День 6 – 3 мая 2006 года. Брюссель – Ипр – Кортрейк – Ауденарде – Аалст – Брюссель

Ипр (Ypres, Ieper)

Еще на этапе подготовки к поездке город Ипр ассоциировался у меня исключительно со смертоносным горчичным газом ипритом, самым первым оружием массового поражения, примененным немцами против союзников во время Первой мировой. На слишком многих картинках сайта города изображены были бесконечные кладбища и ряды солдатских могил, погибших под Ипром. На месте все оказалось не совсем так — оказалось, что хотя память павших и чтят как нигде в Бельгии, городок вовсе не такой печальный, и очень красивый!

В средние века Ипр был одним из важнейших мануфактурных центров Фландрии, которая и сама по себе была центром производства тканей, продукцию из Ипра везли даже на ярмарки Новгорода. Отсюда – обеспеченное население, деньги, которые тратились и на архитектуру тоже. Удивительной красоты город, наверное, мог бы стать такой же туристической жемчужиной, как Гент и Брюгге, если бы не война — в 1918 году от Ипра, оказавшегося в воронке военного смерча (через город проходила линия фронта), осталось только несколько полуразрушенных стен среди огромной кучи обломков. А ведь ни многочисленные осады города вражинами-королями Франции и герцогом Пармским, ни религиозные войны, бушевавшие на европейской территории в те времена, не нанесли городу такого ущерба… Воистину – чем совершеннее оружие, тем беззащитнее человек (и город)! Но бельгийцы нашли в себе силы и восстановили город по старым чертежам и рисункам – теперь это макет в натуральную величину. Но красоты — неимоверной.

Удивительные эти бельгийские города! Даже современная застройка (мы пока не говорим о мега-небоскребах Брюсселя, о них в свое время) выглядит так, как будто из нее сейчас выйдет рачительный бюргер и начнет поправлять покосившуюся изгородь. Наверное, внутри эти милые лепящиеся друг к дружке разноцветные домики с цветными фасадами начинены всякой техникой да современными прибамбасами, но сие нам неведомо, нам, туристам, главное, чтобы снаружи все выглядело аутентично и фотогенично.

Напротив вокзала – премилый цветущий скверик, отсюда до Старого города минут 5-7 пешком по милой малоэтажной улочке, по дороге проходим мимо готической церкви Святого Николая. Ух и досталось ей! Построенная в 12 веке, она была разрушена в 1566 и 1794 годах, а также в 19 веке. Но выглядит как старинная.

Гроте Маркт и Суконные ряды

Еще метров 500, и невольно вырывается восхищенное восклицание – здание Суконных рядов тут такое пышное и величественное, что затмевает вообще все вокруг! Представьте себе огромное здание, занимающее практически полплощади, фасад длиной 125 м и башню Белфорт высотой 70 м с 49 колоколами, и все сплошь изукрашенное в готическом стиле. Да еще с многочисленными разноцветными игрушечными кошками, прикрепленными таким образом, что кажется, что по фасаду они носятся, нагло мяукая. Тут требуются некоторые пояснения. Дело в том, что в Ипре примерно с 10 века существует милый средневековый обычай – бросание кошек с колокольни. Процесс этот носит название Каттестут и, вероятно, когда-то был частью образцово-показательных процессов над ведьмами. Ведьм, понятное дело, с тех пор меньше не стало, инквизиция свернула свою работу до лучших времен (кои, я надеюсь, никогда боле не наступят), а кошек теперь бросают игрушечных – исключительно на потеху туристам. Но не каждый год – кошек не напасесси – а раз в три года, в первое воскресенье мая. В этом году бросание было 7 мая, сталбыть, в следующий раз – в 2009 году.

