Утром мы просидели в домике до 12.00 в ожидании информации от того самого лодочника-натуралиста. Он так и не решился
довезти нас до острова. Дело в том, что для того, чтобы пришвартоваться к острову, надо зайти в небольшую бухту. Океан
неспокоен всегда, но когда поднимается ветер, причалить к острову практически невозможно — лодку может разбить о скалы.
Конечно, что говорить, мы были расстроены, тем более, что пока мы ждали, хозяйка показала видеофильм о Скелиге, отчего
остров стал еще желаннее. Некоторые лодочники возили туристов к острову, делали круг вокруг острова и уезжали обратно.
Плыть полтора часа туда и полтора часа обратно с тем, чтобы обогнуть остров и вернуться обратно, да еще и по
неспокойному океану, показалось не очень заманчивым. Совсем не радовала перспектива провести все три часа, перегнувшись
за борт, или в местах общего пользования. Кроме того, нас отговорил хозяин дома, который работает начальником местного
отделения службы береговой охраны и, конечно, знает здешний климат. Если не суждено, то и не нужно испытывать судьбу.
Будет повод вернуться еще раз. Он рассказал о других местах, которые можно посмотреть на Валенчиа Айлэнд, и мы ничуть не
пожалели. Надо наслаждаться настоящим моментом.
Время прошло незаметно, мы ничуть не жалели о том, что остались на острове. Для начала мы отправились искать следы
древнего существа – тетрапода. Это что-то среднее между рыбой и земноводным — рыба, которая могла передвигаться по суше.
Следы этого тетрапода случайно нашел в 1995 году молодой швейцарец, перепрыгивая с камня на камень на берегу океана.
Для того, чтобы пройти к берегу, нужно пройти через частные владения. Господин О’Саливан объяснил, что владелец этих
угодий – его хороший друг, который, правда, не верит, что эти следы такие уж исторические. Конечно, как же можно верить,
если столько народу топчет его сочную травку в поисках спуска к морю. Если бы нам встретился хозяин земли (не дай бог),
мы должны были произнести магические слова «мы от О’Саливана». В результате, следы мы всетаки нашли.
Забравшись в горы, мы попали в каменоломню. Огромная дыра в горе. Странно, как держится верхняя часть, ведь у нее даже
нет опоры в центре. Здесь добывают камень и шлифуют его. Отшлифованными пластинами кроют крыши, в частности таким камнем
покрыто здание парламента в Лондоне, несколько зданий в Париже.
Пока катались по острову, все время посматривали в сторону Скелига и на океан, тайно лелея надежду, что вдруг погода
резко изменится и можно будет еще успеть доплыть до острова. Все надежды рассеялись после посещения информационного
центра, где выставлены искореженные ворота маяка с острова Скелиг, которые так сильно пострадали в 80-ые годы во время
шторма, что их решили выставить на обозрение как напоминание о том, что с океаном шутки плохи. А мы и не шутили. Купили
сэндвичи для обеда и устроили восхождение на гору, откуда открывался прекрасный вид опять же … на Скелиг и на весь
остров. Это – один из самых потрясающих видов в Ирландии.
На карте острова Валенчиа Айлэнд обозначен долмен (так называются ритуальные места древних захоронений). Они
представляют собой фигуру из камней: два камня рядом друг с другом воткнуты в землю, а третий камень покрывает их как
крышечкой. (со стороны похоже на домик). Согласно путеводителю этих долменов в Ирландии ну просто завались. Мы, находясь
здесь уже 10 дней, к нашему стыду ни одного не видели, поэтому очень порадовались, увидев его на карте этого островка.
Господин О’Саливан предупредил нас, что долмен мы можем и не найти. Он стоит на частной земле, которая недавно перешла к
новому хозяину. Долмен ему мешался, смотрелся неэстетично и поэтому был разобран.
Спустившись с горы и расположившись в машине, мы перекусили сэндвичами, наблюдая при этом за стадом овечек. И в путь. С
острова Валенчиа Айлэнд наш путь шел сначала вдоль океана, а потом мы решили сократить дорогу и поехали через горные
перевалы, тем более, что океана мы уже насмотрелись. На самом деле эта дорога была практически нашим прощанием с
океаном. Теперь мы уезжаем с западного побережья к южному, в городок Гленгариф, а потом через центральную часть вернемся
в Дублин, то есть на восточное побережье Ирландии.
