1. ПРИМЕТЫ

16-27 мая 2005 года.

Все началось с визы. За две недели до отъезда в Хорватию, я, зная, что для нас она считается безвизовой, явилась в одну из столичных турфирм, специализировавшихся по этой стране, и попросила тамошних работников оформить мне турваучер, который планировала демонстрировать в загребском аэропорту всем, кто попросит.
«Нет проблем, — сказали мне ребята, — приходите через два дня!».
Через два дня мне выдали «турваучер». Собой он представлял два пришедших по факсу листка подтверждения брони из гостиниц Загреба и Дубровника, без печатей и без подписей начальников. Жить в этих гостиницах я не собиралась, но сами листки меня несколько смутили.

«Это вы называете турваучером?» — спросила я.
«Конечно, нет, — ответили мне, — турваучер мы оформляем только, если вы покупаете у нас полный пакет услуг. Но по этим документам вас пустят в страну!».
«Вы уверены?».
«Разумеется!».

Я разглядывала выданные мне бумажки и с трудом верила в их важность. Но потом я расслабилась и подумала, что в фирме, вероятно, все знают лучше, и занялась изучением хорватских достопримечательностей по недавно купленному путеводителю.

Где-то через неделю меня все-таки осенило навести справки. От полученной информации я, мягко говоря, обалдела! Турваучер, по новым правилам, могли заменить только приглашение хорватов или оригинал подтверждения брони из гостиниц с синей печатью и подписью тамошнего директора! До отъезда оставалось три дня, и я кинулась в хорватское посольство.

«Вы оплатили проживание в отелях?» — первым делом спросил меня тамошний консул, осматривая мои злосчастные бумажки.
«Да», — соврала я.
«А вот и нет, — лукаво заулыбался он, — если бы оплатили, на бланках бы стояла печать!».
«Послушайте, — начала я, — я не собираюсь оставаться жить в Хорватии, я еду путешествовать…».
«Я знаю-знаю, — прервал он меня, — я просто так спросил! Мы сделаем вам визу. Приходите в следующую среду!».
«Но я улетаю в понедельник!».
«Как в понедельник? В этот понедельник? Да вы с ума сошли! — консул бросился разглядывать мой билет и, увидев в нем дату вылета, тут же схватился за голову. – А вы знаете, что сегодня четверг, и что по выходным мы не работаем?! Вы что, хотите, чтобы мы сделали вам визу за один день?!».

Все это я знала, и, хотела, точнее, очень надеялась, что они мне сделают визу за один день.
«Быстро в банк! – вскричал он. — Оплачивайте консульский сбор, потом, сразу же, с квитанцией к нам. Мы закроемся на обед, но вы стучите! Если не придете, не успеете, то визы у вас не будет!».
Но я успела, и в пятницу, благодаря доброму, самому лучшему в мире хорватскому консулу, виза стояла в моем паспорте.

А в понедельник я уже прибыла в шереметьевский аэропорт. Хорватия была тринадцатой страной, которую я собиралась посетить. В приметы я особо не верила, поэтому и значения оному факту придавать не стала. Но когда на табло не оказалось моего рейса, я обалдела уже во второй раз. В конторе «Аэрофлота» все разъяснилось:
«Вы билет брали по акции?» — спросила меня аэрофлотовская девушка. «Да», — ответила я. Я действительно покупала билет по акции «Аэрофлота», и именно его цена в 99 долларов, которые, в результате, правда, вылились в 4400 рублей, и подвигла меня окончательно лететь именно в Хорватию.

«Время вылетов сейчас переведено на летнее, и ваш рейс будет позже на четыре часа!» — сказала девушка.
«Так, какого лешего вы не предупредили об этом заранее?!» — чуть было не возопила я, но девушка уже выдавала мне талон на питание, и я, забрав его и решив, что поднимать сейчас бучу будет все равно бессмысленно, пошла кормиться.
Кормили по талонам в «Шереметьево-2» всего в двух местах, и на его стоимость в 11 евро мне предложили комплексно отведать салата и яичницы. Обалдев в третий раз, я попросила официантку принести меню. Она удивилась, но меню принесла. В результате, меня удовлетворил экзотический блинчик по-римски, являвший собой что-то вроде жульена в тонком тесте, запеченного на сковороде, и двойной «Экспрессо».

Наконец, мы взлетели. Наш «Ту-154» был практически пуст, и я возлежала одна на трех креслах. До Загреба предстояло лететь два с половиной часа. Я прослушала командира авиалайнера о том, что под нами в порядке очередности проплывут Минск, Львов и Будапешт и углубилась в изучение хорватской истории.

Фокусом было то, что территория Хорватии всегда находилась на стыке чего-либо. После раздела Священной Римской империи она отошла к Западной империи, в то время как территории нынешней Сербии и прочих стран – к Восточной. В 9 веке тут проходила граница между Византией и Королевством Франков. В 11 веке – если можно так выразиться, между католической и православной церквями. С 15 по 19 века – между христианским Западом и исламским Востоком. В 20 веке уже современная Хорватия стала опять военным плацдармом.
А начиналось все культурно. С бронзового века здесь жили племена иллирийцев, и, хотя и считались они сильно воинственными, никому, кроме греков, особо не пакостили. А потом все пошло, как по сценарию: сначала пришли греки, потом римляне, во время которых местный народ пару раз поднимал восстания. Восстания подавили, а в результате на месте будущей Хорватии образовалось две иллирийские колонии – Далмация и Паннония. Когда Римская империя благополучно пала, здешние земли захватили пришедшие с востока хорваты, представлявшие собой на тот момент обыкновенное племя. Но уже в 9-12 веках Хорватия стала полноценным независимым княжеством. А в 852 году был составлен первый документ, где она упоминалась именно, как Хорватия.

