Сумерки над Звездой Востока

Моим друзьям, родившимся и выросшим под жарким солнцем южным, волею судеб оказавшихся в разных частях света посвящается.

Так случилось, что вы уехали, а я остался. В каждой истории всегда будет роль последнего из могикан. Но, мы всегда можем встретиться. Где-нибудь на этом таком маленьком земном шарике…

Глава 1. Живые и мёртвые

А в чём сила, брат?

Сила в справедливости, брат.

А я думаю, брат, сила в деньгах, брат.

Из разговора Амира Темура с Виктором Сухоруковым.

Несмотря на все веяния последних лет, Ташкент остаётся всё тем же многоликим и многогранным Вавилоном, которым он был ещё с советских времён. Городом, в котором до сих пор, русский язык является более употребляемым в общении, чем язык государственный. Где центральная мечеть находится гораздо дальше от центра города, чем немецкая кирха, польский костёл и главная православная церковь. Где бедные во всех отношениях областные узбеки зачастую чувствуют себя «лицами кавказской национальности» в столице собственного государства, не без оснований опасаясь все возможных проверок паспортного режима и тому подобных прелестей современной столичной жизни.

Думаю, что для того, чтобы в полной мере прочувствовать атмосферу этого города, воспетого когда-то в старой советской песне, как «Звезда Востока», нужно выйти на его улицы вечером, когда сумерки постепенно начинают опускаться над ним и пройтись по его самой оживлённой пешеходной улице носящей неофициальное имя Бродвей.

Написав, поймал себя на мысли, что даже не задумывался о его официальном названии. В Ташкенте вообще, мало кто знает настоящие названия улиц. Переименования следуют одно за другим, как грибы после дождя появляются всё новые и новые герои, чьи имена дают улицам, и народ просто не поспевает за этими процессами. Поэтому, и предпочитает называть их неофициальными либо старыми советскими именами.

Ну, а самым главным героем, конечно же, является, Буюк Амир Темур, Великий Тимур, чей памятник грозно возвышается в сквере, названным в его честь.

Не открою Америки, если скажу, что практически любая мало-мальски известная историческая личность, в разное время проживавшая на территории бывшего Союза как бы не умирает, продолжая жить после смерти, поскольку меняется официальная точка зрения по поводу её деяний. И зачастую, жизнь после смерти вовсе не похожа на жизнь при жизни и бывает даже гораздо интереснее и ярче.

При жизни, Тимур, больше известный в широких кругах, как Тамерлан, занимался обычным для своего времени занятием, войной и разбоем. Отличившись на поприще завоевательных походов тем, что очень любил строить башни из голов, повергнутых им врагов, превосходящие по высоте большие здания. Его империя занимала огромную территорию, включавшую в себя земли Средней Азии, Закавказья, Индии, Ближнего Востока и Малой Азии. Столицей империи был Самарканд. Умер Тимур во время подготовки к большому походу на Китай в 1405 году и был похоронен в Самарканде в усыпальнице Гур-Эмир. Так, закончилась жизнь Тимура при жизни. После смерти завоевателя, империя развалилась как карточный домик, а его потомки тимуриды надолго ввергли страну в пучину междоусобных войн. Правда, стоит добавить, что внук Тимура, Улугбек каким-то непостижимым образом, умудрился войти в историю эдакой «белой вороной» средневековья, посвятив свою жизнь развитию науки и культуры. Увы, в буквальном смысле, на свою голову, Улугбек чрезмерно увлёкся звёздами, математикой, поэзией и прочей чепухой. В итоге, проглядел заговор и был убит по приказу собственного сына. Ну, а сам Тимур в течение последующих почти 600 лет уныло прозябал на задворках истории.

Головокружительная карьера мёртвого Тимура началась в начале девяностых под стук последних гвоздей, вбиваемых в гроб Советского Союза. Для начала, мёртвый Тимур поменял «пятую графу», став узбеком. Затем написал свод мудрых законов, попутно освободив Европу. Заехал в год 1941, шепнув на ухо глупому Сталину: «Не выкапывай меня из могилы, дурик, а то война начнётся». Сталин мёртвого Тимура не послушал, могилу раскопал. Немцы ясное дело, только этого и ждали и 22 июня напали на СССР. Позднее товарищ Сталин одумался, в 1943 году вернул Тимура обратно в могилу, и после этого Красная Армия уже никогда не отступала. И вот, наконец, он появился здесь, грубо отшвырнув с постамента на свалку истории лохматую голову непутёвого Карла Маркса. И теперь он смотрит на нас с высоты постамента, указывая путь вперёд, в сторону Бродвея, а под копытами его «буцефала» высечены бессмертные слова: Kuch Adolatdadur. Сила в справедливости.