Предстоящая ночевка отличается от всех остальных тем, что сегодня мы ночуем в гостинице. Во-первых, за гостиницу с нас
содрали безумные деньги по сравнению с частными домиками. Во-вторых, в номере топили так, что было невозможно дышать,
хотя на улице стояла теплая погода. Единственное открывающееся окно придерживалось деревянным бруском. В ужасе
предвкушая ночь с кошмарами в душном помещении (за время пребывания в Ирландии мы уже успели привыкнуть к спартанским
условиям в частных домах – всегда прохладно, но зато спится легко), мы отправились в «ресепшен» бороться за права
потребителя. Одну батарею, испускавшую столько тепла, нам выключили, но, чтобы жизнь не казалась прекрасной, включили
другую, которая была еще ближе к кровати и над которой к тому же не открывалось окно.
Теперь приходилось рассчитывать только на свои силы, благо в гостинице были плотные одеяла, которые и послужили для
того, чтобы не дать теплу проникнуть в наши убогие апартаменты. В-третьих, в гостинице ведется активный ремонт.
В-четвертых, мы чувствовали себя как беспризорники, не то, что в частных домиках, где тебе и чаек подадут с плюшками, и
поговорят, и завтраком вкусным накормят.
Завтрак же в гостинице напомнил нам наш родной советский общепит. Почувствуйте разницу. Но из всего надо извлекать
положительные моменты. Переночевать в гостинице было необходимо, чтобы иметь представление о гостиницах в Ирландии и
чтобы понять, что выбор в пользу частных домов был правильным.
Чтобы не сидеть вечером в гостинице, мы еще прогулялись вдоль бухты Харбор Квин, бухта королевы, откуда завтра мы
поплывем на островок Гарниш Айлэнд.

24 августа

Не стоит говорить о том, что мы, конечно, не выспались. Кроме вида на бухту, ничего примечательного в этой гостинице
не было. Мы покинули ее без всякого сожаления.
Рано утром на первом кораблике в 9.30 мы с еще двумя парами таких же ранних путешественников отправились на остров
Гарниш Айлэнд, где находится большая коллекция субтропических растений. Климатические условия позволяют теплолюбивым
растениям успешно произрастать здесь, где не бывает холодных зим и лето достаточно влажное.
Оказывается, что на этом острове практически не было земли. Один богатый ирландец, восхитившись этими местами, завозил
сюда плодородную землю, пригодную для выращивания таких красот. Места действительно восхитительны. Вода, наверное, тоже
очень чистая, потому что эти места облюбовали котики. К сожалению, с самого острова мы видели этих животных только
вдалеке, но пока мы плыли от берега к Гарниш Айлэнду, котики, пользуясь тишиной (капитан нашего кораблика даже заглушил
мотор, и мы двигались по инерции) и ранним утром, разлеглись на маленьких островках и грели на солнышке свои пузики.
Когда мы плыли обратно, их уже не было.
Прелесть такого раннего посещения заключалась еще и в том, что на острове не было туристов (за исключением приехавших
вместе с нами). Мы насладились запахами утреннего сада, получили заряд бодрости на весь день. Наш ранний визит был
обусловлен тем, что в этот день мы должны были совершить большой переезд и посетить три интересных места.
В 11.00 мы уже выехали из Гленгарифа в Коб. Из этого города корабль «Титаник» отправился в свое последнее плавание. В
Кобе мы припарковали свою машину на обочине под какими-то знаками, не очень разобрав их тайный смысл, поэтому, зная
понаслышке строгость ирландской полиции, переспросили, чтобы это могло значить.
Оказывается, машину можно оставить в данном месте только на два часа. Если хочется постоять подольше, то машину надо
переставить, можно даже переставить на 1 метр вперед или назад, но это уже новая парковка на два часа. Забегая вперед,
скажу, что мы простояли намного больше, чем два часа, но машину не переставляли — понадеялись на русский авось.
В Кобе первым делом мы отправились в музей, посвященный кораблям и истории эмиграции. Вход в музей, сделанный в виде
железнодорожного перрона, находится на месте вокзала, куда в прошлом веке и начале этого стекались ирландцы со всей
страны, чтобы дальше плыть по океану в другие страны за новой жизнью.
Корабли, которые перевозили ирландцев в Америку, Австралию, Канаду, называли кораблями-гробами, потому что выживали на
них очень немногие. В одном зале музея слышен гул толпы, люди застыли в ожидании своей очереди на регистрацию. В другом
на огромном полотне мелькают сцены шторма, качки корабля, которые сопровождаются ревом океанских волн. Рядом сценки из
восковых миниатюрных фигурок, показывающие пассажиров третьего класса во время качки, или, например, в те редкие минуты
затишья на океане, когда они могли позволить себе расслабиться, потанцевать.
