Все в детстве что-то собирали-коллекционировали. Лично я — марки. Особенно мне нравились красивые и разноцветные – с бабочками, экзотическими цветами и пауками. В районе пестика какой-нибудь орхидеи неизбежно было написано — «Кампуччия». Спустя каких-то 15 лет я отправился на поиски родины марок из моего детства.

Памятуя о своих перемещениях из Бангкока во Вьентьян посредством аэроплана Lao Aviation, я был изрядно удивлен, когда в международном аэрорту Хо Ши Мина нас подвезли к основательному A320, на фюзеляже которого, подобно марке в альбоме филателиста, красовался логотип Vietnam Airlines. Мои соседки по креслу – две тетки из Тайваня. В паспорте у них написано R.O.C., то есть Republic of China, что совершенно не согласуется с генеральной линией материка под аббревиатурой P.R.C. – People’s Republic of China. Из-за известной неурегулированной гео-политической проблемы под юрисдикцию R.O.C. и по сей день формально попадает весь материковый Китай, остров Хайнань, северная часть Бирмы вкупе с Монголией и российской Тувой. Забавно также, что существует масса вариаций национального флага Тайваня («Синее небо с Белым солнцем над Красной землей») – сторонники объединения добавляют больше красного цвета, противники вообще перекрашивают флаг в зеленый цвет или выдвигают абсолютно новые версии дизайна, а на Олимпийских играх сборная страны выступает под псевдо-флагом Китайского Тайбея с кольцами внутри белого пятилистника сакуры. В общем, весело и непринужденно живет, трудится и размножается население острова Формоза под постоянным прицелом нескольких армий по другую сторону пролива. Соседки мои широко улыбались, галдели, беспошлинношоппили. Хорошо, что не разложили маджонг на высоте 10 000 метров! Хотя не успели бы – из Сайгона всего час лета.

Новехонький аэропорт находится в тени Ангкор Вата. 30-дневную визу с непременным ангкор-фоном делают по прилету за 5 минут и 20 долларов. Быстрее, дешевле и на более долгий срок, нежели в соседнем Лао. На паспортном контроле в ряд выстроились огромнейшие темно-синие фуражки пограничников с красивыми серебряными гербами. Можно подойти ближе и прицениться (шутка). Смех смехом, а демпингующие камбоджийские полисмены на полном серьезе подходят к французским и японским туристам и из-под полы достают свой полицейский значок, дисконтированный до 10 долларов. За один полицейский значок (выглядит он не хуже, чем таковой каких-нибудь чикагских полицейских) можно 5 раз съездить из аэропорта до Сием Рипа, и обратно (7 км).

Мое внимание привлекло заведение с просамурайским уклоном. Владелец Tokyo Guesthouse никогда не был в Японии, но был ярым поклонником японских женщин. Не так давно тут была мини-ферма по выращиванию крокодилов, и постояльцы отеля со второго этажа лениво наблюдали за жизнью рептилий в небольшом водоемчике внизу. Крокодилов продали, в водоеме поселились жабы и комары. Былой блеск сошел, а цены поднялись до $4 долларов за ночь. Без крокодилов, конечно, жалко, но в японок я готов был инвестировать всегда.

Сием Рип – бурно развивающийся вокруг древних развалин город, второй после Пномпеня по числу местного населения и первый — по числу неместного. 1.4 миллиона туристов посетили город в 2005 году, большинство из Кореи, Японии, Франции и Китая. Кхмеры и некхмеры приезжают сюда, как сороки, соблазнившись глянцевыми картинками затерянного в джунглях Ангкора. Кто-то, кроме путеводителя «Lonely Planet», читал книги французских естествоиспытателей и первопроходцев, кто-то соблазнился Анжелиной Джоли, прыгающей по остаткам кхмерской империи в фильме «Лара-Крофт – расхитительница гробниц», кто-то впечатлился архи-тектурными сокровищами под брэндом ЮНЕСКО, кто-то проникся концовкой фильма Вонга Карвая «Настроение любить», ну а кто-то дошел, да так и не захотел выходить из эпизода с богом Мантороком, повелителем Хаоса в видео-игре «Eternal Darkness: Sanity`s Requiem»… Полагаю, у каждого свой путь к Ангкору. Тем не менее, приехав в Сием Рип, это разношерстное общество идет по единственному проторенному и разрекламированному пути – покупает $40-долларовый билет на один бесплатный закат и 3 дня храмоведения. После этой обязательной программы народ перемещается либо в обратно в Таиланд, либо в Пномпень, либо домой. Очень жаль.

