Испытание солнцем. Что остается от сказки потом — После того, как ее рассказали? «Алиса в стране чудес» В.Высоцкий

Мёртвый прибой слышится у меня за спиной. Народ спит в просторной яхте. И каждому, кроме супружеской четы, уготовлена отдельная каюта. Чета соответственно страдает в форлюксовой. Залётная волна слегка раскачивает яхту. А звёзд не видно – противосолнечный навес скрывает их. Ночная судьба моя – бодрствовать по прихоти рыбаков наших. Спящих не менее мертвым сном. — Мы пойдем на месяц по Хорватии – эта мысль сформировалась буквально через несколько дней после окончания турецкой поездки. Дальнейшие действия двигались по трафарету, веками освященными. Кто то мечтал, кто то покупал… А кто то критиковал. Но все равно мы приближались к цели.

В последние дни, зная нрав чартерных компаний, мы с моим любимым соседом дядей Володей решили реанимировать мой затонувший бинокль. Долго протирали себя в основном изнутри спиртом, а потом отполировали части его зубной пастой. Результат превзошел все ожидания. В последний день перед отбытием, я предложил Боцману взять с собой два литра спирта, зная нравы таможни. Но он категорически отказался, ссылаясь на свою загруженность многочисленными ноутбуками и прочей аналогичной нечестью. Он напрочь забыл, как в прошлом году мы вынуждены были купить пузырь водки за сорок евро и то после длительной торговли. И в этот раз пришлось утешать себя нам с соседом не менее спиртосодержащим.

Многие читатели моих опусов возмущаются наличием спиртосодержащих тем. А зря. Если бы я писал кулинарную книгу, никто не упрекнул бы меня в описании изобилий специй и приправ. А походы состоят из незамутненных человеческих радостей, чистых, как спектр. Всего семь цветов, но каких ярких! А полутона подчеркивают их.

29.06.2008 г. Первый день – день свершения. К четырем часам ночи все наши разрозненные части команды воссоединились в аэропорту Внуково. Правда, с потерями. Сын Рифата умудрился заболеть ветрянкой в предыдущий день. До сих пор меня продирает дрожь, когда я представлю чувства ребенка! Конечно, отец его свозит в круизы, а потом и сам он сможет стать путешественником. Но вот так прервавшееся давно ожидаемое… Из-за какой то безобидной ветрянки…

Первым старинную, как мир, песнь забывчивого туриста взвыл Граф. Любимая куртка осталась еще дома, а морская шапка в машине. Ария исполняется фортиссимо и очень эмоционально. Посвящается собственной жене. Ну и кто же еще может быть виновен? Перед посадкой народ протралил дьюти фри и меня загрузили дополнительными сумками. В результате кофр с раритетным барографом и со всеми документами оказался забыт. Моя астма не дает исполнить арию, но пантомима из вздыбленных волос с лихвой ее заменила. Бросаю все оставшееся на первое попавшее сидение в салоне самолета, умножая количество покинутых вещей, и бросаюсь на поиски. Посадка уже закончилась, но я успеваю обежать весь аэропорт. Безрезультатно. Обнаруживаю кофр за мощными телесами раздевающейся дамы в зоне персонального досмотра. И под вопли персонала: «Посадка закончилась! Самолет отбывает без Вас» прорываюсь на свое законное место.

Первый час полета проходит в восстановлении дыхательной системы. В половине восьмого по местному времени прибываем в аэропорт Сплита. Ария семьи Горшковых продолжается. Не успели мы пройти таможню, как получили весь свой багаж. Кроме знаменитой красной сумки оной семьи. Еще при сдаче багажа была устроена сцена персоналу. Памятуя предыдущий случай, они самое ценное сложили в отдельную сумочку. К сожалению ценностей оказалось много, а сумка, соответственно, большая. Милая девушка с садистской злобой отобрала ценности. А теперь, в Сплите, мы пожинали плоды. Наконец, изрядно помотав нервы Олеси, сумка сжалилась и нашлась. В марине грузимся на яхту «Host». Народ шерстит по яхте с детской непосредственностью римских завоевателей. Потрясает грандиозный кокпит с двумя штурвалами. Внутренний салон, предвидится, будет забыт. Два туалета производят впечатление, но кто же ими пользуется? Мастер чартерной компании «Evromarin» Борис (с ударением на первом слоге) сдает мне яхту. Очень кратко, замечу.

Сунув мне в руки список вещей, объясняет, мол проверь, подпиши и отнеси в офис. Еле успеваю задать пару наводящих вопросов, типа: почему не горит лампочка над штурманским столиком. «Ха» — произносит Борис и исчезает. На веки вечная. Беру подписанный листочек и иду в офис, где мне на чистокровном английском с переходом на хорватский что то пытаются объяснить. Понимаю только одно – грузят еще на сто пятьдесят евро. Привожу Боцмана, как переводчика. Оказывается нам выдали четырехтактный подвесной мотор, который стоит четыреста евро в месяц. Но нам делается скидка. А кто-нибудь просил его? Большое русское мерси. В местном ларьке закупаются продукты на несколько дней проживании. Именно ларьке, ибо чувствуется ненавязчивый сервиз бывшей страны соц. лагеря. Но цены вполне европейские. Диалог. Рифат: «Какое пиво не говно?» (ударение в конце) Ответ: «Вот это не говно» (ударение на первом). Сборы длятся не долго, и уже в полдень мы выходим. Море смягчает жару. Пытаемся отойти от предыдущей московской жизни. Пока получается плохо.

Доходим часам к пяти к чудесному заливчику на острове Хвар, что чуть левее Староградского залива. Готовится не менее чудесная гречневая каша под соответственные соусы. Довольно многочисленные. И отходим ко сну. И плевать нам на дежурства на зеленой стоянке. 30.06.2008 г. Понедельник. Продуктовый день. Не спеша просыпаемся, готовим сытный завтрак. Вернее, готовит Рифат, а мы дружно предвкушаем. Отходим в полдень и идем в залив к городу Stari Grad. Попутно придумываются разные планы, как обойти портовые сборы. Например: тихо-тихо подкрадываемся к городу и на динго с четырехтактным мотором захватываем его. Действительность оказалась прозаичнее, но более драматична. Когда до нас доходит, что придется воспользоваться услугами ловцов яхт, чалимся. Довольно свежий ветер дует в борт, затрудняя подход к причалу, а тут еще наши приемщики вздумали попрактиковаться в английском.

