Гондар

К концу пути я приутомилась и в Гондар приехала сонная, голодная, вся в пыли, после 7,5 часов скрюченного сиденья в автобусе. Наверное поэтому сначала Гондар мне не понравился. На улице постоянно цепляются подростки с предложением проводить, показать, помочь. Их невозможно прогнать. Вообще эффект толпы в Эфиопии несколько шокирующий. Стоит остановиться, особенно с ЛП или картой в руках, как вокруг собирается много народа и очень плотно обступают. По началу я даже пугалась.

Белезек пансион, рекомендованный в ЛП, оказался полностью занятым. Туризм в Эфиопии явно на подъеме. Пришлось остановиться в соседнем отеле Терара. Он довольно старый, был построен итальянцами в 40х годах прошлого века, но зато находится на холме в красивом саду. Мне очень понравилась территория. Комнаты чистые, стоят 8 долларов, но туалет и душ в коридоре.

Первым делом отправилась в рекомендованную кондитерскую. Очень вкусные тортики и кофе – все по 1 быру за штуку (около 3х рублей). В кафе познакомилась с парой местных ребят. Один из них, Самуэль, пошел показать мне церковь Дебре Берхан Селассие – считается самой красивой церковью в Эфиопии. Идти около 2х километров. Опять ощущение деревни: неасфальтированные дороги, одноэтажные дома, куча ребятни. Многие местные ходят в габи – шерстяные накидки, обычно белого цвета, в которые закутываются иногда и с головой.

Церковь – просто чудо! Небольшая, из грубых тесаных камней. Внутри вся расписана фресками 16го века. Росписи в хорошем состоянии, очень проникновенные. А на потолке во много рядов изображены лица ангелов с огромными глазами – они охраняют и церковь и всех прихожан. Я сидела в церкви очень долго и любовалась фресками. В открытые настеж двери с трех сторон влетали ветер, лучи солнца и пение птиц. Священник подошел со мной пообщаться. Очень обрадовался, что я из России. Приглашал в Гондар на Тимкат (Богоявление) – там он празднуется пышнее всего.

Вернувшись в город, я выпила очередной классный сок из нескольких фруктовых слоев. Немножко прогулялась по центру, дошла до комплекса императорских дворцов 17го века, но решила осмотреть его, когда уже вернусь в Гондар из гор. Отправилась поискать автобусную станцию. Спросила совета у маленьких мальчишек – лет по 8-9. Они сначала чуть не кинулись от меня врассыпную, но потом, поняв суть вопроса, обрадовались, и на станцию я ввалилась в окружении десяти малышей, которые галдели и сообщали всем встречным кто я и что я. Их сначала даже не хотели пускать внутрь здания, но они все равно прорвались. Билет мне, правда, не продали, сказали, что куплю завтра прямо в автобусе. Один из мальчишек попробовал просить денег, но другие на него зашумели, извинились и самым галантным образом распрощались.

Дальше была долгая и неприятная борьба с эфиопским интернетом. Каждая страница открывается по пять минут и e-мейлы почему-то не посылались. После часа попыток, я все же отослала три коротких e-мейла, и довольная отправилась ужинать. Так полюбила рыбу в Бахар Даре, что заказала и здесь – опять было очень вкусно. Несмотря на предварительную договоренность с Самуэлем отправиться по барам, усталость взяла верх. И я уснула в предвкушении очередной поездки на автобусе!

Дорога в горы

Привычный подъем в 5 утра. Билета не было, так что вперед я уже не просилась. Успела сесть на последнее сиденье для двоих у задней двери. Рядом со мной женщина с кучей котомок – как они все разместились у нас под ногами, я до сих пор удивляюсь. Народу было битком – пытались сесть куда только можно – в проходе, друг другу на колени, на заднее сиденье набилось около 10ти человек Дорога запомнилась тем, что дважды меняли колесо. Потом с крыши автобуса начала сыпаться какая-то крупа. Мальчишка-кондуктор прямо на ходу полез на крышу через форточку, там перевязывал чьи-то мешки, а потом так же через форточку вернулся в салон. У кого-то потерялся в салоне посох (местные горные жители ходят с посохами) – все повскакали с мест и полезли под сиденья. Я болтала с мужиком из деревни, неподалеку от Дебарка, – места моего назначения – он неплохо говорил по-английски. Когда мы остановились на завтрак, я даже не стала выходить – все равно всем любопытным местным, желающим поглазеть на «фаранджи», было это удобно делать через заднюю дверь автобуса, возле которой я и сидела. Так что удовольствия я им не испортила. Мой собеседник вернулся в автобус и неожиданно принялся меня угощать фруктами и какой-то смесью из зерен, ее продают на всех остановках. Я была тронута такой заботой!

Горы Симиен

Национальный горный парк Симиен (под патронажем Юнеско) – один из самых красивых природных заповедников в Эфиопии. Великолепные горные панорамы, очень живописные места для стоянок, возможность посмотреть на местную флору и фауну, многие образцы которых эндемичны для Эфиопии. Отсутствие инфраструктуры и очень маленькое количество туристов – создают ощущение затерянного рая. Организовать поход по заповеднику из Дебарка очень легко и недорого. Если у вас нет нескольких дней для похода, то можно нанять джип и проехать через часть парка, по которой недавно была проложена горная дорога или сходить на однодневную экскурсию к водопадам.

