Это, как и предыдущий текст о Гоа — из уже опубликованного в прессе. Рассказ о Мальте писался для «Вояжа и отдыха», оттуда был растиражирован чуть не по всем мальтийским русскоязычным сайтам, но ведь моего авторства никто, надеюсь, не оспаривает?

Кто-то едет сюда учить английский, кто-то без ума от арабской, европейской и тюркской культур «в одном флаконе», а кому-то запали в душу местные праздники с фейерверками. Почти все, что можно увидеть на Мальте, — уникально, но то, что скрывается здесь, под лазурной гладью Средиземного моря, — уникально вдвойне.

Школа ластоногих

Марк настойчиво тащил меня в глубину. Спросить — зачем, не было никакой возможности, да и какие вопросы? Он инструктор, а значит, знает, что делает. Мне остается только поглядывать на глубиномер, стрелка его ползет вправо: 12 метров, 14… Руки обожгло холодом, ледяная вода начала сочиться под манжеты гидрокостюма. Марк медленно, но неумолимо плывет все глубже. Наконец мой подводный гид зависает в метре над дном и показывает пальцем на небольшую дыру в скале — мол, гляди. Но я вначале скосил взгляд на глубиномер — ого, 19 метров! Заглядываю в дыру, — и от неожиданности едва не теряю загубник… На меня смотрит огромный, умный и грустный, как у коровы, глаз. Перед ним, на толстом щупальце, — присоски. Осьминог. Большой осьминог. Господи, как же долго я шел к этой встрече! Отучившись зимой в дайв-центре, я чувствовал себя опытным подводным пловцом. До заветной лицензии «Open water» не хватало самой малости — четырех погружений на открытой (то бишь не в бассейне) воде. Потому Мальта оказалась очень кстати, тем более что тамошние правила подводного плавания являются едва не самыми строгими в мире. Строгость проявляется главным образом в отборе инструкторов — приглашают на работу только асов, исключений нет. Соответственно и лицензии «мальтийского образца», формально ничем не отличающиеся от прочих, котируются в любом дайв-центре мира очень высоко. Когда я наводил справки о Мальте у московских дайверов, народ напирал на две главные позиции.

Первое — на эти острова, лежащие между Сицилией и Африкой, едут лишь тогда, когда на Красном море жарко и противно. Во всех остальных случаях Мальта проигрывает той же Хургаде.

И второе — если уж ехать на Мальту, то за лицензией, пусть вдвое дороже, чем в Турции или Таиланде, но зато и вопросов ни у кого не будет, и сам можешь быть уверен — тебя научили как следует. По второму пункту у меня возражений нет, а вот с утверждением, что Красное море лучше — готов спорить. Здешнее Средиземное море вообще трудно с чем-либо сравнивать. И если природа «верхней» Мальты мало отличается от обычной на средиземноморских островах, то «нижняя», подводная, ее часть — это нечто уникальное. Но не будем забегать вперед. Пока наш путь лежит на Гозо, второй по величине остров Мальтийского архипелага. Дайв-центры есть и на самой Мальте, причем в изрядных количествах, но Гозо — статья особая. На карте, где указаны лучшие места для погружений, все его побережье выглядит, как бусы, — точка на точке, где ни нырни — везде интересно. Дайв-центров тут так же много, как обменных пунктов на Тверской, и все хорошие. Но начинать откуда-то надо, потому мы доверились Мальтийскому представительству по туризму. Так и оказались в крохотном поселке Шленди, в «Сант-Эндрю дайверс коув». Группа наша весьма разномастная: два подводника-профессионала, трое ни разу не нырявших с аквалангом и я, получайник. Запуганный рассказами о строгости здешних инструкторов, я немного робел — вдруг все, чему меня учили в бассейне «Олимпийский», окажется неправильным и придется начинать сначала… К счастью, оказалось — в Москве учат на совесть.