С первым заданием я справляюсь, понимая, что муринг хотят подать по левому борту. Но когда подхожу, как просят, они начинают вопить благим матом. Эта игра в Поле Чудес нам знакома. Большинством голосов, против одного воздержавшегося – меня, возобладало мнение что чалиться надо носом. Наконец, Рифат, как самый сообразительный, догадывается, что искомое слово – кранец. Пять минут позора и мы прочно стоим на чальных концах. Народ со смирением платит за стоянку и исчезает в дебрях города. Часа через два появляется Боцман, дабы использовать динго с четырехтактным мотором. Все-таки не даром мы заплатили за него сумасшедшую цену! Вскоре он доставляет гору продуктов. Перетащив их на яхту, ребята вытаскивают динго на палубу. Естественно, при этом теряя солнечные очки Боцмана. Длительная музыкальная пауза – песнь Покинутого Туриста. Туриста, которого покинула любимая стопятидесятидолларовая вещь. Выходя из залива, народ с завистью наблюдает за идущими на встречу яхтами под бабочками (это когда ветер дует точно в корму, а паруса расставлены в разные стороны). Ложимся курсом на восточную оконечность острова Brac.

Исполняется мечта – мы идем на бабле! На радостях Рифат решается искупаться на канате. Рядом стоит Граф с тоненьким шкертиком в руках, готовясь быть вторым номером На мои возражения выливается целый ушат ругани. И перестраховщик я, а для них море Адриатическое, что лужа подмосковная. Особенно после третьего стакана. Рифат бросается в море… Народ с завистью вопрошает: ну как? И в ответ слышится: «Жопа!» Скорость более шести узлов. Рифата ввинчивает в воду. Народ по привычке дает ценные советы, типа – тормози. Юмористы. Резко разворачиваю яхту против ветра. Для начала скорость при повороте возрастает, вливая в Рифата лишнею порцию адреналина вкупе с морской водой, а потом мы его подтягиваем к яхте. Разговоров – полные штаны. Уже часов к пяти встаем в заливчике на острове Брач. Первая стоянка нам не понравилась. Идем ко второй. А эта тем более не принесла удовлетворения. Делаю красивый вираж, а дядя Володя не успевает поднять свои многочисленные снасти. В результате леска наматывается на винт.

Вместе с блесной умопомрачительной стоимости. Безотказный Боцман спасает яхту. Традиционный мотив Покинутого Туриста, ария Рифата Пока мы выбирали стоянку, местные рыбачки успели перегородить вход в него сетью. Встаем на одном кормовом якоре. Народ продолжает развлекаться. Олеся потеряла при купании с маской серьгу с изумрудом. Кто-то еще что-то потерял… Тяжел отдых яхтсмена! Ария покинутого изумруда в исполнении Олеси задумчиво грустна. Зато ее супруг составляет ей жизнерадостный аккомпанемент. Правда тихо и только нам на ушко: «Да закажу я ей еще одну такую сережку. Но сейчас я об этом не скажу. Пусть знает в следующий раз!» Последователь Макаренко… Рыбачки наши устанавливают дорогу японистую сеть. А она даже не хотела тонуть! Народ плюет и утешает себя неземным ужином. Сегодня явно не рыбный день. Постепенно все удаляются по каютам. Яхта необычайно просторна.

Семейство Горшковых поселилось в форлюксовой каюте. Рифат и дядя Володя получили каждый по индивидуальной. Боцман захватил кокпит, а мне достался салон. Весь целиком. Уселся за ноутбуком, причем сначала за одним, потом перешел на второй, вампиром высасывая энергию. И только успел написать несколько строчек с которых и начинается этот опус, как задул ветер. Выскакиваю в кокпит, а там уже в боевой стойке сидит Боцман. Звездное небо, а на воде полная темнота. Фонариком подсвечиваем… И понимаем, что якорь не держит. Нас сносит как раз на сеть. Включаем мотор и чалимся по новой. На шум выползает остальной народ. Кроме Олеси – она нам верит на слово. Решаюсь не спать. Ветер усилился до двадцати узлов. Но якорь держит, глаза слипаются сами собой…

1.07.2008 года. Вторник. День дяди Володи. Утром сердобольный народ позволяет мне выспаться всласть. Поэтому выход поздний. Идем под мотором. Боцману не дают покоя лавры Рифата, а я спокоен, как удав. И почему я должен возражать, если хочется наступить на одни и те же грабли? Втихаря снижаю скорость с шести узлов до пяти. Боцман бросается в воду… Но слов произнести не может. Только элегантно помахивает ручкой. Свободной от петли страховочного каната. Моя рука, заблаговременно лежащая на рычаге скорости, дергается в такт взмахам утопающего. Боцмана вскоре отлавливают. И опять много разговоров. Заходим на восточную оконечность Хвара и выбираем место. Дядя Володя с упорством юного самурая продолжает забрасывать блесну. И, о чудо! Боцман замечает пенистую точку на горизонте. На свет божий появляется наша (наша!) рыба. Потрясенный до глубины души, я безропотно выполняю все пожелания героя дня. Чалится кормой к скалам? Пожалуйста! На расстоянии трех метром? Да без проблем! Моя покорность принесла плоды. Оголодавшая рыба бросалась на все. Она пожирала наживку, хлеб, крючки… А мы вели счет. Победил Рифат. Дармовая уха победила нас. Сломленные изобилием, на утро вынуждены ее выбросить в естественную среду обитания.

2.07.2008 г. Среда. А все равно день прожит не зря. После обеда разгуливается ветер и мы идем опять идем под парусами в сторону Peljesac. Нахожу по чарт-плоттеру очаровательный заливчик. А он занят мощными рыболовецкими сооружениями. Приходится уходить в соседний заливчик. Рыбы тут нет и в помине. Да и черт с ней. Зато опять высыпаюсь всласть. 3.07.2008 г. Четверг. Придуманный мир. Утром буянит Боцман. Ему позарез надо сегодня быть в Дубровнике. Но ветра нет, а до Дубровника далеко. Бунт подавляет Рифат, отправляя его на исследование пару веков назад забытой рыболовной сети, а потом на завоевание современного рыболовецкого колхоза. Приезжает он умиротворенный ракией, рыбой и честным трудом на благо хорватского народа. Передовая часть этого народа училась в Москве в медицинском институте. Теперь работает рыбаком. Ну и что можно ожидать от института имени Пирогова? Все равно деньги содрали, выпускники.

