14.09

Полседьмого утра. Короткая остановка в Тольятти. Город целиком состоит из многоэтажек. Зато вокруг
Самарская Лука. Правый берег – горы Жигули, заросшие лесом. Скальные обрывы, горные дороги. Левый берег – тоже небольшая
гряда. Впереди туман, в котором мы чуть не столкнулись с рыбацкой флотилией. Встали минут на 20, выясняя, кто должен
уступить. У нас фарватер, а у них сеть натянута. В итоге решили не губить малый бизнес, ему и так у нас в стране
несладко.

Вдоль берегов длинные косы, забитые дачами. Есть даже почти достроенный монастырь, по конструкции не
отличающийся от соседних коттеджей. Особый шик – припаркованный прямо у дома катер.

Подходим к Самаре. Местные жители сыплют топонимами (Лысая Гора, Студеный овраг) и показывают
достопримечательности (вон тот замок холме – дача такого-то начальника). Речной вокзал в противоположенном от нас конце
города, что так и не покинул левый берег. Традиционно растянут, однако довольно широкий. С реки обращают на себя внимание шпиль мечети, пара куполов и высоченная игла памятника непонятного назначения.
Отличная широкая набережная (как говорит Женя, лучшее, что есть в городе) устремляет к Волге огромную ладью, стоящую
прямо у воды.

Долго колебались, ехать на автобусную экскурсию или нет, но, в итоге, решили, что все же больше увидим
сами. Сквозь пыльные, запущенные улочки поднялись по склону к улице Куйбышева – главной улице города. Пока Женя звонила
домой, сообщая, что мы приедем на сутки позже, я рассматривал карту города. Собственно исторический центр невелик: улица
Куйбышева и пара параллельных ей выходят к драмтеатру со знаменитым памятником Чапаеву. Недалеко всяческие администрации
и еще дальше комплекс парков и площадей с логическим завершением в виде площади
Победы, где стоит тот самый странный памятник, что я видел с борта корабля. Все прочее – царство бетона или частный
сектор. Самое смешное, что тут есть метро, но оно не в центре города, а вдоль его восточной окраины. Ветка была
построена, чтобы разгрузить общественный транспорт, доставляющий рабочих в промзону. Сейчас строят дополнительные
станции, планируя дотянуть метро до ж.д. вокзала, который являет собой, имхо, самое помпезное здание в городе – похоже
на опрокинутый стакан голубого стекла. На картинках красиво, а в натуре, увы, не увидел. Далековато.

Скажу сразу, что Самара разочаровала. Я ее не безосновательно сравнивал с Саратовом: та же широкая
набережная, та же main street купеческих особняков, та же южная атмосфера. Но что-то
Самара не тянет. Домики на улице Куйбышева через один брошенные и заколоченные досками, да и маловато их. В Саратове
много нетиповой застройки с изысками, красивые церкви, местный Арбат в виде ул. Кирова, готическая консерватория.
Континуальное впечатление богатого купеческого города. Тут же даже не дискретное, а точечное какое-то. Вот и получается,
что нечего вспомнить кроме костела, выглядящего не то как Диснейленд, не то как остов сгоревшего замка, да памятника
Чапаеву и компании.

Даже странно. Здоровый, миллионный город. Экономический магнит. Но нет не то что “налета истории”,
даже символа запоминающегося нет. Памятник на площади Победы (мужик держит что-то похожее на абстрактную птицу) не
вдохновляет. Культовые памятники тоже подкачали – ни одной запоминающейся церкви. Храм Георгия Победоносца на все той же
площади Победы конечно красив своим шлемом-куполом, но чего-то уж больно похож на храм Поклонной горы. Кстати по
внутреннему пространству, в моем понимании, это скорее часовня – уж больно мало места. Сама площадь тоже оставляет
двоякое впечатление: вроде и breathtaking вид на Волгу и Самарскую Луку
присутствует, и свадьбы стаями летят сюда на крыльях любви и мерседесов, дабы возложить цветы с Вечному Огню. Но как-то
пустовато. Недосказано. “Не катит” для города с таким положением, населением, прошлым, значением, наконец.

Женя права, набережная тут действительно лучшая. Широкая полоса пляжа сейчас пустынна, не сезон. Но
летом, говорит Женя, тут многолюдно и классно. Причем сервис пляжа – лучший из виденных ею в некурортном городе.
Особенно тут хорошо, наверное, сидеть, закупившись в соседнем пивзаводе (пиво “Жигули” помните?). Вот куда не зарастет
народная тропа! Очередь с двухлитровыми пластиковыми бутылками и пятилитровыми канистрами медленно движется к
вожделенному крану. 1 литр = 12 руб. А рядом куча палаток с воблой, красноперкой и прочими ингредиентами счастливого
времяпрепровождения. В р-не завода не протолкнуться от молодежных компаний с занятыми руками и карманами. Повернемся
спиной к городу, лицом к Волге и вкусим пенного напитка – it’s a living, как говорил Багс Бани.