В 12 веке Хорватия вступила в союз с Венгрией. В 15 веке на нее напала Османская империя. К тому же на нее периодически претендовала и Венеция, в итоге все ж таки сделав своим вассалом. Из всех хорватских городов в то время более-менее устоял только Дубровник, заключив с Портой договор, в результате которого все от него отстали, и он мог вести приличную торговлю.

Наполеон Хорватию тоже подмял. И только в 1868 году она опять перешла к Венгрии. После первой мировой войны Хорватия находилась под властью Италии. А в 1917 году было создано Южнославянское государство, куда она вошла вместе с Сербией и Черногорией. Потом это государство назвали Югославией. Во время второй мировой войны Югославия, по мыслям Гитлера, должна была воевать на стороне Германии. Но дело не пошло, появились партизаны-антифашисты Иосипа Броз Тито, и Югославия встала на нашу сторону. После Великой Победы в нее вошло уже шесть республик. А через 45 лет, в 1990 году, в Хорватии состоялись свободные выборы, была провозглашена новая конституция, в которой ущемлялись права сербов. Сербы такого к себе отношения не потерпели, началась гражданская война, и им в итоге пришлось переселяться в Боснию и уже в современную Югославию.
В общем, история сложная, посему я закругляюсь.

2. ПО ДОРОГЕ К ВОДОПАДАМ

Сели мы мягко. Загребский аэропорт был маленьким, но, несмотря на то, что наш самолет подрулил практически к его входу, нам все равно подали автобус. Из аэропорта до центра Загреба было 17 километров. Я тут же в аэропорту поменяла 200 евро по курсу 7,25 кун за 1 евро, а, как только вышла на улицу, сразу обнаружила автобус, шедший в город. Шел он до автостанции, что меня очень устраивало. Я не планировала останавливаться в Загребе, а хотела в тот же день уехать в Плитвицкий национальный парк, славившийся на весь мир своими озерами и водопадами, где и заночевать в гостинице.

Еще перед поездкой многие пугали меня тем, что добраться до Плитвице мне будет не так-то просто. Находилось оно на трассе Загреб – Задар и отличалось тем, что автобусы в нем просто не останавливались. Но на деле все оказалось гораздо проще. В кассе на автостанции мне абсолютно официально за 59 кун продали билет до Плитвице, и буквально через час автобус уже увозил меня в самом нужном направлении.

До Плитвице предстояло ехать два с половиной часа. А дороги в Хорватии оказались шикарными – ровными и широкими, хотя и платными. Несколько раз нам попадались шлагбаумы с автоматами для сбора дани. Сначала мы ехали по ровной местности с полями, лесами и маленькими деревушками, в которых у всех почти игрушечных белых или серых домиков были красные черепичные крыши. Потом местность сменилась на холмистую, с бурными ручьями, речками и даже маленькими водопадами. То и дело на дороге нам попадались вывески на трех языках: «Rooms, Zimmer, Sobe» с нарисованными рядом, как правило, тремя звездочками, говорившие о сдаче частных апартаментов с сервисом уровня «три звезды».

Из городов мы проезжали Карловац, славившийся местным пивом. Но мне он запомнился совсем другим. На стенах многих старинных домов, построенных тут еще в эпоху Возрождения, были видны ряды следов от пуль, полученных в последнюю войну с сербами. Оставили их специально. Чтобы помнить… А в пригороде Карлаваца, где тоже шли бои, был музей под открытым небом – два полуразрушенных кирпичных здания времени войны в окружении танков и БТР. Кстати, похожие заброшенные сгоревшие дома вживую встречались в некоторых деревнях и селах, которые мы тоже проезжали.

Наконец, я прибыла в Плитвице. Им оказался исключительно национальный парк с несколькими гостиницами и кемпингом неподалеку. За одноместный номер в двухзвездном отеле мне пришлось заплатить аж 42 евро, но других вариантов не предвиделось, а ночевать в палатке в мои планы не входило. Отель представлял собой что-то вроде большого деревянного деревенского дома, а в моем номере у телефона висела интересная бумажка с перечнем телефонных кодов стран, в котором была даже Индия, а, вот, России не наблюдалось. Стало обидно за державу!
Вечером я отправилась на поиски какого-нибудь кафе, дабы поужинать, но эти поиски закончились моим полным фиаско. Все найденные кафе и рестораны были кардинально закрыты. Только позже я уловила уникальность местного режима. В девять часов вечера все здешние отдыхающие ложились спать, и жизнь в парке замирала до утра. Так что и мне в мой первый вечер в Хорватии пришлось пойти на почив раньше обычного, причем к тому же в голодном виде. Ну, впрочем, и ладно!