Наконец мы отходим. Ветра нет, идем под мотором. Заходим за мыс и идем по каналу между Peljesac и островом Korkcula. Ветер поднимается, усиливается, но… опять идем под мотором – вмордувиндт, простите за банальность. Неожиданно пищит лот, показывая чуть ли не нулевую глубину. Правда, тут же спохватывается. Дядя Володя в шоке. Он, опытный командир экипажа вертолета, привык верить приборам. В отличии от меня. Какая может быть мель на фарватере? Неугомонный дядя Володя опять тралит многочисленными рыболовными принадлежностями. Да, да, да! Он снова поймал! Правда, в этот раз серфингиста. Они мошкарой вились вокруг нас на сумасшедших скоростях. Один, самый умный, решил пройти за кормой. Я радостно машу ему ручкой – мол, ты и попал, мужик! Он машет ответно и цепляется за блесну. Брык – один есть! Как известно, у мошки мозгов нет, и вот уже второй прижимается к корме.

В этот раз я указываю ему на леску – сколько можно, соли на всех не хватит. За леску цепляется, но не попадается. Пронесло. На всех парах несемся на остров Млет (Mljet). Морские волки, увидав в отвесной скале дырочку в десяти метрах над уровнем моря, голосуют за ночевку в этом чудесном месте. Понимая, что авторитет мой загублен на веки вечные, стиснув зубы, иду к давно облюбованным по лоции заливам. Большое Соленое озеро оказалось забаррикадировано, над вторым висит знак «стоянка на якорях запрещена», но зато третье! Мечта шкипера, желающего спать по ночам. Услада рыбаков. Одним словом, тут и остановились. Рифат в плавь исследует Малое Соленое озеро, семья Графа с примкнувшим к ним Боцманом, отправляется на поток и разграбление Большого Соленого, дядя Володя продолжает успешные эксперименты с оголодавшей рыбой, а я пытаюсь хоть что-нибудь вспомнить, занявшись этим дневником. Так что действительность ни при каких условиях не совпадет с реальностью. «Этот мир я придумал недавно, этот мир я придумал не зря». Троица на динго вернулась самостоятельно, хотя в это верилось с трудом.

Сто двадцать килограмм Боцмана, плюс девяносто – Графа (Олесю можно не считать, как исчезающе малую величину), погрузили лодочку на много ниже ватерлинии. Зато масса впечатлений. Запуганные неожиданно свалившимся капитализмом, да не менее неожиданной нашей троицей, аборигены защищались, как могли. Но «Руссо туристо» выжали из них пару бутылок пива и пузырь красного вина. Коллекционное вино обошлось бы дешевле. Русские, как всегда, победили.

4.07.2008 г. Пятница. Дубровник. Проснулся я в семь утра, поднял Боцмана, пока он не успел приказать мне идти в Дубровник, и мы отчалили. Ветер, понятно, вмордувинд. Перед Дубровником долго советуемся с лоцией, связываемся с Москвой с капитаном… И становимся на ту же стоянку, о которой шептала лоция. Верить надо морским картам. В марине находим бассейн, ресторан, московскую парусную школу о десяти яхтах. Жара несусветная и народ пережидает ее за кружкой пива. В город выходят вечером. Довольно скоро возвращаются – жара не спала, смотреть особенно нечего, магазины уже закрыты. А к нам с дядей Володей приходит в гости капитан испанской яхты, проникнувшись чувством восторга к русским. Восторг – от Боцмана. Когда испанцы фотографировались, он подошел к ним, перепугав до смерти, а потом помог сфотографироваться. А мог и бритвой по горлу. Дядя Володя скармливает ему разведенный спирт, убеждая, что это «рашен водка». Вдоволь поупражнявшись в языке мимики и жеста, он удаляется слегка покачивающейся морской походкой.

5.07.2008 г. Суббота. Как своровать незаметно для самого себя. Граф с Боцманом удаляются в город за покупками. Возвращаются точно в двенадцать, нагруженные подводными ружьями (кстати, в три раза дешевле, чем в Москве) и прочими необходимыми принадлежностями. Граф с изумлением замечает на себе новые плавки. Допримерялся. Выходим в половине первого. Конечно, под мотором. Народ продолжает развлекаться, что бы в дневник можно было занести свежие приключения. Граф хочет выплеснуть за борт ведро. Но неутомимый дядя Володя отстаивает эту честь и побеждает, после короткой дискуссии. Ведро летит за борт. Приходится выполнять тренировочный подход к утопающему. Народ слишком медленно ищет багор, а яхта уже рядом с ведром. Дядя Володя бросается за борт, спасая казенное имущество. Подхожу кормой. Рядом со мной стоит граф с бокалом вина: «Кэп, возьми у дяди Володи ведро, а теперь скинь трап. Да ты мне чуть вино не пролил!!! Экий ты неловкий.» Дядю Володю засасывает под корму и я мечусь между штурвалом и кормой.

Я смутно уже помню, чем закончился заплыв дяди Володи, но то что Граф не пролил свое вино запомнил до конца своей жизни. Чалимся в еще одной чудесной бухте западной стороны острова Шикотан. И устраиваем загул на всю ночь. С песнями до упаду. Все счастливы, кроме Боцмана. Мы ему мешаем спать. 6.07.2008 г. Воскресенье. Будничное. Зайдя под мотором за Шикотан, ставим паруса. Мы ни куда не спешим и можем позволить идти в лавировку против ветра. Обходим родной медовый остров с другой стороны. Народ порывается опять сходить в магазин, но вовремя вспоминаем, что сегодня воскресенье. Останавливаемся у западной оконечности острова Мелос в бухточке Maslinovac, что рядом с предупреждающем северным знаком.