Я отвела на «поход» целых пять дней, включая день приезда. Высадившись из автобуса напротив единственной в городе гостиницы – Симиен Парк Отель, я сразу направилась в головной офис Национального парка, чтобы заплатить взносы и нанять персонал. В офисе меня очень радушно встретили. Служащий прекрасно говорил по-английски. Все цены там фиксированные, поэтому никаких торгов – называешь что и кто тебе нужет и на сколько дней – и сразу же на месте получаешь. Обязательной является только оплата вооруженного скаута — мой гордо нес на себе автомат Калашникова. Скаут стоит 4 доллара в день. Поскольку по-английски скаут не говорит, то очень рекомендуют взять гида, который будет рассказывать о природе, служить переводчиком при посещении деревень и собеседником при посиделках у костра. Гид – самое дорогое удовольствие – 9 долларов в день. Дальше я еще арендовала палатку, пенку, примус, наняла мула для перевозки вещей вместе с погонщиком (за 5 долларов в день). И в довершении укомплектования экспедиции мне осталось нанять только повара – что я и сделала (за 3 доллара в день). Получился маленький караван в лучших традициях европейских сафари по Африке столетней давности. Повару я выдала 200 бырр (25 долларов), на которые он на местном рынке накупил еды – ее хватило на все пять дней для всех членов нашей команды. Потрясающе!

В первый день мы вышли из Дебарка уже после обеда. Нам предстоял короткий переход до лагеря Буют Рас – 3,5 часа. На этом участке попадалось довольно много местных. Прошли несколько деревень с очень живописными хижинами – круглые, сделанные из хвороста и глины. Из каждой хижины высовывались улыбающиеся черные детские физиономии, машущие мне руками и кричащие приветствия. Иногда дети выбегали, чтобы посмотреть на меня поближе. Неожиданно я поняла, что на некоторых из них одежда просто рассыпается… это уже и обносками назвать нельзя – насквозь просвечивающие лохмотья. Но все дети широко улыбались и воодушевленно махали и даже ничего не просили… Потом мне кто-то сказал, что эта часть Эфиопии как раз одна из самых бедных – знаменитое красивейшее, но трудно доступное и неплодородное высокогорье. Там чуть что случаются засуха, неурожай и голод.

Через час пути начался первый подъем. Тогда я еще не могла знать, что это будет самый трудный и убийственный подъем за все 5 дней, поэтому в какой-то момент, ловя свое выпрыгивающее сердце и тщетно стараясь вдохнуть побольше воздуха, я сильно приуныла и подумала, что явно надо было готовиться к таким походам заранее, а не надеяться на свою средне-хорошую физическую форму. В какой-то момент была даже мысль повернуть назад… я поняла, что карабкаться вот так целый день в гору я просто не смогу. А в течение пяти дней… Но всему приходит конец – мы выбрались на более ровную тропинку и уже через полчаса увидели на очередном склоне два сарая, и гид довольный объявил, что это и есть Буют Рас. В Буют Расе сейчас идет стройка гостиницы, так что скоро там будет цивилизация. А пока мы поставили палатки, мой повар, по имени Киди, помчался готовить ужин, а я начала утепляться. Днем в горах было очень тепло, даже жарко. Ну а после захода солнца я, облачившись в двое брюк, свитер, горнолыжную куртку и шапку, тряслась от холода. Тогда Киди принес мне еще габи – шерстяная накидка, которую носят все пастухи и просто местные жители. Накинув габи поверх шапки и куртки и превратившись в маленький беленький колобок, я наконец-то согрелась и могла в блаженстве созерцать яркие звезды и наслаждаться вкусной едой.

Солнце всходит в начале седьмого, поэтому все сразу приходит в движение. На завтрак Киди приготовил геркулесовую кашу и бутерброды с медом. Нам предстоял переход около 25ти километров до лагеря Гич. Мул с погонщиком и вещами отправились туда более короткой, но менее живописной дорогой. Мы же поднялись на гребень хребта – вокруг уже начались великолепные горные панорамы. Долго шли через сад диких абиссинских роз. Через какое-то время догнали еще одного туриста, тоже с гидом и со скаутом. Парень оказался из Англии, Алистер. Он вчера было взялся нести свой большой рюкзак на себе и сообщил по секрету, что на том первом длинном подъеме чуть не заплакал. Сам не помнит как и дошел. Так что сегодня с утра первым делом нанял мула. Алистер был заядлым походником и в этот раз планировал дойти пешком аж до Лалибеллы – 2 недели ходу. Гид замахал нам, показывая в сторону полянки, и мы впервые увидели джелада бабуинов – эфиопских обезьян, у которых на груди кожа красного цвета, из-за этого их называют «кровавое сердце». Дальше эти обезьяны были повсюду в огромном количестве, и мы к ним совершенно привыкли. Но в первый раз было очень интересно посмотреть, особенно когда какая-нибудь из них приподнимается на задние лапы, и у нее на груди действительно горит ярко-красное пятно. Остановились на обед у живописного горного водопада – 400 метров высотой. Алистер сказал, что вся эта местность своими видами напоминает Большой Каньон в Юте, США. Только здесь, конечно, нет никакой цивилизации. Вскоре наши пути разошлись, Алистер не сворачивал в Гич на ночевку. Идти в этот день было очень легко. Я безмерно удивлялась, радовалась и бежала чуть ли не вприпрыжку. Весь переход занял около семи часов.

Гич – очень живописный лагерь – большая поляна среди горных вершин. Неожиданно там оказалось довольно много туристов – около десяти палаток. Все туристы путешествовали по одному или по двое и у каждого был полный комплект обслуживающего персонала (3-4 человека). Так что получилась внушительная тусовка местных. Тут выяснилось, что мой повар Киди – это не просто повар, а ни много ни мало председатель ассоциации поваров Дебарка… то есть САМЫЙ главный. Когда мы были одни в Буют Расе это никак не проявлялось. Тут же он облачился в белый фартук с рюшечками, в огромный белый колпак и начал всех гонять и руководить процессом приготовления чая, еды, устройством общего большого костра. Ко мне постоянно подходили познакомиться и поболтать местные гиды, которые были с другими туристами, и все безустанно нахваливали мне Киди – какой он у них самый лучший и знаменитый. Я расплывалась от удовольствия. С одним из гидов, Теодором, договорились встретиться в Гондаре, когда я туда вернусь, и сходить на пиво. Вечером все собрались у огромного костра и долго сидели рассказывая друг другу истории о своих приключениях в Эфиопии.