Еще одна сценка показывает, как перевозили ирландских заключенных в Австралию. До других берегов доплывали немногие.
Путешествие продолжалось 7 месяцев. Капитан корабля, чтобы подзаработать, вместо еды для заключенных брал бочки с вином,
которое потом продавалось в Австралии. Люди умирали от голода, страшных качек, болезней, но все равно стремились уехать
из Ирландии, потому что жизнь в своей стране под властью англичан была, наверное, еще невыносимее.
Достаточно сказать, что когда в конце прошлого века в Ирландии начался голод (неурожай картофеля, основного продукта
питания) и люди стали умирать от недоедания, у берегов Ирландии стояли готовые к отправке в Англию корабли, груженные
продуктами. Вот это англичане! А помогали бедным ирландцам американцы. Гуманитарная помощь была собрана и привезена из
США. Массовые миграции повторялись несколько раз, в результате чего население Ирландии, в отличие от других стран, по
сравнению с прошлым веком уменьшилось в несколько раз.
Обо всем этом и многом другом мы узнали в музее. Здесь есть зал, посвященный кораблю «Лузитания». Он затонул у берегов
Ирландии. На «Лузитании» находилось примерно столько же человек, как и на «Титанике» и примерно столько же человек
спаслось. В музее хранится очень много фотографий спасшихся людей, можно посмотреть документальный фильм об этом
корабле, много вещей, которые выловили после его гибели. Пассажирский корабль был подбит немецкой подводной лодкой во
время первой мировой войны, когда немцы объявили, что без предупреждения будут топить все корабли противника. В память о
«геройском поступке» немцы даже выпустили медаль, объявив на весь мир, что под прикрытием мирных пассажиров англичане
перевозили военное снаряжение и оружие.
В другом зале – не менее грустная история «Титаника». Много фотографий. Одна из них меня сильно потрясла. На ней
молодой человек, который был в числе тех, кому удалось спастись, но, который погиб в последний день первой мировой
войны. От судьбы не уйдешь. В музее мы прогулялись по палубе «Титаника». Конечно, это не настоящая палуба, а искусно
сделанное подобие. Когда стоишь между двух зеркал, создается ощущение, что палуба бесконечна. Посидели в шезлонге, в
курительной комнате пассажиров первого класса.
Около музея стоит памятник ирландским эмигрантам – это женщина с двумя детьми, протянувшая руку в сторону Америки. Есть
памятники погибшим на «Лузитании» и «Титанике». Есть также пирс, куда причаливали маленькие кораблики, чтобы перевезли
последних пассажиров, зарегистрировавшихся в Кобе в компании «Уайт Стар», на борт «Титаника». Сам корабль стоял посреди
бухты, причалить к берегу из-за своих размеров не мог. Сейчас на этом пирсе находится кафе «Титаник», попасть в которое
мы, к сожалению, не смогли. Было закрыто по техническим причинам. Надо ли говорить о том, что все эти памятники мы,
конечно, посмотрели и отправились дальше, навстречу новым приключениям.
Сегодня у нас по плану еще одна достопримечательность, не посетить которую просто нельзя, иначе мы рисковали бы
остаться не красноречивыми. Это замок Бларни. На самом деле достопримечательным является по большей части камень,
вделанный в стену замка на достаточно большой высоте от уровня земли. Сам же замок сохранился только внешне, внутри
ничего нет. Туристы приезжают сюда, чтобы поцеловать камень.
По древней легенде владелец замка спас тонущую ведьму. Она в знак благодарности подарила ему заколдованный камень. Кто
его поцелует, становится красноречивым. Граф поцеловал его, обрел красноречие и смог силой слова победить своих
противников.
Правда, для того, чтобы поцеловать камень, надо на верхнем последнем ярусе замка лечь на спину, свесить голову вниз,
подлезть под камень и сделать поцелуйчик. Рядом сидит смотритель, показывает, как правильно схватиться за железные
поручни, чтобы не улькнуться вниз — словом, контролирует весь сложный процесс. Я сначала пыталась поцеловать стену
замка, но надо было подлезть еще ниже. Машка же целовать камень наотрез отказалась. Потом долго переживала. Конечно,
если подумать, сплошная антисанитария, но так хотелось стать красноречивыми. Думаю, правда, что камень расколдовался.
Речь как-то не особенно полилась.
Увидев указатель еще куда-то и подпись, что достопримечательность закрыта, мы все равно пошли в ту сторону и были
наказаны. Вершинина в шею укусила оса. Она не успела выпустить весь яд и была вовремя раздавлена. Но оставила жало,
которое было выдавлено с остатками яда. Вывод: не суйтесь, куда не надо.
