Для русского человека сегодня эта небольшая страна экваториальной Африки что-то вроде другой планеты — далекая и непонятная. И почти полное отсутствие информации в открытых источниках. Хотя еще каких-нибудь 20 лет назад объем нашей помощи этой стране исчисляется сотнями миллионов Сотни специалистов различных направлений из СССР работали там по контракту. Потом был период почти полного информационного забвения. Уже перед выездом, в посольстве Республики Конго в Москве, советник посла сказал мне, что я первый российский журналист, который официально аккредитован МИДом РК за последние 10 лет. И им очень приятно, что российские средства массовой информации проявили интерес к тому, что происходит сегодня в Республике Конго после гражданской войны. Дипломатический протокол был соблюден.

Идея поехать в Конго родилась почти год назад. Она вертелась в голове и не давала покоя. Привлекало отсутствие информации, удаленность, изолированность и отсутствие туристических направлений в эту удивительную страну. Страна загадок и парадоксов. Страна, где начали активно пользоваться Интернетом и где еще почитают колдунов. Страна, где в небольших забегаловках маленьких и богом забытых провинциальных городках можно купить бутылку «Кока-Колы» и вяленое мясо обезьяны. В этой стране проживают племена самых низкорослых людей на планете – пигмеев. Их с трудом, но еще можно обнаружить в непроходимых джунглях на севере, северо-востоке и на северо-западе страны.

Попытка найти хоть каких-нибудь российских туроператоров, способных организовать тур в этот дальний уголок Африканского континента не увенчались успехом. С получением визы помогло российское посольство в Браззавиле, которое сразу откликнулось на мою просьбу помочь с оформлением приглашения в эту страну. В итоге после выправления всех официальных бумаг, составления писем с обоснованием цели визита, согласованием маршрута передвижения по стране, конголезская виза стоимостью 150 Евро стояла у меня в паспорте. Сам процесс рассмотрения и получения визы занял сутки. Впереди были 4 часа перелета до Парижа и еще семь с половиной часов из Парижа до Браззавиля – столицы Республики Конго. Российские авиакомпании в эту страну не летают. Регулярные рейсы выполняет только лишь авиакомпания “Air France” через Париж. Рейс Париж-Браззавиль выполняется три раза в неделю. Как правило, до Браззавиля самолет заполняется почти на 90 процентов. Обратно картина совершенно другая – почти две трети пассажирских кресел были пусты. Но так бывает не всегда. Билет в оба конца экономическим классом обойдется вам в 1600-1700 долларов США. После прилета в Браззавиль билет обратно лучше сразу подтвердить в агентстве «Air France». В противном случае вы рискуете просто не улететь.

Семь часов перелета до Браззавиля пролетели почти незаметно. К услугам пассажиров было несколько каналов видеофильмов, разбитых на жанры, новости, детский канал, а также десяток компьютерных игр. У каждого пассажира, включая экономический класс, свой индивидуальный экран. По желанию можно было переключиться на карту маршрута движения самолета или камеру внешнего обзора за бортом.

Внизу менялся ландшафт. Синева Средиземного моря очень быстро сменилась на безжизненные желто-белые пески бескрайней Сахары. Уже на подлете к Браззавилю, на горизонте появились два огромных грозовых фронта, похожих на гигантские грибы, из которых то и дело вырывались проблески молний. Небо было затянуто плотным белесым слоем облаков. В 18-40 по местному времени самолет коснулся полосы международного аэропорта «Майа-Майа» Браззавиля.

Справка. Республика Конго (РК) – государство, расположенное в западной части Экваториальной Африки. Граничит на западе с Габоном, на севере с Камеруном и ЦАР, на юго-востоке с Анголой (провинция Кабинда), на востоке с Демократической Республикой Конго (бывший Заир). На юго-западе омывается Атлантическим океаном. С конца XIX века – колония Франции. Независимость обрела 15 августа 1960 года. Столица – Браззавиль. Крупнейший город после столицы порт Пуэнт-Нуар.

На летном поле наш аэробус был не единственным воздушным судном. Неподалеку стояла пара небольших самолетов авиакомпаний из соседних с Конго стран. Было уже темно (темнеет на экваторе рано). Как только вышел из самолета на трап, в лицо ударил горячий, влажный и тяжелый воздух тропического вечера. Дышать стало заметно тяжелее. Ндаа! Вот он экватор!

