Минск – Мир – Несвиж – Гродно – Друскининкай – Вильнюс – Каунас — Паланга – Клайпеда – Куршская коса

Поехал я в июне посетить наших ближайших западных соседей – Белоруссию и Литву. В первой я провел 3,5 дня, во второй – 10 дней. Спешу поделиться информацией – может, кому-то пригодится.

Часть 1. Белоруссия

Минск – иезуиты, виленчуки и все-все-все

Добраться туда на поезде не проблема, загранпаспорта и визы не требуется, так что сразу перехожу к другим вопросам. Белорусской валютой на сегодня является белорусский рубль (БР), курс которого к российскому рублю на момент поездки составлял 1000 БР = 12 наших рублей. На Белорусском вокзале в Москве обменники продают 1000 БР за 13,5-14 рублей, поэтому я приобрел необходимый минимум БР в обменнике на переходе с Боровицкой на Арбатскую, где курс составил 12,2 рубля за 1000 БР. С белорусскими рублями я просто замучился: бутылка пива может стоить 1800-2580 БР. Почти все цены у них с «копейками», а монет-то как раз и нет, зато есть бумажные банкноты: мне попадались от 50000 до 10 БР – разбираться с ними очень неудобно.

В Минске я запланировал две ночевки. В качестве бюджетного размещения у меня были на примете дешевая гостиница «Звезда» на юго-западной окраине города и гостиница железнодорожников «Экспресс» у вокзала, о которых я узнал из интернет-отзывов. Но я пошел своим путем. В 5-10 минутах ходьбы от вокзала, на улице Городской вал есть такое заведение, как гостиница МВД, которая соответственно располагается напротив здания МВД. На самом деле, это скорее хостел: обстановка 1970-80-х годов, небольшие комнатушки, в которых могут жить по 1-4 человека, туалет и единственный жуткого вида душ – только на этаже, завтрака нет, ресепшен (или, как ее там верно называют, — «вахта») пускает постояльцев только до 12 часов ночи. В общем, как говорится, жесть — чисто мужской вариант размещения. Зато у этой «гостиницы» есть два плюса, которые перевесили для меня все недостатки. За 2 ночевки в 1-местном номере я заплатил 41250 БР, то есть 500 наших рублей, или 10 долларов за ночь. Если бы я остался на третью ночевку, то потребовалась бы регистрация, за которую отдельно берут еще 10 долларов. При этом «гостиница МВД» находится в самом центре Минска, в 5-10 минутах ходьбы от Немиги и Верхнего города (то, что в других местах называют Старым городом), а буквально за углом – центральная улица Минска — проспект Независимости с гостиницей «Минск», где номера стоят не меньше 100 долларов в сутки.

Хотя в путеводителях по Минску и подчеркивается, что возник он раньше Москвы и Варшавы — в XII в., с достопримечательностями дела в городе обстоят неважно. Считается, что виной тому большие разрушения во время Великой Отечественной войны, как в случае с Берлином и Варшавой. Но у меня есть сильные подозрения, что и до войны в белорусской столице достопримечательностей было немного. Во-первых, в начале своего существования Минск не был никакой столицей, а входил в состав Полоцкого княжества (Полоцк как раз и богат интересной архитектурой). Потом недолго он все-таки был княжеской резиденцией, но вскоре вошел в состав Великого княжества литовского — ВКЛ. А во-вторых, большинство построек в Минске всегда были деревянными — со всеми вытекающими. Например, местный кремль на Замковой горе сгорел еще в XVI в., хотя земляные валы и бастионы сохранялись в городе много позже, а руины замка существовали вплоть до 1950-х годов.

Центр Верхнего города – небольшая площадь Свободы, посреди которой стоит ратуша: в 1499 году Минск получил магдебургское право и в принципе должен был развиваться по схеме западноевропейских городов. Ратуша существовала здесь еще с XVI в. и не раз перестраивалась, пока в 1850-е годы ее не снесли. В 2000-х годах ее отстроили по старым чертежам в стиле «классицизм». Рядом с ратушей находятся Гостиный двор XVIII в. и два бывших монастыря XVII в. — базилиан, где сейчас размещается совет профсоюзов, и базилианок — ныне музыкальная школа. Через дорогу от ратуши находится комплекс иезуитского коллегиума с двухбашенным костелом Девы Марии XVIII в. в стиле виленского барокко (см. в разделе про Литву). Костел интересен как внутри, так и снаружи, а в самом коллегиуме во время Северной войны останавливались Петр I, гетман Мазепа и шведский король Карл XII. Совсем рядом – двухбашенный кафедральный собор Св. Духа, также построенный в стиле виленского барокко в XVII в. для монастыря бернардинок. Ныне он относится к православной церкви: внутри сплошь иконы, в т.ч. икона Богоматери Минской, в левом нефе — мощи Св. Софии Слуцкой, а бабушки в платочках под руководством священника поют хором. Думаю, что кафедральный собор и костел иезуитов – самые интересные храмы Минска.

Тут же находится костел Св. Иосифа в виде трехнефной базилики постройки XVII-XIX вв., основанный при монастыре бернардинцев — ныне архив литературы и искусства, и торговые ряды XIX в. с «виленчуками» — закутками, в которых размещались лавки виленских купцов. В общем, примерно все то же самое, что можно увидеть в Москве, с той только разницей, что у нас монастыри и церкви XVII в. – не католические, а православные, и в стиле не виленского, а нарышкинского (московского) барокко.

На другом берегу реки Свислочь, на которой стоит Минск, находится Троицкое предместье, названное так по уже не существующему костелу Св. Троицы, построенному здесь в XVI в. Предместье – сродни московскому Китай-городу, только намного меньше. Это просто скопление 2-3-этажных домиков XIX в. с черепичными крышами с мансардами. На Немиге есть еще двухбашенная православная Петропавловская церковь, основанная в XVII в., а на площади Независимости обращает на себя внимание неороманский краснокирпичный костел Свв. Симеона и Елены (Красный костел), построенный в 1905-1910. На этом все основные достопримечательности Минска кончаются, хотя в центре можно просто погулять по проспекту Независимости, по Немиге, по парку им. Янки Купалы и т.п. Набережная же Свислочи – уродство какое-то, даже более-менее красивое водное пространство в районе Острова слез, посвященного воинам, погибшим в Афганистане, портят многоэтажные панельные дома повсюду вокруг. А речка Немига, впадающая в Свислочь, как и Неглинка в Москве, давно забрана в трубы.