Несмотря на то, что все чудесное здание – новострой, дата первоначальной постройки внушает уважение – 1260 год! Москва еще малюсенькая деревушка, затерянная в лесах, а тут строятся готические высотки. Фасад украшен статуями – копиями старинных работ, к ним прибавлены еще изображения бельгийского короля Альберта и его жены королевы Элизабет, которые открыли церемонию начала восстановительных работ в 1934 году. Кусочки старых стен, переживших бомбежку, и остатки статуй с фасада можно увидеть, если заглянуть во внутренний дворик за Суконными рядами.

Интересный кадр может получиться, если снять Суконные ряды вместе с малюсеньким их макетом, что стоит тут же, на площади. Местные юные художники рисуют площадь и Ряды, усевшись стройными рядами на каменных лавочках, а то и прямо на дороге. В этом же здании расположен музей войны (ясное дело, Первой мировой), и турбюро. Очень продвинутое помещение: всякие цифровые табло, терминалы с информацией. Сравнимое по оснащенности турбюро мы увидели только в Турне.

Вообще-то на площади имеется не только это здание. Есть тут и Ратуша 17 века (справа), и кафедральный собор века 13 (из-за Рядов скромно выглядывает его шпиль), и ряды средневековых домиков – здания гильдий – все, как положено.

Кафедральный собор Святого Мартина (The Saint Martin`s Cathedral)

Как и весь центр города, собор 13 века погиб во время войны, был восстановлен перед Второй мировой, причем для реконструкции использовались материалы собора прежнего. В соборе находится гробница местного епископа Корнелиуса Янсена, он же Янсениус, широко известного в узких кругах еретика.

За собором на солнечной лужайке стоит изумительной тонкости работы резной кельтский крест – ирландцам, погибшим здесь; чуть дальше в сторону дороги — остатки монастыря 15 века. А еще вокруг много-много памятных знаков солдатам Первой мировой…

Ворота Менин

Границы заштрихованы красным;

странной зигзагообразной линией

бегут они сверху вниз. Кельн — Ахен,

вот и тонкие черные нити железных дорог…

Гербесталь, Льеж, Брюссель, Лилль.

Я становлюсь на цыпочки… Рубе… Аррас, Остенде.

А где же Кеммель? Он вовсе и не обозначен…

Но вот Лангемарк, Ипр, Биксшоте, Стаден…

Какие они крохотные на карте, малюсенькие точки,

тихие, малюсенькие точки…

А как там гремело небо и сотрясалась земля

тридцать первого июля при попытке большого прорыва,

когда мы за один день потеряли всех наших офицеров…

Эрих Мария Ремарк «Возвращение»

От Гроте маркт виднеется белый массив триумфальной арки – это ворота Менин, посвященные англичанам, павшим в Первой мировой войне на полях сражения под Ипром. (Название «Менин» английская версия старого названия города, который по-голландски именовался Menen). Построены они были на месте средневековых городских ворот в 20-е годы прошлого столетия. Внутри ворот на арочных мраморных сводах выбиты имена пропавших без вести – бесконечные скорбные списки (54.896 солдат из Великобритании и колоний). Кругом красные цветы, венки, у некоторых имен прикреплены розетки из алых ленточек – сюда приезжают родственники погибших со всего мира, чтобы почтить память героев… Каждый вечер в 8 часов пожарники Ипра исполняют в честь павших героев печальную мелодию.

В военной истории сражения, которые проходили здесь, носят названия «Первое сражение при Ипре» и «Второе сражение при Ипре». Вот что об этом пишет Джон Киган в книге «Первая мировая война»: «Первое сражение при Ипре завершило маневренную борьбу на Западном фронте в 1914 году. За время ведения боевых действий обе стороны понесли большие потери. Наиболее значительные — французская армия. За четыре месяца ожесточенных боев французы потеряли убитыми, ранеными, попавшими в плен и пропавшими без вести 510 000 солдат и офицеров, в том числе в августе – 160 000, в сентябре – 200 000, в октябре – 80 000, в ноябре — 70 000. В 1914 году мужское население Франции насчитывало 20 млн человек, в том числе 10 млн военнообязанных. Немногим меньше были потери немецкой армии. Немцы потеряли убитыми 241 000 солдат и офицеров, из них 99 000 в возрасте двадцати — двадцати четырех лет. (В 1914 году мужское население Германии составляло 32 млн человек). Бельгийская армия потеряла убитыми 30 000 солдат и офицеров. (В 1914 году в Бельгии насчитывалось 1 800 000 человек, годных к военной службе). Английская экспедиционная армия потеряла убитыми, ранеными, попавшими в плен и пропавшими без вести половину своего состава — 80 000 человек».