После Самары берега теряют свои высоты и крутизну. Впрочем, все равно красиво. Проплыли состоящий,
кажется, из одних заводов Октябрьск, миновали Переволоки, тонкий стебелек, на котором держится вся Лука. Достаточно
прорыть здесь канал (километр? чуть больше?), и Самара останется в никому не нужной старице, а до Каспия можно будет
добраться на сутки раньше.

На закате показалась Сызрань. Здесь должна быть часовая стоянка, но из-за падения уровня воды
подходить к речному вокзалу небезопасно. Еще одну мель мы не переживем. Поэтому осталось только рассматривать церкви
города и остатки Кремля во главе со здоровым храмом в монокль. Чуть южнее мрачным антимиром нависает над городом
огромный нефтехим . Пламя факелов, дым, брутальные корпуса заводов и гигантские
змеевики. Я подобного повидал немало, но всякий раз гляжу на очередного монстра с благовейным ужасом.

15.09

Очередное утро – очередной город. На этот раз некогда король волжской торговли Саратов. Его величие
мало кто помнит помимо местных жителей. А вот грибоедовские строки помнят все. Так рождаются мифы.

На противоположном берегу реки раскинулся город Энгельс, до недавнего прошлого единственный
производитель троллейбусов в России. А чуть выше по течению находится город Маркс. Названы города в честь немецких
классиков не просто так. Здесь жили поволжские немцы, чья печальная судьба всем известна. Что в Энгельсе, что в Марксе
еще можно найти остатки немецких слобод с аккуратными домами и полуразрушенными кирхами.

За четыре часа стоянки можно неторопливо обойти центральную часть города, которая, конечно, примыкает
к Волге. Главная улица города – Московская – начинается прямо от речного вокзала. Купеческие особняки и дома. Некоторые
побогаче, другие попроще. Мой любимый – тот, что с барельефом автомобиля на фасаде. Чистый “Антилопа-Гну”. Магазинчики с
вывесками в дореволюционном антураже (некоторые – со ссылкой на все тех же Ильфа и Петрова), relaxed
atmosphere . Сегодня день города и улица заполнена участниками детской эстафеты и лотками с
дешевой выпечкой.

Площадь с самым забавным в стране памятником Ленину, новостройка Покровской церкви, шумная пешеходная
улица Кирова, старейший в России цирк, кремовый торт церкви, что напротив готического здания консерватории, только что
поставленный памятник Столыпину в окружении благодарных современников из нижних сословий, Лысая гора, крытый рынок с
лепниной на фасаде и, наконец, широкая трехъярусная набережная. За год с небольшим нашего в нем отсутствия Саратов мало
изменился.

Город сохранил отблески былой славы, впрочем, слава эта не была столь яркой, чтобы стремиться ее
отыскать. Лучше просто прогуляться по все еще знойным улицам и попытаться перейти пешком двухкилометровый мост через
Волгу.

Около Саратова очередной монструозный нефтехим. Опять высокий берег, опять обрывы: высоченные и
отвесные. Человек ко всему привыкает, даже к прекрасному. То, что пару дней назад воспринималось как чудо, превратилось
в рутину. Саратовские Столбища воспринимаются спокойно, хотя, скорее всего это самый красивый (в смысле
dramatic) отрезок Волги.

Деревня Смеловка, где приземлился Гагарин и якобы установлен обелиск над Волгой, с другого, дальнего
берега, на котором уже нельзя ничего рассмотреть (река все же расширяется). Деревья потихоньку становятся редкостью, а
температура столь же неторопливо становится по-настоящему летней.

С пресыщением впечатлениями от главной русской реки накатывает чувство курорта, неторопливого отдыха.
Хочется тупо сидеть на палубе, отстранено глядя на проплывающие красоты, и растекаться амебой от состояния блаженного
безделья. Теперь понятно, почему обычно люди плывут по маршруту туда-обратно. Туда – мир посмотреть, обратно – повалятся
на плавучем курорте, наплюя на этот самый мир.

16.09

Проснулись на шлюзе Волжской ГЭС им. ХХ II партсъезда (со времен
подготовительных курсов универа обожаю это название). С левого берега смотрит город Вожский, с правого начинается
Волгоград, что будет тянуться ажно 75 километров. Единственный в округе мост через Волгу находится именно здесь, на
дамбе ГЭС. Интересно устроен шлюз со стороны города-героя. Две камеры, между которыми полукруглый античный портик с
массивными колоннами, где изливаются потоки падающей воды. Впрочем, это скорее для красоты – собственно ГЭС в стороне.

Через полтора часа подходим к пристани, проплыв почти полгорода. Он не только безумно длинен, но и
очень узок (средняя глубина – 4 км !!!, максимальная – 14). Север города – заводы, среди которых королем является тот
самый тракторный. Отмечаю стадион “Ротор”, что устроился между рекой и Мамаевым Курганом. С борта корабля хорошо видны
руины мельницы, панорама Сталинградской Битвы. Ну а Родина-Мать, собирающая воедино этот город-ленту видна вообще
отовсюду.