«Мой адрес не дом и не улица, мой адрес – Советский Союз»

Про мои общие впечатления от Минска и Белоруссии. Лукашенко следит за тем, чтобы столица республики производила на приезжих благоприятное впечатление. Ж.д.-вокзал, или, как его там называют «чугуначны вакзал», недавно реконструировали, так что теперь он выглядит прилично, прямо как новый вокзал в Риге. Обшарпанных домов, по крайней мере в центре, я не видел. Еще две вещи удивляют всех русских в Минске, а также в Вильнюсе. Во-первых, это чистота, которая достигается за счет постоянной уборки улиц не только по утрам, как у нас, но и в течение дня, а также благодаря тому, что люди выбрасывают мусор в урны, а не себе под ноги. И во-вторых, автомобилисты стабильно пропускают пешеходов, а те стараются переходить улицы только на зеленый свет. Правда, и в Литве, и в Белоруссии чем дальше от столицы, тем реже соблюдается этот принцип, но в Минске и Вильнюсе его придерживаются почти все. К сожалению, этими двумя особенностями сходство белорусской столицы с «настоящей» Европой фактически и ограничивается.

В целом, как и следовало ожидать, Белоруссия переносит вас во времена СССР. Особенно мне запомнилась площадь Победы, выполненная по типу парижских площадей – это круглая площадь с обелиском посередине и с отходящими от нее радиусами улиц, над которой высятся установленные на крыше домов буквы – только не какого-нибудь рекламного слогана, а лозунга — «Подвиг народа бессмертен». На дворце республики есть аналогичный слоган – «Подвигу народа жить в веках». Минский ЦУМ тоже отбрасывает вас лет на 20-30 назад – не скажу, что это плохо, просто испытываешь странное чувство путешествия во времени. То же можно сказать и о местном автопарке – хотя на улицах Минска есть новые машины, основу автопарка составляет немецкий автопром 1970-80-х годов. А вот советско-российских машин в Белоруссии не намного больше, чем где-нибудь в Польше.

В сфере услуг в республике царит полный швах — частный бизнес находится в зачаточном состоянии. Скажем, обслуживание в кафе нередко чисто «совковое» — утром они «еще не открыты», днем они «на спецобслуживании» (пришла группа туристов из 10-15 человек) или «на инкассации», вечером — «уже закрыты». Что угнетает, «совковость» часто присуща не только людям в возрасте, но и совсем молодым ребятам. С другой стороны, кухня в большинстве белорусских кафешек весьма приличная, как и цены, которые явно выше цен в Чехии. Конкретный пример: в Минске на проспекте Независимости, напротив ЦУМа, есть филиал латвийской сети ресторанов самообслуживания «Лидо», которая мне очень понравилась еще в Риге. Так вот, «европейские» там не только качество блюд и интерьеры, но и цены («Лидо» все равно люблю): даже простое чешское темное «Крушовице» 0,33 л стоит на наши деньги 60 рублей – не дешевле, чем в Москве.

Современных магазинов в республике, даже в Минске, крайне мало – торговля ведется преимущественно в небольших магазинчиках через прилавок. Магазинов самообслуживания мне почти не встречалось (например, мини-маркет есть напротив минского автовокзала, а на Немиге размещается более-менее современный торговый центр), хотя я лично года два назад беседовал с представителями «Белпотребсоюза», которые приезжали в Москву за опытом создания супер- и гипермаркетов, а также торговых центров. Видно, пока дело идет медленно – белорусы все как один жалуются, что «батька» душит не только частный бизнес, но и госсектор.

С проживанием дела обстоят еще хуже, чем с общепитом и с розничной торговлей, – нормальных гостиниц, к числу которых в первую очередь относятся упоминавшийся «Минск» и «Октябрьская», крайне мало, и стоят их услуги не меньше, чем в Германии или Франции. Хостел в Минске я знаю только один – стоимость проживания в нем составляет не меньше 20 долларов, и находится он на самой окраине города. Зато порадовали цены на билеты в кино (правда, не знаю, как там внутри с оснащением): на «13 друзей Оушена» в Минске можно сходить за 5000-6000 БР с носа (60-75 рублей), а в некоторых кинотеатрах стоимость билетов начинается с 1000-1400 БР (20 наших рублей). Проезд в метро – таком же, как везде в бывшем СССР – 6 рублей за поездку.

Что понравилось – хотя в Белоруссии, как и в России, достаточно людей, которые на всех смотрят исподлобья: дескать, пока я с тобой ведро водки не выпью, ты мне враг – большинство жителей республики – это отзывчивые люди, которые всегда готовы тебе помочь. Причем помогают именно обычные люди, которые ничем тебе не обязаны, а вот сотрудники «при исполнении» – часто упертые до невозможности, все делают только так, как начальник сказал (видимо, опять же благодаря Лукашенко). В минус – почти везде нужно стоять в очередях, а многие белорусы, как некоторые русские или поляки, просто обожают лезть без очереди.

Отдельно надо сказать про язык общения. Как известно, во время Великой Отечественной Белоруссия потеряла до четверти всего населения. После войны, для восстановления экономики республики, в БССР со всего Союза съезжались люди разных национальностей, которые использовали для общения друг с другом русский язык. И сегодня он доминирует в речи городских жителей (на селе, возможно, говорят на местных диалектах). В этом свете попытки воссоздания белорусского «языка» выглядят весьма странно. Например, на киосках печати рядом красуются две надписи: «Газеты» и «Часопiсы». В вагоне метро абсолютно все пассажиры говорят по-русски, и на этом фоне объявления названий станций по-белорусски звучат как-то не к месту. Работа местного радио – вообще совершенная комедия: дикторы говорят на белорусском наречии, а все радиослушатели, звонящие в эфир, – по-русски. Соответственно, говоря со слушателями, дикторы переходят на русский, а потом – обратно на белорусский.

До поездки в Белоруссию, памятуя о том, что в советское время она была одной из наиболее экономически развитых республик в СССР, я думал, что, если бы не «батька», она давно бы вошла в ЕС – ведь приняли туда даже Румынию с Болгарией. Посмотрев, как живут белорусы и на каком языке они говорят, я пришел к выводу, что, если бы не Лукашенко, республика давно бы вошла в состав России. Возможно, я не последователен, но такова c`est la vie, которая состоит из противоречий…

Самтуристы, в Белоруссии вам официально не рады!

Одного дня на осмотр Минска мне хватило более чем. На следующий день была запланирована поездка в Мир и Несвиж, что примерно в 112 км к юго-западу от Минска. Мир славится своим замком XVI-XVII вв., а Несвиж – усадьбой дворянского рода Радзивиллов, которые в Речи Посполитой были «вторыми после королей» — что-то вроде Шварценбергов и Рожмберков в Чехии.

Заранее узнав, что транспорт в Белоруссии работает не просто плохо, а очень плохо, поначалу я отмел вариант самостоятельной поездки и отправился в минскую турфирму «Виаполь», которая по выходным устраивает экскурсии в Мир и Несвиж. Увы, мне вежливо отказали, сказав, что такие поездки организуются не каждые выходные, а только если наберется необходимое число желающих, и взамен предложили поездку в Полоцк. Возможно, надо было согласиться, но я уже настроился на другую программу. В период планирования поездки я хотел посетить знаменитый замок литовских князей в Лиде, что рядом с нынешней границей Белоруссии и Литвы. Но доехать от Минска до Лиды на «железке» можно только часа за 3-4 в одну сторону — на электричке и на дизель-поезде с пересадкой в Барановичах, а автобусы туда имеют хитрое расписание. Так что от Лиды пришлось отказаться, но до Мира и Несвижа я твердо решил добраться. В «Виаполе» мне любезно подсказали, что на ж.-д.-вокзале на втором этаже у касс есть офис турфирмы «Топ-тур», которая также организует поездки в Мир и Несвиж (потом я видел там их автобус).