Ночью было безумно холодно. Даже габи уже не спасала. Я, закрывшись с головой в спальник, пыталась согреть хоть какое-то пространство своим дыханием. Каждые полчаса я просыпалась дрожа от холода, прихлебывала из фляжки коньяк, по телу расползалось временное тепло, и я опять ненадолго засыпала. Ну что ж, мы на четырех тысячах метров, так что остается только ждать восхода солнца и вместе с ним тепла.

Третий день в горах был самым самым красивым. Мы прошли из Гича до лагеря Ченек через два пика Гого и Инатие. Вокруг нас раскинулись альпийские луга, на которых росли огромные лабелии. Считается, что именно на пике Гого самые красивые виды на горные панорамы Симиенов. Там действительно неимоверно потрясающе здорово! От восторга и от пропастей со всех сторон кружится голова. Хочется кричать, летать или просто тихо сидеть на краю обрыва и созерцать великолепие нашего мира. Изначально я планировала провести вторую ночь в Гиче, совершив только небольшой поход на пик Гого и по окрестностям. Но вдохновленная красотами гор и легкостью передвижения, я решила дойти до лагеря Ченек. Спустившись с Гого, мы начали подъем на очередную горную гряду и через пару часов вышли на пик Инатие. Мой гид, будучи молодым и не очень опытным, шел по этому маршруту тоже впервый раз. Скаут, правда, ориентировался в горах как у себя дома. Когда мы поднялись на Инатие, у меня опять перехватило дух. И тут неожиданно я услышала возгласы восторга от своего гида J! Обычно местные видели каждую панораму сотни раз и теперь взирают спокойно и беспристрастно. А тут мы оба увидели новую красоту и оба восхитились. На Инатие мы уселись перекусить на огромном каменном выступе прямо на краю пропасти. Вокруг нас падали в бездну ярко-зеленые отвесные склоны. Ни мне ни моим попутчикам не хотелось уходить.

До Ченека было еще два часа ходу. Тропинка шла по краю обрыва. Виды опять были завораживающими. По-началу я смотрела по сторонам и любовалась, но через какое-то время стало жутко – голова начала кружиться и пришлось сбавлять темп, чтобы ненароком не оступиться. Ченек оказался моим самым любимым лагерем – самым живописным, гармоничным и душевным. Я ожидала, что там опять будет много туристов, но пока мы были одни. До захода солнца мой гид повел меня смотреть горных козлов – тоже какой-то эндемичный вид, существующий только в Эфиопии.

Новый год

Вернувшись в лагерь, я увидела спешащего ко мне англичанина Питера. С ним мы познакомились предыдущим вечером у костра. «Аня, у тебя есть алкоголь?!» — сразу накинулся он на меня. «Только немного коньяка, и то я без него боюсь не переночую еще две ночи…» «Слушай, ну сегодня же Новый год! Надо что-то делать. Мы с тобой похоже только вдвоем в этом лагере…» — Питер был полон решимости отмечать. Сразу оговорюсь, что в Эфиопии Новый год празднуют не 1го января, как у нас, а 11го сентября. Там вообще отсчет времени ведется несколько иначе. В эфиопском году 13 месяцев, и сейчас у них на дворе на 2005й, а 1997й год. Поэтому наши эфиопские гиды были не в курсе, что у нас сегодня какой-то праздник. Ну что ж, придется им об этом сказать. Получилось все замечательно. Пока мы с Питером ходили смотреть прекрасный закат на близлежащий холм, Киди (мой повар) отправил одного погонщика на муле в соседнюю деревню за деликатесами, другого же он послал на дорогу – в надежде, что по ней пойдет какой-нибудь грузовик. Через час оба гонца вернулись. Побывавший в деревне вез в мешке двух живых куриц и десяток яиц, а также несколько литров самодельного эфиопского пива – телы. На пиво этот напиток совершенно непохож – он густой, непрозрачный и очень странный на вкус. Даже Питер отказался пить. Но скауты накинулись на него с большим энтузиазмом. Мужик, ездивший на дорогу, умудрился остановить там единственный грузовик – отвозивший местных с каких-то работ в горах. Объяснив им ситуацию, он потребовал сдать весь имеющийся в машине алкоголь – и в результате нам в руки попала 2х литровая бутылка араке – тоже самодельная, очень крепкая анисовая водка. Опрокинув первую стопку, Питер вытаращил глаза, замахал руками и закричал: «Ура! Мы спасены!»

Праздничный ужин состоял из томатного супа, жареных на вертеле кур и риса с острой подливкой. Киди облачился в белый фартук и колпак и носился вокруг нас, предупреждая каждое желание. Питер рассказывал мне о своей пестрой жизни – он работал моделью, держал свой бар и парикмахерскую, был алкоголиком, употреблял наркотики, жил в каких-то коммунах на заброшенной фабрике в Париже, с 18ти лет женат (уже не помнит на ком), ну а сейчас он учится на магистра философии и в свободное время путешествует по миру. Мужик, который ездил в деревню за курами, сообщил, что недалеко от нас стоит большой лагерь – туристы из Франции. После ужина мы решили сходить в гости – Питер надеялся на бутылочку Бордо. При подходе к лагерю мы услышали окрики по амхарски, и из темноты выступил человек с автоматом. «Значит есть что охранять!» — довольный констатировал Питер. Четверо французов сидели в огромном теплом тенте на матрасах, пили чай и клевали носом. Алкоголя у них не было. По-английски умел говорить только один и то с трудом. Питер залапотал по-французски… французы вылупились на него и потом как-то нервно засмеялись. Оказалось, что когда Питер жил в коммуне в Париже, они обсуждали много тем, не для ушей посторонних, поэтому они меняли слога в словах местами. Например, вместо слова «мерси» – говорится «симер». Теперь же Питер часто машинально делает тоже самое… Диалога с французами не получилось. Вернувшись к костру, мы устроили вечер местной самодеятельности. Моя и Питера команды поочереди выступали с песнями – плясками. Эфиопы вошли в такой азарт, танцуя, притопывая и прихлопывая вокруг костра, что когда мы с Питером уже встретили Новый год, допили араки и разошлись по палаткам, они еще долго тусовались, пели и отмечали.