Для любителей военной истории текст книги полностью

Наверху ворот, если подняться изнутри, установлена большая металлическая мемориальная таблица – диспозиция войск перед сражением, страны-участницы Первой мировой с указанием числа погибших и раненых, и какой это составило процент от числа жителей страны. Почему-то не упомянута Россия…хотя кто, кроме русских, сможет в полной мере оценить масштаб потерь и жертвы войны?….На солдатские кладбища мы не поехали, как и в прошлом году в Освенцим – если мне будут нужны сильные отрицательные эмоции, я съезжу на Пискаревское кладбище.

Вверху еще можно увидеть и остатки городской стены, до сих пор мощной, и красивую реку с плакучими ивами. Когда смотришь на эту идиллическую картинку, кажется очень странным, что такая мирная местность стала местом кровопролитнейших сражений, где погиб без малого миллион людей…

Когда мы, осмотрев Старый город Ипра, брели на вокзал, меня не отпускала одна мысль — ну почему так же не восстановят Старый город в Калининграде? И место хорошее, историческое, не на пустом месте придется строить, и оффшорная зона, и к Европе близко… А то смотреть на то, что там осталось, очень грустно…

Кортрийк (Kortrijk, Courtrai)

Кортрийк (Куртре) – город довольно древний, известный с античности, когда он именовался Корториакум (Cortoriacum). В средние века Кортрийк процветал благодаря производству тканей, а в мировую историю вошел благодаря Битве золотых шпор. (Потерпите еще немножко!) На подступах к Старому городу нас встречает площадь, окруженная домами из красного кирпича со ступенчатыми фасадами – новенькие, но на их фоне так удачно смотрится шпиль церкви Святого Мартина!

Гроте Маркт

Рыночная площадь неожиданно оказалась «машиноходной», поэтому чтобы посмотреть все достопримечательности, приходилось несколько раз переходить дорогу.

Ратуша построена в смешанном стиле – готика и ренессанс. Фасад изукрашен статуями графов фландрских. На первом этаже – Палата Старейшин, используемая в те времена как помещение суда, этажом выше заседало, как бы сказали сегодня, Законотворческое собрание. Внутри можно посмотреть на убранство 16 века, скульптуры, несколько хороших картин и две потрясающие топографические карты, на одной из них представлен Кортрийк 17 века

Колокольня, одиноко торчащая на площади – единственное, что осталось от средневекового здания Суконных рядов. Статуя Меркурия, покровителя торговли, была укреплена на ее вершине в 18 веке. Часовую стрелку белфортских часов держат два персонажа местного фольклора – Мантен и Калле.

Церковь Святого Мартина

Через площадь стоит церковь Святого Мартина, датируемая 13 веком (перестроена в 15 веке). Готическая башня была пристроена позже, так как первоначальная башня была разрушена в 1682 году. На вершине башни карильон с 49 колоколами (жутко интересно, 49 – какое-то знАчимое число для карильона, или случайное? А то больно часто попадается в бельгийских карильонах). Утром мы в эту церковь не попали – открыт он, как и церковь в бегинаже, с 14 до 17 часов, поэтому мы погуляли по городу, осмотрели памятник Золотым шпорам, церковь Богоматери и Бегинаж, покушали, и пришли сюда уже к 14 часам.