3. БИРЮЗА, ФОРЕЛЬ И МЕДВЕДИ

Завтрак в гостинице был цивильным шведским столом и заключался в сыре, колбасе, яйцах, мюсли, фруктах и соках.
Мою идею о том, чтоб попасть на территорию парка по детскому билету за 45 кун, билетеры не поддержали, и мне пришлось покупать билет взрослый за 80.

Плитвицкий национальный парк считался самым красивым в Хорватии. Парком он был признан еще в 1949 году, а в 1979-ом ЮНЕСКО занесло его в список мировых памятников природы. В нем было 16 чудеснейших озер, соединенных друг с другом 92 каскадными водопадами. А еще водились разные звери, включая медведей, чем хорваты очень гордились. Впрочем, медведей лично я там не видела, зато лицезрела косулю, которая прямо передо мной выскочила на тропинку. Но, пожалуй, обо всем по порядку.

Итак, с утреца я приобрела билет и вышла на автобусную остановку. В парке было четыре таких остановки, а в качестве автобусов тут ходили этакие «паровозики» из трех вагонов на электротяге, дабы выхлопными газами не загрязнять окружающую среду. Кстати, к непосягаемости на здешнюю природу хорваты относились очень трепетно. То там, то тут стояли таблички, гласившие, что делать в парке нельзя абсолютно ничего: купаться в озерах, ловить рыбу, разжигать костры, рвать цветы, валяться на траве и т.д. и т.п. Для осмотра всех красот здесь были разработаны специальные маршруты в количестве аж четырех штук разной протяженности, дабы туристы могли рассчитывать свои силы, а ходить от озера к озеру разрешалось только по официальным тропам и специальным деревянным настилам, сбитым из бревен. Шаг влево или вправо приравнивался к злостному нарушению правил и при фиксировании работниками парка немедленно карался предупреждением или, в зависимости от тяжести злодейства, изгнанием туриста из парка. Впрочем, тропы и настилы были проложены достаточно удачно, а последние в некоторых местах вообще шли над водой и давали возможность осмотреть водопады вблизи и с лучших ракурсов.

Дождавшись автобуса-паровозика, я проехала на нем несколько километров и вместе с кучей каких-то иностранных пенсионеров вышла на одной из остановок. Первым, что меня поразило, был яркий и насыщенный бирюзовый цвет воды в озерах, а еще кишмя кишевшая в них форель! Столько рыбы в прозрачной бирюзовой воде я не видела никогда! Представить было сложно, как она уживались в озерах в таком количестве, теоретически ее без проблем можно было ловить руками! А еще здесь плавали ручные утки…

Я быстренько отделалась от пенсионеров и пошла по бревенчатым настилам парка к водопадам. И они тоже оказались потрясающими! Буквально на каждых ста метрах маршрута вода то падала сплошными многометровыми стенами, то перетекала порогами, то обрушивалась с утесов мощными струями, и вскоре я потеряла счет всем увиденным водопадам, но, встречая очередной, понимала, что он еще красивее и уникальнее всех предыдущих.

Так, переходя от водопада к водопаду, от озера к озеру, я через несколько часов поднялась, наконец, к самому верхнему и большому озеру Плитвицкого парка. Называлось оно Прошчанско, находилось на высоте 635 метров и, в отличие от других, было самым спокойным, тихим и кое-где даже поросшим камышом. Но именно оно питало все нижние озера, а значит, и создавало всю ту красоту, которую я уже частично увидела. Вокруг Прошчанско вела старая асфальтовая дорога, и я решила пройтись по ней.

Здесь была совсем другая атмосфера. Тишина, умиротворение и полное отсутствие туристов. Берега озера были изрезанными, кругом стоял лес, а я шла по дороге и перетаскивала назад в тень выползших на нее огромных бестолковых улиток со сказочными панцирями. Так прошел час. Сначала я, признаться, хотела обойти вокруг озера, но дорога все не кончалась, и я, наконец, заметила на ней разметку, судя по которой мне предстояло топать еще аж 38 километров. Я повернула назад. Потом я пила кофе в одной из обнаруженных кофеен парка, а затем, уже в нижней части парка, нашла на озере пристань и решила переплыть его на кораблике.

В этом озере тоже было море форели, а кораблик ходил на электротяге и воду никак не загрязнял. Представлял он собой открытый бот с лавочками, расположенными друг за другом, как сиденья в кинотеатре, и был рассчитан на сто человек. Плыли мы недолго. На другом берегу озера я купила в киоске сувенирную белку на память о Плитвицких озерах, а потом опять шла по тропе, где были водопады, перекаты и озера с бирюзовой водой. В одном месте через грот я поднялась на гору и оттуда обозрела открывшуюся панораму всех озер и водопадов парка. Как на рисованной картинке, вода падала с утесов и расщелин, разбивалась о камни, а затем собиралась в озерах. Пейзаж был просто умопомрачительный!
Но наступало время уезжать. Насладившись зрелищем, я вернулась в гостиницу, собрала вещи и отправилась на остановку, чтобы держать путь на Адриатическое море, в город Задар.

4. К МОРЮ ЧЕРЕЗ ГОРЫ

По слухам, автобусы из Плитвице ходили неизвестно как. Точнее, они тут попросту не останавливались, если их не тормозить методом автостопа. Расписания на остановке тоже не было. Но я еще в Загребе углядела, во сколько оттуда отправлялся автобус в Задар, и прикинула, в котором примерно часу он доедет до Плитвице. Все прошло удачно. Перед задаровским я остановила лишь один автобус на Риеку. До самого же Задара было 147 километров, и, вручив водителю уже нужного автобуса 64 куны, я заняла лучшее место на переднем сиденье.