7.07.2008 г. Понедельник. НЛО из манной каши. С утра разгуливается ветер. Для разнообразия – попутный. Ставим стаксель и выходим в море. Не до конца проснувшийся народ, вяло доедает вчерашний фантастический борщ. Не все, конечно. Остальные ждут обещанную дядей Володей манную кашку. Ждут долго, так как дядя Володя, наученный горьким опытом готовить без приказа и не получившим письменного уведомления, выдерживал театральную паузу. Эффект превзошел все ожидания. Когда мы вышли из-за защиты острова, море показало все свои водяные мускулы. Скорость под одним стакселем семь узлов, волна, пробежавшееся по всей Адриатике, соответствующая. Каша, миски, ноутбуки и все остальное изображают из себя НЛО. Народ вполне логично требует, что бы я завернул в первый же попавшийся переулок или же затормозил. А если ты этого не можешь сделать, то какой ты капитан? М-да… Приходится поворачивать к нашему любимому острову. Снимается стаксель, разворачивается яхта на обратный курс и к скорости ветра в двадцать три узла добавляется наша моторная скорость в шесть узлов. Ибо курс наш становится традиционным вмордувинтом. Кроме манной каши полетные свойства обрела и наша динго. Боцман, жертвуя собой, прикрыл ее своим телом. Завистники говорят, что его вес равен ста двадцати килограммам. Он сам, явно скромничая, сообщает только о ста четырнадцати. Но динго припечаталась к яхте на мертво. Яхта кузнечиком запрыгала по морским волнам, а Боцман, полный энергии, заливаемый соленой водой, раздавал команды: «Компьютеры убрать, люки закрыть, фотоаппараты спрятать…» Раньше я считал, что это всегда были боцманские обязанности перед выходом в открытое море, но, воистину, век живи – век учись. Оставшееся время народ провел в выполнении его распоряжений. Медовый остров ласково обнимает нас уютной бухтой, защищенной со всех сторон. Правда, там уже скопилось более десяти яхт, но, в сложившейся ситуации, никого это обстоятельство не нервирует. Крутимся вместе со всеми на одном носовом якоре. Традиционно нас обжили и здесь полчища ос. Простите, я совсем забываю сообщать о главной достопримечательности Хорватии – обилии пчел. Такое впечатление, что исполнилась заветная мечта одного мэрского лица, навеки загубившая летний отдых москвичей. Это лицо, как роденовский мыслитель, изобретатель философского камня, заключенного в своей должности, все превращает в золото. Свои дети – золотые, жена – бриллиант с половину Москвы и даже совсем сбоку прикорнувший братец жены ощущает себя царицей морскою, со всеми вытекающими последствиями, после неизбежной утери философского камня. По старости владельца.

8.07.2008 г. Вторник. «Они все на одно лицо» Ветер продолжает завывать в вантах. Но стоять на одном месте сил больше нет, и мы решаемся. Впервые все вещи закреплены заранее. С палубы все убрано. Боцман, благословясь, поднимает якорь. Потом, решив очистить его от совершенно не нужных даров Нептуна, приспускает, дабы ополоснуть и… Электрический брашпиль приказывает долго жить. Да будет так с каждым нечестивцем. Долгие упражнения в белыя и черныя магии не приводят к практическим результатам. Плевать – мы люди привычные. Выходим под мотором и вскоре ставим стаксель. Ветер всего лишь шестнадцать узлов, но разбуженное еще вчера море выдает волну по полной программе, что там твои русские горки! Боцман, рассказчик от бога, выдает серию морских историй. И все о героической гибели моряков. Жуть. Первая не выдерживает Олеся. То ли от рассказов, то ли от качки она сбегает внутрь. Муж ее не покидает в трудную минуту и вскоре супружеская чета почивает мирным сном, убаюканные Адриатическим морем. При подходе к острову Ластово ветер стих. В гротескном отличии от волн. Но, зайдя за первые островки, нам и от них удалось избавится. При прохождении одного из островков я, сдуру, поставил вопрос на голосование народу. Его можно обойти с обеих сторон, но слева лоция грозит мелью, а справа – чисто. Зато слева прошелся дневной Летучий Голландец. Задача для буриданова ишака. Народ предпочел авантюру.

А другие в парусные походы и не ходят. Хищно изумрудом засверкала мель, интеллектуальный лаг взвыл не своим голосом… «Левее, а теперь чуть правее…» И мы ее прошли. Зачем? А, главное, почему я это описываю? Исследовав западное побережье острова, находим еще одну замечательную бухточку. Как образно выразилась как-то Олеся, «Ой, да мы тут были! Они все на одно лицо». Но есть нюансы. Граф забодал своим новым подводным ружьем двух рыбин и успокоился. Его сменил Боцман, взяв на вооружение принцип принцессы Турандот. Для того, что бы изловить одного льва, надо поймать пять, а четырех выпустить. И точно. Он подстрелил семерых, а выйдя на яхту обнаружил, что пять исчезли из его пакетика. Нашествие пчел прекратилось с темнотой. На палубе полный аншлаг спальных мест – все занято. Все внутренние каюты достались двоим – Рифату и дяде Володе. Да я, скромный летописец, обитаю в салоне, пока ноутбук не иссыхает. Воспользовавшись тем, что Олеся не выдерживает чистого воздуха и удаляется на законно оплаченное место, я занимаю банку кокпита и обозреваю звездное небо. И много всего вспухает в сознании и стремится лечь на бумагу, но Бог, как всегда, спасает меня, обессилив ноутбук. А то еще по написал бы. Звездное небо завораживает. Мне редко видятся падающие звезды. Еще в детстве довелось увидеть падение болида. И жизнь прошла так же красочно. А теперь что толку метеоритам жертвовать собой? Все мечты исполнились.