Всех пассажиров посадили в два автобуса и повезли в здание аэровокзала, представляющее собой длинную двухэтажную коробку, требующую ремонта. Граждане Республики Конго направились к отдельному выходу, все остальные к другому. Процедура прохождения таможни прошла относительно быстро. Офицер таможни внимательно посмотрел паспорт и визу, спросив цель визита в страну на французском языке. Я попытался ответить по-английски, но он меня не понял. Спросил, не собираюсь ли я просить вид на жительство в Конго? Я ответил отрицательно. Потом по-русски сказал ему, что я из России. Он заулыбался, поставил печать прилета и добавил «Здравствуйте товарищ-друг». Теперь заулыбался я. Многие служащие в Конго старше сорока лет знают русский язык. Следующий пункт контроля пассажиров – санитарный. Необходимо предъявить международный санитарный сертификат о прививках против желтой лихорадки.

Наконец все формальности пройдены. Из толпы появляется шустрый парень, хватает мои сумки и меня за руку и тащит к стойке получения багажа. На удивление, багаж уже крутится на ленте транспортера. Мой неожиданный помощник взваливает на себя и тридцатикилограммовый рюкзак, пытаясь сохранить улыбку на лице. Пытаюсь включить сотовый телефон. Но МТС «ловить» упорно не хочет. Понимаю что связи с «большой землей» не будет. На выходе меня встречает сотрудник посольства РФ в Республике Конго Георгий Чепик и представитель Росзарубежцентра в РК, директор Российского центра науки и культуры Василий Чечин.

— Нам надо поторопиться, — говорит Василий. После завтра начинается региональная встреча в верхах по вопросам сохранения и рационального использования лесов бассейна Реки Конго участием президентов нескольких африканских государств и президента Франции Жака Ширака. Все они съезжаются в Браззавиль. С гостиницами может быть напряженка.

Вещи грузим в джип с дипломатическим номером. Носильщик получает свои деньги и так же незаметно растворяется в толпе похожих друг на друга африканцев. Выезжаем за пределы аэропорта. Обращаю внимание, что город не освещен.

— С электричеством у нас проблемы, поясняет Георгий. Часто выключают. Поэтому в отелях, ресторанах и госучреждениях есть дизельные генераторы. Если очень нужна связь с Москвой, советую приобрести симкарту местной телефонной компании. Минута разговора с Москвой стоит 3 доллара. Так что особо не разговоришься.

Свет фар редких встречных машин резали сумрак тропической ночи. Ехать недалеко. Аэропорт в черте города.

— Ничего, ты привыкнешь. Тебе даже понравится, — острил Георгий, видя мое уныние. Да и с водой тоже бывают проблемы. Напор маленький. Из-под крана не пей. После того, как почистишь зубы, прополощи питьевой из бутылки. Сейчас едем в гостиницу, вчера забронировали тебе номер с душем за 20 тыс. франков в сутки. Это дешево. Хорошая цена. Потом, подумав, добавил: «Правда, туалет там один на весь этаж… Шутка»

Справка. Официальный язык – французский. Широко распространены национальные языки – лингала на севере страны, монокутуба – на юге. Денежная единица – франк КФА (1 доллар США равен 500-520 фр. КФА). Процветает черный рынок. С рук обменный курс гораздо выгоднее, чем в банках.

В полной темноте подъезжаем к двухэтажному зданию с облупленными стенами. Поднялись на второй этаж. На подоконнике стоял огарок свечи, освещая длинный узкий и темный коридор. Из темной ниши как приведения появились двое африканцев. После непродолжительного диалога по-французски Василия с двумя молодыми людьми мы спускаемся вниз к машине.
— Мест нет, все уже продано.
— Так вы же забронировали?
— Это Африка, старик. Привыкнешь. Поехали в другой отель.

