Письмо 10.

Причина, по которой реки и моря получают дань от сотни горных потоков, заключается в том, что они находятся ниже последних.
Благодаря этому они в состоянии господствовать над всеми горными потоками. Точно так же и мудрец, желающий быть выше людей, ставит себя ниже их.
Лао Цзы

Павел Муратов в своём непревзойдённом трёхтомнике «Образы Италии», в работе, посвящённой Риму, цитирует «одного из тончайших мыслителей и блестящих мастеров французской прозы», Ж.-Ж. Ампера (сына то самого физика А.М. Ампера), который писал в своём очерке о Риме «Рим не такой город, как все другие города. У Рима есть очарование, которое трудно определить и которое принадлежит только ему одному. Испытавшие силу этого очарования понимают друг друга с полуслова; для других – это загадка. Некоторые наивно признаются, что им непонятно таинственное обаяние, заставляющее привязываться к этому городу, как к живому существу. Другие, напротив, делают вид, что испытывают его, но верные Риму очень скоро распознают этих лжеобращённых и выслушивают их, улыбаясь – как улыбается истинный ценитель живописи или музыки при виде знатока, рассматривающего против света картину, которая его восхищает, или неверно отбивающего такт арии, которая приводит его в восторг».

Почему я тебе пишу об этом ? Да, потому что, для меня, лучшее, что я видел в Пекине – со своим очарованием и даже пасторальностью пейзажа – это район Шачахай. Кроме пейзажей, там нужно в обязательном порядке походить и по хутунам – традиционные для имперского Пекина (и современного) узкие улочки с глухими (без окон и дверей) серыми стенами одноэтажных домов. Там есть и усадьбы с особняками богатых принцев (ванфу), и озёра с набережными, и две мощные башни-терема, Барабанная башня и башня Колокола, c хутунами вокруг них, и сцены из реальной китайской жизни, которые можно увидеть именно в этом районе. Словом, в этот район хочется возвращаться, а это уже, само по себе, много значит для Пекина.

Нужно тебе сказать, что пекинская культура и традиционный уклад жизни пекинцев немыслим без хутунов и без понятия сыхэюань – формы организации семейного уклада местных жителей и самих строений. Пекинские хутуны (или пекинские улочки) на самом деле, формируются стенами дворов, соединенными один с другим. За стенами — сыхэюани, т.е. традиционные дворы местных жителей. Эти четырехугольные дворы — один из самых важных аспектов пекинского архитектурного наследия. Они были созданы по определенной методике, чтобы ясно показать социальное и служебное положение посредством размера, внешнего вида ворот и даже украшениями внутри двора.

Хутуны в Пекине имеют разные стили и размеры. Самый узкий хутун — хутун Гаосяо имеет в самой узком месте всего 40 сантиметров в ширину. Самый извилистый хутун Цзюдаовань имеет более чем 20 поворотов. Самый длинный хутун Жунсянь в длину 2 километра, а самый короткий хутун Ичи в длину всего 20 метров. Самым старым хутуном в Пекине считается хутун Чжуаньта. Это название появилось еще во времена династии Юань. Оно возникло из-за того, что на восточном конце улицы стояла семиэтажная восьмиугольная башня из серого кирпича. Сейчас Хутун Чжуаньта состоит из квадратных дворов времен Китайской Республики, построенных в 1950 годах (это здания из красного кирпича с серой крышей), промышленных зданий 60-х и 70-х годов и коммерческих построек 80-х годов.

Обычный сыхэюань состоит из домов по четырем сторонам, прямо смотрящими на главные стороны света. В центре сыхэюаня образовывался открытый двор. Строения по сторонам обычно одноэтажные. Не было ни окон, ни дверей на сторону хутунов (поэтому они производят впечатление глухих «колодцев»), за исключением передних ворот, которые обычно устанавливали в юго-восточном углу. Когда эти ворота закрывались, сыхэюань становился независимым тихим мирком, В Китае любят строить дома фасадом на юг, чтобы получать максимум солнечного света. Сыхэюани построены по такому же принципу. Обычно за воротами стояла стена-экран. Постройка, которая стояла на северной стороне и смотрела на юг, называлась «главным домом» или «северным домом». Две постройки по сторонам назывались крыльями, а та постройка, которая стояла на юге лицом на север, называлась «противоположным домом» или «южным домом». Обычно в одном сыхэюане жила целая семья. Старики жили в главном доме, молодые в крыльях, а южный дом служил, как гостиная или кабинет.

