускользнувшей фразы – «дай бо». Смотрю
разговорник – оказывается, они как раз и означают «можно».

«Тат Дам, Черная Ступа – еще одна достопримечательность Вьентьяна, окруженная легендами. Она
считается святилищем могущественных нага – мифических драконов-покровителей города» (Карта Вьентьяна
из гостиницы Лао Плаза).

Рядом с Черной Ступой — излюбленное место отдыха и главная тусовка оказавшихся во Вьентьяне
иностранцев, ресторанчик под названием «Капчай-дё», что переводится примерно как «Спасибочки». В меню
рядом с традиционным термоядерно-острым салатом из папайи – спагетти болоньезе и стейк. Отдельный
раздел в меню назван «Утехи экспата». Утехи в основном представлены гамбургерами – видимо для тех,
кого совсем скрутила ностальгия.

«А в Москве тук-туки есть?» — спрашивает меня водитель железного коня с кузовом и брезентовой крышей.
Его тук-тук, — явно предмет гордости хозяина, — украшен по бокам ленточками и блестящими кусочками
жести. «Нет, в Москве нету». «А почему?» — выясняет он подозрительно. «Потому что холодно».
Собеседник понимающе качает головой, видимо представляя себе, каково было бы водить тук-тук в
российских снегах. «Жалко, что нет тук-туков», — резюмирует он наконец. «У вас людей много, хорошо
можно зарабатывать…»

Вечер, закрываются лавочки. Продавец овощей катит домой свою тележку – мало распродал, видно
неудачный день. Рядом, расстелив прямо на тротуаре коврик, двое мужчин играют в шашки. Доска сделана
из ткани – свернул и унес. А фигуры из пивных пробок – белые донышком вверх, черные вниз. Вокруг
игроков бегает загорелый дочерна пацаненок лет пяти с оранжевым пластмассовым вертолетом в руке.
Выписывает рукой сложные виражи, старательно имитирует голосом звук вертолетного двигателя:
“В-ж-ж-жу-у-у…Дыр-Дыр-Дыр-Дыр. Вж-ж-ж…” Стало быть, по-лаосски вертолет говорит так же, как и
по-русски…