По дороге к замку мы видели свадебные пары и многочисленных гостей. Наверное, замок Бларни выполняет роль нашей
Поклонной горы. Очень красивые невесты с женихами фотографируются на фоне замка на великолепных лужайках. Мы тоже
попрыгали по травке, немного отдохнули и морально подготовились к дальнему переезду в центр страны.
Так как Серега по причине укуса машину вести не мог, эта миссия была возложена на меня. С утра вождение машины
возложила на себя я сама, не рискуя быть поруганной со стороны семейства за неправильно выбранное направление. Мало
того, Серегу посадили назад. Моим штурманом сегодня стала Машка. Она следила по карте, верным ли путем мы движемся, а
Вершинин контролировал наши повороты.
Доехали до Кэшела без приключений. В самом городе немного поплутали в поисках домика. Поняв, что уже выехали в
чистое поле, нашли мадам с собачкой, чтобы спросить у нее дорогу. Она тоже была неместная, потому призвала на помощь
проходящую мимо старушку, какую-то ужасную, с растрепанными волосами, двумя торчащими вперед зубами. Вокруг нее
вертелась черная кошка, рядом бежала собака. Не иначе как ведьма.
Дорогу она объясняла как назло обстоятельно, а мы хотели поскорее от нее уехать. Наконец, мы приехали. Время
было примерно восемь часов вечера. Мы не рассчитывали приехать так рано, практически совсем не устали. Наверное, были
настроены на более сложный переезд, поэтому так легко его перенесли.
B&B в Кэшеле тянул на шикарную пятизвездочную гостиницу. Мне очень хотелось попросить политическое убежище в отдельно
взятом домике. Правда, в этом домике наша комнатка была без туалета и душа, но с раковиной. Эти удобства находились
напротив через коридорчик. Вечером, перед сном, мы разгуливали в пижамах по коридору, бегали к Вершинину в гостиную, где
он читал какую-то книгу. В гостиной и столовой развешены и расставлены настенные и напольные антикварные часы, которые
коллекционирует хозяин дома. В саду его трудолюбивая жена выращивает юкки, пальмы, удивительное зрелище для холодной
Ирландии. На каждой комнате (их 4) вдоль коридора висят таблички с именами, мы предположили, детей. Они вырастают,
уезжают из дома, а комнаты пустуют. Потом их переделывают под туристов и таким образом зарабатывают деньги.
Система частных домов очень развита в Ирландии. В каждом доме в гостиной мы видели фотографии детей с шляпками на
головах и в мантиях — в одежде, которую надевают в момент получения диплома о высшем образовании. Ирландцы очень этим
гордятся. Не все имеют возможность оплатить учебу своим чадам.

24 августа

Утро началось с каши. Хозяйка дома по имени Мэри угощала нас овсянкой собственного приготовления. Кашка была несоленой
и несладкой. Потом был еще ирландский завтрак для Машки и Сереги. Я попросила йогурт, сыр и грейпфрутовый сок. Сок «с
сегментами», как она объяснила. Оказалось, что это большие куски грейпфрута без кожицы в собственном соку. Что касается
сыра, то она принесла на тарелке такое количество сортов сыра в упаковке, что я не знала, за что хвататься. Поставить
кофейник и чайник просто так на стол, она не могла — не эстетично. Она бегала с подогревалками, зажигала свечки,
во-общем, «делала нам красиво». Вместе с нами завтракала большая компания итальянцев. Какие же они громкие, своими
разговорами они заглушали чудные ирландские мелодии, лившиеся из магнитофона.
Один раз мне пришлось тет-а-тет без Сереги общаться с хозяйкой дома. Еще накануне вечером она была столь
предупредительна, что предложила мне помыть чашки, из которых мы вечером попили чай и которые стояли у нас в комнате (во
многих домах все для чая и кофе, даже маленькие электрические чайнички, находится прямо в комнате, всегда, не беспокоя
хозяев, можно выпить чашечку душистого напитка), вдруг мы захотим с утра перед завтраком сделать несколько глотков кофе,
а тут грязные кружки. Да я сама помыла чашки. По-моему, эта тетушка помешалась на чистоте и эстетстве.
Распрощавшись с Мэри, мы поехали осматривать старинный замок Рок-оф-Кэшел (скала Кэшела). Действительно, этот
замок расположен на горе, а вокруг ровная местность. Никто не знает, откуда посреди равнины вдруг появилась гора.