В соответствии с размерами и стилем сыхэюани можно поделить на три группы: большие, средние и маленькие. В маленьких обычные люди могли себе позволить только один двор, в то время, как в сыхэюанях очень богатых семей и принцев (ванфу) дворов было два и больше, один за другим с деревьями и цветами, с птицами и прудами с рыбками.

Шачахай был включен в состав столицы еще при династии Юань, поэтому здесь находится так много чего, причём очень высокого, я бы сказал, национального уровня. Это, прежде всего, особняки принцев и резиденции исторических знаменитостей. Среди них стоит отметить особняки принцев Гуна и Чуня, бывшие резиденции Су Цинлина и Го Moжо.

Район Шачахай это область Пекина вокруг трёх т.н. дальних озёр (Цяньхай, Хоухай и Сихай), соединённых трубами с «императорскими» озёрами. Первые два озера небольшие, а среднее длинное и узкое.

В первый раз я просто гулял по набережным озера Цяньхай, слева и справа от него. Они пешеходные и заполнены барами и ресторанами. Со стороны озера у каждого заведения стоят столики под тентами, где можно присесть и перекусить. В чём же очарование этого места ?

Во-первых, там мало людей, а целующиеся парочки под раскидистыми ивами и вязами по берегам озера создают некую атмосферу безмятежности, что не свойственно Пекину, где бы ты не находился…

Во-вторых, сценки пекинской жизни попадаются там сплошь и рядом — например, мужички с удочками или играющие в маджонг, пенсионеры с певчими птицами в клетках и их жёны, как и везде, судачащие на своём непонятном, китайском…

Я помню, что меня поразило в тот раз: это количество общественных туалетов. Они попадались буквально на каждом углу, все были бесплатные, чистые и все с кабинками. А то в путеводителях пугали простыми дырками в полу и, к тому же, не огороженными друг от друга. Оригинально, конечно, но согласись, как-то, слишком уж, откровенно…

Во второй раз я побывал в этом районе из-за двух башен и хутунов вокруг них. Обе огромные башни-терема находятся рядом, отделённые друг от друга только площадью с велорикшами, продавцами закусок и сувениров. Сами башни, безусловно, по-своему замечательны, но гораздо более заманчивым является то, что лежит вокруг них. Но об этом чуть позже. Две башни – это Барабанная и Колокольная башни. Обе служили в древности часами, причём и барабанщик и звонарь в колокол работали одновременно.

Изначально Барабанная Башня была построена в 1272 году. Но по прошествии всего нескольких лет башня полностью сгорела при пожаре и затем была построена заново в 1297 году на том же самом месте. В 1420 году император династии Мин приказал, чтобы Барабанная Башня была перестроена. Во времена династии Цин Барабанная Башня дважды обновлялась: в 1800 году и в 1894 году. В 1996 году по решению Государственного Совета КНР башня приобрела статус национального памятника. Общая высота башни — 46,7 метров (!) Сейчас в залах Барабанной Башни устроена небольшая выставка, связанная с измерением времени в древнем Китае, а каждые полчаса проводятся выступления на барабанах.

К северу от Барабанной Башни стоит Башня Колокола, которая также изначально была построена в 1272 году. Позже она сгорела, затем была восстановлена в 1420 году, затем сгорела снова. В 1745 году император Цяньлун династии Цин приказал отстроить Башню Колокола опять. Строительство закончилось в 1747 году. В этот раз для предотвращения пожаров башня была построена из кирпичей и камня.