И тут я допустил грубую ошибку – поленился снова сходить на вокзал, решив, что на следующий день все-таки поеду «самтуристом». Господа-товарищи, не повторяйте моей ошибки! Ездить по городам и весям Белоруссии надо только с экскурсиями или на машине (как вариант – в сопровождении индивидуального гида). Чтобы другим неповадно было, опишу свой опыт под общим слоганом в духе Шрека: «Самостоятельные туристы, в Белоруссии вам официально не рады!».

На минском автовокзале над кассами висит мудреное расписание движения автобусов и маршруток, в котором трудно разобраться даже местным жителям, а на мою просьбу дать расписание в виде буклета кассирша ответила, что такого в природе не существует. Поэтому для удобства граждан рядом с кассами есть бесплатный телефон, по которому справочная отвечает на все вопросы относительно движения автобусов и маршруток. Придя к кассам в субботу пораньше с утра, я выяснил, что накануне минчане, ринувшиеся на выходные поближе к природе, выкупили почти все билеты до Мира. Мне пришлось согласиться на поездку стоя в автобусе, который отходил через полтора часа, — и все это «удовольствие» за 100 наших рублей. Автобус оказался совершенно раздолбанным «Икарусом», причем водитель полдороги делился с одним пассажиром своим опытом поездок по совершенно не знакомым ему местам Белоруссии с заездом в разные «неправильные» места. Этот самый пассажир быстро взял над водителем шефство, чтобы показывать дорогу, так что хоть приехали мы сразу туда, куда нужно.

Тут же я пошел узнавать, когда будет автобус из Мира до Несвижа – оказалось, около пяти часов вечера. Я решил, что пока осмотрю Мир, а потом на попутке или на экскурсионном автобусе, которых в Мир и Несвиж по выходным съезжается предостаточно, доеду до Несвижа – благо от Мира до него километров 25. Сразу скажу: на попутки не рассчитывайте, ввиду дороговизны бензина в Белоруссии (около 26-30 наших рублей за литр), личный автотранспорт передвигается по дорогам крайне редко — даже, как ни странно, по трассе Минск-Брест, по которой мы ехали до Мира. Погуляв по Миру (о достопримечательностях Мира и Несвижа см. ниже), на парковке у замка я без труда договорился с водителями экскурсионного автобуса из Витебска о том, что они подбросят меня до Несвижа. Это к вопросу об отзывчивости простых жителей Белоруссии. Вот тут я и испытал все прелести экскурсионного обслуживания — цивильный автобус Scania с кондиционированием и интеллигентная эрудированная ленинградка в возрасте в качестве гида.

Прибыв в Несвиж, я озаботился вопросом возвращения в Минск. Один мужик, приехавший в городок по делам, в ожидании этих самых дел скучал и во всех подробностях рассказал мне, как можно добраться до белорусской столицы. Вырисовалось два варианта: прямой автобус Пинск-Минск, который заходит в Несвиж, и местный автобус до Городеи, откуда в Минск ходят электрички. Мужик признался, что сам ездит на машине и давно не пользовался электричками, но раньше они ходили каждые 20-30 минут. У меня на этот счет была другая информация, впоследствии подтвердившаяся: сейчас электрички в Белоруссии ходят с интервалами в 2-4 часа.

Нагулявшись по самое не могу по Несвижу, я подошел к автовокзалу с расчетом купить билет на автобус Пинск-Минск, который отходил около пяти часов вечера – при том, что предыдущий был часа в два-три то есть интервал движения составляет 2-3 часа. Ха! Билеты продают только по факту прибытия автобуса – если в оном будут места.???? В Белоруссии, конечно, много «совка», но такого геморроя, по-моему, даже в советское время не было. Ладно, в группе товарищей по несчастью жду автобуса. Когда проходит полчаса после того, как автобус уже должен был приехать, появляется информация, что хотя автобус выехал из Пинска, на ближайшую остановку от этого города он не прибывал. Бермудский треугольник, однако. По идее проблем со связью не должно быть – у водителя должна быть и рация, и мобильник. Где, блин, автобус? Вскоре выясняется, что автобус сломался сразу, как только выехал из Пинска, и вернулся туда же.

Эпизод следующий. Появляется информация, что вслед за автобусом, из Пинска в Минск с заходом в Несвиж идет маршрутка. Характерно, что информация появляется внезапно: маршрутку пустили недавно, и о ней не знают не только местные жители, но и кассирши в кассах. В маршрутке — 13 мест, в нее пересели пассажиры со сломавшегося автобуса, а нас, желающих уехать в Минск, — человек 8-10. «Слабаки ломаются», решив уехать на следующий день, остаются сильнейшие. Плюнув на маршрутку, беру билет до Городеи на полдевятого (1800 БР = 25 рублей), откуда по информации кассирши в полдесятого уходит первая по времени и одновременно последняя в тот день электричка на Минск. Все это время потенциальные пассажиры стоят в очереди в кассу, так что когда в восемь вечера приходит маршрутка до Минска, на ней уезжают одна-две тетки в начале очереди – больше свободных мест нет. Оставшиеся следуют моему примеру и берут билет до Городеи.

В полдевятого подваливает автобус на Городею – ЛАЗ, разбитый до такой степени, что старый «Икарус», на котором я ехал до Мира, в сравнении с ним – просто супер-машина. ЛАЗ 20 минут еле ползет по сельской местности – но нам уже лишь бы доехать. По пути кто-то из местных выдает информацию, что за полчаса до отхода электрички на Минск будет поезд туда же. Прибыв в Городею, мы бежим на станцию, чтобы купить билеты на поезд – сделать это успевают еще две тетки, так как за 5 минут до прихода поезда билеты продавать перестают. Приходит поезд – на мою просьбу к проводнице за деньги дать доехать до Минска та отвечает отказом, даже при наличии свободных мест.

Ну и хрен с вами – лишь бы доехать. Полчаса в ожидании электрички «наслаждаюсь» местной деревенской дискотекой, которая проходит прямо у станции по поводу последнего звонка или выпускного вечера – в общем, было не 25 мая и не 25 июня, а 9 июня. «Диджей» ставит российскую попсу и местные хиты на тему что-то вроде «Вот закончу школу, приеду в свой колхоз, стану пахать – опозорю колхоз, гоп-стоп, тру-ля-ля». Ура, подходит электричка, причем почти пустая. Между прочим, билет до Минска стоит 4840 БР (60 наших рублей). На электричке за 2 часа доезжаю до столицы. Итого, расстояние в 112 км пройдено за рекордные 6,5 часов. Может, по Белоруссии лучше путешествовать на велосипеде?