Здания в р-не речного вокзала сильно напоминают мой родной московский дом (добротная кирпичная
девятиэтажка 70-х годов). Само же здание речного вокзала тоже не лишено претензии, но его стоит подчистить, да и стекло
было бы неплохо синим сделать (как в той же Самаре).

Кстати недалеко от речвокзала реку пересекает цепочка опор будущего моста. Т.е. мост все же будет?

Пришвартовались в 8:40. Отправление в 12:00. Город очень растянутый, до М. Кургана добираться долго,
да хочется уже что-то полезное послушать. В общем, решили присоединиться к автобусной экскурсии (2.5 часа – 40 руб.) – и
не прогадали. Очень интересно и информативно. Главное в экскурсии – хороший гид. Он у нас был отличный (жаль не узнал,
как его зовут). Потом на корабле мы описали его внешность (худенький мужчина средних лет в очках с печальным выражением
лица) тем, кто уже был на подобных экскурсиях в этом городе. Они нам сказали, что нам очень повезло, что он вел у нас.
Ибо лучший.

Так вот, чем хороша экскурсия с моей точки зрения? Здесь тебе расскажут о вещах, на которые ты бы и
внимания не обратил.

“В нашем городе нет красивых улиц и площадей, тенистых парков и памятников седой старины. Но, тем не
менее, его имя известно на всех континентах”. Вся история поделена на две части – до и после войны. Город был разрушен
на 91%, и то немцы пожалели 9% лишь потому, что оставили окраинный район частного сектора себе на зимние квартиры. Были
предложения оставить город в руинах, как мега-памятник ужасам войны (что-то типа Освенцима), а город построить на новом
месте. Но он возродился там, где пал прахом. Он совсем не тот, что до войны. Даже планировка улиц другая – прямоугольная
(а была под 45 градусов). Сейчас он выглядит как идеальный город социализма (особенно ежели не сильно заглядывать за
фасад): широкие улицы с бульварами, парки с советскими памятниками, просторные дома “сталинского классицизма” далеко
отстоящие друг от друга, лозунги на фасадах. Стальные объятья заводов по краям и курган славы советского народа в
центре.

Интересно порассуждать о причинах роста города. Обычно возвышение потерявшего крепость и былое
защитное предназначение Царицын связывают с прохождением тут ж.д. ветки. Но так ли это? Судите сами. В дореволюционных
путеводителях Царицын описывается как тихий пыльный городок. Ему далеко до “короля волжской торговли” Саратова и
“знойной торговки” Астрахани, чье имя уже тогда связывали с нефтью. Но вот приходит революция и Гражданская война. В
1925 году город переименовывают в Сталинград. Отец народов командовал обороной города. Понятно дело, что с таким именем,
да в такое время город был обречен на центральную роль во всяких пятилетних планах. К началу ВОВ тут уже мощнейшая
промышленность, это узел нефтепоставок и т.д. Отсюда то исключительное стратегическое значение, отсюда битва, где
решилась судьба Европы, да и всего мира . Т.е. ключевым для города стало не
географическое положение (помните: location, location и еще раз
location) , а роль личности в истории. Об этом не лишне подумать сейчас, когда в Думе
собираются ставить вопрос о возврате городу имени Сталинград, под которым он навсегда вошел в мировую историю.

Первое, что видишь у речного вокзала – лестница на Аллею Героев с “речными воротами” города в стиле
советского классицизма. На фасадах домов Орден Ленина и Звезда Героя СССР. Автобус высаживает у памятника летчику
Хользунову. Сам был прошел мимо, вроде ничего примечательного, а между тем памятник знаменитый. Установлен в честь героя
СССР, воевавшего в Испании (погиб в 1939 г. на испытаниях). Памятник уцелел во время битвы, хотя взрыв сбросил его с
пьедестала. После освобождение города его подняли и поставили прямо на земле среди руин. Гид показал фотографию –
пробирает.

Город засажен практически исключительно тополями. Во-первых, это южное дерево, во-вторых, очень быстро
растет. Тополями засажена и Аллея Героев, что ведет на площадь Павших Борцов. Раньше она называлась Александровская.
Здесь стоял кафедральный собор, что взорвали в 30-е. Свое нынешнее название площадь получила еще до войны – здесь
братские могилы красноармейцев. Впрочем теперь тут и могилы бойцов Советской Армии. Перед мемориалом Тополь. Именно с
большой буквы. Он свидетель. Весной 1943 г. в мертвом городе расцвел тополь. Посмотреть на это чудо собрались чуть ли не
все жители. Лучшего символа возрождения, чем это покрытое копотью и утыканное осколками дерево, которое зазеленело
нежной листвой, сложно придумать. Даже несмотря на то, что дерево нарушало послевоенную планировку площади, его
сохранили. Все меньше свидетелей тех событий, возможно, он будет последним.