1 января – Киди приготовил праздничный завтрак. Напек блинов и сделал омлет! Ням-ням. Питер со своей командой пошел на дорогу ловить какой-нибудь транспорт, чтобы выбираться из гор. Он держал путь на Лалибеллу и хотел добраться туда к Рождеству. Сказал, что поедет автостопом. У меня же были уже куплены билеты на самолет, поэтому мы договорились встретиться в Лалибелле и отметить эфиопское Рождество.

Снова горы

До Дебарка было еще два дня пути. Я вычитала в ЛП, что чтобы не возвращаться той же дорогой можно пройти тропками по живописному ущелью через деревни Амбарас и Аргин. Гид замычал, что ни разу там не ходил и кажется это слишком длинный путь. Бестолковый мне все-таки гид попался. Пришлось попросить гида Питера, чтобы еще раз перевел все скауту. Тот пожал плечами и сказал, что должны пройти. Действительно очень красивое огромное ущелье, напомнило мне ущелье Ихлара в турецкой Каппадокии. Проходили две деревни с круглыми соломенными хижинами и деревянными православными церквями. Время от времени на каком-нибудь из холмов появлялись мальчишки-пастухи – они конечно же принимались махать и кричать хелоу. Кажется, они так далеко от нас – но вот они уже несутся босиком прямо по камням и через минуту стоят прямо над нами, закутавшись с головой в накидки-габи, в руках – деревянные посохи, широченные белозубые улыбки: «Салям, салям, фаранджи, салям». И сколько им не отвечай, они будут это повторять пока ты не скроешься из виду. Вдоль дороги сидят деревенские женщины и продают телу (самодельное пиво) – разливая его из огромных глиняных сосудов. Мой скаут купил полтора литра и выпил причмокивая от удовольствия. День выдался жарким, и переход был довольно тяжелым. Но все-таки к вечеру мы успешно добрались в лагерь Санкабер, в одном дне пути от Дебарка. Кроме меня, в лагере была еще одна пара из Австралии. Они приехали на джипе прямо из Гондара и собирались на неделю в горы. Они мне сообщили, что забыли крем от загара и не взяли теплые куртки. Я же, сильно обгорев в горах, несмотря на крем с фактором 20 и выпив уже весь коньяк в тщетных попытках согреться в палатке, взирала на них как на камикадзе. Очень надеюсь, что у них все сложилось хорошо.

Вечером мы отправились в местный «бар»! Киди и мой гид сообщили, что в соседней деревне продают бутылочное пиво, так что нам непременно нужно пойти и выпить за успешное завершение похода. После ужина мы в темноте добрались до деревни. Принялись стучать в какую-то дверь. Минут через десять нам открыла девушка, сонно протирая глаза. Тем не менее нас пустили внутрь. На большой кровати спала пожилая женщина и двое детей. Киди и Мулгета, как ни в чем не бывало, уселись на стулья и заказали по пиву – мне ничего не оставалось как к ним присоединиться. Из-под кровати вытащили ящик с бутылками пива и выдали нам по одной. Потом появились еще посетители. За неимением стульев, сели прямо на полу. Так протусовались около часа – своеобразный бар.

На утро скаут и погонщик мула заломили руки и попросили отпустить их на день раньше. Та пара австралийцев, приехав из Гондара и миновав Дебарк, теперь нуждалась в скауте и в муле – так что очередная неделя работы моей команде обеспечена. Я их отпустила. Киди договорился с джипом, что они подкинут мой рюкзак до Дебарка. Мы же отправились туда же пешком. Идти около шести часов. Спускались на сей раз по тому первому убийственному склону, из-за которого я чуть не повернула назад в первый день. Еще раз убедилась, что склон дай бог – даже на спуске колени начали подрагивать. Туристы, приезжающие сразу на джипе с Санкабер, сильно облегчают себе жизнь J.

Дебарк

Дебарк – это большая деревня. Делать там нечего – только готовиться или отходить после похода в горы. Я заранее зарезервировала место в единственной гостинице. С резервацией получилась смешная история. Менеджер гостиницы неимоверно обрадовался, что я из России. Сказал, что я первая русская туристка в его отеле. Когда я попросила сделать для меня резервацию на 2е января, он охнул и сообщил, что в этот день у него две большие группы организованных туристов и мест совсем нет. Но… так как я самая первая и уникальная и из России… то он обязан меня поселить. Когда я вернулась в Дебарк, парень на ресепшн сразу сказал мне, что мест нет. Я попросила его еще раз уточнить. «А Вы та русская что ли?» — спросил он. – «А, ну тогда вот ключи.» На поселении забота обо мне не закончилась. Менеджер заявил, что я могу пообедать в ресторане за счет гостиницы, что я с удовольствием и сделала. А вечером меня пригласили на банкетный ужин, тоже бесплатно – то есть он был оплачен организованными группами. Мы пили пиво с гидом группы голландцев, проживающих в этом же отеле. Она жаловалась мне, что им не хватило одной комнаты и пришлось две пары селить вместе. Но что же делать. Гостиница-то в городе одна. Я ей от души посочувствовала. Хорошо быть первой русской туристкой J.