Внутри церкви можно увидеть несколько работ фламандских мастеров, баптистерий и сокровищницу, яркие витражи, кафедру в стиле барокко и скульптурную композицию «Путь к кресту» из бургундского белого камня. С левой стороны от алтаря в капелле «за стеклом» (стенки там стеклянные) стоит взглянуть на триптих работы фламандца по имени Ван Бернар – подсветку можно включить справа внизу, и она бесплатная, горит 7 минут. Вот что значит правильная подсветка – полотно заиграло!

Бегинаж Святой Елизаветы

Поразительной красоты и умиротворенности место! Маленькие домики с белеными стенами, узкие переулочки, кадки с деревцами перед дверями, ухоженные грядочки, тишина, покой и благолепие… Домики (всего их около 40) кажутся абсолютно нереальными и попавшими сюда из какой-то чудесной сказки, некоторые соединены между собой небольшими коридорчиками-переходами, отчего весь комплекс представляет единое целое, как будто вылепленное из большого кусочка пряничного теста… А еще там необыкновенно тихо и тепло – стена, окружающая бегинаж, хоть и кажется символичной, защищает от ветра надежно и создает этакий микроклимат в маленьком женском государстве 17 века.

У входа сразу за воротами – памятник графине Иоанне Константинопольской, основательницы такого явления, как бегинаж. В доме, где она когда-то жила, сейчас музей истории бегинажа и ее жизни – его легко узнать по ступенчатому двойному фасаду, состоящему как бы из двух одинаковых фасадиков.

Тут же старенькая церковь Богоматери 1465 года постройки. Милая, уютная, довольно простая. Кстати, в церковь в бегинаже с 1 мая переехало турбюро, и теперь на входе стоят буклеты и карты. У входа в церковь стоит бронзовая пожилая бегинка – это мисс Марселла, последняя бегинка Кортрийка.

В общем, идти сюда нужно обязательно – бросить голубям на клумбу у памятника основательнице кусочек булки (там птиц множество), посидеть на лавочке напротив и смотреть, как птицы неторопливо подходят к хлебу и лениво склевывают угощение – зажрались! Потом прогуливаться по улочкам, трогать теплые белые стены руками, любоваться синим небом и готическими шпилями… а потом прочитать на воротах, что бегинаж внесен в список культурного наследия ЮНЕСКО и загордиться оттого, что не зря пришел. Есть там, кстати, гостиница – мы прихватили пару буклетов – может, приедем сюда отдыхать – кто знает?:)

Церковь Богоматери

Вдали виднеется еще один готический шпиль – это церковь Богоматери (1211). Перед ней небольшой прудик с красными рыбками, чистенькая лужайка, и забавный памятник, изображающий пару, читающую стихи – мужчина в паре – великий поэт Фландрии Гвидо Гезелле (Guido Gezelle), который когда-то был викарием этой церкви и написал здесь свои великие поэмы — «Tijdkrans» и «Rijmsnoer», а еще он известен переводом «Песни о Гайавате» Лонгфелло на фламандский.

Церковь оказалась открытой – вперед, в спасительную прохладу! Звучат негромкие церковные песнопения. Сразу привлекает внимание яркая капелла, залитая солнцем с красивой росписью стен, цветными витражами, узорчатым полом. Слева в стеклянной витрине нежно белеет алебастровая статуя Святой Екатерины тонкой работы с мечом и штурвалом в руках. В противоположной части капеллы — невысокое мраморное возвышение с алтарем с изображениями святых и то ли гербом, то ли символом – барашек с мечом.