Башня Колокола составляет в высоту 47,9 метров и занимает площадь более чем 6000 квадратных метров. Крыша двухскатная с черной и зеленой черепицей. Бронзовый колокол отливался в литейной на Улице Старой Колокольни в период с 1403 по 1424 годов. Его звон распространялся на расстояние более 20 км. Вместе с барабанами на соседней башне колокол бил каждое утро в пять часов утра, чтобы возвестить начало дня и затем снова в семь часов вечера, призывая всех ко сну. Высокопоставленные чиновники и генералы при дворе, солдаты и полиция, простые люди — все работали и отдыхали в соответствии со временем, которое задавали барабаны и колокол с башен, так что грохот в течение суток был всем обеспечен. В 1924 году эта функция башен, слава Богу, прекратилась.

Вообще говоря, древняя система исчисления времени у китайцев была достаточна сложна и запутана для современного человека, да ещё европейца. Так, в древнем Китае люди делили ночь на пять периодов — Гэнов. Каждый гэн был равен одному шичэню — другой единицы времени, эквивалентной двум часам. Первый гэн наступал во время прихода сумерек, длился c 19:00 до 21:00 и назывался Сюйши (Собака). Второй гэн отмечал время, когда люди должны ложиться спать, длился с 21:00 до 23:00 и назывался Хайши (Свинья). Третий гэн — Цзыши (Крыса) обозначал середину ночи и длился с 23:00 до 01:00. Четвертый гэн назывался Чоуши (Бык) и длился с 01:00 до 03:00. И пятым гэн — Иньши (Тигр) длился с 03:00 до 05:00 и обозначал начало нового дня. Когда приходило время первого и пятого гэнов, сначала бил барабан, а затем бил колокол. Когда наступали второй, третий и четвертый гэн бил только колокол. Когда звонил колокол, отмечая первый гэн, ворота города закрывались и движение останавливалось.

Количество ударов в колокол также строго регламентировалось. Обычно это было 18 быстрых удара, 18 медленных и 18 ударов, которые были не быстрые и не медленные (вот он, грохот!). Эта последовательность повторялась 2 раза, давая в сумме 108 ударов. Но почему именно 108 ударов? Это связанно с тем, что число 108 представляло один год в древнем Китае. 108 ударов колокола были эквивалентны одному году, так как было 12 месяцев, 24 солнечных периода Ци и 72 Хоу. В древней системе исчисления времени пять дней составляли «хоу», а шесть хоу образовывали один месяц, так что было 72 хоу в году. Поэтому число 108 вычислялось в соответствии с этой системой: 12 месяцев + 24 ци + 72 хоу. Колокол на башне знаменит не только своим звуком, но и легендами, связанными с ним. Словом, эти башни составляли ещё один специфический алгоритм Китая.

Но это касается самих башен. Но прежде, чем тебе рассказать то, что происходит вокруг них, я тебе расскажу о своём третьем посещении этого района.

Письмо 11.

Легко достигнутое согласие не заслуживает доверия.
Лао Цзы

В третий раз в том районе Пекина я был не один, а с Серёжей, который с удовольствием ходил со мной по городу. Это в этот раз мы «прогуляли» утреннюю лечебную гимнастику (и просто нарвалисись на человеческую обиду), чтобы у нас было время с завтрака по обед, включительно. Иначе мы не успевали, что задумали. А задумали мы проехаться на велорикше и посетить усадьбу Гуна. Особняк Принца Гуна наиболее лучше сохранившийся и самый большой сихэюань в столице (да, и как усадьба, она самая большая в мире). И надо же так случиться, что именно в этот раз (правда, и единственный) нас «развел» китаец, как лохов или кондовых лаоваев (иностранцев). А дело бы так.

Я привёз Сергея на озеро Цаньхай (на этот раз на автобусе прямо от стен Института) и мы, конечно же, прогулялись вдоль него по его набережной с ивами, вязами, ресторанами и водой, дошли до стоянки велорикш (это в конце озера) и здесь началось самое интересное.