Существует легенда о том, что дьявол отломил кусок горного хребта (недалеко от Кэшела как раз есть горный массив со
своеобразной «выбоиной», размеры которой полностью соответствуют размерам скалы Кэшела) и куда-то его нес. Но от досады
на то, что одна из человеческих душ, которые ему удалось раздобыть, по дороге выскользнула, уронил этот кусок прямо на
то место, где сейчас и расположен город Кэшел и замок.
В этом замке в 15-ом веке располагалась резиденция епископа. Мы посмотрели фильм о замке, а потом рассматривали рисунки
на камнях. Строительство в замке продолжалось на протяжении нескольких веков, и, конечно, сохранилось только то, что
было сделано из камня. Крыш нет, так что гуляешь по замку под открытым небом. На осмотр у нас ушло часа два, а затем мы
двинулись в сторону нашего следующего B&B, потому что по дороге еще должны были попасть в место паломничества всех
верующих ирландцев — Клонмакнойз, где также находится одно из самых полных собраний древних кельтских крестов.
Хотя ехать было недалеко, мы очень вымотались. Дорога была нудная, неинтересная, поэтому мы решили сначала заехать в
домик, немного отдохнуть, а уж потом ехать к крестам, тем более что B&B стоял прямо на дороге в Клонмакнойз.
Нас встретил хозяин, который посмотрел в свою амбарную книгу, впустил нас и показал нашу комнату. Детская кроватка
понравилась Машке настолько, что она отказалась спать со мной. Милый дядька предложил нам кофе, чай, немного поболтал с
нами и ушел, чтобы не мешать нам принимать пищу, заранее купленную по дороге. Но тут вдруг в столовой появилась хозяйка,
которая стала интересоваться у нас, а откуда это мы и что у нас заказано и кто это оплатил.
Оказалось, что она и слышать о нас не слышала. С набитыми бутербродами ртами мы пытались что-то объяснить. Нас оставили
в покое до после обеда. Оказалось, что чек еще не пришел, хотя Фелим и заказывал заранее комнату, но потом отказался и
исчез. Мы уже собирались звонить ему, как приехала машина с почтой, которая и привезла тот самый конверт с долгожданным
чеком. Это был еще один и последний «прокол» с гостиницами, и возникли они только в тех гостиницах, где не принимают
кредитные карты.
Надо сказать, что это самый демократичный дом. Мы так душевно отдохнули, в отличие от предыдущего B&B, где, конечно,
была красота и порядок, но не чувствовалось душевности. Хозяин дома Джон много с нами разговаривал. Раньше он держал два
ресторана в Дублине, но потом продал их и переехал жить сюда в деревню Клонмакнойз. Это даже трудно назвать деревней,
несколько домов вдоль дороги к историческому месту.
Из окон нашего B&B открывался шикарный вид на поля, вдалеке виднелась река Шэннон. Эти места не заселяются, потому что
зимой река выходит из берегов и затопляет поля.
В Клонмакнойзе мы погуляли по музею, потом походили по кладбищу, и вернулись домой.
Вместе с нами в домике жили две безумные немки неопределенного возраста. Все в черном, с татуировками. Одна из них
сделала на голове два хвоста и вставила туда заколки-подсолнухи. Женщины-вампы. Оказывается, первоначально они приехали
на одну ночь. Потом у них сломалась машина. Они пробыли еще один день, а потом еще и еще, пока не закончился их отпуск.
Об этом нам поведала хозяйка Катрин, когда те две уехали.
А вечером нам так не хотелось общаться с этими отвратительными дамами, что мы сидели в комнате. Джон и Катрин
приглашали нас посидеть в гостиной перед камином, но мы с Машкой пошли прогуляться, а Сережа сидел в комнате и читал.
Наверное, мы устали от общества. Нам было очень неудобно перед хозяевами, тем более они оказались гостеприимными и
душевными.

26 августа

Зато на следующее утро мы наговорились с ними вдоволь, нарисовали Кремль и написали несколько теплых слов в их гостевой
книге, которую Катрин будет листать зимними вечерами и вспоминать о своих гостях.
Катрин, прощаясь с нами, даже прокричала по-русски «До свидания». Откуда она это знает, так и осталось загадкой, потому
что она умчалась гулять с собакой, которую она из-за легкой полноты называла «глупой сосиской», а мы поехали в сторону
восточного побережья поближе к Дублину, откуда уже через два дня нам предстоит улетать.
А пока мы еще по плану должны попасть в Килбегган и посетить старейший завод по производству виски. Виски здесь уже не
производят с 1860 года, но зато здесь хранится в бочках виски, привезенный из соседнего города.