Чтобы попасть на площадь, надо пересечь пр-т Ленина – главную артерию города. Волжский бродвей тянется
на 13 км от реки Царицынка, что чуть южнее вокзала, до проходной тракторного завода. По центральной его части ходит
метротрамвай, или скоростной трамвай, как зовут его жители.

О метро. Его тут нет, т.к. официально город стал миллионником только в 1989 г., когда денег на его
строительство уже не давали. Построили линию скоростного трамвая. Это обычный трамвай, только ходит он по подземному
туннелю. Скоростной – т.к. без светофоров. Впрочем, у М. Кургана он вырывается на поверхность со всеми вытекающими
светофорами.

Построили и вторую линию (южнее р. Царицынка). Точнее построили каркас туннеля и станций. Но “на
отделку Москва денег не дает”. Своих, понятно, нет. Хуже то, что денег нет даже на поддержание сооружения “в форме”
(что-то похожее в Красноярске).

Вокруг площади две гостиницы (“Интурист” и “Волгоград”). Рядом тот самый универмаг, в подвале которого
пленили первого в истории российских войн фельдмаршала. Когда Паульса вывозили, он попросил везти его по улице, где нет
колонны пленных. “Извините, фельдмаршал, но таких улиц в Сталинграде нет”. В феврале к 60-летнему юбилею той победы в
подвале универмага откроют воссозданный бункер Паульса.

Улица Мира – первая улица, восстановленная после войны (руками пленных). Открыта в 1950м. Красивые
фасады массивных длинных домов. Советский классицизм украшен некоторыми европейскими излишествами типа ажурных
балкончиков. Здание планетария, увенчанное фигурой с земным шаром в руках, заставляет вспомнить о Берлинском соборе.
Оказывается здание – дар социалистического Берлина.

Ул. Порт-Саида – здесь синагога (еще в городе за последнее десятилетие построены пара церквей,
костел). Улица названа в честь египетского города-побратима Волгограда. Среди побратимов есть и Хиросима, у них общие
черты в истории.

Следующая остановка – Панорама Сталинградской битвы. Само здание напоминает каску. Сегодня
понедельник, поэтому музей закрыт. Рядом руины мельницы – пример типичного здания после войны. Построено немцами (не
город, а сплошные символы и парадоксы). Здесь же высится стела, стоят катюши и зенитки, макеты самолетов. Напротив – Дом
Павлова, где сержант Павлов и его товарищи держались 58 дней. Другой торец дома выходит на площадь Ленина – там же
мемориал.

Мамаев Курган. Разве что Брестская крепость может сравниться по значению. Подниматься вверх тяжело
(особенно для людей в возрасте), но надо идти именно снизу вверх.

Аллея Пирамидальных тополей. Площадь Стоявший Насмерть. Солдат, камнем вросший в склон (на высоте были
немцы, мы держали именно этот склон к Волге). Он поставлен так, что закрывает своим телом Родину-Мать.

Плиты вдоль ступенек с барьефами, что сжимают сердце. “Ни шагу назад”. Солдат, объятый пламенем,
взрывает танк. Сапер, закусывающий провод для обеспечения связи. Слова Василий Зайцева: “За Волгой для нас земли нет”.
Его дуэль с немецким снайпером была здесь, а не на тракторном заводе, как показано в английском блокбастере.

Тяжело. От атмосферы скорби, от груза страданий, от величия подвига. Но еще он осознания того, что все
это почти забыто. Да мы чтим ветеранов, но только 9 мая. Да и для многих все это как традиция, обычай: цветы к Вечному
Огню после свадьбы, поздравление на 9 мая… Вот скульптура медсестре, спасавшей жизни и погибшей в бою. Ее именем была
названа улица в Москве.. до недавнего времени, пока ей не вернули историческое название… Кстати на нашу экскурсию скидки
только студентам. Ветеранам нет, зачем делать скидки для main target group? Вечная
память героям?

Зал Скорби с 7200 фамилиями. Выбраны случайно. Всего тут погибло 1 млн. 429 тыс. Вечный огонь, караул,
цветы. По выходе слышится ругань торговцев, продающих открытки. Интересно, что почувствовал Христос перед тем как
выкинуть торговцев из храма. Он был много добрее меня. Я хотел скинуть ублюдков в Волгу… У меня дед под Сталинградом без
вести пропал.

Братские могилы на склоне кургана. 34 тыс. 505 бойцов. Напротив могила генерала, их командира, что
завещал похоронить себя здесь.

И, наконец, Родина-Мать. Да, лицом она стократ хуже церителивского Петра, да стоит неправильно,
фактически махая рукой немцам: “на Волгу, ребята”. Но это символ. Это величие. Это память. Это понимают даже последние
циники.

Высота 72 м (встречал и данные о 85 м), длина меча – 33 м (по др. сведениям – 29м). Меч с “дырками”,
что открываются при сильном ветре, препятствуя раскачиванию. Меч поменяли в 1972 г., именно по этой причине. Сам
мемориал строили в 1964-67 гг. Только в летнее время, т.к. все из железобетона (имитация под камень). Отсюда разговоры,
что в недалеком будущем статуи начнут крошиться. Родина-Мать внутри полая с кучей перекрытий. На уровне плеч
лаборатория, где ее наблюдают. Меч из нержавеющей стали. Стоит на мощном фундаменте (14м), что скрыт холмом. Отсюда и
сам курган выше, чем в войну.