Велорикша сразу же предложил нам экскурсию на 2 часа по хутунам вокруг за 300 юаней. Поскольку нам это было не нужно, я попытался объяснить ему, что нам нужно доехать только до усадьбы Гуна и всё. Мы договорились за 50 юаней, сели в коляску, накинули на ноги одеяло и поехали. Коляска дребезжит, мы петляем по хутунам, укрытые пледом… Хорошо ! Через 10 мин были на месте. Мы вылезаем из коляски, я достаю банкноту в 50 юаней, протягиваю велорикше и тут слышу, что 50 юаней – это за одного ! А за двух будет 100 юаней. Когда это дошло до Серёжи, он заорал, что сейчас велорикша вызовет полицию, мы будем виноваты и лучше не спорить и заплатить, сколько он просит. Я, конечно, заплатил, но осадок остался. Ведь никому ничего не докажешь, но понимаешь, что тебя разводят, как лаовая…

Что же касается усадьбы принца Гуна, то она производит даже большее впечатление, чем Гугун. Сейчас сохранилось несколько особняков принцев династии Цин. Многие прошли реставрацию и открыты для посещения. Среди них сад бывшего дворца принца Чуня, который сейчас известен как бывшая резиденция Сун Цинлины (она была признана китайским народом руководителем китайских женщин и ее называли заботливой бабушкой китайских детей. В 1951 г. она получила Сталинскую премию за вклад в защиту мира во всем мире) и особняк принца Гуна.

Вот туда мы и направились. Особняк принца Гуна имеет привлекательный дизайн, множество комнат и дворов, красивые пейзажи и журчание воды в саду – всё есть в этом особняке. И, конечно, китайского символизма там тоже хватает. Например, бронзовые львы перед входом в резиденцию имели, как и положено, 12 шишек или завитушек на голове (на 13 имел право только император !). И это количество соответствовало рангу владельца и уменьшалось, пока не достигало семи. Чиновникам рангом ниже седьмого иметь львов перед своими воротами не позволялось. В Запретном Городе львы, например, были сделаны во время династий Мин и Цин. Они сидят на бронзовых платформах и выглядят как живые. Пасти открыты, словно они рычат. В каждой паре есть лев и львица. Лев сидит справа и играет с мячиком своей правой лапой. Эта игра с мячом стала традиционной темой в танцах львов. Мячик символизирует власть императора, а также богатство и мир. Львица сидит слева и держит левую лапу на львенке. Львенок лежит на спине, словно играя, но на самом деле он пьет молоко из-под когтей своей матери. Это должно показать, что императорская семья имеет большое количество наследников.

По территории особняка принца Гунна нужно просто гулять. И тогда тебе откроется камерное очарование этого места. 12 залов, 7 спален и театр с псевдозолотым полом, не в счёт. А вот ландшафтные изыски… Ты обойдёшь небольшой пруд в форме летучей мыши по периметру, но с открытой беседкой с колоннами посередине пруда и плавающими в нём белыми гусями среди опавшей листвы. Обойдёшь пятиметровую искусственную скалу, где в пещере на одной из стен император Цяньлун, в своё посещение усадьбы, изобразил иероглиф «счастье» (который по-китайски означает «фу»). Этот иероглиф, кстати, на больших и малых листах бумаги, в рамке и без рамки продается в соседнем сувенирном магазине на территории усадьбы. С названиями, вернее со звучанием, этих китайских иероглифов, прямо таки беда для русских ушей.… Знаешь, как звучит иероглиф одного из значений слова «мудрость»? Не много, ни мало, а как «хуй»…

Сама скала предназначалась для любования луной в сентябрьский праздник полнолуния.

Письмо 12.

Кто познал своё сердце, тот исчерпал свою
природу – и Небо.
Мэн Цзы, современник Конфуция

Так в чём же заключена тайна (если она есть, конечно) этих людей, живущих далеко на Востоке ? Где проходит та демаркационная линия между Западом и Востоком, что принципиально отделяет их друг от друга? Нет, конечно, человек, живущий на яхте Абрамовича, отличается от человека, живущего в русской деревне, как баба в резиновых сапогах и зипуне от ухоженной женщины в мини-бикини на палубе той же яхты. Ну, мы же не об этих отличиях говорим? Тот же китаец, живущий в обычном сихэюане, заставленным велосипедами, и в усадьбе среди прудов c беседками будет отличаться один от другого. Но он же не перестанет быть китайцем от этого?