Со всеми упражнениями я справлялся без труда. Снять и надеть под водой маску, перейти на запасной дыхательный аппарат, поддерживать плавучесть на заданном уровне и прочие пожелания инструктора выполнялись легко, и я поминал добрым словом своих московских учителей. Десяти минут Марку хватило, чтобы понять — я не буду рисковать жизнью в здешних водах. И мы отправились в плавание. Надеюсь, что Марк Джексон, водолаз из английского графства Дорсетт и дайв-инструктор на летнее время, если и увидит эти строки, то вряд ли их переведет. А то он может обидеться на то, что под водой напоминал мне не акулу, не дельфина и даже не тюленя — корову. Не видом, а флегматичным поведением. Еле-еле шевеля ластами, изредка пуская вверх жидкие гроздья воздушных пузырей, он неспешно двигался в толще воды. Даже ручки на груди сложил. Первое мое плавание прошло над полями водорослей и среди канатов, тянущихся от лежащих на дне бетонных блоков к буям. Марк познакомил меня с маленькой зеленой рыбкой, которая позволяла гладить себя по хребту и чесать за ушком. Показал двух других рыбок и жестами прокомментировал, чем они занимаются. Рыбки поняли и покраснели. Однако занятий своих не прекратили. Пришлось мне утаскивать английского сластолюбца от них подальше, благо подвернулся маленький, как чупа-чупс, осьминожек. Он забился под камень в полной уверенности, что его никто не видит. Мой протянутый палец вызвал у малыша истерику — он описался большой чернильной кляксой и, как ракета, умчался в водоросли. Выйдя на поверхность, мы сравнили показания манометров. У меня, как и должно быть через 40 минут подводного путешествия, 50 атмосфер. У Марка, проделавшего такой же путь на тех же глубинах, — аж 120! Ничего себе, «стиль коровы». Сколько же месяцев (если не лет) надо провести под водой, чтобы научиться так экономно расходовать воздух!

Наверх пути нет

Там же, в ШЛЕНДИ, я впервые оказался в подземной пещере. Точнее, в туннеле, прорезающем мыс на глубине 10-12 метров. Огромная темная арка поглотила и нас с Марком, и подводных фотографов Мишу и Гришу. Я поднял голову и увидел, что свод пещеры усыпан блестящими и подвижными, как ртуть, лепешками — это «прилип к потолку» выдыхаемый дайверами воздух. Случись что, тут не всплывешь. С непривычки не то чтобы страшно, однако немного напрягает. Но вот впереди начало светать и еще метров через десять четко обозначилась арка выхода. В награду за то, что я одолел первую в жизни подводную пещеру, я получил звезду. Огромная и красная, она сидела (лежала? ползла?) у самого выхода. Впрочем, она и теперь там.