После обеда Киди пригласил меня к себе в гости. Сначала меня провели и показали хозяйство – хлев, огород, все чин чином. Дальше мы прошествовали в «гостиную», где жена Киди уже начинала обжаривать кофейные зерна, готовясь к кофейной церемонии. Тут же появились все дети – у Киди их шестеро, и еще все дети соседей – так что, наверное, штук 15, если не 20. Старший сын – примерно 25 лет – кажется чемпион Эфиопии по какому-то конному спорту – весьма известен. Мы с ним болтали о его тренировках, пока хозяйка неспеша молола зерна, и начинала варить кофе. Вся процедура занимает примерно час. Киди в это время на другом примусе делал поп-корн, в Эфиопии к кофе всегда подают поп-корн. Налили только мне, Киди и его жене. «А ты не хочешь?» — спросила я старшего сына. «А мне родители не разрешают. Кофе вреден.» — сообщил он. – «Пока я в их доме живу – ни кофе, ни алкоголь. Когда свое хозяйство заведу – там уж погуляю!» Весьма логично.

Вечером на банкете меня неожиданно окликнул какой-то эфиоп, сказал, что видел меня в Бахар Даре. Ну надо же, как он меня запомнил, — подивилась я. «А я тебя по заколкам в волосах узнал,» — довольный сообщил он. У меня в волосах действительно были две синие скрепки с маленькими цветочками. «Я их еще в Бахар Даре все время рассматривал. А тут вижу – опять они. Значит и тебя я уже видел!» Я от души посмеялась и позвала его пить с нами пиво.

Назад в Гондар

Киди продолжал обо мне благоговейно заботиться. В пять утра он заявился ко мне в гостиницу, чтобы сопроводить на автобусную станцию. Какой-то пацан уже занял для меня сиденье впереди – сразу за водителем. Вот это сервис. Автобус напоминал курятник. Все местные сидели сонные, нахохлившиеся, вместе с головой завернутые в белые габи – утром еще весьма прохладно. Я сидела у прохода, а рядом со мной сидел священник. ВЕСЬ автобус входя и выходя, перегибаясь через меня, прикладывался к его внушительному кресту. Священник все поглядывал на меня – наверное ждет, что тоже приложусь – подумала я. Но воздержалась.

До Гондара не доехали, а долетели. С удивлением осознала, что уже ни грунтовая разбитая дорога, ни теснота, ни пыль не достают. Гондар встречал как милый старый знакомый.

Первым делом я отправилась завтракать в любимую кондитерскую, где ровно за пол-доллара (4 быр) выпила две чашки классного кофе и съела 2 пироженных… день начался хорошо. Отправилась побродить по комплексу дворцов. В 17м веке император Фасилидас сделал Гондар столицей Эфиопии и начал строить там дворцы. Именно его дворец, самый старый в городе, наиболее хорошо сохранился и впечатляет своим архитектурным стилем. Как написано в путеводителе – сочетание мавританской, португальской и индийской архитектуры… Не могу себе представить такое сочетание. Но дворец действительно красивый. Кроме этого дворца, сохранились дворцы, построенные другими императорами, а также башни, здание библиотеки, канцелярии. Весь комплекс обнесен могучими стенами – очень впечатляет. В 2х километрах от центра города находятся еще купальни, тоже построенные Фасилидасом — спокойное, тихое место. Эти купальни сегодня являются самым знаменитым местом празднования Тимката в Эфиопии. Их специально наполняют водой к этому празднику, и после ее освещения, происходит массовой купание – крещение народа.

Зашла поменять деньги в банк. Хорошо что уже привыкла к эфиопскому ритму жизни. Процедура была такова: сначала общая очередь к клерку, потом мои деньги (две бумажки по 100 долларов) долго считали, выдали мне номерок в кабинку, где деньги пропустили через специальную машинку – удостоверились в их подлинности, я получила нужную печать – вернулась в первую очередь, у меня взяли паспорт и деньги, выписали формуляр на обмен и все эти документы поплыли на стол какого-то дядечки сидевшего в глубине комнаты – минут через 10 я увидела, как дядечка поставил на бланке закорючку, клерк перенес все документы на стол следующего дядечки – сидевшего по соседству – тот тоже через некоторое время подписал, после этого мне выдали номерок к кассиру – и прождав еще минут 10-15 я получила назад свой паспорт и местные деньги! Ура! Вся процедура может занять от 30ти минут до….. об этом лучше не думать. Ближе к закату я поехала в самый дорогой отель города – Гоха. Он находится на вершине холма и с его террасы открываются прекрасные виды на весь город. Очень приятно за кружечкой холодного пива смотреть, как солнце заливает дворцовый комплекс внизу и постепенно садится за горизонт. Кстати, очередной прикол – я сильно обгорела в горах, и нос и щеки начали облезать. Все эфиопы (клерки в банке, официанты в кафе, таксисты, даже случайные прохожие на улице) с энтузиазмом тычут в мой нос и спрашивают, что это со мной происходит. Когда я показываю на солнце и пытаюсь объяснить, они задумчиво качают головами… видно думают, что я их за дураков принимаю J.

Вечером, как и договаривались, встретилась с гидом – Теодором – с которым познакомилась в Гиче, в горах. Ах эти горы – я уже по ним начинала скучать. Теодор пригласил меня в самый классный традиционный ресторан в городе – Хабеша Китфо. Пили тедж (медовуху) и ели китфо – блюдо из сырого говяжего фарша с кучей специй. Очень напоминает европейский стейк тартар. Неожиданно погасло электричество – и на каждый стол поставили огромные свечи – было очень красиво и вкусно. Замечательный ресторан. Вечер получился веселым. Мы встретились с друзьями Теодора и вместе посетили несколько баров, а под конец самую крутую в городе дискотеку. Я пила местное красное вино с колой – типичный эфиопский вариант, и после очередного стакана неожиданно почувствовала, что загадочный амхарский танец плеч начинает получаться J.