Пока ищем отель, Георгий коротко рассказывает о стране:
— Всего в стране проживает около трех с половиной миллионов человек. 60% населения живет в городах. Только в Браззавиле – 950 тыс. человек. В Пуэнт-Нуаре около 530 тыс. В этих двух городах сконцентрировано 90% всего городского населения страны. На севере страны, на территории тропических лесов плотность населения менее 0,5 человек на 1 кв. км. В стране насчитывается более 80 племен и национальных групп. Больше всего преобладают народности этнической группы банту – племена конго, батеке и мбоши. В пограничных с Габоном районах проживают племена габонской группы, на границе с ЦАР – суданской. Знаменитые пигмеи (дети леса) составляют не более одного процента населения. Сейчас найти пигмеев, которые бы еще не соприкоснулись с цивилизацией очень трудно. Непросто, но достаточно быстрыми темпами идет процесс ассимиляции пигмеев с банту. В этом, прежде всего, заслуга лесных компаний, которые активно вырубают лес. А лес — это среда обитания пигмеев. Исчезает дичь и пигмеи вынуждены выходить в поселки и деревни. Те же лесные компании создают для пигмеев рабочие места, что заставляет их отказываться от привычного образа жизни. Правительством страны также реализуется программа по приобщению пигмеев к цивилизованной жизни. Многие из них даже служат в конголезской армии. В Конго много выходцев из западноафриканских стран. Иностранцев неафриканского происхождения насчитывается несколько тысяч человек. Как правило, это французы и ливанцы. Грамотность среди взрослого населения составляет 60%.

Отелей в Браззавиле оказалось много. Мне пояснили, что в обычное время проблемы с ночлегом в столице РК, в отличие от второго по величине города Пуэнт-Нуара, не существует. Есть пара отелей, претендующих на звание фешенебельных, с комнатами стоимостью 100 тыс. франков за ночь (200 долларов). Но как мне пояснил Василий, в таких отелях те же комнаты и та же мебель что и отелях за 40 тыс. франков. Только везде все номера были выкуплены. Ни одного свободного места. Портье ссылались на грядущий саммит. После часа поисков по ночному городу, наконец, в небольшом отельчике нашлась комната, но только на одну ночь стоимостью 40 тыс. франков (около 80 долларов). Комната была чистая, с кондиционером, который работал и даже с горячей и холодной водой. Договариваемся через час встретиться на входе. Поедем ужинать.

Вода и кондиционер немного приводит в чувство. Час пролетает незаметно. Все снова в сборе. Василий рекомендует один китайский ресторанчик. По дороге разговор продолжается.

— Кстати влияние китайцев в стране очень велико, — поясняет он. Точнее присутствие. Много китайских ресторанчиков, магазинчиков и торговых лавочек, в которых продается традиционный товарный китайский набор. Много дешевых и не совсем качественных китайских товаров. В Браззавиле единственный супермаркет, который уцелел во время гражданской войны. Управляет им ливанец. В этом магазине можно взять привычные для нас продукты хорошего качества. В основном, французские. Вообще сегодня французское влияние очень велико. Самое большое посольство в Браззавиле и культурный центр – конечно же, французские. На рынке цены высокие. Например, полуторалитровая бутылка питьевой воды стоит 500 франков КФА (1 доллар). Пучок моркови – 2 доллара. Один ананас – 4-5 долларов.

— А почему все так дорого. Население ведь не богатое. И потом, в Африке ананас должен быть просто даром, — спрашиваю я. Парадокс.

Ничего удивительного. Браззавиль испытывает большие трудности со снабжением, говорит Георгий. Экономике страны был нанесен огромный ущерб в ходе гражданской войны. Была разрушена промышленность. Процесс восстановления идет очень медленно. Над экономикой довлеет огромный внешний долг, который на начало декабря 2004 года составил около 9 млрд. долларов США (222% от ВВП). Современная экономика Конго имеет ярко выраженную сырьевую направленность. На континентальном шельфе идет активная добыча нефти. А это 95% экспортных поступлений и половина бюджетных. И еще лес. Экспорт древесины составляет 2% от общего объема экспортных доходов. Сейчас темно и не видно города. Браззавиль город контрастов. В основном работы по его послевоенному восстановлению завершены. Однако в столице до сих пор попадаются здания разрушенные войной. Сгоревшие, со следами пуль и снарядов в полуразрушенных со следами пожарищ стенах. В этом я убедился позже, на следующий день, когда Василий мне организовал экскурсию по городу. Рядом соседствуют отремонтированные здания государственных учреждений и банков, дипломатических представительств, страховых фирм и руины, разрушенные жестокими боями. Огромные параболические телевизионные тарелки зажиточных конголезцев на фоне сгоревшего некогда фешенебельного отеля — картина в духе сюрреализма.