Давка в дыре

Место, снимок которого есть в каждом (!) путеводителе по Мальте, — Лазурное окно, огромная арка. Скала выглядит, словно пролет гигантского моста, ведущего в открытое море. Но сотня метров — и мост кончается… Однако куда интереснее то, что скрыто под водой. На небольшой площадке — десятки автомобилей и автобусов, и не меньше половины из них — с эмблемами различных дайв-центров. С берега видишь лишь небольшой заливчик, отгороженный от моря каменной грядой. Снаружи бьют ха-арошие такие волны, а в заливчике тихо, как в пруду. Только уйдя под воду, понимаешь, отчего неказистый с виду заливчик называют «Голубой дырой» (Blue Hole). До дна — 18 метров, и, когда эта дистанция пройдена, есть смысл оглядеться. С одной стороны — огромный грот, с другой — огромная же арка. Будто сцена, где декорации — все Средиземное море. А над головой — небольшой круг, в котором бьется солнце. Будто сидишь на дне огромного бидона. Народу — человек 20. Кто погружается, кто всплывает, кто ползает в пещере, разглядывая безразличных ко всему рыб. Миша, как заправский павильонный фотограф, разложил свои камеры и вспышки на огромном камне, встал на колени и стал выцеливать кадр. А я жалел, что камеры не было у меня: две здоровущие рыбы уставились на желтые Мишины ласты и замерли. Зачем им ласты? Термоклин, граница теплой поверхностной и холодной глубинной воды, расположен на разных глубинах, от 12 до 25 метров. Когда проходишь эту границу, окружающее вдруг утрачивает резкие контуры, как в летнем мареве. И чтобы добраться до груперов, приходится немножко померзнуть. Но мне уже тепло — мы плывем обратно, скоро пройдем под знакомой подводной аркой и окажемся в привычной дыре. Голубой. Но Марк меняет курс. Что он задумал? Какая-то расселина. Идем внутрь, она все сужается. Внезапно я понимаю, что плыву по вертикально поднимающемуся вверх колодцу. Надо мной свет — туда! Ширина этой трубы — дай бог метр, так что приходится маневрировать очень осторожно, чтобы не биться баллоном о скалу. Туннель выводит нас в большую светлую (и теплую!) ванну между скал. Над нами, буквально в четырех-пяти метрах, кипят волны. Я видел это место сверху, с берега. Мы находимся в середине скального рифа. Сам не видел бы — ни за что не поверил, что под бешеной пенной мешаниной (а волна сегодня будь здоров!) может быть так тихо и спокойно. Рыбки плавают, водоросли слегка покачиваются…

«Титаник» заказывали?

Одна из главных изюминок для подводников-любителей — затонувшие корабли. Жаль лишь, что тонут они не там и не так, как хотелось бы дайверам. Чаще всего — слишком глубоко. И те суда, что доступны для любительских погружений, известны наперечет. Редкость, короче. Озабоченные проблемами дайверов, местные власти решили не ждать, когда возле Мальты потерпит крушение какой-нибудь корабль. Поступили проще — взяли и утопили на 30-метровой глубине отслуживший свое буксир «Рози». Вот он, потихонечку вырисовывается из синевы. Рыженький, совсем не страшный. Можно в рубку заплыть, можно в трюм спуститься. «Рози» — из тех точек, на которые ездят клиенты практически всех местных дайв-клубов, как с Мальты, так и с Гозо. Потому вокруг буксира постоянно вьется целый хоровод пловцов, и инструкторам приходится быть настороже, чтобы своих не потерять.

Соленый лабиринт

Самое экзотичное и самое «рыбонасыщенное» место архипелага — остров Комино. Если не принимать во внимание персонал и постояльцев четырехзвездной гостиницы для любителей тишины и водного спорта, двух полицейских и старушки с двумя великовозрастными неженатыми сыновьями, то остров можно считать необитаемым. Вокруг него крутятся сотни суденышек с туристами. Берега небольшого островка (рядом — еще меньший, Коминотто) почти сплошь изрезаны пещерами. Еще большее количество пещер полностью скрыто под водой. Но прежде чем идти к пещерам, катер, на котором мы пришли из Шленди, на пару часов остановился в самом посещаемом всеми туристами месте на Комино — в Голубой лагуне. Пространство между Комино и маленьким островком Коминотто усыпано разномастными суденышками. Люди загорают, плавают — а от катера к катеру деловито перемещается, объезжая купальщиков, плавучий киоск с мороженым… Самое интересное в Голубой лагуне — конечно же, дно. До него всего пять-шесть метров, и сквозь прозрачнейшую воду видно, как по песку от одной рощицы водорослей до другой сломя голову носятся моллюски. Глубина небольшая, даже неподготовленный ныряльщик с маской-трубкой вполне может поднырнуть к ним вплотную и посмотреть на экзотические раковины их владельцев. А вот брать живых моллюсков нельзя. Категорически нельзя. Да и не стоит — чтобы очистить раковину от хозяина, требуется умение, которым мало кто из туристов обладает. И драгоценные трофеи, контрабандой добытые с морского дна, потом гниют и воняют на задворках гостиниц… Живые они смотрятся куда приятнее.