9.07.2008 г. Среда. Панихида по брашпилю. Утренний скандал. Народ выкинул в воду морскую звезду, добытую Боцманом. Я встал на защиту частной собственность, но до тех пор, пока не выслушал аргументы противоположной стороны. Оказывается, с утра легионы пчел атаковала неубранную яхту. Звезда, вместе с прочим мусором, привлекла их пристальное внимание. Одинокий Граф сражался мужественно, но был ужален в живот. Тогда мнение мое претерпело изменение. Чужая собственность не должна портить жизнь окружающим. Проходящий на утреннее омовение Рифат прокомментировал мои рассуждения: «Римским правом развлекаешься?» Но звезду все же выловили. Ибо частная собственность, в отличии от живота, неприкосновенна. Борьба с мертвым брашпилем продолжается. Консилиум постановил, что реанкорнации он не подлежит. С помощью многочисленных и безропотных русских матерей его поднимают. И мы идем к неисследованной части острова Корчулы. Все еще хорошо качает и Боцман продолжает повествование про покойничков. Традиция, однако. Но, выяснив, что ветер слабый, естественно, в отличии от волны, сменил гнев на милость и перешел на более человеколюбивые темы. Заходим в залив города Vela Luka. Чалимся к мелководному причалу. Лот аж взвыл от возмущения. Народ прочесал магазины, пообедал. Стоянка тут более дешевая, чем в фешенебельном Дубровнике.

А Рифат еще более удешевил ее с помощью старинного русского метода: «А давай обойдемся без глупых формальностей, всяких там чеков и прочих излишеств» Не выходя из залива Vela Luka, чалимся. Народ, увидав пятачок воды без ряби, предлагает чалится там, надеясь на постоянство ветра, а я, увидав крутящуюся на одном якоре яхту, встал подальше от нее. Во избежание. Народ, естественно, ворчит. Верная примета, что пора ребятам либо самим становится за штурвал, формируя экипаж из своих друзей, набираясь опыта в щадящей обстановке, либо нанимать платного шкипера, готового за соответствующую мзду не спать по ночам на «зеленых стоянках».

10.07.2008. Четверг. «Ибо я есмь» Идем к Хвару. Заходим в проливчик между островами напротив города Хвар, рядом с обещанной мариной. Марина присутствует, но отсутствуют исторические памятники. Ребята решают пообедать. И длится это мероприятие до вечера. Часов в шесть идем к городу. Много мачт, но причала не наблюдаю. Все стоят на бочках. Захожу в самую кучу… Нет! Одни бочки. А впереди двое ребят после вино-водочного супчика раскомандовались не по детски. Размышляю: можно встать на бочку (в прошлом году я чалился в одиночку), но пока ребятам объяснишь, как это делается, да и когда они смогут найти чальный конец, а как они смогут передвигаться после вышеупомянутого супчика… Можно, конечно, постараться, но зачем? Например, затем, чтобы мы с дядей Володей сходили в город на динго, а Олеся, как самая младшая, посторожила ее. А остальные поболтались на внешнем рейде среди разных шведов. Как селедки на бочках. Попили бы холодного «точено» пива… Но, понимая, что воспитание дяди Володи никогда не позволит эксплуатировать своих товарищей в своих желудочных интересах, наступаю на горло своей мечте о пиве и разворачиваю яхту в открытое море. А жаль. Идем в море в сторону Stari Grada. Сильная качка улетучивает хорошее настроение от обеда. И кто бы мог подумать! После долгого выбора места, под последними лучами солнца, находим местечко с небольшими отельчиками Stiniva (по просьбе Боцмана: N 43 градуса 12 минут, EO 16 градусов 28 минут). После третьей рюмочки удаляюсь спать. А народ продолжает расслабляться. Ну и кому еще можно промыть косточки? Конечно, до тридцать восьмой рюмочки, промывается капитан. Ешьте тело мое, пейте кровь мою, ради сохранения душевного комфорта круизного. Ибо я есмь!

11.07.2008 г. Пятница. Ресторанные судороги. А вот с утра меня прихватила моя астма. Впечатление такое, как будто повторил тринадцатый подвиг Геракла. Полное бессилие. Надо же так повести с болезнью! Звоню в Москву в чартерную компанию. Пытаюсь узнать о наличии шкипера. Но Рифат заявил, что проспиртует меня, но чужих людей на яхту не допустит. Заходим в Stari Grad. Исполнилась мечта любителей городских ландшафтов. Рестораны содрогнулись.

12.07.2008 г. Суббота. Последний день Горшковых. После долгих попыток вспомнить предыдущий вечер, выходим поздно, часов в одиннадцать. Отход соответствовал предыдущему вечеру. Для начала лежащие и стоячие становятся по стойке смирно в соответствии со своими физическими возможностями, но каждый прижимая правую руку к сердцу. Под хорватский гимн. Половина города сбежалась смотреть на нас. Потом, слегка путаясь в веревочках, снимаемся с муринга под «Прощание славянки». Проходим уже испытанным проливом между Брачем и Солтой. Прячемся от ветра за первым же мысом Брача. Ребята даже сбросили якорь метров на десять. Самоотверженно. Ибо, после прощального купания, пришлось его и поднимать. На родной марине в Сплите нам чудесным образом чинят брашпиль. Причем за несколько минут. Оказывается, Рифат случайно переключил выключатель, находящийся в его каюте. А мужики то еще не знают! А дальше ресторан. Прощальный. Приносят каждому по кусочку мяса, размером с коровью лепешку. Причем, коровы были племенные. У моего младшего Чудища День Варенья. С утра еще звоню. Его, поздравляю. А сейчас первый тост за него. Да сбудутся мечты Билли Бонса, штурмана.

13.07.2008 г. Воскресенье. Цена здорового сна. Ах, проявите интерес к моей персоне! Вы, в общем, сами — тоже форменные сони, Без задних ног уснете — ну-ка, добудись! Но здесь сплю я — не в свои сони не садись! В.Высоцкий Чудеса у Рифата продолжаются. После ребенка его, по волею случая лишившегося круиза, приказала долго ждать и обещанная нам Юля. Она проснулась вовремя, но решила прикорнуть минут на пять. Результат в этих случаях известен. Горшковы исчезают благополучно. Им не захотелось поспать на яхте лишнюю минуточку. Рифат будит всех по ресторанному больных людей и заставляет ехать купаться. Это в шесть часов утра! Не заправившись топливом, не дочинив дисплей контроля, бросив грязное белье прямо на причал, мы порываем со Сплитом. Ветер разгуливается. К удовольствию дяди Володи распускаем все паруса. Скорость доходит до десяти узлов в бакштаге. Останавливаемся для купания на западном окончании острова Solta. Но ушли от него не далеко и остановились Drevnik V. Бухта забита яхтами, скрывающимися от ветра. Мы становимся в самой глубине, но на мелководье. Ночь провожу в кокпите. Начинающийся дождь синхронно заставляет нас с Боцманом менять положение под бимини (кормовой навес).