Все товары и продукты, продолжил Георгий, доставляются в столицу из порта Пуэнт-Нуара самолетом или железной дорогой, проходящей через районы департамента Пул, где послевоенный мирный процесс пока не завершен, и в этой связи поезда, зачастую, подвергаются грабежам со стороны бывших членов «незаконных вооруженных формирований». Автотрасса, которая связывала Браззавиль и Пуэнт-Нуар, за годы войны прекратила свое существование. Вот поэтому товары такие дорогие. По официальным данным более 70% населения Конго живет за чертой бедности, на средства, не превышающие один доллар в день, т.е. большинство людей недоедают. Как мне рассказали сами конголезцы, основной продукт питания в стране маниока и бананы. Кстати забавно, но факт. Если конголезскому ребенку дать полную чашку вареного риса, он ее, конечно же, съест. Однако если после этого спросишь его, наелся ли он, то последует отрицательный ответ. Но, съев кусочек маниоки, тот всегда скажет, что сыт. Маниока для конголезца основа пищевого рациона, впитанная с молоком матери. В Конго это больше чем традиция.

Сельское хозяйство в Конго развито слабо. На немногочисленных плантациях выращивают экспортные культуры (сахарный тростник, масличная пальма, табак, арахис, кофе и какао). Мясо в основном импортное. Животноводство не развито. Даже в районе Браззавиля, не говоря уже о конголезской глубинке, люди промышляют охотой на газелей, крокодилов, обезьян и другую дичь, а также занимаются рыболовством. В ресторанчике мы оказались единственными и официанты китайцы очень старались услужить нам. Сидя за столиком, за бутылкой холодной «Кока-Колы» и какой-то китайской стряпни мы продолжаем разговор.

Традиции животноводства отсутствуют. Как рассказал мне один из конголезских собеседников, был забавный случай, в СССР отобрали 400 племенных буренок и отправили в Конго, развивать животноводство. Построили коровники, огородили пастбища. Через пару лет съемочная группа советского телевидения приехала в Конго снять репортаж о том, как конголезцы развивают животноводство и сколько буренок размножили. Поехали на место. Вскоре перед телекамерами предстала следующая картина: на пастбище паслись несколько тощих коров. Конголезцы встретили съемочную группу улыбками. На вопрос, а где же племенное стадо, разводили руками, они были уверены, что русские привезут им еще коров. Традиции животноводства исторически в Конго отсутствуют, однако в советских ведомствах того времени этого не учли.

Но времена бесплатной материальной помощи канули в Лету вместе с развалом СССР. Но конголезцы до сих пор помнят советскую сайру, тушенку и сгущенку. Они с большим сожалением говорят о тех временах, когда СССР оказывал помощь, присылая в страну специалистов, технику и оборудование, автомобили, стройматериалы, продукты и вооружение. Сегодня российские компании могли бы продавать в эту страну многие товары, начиная от гвоздей и алюминиевых кастрюль до продукции машиностроения. Но, кажется, у российского бизнеса интерес к Африке пока не пробудился. Сами конголезцы народ доброжелательный и общительный и к русским относятся уважительно.

Ночь не принесла прохлады. Было также душно. Напротив виднелись очертания полуразрушенного здания, в стене которого зияла огромная дыра от снаряда, когда-то пробившего его насквозь. Для начала информации было достаточно и ее надо было переварить. Завтра день распланирован по минутам. Обзорная экскурсия по городу с посещением центрального рынка «Пото-Пото», во второй половине надо заехать с Георгием в МИД и забрать аккредитацию. Потом посещение Российского культурного центра и несколько встреч. А утром следующего дня вылет в северную провинцию страны, город Весо – центр крупнейшей лесодобывающей провинции Конго.

Меня предупредили, что могут быть сложности с передвижением по городу, т.к. центральные улицы могут быть перекрыты, в связи с приездом президентов. И еще категорически нельзя снимать воинские части и солдат, полицейских, а также государственные учреждения.

— А если я нарушу запрет, — спросил я.

