Поезд в Кельн прибывает не просто в центр города, — а под стены главной реликвии дойцев,
к Кельнскому собору.
Восточные контрфорсы этого гиганта
упираются в набережную Рейна, а под западными,
у центрального входа,
и паркинг на тысячу машин,
и автотранспортный тоннель,
ну и вокзал,
где поезда прибывают на второй этаж.
Конечно же, символом Кельна,
центром,
просто Домом,
является
собор.
Где бы ты ни был,
огромная махина каменного дворца
указывает путь
к сердцу Кельна.
Впрочем,
почему Кельн?
Традиционно стоило бы сказать Колонн.
Вопреки идее основывать города на семи холмах,
столица Нижней Германии
появилась благодаря знаменитой горожанке — Агриппине –
младшей супруге императора Клавдия.

Название города
дало множество наименований и слов,
которые
сегодня мы и не связываем
с этим городом.
Кельнская вода — в просторечии одеколон,
первая колонна, придуманная здесь,
кельнер, колонтитул;
и даже Клондайк,
поначалу именуемый Колондайком.

Кельн – самый древний из немецких городов.
Его двухтысячелетняя история
не только в руинах, бережно разрушенных в угоду туристам,
но и в поведении людей,
хранящих достоинство королей
и веселость шутов.

11 ноября в 11 часов 11 минут
начинается зверская подготовка к Кельнскому карнавалу.
За неделю до пасхи миллион человек
(это при миллионном-то населении города)
вываливает на улицы.
До фестиваля еще далеко, но каждые выходные,
в пивных,
ряженые хохочут и поют
под неизменную немецкую гармошку и присвистывание.

Вернемся к собору — Дому.
Шестьсот тридцатилетнее
сооружение этого памятника Духу
должно было затмить
все имеющиеся соборы мира по грандиозности,
которая не исчисляется математически,
и абсолютно точно рассчитанному параметру
– высоте.
Сегодня это не самый высокий собор в Германии,
но из уважения,
будем просто говорить:
Кельнский собор – самое высокое здание мира
в километре западнее Рейна.
Еще в двенадцатом веке архиепископы,
избравшие своей столицей Кельн,
привезли сюда остатки трех королей-волхвов.
Почитание их конечностей
привело к достатку и Кельн, и его жителей,
а уж архиепископы
точно пользовались исключительно шестисотыми ишаками.

Любовь к архи е пис шей
Роскоши
привела к чуть ли не единственному бунту
за всю историю Кельна, но дело это дальнее,
почти тысячелетнее.
А теперь у церковных для сборов остался только один день – воскресенье.

В последний день недели замирает все,
кажется, и автобусы бы не ездили,
если б не арабы — водители.
А пообедать недорого
можно только в многочисленных кебабах,
которыми владеют турки.

Немцы
Помешаны
на технике.
Вода на руки
льется автоматически,
также и мыло
при приближении к раковине
сыплется в ладошку.
О транспорте и
говорить нечего —
— космос на рельсах.
Водитель на остановке не открывает двери,
лишь разблокирует их.
Если вы в салоне или на улице,
нужно нажать кнопку,
если вы с коляской, —
нижнюю кнопку,
тогда весь автобус
наклонится в сторону остановки.
Эскалаторы, лифты –
обычный помощник путешественнику,
а пешеходные переходы нарисованы везде,
где только
скотина может пройти.
За мой ежедневный путь
в пять километров,
пешеходные переходы встречаются 42 раза.
При том большинство из них
оборудовано светофорами,
и если везде ждать зеленого –
прогулка вечным городом будет длиться
вечность.

Трамваи города —
это Унтер-баны и Штрассе-банны.

У-баны – такие это
лайт андеграунды:
то ныряют, то появляются на поверхности,
и если взглянуть на карту Германии,
увидишь
густо разведенную микросхему,
в которой поезда, трамваи и автобусы
плотно связаны в клубок немецкого траффика.

Мы мчались И-Цэ-Есом с прытью в 200 км/час,
так !
что в паузах между тоннелями
удавалось разглядеть машины
на автобане,
Они, казалось, просто
стояли
при нашей-то скорости.

Конечно,
космическим лайнерам
присуща соответствующая цена.
Поезд не только преодолевает
200 км в час,
он летит со скоростью 1 евро в минуту.

Ну, о ценах в Германии
не говорит только лентяй.
До евро, считают —
ВсЕ
стоило вдвое дешевле.
Все дорого,
и ТАК,
что до распродаж на магазины пусты.
Конечно, обычные продукты, как-то полхлеба за три ойра
(именно так здесь обзывают евро)
или русскую водку за десять никогда не уценивают.
Но полпальто за полцены
в сезон скидок можно найти всегда.
Так же и с проездом.
Из Кельна в Дортмунд двухэтажная электричка довезет за 14 ойров,
но если вы владеете проездным на месяц –
за какие-то 30 евро,
дальше — в региональном транспорте
(а это сеть городов как от Киева до Конотопа) –
не нужно платить ничего, даже при пересадке из поезда в автобус.
А уж после семи вечера
на таком проездном
можно пятерых вернуть домой.
На дойчбане существует много разнообразных скидок:
билет «Добрый вечер»,
билет «Выходного дня».
Четыре с половиной года
проектировалась система оплаты
Интер сити Экспресса.
Теперь, заказав за неделю билет, получаешь скидку в 40 процентов,
Есть огромное число вариантов типа
«бабушка с внуком», «ребенок до семи без сопровождающих», «студент к месту учебы» и пр.
Когда пользуешься трамваями с низким полом, даже не думаешь, что, оказывается, для такого удобного движения пришлось
все платформы страны привести к единому стандарту – 350 мм от уровня полотна.
Казалось бы, делов-то.
Новые вагоны трамваев оборудованы даже видеокамерами для безопасности.
А в том же Интер Сити за время движения выпускается,
то есть, придумывается и издается
своя газета.
Где-то в шесть утра из Брюсселя выходит экспресс,
к пол одиннадцатому прибывает во Франкфурт, и в пути свежие газеты ложатся к чашке кофе.
Остановки трамваев
оборудованы табло
с указанием времени до прибытия того или иного маршрута.
Другие табло на улицах
указывают количество свободных мест
на парковках.