По старинной технологии сваренное «висковое сусло» (это еще не виски) в определенной пропорции смешанное с
дистиллированной водой заливали в бочки. 80 процентов приготовленного «вискового сусла» выливалось в реку, почему,
неизвестно, может быть только 20 процентов могли соответствовать определенному качеству, а может быть, только такое
количество было разрешено государством. Уже в бочках это сусло превращалось в виски. Бочки должны были быть из дуба и
обязательно использованными.
Этот завод пользовался только бочками, в которых из Португалии перевозили шэрри, поэтому у виски такой привкус. Бочки
обязательно обжигались, поэтому у виски коричневатый цвет. Но это конечный продукт, который дают попробовать после
экскурсии. Пока мы отвернулись, Марья тоже пригубила, глазки чуть не вылезли из орбит, все-таки 40 градусов. Это было в
конце, а при входе в музей дают подробную инструкцию: ходи, читай, смотри, все написано, как и что работало.
Все механизмы приводились в действие водой, которая стекала по огромному колесу. Все это работает и сейчас, но
вхолостую, для наглядности. Вода подогревалась в огромных бочках, где не раз, пока не видит начальство, удавалось
помыться рабочим, которые не имели дома не то чтобы горячей, но даже и холодной воды. Потом вода смешивалась с
перемолотыми зернами пшеницы, ячменя, кукурузы и т.д. Потом это варилось, мешалось, остужалось, проходя по трубам в
речной воде, процеживалось. В жидкость добавляли хмель, начиналось брожение в других бочках. Запах брожения в деревянные
бочки впитался так, что чувствуется до сих пор, хотя с последней варки прошло уже больше ста лет.
Рабочие на заводе все время ходили с маленькими бутылочками или баночками. Баночкой можно быстренько черпануть из бочки
бродящую жидкость. Говорят, что в одной из таких бочек утонул человек, перепробовал наверное. А бутылочку легко
запустить в отверстие мелких бочек, даже несмотря на то, что на заводе присутствовал чиновник-таможенник, который
контролировал и записывал каждую каплю.
Надо сказать, что рабочие были хитры на выдумки. Только при реконструкции завода обнаружили подпольный краник на
емкости, в которой хранилось готовая для смешивания с дистиллированной водой жидкость. «Неучтенка» продавалась налево.
После дегустации виски было куплено несколько бутылочек этого божественного напитка. Подвыпившего Вершинина (в 12.00!)
погрузили в машину на заднее сидение. Машка опять впереди.
Едем в Килдер на национальный ирландский конезавод. По дороге в Килдер в первый раз в Ирландии стоим в пробке, но все
терпеливо ждут, и мы тоже. Можно было бы в лучших московских традициях «врубить» этак под 100 км/ч по встречной полосе,
кого-нибудь подрезать, синий проблесковый маячок на крышу, но вместо этого — терпеливо ждем.
Наконец, мы в Кидлере. Если бы мне сказали, что здесь разводят лошадей, я никогда бы не поверила, если бы не увидела
все своими глазами. Около каждой конюшни свисает кашпо с цветами, а на клумбах благоухают диковинные растения. Нет даже
намека на неприятный запах из конюшен.
Человек, основавший этот конезавод в прошлом веке, считал, что все должно быть прекрасно. Он разбил для лошадей
японский садик, посчитав, что лошадей надо воспитывать в соприкосновении с прекрасным. Он тренировал не всех жеребцов, а
только тех, которые родились под определенным знаком зодиака. Только такие жеребцы имели будущее. Наверное, он был прав.
Лошади в загонах потрясают своей красотой и грациозностью.
Сначала мы прошлись по «дороге жизни» в японском садике, пользуясь путеводителем. На каждой развилке можно было выбрать
более сложную и более легкую дорогу. Более сложная – дорога жизни, конечно, мы продвигались по ней. Жизнь начинается в
утробе матери, так и в саду. Сначала из темной пещеры человек выходит, преодолевая трудности (вода под ногами), на свет.
Идет по дорожке, она очень извилиста, в нескольких местах раздваивается: человек женится (тропки сходятся), медовый
месяц (буйство растительности), человек ищет смысл жизни (колодец с водой). К концу жизни человек устает, стареет (его
ждет лужайка, на которой он может отдохнуть), а жизнь продолжается (можно пройти по тропинкам еще и еще).
Дальше идем смотреть лошадей. Сначала посмотрели небольшой фильм, как на свет появляется жеребенок, в каких условиях
это происходит. Потом наслаждались красотой и величием уже маститых чемпионов, суммы ставок на таких коней во время
скачек потрясают большим количеством нулей.
Некоторые лошади – в закрытых загонах, некоторые пасутся на огороженных лужайках. Пастбища огорожены несерьезными
досточками, к которым прикреплены таблички «Лошади кусаются. Будьте осторожны». И ни одного смотрителя!!! Разве такое
бывает.