— Не советую. Могут и стрельнуть, если ты им не понравишься. Или камеру разобьют. Самый мягкий вариант – засветка пленки. Так что не ищи приключений на свою голову. Да и держи свои документы с аккредитацией при себе постоянно. Может понадобиться в любую минуту.

На следующее утро в комнату постучались. Посмотрел на часы. 9 утра. В дверях стоял африканец лет сорока пяти. И на чистом русском языке сказал: «Доброе утро, Андрей. Меня зовут Роже. Я работаю с месье Василием. Машина уже ждет Вас. Через полчаса мы должны быть в РКЦ. Успеете собраться?».

У меня в голове почему-то не сходился образ утреннего гостя и чистого русского языка. Видимо удивление было так явно написано на моем лице, что Роже пояснил, что он учился и жил в Москве и прекрасно знает язык и понимает русский менталитет.

На улице уже было жарко. Термометр показывал +34 С. На улицах бурлила, кипела, клокотала и сигналила автомобильными гудками городская африканская суета. Сегодня мне город уже не казался таким мрачным, как накануне вечером. Я сразу обратил внимание на огромное количество зелено-белых автомобилей, снующих по городским улицам. Почти все машины были японского производства.

— Это у нас такие такси. Это хороший бизнес, — говорит Роже. Поездка по городу на такси в один конец обойдется вам в 700 франков КФА. Если дальше и дольше надо торговаться.

Мы ехали в российский культурный центр по залитым солнцем городским улицам. Там нас уже ждал Василий.

— Недалеко есть один отель. Там должны быть свободные места.

Пока ехали до отеля, Василий рассказывает:

— Во время гражданской войны РЦНК был почти полностью разграблен и разрушен. Сегодня мы почти все восстановили. У нас до сих пор сохранилась неплохая библиотека русских книг. Постоянно проводим какие-нибудь мероприятия: Дни России, выставки, семинары и т.д. Сейчас часть помещений РКЦ приходится сдавать в аренду под школу, для конголезских детей. Выживаем, как можем. До сегодняшнего для мы сохранили систему отбора студентов и направляем молодых конголезцев учиться в Россию. А поскольку обучение платное, то таким образом приносим нашей стране реальные деньги. И немалые.

Кстати в Браззавиле, проживает много наших бывших соотечественников, — продолжает Василий. Это специалисты приехавшие работать сюда по частным контрактам русские, украинцы, армяне, белорусы. Граждане некогда одной мощной державы. Кроме того, в стране постоянно проживают около 100 российских женщин, большинство из которых еще в советское время вышли замуж за конголезцев и остались в стране. У некоторых есть свой бизнес. Как правило, это рестораны и кафе. Такие относительно неплохо устроены. Другой части наших граждан повезло меньше. Проходят годы, люди стареют, не находя, применения своим знаниям в чужой для них стране. Ломаются судьбы, люди просто банально спиваются. Но для всех этих людей, Российский культурный центр является чем-то вроде душевной отдушиной. Двери нашего центра для них открыты постоянно. Мы как можем, поддерживаем их. Но существуют даты, когда почти все наши соотечественники собираются вместе в РЦНК. Это новогодняя елка и 8 марта.

В отеле под звучным названием «Eclips» что в переводе означает «затмение» действительно были свободные места. В меню небольшого ресторанчика при отеле даже значился «Нгоки», т.е. крокодил. В номере был телевизор, холодильник, кондиционер, и горячая и холодная вода. Персонал нас уверил, что свет есть круглосуточно, так как дизель не выключают даже ночью. Комната стоила 25 тыс. франков КФА в день. Только окна выходят на высокий бетонный забор с колючей проволокой. Но это было уже не принципиально. Главное, проблем с ночевкой не будет. Все, остановился в нем.

Среди ночи я проснулся от страшно грохота. Мебель подпрыгивала, стекла дребезжали так, что вот-вот готовы были вывалиться вместе с рамами. Оказалось, что в 10 метрах от моей комнаты, за забором, проходит железная дорога, и тяжело груженые составы регулярно между часом ночи и двумя проходят под моими окнами.