По пути мы остановились в каком-то придорожном ресторанчике, где наш водитель отужинал. А потом начались горы и туннели. Горы были скалистыми, и хотя и не очень высокими, но все еще с заснеженными после зимы вершинами. А туннели, коих мы проехали пять штук, длинными, и каждый из них имел свое название, о чем говорили знаки перед въездом.

Наконец, я прибыла в Задар. И тут начались приключения. Судя по путеводителю, Задар был небольшим городком, и автовокзал находился в 15 минутах ходьбы от его центра, то есть от Старого города, куда я и направила свои стопы. Фиг вам! Ища этот центр, я заблудилась! Мало того, наслушавшись рассказов о том, что в Хорватии отлично развита система сдачи комнат в частном секторе, то бишь, собе, жить я собиралась именно в нем. Но не тут-то было! Пока я блуждала по городу, я не встретила ни одной вывески о сдаче жилья. А блуждала я аж два часа! В результате, физически иссякнув, я стала спрашивать о наличии свободных собе у местных бабуль. Но никто из них тоже ничего не сдавал и не ведал, кто сдает! Потом до кучи полил дождь, и кардинально потемнело. Потом дождь закончился, а я, наконец-то, нашла Старый город. Он сохранился, как средневековый, здесь были старинные башни и церкви, мостовые были вымощены гладкой однородной светло-серой плиткой-булыжником, не было только комнат!!! В конце концов, я вышла на приморскую набережную и остановилась в задумчивости. На набережной удили рыбу местные рыбаки.

«Не сдает ли кто-нибудь собе?» — спросила я у них по-русски.
«А вы по-английски не говорите?» — отозвался вдруг один из них и тут же сообщил, что у него есть комната, и я могу в ней жить бесплатно.
«А почему бесплатно?» — удивилась я.
Рыбак как-то странно заулыбался и продолжил:
«Эта комната для гостей. Ты можешь там послушать музыку, посмотреть телевизор…».
Я многозначительно помолчала, рыбак доверия явно не внушал.
«И еще заняться с тобой сексом?» — спросила я его в лоб.
«Если хочешь, будет и секс!» — радостно заулыбался он.
«А если не хочу?» — грозно спросила я.

Теперь многозначительно помолчал рыбак. Понятно, все равно будет! Я развернулась и снова пошла в Старый город. Мне не оставалось ничего, как устраиваться в гостиницу. А гостиницы мне уже здесь попадались, но все они были трехзвездными, а, значит, стоили не меньше 50 евро. И вдруг: «Девушка, вам комната не нужна?» — услышала я рядом с собой.

Мою спасительницу звали Раека. Она сдавала комнату за 100 кун в сутки в своей трехкомнатной квартире на третьем этаже старинного дома со ставнями в самом центре Старого города. На этаж вела крутая темная лестница, мы поднимались, включив ручной фонарик, а ночью мне из моей спальни было слышно, как били часы на городской башне. И от этого всего я, надо сказать, была почти что счастлива!

5. ГОРЫ И ПЕЩЕРА

Ночью шел дождь, а с утра стало прохладно и пасмурно. У Раеки я остановилась на двое суток и утром, как только встала, решила съездить в Пакленицкий национальный парк. Находился этот парк в 40 километрах в сторону Риеки, в районе городка Стариграда, парком стал в 1949 году, а славился своими красивейшими горами, ущельями, пещерами и обалденной растительностью. По слухам, в Пакленице югославы раньше даже фильмы про индейцев снимали.

До Стариграда на рейсовом автобусе я ехала около часа. Сам городок оказался скорее поселком на берегу Адриатики, окруженным горами, с уютными коттеджиками под черепичными крышами и морем вывесок о сдаче собе. До входа в парк мне пришлось пройти километр назад по шоссе, а потом еще полтора километра в сторону гор. Билет стоил 30 кун, а в кассе, по совместительству являвшей собой турбюро, мне вручили схему парка и, поинтересовавшись, каким временем я располагаю, нарисовали вариант предполагаемого маршрута. Пакленицкий парк был гораздо меньше Плитвицкого, но из-за сильно пересеченного рельефа обойти его за день, как я это сделала в Плитвице, было нереально, поэтому в этот раз я ограничилась подъемом на одну из вершин и осмотром пещеры, которая там находилась.

До выхода «на тропу» меня довезли на микроавтобусе, что, как оказалось, здесь было принято. Перед тропой была площадка с множеством машин с прицепленными к багажникам горными велосипедами, кои народ теперь активно отцеплял. А сама тропа в начале представляла собой асфальтовую дорогу, которая затем перешла в дорогу бетонную и только потом в полноценную тропу. Полноценная тропа же, в свою очередь, сразу круто взяла вверх, и я в один миг почувствовала, что нахожусь в горах. Кругом открывались необыкновенные красоты! Где-то в облаках терялись скалистые вершины, в ущелье билась речушка с маленькими водопадами, вдоль тропы мелкими желтыми цветами цвели какие-то кустарники, а воздух был словно пронизан чистотой и свежестью.