Аксум

Очередной перелет в Аксум. Летели над горами Симиен, пилот объяснял над какими пиками мы пролетаем – на некоторых я бывала во время своего похода. Я не могла оторваться от иллюминатора, горы завораживают. Моей соседкой оказалась девушка из Швейцарии – Инес. Она путешествовала по Африке 3 месяца – уже проехала из Каира через Судан в Эфиопию и собиралась дальше в Кению и Уганду. Я вдруг поняла, что несколько месяцев назад мы с Инес переписывались на форуме ЛП – так как обе собирались в Эфиопию в одно и то же время. И вот мы оказались на соседних местах в самолете – волею судьбы. В Аксуме заселились в отель Африка – 6 долларов за номер со всеми удобствами.

Аксум больше знаменит и интересен своими легендами, чем сегодняшним положением дел. Этот город, по преданию, был столицей царицы Савской в 10 веке до нашей эры. Сохранились останки ее дворца и купален, но в довольно плохом состоянии. Также большинство эфиопов верят, что именно в Аксуме, в одной из церквей, хранится ковчег завета, привезенный туда сыном царицы Савской и царя Соломона – Минеликом. Ковчег, правда, никто не видел – его охраняет один избранный священник, и, кроме него, никто не имеет доступ к святыне. Еще одной из достопримечательностей Аксума являются обелиски – там целое поле огромных гранитных обелисков, по оценкам археологов им по крайней мере 2000 лет. Один из аксумских обелисков был вывезен Муссолини во время итальянской оккупации Эфиопии и теперь украшает одну из площадей Рима. Моя подруга как раз поехала в Рим на Новый год. Я ей наказала обязательно сходить посмотреть на аксумский обелиск и подумать, что в то же самое время я стою в Аксуме и смотрю на целое поле таких обелисков…

Мы с Инес провели в Аксуме ленивый неспешный день. Сходили в гости к моим знакомым (англо-эфиопам), с которыми я встретилась в Бахар Даре. Они живут в современном доме с большим тенистым садом. Нас сразу же пригласили на кофейную церемонию. Я все еще удивлялась, что нужно ждать больше часа, чтобы попить кофе – но в этом есть своя прелесть и умиротворение. Посетили церковь, в которой находится ковчег завета., полежали в тенечке под обелисками, прячась от жары. Перед закатом мы пошли прогуляться за город. Посетили гробницы аксумских царей, датируемые 6м веком, потом дошли до 2х монастырей. Везде нас радушно встречали, показывали разные реликвии и росписи. Местность там очень красивая, много цветов, – вдали видны горы, по которым проходит граница с Эритрией. На закате все вокруг загорается волшебным светом. Удивительно, что в Аксуме местные детишки, завидя нас, кричали не фаранджи, а бамбини. Как мне объяснили, это слово осталось еще после итальянской оккупации – итальянцы постоянно называли детей «бамбини», и до сих пор, завидя иностранцев, местные так же называют их в ответ.

За ужином делились с Инес нашими впечатлениями о путешествии по Эфиопии. Я ей рассказала, как вначале переживала и опасалась ехать. Инес, которая уже до этого путешествовала и по Западной Африке и по Южной, сказала: «Эфиопы очень спокойные и неагрессивные люди. Поэтому здесь так легко и приятно путешествовать. Знаешь, бывают иногда на туристических форумах «слезные» вопросы, мол, еду впервые в Африку, всего боюсь, в какую бы страну мне поехать сначала, чтобы не было непомерного шока. Так вот, теперь я, кажется, знаю, что смело можно начинать именно с Эфиопии. Это «Африка для начинающих»».

На следующий день наступило 6е января, канун Православного рождества, и самое время было лететь в Лалибеллу. У нас с Инес оказались билеты на один и тот же самолет.

Лалибелла и православное Рождество.

«Анька, я честное слово захотел обратиться в православное христианство после всего этого.»

Питер, мой приятель из Англии

Аэропорт Лалибеллы находится в 25ти километрах от города. Это единственная ровная площадка в окрестностях, пригодная для взлета и посадки – вокруг горы. Дорога до города неимоверно красивая, мы с Инес не отлипали от окна. Уже въехав в город, наш джип встал, попав в плотную толпу людей, через которую, казалось, мы никогда не прорвемся. Улицы были запружены паломниками. Со всей Эфиопии люди уже за неделю до Рождества стекаются в Лалибеллу. И сегодня как раз кульминация.

Я нервничала из-за гостиницы. Хоть Захариас и зарезервировал для меня номер за два месяца вперед в пенсионе Йерусалим, но предоплату я не вносила, а в городе ни пройти ни проехать от количества людей – так что все может быть. Наконец-то мы добрались. Отель оказался просто супер – лучший, в котором я жила в Эфиопии: очень просторный и удобный номер, а с балкона открывался чудесный вид на горы! Я была в восторге и скорее побежала в гостиницу Инес, чтобы похвастаться и проверить, как дела у нее. У Инес как раз были проблемы, так как ее резервацию отменили. Так что она поселилась в моей комнате – и дешевле и веселее.

Сразу пошли гулять в город. Солнце начинало садиться, и в его заходящих лучах перед нами предстало великолепное зрелище. Сама Лалибелла очень живописная деревня на холмах, постоянно приходится идти вверх или вниз по улицам. Дома – круглые мазанки земляного цвета с конусообразными крышами. Везде много крестов. Виды на долины и на холмы вокруг просто замечательные. На улице мы сразу попали в толпу паломников и уже дрейфовали вместе со всеми. Люди одеты в белые одежды, с покрытыми головами. Также в толпе много священников с большими крестами, к которым все прикладываются. Паломники очень дружелюбные – улыбаются, приветствуют нас, предлагают попробовать пищу, которую варят тут же на кострах. Вдоль дороги продают кресты и палки (на которые можно опираться во время службы). Какой-то мужчина остановил нас и надел нам на шеи по крестику. Я сначала думала – деньги будет просить, а он только что-то прокричал по-амхарски, похлопал меня по плечу и растворился в толпе. Все вокруг бурлило и готовилось к ночным службам в церквях. Перед вечерней службой мы отужинали в нашем отеле. Был праздничный стол – прекрасная еда и атмосфера. Я даже сидела под рождественской елкой – очень приятно.