Позвонил Георгий. До встречи в МИДе оставалось два часа. А пока принято решение ехать в «Пото-Пото» — городской рынок и большой район, где как меня уверял Василий, я увижу настоящую городскую жизнь без прикрас и могу сделать хорошие фотографии. Потом можно заехать на рынок сувениров и посмотреть изделия из слоновой кости.

Рынок и район «Пото-Пото» оказался сетью прямых и не заасфальтированных улиц с рядами лавчонок и одноэтажных домов, где кипела городская жизнь. Улицы были заполнены людьми. Торговля шла на каждом углу. Люди, одетые в пестрые одежды, машины, постоянно сигналящие, женщины с зонтиками от солнца, мужчины с большими поклажами на голове, одежда, фрукты, еда, безделушки, уголь, — все перемешалось и представляло один большой хаос. Появление белого человека с фотоаппаратом, вызывало легкое оживление. Кто-то прятал свои лица, не желая фотографироваться, кто-то наоборот старался позировать, пуская в ход всю свою изощренную фантазию жестов. Появился торговец питьевой водой. Воду здесь продают в целлофановых пакетах. Покупая такой пакет, вы просто прокусываете маленькую дырочку в нем, и высасываете воду. Все просто и без особых затей. Попутно Роже покупает мне местный тропический фрукт, размером с яблоко, с плотной жесткой кожурой цвета баклажан. Разломив кожуру, обнаруживаем белые дольки, похожие на чесночную головку. Они сочные и сладкие. Роже говорит, что фрукт называется «мангустин» и встречается только в Конго.

Группа молодых девушек что-то выкрикивают мне, активно жестикулируя. Роже переводит дословно: «Эй, француз, забери нас в Париж». Ну вот, меня приняли за француза. А впрочем, какая разница. Зато сказано было с душой.

Разводы в Конго – обычное явление. В стране не существует понятия алиментов.

Делаю еще несколько снимков маленькой девочки с множеством затейливых косичек. Она почему-то не улыбается. В последний момент она обнажает свои белоснежные зубки. Какой-то паренек лезет в кадр. И это снято. Появляется большой грузовик, с горкой заполненный какими-то тюками, мешками, канистрами и еще Бог весть чем. Поверх всего этого сидят люди. Много людей. Пытаюсь снять эту картину. Люди в грузовике не довольны моими действиями. В мою сторону летят камни. Василий нервничает. Запрыгиваю в машину и через несколько секунд мы исчезаем в облаке пыли. Уже в машине с «чувством глубокого удовлетворения» замечаю, что снял несколько катушек.

Увидев белых направляющихся к рядам сувениров, торговцы заметно оживились. Выбор был традиционен: деревянные маски, статуэтки африканских божков, животных, птиц, натюрморты из деревянных фруктов, изделия из слоновой кости. Цены самые разные. Можно торговаться и сбрасывать сразу половину заявленной цены. Встречаются очень качественные поделки из пород деревьев, произрастающих только в Конго. Например, очень необычно смотрятся изделия из эбенового дерева, серого цвета. Изделия из слоновой кости стоят дорого. За статуэтку высотой 25-30 см запрашивают 500-600 долларов.

Еще вчера вечером Георгий предупреждал, что лучше воздержаться от покупок изделий из слоновой кости, поскольку могут быть серьезные проблемы на таможне и при пересадке в Париже. Торговля слоновой костью запрещена международной конвенцией, и за ее перевозку владелец безделушки может не отделаться крупным штрафом. Вежливо отказываемся, но делаем несколько снимков. Ловлю себя на странной мысли. Когда-то белые колонизаторы за дешевые бусы, зеркальца и всякие безделушки покупали рабов и земли. Сегодня ситуация обратная. Теперь богатые белые люди платят африканцам долларами и евро за куски обработанного дерева, привозя его в цивилизованный мир и с гордостью показывая их своим друзьям чуть ли ни как дорогие трофеи. Белые люди теперь называют это искусством. Это престижно и модно, а оттого дорого. Парадоксы истории, знаете ли.

По дороге в МИД, проезжаем отремонтированное здание офисного центра – высоченная «свечка» называемая ласково «кукурузой» за необычность формы и схожесть с кукурузным початком, Базилику Св. Анны – здание необычной архитектурой и уже нефункционирующий зоопарк, у ворот которого стоит памятник… раненному слону. Все это местные достопримечательности.