Эпизод последний. Вы не забыли, что в 12 часов ночи вахта в моей «гостинице» прекращает пускать постояльцев? А прибыл я в Минск в полдвеннадцатого. Перспектива ночевать на вокзале меня не прельщает. Хорошо еще, что я вовремя сообразил, что электричка не останавливается на центральном вокзале, откуда мне рукой подать до моего постоя, а делает остановку у Института культуры, причем остановки объявляются по-белорусски. Благо, метро рядом, бегом туда – но вечер субботы, поезд приходит только через 20 минут. В общем, ровно в 00.00 я врываюсь на вахту – входная дверь открыта, вахтерша на месте и выдает мне ключ от номера. Миссия выполнена!!!

«Мир» между народами

О том, за чем я, собственно, поехал в Мир и Несвиж. В 1506-1510 годах в Мире на месте старой деревянной усадьбы, по приказу князя Юрия Ильинича был построен каменно-кирпичный готико-ренессансный замок с четырьмя угловыми и одной въездной башней с опускавшейся решеткой и подъемным мостом через ров с водой. В 1568 году замок перешел к Радзивиллам, которые в 1580-90 построили в нем 3-этажный дворец в стиле «ренессанс», а рядом разбили сад в итальянском духе.

В 1896 году замок приобрел русский князь Николай Святополк-Мирский. Его потомки владели замком вплоть до революции 1917 года. Говорят, что последний хозяин замка из рода Святополк-Мирских эмигрировал в Париж, но вернулся на родину, и в 1937 или в 1938 году был расстрелян. Ему наследовал его племянник, который во время войны служил у немцев переводчиком, за что потом сидел в лагерях КомиАССР, а впоследствии тоже эмигрировал. Кстати, если кто хочет проникнуться мистическими историями белорусских дворянских фамилий, отпрыски которых сотрудничали с фашистами, тот может почитать «Дикую охоту короля Стаха» Владимира Короткевича или его же «Черный замок Ольшанский», в основе которого лежит история реального замка в Гольшанах – крупного комплекса, построенного в XVII-XVIII в. в стиле голландского маньеризма, но совершенно не сохранившегося.

Как мне рассказывали, еще несколько лет назад Мир был жуткой глухоманью, о которой мало кто слышал. Однако в связи с тем, что местный замок включили в список мирового наследия ЮНЕСКО, сюда пошли инвестиции из международных фондов, и сейчас замок активно восстанавливается. Там построена сауна, ВИП-гостиница и т.п. Полностью реконструкция должна завершиться к 2010 году. Сегодня для туристов доступны только подъем на въездную башню, посещение подвала и части верхней галереи. К слову, уважаемые русские и белорусские девушки и женщины, не притесь вы в экскурсии по замкам на тонких и высоких шпильках, одевайте обувь поудобней! Под самим замком скрываются довольно большие подземелья, куда туристов не пускают. Рядом – искусственное озеро, вырытое на месте яблоневого сада, и усыпальница Святополк-Мирских. Говорят, что летом в выходные на парковке перед замком собираются десятки экскурсионных автобусов, но лично я видел их штуки 3-4. Выходные дни в замке – понедельник и вторник.

Собственно Мир считается «поселком городского типа», хотя до того был совершенной деревней. Но еще раньше Мир был не деревней и не поселком, а типичным еврейским местечком, где вполне мог родиться какой-нибудь Абрамович или Березовский (недавно появились данные, что Абрамович родом из еврейского местечка в Литве – Таураге). Сейчас его привели в божеский вид, и центр Мира совершенно перестал быть похожим на деревню: заасфальтированные дорожки вдоль сельских домов, пешеходные переходы-«зебры», пусть старенькие, но иномарки, припаркованные у центрального базара. Местные жители поведали мне, что Мир до сих пор сохраняет свой многонациональный характер, прямо как во времена Речи Посполитой: здесь живут белорусы, поляки, евреи, цыгане, татары. Показательно, что вокруг центральной площади расположены: православная Троицкая церковь (середина XVI в., перестроена после пожара в 1865), католический костел Св. Варвары и основанная в 1815 году иешива – иудейский аналог духовной семинарии, то есть в ней готовили не священников, а раввинов. Хотя иешива была закрыта в 1940 году, ее отделения в Израиле и США работают и сегодня.

Опамятуйтесь, пан!

В отличие от Мира, Несвиж – это уже не поселок, а небольшой город, причем, как говорили раньше в Чехии и Польше, «панский» город. Все вокруг там принадлежало «маркизу Карабасу», то бишь семье Радзивиллов – ополячившемуся белорусскому роду, потомки которого до сих пор живут в разных Лондонах и Парижах, но, ввиду отсутствия в Белоруссии закона о реприватизации, вернуть обратно свое имущество не могут. А ведь, наверное, хочется – Радзивиллы владели Несвижем аж с 1513 года, когда Ян Радзивилл Бородатый получил город в качестве приданого от своей жены Анны Кишко.

Здесь надо сделать отступление про Радзивиллов в частности и про династии магнатов в целом. В XVI-XVII вв. магнаты ВКЛ – Радзивиллы, Ходкевичи, Воловичи, Сапеги и пр. – были не только олигархами своего времени, но и очень щедрыми меценатами – фундаторами (основателями) школ, костелов, монастырей. Именно магнаты приглашали на территорию нынешних Польши, Белоруссии и Литвы западноевропейских архитекторов, скульпторов и живописцев, а также поддерживали материально отечественных литераторов, художников, ученых и изобретателей, коллекционировали предметы искусства, основывали библиотеки и типографии. Например, Николай Радзивилл Черный, канцлер ВКЛ в 1550-1553, и его двоюродный брат Николай Радзивилл Рыжий, канцлер ВКЛ с 1565 года, покровительствовали поэтам и писателям. Библиотека Несвижской ординации Радзивиллов была самой известной среди библиотек магнатов. Как и библиотеки Ходкевичей, Сапег и др., она была доступна для пользования всем желающим. Кроме того, в 1560-е годы Радзивиллы основали типографии в Бресте, Вильно, Несвиже и пр. Библиотека же Вильнюсского университета была создана на основе библиотек польского короля и великого князя литовского Сигизмунда Августа, а также канцлера Л.Сапеги.

Главная достопримечательность Несвижа – замок, или вернее усадьба Радзивиллов. Замок был заложен на месте деревянной усадьбы по приказу Николая Радзивилла Сиротки в 1583 году, причем строил его итальянский архитектор Джованни Мария Бернардони. Вокруг замка сохранился ров, ранее соединявшийся с местной речкой Уша, и остатки нескольких парков: Старого, Нового, Английского, Японского, Замкового. В XVII в. залы замка были богато украшены резьбой по дереву, лепкой, росписью и каминами. Во дворце хранились: богатая коллекция портретов, собрания рыцарских доспехов и слуцких поясов, та самая библиотека, включавшая редкие рукописи и старопечатные издания, а также архив с письмами Петра I, Людовика XV, Людовика XVI, Карла XII, Б.Хмельницкого. Понятное дело, все это давно разворовано. В нынешнем виде дворец Радзивиллов здорово похож на какую-нибудь российскую помещичью усадьбу в духе классицизма. Увы, внутрь туристов не пускают. В советское время во дворце размещался санаторий КГБ, потом здание решили переделать под музей, а в 2002 под Новый год кто-то спьяну чуть не спалил всю усадьбу. Сейчас дворец находится в стадии реконструкции, но его можно обойти кругом, погулять по паркам с различными скульптурами и даже искупаться в местных озерах.