Недалеко от статуи еще могилы. За ними строят храм. Со смотровой город виден до северного края – до
крупнейшей в Европе ГЭС. Видны река Ахтуба и город Волжский. У подножья кургана — парк в честь павших (каждое дерево в
честь кого-то). С другой стороны Кургана раскинулся Дзержинский район, самое широкое место города – 14 км. Кстати
Волгоград уже не миллионник. Население сокращается, пока якобы 974 тыс. Впрочем, скоро вскрытие (т.е. перепись) покажет.
Также город уже давно не расширяет свою территорию (куда уж дальше). Новые дома строят, снося частный сектор, что был
построен для жителей мертвого города сразу после войны.

Отплытие в 12:00. Но город за бортом тянется еще более двух часов. Видно, что в ленте города много
пустых мест, особенно в промышленных частях. Такое чувство, что многие заводы брошены лет десять назад. Жилая застройка
Ворошиловского р-на сменяется поросшими зеленью мертвыми заводскими корпусами р-на Советского, те уступают место
новостройкам и чадящим трубам Кировского р-на, которые передают эстафету зеленой зоне. Волга поворачивает, но город и не
думает заканчиваться. Он протяжен как стон (что наверняка вырвался у тех, кто смог дочитать до конца предыдущее
предложение — что делать, атмосферу надо создать соответствующую). Опять трубы и коробки теперь Красноармейского р-на.
Когда-то тут была Сарепта – немецкая слобода, знаменитая минеральными источниками. Теперь здесь вход в Волго-Донской
канал. Невооруженным глазом видно, как тут мелко. Интересно, часто тут на мель садятся. У входа в канал очередной серый
базальтовый пьедестал, на котором стоит черная бронзовая фигура Ильича. Не гармонирует с постаментом по цвету и
пропорциям? Правильно, изначально тут стоял кто-то другой, чье имя сейчас просвещенные демократией круги боятся
произносить вслух не менее, чем мэтры Хогвартса имя Лорда Вольдеморта. Все же не ценим мы свою историю. Американцам
любим тыкать, что, мол, у вас и истории нет, а свою не ценим, предавая забвению и переписи. Отвратительная это черта
стирать ластиком имена из истории и вырезать фотографии из книги поройтесь в
семейном архиве — может найдете книги двадцатых годов — посмотрите как их искромсали в тридцатые). Вот и получается, что
Америка, лелеющая ВСЕ аспекты своей истории, поисторичнее нас оказывается. А мы сейчас учим историю той же войны по
американским документальным сериалам и фильму “Враг у ворот”, которые почему-то на первый план выставляют не подвиг
советского народа, а зверства НКВД. Недалеко от тридцатых ушли. По-моему логично было оставить стоять Сталина, что при
всех своих кровавых деяниях “принял Россию лапотную, а оставил ее с ядерным оружием”
(Черчилль сказал, если кто не знает). Но, как говорится, “Сталин умер и культ с ним”.

Остаток дня – тихое путешествие по Нижней Волге. Жарит за тридцать – загораем. Вокруг ровные берега,
отмели на полреки, песчаные острова, тихая гладь воды, сплошные острова и старицы, полувысохший кустарник, коряги из-под
воды, тучи птиц, рыбаки с палатками на берегу, сухогрузы с солью, камыши. Юг.

После местечка Киршевитое правый берег ненадолго воспрянул, завился каньоном с обрывом в 90 градусом и
осыпью внизу. Это буро-желтое нагромождение тоже называется Столбища. Тишина. Чувствует дельта впереди. Надвигается
Большая Вода. Пейзаж нерусский. Словно по Миссисипи плывешь. Полное ощущение оторванности от цивилизации. Наспунктов почти нет.

Привычных чаек заменили черные бакланы. Перед закатом мимо летят бесконечные косяки бакланов. Только
почему-то на север. Воистину бакланы.

Все же жаль, что не плывем обратно. Обратно днем идем по тем местам, что туда шли ночью. Будут
арбузно-рыбное Никольское, Ахтубинск, Ульяновск, Чебоксары, Козьмодемьянск. И расслабленность круиза.

17.09

С 6 утра стоим в густом тумане. Начинает рассеиваться только к девяти. Трогаемся в 10. Берега
пустынны. Песок, убогие рыбацкие хижины, лодки и ЛЭП в полупустыне. Редкие паромы-переправы. И заводы, стоящие in
the middle of nowhere.

Показалась Астрахань. Город, в основном, на левом берегу реки. Еще дореволюционный путеводитель
отмечал забавную деталь: крупный города с мужскими именами (Нижний, Ярославль, Саратов) на правом берегу Волги, а с
женскими именами (Кострома, Самара, Астрахань) – на левом.