Не успела я удивиться – а где же захоронения, если здесь фамильная усыпальница графов Фландрских, как мой взгляд упал на большой информационный стенд. И тут волосы у меня встали дыбом в прямом смысле этого слова: на стенде был повешен большой рентгеновский снимок, где отчетливо было видно, что в полу такой мирной на взгляд капеллы лежит множество скелетиков – здесь одна огромная братская могила рода графов фландрских. Жуть! Отведя взгляд от мрачного снимка и схемы, где какие захоронения были найдены, когда вскрыли полы, я стала изучать роспись стен – портреты представителей рода в полный рост. Интересно, откуда в роду местных властителей Мария-Терезия, императриица Австро-Венгрии, и российский император Павел? Или мне показалось?:) Что неудивительно, учитывая, в каких тесных родственных связях состояли европейские правители.

Вообще, в церкви много захоронений – вокруг алтаря и в капеллах. Слева от алтаря – полотно Ван Дейка «Вознесение на крест» и надгробье рыцаря. За алтарем жуткие средневековые скульптуры. Когда-то после битвы Золотых шпор именно сюда принесли те самые шпоры и прикрепили их по церкви в верхней части, но те, что мы увидели там сейчас, всего лишь копии – оригиналы уволокли через 100 лет после Битвы.

У реки, куда мы направились дальше, стоят две мощные круглые башни из серого камня – Брул торенс (Broeltorens), оставшиеся от системы городских оборонительных укреплений, датируемые 12-13 веком. На мосту стоит статуя, как две капли воды похожая на статую Яна Непомуцкого на Карловом мосту в Праге – она и есть. Интересно, какое отношение имеет чешский святой к бельгийскому городу?

Битва золотых шпор

От правой башни нужно спуститься вниз и пройти метров 200 вдоль реки, затем вправо и через парк – к монументу, вход в скверик, где стоит монумент, виден издалека – большая арка из темного кирпича, стилизованная под ворота замка, с золотой надписью – Groeningheveld и датой 1302. Внутри мы увидели сначала громадные шпоры, сцепленные парой, а за ними – сам монумент – золотая женщина воинственного вида, держащая за шкирку льва и держащая в руке какой-то сельскохозяйственный инструмент – что-то вроде тяпки. У подножия дамы-победительницы – поверженные рыцари.

Спасибо вам, отважные читатели, что дочитали досюда без криков «да что же это за битва такая», или «гони историческую справку»! Итак, о битве.

Графство Фландрия было аннексировано королем Франции Филиппом Красивым в 1300 году, а граф Ги Дампьерский оказался в плену. 18 мая 1302 года, накануне Пасхи, горожане Брюгге восстали против господства «белой лилии» и перебили весь французский гарнизон. К Брюгге присоединились соседние города, во главе движения встал бедный ткач Питер де Конинк. Аристократы примкнули к восстанию несколько позже (с их стороны восстание возглавил Виллем Ван Гуллика (Willem van Gullik). То есть сочетание типа «Минин и Пожарский» придумали вовсе не у нас. Памятник предводителям народного войска, как вы помните, стоит на Рыночной площади Брюгге.

В конце июня из Арраса на мятежников двинулась французская армия во главе с графом Робером д`Артуа – одним из известнейших воинов того времени. В ней насчитывалось шесть с половиной тысяч воинов, из них две с половиной тысячи рыцарей — весь цвет королевства. Навстречу им выступило фламандское войско. Народу в нем было побольше — девять с половиной тысяч, но зато рыцарей всего четыреста.

11 июля на рассвете фламандцы выстроились тремя батальонами в восемь рядов на северном берегу Гронингенского ручья. Их линия щетинилась копьями, воткнутыми древком под углом в землю, воины в задних шеренгах были вооружены «годендагами» — огромными дубинами с железным навершием. По войску был отдан приказ «Пленных не брать» — весьма редкий случай для эпохи, в которой источником существования целых сословий был выкуп.