Усадьба Радзивиллов вызвала у меня в памяти подмосковное Архангельское князя Юсупова, хоть он и жил не в XVI, а в XVIII в. Князь тоже был «особой, приближенной к императору», поклонником изящных искусств и щедрым меценатом. Если у Юсупова была фарфоровая мануфактура, работавшая не на продажу, а для его личной коллекции в Архангельском, то у Радзивиллов была фаянсовая мастерская, изделия из которой собирались в несвижском дворце. Юсупов развлекался тем, что ставил в парке вокруг своего дворца обелиски с надписями на французском о том, когда он изволил отобедать в Архангельском в обществе членов императорских и дворянских фамилий. Радзивиллы же помещали в своих парках валуны с надписями на польском о том, когда и где они изволили посадить росток дуба. А мы еще удивляемся, откуда берутся причуды новых русских.

Помимо замка Радзивиллов, в Несвиже есть еще ряд достопримечательностей: замковая башня XVI в., Слуцкая брама (ворота) XVII-XVIII вв., довольно красивая ратуша XVI-XIX вв., монастырь бенедиктинок, основанный в XVI в., иешива, жилые дома XVIII-XIX вв. Но это, так сказать, общий антураж. Самое интересное в Несвиже – это описанная мной усадьба и расположенный рядом иезуитский Фарный костел Божьего Тела (Corpus Cristi).

Последний интересен как своей архитектурой, так и историей создания. Во второй половине XVI в. Радзивиллы, Ходкевичи, Воловичи, Сапеги и прочие магнаты стали переходить из католичества в протестантство – с прицелом на то, чтобы секуляризировать церковные земли, то бишь прибрать их к своим рукам (ну, чем не осознанное крушение советской идеологии партийными бонзами на рубеже 1980-90-х годов с целью завладеть госсобственностью?). Николай Радзивилл Черный даже основал в 1553 году общину кальвинистов в Вильно, а также пытался организовать издание кальвинистской литературы в Бресте, где в 1563 по его распоряжению была издана Библия на польском языке. В Несвиже с его подачи протестантский печатник Сымон Будный (прямо Семен Буденный), получивший образование в Краковском университете, издал «Катехизис» и «Об оправдании грешного человека перед Богом». Однако церковники не сдались просто так, ксензды и члены монашеских орденов развернули масштабную идеологическую борьбу за умы магнатов, увенчавшуюся успехом. Когда Николай Черный умер, его сын-католик Николай Сиротка стал скупать кальвинистские книги, изданные отцом в Несвиже и Бресте, и сжигать их. Вот вам и «отцы и дети».

В подтверждение возвращения клана Радзивиллов в лоно католической церкви, Сиротка заказал все тому же Бернардони строительство иезуитского костела в Несвиже. Итальянец возвел в 1584-1593 годах барочный храм по образу и подобию главной церкви иезуитов Иль Джезу, которую построили в Риме как раз к 1584 году. Некоторые считают, что трехнефная купольная базилика в Несвиже была первым сооружением в стиле барокко на территории всей Речи Посполитой: как минимум на два века века вперед барокко стало символом контрреформации, то есть возвращения католической церкви ее былых позиций. Боковые алтари храма выполнены наклоненными – в знак пошатнувшейся веры Радзивиллов, но колонны алтарей поддерживают ангелы, символизирующие поддержку Сиротки со стороны иезуитов. Характерно, что во времена постройки костела у магнатов ВКЛ было модно заказывать себе на надгробия свои изображения в образе рыцарей. В противовес этой моде, на надгробии Сиротки он был изображен на барельефе в одежде пилигрима и с посохом, в то время как рыцарские доспехи отброшены в сторону. А под барельефом поместили эпитафию на латыни, которая гласит: «пред Господом никто не рыцарь, а лишь странник-пилигрим». Еще в одном боковом алтаре находится надгробие любимой женщины Сиротки – Марии, жуткую историю смерти которой гиды почему-то особенно любят рассказывать туристам: еще молодой женщиной ее похоронили заживо в состоянии летаргического сна. В дополнение ко всяким ужастикам, можно посетить усыпальницу Радзивиллов в крипте под костелом, куда меня взяла заодно со своей группой женщина-гид, ведшая экскурсию, с которой я приехал из Мира (еще один пример отзывчивости). От десятков дубовых и металлических саркофагов, включая совсем маленькие гробики для потомков Радзивиллов, умерших в детстве, идут мурашки по спине. Последнее захоронение в склепе состоялось 8 июня 2000 года, когда была захоронена урна с прахом Антония Радзивилла, умершего в Лондоне годом ранее.

Гродно – «комнаты отдыха» бывают разными

Расстояние от Минска до Гродно в 300 с лишним км я преодолел на маршрутке за 3,5 часа. Оставив основную часть багажа на автовокзале и там же взяв билет до Друскининкай, я отправился осваивать город. Реплика в сторону: камера хранения на автовокзале имеет перерыв с 11 до 12 часов, о чем я совершенно забыл, а мой микроавтобус на Друскининкай отходил в 11.45. Так вот, сотрудница камеры хранения без звука выдала мне и другим таким же бедолагам вещи, хотя имела официальное право плюнуть на нас с высокой колокольни. Это опять же об отзывчивости жителей Белоруссии.

В связи с близостью Гродно к польской и литовской границе, инфраструктура там обустроена получше, чем в Минске. Например, в музеях работают очень вежливые бабушки, судя по всему — обрусевшие польки, не пожелавшие уезжать с насиженных мест. Краеведческий музей Гродно в Новом замке имеет более крупное и интересное собрание, чем аналогичный музей в Нижнем замке в Вильнюсе. На Советской улице в центре города размещается цивильный торговый центр с современным супермаркетом. Кафешки попадаются довольно часто, а напротив автовокзала есть вполне достойная небольшая гостиница «Семашко». Но так как я выбираю жилье еще и по такому критерию, как цена, выпив пива в кафе около «Семашко» в соседстве с польским командировочным, который активно клеился к местной жительнице, я направился к ж.-д.-вокзалу, рассудив, что в его окрестностях должна находиться дешевая гостиница. Любопытная деталь: автовокзал и ж.-д.-вокзал в Гродно находятся на отдалении друг от друга, причем связывает их улица, ныне носящая имя Семена Буденного. По пути я миновал любопытное место – бывший военный форт, где сейчас размещается местный визовый отдел польского консульства. Судя по карте, там же должна была находиться гостиница «Монолит». У меня мелькнула мысль приколоться и остановиться на ночь в прежнем форте (в Торуне, например, в одном из прусских фортов есть хостел), но оказалось, что «Монолит» уже прикрыли. На ж.-д.-вокзале меня ожидал еще один прикол: гостиницы там не было, зато были «комнаты отдыха», размещавшиеся в одном из корпусов вокзала, с обратной стороны которого находится отделение милиции и комнаты для особого рода отдыха. Ввиду такого соседства и помня о «гостинице МВД» в Минске, я ожидал увидеть нечто непотребное. Оказалось, что гродненские «комнаты отдыха» при той же схеме (минимум обстановки в номере, душ и туалет на этаже) – весьма приличное место. Там недавно сделали евроремонт, санузлы и души, конечно, без итальянской сантехники, но вполне нормальные, в комнатах обстановка в духе ИКЕА – шкаф для одежды и обуви, стол, стул, кровать с мягким матрасом – все минималистично, но опять же прилично. Причем взяли с меня за ночевку в 1-местном номере не больше 300 наших рублей. Однако, географическая близость к Европе творит чудеса.