14.07.2008 г. Понедельник. Нудистский берег. Рифату приходит гениальная мысль на счет билетов для своей девушки. После долгих переговоров с Москвой, забивается для нее билет до Задара. Да нам тут рядышком! Миль шестьдесят всего лишь. Часов в десять выходим. Опять под «Славянку». Попутный свежий ветер несет нас на рыцарские подвиги ради Прекрасной Дамы. Под одним стакселем, меру надо знать во всем. К полудню он стихает, оставляя гигантские волны, а потом, по привычке, меняется на противоположный. И новые волны смешиваются с предыдущими. Ветер все крепчает и мы, пройдя миль тридцать пять, скрываемся в бухте Tuzbina, острова Murter. Встаю нагло размотав шестьдесят метров цепи. Нас соответственно крутит чуть ли не по всей бухте. Добропорядочный дядя Володя указывает мне на не джентльменское поведение. Все стоят на коротко отпущенной цепи и их практически не мотает, создавая тем жизненное пространство для окружающих. А мне плевать, мне спать хочется. Боцман устраивает героический заплыв до берега. До нудистского берега. И, по возвращении, рассказывает дикие истории. Всю ночь балдею от счастья. Ветер завывает, а я спокоен. Время от времени слышится нудный перестук металлических фалов на соседней красной яхте. Значить мы на своем месте – якорь держит. Кстати, у нашей яхты с закруткой грота в мачту такие симфонии исключены.

15.07.2008 г. Вторник. Во имя женщины. Рифат будит нас в семь часов утра. И это понятно. Ветер свирепеет не по детски. И в начале девятого выходим. Но уже под «Интернационал». Знай наших. Ветер северный, почти встречный, хорошо, что с берега. Порывы доходят до тридцати шести узлов. Даже небольшое пространство до берега разгуливает крутые волны. Зато я с дядей Володей получаем бесплатный соленый душ по полной программе. Боцман спит в каюте, Рифат, соответственно, слушает музыку в своей. Ох уж эти Женщины! Особенно чужие… Дядя Володя зудит про топливо. Да и мне страшновато. Но его чутье летчика не подводит. Боцман разбирается с контрольным дисплеем, а топливо (warning!) на нуле! Бросаемся к городку Pakostane. А там сплошная мель. Но дядя Володя находит на борту яхты нз. Целых семь литров! Спасены. Становимся на якорь и заправляемся, сделав из любезно оставленной Горшковыми шикарной бутылки воронку. Перестав надеяться на судьбу, заправляем двадцать литров в близи марины «Kornati». В награду дяде Володе разрешаю поставить грот. Скорость шесть узлов. Но коварный ветер вскоре стихает. В двух милях от искомого Задара Рифат выясняет, что из предыдущей марины «Dolmaciy» до аэропорта на пять километров ближе. Возвращаемся. Марина огромна! Мирно встаем, закупаемся продуктами, готовим гороховый супчик (пальчики не только оближешь, но и проглотишь). Сижу, пишу. Боцман рядом наркоманит на компьютере. Дядя Володя в очередной раз собирает вещи, дабы удрать от нас, Рифат удалился ко сну, что бы не проспать встречу… Мирная, традиционная круизная сцена.

16.07.2008 г. Среда. Побег с корабля. С дядей Володей не прощаюсь, надеясь на не пробиваемую тупость авиационных чартеров. А зря. Вскоре прибывает Рифат с почти проснувшейся Юлей, а моего любимого соседа нет! Полный конец мироздания… Теперь уже неспешные хлопоты отходные: маркет, душевые, изготовление завтрака. Утренний аперитив – как учил изобретательный Боцман. И в радужном настроении выходим. Предварительно совершив традиционный намаз – гимн Хорватии, потом гимн России. Под рукоплескания местного обслуживающего персонала. Вмордувиндт под мотором до северной оконечности острова Ugljan. Весь народ углубился в трюмы. Я стою один за штурвалом. Глубокое счастье от выполненного долга. Все, кто хотел, на борту, а кому все это осточертело, покинули оную. Баки заправлены топливом, идем в знакомые уже районы, где все мели знаем на зубок… Пытаюсь вспомнить, а когда же я умудрился их заправить. Забыли. За этими гимнами можно забыть все. Заворачиваем за угол острова и с шиком, под стакселем, возвращаемся в южные страны. Боцман изобретает коктейли: «Стаксель», «Зарифленный стаксель»… А когда доходит до сногсшибательного «Грота», ставим его самого. Недалеко от мыса Rt Japlenicki натыкаемся на плавучий рыб. завод, вольготно раскинувшийся прямо в море. Резко меняем курс на южную оконечность острова Iz. Потрясающая стоянка. Выживаем какую то иноземную яхту и комфортно смотрим фильмы. Когда пошли мультики из сволочного канала 2×2, которым меня пытает ежедневно мое младшее Чудище, я взвыл и поставили «Последний рейд». Но не надолго – все электричество ушло на «Нашу Рашу».

17.07.2008 г. Четверг. Типично ходовой день. Продолжаем двигаться на юг. На острове Zut пытаемся найти топливную стоянку. Безрезультатно. Боцман доводит до икоты Юлю своими рассказами и коктейлями. И не только ее одну. Я в истерике болтаюсь за штурвалом. От одного только упоминания о сгущенке. Но это глубоко личное, не каждому расскажешь. Встаем в западной бухточке острова Kaprije. Не знаю, как Горькому а нам хорватская Каприя понравилась. В этот раз киношник ставит «Джентльменов удачи». Проглотили. 18.07.2008 г. Пятница. Осмотр чудес природных. Всю ночь сплю, как убитый, даже ни разу не проснулся, чтобы понаркоманить своей «пшыкалкой». И утром никак не могу проснуться. Народ уже давно топочет по палубе, готовя завтрак, а я с трудом вырываюсь в море. Не помогает. Только уже при подходе к Шибенику, слегка очнулся. Первым делом заходим на стоянку в самом центре города. Толпа моторок окружает ее.