Кремль, понятно дело, виден, когда города и близко нет. “Типичный южный промышленно-портовый город
советской застройки”, — решаю я, разглядывая город с реки. Разве что в плюс к Кремлю еще пара куполов торчит. И…ошибаюсь
(кто сказал “как обычно”?!). Если Самара разочаровала в ожиданиях, то Астрахань, наоборот, приятно удивила.

За многоэтажной застройкой, что выходит на реку, скрывается знойный провинциальный городок начала ХХ
века с двухэтажными домишками.

Но осмотр подождет. Нам бы неплохо билеты взять. Наше “Арго” умудрилось прийти с 4 часовым опозданием
(не считая суточного), так что на поезд в Москву, что в 13:05 мы опоздали. Последнее, кстати, к лучшему. С поездом
Махачкала-Москва я уже как-то познакомился. Мрачное место.

Следующий поезд завтра вечером. Ладно, можно уехать в Волгоград, там есть местные поезда. А еще можно
зайти на соседний автовокзал. Автобус на Москву всего один в неделю – во вторник. И что вы думаете? Сегодня вторник.
Билет стоит 760 руб. Главное не думать, как будет выглядеть автобусный перегон в полторы тыщи километров и 24 часа.
Итого осталось 4 часа на город.

Кремль. Огромная территория со стенами и кучей башен (если кто вдруг Кремля никогда не видел). Я
совершенно не ожидал, что местный пятиглавый Успенский собор и надвратная колокольня (скорее, правда, ворота
подколоколенные) таких размеров. Храм чем-то подозрительно похож на одноименный в Смоленском Кремле, а вот аналога такой
колокольни не припомню. Проходя в арку ворот, задираешь на нее голову как на небоскреб. Сильный контраст с окружающим
низеньким городом. Роспись на фасадах колокольни – отдельная песня.

Кремль активно ремонтируется. Акцию ведет “Газпром”. Обещают к 2005 г. закончить. Дабы не быть
голословными, поставили плакат, где весь пятилетний план расписан по годам. Самое смешное, что пока выполняют. В самом
храме для службы пока открыт лишь маленький закуток, где по девственно-белым развешаны иконы, а миниатюрные царские врата вообще приставлены к стене. В отличие от Казанского и Нижегородского собратьев
местный Кремль пустоват внутри (скорее всего потому, что тут нет кучи административных зданий): помимо собора еще одна
многокупольная церковь больше похожая на терем и пару домиков.

Центр города – ул. Ленина (сколько раз я писал эту фразу по отношению к не менее полусотни городов), а
также ул. Кирова, Свердлова и Молодой Гвардии почти не видны. Все скрывает густая растительность. Акации образовывают
чуть ли не крону над головой, полностью утаивая маленькие домишки. Много кирпичных особняков в стиле модерн.
Отличительная черта местной архитектуры – огромные, далеко выдающиеся балконы на изогнутых чугунных подпорках. Они
накрывают всю ширину тротуара. И так как они в обычном для подобных домов
растрескавшемся состоянии, то проходишь под ними с опаской. Есть несколько пешеходных улиц, точнее целый сектор.
Напоминает парк при “Горбушке” — толпы народа. лотки с кассетами. Вокруг магазины, кафетерии. Нас окликнула пара местных
хиппарей. Приняли за автостопщиков (рюкзаки мы по тридцатиградусной жаре с собой таскали). Попросили расческу, что
снаружи торчала – волосы причесать. По себе знаю, бывает такая причуда. Женя, правда, мне потом посоветовала расческу
выкинуть – по неизвестной причине она не любит неформалов.

Атмосфера центральной части очень похожа на одесскую по южной лености, акациям, внутренним дворикам и
плющу на зданиях. Только там еще дикий виноград по стенам вился, да сами дома повыше были.

Хорошо, что солнце в итоге зашло за тучу, а то мы бы сварились на солнце. Что тут летом – страшно
подумать.

Вообще город можно разбить на три сектора.

1. Портово-промышленный. Краны, з-ды, многоэтажки, коттеджи на правом берегу.
   
   
   
   
   
2. Старый южноволжский город. Кремль, двухэтажные домики, особняки на набережной р. Кутум, акации.
   
   
   
   
   
3. Южное торговое приграничье. Грязь, пыль, выходцы из Средней Азии, нищие сидящие поперек узкого тротуара,
   бесчисленные шумные рынки (запомнился мебельный – легионы мягких диванов прямо на улице). Рыба. Арбузы (2 руб за кг).
   Икра. Беспорядочное движение автотранспорта при почти полном отсутствии светофоров. Цыгаята, крутящиеся перед машинами и
   распевающие “Видно не судьба” — выбивать пением деньги они явно учились у Масяни. Чеченского квартала, что в красках
   описывал мой одногруппник Андрей Шанин, мы не видели. Не могу сказать, что сожалею.
   