На мой взгляд, Ангкор – переоцененный актив. Дороги там отполированны нашими турногами, как пирамиды в Египте. Скорпионы приручены выползать строго в часы после закрытия. Ангкор – это и камбоджийский «Газпром», и стабфонд, и собор Василия Блаженного. Освященный буддистскими ламами основной генератор денежных потоков должен обеспечить благополучие нынешнего и будущих поколений кхмеров. Хотите прокатиться на слонах по Красной площади – 6 километров к северу от Сием Рипа.

Тем не менее каждый евродоллар, вложенный в камбоджийское благополучие, окупается в первый день-два сполна. На третий день взгляд тускнеет и лишь мимолетом задерживается на калейдоскопе барельефов, баобабов, просветленных ликов будд, тысячелетних развалин и современных развалов. С Малого круга (первый день) туристов выводят на орбиту Большого круга (второй день), а оттуда – на Гран-при с заездом в Banteay Samre, Banteay Srei и на холм Phnom Krom (третий день).

Из затяжного состояния Гран-при можно выйти, посетив частный Музей мин. Тут экспонируется коллекция, собранная в том числе в окрестностях Ангкора, по которым вы с ветерком прокатились. Согласно UNICEF, Камбоджа остается по сей день третьей страной в мире по степени заминированности (позади Анголы и Афганистана). Так что смотреть надо не только по сторонам, но и иногда под ноги. Иначе в мгновение можно стать частичкой окружающей многовековой истории.

Из всей тысячи известных храмовых единиц Ангкора я выделил бы семь – Angkor Wat (символ королевства, изображенный на национальном флаге; почувствовать себя королем Суряварманом Вторым, осматривающим свой собственный погребальный комплекс, обойти ряды барельефов со сценами из индуистской мифологии и оценить виды сверху), Bayon (заглянуть в вечность, отраженную в монументальных каменных глазах улыбающихся будд), Preah Khan и Ta Prohm (оба с благоустроенными местными садовиками частичками джунглей), Banteay Srei (сначала подумать, какого… я перся в такую даль, а затем восхититься изысканной тонкости резьбы по камню) и Phnom Bakheng (проболтать с монахами из соседствующей пагоды весь день, после чего с высоты помахать рукой солнцу, заваливающемуся за горизонт).

Кроме Ангкора, есть местечки менее распиаренные, но гораздо более интересные. Например, Beng Mealea. 77 километров от Сием Рипа по довольно проселочным дорогам не каждому даются легко. Кроме терпения на дорогу, приготовьте дополнительные 5 долларов на нужды храма, ибо он не попадает под юрисдикцию Ангкора. Здешний храм начала 11 века красноречиво представляет собой как раз то явление, за которым боле 1 млн. туристов ежегодно приезжают в Ангкор, получая там лишь некое приблизительное ощущение. Полностью поглощенный джунглями образец ранней кхмерской архитектуры ярко выделяется на ухоженном фоне своих попсовых ангкорских собратьев.

Отличную альтернативу для уставших от заброшенных храмов индианов джонсов составляют затопленные леса и деревни посередине огромного озера — с домами на 7-10-метровых сваях. Все это находится к юго-востоку от Сием Рипа. Проплываешь на лодке мимо крокодильных ферм, золотистой пагоды на воде (в стиле «Весна, лето, осень, зима… опять весна» Ким Ки-дока), деревенских петухов и свинок, отражающихся в озерной глади. Прикольно было бы приехать сюда еще раз, но уже в сухой сезон (где-нибудь в марте-апреле), когда озеро подсыхает и подводный мир затопленных на 5-7 метров лесов ненадолго показывают себя миру. Сюр!

Отдельного упоминания заслуживают хозяева и постояльцы облюбованного мной Tokyo Guesthouse. Кроме почитателей японок они оказались любителями активных вечерних возлияний, так что каждый день мы дегустировали лучших представителей камбоджийской кухни, включая жареную собачатину, суп из змеиного ассорти и еще массу чего-то, о происхождении которого я мог только догадываться. Все это заливалось престижным японским Asahi, демократичным местным Angkorом и неким «original rice wine» (25-30 градусов) – непрозрачным самогоном из родной деревни, который разливают в пластиковые бутыли из-под «7Up». Разговоры были под стать. «You can bum-bum my wife! It’s okey. No HIV!» — душевно повторял хозяин, наполняя мне очередной стакан. «Чулькау» по-кхмерски то же, что «Чин-чин» по-итальянски, «Кхомбэ» по-корейски и «Кампай» по-японски (при этом японки густо краснеют, когда итальянцы искренне предлагают «Чин-чин», ибо на японском это значит «пенис»). Француз Крис, который уже год тут учит язык и живет со своей девушкой-кхмеркой в деревушке напротив храма Bayon, живописно рассказывал про охоту на жаб, лесную дичь, змей, пчел и прочих носителей протеина. В общем, бродить по развалинам Ангкора после заката я никому не рекомендую.