Справка. Более половины населения придерживается традиционных африканских верований. Христиан около 1 миллиона человек, из которых 60% — католики, 25% — протестанты, 15% — приверженцы различных афро-христианских сект, 6% — исповедуют ислам и другие религии.

Через пару часов в МИДе встречаемся с Георгием и забираем аккредитацию. Очень многие чиновники учились в Москве и говорят по-русски. Они приятно удивлены русскому журналисту, посетившему их страну.

— Кстати Российское посольство в Браззавиле первое трехэтажное каменное здание в городе. Оно было построено в 1888 году масонами. С колониальных времен, комментирует Георгий, на одном из корпусов сохранилась дата постройки и знак масонской ложи — три звезды, видимо причине совпадения символики сохраненные в советский период. Вам думаю, будет интересно побывать на порогах реки Конго на южной окраине Браззавиля. Пороги представляют собой первую ступень каскада водопадов Ливингстона. Это зрелище стоит посмотреть. В них вся мощь реки Конго, ее неукротимый нрав. Будет интересно. Посмотрите мойку машин по-конголезски, когда десятки машин загоняются в реку и водители омывают своих железных коней от красной африканской пыли. На другом берегу Демократическая Республика Конго (бывший Заир) и ее столица — Киншаса.

Так проходит еще один день. Ночью уже знакомые железнодорожные составы продолжают сотрясать номер в моей гостинице. Но к грохоту начинаешь привыкать. Удивляет обилие телевизионных каналов. Телевизор показывает 3-4 французских канала и канал европейских новостей. Остальные 10-15 каналов африканские в основном из ДРК. На большинстве из них бесконечные интервью с местными политическими лидерами и африканская национальная музыка в режиме «нон-стоп». Есть религиозные каналы, где проповедники религиозных сект несут «доброе и вечное» в народные массы. Ближе к полуночи внезапно гаснет свет. В кране нет воды. Дизельный электрогенератор почему-то не включают. Но все это можно вынести. Трудно без кондиционера. Уже через час в номере становится душно.

Утром Василий заезжает в гостиницу. Едем в российское посольство за Георгием и в аэропорт. Мы летим на север страны в департамент Санга, город Весо – крупный областной центр лесодобычи. Лететь часа два. В аэропорту к нам присоединяется Жюстен Кимпалу — начальник отдела сохранения и изучения местных языков Управления национальной истории и культуры Министерства культуры, искусства и туризма Республики Конго и тоже бывший наш студент. Мсье Кимпалу – прекрасно говорит по-русски, по-французски и на лингала. Он оказался прекрасным собеседником. В Весо нас ждал префект – естественно бывший студент МГУ им. М.В. Ломоносова.

Относительно легко проходим все формальности и регистрируем билет. На билет нам наклеивают какую-то марку. Отдаю за эту марку 1000 франков КФА.

— Тебя ждет еще один сюрприз, — говорит Георгий. Сейчас увидишь. Выходим на летное поле и направляемся … к нашему самолету «АН-24». Около трапа слышим русскую речь. Оборачиваюсь. Оказалось, что практически все внутренние авиаперевозки по стране осуществляются русскими экипажами и на самолетах российского, точнее еще советского производства. Знакомимся. Наши пилоты интересуются, как это меня угораздило забраться в такую даль. Объясняю цель своего приезда. Прошу разрешения у пилотов сфотографировать их на фоне самолета. Согласие получено, но особого энтузиазма мое предложение у экипажа не вызвало. И еще они попросили не писать в статье их имена.

Быстрая посадка в самолет и быстрый взлет. Быстро набираем высоту. Из кабины к нам выходит командир.

— Ну, как тут у вас, все нормально?, — спрашивает он. Мы утвердительно киваем головой. Снова завязывается разговор.

— Как долго вы здесь работаете?, — спрашиваю я.

— Лично я, уже четвертый месяц, ребята по семь месяцев. 8-10 месяцев работаем, потом короткий отпуск домой.

— А что в России пилоты не нужны?

— России, по-моему, уже никто не нужен. Мы здесь не от хорошей жизни. Хотя зарабатываем неплохо. Живем всем экипажем на отдельной вилле, со всеми удобствами. Правда, двое из нас уже успели переболеть малярией. Меня Бог миловал. Пока.