Здесь недалеко Дальнее Зарубежье (что видно из строящегося здания консульства Ирана). Но до Ближнего –
просто рукой подать. Где-то с полгода назад смотрел душераздирающую передачу про поезд Душанбе-Москва – этот героиновый
ад на колесах. Маршрут запретили как не то что не отвечающий санитарным нормам, а просто как античеловечный. Теперь
поезда едут по маршрут Душанбе-Астрахань. И весь этот мутный поток беженцев, нелегалов и наркокурьеров изливается в
Астрахань. Одно время Казахстан запретил хождение героинового экспресса на своей территории. И тысячи таджиков, не
имеющих возможность (и, скорее всего, желания) попасть домой скопились в городе. В местной печати состав любят
называть “поезд смерти”.

Вокзал можно описать одним словом – клоака. Вещи в местной камере хранения оставлять не рекомендую. Не
помню точно, как там у них все устроено. Помню только, что устроено так, дабы потом вы не увидите этих самых вещей.

И вот наступил час Х. Пора домой. Подкатывает автобус. Ну, кто сомневается в моем девизе, что все что
ни делается, все к лучшему? Это просто праздник какой-то. Огромный, двухэтажный. И едет всего 11 человек. Второй этаж.
Первое сидение. Перед тобой гигантское стекло на уровне второго этажа (т.е. высота крыш старого города). Едем, как
короли мира – Астрахань раскрывается перед нами, выступая барабанами церквей. Кстати, о церквях. Помимо кремлевских я их
насчитал четыре. Мне понравились церковь Иоанна Златоуста куполом напоминающая Киевскую Софию (южнее речного вокзала) и
неназванный красивый краснокирпичный храм сложной композиции с серыми куполами и прекрасной росписью внутри – в каком-то
деревенском проулке недалеко от рынка, что разграничивает старый город и типовую застройку.

Мост через разлившуюся вширь Волгу. Последнее прости великой реке. И что вы думаете? Под нами плывет
наш “Капитан Рачков” – отошел по расписанию. До свидания, амиго. Были рады пообщаться. Может, еще свидимся.

За какие-то полчаса проехали правобережную ленту коттеджей (не самых плохих – все же икра и осетр дело
выгодное) и рабочих поселков. И углубились в полупустыню. Песок густо намазан жесткой травой и кустарником. Долго искал
отличия от аризонского пейзажа, когда горы не на горизонте. Не нашел. Даже шоссе соответствует.

Автобус стремительно есть километры. Редкие машины исчезают под его брюхом, с высоты кажется, что он
их попросту давит. На территории области есть остановки. Первая – город Нариманов – две улицы девятиэтажек в сухой
степи. Быстро темнеет. Освещенное шоссе отсчитывает секунды твоей жизни слепящими полосками белой разметки. Теперь
понятно, где Линч снимал “Шоссе в никуда”. Сгущается туман. Точнее не туман даже, а приземная пелена. Как, наверное,
жутко стоят в этой пелене посреди песка и колючек и стопить машину.

Уже в темноте доезжаем до очередной остановки – поселок Енотаевка. Только успел купить колу в местном
ларьке, как из темноты бесшумно возникли нерусские лица. Но в форме. “Документы”. Проверка на дорогах. Интересно, куда
он уходит с моим паспортом? А, под свет фар – это ладно.

В 21:10 въезжаем в Калмыкию. Наша шахматная республика кусочком в пару километров выходит к Волге.
Однако этого хватает для организации супер-аттракциона для пассажиров теплоходов – ночная атака калмыцкими браконьерами.
Судно окружается катерами, прямо с палуб которых и продают запрещенный к ловле осетр. Так как мы тормозили всю дорогу и
заветное место проходили очень поздно, то флибустьеров степей дождались, наверное, только потенциальные покупатели. Зато
достоверно знаю, что у нашего знакомого по “кормовому клубу” (за время пути на корме шлюпочной палубы сформировался
ограниченный контингент людей, которым было интересно торчать целый день на палубе, обозревать окрестности и обсуждать
то, что увидел) срезали сумку с продуктами, что он охлаждал, вывесив из иллюминатора.

Ехали мы по Калмыкии ровно 25 минут (у меня все ходы в пути, как знают мои спутники, записаны). За это
время успели проехать город Цаган-Аман. Один из трех в республике. Кроме хрущеб и деревянных лонгхаузов там ничего
замечено не было.

Не так уж и долго мы ехали в пустом автобусе, развалясь каждый на двух сидениях и перешучиваясь с
соседями – молодыми ребятами, едущими в Ярославль. В поселке Никольское (том самом, где делает зеленую стоянку теплоход)
нас поджидала стадо мешочников (или как там этот тип торговцев называется). Сразу стало не так просторно.

Если будете в Никольском, не стоит ограничиваться рыбным базаром. Поднимитесь в поселок, подойдите к
огромному белокаменному храму. Удивительно, какие жемчужины хранит такая, казалось, Богом забытая земля.

Автобус тут же уснул. И лишь я таращился в ночную мглу, забравшись на кресло с ногами – благо размер
кресла позволяет (я же говорю — чудо-автобус). Волгоград проезжали больше часа. Все-таки мне непонятно как можно жить в
городе, где расстояние от северной до южной границы больше, чем у путь от моего дома до моей дачи.