В полдень французы начали атаку левым флангом. При форсировании ручья рыцари нарушили строй, и маршалу Раулю де Несле пришлось строить их по новой. Казалось бы, мелочь — ведь фламандцы продолжали стоять на пригорке не шелохнувшись. Однако вся штука в том, что тяжелой бронированной коннице, чтобы разогнаться, нужно много места. Когда сверкающая доспехами лава докатилась до неприятеля, она еще не успела набрать крейсерской скорости. И тут произошло чудо: впервые в истории войн пехота устояла под ударом конных рыцарей! То же повторилось на правом фланге. Лишь в центре графу д`Артуа удалось прорвать вражеский строй и даже, как гласит легенда, оторвать полоску от фламандского знамени с черным львом на золотом поле, однако тут же на его голову обрушился удар тяжелой булавы.

В три часа дня французы побежали. На поле остались лежать канцлер Франции Пьер Флот, несколько представителей высшей знати королевства, шестьдесят баронов, сотни рыцарей и более тысячи простых воинов. Фламандцы сняли с убитых пятьсот пар одних только золотых шпор — отсюда и название, которое впоследствии получило сражение при Кортрийке. Золотые шпоры рыцарей украсили церковь Богоматери. Правда, через сотню лет их сорвали воины Карла VI и сожгли город. Так что то, что висит в церкви – копии.

В чем же историческое значение этой в сущности мелкой битвы? А значение ее в том, что Куртре теперь именуется на картах по-фламандски — Кортрейк. И в том, что Бельгия — это отдельное государство, в историческом мифе которого «битва золотых шпор» примерно равна нашей Куликовской. Это событие и поныне считается ключевым моментом независимости Фландрии.

Наверное, тут повсеместно идет неделя патриотического воспитания – тут детки, как и в Генте, тоже носятся с картами и схемами, а учительница что-то увлеченно им рассказывает. И тут мне стало стыдно – позорище, на поле Куликовом ни разу не была. Есть над чем работать.

Ауденарде (Oudenaarde)

Город Ауденарде вырос на месте римского поселения, первое упоминание о нем относится к 441 году, а в 10 веке здесь уже высился замок, ровесник гентского. В 15 веке здесь вовсю кипела жизнь – тут производили известные всей Европе и за ее пределами гобелены изумительной красоты и серебряную посуду. Однако после того, как Людовик XIV перенес часть производства во Францию, в Бове, уникальные гобелены стали производиться там и стали тамошней национальной гордостью… а гобеленовые мануфактуры Ауденарде стали хиреть и к 18 веку закрылись совсем. В течение своей истории город три раза был разрушен: в 1581 году герцогом Пармским, в 17 веке войсками французского короля, в 1918 году немецкой авиацией, но, тем не менее, тут еще сохранились кусочки средневековья, которые мы смогли посмотреть.

Поезда в этой местности смешные – длинные кожаные сиденья, хоть спи на них. От аутентичного вокзала (который на реконструкции, и его функции выполняет сооружение как будто из зеленого детского конструктора), мы движемся по центральной торговой улочке 10 минут пешком.

Ратуша

Гроте Маркт, как обычно, окружена милыми маленькими домиками, из-за нее виднеется мощная башня церкви… и тут мы повернулись и увидели ее – потрясающей красоты Ратушу, сравнимую разве только с Домом короля в Брюсселе на Гран Пляс и Ратушей в Левене. Есть сведения, что именно Ратуша этого славного небольшого городка послужила прототипом для красавицы-Ратуши в Левене. К Ратуше примыкают еще красивые Суконные ряды (13 век) и башня Белфорт с позолоченной фигуркой – символом города «Ханске-воином» на вершине. Внутри Ратуши приятные камины и картины фламандских мастеров. В здании Суконных рядов – музей искусства и истории гобеленоделания.

Турбюро расположено прямо в Ратуше (9-17.30). На карте, что нам выдали в нем, обозначен пешеходный маршрут по городу, ему и следовали, изредка отклоняясь в ту или иную сторону.

Гроте маркт

Центральная площадь города представляет собой эклектичное каре из маленьких домиков – в стиле готики, ренессанса, и даже более-менее современного облика. Самое удивительное – что все это немыслимым образом сочетается и смотрится приятно и аутентично.