Город-«матрешка»

Гродно – это удивительный город-«матрешка»: в одном городе как бы заключено сразу несколько городов. Первый из них – Гродно восточнославянский. Его основы заложили в X в. кривичи – большое славянское племя, стараниями потомков которого возник Полоцк и отчасти даже Москва: кривичи заселяли нынешнюю Московскую область с севера, а вятичи – с юга. Именно благодаря кривичам, в латышском языке много заимствований славянского происхождения, а всех русских латыши до сих пор называют krievs. Возможно, с племенным названием кривичей связано и обозначение верховного языческого жреца у средневековых пруссов и литовцев – Криво-Кривайтис.

Подобно множеству прочих славянских городов, Гродно был заложен как крепость на высоком холме у впадения небольшой речушки в более крупную реку. Если проводить аналогии с тем, что ближе мне, то Гродно славянский можно сравнить с Коломной или Серпуховом, основанными как раз на холмах у слияния средних размеров реки и небольшой речушки. Коломна получила название по речушке Коломейке, впадающей в Оку, Серпухов – по Серпейке, впадающей туда же, а Гродно – по речушке Городне, впадающей в Неман. Как и Серпейка, Городня сегодня представляет собой почти ручей, а в ее русле в самом центре Старого города, под холмом, где стоял древний кремль, размещается частная жилая застройка – все точно так же, как в Серпухове, и в целом ряде других древних русских городов.

Ощутимых следов деревянного кремля в Гродно, естественно, не осталось, хотя уже с XII в. в нем началось каменное строительство, что в русской истории, мягко говоря, встречается не часто. В частности, сохранилась, пусть и не полностью, знаменитая Борисоглебская (Каложская) церковь XII в. Она считается древнейшим образцом русского зодчества на территории Белоруссии. Но если древнерусские соборы и церкви Киева, Новгорода, Владимира, Суздаля, Ярославля создавались под непосредственным влиянием греческой (византийской) архитектуры, то Каложа местами сильно напоминает романские ротонды в кремлях/замках Праги и Кракова, построенные под воздействием западноевропейской архитектуры. Вместо унаследованных от Византии фресок, в Каложе используется декорирование здания разноцветными камнями. Церковь возведена на холме над Неманом напротив бывшего кремля, с использованием плоского кирпича (плинфы) и обработанных валунов. На поверхности стен майоликовой плиткой выложены христианские кресты, а в сами стены встроены кувшины (голосники), одновременно облегчающие стены и улучшающие акустику внутри храма. Каложа уцелела лишь отчасти – утрачены ее своды, рухнула в Неман ближайшая к реке стена, но сейчас, как и Мирский замок, храм находится под охраной ЮНЕСКО.

Что интересно, остатки аналогичных церквей встречаются только в Белоруссии — в Волковыске и в самом Гродно: на месте древнего кремля, который затем сменил Старый замок, находились Нижняя и Верхняя церкви XII и XIV-XV вв. соответственно. При посещении Старого замка фундамент Нижней церкви, которая являлась главным храмом гродненского кремля, можно увидеть в специальном павильоне. Остатки Верхней церкви хранятся в другом павильоне и туристам не демонстрируются. На мой дилетантский взгляд, руины Нижней церкви очень похожи на романский «Утраченный Вавель» в Кракове.

В 1250-е годы Гродно перешел под юрисдикцию литовского князя/короля Миндаугаса, в 1253 отошел к Галицко-Волынскому княжеству, а в 1270-е – снова к ВКЛ. С этого времени начинается история Гродно литовско-русского. Город и дальше продолжал оставаться западным аванпостом восточных славян, веками удерживавшим границу между ними и германцами – наравне с Полоцком, Новгородом и Псковом.. Князья Аукштайтии (восточная часть нынешней Литвы) долгое время не могли подчинить себе Жемайтию (западная часть нынешней Литвы), зато считали своими личными владениями – феодом — земли Белорусского Понеманья с городами Гродно (лит. Gardinas), Новогрудок (Naugardukas), Лида (Lyda) и Крево (Krevo), где Гедиминовичи выстроили свои замки. По этой причине в средние и более поздние века «Литвой» называли именно Аукштайтию и Понеманье, а белорусов часто именовали «литвинами». Одновременно, по неумолимой логике немецких крестоносцев, продвигаться вглубь завоевываемых земель следовало вдоль крупных рек либо морского побережья, что отвечало интересам «спонсоров» крестовых походов на народы Прибалтики – ганзейских купцов Любека. И хотя при Миндовге, временно принявшем христианство (см. в разделе про Литву), в гродненском кремле был построен каменный костел по типу романской часовни Св. Георгия в Риге, главной «стройкой века» стало возведение каменного замка для защиты от тевтонцев. Аналогичные замки были возведены литовцами в Вильнюсе, Новом Тракай и Новогрудке. Каменный замок в Гродно был отстроен по указанию Витовта и имел 5 башен и 2-этажный готический дворец. Сегодня от замка Витаутаса сохранились только основания стен на холме вдоль Немана. Но и это неплохо, если учесть, с какой частотой тевтонские крестоносцы штурмовали гродненскую крепость. Достаточно просто перечислить даты походов тевтонцев на Гродно: 1284, 1296, 1305, 1306, 1311, 1328, 1362, 1364, 1373, 1375, 1377, 1379, 1393, 1402. Словом, Drang nach Osten во всей своей жути. Вдобавок ко всему, в 1390 году замок Витовта захватили войска его двоюродного брата Ягайло, а в следующем году Витаутас отбил замок с помощью тех же тевтонцев (про эти «семейные разборки» см. в разделе про Литву).

Последний король Речи Посполитой и «начальник Чукотки»

После того как в 1569 город перешел от ВКЛ к польской короне, Гродно литовско-русский стал превращаться в Гродно польский. Именно от него уцелело больше всего достопримечательностей. В 1576-80 по приказу польского короля и великого князя литовского Стефана Батория на месте замка Витовта был возведен новый Старый замок. Баторий пригласил из Пармы итальянского архитектора Скотто, под руководством которого был сооружен 2-этажный ренессансный дворец-крепость с комнатами, украшенными шлифованным гипсом, изразцами, мрамором и керамическими плитками. Баторий умер в этом дворце 7 лет спустя и был похоронен в Гродно, однако вскоре поляки перевезли его останки в Краков. В XVIII-XIX вв. замок перестраивался, и сегодня от дворца времен Батория остались только сводчатые подвалы, в которых размещается краеведческий музей.