Я не претендую на серьёзные обобщения. Пусть их делают другие. Да, и за две недели пребывания в столице Поднебесной их вряд ли возможно сделать. Но о ряде принципиальных отличий между «ими и нами» я тебе расскажу.

Глаз там не отдыхает. Я уже писал тебе, что «несуразица» и необычность просто выпирают, на что бы ты не посмотрел…

Так, некоторые «картинки» вызывают просто откровенный хохот. Например, на остановках автобусов дежурят служительницы в фирменных безрукавках и с красными флагами в руках. Знаешь, что они делают на остановках? Они машут этими флагами автобусам (вполне современным, кстати), чтобы они проезжали мимо остановки, если там нет пассажиров на этот маршрут или останавливались на них. Но самое поразительное, что этих служительниц ДВОЕ и я сам наблюдал, как одна машет флагом, мол, проезжай и не останавливайся, а другая, в это же самое время, машет флагом, мол, остановись и забери ожидающих пассажиров. И что делать водителю? Кого слушаться? А сам он не видит никого на остановке? Вообщем, полный маразм с нашей точки зрения…

О военных в кроссовках и о замене плитки на дороге я уже тебе писал, а вот тебе ещё одна «зарисовка» с натуры. Когда я гулял по хутунам за Колокольной башней, я наткнулся на такую картину. Прямо посередине пешеходной части стоял стул, на котором сидел мужик в белом фартуке до пят, а его подстригал парикмахер в белом халате…

Как будто для усиления впечатления от этой картины (согласись, у нас такое не увидишь никогда), эту парочку безмятежно обходили прохожие, а буквально в метре от стула красовались двери туалета с голубыми дощечками с надписями по-английски «Men» и «Women», соответствующими иероглифами и продублированные символами мужчины и женщины. Стрижка на улице рядом с туалетом это, как у нас около дома, 500-ый Мерседес стоит рядом с помойкой и никого это не смущает ! Недаром, Аристотель говорил, что «если бы глаз мог видеть, он был бы животным» !

Вообще говоря, необычно для глаза всё. Например, они вдоль этих узких хутунов сушат бельё на растянутых веревках, а рядом стоит китаец с этюдником и паркуются машины. Между машинами снуют бесконечные велосипедисты, причём, каждый второй велосипед с тележкой, на которой перевозят всё, что угодно: от горы белокочанной капусты до мусора.

Из некоторых глухих стен домов хутунов сделаны маленькие продуктовые лавки и можно видеть такую «картину»: у лавки никого, продавщица сидит на улице на стуле и курит (китайцы много курят), а на проезжей части женщина разгружает тележку велосипеда с ящиками репчатого лука и они о чём-то разговаривают.

А как женщины чистят этих бесчисленных львов, сидящих на постаментах? Одна моет лапы, а другая сидит у него на спине (!) и чистит завитки гривы ! И опять их двое ! Вот, что значит 1,5 млрд. населения. Ничего по одному не делают !

Правда, благодушие китайцев – это миф ! Обуют тебя или сдерут денег, как с лаовая , по полной программе ! Например, мне понадобился рожок для надевания обуви (подпяточник). Я зашел в спортивный обувной магазин, где коробки с Адидас лежали до потолка и спросил про этот рожок. А надо тебе сказать, что оригинальный Адидас продается с этими рожками по умолчанию, т.е. в коробках вместе с кроссовками лежат и эти пластиковые рожки. Но это оригинальные Адидас, про китайские поделки я ничего не знал и просто спросил продавца о рожке. Так вот, продавец перевернул пять коробок, нашёл этот рожок и объявил цену на него: 30 юаней ! Я выпучил глаза: дал ему 10 юаней и на этом мы расстались…

Много написано о движении транспорта в Пекине. Но этот «хаос» можно ощутить только на месте. Самое интересное, что у них многое ещё хуже, чем у нас (хоть что-то хуже !): взять те же перекрёстки ! Все они оборудованы светофорами, но перейти их по правилам дорожного движения невозможно ! В самом деле, например, ты дождался «зелёного» (китайцы идут как попало и никакого светофора не ждут) и дошёл до середины проезжей части, а дальше ты надолго застреваешь там, потому что, хоть для тебя и горит «зелёный», но встречные машины, поворачивающие направо и не думают тебя пропускать ! Тебя просто нет! А потом загорается «зелёный» для основного потока и тут «отрываются» орды велосипедистов, которые по диагонали едут налево, как будто, так и нужно.