На углу Гроте Маркт – домик Маргариты Пармской (1522 — 1586), незаконнорожденной дочери императора Карла V, который, как мы уже знаем, сам был уроженцем Гента. Мать девочки, Маргарет ван Гент, была уроженкой Ауденарде, и из весьма приличной семьи — воспитывалась двумя тетками – Маргаритой Австрийской и Марией Венгерской. Маргариту выдали замуж в 14 лет за Алессандро Медичи, а когда он скончался – за Оттавио Фарнезе, герцога Пармского. Долгие годы она была наместницей испанского короля Филиппа II в Нидерландах. В обстановке начавшейся буржуазной революции она пошла на соглашение с оппозиционным дворянством. С прибытием в Нидерланды герцога Альбы, отправленного усмирять непокорные Нижние земли, сложила полномочия, удалившись в Италию, где и умерла в Ортоне в 1586 году.

А мне больше всего на площади понравился малюсенький желтый домик у подножия церкви Святой Валбурги – на фоне его даже сами по себе небольшие дома площади кажутся большими и солидными, а церковь – огромной и монументальной. Домик же кажется игрушечным, и если он построен как приманка для туристов (в нем ресторанчик), то автору – респект.

Церковь Святой Валбурги

Ага, этот самый готический недострой высотой 88 метров и есть главная церковь города. Изначально построенная в 10 веке, она была уничтожена пожаром 1126 г. и выстроена заново. Готическая башня украшена в стиле барокко в 17 веке, что смотрится слегка странно на фоне суровых серых стен. Внутри – статуи, картины, гобелены, алтарь 12 века. Часть старых стен еще хранит в себе голубой отделочный камень из Турне – его ни с чем не спутаешь! Сбоку от собора стоят в ряд «по росту» выстроенные 4 колокола, которые некогда украшали карильон собора. Увы, так и не удалось узнать, почему они были сняты. Скорее всего, отслужили свой век и превратились в своеобразные памятники самим себе. За собором – библиотека, тоже в приятном готическом здании.

В поисках местного бегинажа мы обошли довольно большой квартал – на карте его не было, но прочитали, что он есть. Оказалось, что здесь уже довольно давно (судя по степени обжитости места) жилой район. Правда, немного неухоженный – каналы заросли зеленой-презеленой ряской, из-за которой воды уже не видно.

Церковь Богоматери на Памиле

За собором открывается красивая панорама через реку: жемчужина шельдской готики 13 века – церковь Богоматери – во всей красе. Особую привлекательность и даже какую-то печальность образа придает именно известняк из Турне, из которого построены стены церкви. И выглядит она строго – именно так, по моему разумению, должны выглядеть настоящие церкви – сурово и несколько аскетично, но не отталкивающе. Справа от церкви – остатки аббатства 13 века – несколько готического же вида зданий.

На этом, «нашем», берегу дети в одуванчиках что-то увлеченно рисуют, уложив бумагу прямо на зеленую траву. Везет им. Вдоль реки мы доходим до двух красивых дворцов – один в классическом стиле (подобные особняки еще живы на Тверском бульваре), второй подражает готике. Какой-то из них был пару сотен лет назад королевской резиденцией, но выяснять это, переходить через реку, искать стенд или табличку… какие пустяки. На этой стороне реки еще есть прекрасный парк, вход в который охраняет лев с густой гривой, где мамки-няньки выгуливают деток, и все, как положено: пруд правильной формы, с фонтаном в центре, густые деревья, зеленый газон, где можно валяться, и сказочный замок вдали. Через дорогу от парка – Балдуинстурн, романская башня 11 века, чудом уцелевшая за века и ставшая теперь частью вполне современного домика. На прощание мы заглянули в кармелитское аббатство и бодро потопали на взятие следующего города.