В 1734-51 годах на соседнем холме, также на берегу Немана, по проекту дрезденских архитекторов Матэуса Даниэля Пёпельмана, Иоахима Христиана Яуха и Иоганна Фредерика Кнёбеля был построен Новый замок в стиле рококо. Он известен тем, что с 1673 там проводились сеймы (заседания польского парламента), а также обитал один из фаворитов Екатерины II и по совместительству последний польский король — Станислав Август Понятовский. К сожалению, роскошное внутренне убранство замка не сохранилось – то ли из-за пожаров, то ли из-за мародеров времен Второй мировой, а снаружи здание имеет весьма простенькую архитектуру. В 1760-70-е годы другой итальянец – Джузеппе Сакко – построил для Понятовского две барочные усадьбы с чертами классицизма: Станиславово в конце улицы Тимирязева и Августово на улице Репина. Первое строение сохранилось фигово, а второе стоит посмотреть.

Теоретически очень интересным туристическим объектом мог бы быть Рынок – именно так в польских городах называют главную торговую площадь. В Гродно она одно время носила имя Стефана Батория, а сейчас называется Советской. В XVIII-XIX вв. здесь размещались ратуша, фахверковые дома мещан и особняки магнатов – Сапегов, Радзивиллов, Сангушек. В частности, Сангушки заказали проект своей резиденции немцу Яуху, который принимал участие в создании Нового замка, и известному итальянцу Доменико Фонтана. Но все эти постройки на Рынке были практически полностью уничтожены во время Второй мировой войны, а то, что осталось, не восстановили, а окончательно разломали.

Зато на площади сохранился иезуитский коллегиум и Фарный костел Св. Франциска Ксаверия (1678-1705). К слову, Франциск Ксаверий – известный иезуитский миссионер XVI в., окончил Парижский университет, после чего проповедовал католицизм от Гоа и Цейлона вплоть до Малайзии и Японии. Иезуитов в Гродно пригласил все тот же Баторий. Их коллегиум занимал целый квартал, где были театр, сад, госпиталь, библиотека, типография, в которой с 1776 на польском языке издавалась Gazeta Grodzienska, и т.п. В числе прочих построек стоит обратить внимание на аптеку, основанную иезуитами еще в 1687 году. К счастью, крестово-купольный костел сохранил шикарный барочный интерьер, особенно интересны многофигурный алтарь в центре и фрески на сводах.

Был в Гродно еще один Фарный костел, основанный при Витовте и известный тем, что в нем часто молился королевич Казимир, сын Казимира Ягайловича – святой покровитель Литвы. Умер он в Гродно, но позднее его тело было перевезено в Вильно — в известную часовню Св. Казимира при тамошнем соборе (см. в разделе про Литву). Происходившая из Милана Бона Сфорца, жена польского короля и великого князя литовского Сигизмунда I, хотела перестроить деревянный костел в камне, но это было сделано только при Стефане Батории в 1579-1586. Спроектировали костел итальянцы, но кто именно – до сих пор неясно. Одни считают, что храм строился силами итальянских мастеров Антония Дигрепа и Скотто – того самого, что возводил для Батория Старый замок. Другие полагают, что автором проекта был Бернардони, работавший в Несвиже для Николая Сиротки. Точно известно, что именно в этом храме изначально был погребен Баторий, а впоследствии костел множество раз перестраивался, пока в 1961 году его не взорвали.

В двух шагах от Рынка, на холме стоит второй по красоте сохранившийся костел Гродно – храм при монастыре бернардинцев, основанном еще в 1494 году. Правда, нынешние постройки относятся к XVII-XVIII вв. и выполнены в стилистике виленского барокко (куда ж без него), «наслаивающегося» на готические элементы – черта, характерная для многих литовских костелов. Сейчас в монастыре действует духовная семинария, готовящая ксендзов. И вообще, поляки чувствуют себя в Гродно как дома: на информационных щитах в костелах вывешены различные листовки не только на русском, но и на польском — вроде расписания служб и надписей типа «Czisze! Pan jest blizko». Внутри храмов вас встречают польские ксендзы. Один гонялся за мной по всему Фарному костелу, следя за тем, чтобы я ничего не фотографировал. А когда я ему сказал, что в самой Польше в большинстве интересных туристам костелов съемка разрешена, он лишь недоверчиво хмыкнул. Кстати, если в Белоруссии фотосъемка в церквах и костелах действительно запрещена, то в Литве, как и в Польше, подобная фигня встречается редко (см. мой отзыв «Самостоятельный отдых в Польше» на этом сайте).

Остальные католические храмы Гродно не столь впечатляющи, как Фарный и бернардинский костелы, но тоже стоят посещения. В частности, это выполненный в стиле виленского барокко бригитский монастырь и костел XVII-XVIII вв., к которому от Рынка ведет улица Карла Маркса (не хило?), а также францисканский монастырь и костел того же периода на противоположном берегу Немана. Сохранился еще монастырь базилианок и костел, построенный в XVIII в. под руководством итальянского архитектора Джузеппе Фонтана – ныне православная церковь Рождества Богородицы. На территории монастыря были обнаружены остатки Пречистенской церкви XII в., выполненной в той же технике, что и Каложа.

К польскому периоду истории Гродно относится и появление в городе такого любопытного явления, как «городница Тизенгауза». Если я правильно понял, Антоний Тизенгауз был ополячившимся немцем. Но даже если это не так, ему явно были присущи черты Штольца, плавно переходящего в Обломова. Этот персонаж родился в богатой знатной семье в Вильно, где учился в иезуитском коллегиуме. Затем он был «адъютантом» князя Чарторысского и сдружился с Понятовским, который приходился Чарторысскому племянником. После того как в 1764 году Екатерина II и Чарторысские возвели Понятовского на королевский престол, он назначил другана казначеем ВКЛ и старостой Гродно – этаким «начальником Чукотки».

В 1770-80-е годы Тизенгауз создал в Гродно и его окрестностях около 20 мануфактур: суконную, полотняную, оружейную, чулочную, каретную, мебельную, табачную, кожевенную, оружейную и т.д. Причем все они были основаны не на наемном труде, а на подневольном труде крестьян, то бишь это был не зарождающийся капитализм, а переродившийся помещичий строй. Подобно Радзивиллам и Юсупову, Тизенгауз не слишком волновался о прибыльности основанных им предприятий. Зато он прославился своими социальными проектами, заботился об уровне жизни низших слоев общества, открыл театр, музыкальную школу, школы ветеринаров, землемеров, строителей, счетоводов и медицинскую академию, которую возглавил французский ботаник Жан-Эммануэль Жильбер. Однако в 1777-1780 Тизенгауз полностью обанкротился, был обвинен в растрате, освобожден от всех постов и лишен всего имущества. Правда, спустя три года его оправдали и вернули конфискованное имущество, но, видимо, не в силах перенести позора, он умер в 1785. На месте городницы остался целый ряд построек, а также лютеранская кирха в стиле неоготики XIX в. Ботанический сад, разбитый Жильбером, ныне превращен в парк и является любимым местом гуляний жителей города.