Рядом с конюшнями есть мастерская, где делают ремни, сбруи, поводки для собак из кожи. Было очень интересно наблюдать,
как просто и, главное, быстро можно сделать ошейник для собачки. Мастер слушал по радио трансляцию футбольного матча.
Завязался разговор между двумя ярыми болельщиками. А дальше музей коней, в котором находится на вечном хранении скелет
самой удачливой лошади-чемпионки, выведенной на этом конезаводе. Пропорции совершенные.
Еще немного погуляв по саду, мы отправились в кафе на территории конезавода, и очень вовремя, потому что начал
накрапывать дождь, а только мы уселись за столик с полными тарелками еды, дождь полил как из ведра.
Наша ночевка на ближайшие две и последние в Ирландии ночи в городке Брей, примерно 60 км от Дублина, близко от места
Глендалох. Еще планируя в Москве, мы решили, что последний день проведем, гуляя по долине Глендалох, еще одному
живописному и очень известному месту в Ирландии. Но этим планам не суждено было сбыться. Сначала поводом послужило то,
что мы не успели посмотреть тюрьму в Дублине, и хорошо было бы ее посетить. А потом мы признались сами себе в том, что
насытились природой, хочется в город, поэтому в последний день мы были в Дублине, и ни капельки об этом не жалели.
Но вернемся к нашему последнему заселению. Дверь в дом открыла чудная бабуля, которая ожидала увидеть вместо обычных
людей, наверное, каких-то инопланетян. Она была так шокирована тем, что мы и есть те самые русские, которые
забронировали у нее две ночи. Если бы она могла (воспитание не позволяло), она обязательно бы нас пощупала.
Мы снова были первыми русскими в ирландском доме. Бабулька, звали которую Пенни, оказалась потрясающей и очень
любопытной теткой. Нам показалось, что по вечерам она все время была под градусом, но это только придавало ей шарма. Она
разгуливала в халате с мокрой головой, ругалась на щенка, который таскал ее шлепанцы, называла другую старенькую собачку
«королева-мать» и при этом умудрялась выудить из нас массу интересующей ее информации: как мы отапливаем свою квартиру,
сколько нужно платить за обучение и за квартиру, лежит ли зимой снег в Москве и прочее.
Ее муж, Малколм Хельм, англичанин по происхождению, оказался не менее разговорчивым, но его больше волновал вопрос,
самолеты какого типа летают в Москву. Конечно, этот вопрос ему ближе, потому что в свое время он служил в
военно-воздушных силах. Пенни и ее муж уже немолоды, их дочь, как многие молодые ирландцы, уехала жить в Америку. Трудно
представить, как Хельмы справляются с таким домом. Пенни жаловалась нам, что это очень сложно. Дом старый, его все время
нужно поддерживать на уровне, денег уходит много, особенно на отопление и поддержание сухого воздуха в доме. Но дома
было очень жарко, батареи топились нещадно, мы все время открывали форточку, а потому попросили отключить нашу комнату
от отопления в эти два дня, чтобы деньги и тепло Пенни не уплывали в форточку.
Пенни очень старалась, но все равно уровень обслуживания был далек от того, который был у тетки, которая варила нам
кашу в Кэшеле. У нас в ванной висели не первой свежести полотенца, как мне показалось. Утром их поменяли. Но ни эта
мелочь, ни пара других не смогли омрачить наше пребывание у Пенни, тем более что комната была очень уютная, а на стенах
висели необычные, яркие, светлые, полные оптимизма картины, которые нарисовал сам хозяин дома. Нам очень понравилось.

27 августа

Едем в Дублин. Сначала тюрьма. Эта тюрьма была построена в прошлом веке англичанами, специально для ирландских
революционеров и патриотов. Особенность устройства ее здания в том, что все камеры на первом и втором этажах выходят во
внутренний двор, покрытый стеклянной крышей. Это традиционное расположение внутренней части тюрем. Люди считали, что чем
больше естественного света, тем быстрее заключенные исправятся. Но в этой тюрьме люди содержались в отвратительных
условиях, в том числе и дети революционеров.
Но больше всего в тюрьме нас потряс …(что бы Вы думали?) фуршет. Фуршет, который устроили родственники одного из бывших
заключенных в память о нем и о тех, кто был расстрелян здесь. Тюрьма, конечно, не действующая, была закрыта после того,
как Ирландия получили независимость от Англии.
После жутких катакомб тюрьмы хотелось на воздух, поближе к солнечному свету.