Но вот мы снимаемся с якоря и идем в обход острова. Следующая бухта битком набита серфингистами, между которыми деловито носятся парочки на гидроциклах. На берегу — та самая гостиница для любителей водного спорта. На воде, надо полагать, сами любители. Еще один мыс — и якорь грохочет рядом с огромной каверной в скале. Приплыли. На боте нас человек 20 — немцы, итальянцы, англичане. К стоянке все успели облачиться, осталось лишь ласты и маску надеть — и за борт. Русская троица кучкуется вокруг Марка, остальные дайверы тоже подгребают к своим инструкторам. В последние минуты на боте наш гид-инструктор запихивал в карман жилета пакет с хлебом. Ест он, конечно, как следует — кругленький, как большинство водолазов. Но брать «тормозок» под воду — это выше моего понимания. Однако, едва достигнув дна, Марк пакет достал и поднял над головой. Вы когда-нибудь кормили голубей? Картина аналогичная — рыба мчалась к пакету отовсюду, и скоро инструктор исчез в плотном шаре чешуи и плавников. Расталкиваю рыбу руками, добираюсь до Марка и получаю из его рук кусок расползающегося хлеба. Сжимаю месиво в кулаке, но рыбы уже сообразили что к чему. Они грызут мою руку, щипки-укусы очень даже ощутимы. А меня смех разбирает: вдруг подумал, что лучше кормить рыбу, чем голубей, — рыбы хоть на голову не нагадят. А потом, когда кончился хлеб и из тысяч рыб с нами остались всего десятка два опоздавших оптимистов, мы отправились в пещеры. Фонари почти не включали — изъеденный водой мыс превратился в светлый и очень интересный лабиринт. Ходы двоятся, троятся, но нигде не заканчиваются тупиком — всегда впереди голубой свет. Дайверы, как ребятня на детской площадке, плавно носятся друг за дружкой, прячутся за камнями, растерянно озираются в поисках потерянных нянь-инструкторов. А те, в свою очередь, едва поймав «своего», сразу смотрят на манометр клиента — чуть не уследишь, и воздух может закончиться. Действительно, какой, к черту, манометр — среди этой красоты можно резвиться вечно!

Зачем нужна Мальта?

Сезон на Мальте продолжается до октября, потому те, кто планирует посвятить ближайший отпуск дайвингу, вполне успевают попасть туда без суеты. Лично я, успев до того посетить Красное и Черное моря, Персидский залив и Индийский океан, поныряв в Турции и на Кипре, от Мальты оказался в восторге. То, что я не только получил вожделенную лицензию «Open water», но и одолел следующую ступень, «Advance», в этом восторге заняло не последнюю роль. Но ведь не поспоришь — живности в мальтийских водах куда меньше, чем в Хургаде или на Мальдивах. Вразумил меня единственный русский дайв-инструктор, которого нам удалось отыскать на Мальте. Паша из «Maltaqua» (Сент-Поль Бей — залив святого Павла) сформулировал мысль, к которой я сам уже подбирался: в «густом рыбном супе» Красного моря просто невозможно разглядеть жизнь отдельных подводных обитателей. А тут живности вполне достаточно, чтобы ее не искать, и можно наблюдать, как рыбки строят дом или как осьминог чистит свою территорию. Порой кажется, что все эти гроты-пещеры сделаны искусственно — настолько они соответствуют пропорциям тела, облаченного в гидрокостюм. Погода, как всегда на островах, меняется быстро, потому в любом месте вода может оказаться бурной и мутной. Но зато в этот же момент сыщется десяток-полтора (ой, преуменьшаю) других точек для погружения, где условия идеальны. Что еще радует многих — практически полное отсутствие опасных животных. Морские ежи не в счет — эти колючки заселили все мелководье Средиземного моря, и о них просто всегда надо помнить.