Хоть я вас уже утомил, но есть еще одна «матрешка» — Гродно еврейский. Пусть поляки считают Гродно польским городом, но с 1569 года из Германии туда перебралось столько евреев, что к 1921 году они составляли больше половины всего населения. В 1932 в городе работали 823 магазина, из которых евреям принадлежали 694, около половины всех гродненских юристов и врачей также были иудеями. Полностью в руках евреев находилась торговля мылом, соленой рыбой, стройматериалами, изделиями из стекла и железа. А еще до Первой мировой войны в городе было 6 частных банков, и все они принадлежали еврейским семьям. Они же владели гродненской табачной фабрикой Шершевского, которая в дореволюционной России была третьей по величине, а недавно была приобретена концерном British American Tobacco.

Конечно, можно долго и упорно осуждать советский режим, вспоминать Катынь, репрессии и войну в Афганистане, но здесь я хочу написать о другом. Как бы это ни коробило кого-то, советская власть очень многим людям дала очень много хорошего. В частности, тем же евреям, которые совсем неспроста принимали самое активное участие в российской революции. Не секрет, что белорусские, украинские и литовские евреи претерпевали в дореволюционной России и в межвоенной Речи Посполитой серьезные притеснения. Чтобы убедиться в этом, не обязательно знать историю — можно почитать «Тевье-молочника» Шолом-Алейхема/Рабиновича, «Дорога уходит вдаль» Бронштейн, «Выбор Софи» Стайрона, «Тяжелый песок» Рыбакова/Аронова и т.д. В частности, у Стайрона весьма недвусмысленно описывается, как поляки до Второй мировой войны ненавидели евреев, причем антисемитизм был присущ даже интеллигенции. Отец главной героини романа «Выбор Софи» – польский профессор – поддерживал немцев в их стремлении уничтожить евреев, пока сам не был репрессирован, а его дочка не попала в Освенцим (правда, по сюжету она была не чужда садо-мазохизма, так что в концлагере ей даже удавалось словить кайф).

Однако лучше всего судьбу многострадального народа отразил Рыбаков – автор известной повести «Дети Арбата» и популярных подростковых книжек «Клинок», «Бронзовая птица», «Каникулы Кроша» и др. Правда, действие «Тяжелого песка», в котором Рыбаков описал историю своей семьи, происходит в еврейском местечке под Черниговом, то есть на Украине, а не в Белоруссии, но в данном случае это не существенно. Так вот, у Рыбакова очень ярко показано, как евреи из поколения в поколение жили за «чертой оседлости» в богом забытых местечках, торговали старьем, шили костюмы и т.п. Зато когда установилась советская власть, их дети отправились учиться на инженеров и экономистов в Москву и Ленинград, стали жить в крупных городах и занимать разные ответственные посты. Более того, те, кто уехал в Россию, во время войны большей частью выжили, а те, кто остался, — погибли в организованных фашистами гетто.

Вот и в Гродно все было так, как впоследствии было описано в разных книжках. Еще в XIX в. евреи стали уезжать подальше от антисемитов в США и другие страны. Эмиграция значительно усилилась в межвоенный период, когда вследствие мировой экономической депрессии поляки стали винить во всех бедах иудеев, устраивать погромы, национализировали табачную фабрику и т.п. Многие члены гродненской диаспоры уезжали в США, Канаду, Австралию, Аргентину, Бразилию, Мексику, на Кубу. Практически все те, кто остался в Гродно (20-30 тыс человек), были уничтожены фашистами во время войны. Когда в июле 1944 года Гродно освободила Красная армия, на свет вышли всего 40-50 человек, прятавшихся в городе и его окрестностях. За ними последовала молодежь, сражавшаяся в партизанских отрядах и те, кто оставался на территории СССР. Однако спустя какое-то время и они уехали из страны. К 2005 году 62% жителей Гродно считались белорусами, 25% — поляками, 10% — русскими и лишь 0,4% — евреями.

И, наконец, Гродно российско-советский. По третьему разделу Речи Посполитой, Гродно вошел в состав Российской империи, пока в 1920 году, благодаря победе одно поляка над другим (легионы Пилсудского разбили под Варшавой войска Красной армии под руководством Тухачевского), он не вернулся в состав Польши еще на 19 лет. От Гродно российского остались жилые дома XIX в. и некоторые административные здания. Но главные постройки этого периода – православный Покровский собор и гродненская крепость. Собор построен в 1904-1905 в стиле «гродненской эклектики» — при наличии типичных псевдо-древнерусских «луковок» и шатровой башни, он имеет планировку романской трехнефной базилики с плоским потолком. Гродненская крепость, созданная в 1880-1910-е годы, включала целый ряд фортов вокруг города, как и в случае с Каунасом и Гродно (см. в разделе про Литву). Однако ее наличие не помешало немцам продвинуться во время Первой мировой войны далеко на восток, причем поляки встречали их как освободителей.

В 1918 году по Брест-Литовскому миру немцы должны были отдать Гродно большевикам, но в 1919 с ведома Антанты пруссаки передали город легионам Пилсудского. В ходе советско-польской войны в 1919-1921 город заняла Красная армия. Согласно переговорам в Москве, город обещали отдать Литве, однако вскоре Гродно перешел к Польше и по Рижскому мирному договору в 1921 остался в ее составе. В 1939, после раздела Польши Германией и СССР, Гродно был занят Красной армией, и в нём прошел совместный советско-нацистский «парад победы», после чего была проведена серия арестов и депортаций поляков в Сибирь и Казахстан. В ночь с 22 на 23 июня 1941 город был захвачен фашистами, причём при отступлении Красной армии местные поляки стреляли по ней с чердаков.

После войны Гродно стал обычным советским областным центром. Чем он был примечателен в этот период, так это тем, что в 1947-78 здесь жил и работал писатель Василь Быков. На рубеже 1980-90-х годов Гродно был известен как большая барахолка, куда съезжались за бартерным обменом как жители чуть ли не всего СССР, так и поляки. На этом сказке конец, а кто слушал – молодец.

Некоторые ссылки по теме:

http://globus.tut.by — подробное описание и фото всех достопримечательностей Белоруссии.

http://www.probelarus.ru.

http://www.belarusguide.com/main/index.html — сайт о достопримечательностях республики на английском.

http://minsktrans.by/schedule-suburb.php — расписание автобусов, отходящих с Минского автовокзала.

http://www.streamphoto.ru/users/belorussia — фото из моей поездки.

P.S. Вторую часть скоро выложу на этом сайте в разделе про Литву.