Количество же велосипедов и скутеров просто поражает. Китайцы не только едут на них со всех сторон. Все стены хутунов заставлены велосипедами, торговая улица, идущая от Барабанной башни до большой автомагистрали, например, в два ряда заставлена велосипедами и скутерами, имеющими свой официальный паркинг, так что между ними и места-то не остаётся, а толпа прохожих их спокойно обходит, как будто не замечая.

А если на перекрёстке стоит регулировщик со свистком, то его функция заключается в создании оглушительной трели на этом свистке, потому что, по моему наблюдению, его никто и не думает слушать: свистит себе в удовольствие, а люди двигаются сами по себе…

А Пекинское метро ? Нужно изрядно затратить времени, чтобы привыкнуть к мелочам, которые и составляют суть твоей поездки.

Например, в Пекине вход на станцию метро обозначен квадратным столбом или табличкой, на которой стоит подсвеченный синий знак с буквой «D». На этом же столбе или на входе на станцию указано время первого и последнего поезда. Перед тем как попасть на платформу через турникеты ты должен пройти проверку безопасности. Если ты несёшь с собой какие-то вещи в сумках или пакетах, то их нужно пропустить через сканер. Как в аэропорту, ей Богу ! Далее, чтобы пройти турникеты, тебе необходимо приобрести билет или воспользоваться проездным. А вот после начинается самое интересное. Дело в том, что на указателях направлений движения указаны только конечные станции линии метро. Поэтому ты лихорадочно ищешь по-английски (иероглифы тебе вряд ли помогут) название нужной тебе станции (на карте или табло) и ориентируешься по стрелкам в направлении движения. Но хуже всего дела обстоят со 2-ой линией — это кольцевая линия и у нее нет конечных станций. В этом случае ты находишь на карте метро следующую станцию от текущей в направлении движения.

В пекинском метро заходят и выходят в вагон одновременно. Заходят с боков, а выходят по центру. На полу есть соответствующие стрелки.

В вагонах метро, по мере движения, объявления делаются как на китайском, так и на английском языках. Есть информационные мониторы и табло. В новых вагонах прямо над дверью есть светящаяся схема линии, на которой показывается пройденный путь поезда. На самих станциях пекинского метро стали появляться (как в Шанхае) большие LCD-мониторы с информацией об оставшемся времени до ближайшего поезда и следующего за ним.

Турникеты также оборудованы сканерами. Прикладываешь билет, турникет открывается, и ты проходишь на платформу. А вот билет выкидывать нельзя — он понадобится на выходе. После поездки ты идёшь к турникету и вставляешь билет в специальную щель. Турникет проглотит билет и выпустит тебя с платформы. Проходишь только через те турникеты, которые обозначены зелеными стрелками. Кстати, одноразовые билеты действительны только на день покупки.

С детьми там обходятся по росту, а не по возрасту: билет позволяет провезти одного ребенка ростом меньше 1,1 м бесплатно. Маленьким детям (ростом меньше 1,1 м) не разрешено проходить в метро одним.

И последнее, в пекинском метро принята одинаковая оплата проезда — по два юаня независимо от расстояния. Исключение составляет линия на аэропорт: Airport Express, там оплата составляет 25 юаней. Что бы пройти через турникеты надо купить билет на одну поездку или завести проездной билет.

Вот такое метро. Впрочем, я передвигался по городу, в основном, на такси.

Ещё опишу тебе пару «аспектов» жизни в столице Поднебесной. Много написано о том, что китайцы любят на свежем воздухе заниматься У-шу или схожими упражнениями (в основном, это оздоровительные упражнения).

Нет, написано всё правильно, но сопровождает это столько «необычностей», что не перестаёшь удивляться.