И первое, что встретит вас в начале самой популярной улицы города, это толпа жадных таксистов, агрессивно предлагающих свой навязчивый сервис. И уже с первых шагов по Бродвею ничто не заставит вас усомниться, в чём же всё-таки сила.

Впрочем, таксисты будут преследовать вас повсюду. Даже, когда вы выйдите из дома в дырявых домашних тапочках с мусорным ведром, чтобы вынести на помойку через дорогу арбузные корки или картофельную кожуру, перед вами остановится парочка таксистов с предложением подбросить хоть куда-нибудь.

Ну, а на Бродвее делают деньги на всём. Всё то время, в течение которого, вы будете находиться здесь, вас будут преследовать торговки сигаретами и цветами, нищие и «зазывалы» уличных кафе, продавцы сувениров и фотографы. На улице даже установлен небольшой телескоп, из которого можно посмотреть на звёзды, заплатив за это удовольствие соответствующую мзду бродвейскому Улугбеку. Но даже если вы поддадитесь напору и присядете в каком-нибудь кафе, уличные «бизнесмены» не оставят вас в покое и здесь. Даже в стриптиз –баре с волчьим названием Wild Coyote, ещё не закончилась песня, а танцовщица уже напомнит вам: «Деньги давай, давай деньги». А за всем, что происходит на улице, зорко следят блюстители правопорядка, чей пункт находится здесь же. Впрочем, работы у них немного. Времена бандитского Ташкента остались в далёком советском прошлом. Ведь, после обретения независимости и перехода всей преступности на работу в органы по борьбе с ней, преступность исчезла сама собой. И теперь с полной уверенностью можно утверждать:

В Багдаде Ташкенте всё спокойно. Спокойно. Спокойно?

Глава 2. От заката до рассвета

Гордые люди подвергали унижению себя и свои семьи,

принимая казённое вспомоществование

из презрительных чиновничьих рук.

Зато люди Вито Корлеоне шагали по улицам

с высоко поднятой головой, с туго набитыми карманами.

Энциклопедия «Кому в Узбекистане жить хорошо».

Слева от Бродвея находится бывшая улица Кирова, когда-то, впопыхах переименованная в улицу Кемаля Ататюрка. Помню, как во времена непродолжительной «вечной дружбы» с потомками доблестных османов нас даже регулярно пичкали программами турецкого телевидения. Но, сейчас лишь супермаркет Demir и два кафе Mirburger и Ardus служат напоминанием о скоропалительно принятой когда-то на вооружение, но так и не овладевшей массами турецкой модели развития.

Это место давно облюбовано ташкентскими нищими, между которыми то и дело вспыхивают жаркие словесные перепалки, естественные при любой борьбе за сферы влияния.

На улице Ататюрка находится лучший в городе стриптиз-бар, FM Bar. И каждый вечер, сюда как светлячки, слетаются представители иных социальных прослоек, любители красивой жизни, на людей посмотреть и себя показать. Им повезло больше, чем категории, делящей территорию вблизи бара. Но, не будем забывать о том, что эта грань, лишь на первый взгляд кажется значительной, поэтому, будем пользоваться случаем, пока на это есть возможности.

Вообще, название города, Ташкент переводится на русский язык как «каменный город» и в буквальном смысле соответствует образному определению большого города как «каменных джунглей», в которых выживает сильнейший, то есть тот, у кого есть на что выживать. И, несмотря на нищенскую зарплату большей части населения, в ночных клубах города всегда негде яблоку упасть, здесь всегда царит праздник, поэтому, с полным на то основанием можно сказать, что именно здесь концентрируются наиболее жизнеспособные обитатели «джунглей» или те, кому посчастливилось родиться детьми таковых. Ну, а самым счастливым из детей, эти клубы к тому же и принадлежат.

***

Девушка «полумесяцем бровь» ловко запрыгивает на шест и крутится на нём, как цирковой акробат, то и дело оглядывая тебя своим томным взглядом, полным показной страсти. А в это время, её прелестные подруги начинают своё наступление на любителей избавиться от лишних денег.

Она обволакивает тебя своими прелестями, страстно дыша в ухо, а ты сидишь, развалившись на стуле, чувствуя себя Мистером Вселенной, и кажется, что вот, она, сама Любовь перед тобой. Но, увы, песня заканчивается, ты оставляешь в её трусиках заветную купюру и видишь, как лицо её резко меняется, становясь холодным и бесчувственным. Она отходит в сторону, закуривает сигарету, затягивается и бесстрастно выдыхает в зал сигаретный дым.