18.09

Все же в три часа ночи меня сморило. Снилось что-то про КПП где-то в Средней Азии (я второй год
размышляю над поездкой по бывшим союзным республикам этого региона, но никак не могу найти попутчиков). Нас выгоняли из
автобуса под крики “Узбеки. Узбеки идут”. “Бред”, — подумал я и проснулся. Надо мной стоял водитель. “На выход. Узбеки”.
Взгляд на часы – 6:45. Какие на фиг узбеки? А вот какие.

Бизнес, насколько я понял из разговоров водителей, поставлен на широкую ногу. И не стоит винить водил.
Им самим не в кайф. Директивы дает начальство.

Т.к. в Астраханской области нередки проверки, то нелегалов подсаживают на границе Волгоградской и
Воронежской области. Туда их привозят на грузовиках и прямо в кузовах они ждут автобуса. Нашего ждали всю ночь. Теплой
одежды я у них не видел.

Узбеки дремучие. Т.е. самые, что ни на есть колоритные. Халаты, тюбетейки, бороды аксакалов, тапки на
ногах. По-русски говорит каждый пятый. От силы.

Поймите, я не расист и, тем более не националист. Предположим, вы гражданин Норвегии и вас запихнули
на сутки в теплушку с группой русских бомжей. Представляете, какого мнения вы будете об этой нации по возвращению,
особенно если “нормальных” русских так и не увидите.

У меня есть некоторые претензии к гражданам Узбекистана, на коих я насмотрелся в Московско-узбекском
гостиничном центре (бывшая гостиница “Азия”), где арендует помещение хостел, в котором я работал. Те толпы выходцев
солнечной страны как один мечтали свалить в Штаты, бомбардируя посольство анкетами. Может именно тогда американы
задолбались и решили ввести плату за анкеты. Но по сравнению с этими представителями этноса, те просто Дживсы и Вустеры.
Эти настолько далеки от нас по стилю жизни, обычаям, понятиям, наконец, что мне даже показалось, я понимаю смысл фразы
“дальше чем Бог и Дьявол”. Водители их не считали за людей, в глаза посылали в один небольшой бельгийский город,
смеялись над их обычаями. Они довольно чистоплотны, после туалета надо обязательно вымыть руки, а где в лесу вымыть-то –
моют в придорожных лужах. Гротеск какой-то. Их жалко, но жалость какая-то брезгливая. Ну не принято ходить со своим
уставом в чужой монастырь. Не стоит ожидать помощи, понимания и сострадания. Тем более если ты едешь на рынок
торговать.

Все группы нелегалов имеют одну цель – Черкизовский рынок. Каждый раз просят водителей завезти их
туда, каждый раз водители их посылают и везут на Павелецкий – конечный пункт автобуса.

Кстати, если задуматься, а торговать ли они едут? Товара с собой нет. Может теперь так героин
перевозят?

Взглянув на первые коричневые лица и прикинув, что “наших” уже почти не осталось, я стал тормошить
Женьку, вкратце объясняю ситуацию. “Никуда я не пойду”, — сказала Женя спросоня. “Хочешь остаться с узбеками?!!!” —
почти вскричал я и заметил краем глаза повернувшего ко мне голову соседа (из тех, что в Ярославль). “Ничего личного”, —
сосед-то тоже из Узбекистана. “Да ладно (улыбается) я-то, как раз, все понимаю”.

Узбеков водители посадили на втором этаже, от себя подальше. Тем, кому не хватило места, сели в
проходе. Я почти не жалел потерянной обзорной точки. За ночь она пришла в полную негодность, покрывшись толстым слоем
мертвых насекомых. Дворников-то тут нет.

Легальные пассажиры разместились на первом этаже, где Женя снова умудрилась усадить нас на передние
места, притом что мы пришли последними. Есть что-то мистическое в этой ее способности.

Остаток пути был скучен и уныл. Нет ничего более тоскливого, чем зрелище сжатых полей осенью.
Километры тянулись, а мы считали области. Воронежская, Тамбовская, Рязанская, Московская. На рязанском отрезке снова
подтвердилось мое давнее наблюдение — почти нет машин с рязанскими номерами. Зато есть саратовские, тамбовские,
дагестанские, подмосковные, даже волгоградские. Дорога – для транзита в Москву.

В Серебренопрудненском р-не Московской области, где еще видны черноземы, пошла волна автобусов. За
минут двадцать прошли семь (!!) на Борисоглебск, шесть на Тамбов, пять на Липецк. Я сначала наивно думал, что это
регулярное сообщение плюс заказные автобусы на экскурсии. Оказалось действительно заказные, но с экскурсиями на
лужниковскую барахолку.

Капуста окской поймы, взлетная полоса Новокаширского шоссе и пробки родной Москвы. На Павелецком были
часа на два раньше срока. Скорее домой отсыпаться. Ведь завтра на работу.