Без подготовки лезть, надо сказать, было тяжеловато. Я прошла мимо отвесной скалы с оставшимися после тренировки альпинистов крюками, и, наконец, через 40 минут карабканья, добралась до альпийских лугов, поросших сочной травой. Здесь природа абсолютно изменилось. Если бы не крутой, недавно преодоленный подъем, то можно было подумать, что я находилась в некой лощине, тихой и уютной. Река стала шире и уже не бурлила и не билась водопадами, а текла ровно и даже где-то важно. Тропа же вновь стала дорогой, в этот раз уже грунтовой, стрелой уходившей вдаль и заросшей с двух сторон деревьями. Но вскоре она опять пошла в гору, и я вдруг оказалась у развилки с двумя указателями, гласившими, что к пещере надо идти налево, а, если прямо, то через 30 минут будет один гостевой дом, а через 50 – другой. У развилки собрался народ, видимо, не ведавший, куда ему двигать дальше, и мы все вместе дождались группу бравых пенсионеров под руководством гида, которые все это время шли за мной. Гид объяснил, что гостевые дома в Пакленицком парке — явление нередкое и по сути своей представляют что-то вроде «Приюта одиннадцати» в нашем Приэльбрусье. Люди приезжают сюда на несколько дней, останавливаются в этих домах на ночевки, а днем катаются на горных велосипедах, лазают по горам и покоряют вершины.

Оставив пенсионеров, я свернула на тропу к пещере. Тропа вела крутым серпантином вверх, была усыпана щебнем, и подниматься по ней оказалось делом почти геройским. Через полчаса такого подъема я стала ощущать себя андерсеновской русалочкой, которая, лишившись своего хвоста, могла ходить по земле только, как по острым ножам — щебень просто впивался мне в ноги. К тому же периодически начинался и затухал редкий дождь, и еще немного, и я бы, наверное, иссякла. Но кругом было очень красиво. Тропа вела по краю пропасти, а я шла уже практически на уровне облаков. Да и народ, который попадался мне навстречу, был особенным. Здесь уже не было организованных туристических групп, люди шли с рюкзаками, улыбались и всегда здоровались. И такая атмосфера придавала мне бодрости, я лезла все выше и выше! Впрочем, лезла я, видимо, нормально. По крайней мере, обгоняли меня только явные спортсмены с лыжными палками в руках, которые использовали в качестве посохов.

Наконец, я почти достигла вершины и вдруг услышала звук… работавшего двигателя. У меня уже однажды так было, когда в студенческие годы в Приэльбрусье мы с друзьями полдня взбирались на какую-то гору, а когда, наконец, взобрались, оказалось, что с другой стороны к ней подходит отличная дорога. Неужели дежавю? Но нет! Оказалось, что я дошла до пещеры, а двигатель принадлежал гонявшему по ней воздух вентилятору. Цель была достигнута!!! Ура!!!
В принципе, от самой пещеры я многого не ожидала, тем более что она не была первой в моей биографии. Но, попав внутрь, я осталась довольна. Она, конечно, была оборудована для цивильного посещения, но далеко не так, как все прочие, которые я раньше видела. Было похоже, что те, кто здесь этим занимался, действовал по принципу: раз уж человек влез в такую гору и не навернулся по пути, то в пещере с ним и подавно ничего не случится. Подсветка в пещере имелась не везде, и, бродя по ней в одиночестве, я периодически начинала мечтать о фонарике! А иногда вообще становилось немного жутко. Казалось, что вот-вот и из-за какого-нибудь сталагмита вдруг выглянет и скорчит рожу эльф или подземный гном, а из небольшого озерца вынырнет пещерное чудище. Это были совершенно иные ощущения, чем те, которые испытываешь в оборудованных для туристов пещерах, и от них я была в полном восторге! А еще было здорово фотографировать не подсвеченные сталактиты и сталагмиты. Наводишь на них в темноте цифровик, нажимаешь на кнопку, срабатывает вспышка, а потом смотришь на экране – угадала ли, правильно ли навела фотоаппарат на объект, получился ли кадр?

Когда я вышла наружу, погода испортилась окончательно. Облака стали совсем низкими и серыми, и я, сфотографировавшись на их фоне, решила спускаться вниз. Но не успела я пройти и четверти пути, как в небе загремело. Через пять минут полил дождь, засверкали молнии, началась настоящая зверская гроза… Я видела, как над вершинами гор образовывался фронт, как закручивались вихрем облака, но на этом вся романтика закончилась. Дождь полил, как из ведра, зонт начал протекать, а тропа, по которой я продолжала идти, постепенно превратилась в водо-грязевый поток. Теперь я оценила всю нужность щебня – по нему, по крайней мере, можно было идти, не скользя! Но почему в пещере никого не предупредили, что надвигалась гроза, я так и не поняла. Там же у входа сидел продававший билеты дядя с рацией и явно знал о предстоявшем капризе погоды. Вниз спускалась не я одна. А если бы кто-то все же поскользнулся и грохнулся в пропасть? В общем, сие было странно!