Ветер навальный, и по хамски отвоевываем свое законное место в очереди. Нас заправляют, а когда отходим, обнаруживаю, что бак залит чуть больше, чем на половину. А чего этот придурок кричал: «Финиш?» Пожалел дизеля для нас. Обходим весь заливчик, рассматривая стоянки, а потом движемся по реке в сторону национального заповедника. Не доходя двух миль до марины в городе Крка, останавливаемся покупаться. Заодно и пообедали. Планы после таких процедур всегда меняются и мы возвращаемся в Шибеник в марину «Магдалина». Исследуем местные душевые, а когда спала жара, в девятом часу отправляемся на поиски ресторана. Не обнаружив ее в ближайшей окрестности, забредаем в местную пивнушку, где Боцман уговаривает официантку вызвать нам такси. Всего за две кружки чешского пива. Пиво не дурно, а такси приходит быстро. И через несколько минут мы на набережной. Не спеша исследуем рестораны. Боцман с Юлей фотографируются в полной темноте у каждого древнего камешка, а их там много. Но, углубившись внутрь старинного города, находим так необходимый нам паб. Сходу шокируем официантку Катерину обилием заказа.

По килограмму мидий, рыбы, кальмаров. А мне принесли стейк под грибочками. Все это заливалось красненьким вином, пока не перешли на Сливовицу. Впрочем, это было лишнее – достаточно было одного Боцмана. Со сгущенкой и чьей то фамилией. Причем тайна фамилии переросла в мировую, благодаря своей загадочности и недоговоренности. Что там тайны древних фараонов! Позднее возвращение на яхту, причем на том же самом такси. Такое впечатление, что оно единственное на весь город. И тут же разбрелись по каютам. Без фильмов.

19.07.2008 г. Суббота. Стихи и море. Просыпаюсь в половине одиннадцатого. А народ спит. Кроме Боцмана. А до окончания оплачиваемого времени осталось полтора часа. Но, как ни странно, задерживает выход сама марина. Вода льется тонкой струйкой и танки заполняются медленно. Очень во время – мы успели позавтракать. При навальном ветре, отход проходит отлично. Почти. А нереализованное почти не считается. Делаем почетный круг по марине – фотографируем четырехмачтовые парусники. И вперед, на юг! Выйдя из пресных вод Шибеника, ставим стаксель при ветерке в тринадчать узлов. Нам спешить не куда. Все традиционно. Коктейль «Стаксель», рассказы Боцмана…

Даже я попробовал прочитать стихи Беранже, да Гейне. Как выяснилось – зря. Народ сразу потянуло на берег. Надо же!. Во-первых, я знал когда то массу стихов, а, во вторых, ветерок за бесплатно мог бы пронести нас еще дальше. Но тем и хорошо, что наш автобус без тормозов, трамвай без кондуктора ходит без расписания. Становимся на материке в бухте Borovica. Яхт набралось много – явная примета хорошей стоянки. Наконец то смогли просмотреть фильм «День радио».

20.07.2008 г. Воскресенье. Дневка. Громадье планов сменилось долгим и глубоким сном почти до обеда. Утром, не проснувшись, грохотал Боцман мотором, а потом затих вместе с остальными. Неспешный завтрак, купание, чтение журналов. Впервые за круиз дорвался до печатного слова, заботливо привезенного Юлей. Вместо заказанных лекарств. Скалистые берега бухты закрывают нас от внешнего мира. И сотовые телефоны почти не работают. Мой, во всяком случае, точно через раз. С мобильника Рифата звоню домой, где мне сообщают, что уже неделю названивает мой лысо-бородатый Андрэ. Он, оказывается, стоит рядом от нас в Биограде. А мы только что там шныряли из конца в конец! И стоять будет еще две недели. А встретится не судьба и в этот раз, как и в Мармарисе в прошлом году.

Вечером народ устремляется в местный паб на динго с четырехтактным мотором. Наконец то и он пригодился. А я сторожу яхту, доедая завтрако-обеденный салатик. И в темноте слышу рокот мотора, голос Рифата: «Да вон те огни, держи правее.» Включаю огонек на столике в кокпите и ловлю их. Юля, не выдержав продуктового изобилия, прямиком устремляется в каюту, а мы, стойкие к таким испытаниям, наконец-то досматриваем фильм «Последний рейд». Отмучились!

21.07.2008 г. Понедельник. Шторм на зеленой стоянке. Опять рано утром будит меня Боцман. Хотя еще вчера договорились, что выходим попозже, так как перед Стар Градом планируется зеленая стоянка. Выходим часов в одиннадцать. В море смог связаться с Андрэ. Он запугал меня надвигающимся штормом, а барограф вещает о хорошей погоде. Кому верить? Останавливаемся, после исследования нескольких бухт на острове Solta в бухте Nekujam. Из воды выходить не хочется, а Боцман с Юлей на динго исследуют местные магазины. Рифат устраивает заплыв часа на полтора. И тут начинается самое интересное. Я никогда не любил руководить с помощью голосовых связок. Всю жизнь ходил в походы, где каждый индивидуум и ценен для всех. И перед принятием решений жизнеопределяющего масштаба, раскладывал пасьянс из возможных последствий. Нынешний народ, выбравший пепси, называет это «зашуганностью».

Сознаюсь, где-то и я перестарался. Но наконец то представился случай доказать свою правоту на практике. Перед ужином тучи стали сгущаться. На горизонте полыхали молнии. А мы, при полном безветрии, поднимали бокалы, поглощали совершенно фантастические блюда, приготовленные под чутким руководством нашего шеф-повара. Но я знал, что мой час расплаты наступает. Барограф, как по заказу, пополз вниз. После ужина традиционный просмотр видео. Традиционно не до конца, из-за нехватки зарядки в ноутбуке. Умиротворенный народ растекается по каютам. Вернее, одна парочка. А мы с Боцманом остаемся в кокпите. Боцман заботливо готовит себе постель на банке. Укладывается. Включает свое снотворное — аудиозапись Швейка. А я вольготно расположился на палубе, курю. И жду. Ветер начал разгуливаться, когда на Боцмана еще не до конца благотворно подействовал Швейк. Нас не спеша сносит на чешскую яхту. Волны растут, плохо прикрепленный динго сдувает с палубы. Жалко, нет эффекта от настоящего штормового ветра, так как нас прикрывает мыс бухты, но и действительности вполне хватает. Боцман, произнося много слов, успокаивает динго шкертиками. Но основная его мысль звучит так: «А я предупреждал! Я слышал слово шторм по радио Сплита. Кэп, на будущее, при таких словах надо становится на мурингах в марине. Значит так!