Вечерняя служба проходила только в церкви Девы Марии. Не трудно догадаться, что при таком скоплении народа, не только в саму церковь, но даже во внутренний двор было не пробиться. Мы стояли на крутых скользких ступеньках под массивными закрытыми дверями, а вокруг нас колыхалось море народа. Иногда двери приоткрывались, и из церкви выбирались несколько туристов с круглыми то ли от изумления, то ли от ужаса глазами. «Здесь похлеще, чем в самом тусовочном ночном клубе Цюриха,» — констатировала Инес. Я тем временем подружилась с каким-то гидом, имеющим вес у охранников дверей, и они все-таки в какой-то момент нас впустили. Узкий проход, в котором прямо на земле сидят и лежат люди в белых одеждах. Наконец, мы попадаем на краешек внутреннего двора, умудряемся залезть на баллюстраду. «Смотрите туда,» — говорит гид, — «танец священников.» На площадке, посередине моря людей, поют, качаются и движутся в загадочном ритме священники. Вся толпа тоже подпевает, ревет и временами срывается в порыве улюлюканья. Потрясающе. Мы около часа, цепляясь за край балюстрады, завороженно смотрели. Однако давка и толкотня и предстоящий ранний подъем заставляют идти на выход. За возможность выйти приходится долго бороться – сложнее, чем войти. Мы валимся в толпу, ожидающую под церковью. Вокруг темно. Какой-то мальчик дает мне огромную горящую свечу, и она освещает нам путь до гостиницы.

Спали сладко, но недолго. В 4 утра подъем, и мы идем на утреннюю службу. На сей раз я предложила пойти в церковь Святого Георгия. Бесконечный темный лабиринт коридоров, вырубленных в скалах – горят свечи, указывая дорогу. Перед церквью много народа, но на сей раз можно зайти внутрь. Мы пристраиваемся в одном крыле – кажется, единственные иностранцы. Местная дама, критично нас оглядев, зашептала, что будет нам все объяснять во время службы, чтобы мы не терялись. Потом эта же дама опоздавших людей безжалостно своим посохом выгоняла из церкви. Я порадовалась, что к нам она хорошо отнеслась. Служба прдолжалась три часа – было очень хорошо. Даже Инес прониклась общими молитвами и пением. Когда же все закончилось, и мы вышли во двор – было уже светло. Мы впервые посмотрели на красавца Святого Георгия при дневном свете. Розоватые стены, сама церковь вырублена в форме креста, и вокруг возвышаются скалы – необыкновенное ощущение. Наша новая знакомая дала нам умыться святой водой и поздравила с Рождеством – «Мэлком Генна». Поднялись из шахты церкви. Сверху зрелище еще более завораживающее. Мы стояли на краю обрыва – на уровне крыши церкви – на крыше вырезан огромный крест, повторяющий форму здания.

Народ потянулся в церковь Девы Марии. Мы тоже в очередной раз пробились во внутренний двор, где опять яблоку негде было упасть. Посередине двора возвышалась вырубленная из скалы церковь, а на скалах, окружающих двор, стояли вряд священники в праздничных одеждах с иконами и крестами, пели и совершали какие-то обряды. Весь двор, замерев на одном дыхании, смотрел на них снизу вверх. Мне успели очистить карманы, пока я все это обозревала. Но в такой давке невозможно было заметить. На счастье ничего существенного не украли.

Вернувшись в гостиницу к девяти утра, мы сели завтракать – омлет с томатами, тосты с джемом и кофе. День только начинался, и мы предавались спокойствию и неге. После завтрака я потащила Инес в монастырь Ашетон Мариам. Она сначала сопротивлялась, но потом была очень рада, что пошла со мной. Монастырь находится на вершине одной из гор, возвышающихся над Лалибеллой, на высоте 3150 метров над уровнем моря. «Здесь мы ближе к Богу,» — говорят местные монахи. Из Лалибеллы туда подниматься примерно полтора часа по крутой горной тропе. Виды вокруг замечательные – под ногами лежит Лалибелла, вокруг горы, вдали даже виден аэропорт. Дорогу нам показывали два мальчугана за небольшое вознаграждение. После Симиенов идти в монастырь было довольно легко. Видели несколько пещер, в которых живут отшельники. Они выбираются днем на свет и, лежа на камнях, греются на солнышке. Вместе с нами шли много паломников. Все нас радостно приветствовали и поздравляли с Рождеством. В самом монастыре посетили церковь и пообщались с местным священником. Он вынес нам на показ несколько книг, которым по 800 лет, с очень красочными иллюстрациями, а также кресты и короны. Со стен монастыря парящий вид над долиной.

Спустились вниз к обеду, попили чайку на тенистой террасе, наняли лицензированного гида на полдня и отправились осматривать одно из чудес света – лалибелльские церкви. В Лалибелле находится две группы церквей. Мне больше всех понравилась церковь Девы Марии с чудесными росписями на стенах. В церковь Голгофы не пускают женщин, а в ней захоронены останки царя Лалибеллы, построившего все эти чудесные церкви. Предание гласит, что царь Лалибелла еще при жизни побывал на небесах и увидел там «Красоту». Вернувшись на землю, он воздвиг нечто подобное – монолитные церкви, вырубленные в скалах. Церковь Святого Георгия была построена самой последней и стоит отдельно от обеих груп. По преданию, Святой Георгий лично посетил Лалибеллу и удивился, не найдя там церковь, посвященную ему. Тогда царь Лалибеллы вырубил еще одну – самую необычную и красивую. Временами увиденное мне напоминало Петру в Иордании. Теф такого же розоватого цвета, много тоннелей и переходов в скалах.