Гроза закончилась, когда я уже почти дошла донизу. Впервые за весь день выглянуло солнце, и я начала потихоньку сохнуть. Микроавтобуса к выходу из парка не было, я пошла пешком, но где-то на середине пути он появился и подобрал меня. Автобус вез спасателей из парка куда-то в сторону Риеки, и водитель, выяснив, куда мне надо, доставил меня до самого Стариграда. До ближайшего автобуса в Задар оставалось полтора часа, и я в ожидании него пила кофе в придорожном кафе и вместе с завсегдатаями этого заведения смотрела футбольный матч по старенькому телевизору.

6. ДРЕВНИЙ ЯДЕР

Вечером я гуляла по Задару. Теперь этот город считался главным в Северной Далмации и насчитывал 80 тысяч жителей. Он был основан в первом веке до нашей эры, назывался в те времена Ядер и являлся городом-крепостью. Его старая часть располагалась на полуострове и омывалась Адриатикой. В новую часть города от стен крепости вел пешеходный мост через узкий уставленный яхтами залив, в котором днем проводились соревнования на каноэ. Этот мост, как и весь старый город, был выложен гладкой отполированной тысячей ног и ставшей от этого безумно скользкой плиткой. Задар был зеленым городом, с множеством пальм и других деревьев, только в старой его части практически не было ни одного деревца. Зато были узкие улицы, встав по середине которых и раскинув руки, я легко касалась стен домов – трех- четырехэтажных, со старинными ставнями, словно прилепленных друг к другу, как во всех средневековых городах. Еще тут были сторожевая башня и несколько «круглых» церквей, навевавших на город еще большую старину…
Народ предпочитал в Задаре гулять именно по старому городу, сидеть в малюсеньких кафе, заходить в многочисленные бутики, имевшиеся на первых этажах почти всех без исключения домов, предаваться нирване на таких же отполированных, как и плитка под ногами, ступенях какого-то древнего здания на маленькой уютной центральной площади. Поэтому набережные старого Задара были пусты. Редкие жители прогуливали здесь собачонок, а рыбаки, как и в первый день моего визита, продолжали спокойно ловить рыбешку. Лишь в одном месте на набережной было многолюдно. Я подошла поближе и увидела, что в плитке под ногами там были отверстия сантиметров по десять в диаметре, а из них шел гул, чем-то напоминавший звуки органа. Сначала из одной дырки, потом из другой, потом из третьей и т.д. Выглядело это весьма оригинально, и народ, не понимавший, как сие происходило, радостно топтался, наступал на отверстия, заглядывал внутрь, изучал, так сказать, природу явления, но все равно ничего не понимал…

А еще достопримечательностью Задара был местный ликерный завод, а точнее, производившийся на нем фирменный ликер «Марускино» на вишневых косточках. Его я попробовала в одной кафешке, и, что интересно, ликер оказался абсолютно бесцветным и прозрачным, как слеза, а на вкус весьма приятственным. Так что, перед тем, как уехать из Задара, я купила целую бутылку этого «Марускино» на радость своему начальнику.

Ближе к ночи я вернулась домой, собрала вещи и расплатилась с Раекой. Она угостила меня яблоком и всучила книгу отзывов, чтобы я написала ей туда что-нибудь хорошее. Комнаты путешествовавшим натурам Раека сдавала уже третий год. Я полистала книгу и обнаружила в ней кучу отзывов от норвежцев, итальянцев, испанцев, французов и даже новозеландцев. От русских же не было ни строчки. Это подвигло меня на целый опус, и Раека осталась весьма довольна. А на утро мы с ней навсегда расстались!

7. ОХРАНЯЕМЫЙ ШИБЕНИК

В этот день я планировала осмотреть целых три города – Шибеник, Трогир и Сплит – и, по возможности, даже добраться до малюсенького поселка Дрвеник в Южной Далмации, откуда ходили паромы на чудо-остров Корчула – Родину Марко Поло. Впрочем, сначала я хотела заночевать не в Дрвенике, а в Сплите, но, испугавшись, что в нем, как и в Задаре, может неожиданно возникнуть проблема со свободными собе, я решила не рисковать и максимально продвинуться к югу Хорватии.

До Шибеника мы ехали полтора часа. Дорога шла вдоль моря, но была обычной. По пути попадались небольшие деревеньки с домами под черепичными крышами, что тоже было вполне обычно для здешних мест, и к чему я уже почти привыкла.

Шибеник стоял на высоких холмах и был меньше Задара примерно вдвое. Он был известен с 1066 года и, как и многие хорватские города, на протяжении всей своей истории переходил из рук в руки. Я выгрузилась на автовокзале и отправилась в старый город.

Погода была прелестной. Несмотря на сильный ветер, светило ярчайшее солнце, и я впервые, наконец-то, прониклась Адриатическим морем. До сих пор из-за пасмурной погоды оно казалось мне холодным и серым, а теперь на солнце вода стала бирюзово-голубой и чистой-чистой, такой, что на глубине даже были видны камни.

Главной достопримечательностью Шибеника считался кафедральный собор святого Якова в старой части города. Построили его в 15-16 веках из цельных каменных плит, что было очень необычно, и он стал единственным таким собором в Европе, за что теперь ЮНЕСКО включило его в список мирового культурного наследия и взялось всячески охранять. Но на меня этот собор особого впечатления не произвел, хотя, конечно, был огромным и высоким. Понравились лишь скульптуры Адама и Евы у входа – очень жизненно они были сделаны. Внутри же собор святого Якова оказался более оригинальным. Там совершенно не было никакой отделки, а на всеобщее обозрение были представлены всякие балки, перекрытия и прочие его строительные элементы.