Например, чтобы не опоздать к 8-и часовому завтраку, я каждый день вставал в 6 утра и выходил наружу Института. Два места были подходящими для утренней часовой зарядки и пробежки: длинный бульвар, до которого нужно было идти 5 минут пешком и большой парк в 2-х остановках на автобусе. Я предпочитал бегать на бульвар: просто там было тише, чем в парке и к тому же бесплатно. Да-да, в такую рань коммунистический Китай собирал входную плату (3 юаня) в парк ! В кассах сидели тётки, котроллёры стояли у входа в парк – всё было с самого утра. А вот в самом парке между деревьями группы из 10-30 человек под руководством инструкторов занимались теми самыми упражнениями: махали руками и на выдохе что-то выкрикивали, чем создавали невообразимый шум. Так что мне, в своём гордом одиночестве, там нечего было делать.

А вот на бульваре такого не было, зато было другое. Представь себе наш парк, сквер или бульвар а 7 часов утра. В лучшем случае, ты встретишь одиноких «собачников», (в Пекине они тоже есть, но все собаки малорослые и не породистые, что их резко отличает от наших собак), а в Пекине там кого только не встретишь ! Для этого города, что 07 часов, что 14 часов — особой роли не играет. В 7 утра десятки прохожих спешат на работу, столько же разводят руками и делают какие-то упражнения, те, кто помоложе, играют в бадминтон (правда без сетки) или подбрасывают ногой специальный волан (китайский футбол). Между ними ездят рабочие на велосипедах с тележками, наполненными опавшей листвой и убирают территорию, а посередине бульвара работает шикарный туалет.

Но и это ещё не всё. Дело в том, что все кустарники на бульваре были подстрижены, не было ни одного см голой земли (всё засажено подстриженной травой или убрано плиткой) и главным деревом на бульваре, да ещё с табличками (как в ботаническом саду) является не что-нибудь там, а Гинкго Билоба! Я писал тебе уже, что у нас это одно из лучших растительных лекарств (напомню биологическое действие таблеток из листьев Гинкго Билобы: антиоксидантное (очень модное, в последнее время, направление. Недаром, так популярен зелёный чай, содержащий т.н биофлавоноиды – одни из лучших антиоксиданов) улучшающее микроциркуляцию в головном мозге и других органах, ингибирующее фактор агрегации тромбоцитов и др.), а в Пекине – декоративное дерево, которым засажен весь бульвар !

Есть ещё кое-что в Пекине, что его существенно отличает от любой другой столицы мира; это т.н. чайные церемонии и утка по-пекински.

Что касается чая, то необходимо оговорить, что мы, в основном, знаем и пользуемся индийскими и цейлонскими сортами, а опробование чая при покупке у нас вообще не принято. Там абсолютно всё по-другому. Во-первых, сорта чая только китайские (что и не удивительно!), да они и на порядок лучше того, что продаётся у нас. Во-вторых, помимо зелёных и черных (красных) чаёв, которых великое множество и все с «поэтическими» названиями, китайцы любят т.н. улуны, что уж совсем непривычно для русских. По крайней мере, я с подобным чаем столкнулся впервые. Название чая улун происходит от географического названия — реки Улунцзян («река черного дракона»), протекающей в провинции Фуцзянь, где и производится основная часть чаев улун. По технологии производства чаи улун относят к полуферментированным чаям с разной степенью ферментации. То есть, они занимают положение между зелеными и красными (в повседневном понимании черными) чаями.

Чаи улуны можно купить материковые (провинции Фуцзянь) или тайваньские. Лучшими среди материковых улунов считается чай улун Да Хун Пао (кстати, в 1998 года на праздновании утесных улунов с гор У-и 20 граммов чая Да Хун Пао с материнского куста, которых всего то восемь, были проданы с аукциона за 19 400 долларов США) или Тегуаньинь из уезда Аньси. Тайваньские Улуны, берут свои корни в горах У-и, откуда в 1810 году несколько саженцев были перевезены на Тайвань. Тайваньские улуны всегда дороже. Я думаю и потому, что лучше и потому, что привозные.

Из тайваньских Улунов наиболее известным и популярным является чай Дунфан Мэйжень, или «восточная красавица». Возможно, потому, что по своим вкусовым качествам этот чай очень похож на красные.