Алст (Aalst, Alost)

Оживленная даже вечером торговая улочка вывела нас к Ратушной площади, где динамики ревели что-то из «Металлики». Муж, как меломан, четко определил, что композиция 1986 года – тем не менее, на площади толпились в основном подростки. Пока не закрылось турбюро в Ратуше – забежали и схватили карту, после чего не спеша стали осматривать, куда нас занесло на этот раз.

Как поселение в монастырских угодьях, Алст известен с 840 года, как город – с 12 века. Тогда он стал важным пунктом на торговом тракте между Брюгге и Кельном, и даже какое-то время был столицей фламандской части Священной Римской империи. Расцвета город достиг в 15 веке, когда горожанин Дирк Мартенс открыл здесь первую типографию, напечатав в 1473 году первое издание «Утопии» Томаса Мора, сочинения молодого Эразма Роттердамского, и даже заметки Кристофора Колумба, написанные им в 1493 году во время открытия Новых земель. Сейчас Аалст- тихий провинциальный городок.

Гроте Маркт

Ратуша 13 века (считается, что она – старейшая в Нижних землях) необыкновенно хороша — компактная, как будто тянущаяся к солнцу, изукрашенная каменной резьбой. Устремленный ввысь Белфорт увенчан 52 колоколами (нетипично много для Фландрии). Тут же расположены: старинное здание суда, дом городских советников 13 века, здание биржи 17 века, и мэрия в классическом здании с классическими серыми колоннами. В центре площади увековечен тот самый Дирк Мартенс (см. историю города). Чуть поодаль от площади – старинный госпиталь 15 века – живописный кирпичный квартал.

Церковь Святого Мартина

Готическая церковь Святого Михаила (15 век) выглядела закрытой, но, дернув за холодное металлическое кольцо, чисто для очистки совести, я нечаянно открыла дверь. Внутри играет орган – тихо и ненавязчиво, как будто музыкант пробует клавиши. Контраст органной музыки с тяжелым роком на Гроте Маркт и церковной прохлады с теплым вечерним воздухом на улице — полный – как будто ведро холодной воды на тебя вылили, и ты погрузился в умиротворяющую тишину.

Церковь красивая – с росписями, цветными фигурками боковых алтарей, но жемчужиной ее убранства является большое полотно работы Рубенса «Святой Рок молит Христа прекратить мор в Аалсте». Если стать лицом к органу, то это будет последняя картина с левой стороны. Еще один шедевр – дарохранительница из черного мрамора, богато изукрашенная белыми статуями и коричевыми колоннами работы Ж. Дюкусноа Старшего (тут в «Полиглот» вкралась маленькая неточность – они утверждают, что дарохранительница черно-белая, но коричневый цвет там чуть ли не доминирующий). Заглянув на прощание в тихий дворик Ратуши, мы потопали домой.

Продолжение следует…

В следующей части я расскажу про посещение Люксембурга и Арлона.

Перепечатка и бережное хранение обязательны:)

Как обычно, полные версии рассказов и фотоальбомы доступны здесь

Вкус Бельгии, Часть 1

Вкус Бельгии, Часть 2 — Антверпен и Лир

Вкус Бельгии, Часть 3 — Хасселт, Тонгерен, Левен

Вкус Бельгии, Часть 4 — Брюгге и Остенде

Вкус Бельгии, Часть 5 — Гент и Верне

Вкус Бельгии, часть 7: Прогулки по Брюсселю

Вкус Бельгии, часть 8: Мехелен

Вкус Бельгии, часть 9: Люксембург и Арлон

Вкус Бельгии, часть 10: Динан и Намюр

Вкус Бельгии, часть 11: Юи и Льеж

Вкус Бельгии, часть 12: Турне, Монс, Халле

Вкус Бельгии, часть 13: Бельгии, часть 13: Полезное — практика

Вкус Бельгии, часть 14: Полезное — лирика