Кстати, в баре можно курить кальян, называемый также чалим. Прекрасное средство расслабиться, я полюбил его, когда был в Израиле. Но, кальян лучше курить в настоящем арабском ресторане. Неутомимые поиски городского гедониста привели меня в такой ресторан со смешным названием «Аль — Дельфин». Здесь можно заказать кальян практически всех возможных ароматов. Есть своя специфика, вишнёвый курится с вином, банановый и дынный с молоком, а остальные с водой. Официантки то и дело подходят к трубке, мастерски сдувая пепел и накладывая новую порцию, а ты лежишь, растянувшись на топчане, лакомясь по ходу арбузом и под аккомпанемент мелодий всевозможных «хабиби» чувствуешь, как усталость и нервозность прошедшей недели уходят в небо вместе с парами выдыхаемого ароматного дыма.

После кальяна стриптиз кажется просто логическим продолжением «тысячи и одной ночи» и тебя снова неотвратимо тянет туда.

Помимо стриптиза здесь можно посмотреть выступление ташкентского йога, совершающего умопомрачительные кульбиты на сцене, вставая то на руки, то на голову, попутно глотая шпаги и хладнокровно калеча себя сверлом. В других клубах я видел ещё одного йога, удивительно похожего на этого, только постарше. Поэтому, смею предположить, что в городе действует семейный клан йогов. Видимо, объездив за ночь десяток ночных клубов, и вволю наглотавшись шпаг, предположительно йог-папа и йог-сын лишь под утро возвращаются домой, чтобы отоспаться. Если люди с такими способностями вообще нуждаются во сне.

В FM когда-то любили захаживать доблестные освободители Афганистана, расслабляясь после очередной бесплодной охоты за головой неуловимого Усамы. Помню, как видел здесь одного из них, формами напоминающего набитый до верху рюкзак в майке с изображением Саддама и надписью ниже: We got him!1 Так и хотелось подойти к «рюкзачку» и задать простой вопрос: So what?2 Глядя на них, я испытывал противоречивые чувства. С одной стороны, было обидно за державу. Стриптизёрши выказывали явное предпочтение американцам, и моя смазливая физиономия никак не могла конкурировать с паспортом гражданина единственной сверхдержавы. С другой стороны, меньше внимания, меньше затрат.

Но всё это в прошлом. Ведь, в соответствие с новой генеральной линией, мы больше не любим американцев, да, и собственно говоря, никогда не любили. На смену великой дружбе с Америкой, пришла ни чуть не менее, великая дружба с Китаем. Как выяснилось совсем недавно, можно сказать, буквально на днях, ещё со времён правления династии то ли Цинь, то ли Цзинь, наши народы связывала «босая», а временами даже «осень босая друзба». Ну, а после андижанского Тяньаньмэня, мы находимся в полном ШОСе. И, потому, чтобы не отстать от времени, я предпочитаю Кровавой Мэри, коктейль Великий Мао.

***

Я бреду по затихшим улицам города, возвращаясь домой после очередного ночного Рандеву. Чем ближе к дому, тем улицы становятся всё тише и тише. То там, то здесь, как тени из стороны в сторону передвигаются вооружённые люди в камуфляже. На бешеной скорости проносится джип. А из его окон, на улицы смотрят люди в масках, сжимающие торчащие из окон автоматы. Ещё мгновение, и мимо проносится тройка чёрных «Мерседесов». Один в середине, два по бокам. Едет грозный царь ташкентский в палаты белокаменные. Что видится ему из окна бронированного «мерса»? Просящие подаяние нищие? Или яркие огни ночных клубов? А может быть, отступающие «за речку» «рейнджеры»? Или бородатые исламисты, где-то в подполье, готовящие пояса шахидов? О чём думается грозному царю сидя в роскошном салоне? Так ли надёжны верные «опричники», стерегущие его покой? Грядёт ли новый бунт, «бессмысленный и беспощадный»? Куда мчишься, тройка? Что оставляешь позади себя?

Ещё немного, и сумерки отступят, растворившись в наступившем новом дне. Каким он будет? Что принесёт за собой?

Колонну замыкает ещё один чёрный джип. И кажется, что на какую-то долю секунды, я встречаюсь взглядом с человеком в маске:

Не стреляй, брат, я свой.

Ташкент

август 2005 года.

Переводы на русский.

1 Мы поймали его!

2 Ну, и что?