Красные (чёрные) чаи тоже необычны, потому что, во-первых, они имеют своё название – Пуэр, во-вторых, это всегда прессованные чаи в лепешки разной формы и, в-третьих, разные культуры бактерий и разная организация процесса ферментации оказывают большое влияние на вкус, аромат и полезные свойства пуэра. Период ферментации качественного пуэра длится не менее 6 месяцев. С ростом популярности этого чая становится все сложнее купить пуэр, приготовленный по традиционной технологии, так как все больше производителей используют быстрый, упрощенный способ ферментации (опять же, они дешевле, а значит доступнее).

Купить чай в Китае очень сложно и это не дешёвое удовольствие. Вот почему в специальных магазинчиках чая перед покупкой все обязательно пробуют свежезаваренный приглянувшийся чай в специальных стеклянных или фарфоровых стаканчиках. Эта процедура покупки чая может затянуться и на часы: поэтому не стоит торопиться.

О нас Институт позаботился: была выделена специальная комната, и каждый день после обеда её открывал старый китаец или его сын. В этой комнате все полки были завалены разными сортами чая, стоял стол со стульями и набор для заварки чая. И хотя оба «продавца» не говорили ни на каком языке, кроме китайского, вопрос «сколько стоит» тот или иной чай знали на всех языках (не отвечали, а набирали на калькуляторе в юанях), а ты мог заваривать и пробовать любой чай, хоть целый день, перед покупкой. Или заказать, если ты такой умный, и тебе они привезут на следующий день. Я, кстати, купил себе зелёный чай и улун в пакетиках на время пребывания в Пекине, не говоря уже о доме.

О «чайной церемонии» ничего тебе писать не буду, потому что это больше действо для туристов, которое ты можешь пройти и в Москве.

Такой же церемонией, а отнюдь не едой и даже не трапезой является потребление «утки по-пекински». Здесь гораздо больше традиции, чем вкусовых ощущений: от выбора ресторана до способа приготовления. Утку по-пекински готовят двумя способами. Первый способ — это когда утка жарится в подвешенном состоянии над очагом, огонь для которого дают дрова финикового, персикового, грушевого или других фруктовых деревьев. У такой утки кожица хрустящая, красноватая и блестит, а мясо источает аромат фруктового дерева. Второй способ — это когда утка жарится в закрытой печи. Температура в печи сначала бывает высокой, а затем постепенно ее снижают. У утки, испеченной таким способом, кожа хрустящая, а мясо, хотя и жирноватое, но не приторное. Чтобы в Пекине отведать настоящую жареную утку, нужно обязательно пойти в ресторан-ветеран. Таких в Пекине несколько, но всё равно нужно предварительно проконсультироваться «у местного».

Утка, жаренная в закрытой печи, как по внешнему виду, так и по вкусу, мало, чем отличается от утки, жаренной в подвесной печи, но у нее все же есть несколько заметных отличий. Во-первых, технология приготовления. Особенность жарения в закрытой печи заключается в том, что здесь нет интенсивного огня. Вся дело в медленном огне, температура которого постепенно падает. Технология приготовления такой утки в какой-то степени сложнее.

Затем подают суп, изготовленный из остова утки. Суп этот имеет молочный цвет и им заканчивают трапезу. Словом это, как всё в Китае, больше смахивает на церемониальность и уж никак на потребление утки, т.е. еду. Если сюда прибавить соответствующий «восточный» антураж ресторана (красные фонари, музыку, потолочные балки, изукрашенные красочными картинами, красные колонны, низкие столы и т.п.), то всё встанет на свои места.

Дальше – больше. Из одной утки повар нарезает 108 кусочков. К утке подают специальный соевый соус, чтобы приглушить несколько сладковатый вкус мяса. В прежние времена ели только кожицу утки, а теперь едят всё. Едят утятину обязательно завернув её в рисовый блин. Делается это так: взяв тонкий блинчик, обмазывают его соевым соусом, кладут два-три кусочка утятины, несколько стручков лука-порея, кусочки тонко нарезанного огурца и заворачивают все это в трубочку. Вот теперь можно сказать: «Приятного аппетита !».