В последний световой день моего пребывания в Камбодже я решил посвятить осмотру рассыпанных по городу «ватов» (буддийских храмов), которые обычно игнорируются туристами, жаждующими античной старины. Отправил открытки знакомым (как выяснилось, идут больше месяца вне зависимости от направления – видимо, слонами). Побродил по городскому рынку, изобилующему ксерокопиями путеводителей «Lonely Planet» по разным странам ЮВА ценой 5 долларов. Снял усталость в местечке под вывеской «blind massage». Взял в супермаркете единственный хороший стаут – «Super Klang» — с белым слоном, стоящим на задних лапах. Стаут, конечно, крепкая штука. Однако главный удар по моей вегетативной нервной системе нанесла заказанная чуть позже «happy herbs pizza» (по-моему, мне принесли порцию на двоих или троих наркоманов со стажем). «Маргарита», обогащенная местными биоактивными добавками в виде марихуаны+ ($3 за «маргариту» и $1 за «happy option»). Не рекомендую кому-либо ее заказывать 1) в одиночестве, 2) в последний день в 5 часов вечера, в то время как самолет в 21:00.

Из Сием Рипа у меня самолет обратно в Сеул с трансфером в Сайгоне. В течение моих последних часов на гостеприимной камбоджийской земле я с трудом попеременно боролся с повышенной тревожностью, «окаменением», манией преследования и вмиг обострившимися шестью чувствами. Ощущение, что кто-то ударил меня по самой высокой части головы большим молотком. Или это слепая массажистка до сих пор массирует мою макушку? Скрючившись на полу в туалете, выключив свет и включив воду, я лихорадочно прислушивался к пульсирующей в висках крови, несущей к мозгу помимо лейкоцитов и тромбоцитов посторонние элементы. Как и положено, приход наступал волнами. Выйдя подышать свежим воздухом, я, разумеется, обнаружил вселенский заговор водителей тук-туков против меня. Посмотрел на себя со стороны, будто бы моя душа покинула тело. Выглядел я неважно. Перемещаясь как сомнамбула по вечернему Сием Рипу, я ощущал себя героем какой-то компьютерной игры (наподобие «Ванильного неба», «Матрицы», «Шоу Трумана», «Cube» или «Пилы»). Хорошо что я не заказал large size за $6. Успел поговорить со швейцаром 5-звездочного отеля, пока меня не накрыла очередная волна сплина. Все окружающие камбоджийцы осуждающе качают головами: мол, совсем ты, брат, остекленел, гайдзин… Какая-то совершенно unhappy пицца вышла. Когда отпускает, кажется, что ты просто все это время спал, но открываешь глаза все в новых и новых местах.

Пользуясь моей нестандартной биохимией, водитель тук-тука успешно вымогал грабительские $2.5 за «airport ride». Спорить не хотелось. Хотелось, чтобы все это поскорее кончилось и наступил отходняк. В лицо дул ветер. Вдоль дороги в аэропорт выстроились многозвездочные отели, прощально махавшие мне рукой. Крокодилы из придорожной канавы, не мигая, смотрели нам вслед.

Так безбашенно глючно я не пересекал еще ни одной государственной границы (а тут получается за одну ночь целых три!). Раз пять я описывал круг по аэропорту, просвечивался на багаже, проходил сквозь стены, дико ржал с офицерами на паспортном контроле (чего только стоит моя совершенно идиотская фраза «Cambodian visa is beautiful! I like it», когда офицер долго всматривался в мой паспорт, где уже не было ни одной свободной страницы для виз), словно по волшебству возвращался обратно на check-in — словом, делал все, чтобы никто ничего не заподозрил… Тем не менее Камбоджа отпустила меня с миром, а знакомая стюардесса Vietnam Airlines собственноручно пристегнула меня как раз перед тем, как меня ударило в последний раз. В нашем аэробусе вдруг пошел дождь. Самый настоящий тропический ливень. Как из ведра. В голове немного посвежело, захотелось жутко есть, и я заказал два extra-сэндвича.

По дороге в Сеул мне снились безмятежные бабочки, экзотические цветы и многорукие пауки из моего детства.