На левом берегу Рейна, прямо напротив Дома, раскинулась вторая по величине, после штутгартской, выставка Германии.
MESSE (HANDEL) – по-немецки «ярмарка».
Тысячи людей, тысячи экспонатов – разве могут представить эти цифры
вселенский рой
царящий на немецких выставках. Их тристо, международных в год и еще триста таких же за границей.
В этот раз восемь огромных павильонов представили кондитерскую промышленность мира.
От Украины – это «Рошен» — гигант варителей сахара восточнее Немана. В день этот концерн выпускает треть сладостей
Украины и распространяет свой лакомый продукт в десяток стран мира. Вот стенд, придуманный и построенный компанией
«Танго», он
достойно выделялся на фоне стандартных павильонов своей золото-серебристо-бархатной развязанностью.

Что такое немецкий порядок, на уровне стереотипа освоил весь мир.
А чистота обеспечивается,
в том числе и самоходными пылесосами.
С кучером во главе
эта машина выскребывает грязь
специальными щетками
даже в расщелинах брусчатки.
На улице дождь,
а ботинки — как новые.
Такую чистоту немцы объясняют просто
– нет лысых газонов,
с которых сдувается пыль,
да и в снегопад
не сыплют всякую дрянь
на мостовую.

Я же думаю,
все дело в гуталиновой мафии:
зарабатывает в Украине
на щетках
да на ваксе.
В супермаркетах существует залоговая цена и жестяных банок, и ПЭТ-бутылок.
При покупке таких товаров
вы на руки получаете жетоны
по 25 центов за единицу
и обмениваете на деньги вместе со сданной в следующий раз тарой.
А мусорники повсюду шестипалые: и для стекла, и для бумаги — остальное не разобрал.
Несмотря на то, что кельнскую воду производят до сих пор, воздух чистый, … нет, в общем-то, любителей природы —
Икарусов и прочих запорожцев. Машин огромное количество, но все они помещаются в бесчисленных гаражах и подземных
стоянках, коими урыт город.
По количеству тоннелей Кельн уж точно обогнал швейцарский сыр.
Да, о кельнской воде
стоит сказать.
Тройной одеколон
прочно вошел в наше сознание
как самый дешевый из парфумов.
У этого пойла гурманов
в сине-золотой пляшке
своя история.
Все началось в 1792 г.,
когда один монах из Шартра
подарил на свадьбу своему другу
державшийся в тайне
секрет ценной воды
«Аква Мирабилис» (Aqua Mirabilis).
В 1794 г. наполеоновские войска заняли город,
солдаты, чтобы не заблудиться,
решили пронумеровать все дома, которые по обычному обычаю средневековья имели только имена.
Однажды
в 1796 г.
один француз,
ехавший на лошади по Глоккенгассе,
написал на доме Мюленса «№4711».
Эта цифра
стала отличительным признаком флакона
с «кельнской водой».

КЕЛЬШ (KOLSCH) –
это не только
название городского диалекта,
кельш –
светлое слабогазированное
кельнское пиво, которое подается в высоких стаканах
по 200 граммов.
Считается, что так
напиток будет всегда свежим.
А стаканчики называются «штанге» (Stange).
Пиво подается только свое.
В Дюссельдорфе
вы никогда не найдете кельнского,
к примеру,
пива и наоборот.
Вот паб Фрю (FRUH)
это одно из старейших заведений города
со своим пивом и небольшой гостиницей.
Круглый день здесь
полно народу.
Для гурманов бесчисленное количество кабинетов и залов,
но есть и просто
стойки для любителей пива и гамбургеров с селедкой,
уместней сказать «кельн бургеров» или «фрю бургеров».
Бармен не глядя
наполняет две трети бокала,
а затем ударяет стаканом о железную стойку, чтоб осела пена.
Официанты, которые разносят пиво, называются «кебессе» (Kobesse). Они одеты в традиционные костюмы: большой фартук и
широкий кошелек на поясе. Кебессе разносят пиво в круглых алюминиевых подносах с ручкой, куда ставят «штанге».
Счет ведется на литры. Каждый принесенный бокал отмечается на подставке для пива, четыре риски перечеркиваются, и финал
вечера обычно выглядит так:
Современный Кельн — город веселых и приветливых людей. Еще, добавлю, — бдительных. Вечером возле киоска одна машина,
неудачно паркуясь, чуть задела другую. Водитель и не собирался сбегать, ходил вокруг, цокал языком. А продавец
магазинчика, отложив обслуживание клиентов, записывал номер машины. Говорят, не сданный в третий раз экзамен по вождению
в Германии уже нельзя сдать НИКОГДА. Так, например, и с латынью в вузе. Сорванная третья попытка лишает счастья сдавать
тест навечно.
Если вы раскрываете на улицу карту, сразу же пять человек на разных языках предложат помощь. Вот, снимая эту картинку,
я перегородил движение транспорта. Дело в том, что водитель грузовика заметил, что я нацелил фотоаппарат, и, чтоб не
испортить кадр, остановился в ожидании конца съемки.
Везде слышишь приветливое «битте» и странное «чю-юз», которое растягивается в любезности.
Невольно и сам сбрасываешь маску восточнославянской озабоченности и говоришь: Чю-ю-уз .