Мы поехали в центр города, что было совсем нелегко. Вместе с нами в город продвигались колонны машин с развевающимися
белыми флагами. По тротуарам шли люди в бордовых футболках, кепках или шарфах с бордовыми флагами, которые подавали
незамысловатые знаки сидящим в машинах. С первого взгляда можно было понять, что это — болельщики.
Все спешили на матч ирландского футбола между командами Килдера и Галвэя, как нам удалось выяснить позднее в пабе, в
который мы зашли пообедать. Машка, правда, поначалу отказывалась есть в этом злачном заведении, но потом была просто
вынуждена.
В пабе было многолюдно, все уставились глазами в телевизоры, развешанные по углам паба. Что собой представляют паб и
ирландский футбол? Начну с паба. Снаружи они очень красивые, сочно выделяются на фоне серых зданий, обычно покрашены в
яркие цвета. Все дни пребывания в Ирландии мы только и фотографировали их снаружи. В последний день мы просто были
обязаны посетить хотя бы один из них. Попали мы, правда, в него случайно. Здесь кипит жизнь, это – место общения
ирландцев за кружкой пива. Люди не обращают внимание на то, что столы грязные, со свечей, закрепленных в горлышке
бутылок из-под ликера «Бэйлис», на столы стекает воск. Они общаются, немногие едят, все напиваются и наедаются пивом.
Нам же очень хотелось есть, я взяла «айриш стью». Это традиционная ирландская еда, похожая на соус с картошкой целиком,
большими мягкими кусками мяса и овощами. Машке повар порезал куски с ножки индейки, а Вершинину предложил обглодать
косточку от ножки индейки, которой по нашим меркам можно было бы накормить четверых.
Вершинин, даже несмотря на то, что был очень голоден, отказался. Да и потом мы не смогли съесть все, что было на
тарелках, хотя при заказе старались контролировать процесс накладывания еды. Порции, ну, очень большие.
Итак, все болели за своих кумиров, за свои команды. Ирландский футбол – это смесь обычного футбола и регби, можно даже
брать мяч в руки. Наверное, есть какие-то неведомые нам правила, не зная которых, смотреть матч не очень интересно. Надо
отметить, что смотрят не только мужчины, смотрят все: женщины, дети, подростки.
После приема пищи мы еще немного погуляли по городу в поисках последних подарков для друзей, близких, родственников.
Случайно набрели на магазин с манящим для всех футбольных болельщиков названием «Манчестер Юнайтед». Ах, что это за
магазин. Здесь можно купить даже постельное белье с символикой этого английского футбольного клуба и автографами всех
футболистов, а можно даже обои или, например, тапочки. Черные подписи на красном фоне. А если очень хочется, можно даже
прикупить красно-черный галстук. В магазине была приобретена кружка для самого ярого московского поклонника английской
команды «Манчестер Юнайтед», нашего друга Борисова.
Погуляв еще немного по городу, мы поехали в домик паковать вещички. Навстречу нам в город ехало очень много машин, как
у нас после выходных с дачи (было воскресенье). Упаковка вещей, прощание с хозяйкой, вечерняя беседа, завтра мы уезжаем.

28 августа

Заранее с вечера мы договорились с хозяйкой, что она оставит нам на завтрак хлопья, молоко, а мы сами в комнате
вскипятим чай и кофе, так как будет еще рано, и хозяйка будет еще спать. Каково же было наше удивление, когда мы увидели
нашу Пенни бодрую, умытую, одетую, не заспанную, с кофейничком. Мадам встала, чтобы приготовить нам завтрак (для яичницы
она, правда, не совсем проснулась) и проводить нас.
До Дублинского аэропорта добрались без особых проблем, хотя был сильный туман. Когда возвращали машину, ее внешний вид
даже никто не проверил, хотя мы, по-моему, помяли один диск, когда учились парковаться с другой стороны. А может быть,
его помяли еще до нас.
В аэропорту тратили последние монетки, просчитывая, что на них можно купить. Какую-то часть так и увезли с собой на
память о прекрасной стране Ирландии.
Всем пассажирам так не хотелось улетать, что, взлетев в Дублине, мы приземлились в Шэнноне. На самом деле в Шэнноне
самолет приготовили к полету в Москву, загрузили продуктами, почистили, снова утрамбовали пассажиров и отправили теперь
уже окончательно в Москву.
Полет прошел без приключений. Все. Ирландиада закончена. Появилось чувство опустошенности. Совершилось то, что
готовилось почти полгода, то, о чем читалось и узнавалось там много. Ну, ничего, снова начнется еще какая-нибудь …ниада.