Как всегда при входе в каждую церковь надо снимать обувь. Мы наняли хранителя наших ботинок, который чуть ли не собственноручно завязывал нам шнурки. В Рождественский день в церквях было много народа – в основном эфиопские паломники. Поэтому везде нас встречали радостные движение и суета, священники общались и фотографировались с паломниками, посыпали верующих целебным пеплом. Везде люди, стоящие на коленях, целующие кресты и иконы. Думаю, в обычный день церкви пустые и оставляют совсем другое впечатление. Во дворе одной из церквей находится бассейн со священной водой, куда именно в Рождественский день опускают на веревках женщин, страдающих бесплодием. Вода должна их излечить. В другой церкви, гид показал нам вырубленное в полу отверстие, в котором лежит большое бревно. Кто сможет достать его наружу одной рукой, не уронив, попадет в рай; но если бревно упадет – значит в ад. У отверстия собралась очередь, и паломники, распластавшись на каменном полу, очень хитро балансировали бревно на одной ладони. Еще мы видели узкий высокий проем между скалами, и по преданию считается, что кто сможет по нему вскарабкаться на вершину попадет на небо. «Когда я был мальчишкой, пару раз забирался. Сейчас не рискну – грехов много,» — сказал наш гид.

В пять часов церкви закрываются. Мы пошли пить кофе в один из местных баров, там у биллиардного стола я снова встретила Питера – моего попутчика в Симиенах. Питер был в Лалибелле уже пятый день. Он пошатывался то ли от недосыпа, то ли от количества выпитого теджа. На руке у него красовалась татуировка креста, сделанная в соседней деревне – как только спида не боится. Он сразу пригласил нас на ужин и обещал показать все достойные тедж бары. В Лалибелле – лучший мед в Эфиопии, а соответственно и лучший тедж (медовуха). В деревне везде висят вывески, приглашающие зайти попробовать их собственноручно сделанный и лучших эфиопский тедж. Вечер удался на славу. Выпили очень много медовухи, познакомились с половиной деревни. Питер, кажется, знал уже всех жителей до единого. У Инес была проблема – билет на самолет до Аддиса был зарезервирован только через 4 дня, а ей хотелось пораньше выбраться из Лалибеллы, чтобы еще успеть посетить Харар. Это она моими рассказами вдохновилась. Но поменять билет у нас не получилось – все рейсы оказались полны. Совместно мы решили, что двух суток на автобусе до Аддиса даже Харар не стоит. Поделились проблемой с местными новыми знакомыми. Те тут же кинули клич, что нужно найти транспорт в Аддис. И через пару часов к нашему столу привели шофера, который на джипе завтра рано утром выезжал в Аддис, он согласился взять с собой Инес за 200 бырр (25 долларов). Просто супер!

Инес собралась в шесть утра, мы расцеловались, и она ушла в темноту. Я вскоре тоже встала и пошла еще раз к своей любимой церкви Святого Георгия. Хотелось еще раз посидеть возле этой церкви, смотреть вниз на ее прекрасное вырубленное из одного куска скалы здание, потом на горы вокруг, и проникнуться красотой и аурой этого места. Очень хорошо, что к самой церкви не пускают местных детишек и попрошаек. 8го января – паломники уже схлынули, и другое лицо Лалибеллы выступило наружу. Каждый ребенок или подросток на улице, завидев меня, кидался с протянутой рукой. У меня просили деньги, ручки, учебники, футбольный мяч, одежду, спонсорство в образовании… Детей было много. Нет смысла пытаться отделаться от одного, так как набежит орава новых. Ни в одном другом городе такого откровенного и массового попрошайничества я не видела. Нам повезло, что во время Рождества в Лалибелле мы его тоже миновали.

В 10 утра за мной заехал джип, чтобы ехать в аэропорт. Питер уже восседал на заднем сиденье. В руках у него красовалась 2х метровая сушеная шкура крокодила, которую, по его словам, он купил у местных детишек за один доллар. В самолете шкура никуда не влезала, так что мы сидели, держа ее на коленях.

Снова Аддис

Из аэропорта я поехала в отель Тайту. Он снова порадовал солнечной террасой, где я уселась пить кофе, поджидая Захариаса. Нам предстоял прощальный ужин, так как утром я улетала домой. С Захариасом мы поехали в самый фешенебельный район Аддиса – на Боле роуд – там находятся все лучшие кафе и рестораны города. Сначала пошли в кафе Олимпик, принадлежащее знаменитому эфиопскому бегуну Хайле Гебреселасие. Много народу – модная публика. В кафе вкуснейшие пироженные, еще лучше кофе и еще лучше мой любимый сприц-джус из шести свежайших фруктов. Съев и выпив все заказанное, я подумала, что если бы не было неудобно перед Захариасом, я бы все это заказала по второму кругу J. Прогулялись вдоль Боле роуд. Зашли в современный торговый центр – несколько этажей бутиков – все как в Европе. Ужинать пошли в ресторан Хабеша: прекрасная традиционная атмосфера, официантки в национальных нарядах. Нам чудом удалось найти столик. В восемь вечера началась развлекательная программа – череда певиц и певцов, публика оживилась и от души хлопала. «Анчи, Анчи, Анчи…» — вдруг запел один из певцов. Я с изумлением уставилась на него. «Анчи» — меня так называют некоторые друзья и родители, а по-амхарски это, оказывается, означает «ты» при обращеии в лицу женского пола. Вот на таком душевном и неожиданном аккорде я рассталась с Эфиопией.

часть 1