Но больше я впечатлилась старым городом. По сути своей, он был очень похож на старый Задар – те же узкие улочки, прилепившиеся друг к другу четырехэтажные дома со ставнями, закрывавшимися на ночь. Но благодаря холмистому рельефу узкие улочки превратились в Шибенике в улочки-лестницы, взбегавшие круто вверх и спускавшиеся вниз к набережной с кучей яхт и мотороллеров у морских причалов…

8. ВЕНЕЦИЯ В МИНИАТЮРЕ

Надо сказать, что, несмотря на солнечную погоду, в Шибенике я немного замерзла, поэтому с радостью водрузилась в очередной автобус на Трогир и отправилась в путь. До Трогира было всего 55 километров. «Но, — думала я, — относится он уже к Южной Далмации, а посему просто обязан подтвердить свое звание южного, а значит, теплого города!».
Здесь дорога очень изменилась. Она шла вдоль сильно изрезанного берега Адриатики, петляла, иногда взбиралась серпантином на ставшие более крутыми холмы, а у самого моря появились поселки-жемчужины с белыми под красными черепичными крышами коттеджами, как раз такие, какие принято изображать в красочных рекламно-туристических буклетах о Хорватии. Один такой, под названием Примаштен, мне почему-то запомнился больше других. С высоты крыши коттеджей здесь выглядели, словно оранжевые клеточки на изумрудном фоне садов, у причалов в своем многообразии стояли белоснежные лодки, яхты и катера, а море было настолько чистым и лазурно-голубым, что даже не верилось, что оно бывает такого удивительного цвета.

Трогир оказался очень маленьким и уютным городком. Основан он был греками-дорийцами, которые нарекли его Трагурионом, что означало место, где пасутся козы. Но теперь от греков и коз в Трогире мало чего осталось. Венецией в миниатюре назвал его Бернар Шоу, а ЮНЕСКО решило взять под свою опеку полностью! Здесь, конечно, как и везде, тоже был свой старый город с часовой башней, узкими улочками и домами со ставнями. Из исторических ценностей я даже осмотрела построенную генуэзцами и нынче гордо стоявшую на набережной маленькую крепость, которая раньше месяцами могла держать вражескую осаду (правда, ей, по-моему, это не пришлось) и жить, в случае надобности, самостоятельной жизнью. Я даже поднялась на башни этой крепости и сфотографировала оттуда окрестности. Но главным в Трогире, пожалуй, было не это!

В последнее время я неожиданно для себя стала испытывать необъяснимую любовь к маленьким тихим приморским городкам, будь то они на берегах Черного, Белого или Адриатического морей, Татарского пролива или суровой Балтики. Трогир был именно таким. Он стоял на полуострове, точнее, даже на острове, отрезанном от материка узким каналом с многочисленными яхтами и катерами. Другие яхты вздымали ввысь свои белоснежные мачты вдоль его набережной, вдоль его изрезанных берегов, предавая и подчеркивая тем самым атмосферу фееричных сказочных гриновских городов – Лисса, Зурбагана, Каперны… В Трогире я вдруг решила, что никуда не хочу спешить, не хочу нестись, сломя голову, в Сплит или Дрвеник. Мне захотелось погулять по этому милому раю, посидеть в уютной тени пальм на набережной, посмотреть, как моряки, перекрикиваясь друг с другом на смеси хорватского и английского, грузят рыболовные снасти на борт, ставят паруса, уходят в море. И я сделала это. Я осталась!