Командир желает нам мягкой посадки и исчезает в кабине пилотов. Под нами проплывает тропический лес. Джунгли уходят за горизонт. Даже с высоты видны огромные деревья.

Самолет начинает снижаться. Внезапно, среди деревьев появляется взлетно-посадочная полоса аэродрома. Еще через несколько минут самолет подруливаем к зданию местного аэропорта. Правда, зданием это сооружение назвать можно лишь условно. Крыши нет, под ногами земля. Территория разбита на секции бетонными плитами. У входа маячил африканец с автоматом «Калашникова». Неподалеку валялся старый самолетный двигатель. Это и есть аэровокзал.

Нас уже встречает помощник префекта на видавшей виды старой «Тайоте», на которой едем в местную гостиницу. Весо представляет собой поселок с рядами одноэтажных домов, расположенный по обе стороны центральной не заасфальтированной улицы. На этом фоне выделяется здание мэрии, дом префекта и церковь. Много праздно слоняющийся молодежи. Располагаемся в крошечной гостинице с уютным внутренним двориком. Свет только с 20-00 до 24-00, когда включают генератор. Вода еле-еле течет из крана. Только холодная. Впрочем, горячая и не нужна. За день вода нагревается, что становится теплой. Дискомфорта не ощущается. Не успеваем расположиться, как появляется еще один помощник префекта и сообщает нам, что нас ждет Нгубели Николя – префект департамента Санга.

Надо соблюсти дипломатический протокол. Что и сделано. Беседа длилась не долго, около 40 минут. Префект рассказал нам о городе, о деятельности лесных компаний, мы узнали, что когда существовал СССР преподаватели русского языка, литературы, истории, физики приезжали в Весо и обучали местное население. Удивительно, в какую даль далекую несли наши специалисты зерно просвещения. Но это была большая политика.

Поскорее хотелось походить по городу, окунуться в его атмосферу, посмотреть на людей. На местном рынке идет бойкая продажа живности – антилоп, крокодилов, птиц-носорогов, и рыбы из местной реки. Рядом продают маниок и сахарный тростник. Напротив рынка на импровизированной поле дети играют в футбол. По дороге промчался мотоцикл, с табличкой на переднем крыле «МОТО-ТАКСИ», растворившись в облаке пыли. Вот она, африканская провинция. Жизнь течет медленно и сонно. В таких городках тебя не покидает чувство, что время остановилось хотя я знаю, что впечатление это обманчивое.

В общей сложности, в Весо мы пробудем дня два. Конечная цель нашей поездки – загадочный и интересный народ африканских экваториальных лесов – пигмеи. Но это уже совсем другая история.

Возвращались в Браззавиль тем же самолетом с тем же экипажем. Увидев нас, ребята улыбались. Разговаривали как старые знакомые. Обменялись адресами. На душе было спокойно и тепло. Все же наши, свои.

После Весо, Браззавиль показался центром цивилизации. Командировка заканчивалась. В последний вечер, сидя в полупустом ресторанчике, который принадлежал нашей, соотечественнице Людмиле, мы перебирали в памяти наши приключения в этой удивительной стране. Ловлю себя на мысли, что к климату привык. Бытовые неудобства отошли на второй план. Остались только яркие впечатления об этой удивительной и такой непонятной для нас, европейцев страны, с ее парадоксами, тайнами, противоречиями, обычаями и самобытной культурой.

За помощь и содействие в организации поездки выражаю благодарность

1. Чрезвычайному и полномочному посолу Российской Федерации в Республике Конго Цвигуну Михаилу Семеновичу,

2. Чрезвычайному и полномочному посолу Республики Конго в Российской Федерации Жан-Пьеру Луйебо.

3. Советнику посольства России в Республике Конго Чепику Георгию Юрьевичу,

4. Представителю Росзарубежцентра в РК, директору Российского центра науки и культуры Василий Чечину.

5. Префекту Весо департамента Санга Нгубели Николя.

6. Начальнику отдела сохранения и изучения местных языков Управления национальной истории и культуры Министерства культуры, искусства и туризма Республики Конго – Жюстену Кимпалу.

Еще один рассказ автора о Конго ДЕТИ ЛЕСА