9. АНТИЧНО-ПРОМЫШЛЕННЫЙ МЕГАПОЛИС

Лишь к вечеру я уехала в Сплит. На этот раз мне попался обычный городской рейсовый автобус. В том смысле, что до сих пор автобусы были как бы междугородние. А этот шел, ну, как, например, у нас из Москвы в Мытищи. Только скорее, наоборот, из Мытищ в Москву, потому что Сплит был гораздо крупнее Трогира, и в нем жило аж целых 200 тысяч жителей. Автобус был оригинальным. Даже билет на него не нужно было покупать заранее в кассе. Обилечивал всех внутри кондуктор, а потом сам запихивал билетики в специальные агрегаты, где они погашались. Эти агрегаты, коих в автобусе начиталось четыре штуки, представляли собой допотопные металлические ящики, прибитые к поручням и покрашенные масляной краской в ядовитый оранжевый цвет.
От Трогира до Сплита было 27 километров, но ехали мы окольными путями целый час, останавливаясь буквально у каждого столба. По дороге нам частенько попадались сады (или поля?) оливковых деревьев, невысоких, с маленькими листьями, которые смотрелись очень интересно. Наконец, на горизонте забрезжил город с многоэтажными домами, трубами, стройками, кранами, и я немного приуныла. Я уже привыкла к маленьким и уютным хорватским городкам и въезжать в мегаполис, особенно после Трогира, мне не хотелось. Но автобус довез меня до автовокзала местного значения, и я отправилась на поиски автовокзала междугороднего, чтобы узнать, как ходят автобусы на Дубровник. Автовокзал находился недалеко, но искала я его долго, и в результате, передавая меня друг другу из руки в руки, опрашиваемые мной сплитские граждане проводили меня чуть ли не до его дверей.
Лишь однажды по пути у какого-то лотка с сувенирами мне встретилась табличка о сдаче собе за 150 кун в сутки. Но именно эта единственная табличка меня обнадежила, и я стала подумывать над тем, чтобы остаться ночевать в Сплите. Так оно и случилось. На вокзале выяснилось, что все автобусы на Дубровник (а значит, и на Дрвеник) уже ушли, а у его дверей меня окружила такая неожиданная, но такая приятная толпа бабушек с табличками о сдаче собе, что вопрос о моем пребывании в Сплите разом решился.
Из всей толпы я выбрала старенького дедушку, который предложил мне комнатку в его квартире неподалеку от сплитской набережной. Дедушкины хоромы оказались вполне подходящими, и мы с его обнаружившейся там бабушкой быстренько сторговались на 130 кун. Правда, в комнате стояло три кровати, и бабушка все приноравливалась пойти на вокзал, найти там еще каких-нибудь путешественниц и устроить мне подселение. Но эту ее идею я категорически отвергла, и бабушка вскоре успокоилась.
Сплит оказался самым большим хорватским городом на побережье Адриатического моря. И я, выйдя на его набережную, сразу впечатлилась. «Дежавю!» — было первой моей мыслью. Сплитская набережная безумно напоминала мне почти что родную Ялту: тот же порт слева, если смотреть на море, шеренга пальм вдоль шеренги же кафе и ресторанчиков, мотоциклы в рядок… Разве что, сплитская набережная была гораздо шире ялтинской! А «дежавю» №2 я ощутила, когда дошла до ее противоположного конца. Там перпендикулярно набережной уходила немного в гору улица-копия Монте-Коссино в польском Сопоте!!! С такими же бутиками, ресторанчиками, кофейнями и цветочными клумбами… Вот, что значит Европа с ее образами и подобиями!.. Эх!
Впрочем, разглядывала набережную и курортные сплитские улочки я гораздо позже, а, когда еще было светло, решила осмотреть главную достопримечательность города – дворец Диоклетиана, с которого, в принципе, и начиналась его история.
Диоклетианом в 300 году нашей эры звался римский правитель. Родился он в Далмации, а прославился тем, что зверски гонял первых христиан, имел страсть к строительству, а к власти пробился благодаря службе в римской гвардии, своими силами то есть, потому как блата не имел, появившись на свет сыном вольноотпущенника. Детище его – дворец Диоклетиана – остался на века притчей во языцах. Длина восточной и западной стен этого архитектурного шедевра достигала 215 метров каждая, северной и южной – 180 метров, а площадь – аж три гектара, и сейчас дворец занимал целый квартал в Сплите. От доблестного правителя в нем кое-что осталось, но суть, в принципе, была даже не в этом. После смерти Диоклетиана у местного населения вдруг стало считаться очень модным жить на территории его дворца, и народ начал застраивать его своими домами-курятниками. Было время, когда здесь стояли дома девяти тысяч горожан, занимая буквально каждый квадратный метр площади. А, что самое интересное, эта мода не прошла до сих пор!
С набережной во дворец Диоклетиана и ныне вели весьма оригинальные ворота, представлявшие собой длинный каменный вестибюль со сводчатым потолком. В этом вестибюле теперь активно продавали сувениры. А как только я попала на территорию самого дворца, так тут же увидела всю необычность его внутренней застройки. Город как будто пророс сквозь античные колонны и стены. То тут, то там мне попадались места с какими-нибудь античными арками, к которым сбоку были пристроены средневековые дома, над ними возвышались этажи, возведенные в веке девятнадцатом, а рядом красовалось что-то в евроремонте из стекла и бетона! Смотрелось все это невозможно и удивительно, а перед глазами протекала многовековая история жизни.
Еще во дворце Диоклетиана были улочки, узенькие, противоположных домов на которых можно было коснуться руками, но с обязательными кафешками во дворах и всенепременным бельем, сохнувшим на веревках, растянутых поперек этих улиц. Я долго гуляла по ним, с удовольствием заходила в переулки, больше напоминавшие щели между домами, выводившие меня в другие такие же переулки. А в конце прогулки я осмотрела еще одну достопримечательность Сплита – стоявший рядом с дворцом бронзовый позеленевший памятник проповеднику Нинскому, жившему в Сплите в 10 веке. Проповедник боролся за права сограждан и объединение Хорватии. А памятник был интересным. Нинский был очень тощим, стоял босиком и с книжкой в руках, уставившись вдаль буйным взором, подняв вверх указательный палец, и, как будто, поучая или грозя им кому-то. По местному поверью, кто потрогает на памятнике его большой палец только не руки, а ноги, того будет ждать удача. В результате, из-за многочисленных трогавших его охотников за удачей палец проповедника уже весь блестел и сверкал, сильно выделяясь на фоне всего памятника, но и я, хотя и не страдаю всяческими суевериями, тоже не осталась в стороне и прикоснулась к нему. Так, знаете ли… на всякий случай…

Моя тринадцатая страна — часть 2
Моя тринадцатая страна — часть 3

Только для www.tours.ru Перепечатка только с разрешения автора.

Комментарий автора:
…А начиналось все культурно. С бронзового века здесь жили племена иллирийцев, и, хотя и считались они сильно воинственными, никому, кроме греков, особо не пакостили…