Сейчас мы идем в Сплит в марину, а если нет, то я ложусь спать. В конце концов, за что деньги уплачены?!» Я молча указываю ему на скалы за кормой. До них не более трех метров. Слово «спать» пропадает из его лексикона. Я сбрасываю кормовой канат (стоимостью не менее шестисот евро), и выхожу из бухточки. Под Боцманским лозунгом: «Даешь Сплит!» Полутораметровая волна с барашками и прочими сопутствующими рюшечками стирает и эту блажь. На сцене появляется Рифат в одежде Апполона: «А какого черта?!» Вскоре возникает и Юля. Молчаливая. Захожу в глубь бухты Рогача, за причал парома «Jadrolinija». Паром стоит на причале, дополнительно защищая нас. Рядом находится маленькая марина, занятая под завязку. Якорь отдается почти под самым причалом, но нас опасно сносит на красные шарики, ограничивающие пляж. Ничего не понимая, чалюсь еще раз. Результат аналогичен. Оказывается, Боцман, в порыве энтузиазма, распускает цепь на полную катушку. Подбираем метров пять. Теперь до шариков метров десять. За нами несутся яхты, бывшие соседями на предыдущей стоянке. Они чалятся к самому причалу. С Боцманом запиваем адреналин парочкой рюмочек. Мне помогает, а Боцману – нет. Его не успокоившаяся душа требует продолжения банкета. И он бросается в море. Оставляя меня одиноко на яхте размышлять о мере ответственности за непослушных утопленников. Но наш Боцман, переполненный энергией, вскоре замаячил на пирсе. Вместе с разноговорящим окружением. И он вернулся. В конце концов. Мокрый, но не пропивший своей тельняшки. Там его угостили пивом братья славяне в отличии от братьев англичан, которые при зачаливании повредили свой нос. После еще пары вполне советских рюмок, Боцмана сдуло в трюм. Остался я один и десять метров до уже известных шариков.

22.07.2008 г. Вторник. Марина. Время от времени появляется Рифат, с сакраментальным вопросом: «Ты спишь?» «Заснешь тут с вами» — подумал я, обнаруживая, что до шариков остаются все те же десять метров. Но начавшийся ливень все же согнал меня в каюту. Утром ни кто, тактично, меня не будил. Но Боцман (ох уж этот Боцман!) узрел, что со стоянки ушли несколько яхт и мучает меня предложением встать в марину. Я подбрасываю ему идею пройтись по бережку за нашей дорогостоящей веревочкой. И Боцман бросается в бушуешее море, а через некоторое время проявляется с веревкой наперевес. Заодно и чехам притащил их канат, который они успели оплакать. Наверное именно поэтому этот подарок судьбы они встретили мрачно. Воистину, умерла, так умерла. Отправляю безотказного Боцмана договорится с таможней, чтобы подали муринги на причале. С берега он машет, мол, заходите. А на борту только Рифат со своей спиной, да я не успевший подышать своим живительным газом. Машу ему в ответ и Боцману приходится возвращаться на яхту. Готовим ее и идем к причалу, где нас уже поджидает толпа сагитированных миллионеров. После чалки приходится доставать пузырь пива и миллионеры с радостью соглашаются на дармовщинку. Один – владелец шикарно оборудованной яхты, другой ходит на арендованном керогазе, не менее двадцати тысяч евро в неделю. Оказались австрияки, болевшие за нашу сборную по футболу, в пику не любимой ими Германии. Один из них даже знал несколько слов по-русски, пообщавшись с Батуриной на горнолыжном курорте. И вот тут и начинается настоящий отдых. Боцман подхватывает легкокрылую Юлю и они исследуют остров и магазины. Я удаляюсь в каюту и спокойно, не торопясь, можно сказать – в покое, засыпаю. За вечерним ужином смакуем предстоящие планы. Надо бы утречком уйти в зеленую бухту, подальше от цивилизации. Эх, хорошо бы!

23.07.2008 г. Среда. Международная дискотека. С утра иду на паромный причал и любуюсь на море в барашках. Мой энтузиазм по поводу зеленых стоянок рассеивается штормовым ветром. Постепенно это открытие доходит и до остальной части экипажа. И наступает полный разврат и загул. Боцман забирает мой тысячелетний тайский халат, одевает на Юлю спасжилет и они направляются в ресторан на чашечку кофе. Знай русских! Боцман, ко всеобщему восторгу окружающих, составляет новый план маршрута на завтра. Встаем пораньше, загружаем плохо переносящих морскую болтанку на паром идущий в Сплит. Там они пересаживаются на паром следующий до обожаемого Старого Града, а мы идем на яхте. И все это для того, что бы найти его шапочку, оставленную в ресторане. Вечером Рифат с Юлей идут в тот же самый ресторан, но уже в цивильных одеждах. Рыбы в этом заведении не подают, за отсутствием оной. Заказанный для начала салат подают до сих пор, хорошо, что в счет не включили. А в это время Боцман… Да! Он врубил свою гитару и толпы братьев славян заполнили кокпит нашей яхты. И я простил Боцману все. Он обучил чешских детей владению своей игрушкой, в то время, как взрослая часть абордажной команды пила «Рашен водку» (разведенный спирт). Потом появляется ром… И нам мало яхты – все высыпают на причал, где и устраивается малолетне-взрослая дискотека. Но жены наших братьев — славян довольно быстро уводят расшалившихся мужиков по законным койкам. А зря, так много было задумано! Поздно ночью метеорами влетают на яхту наши любители ресторанных утех и прямиком попадают в свою каюту. На большее не способные. Оставляя для нас огромную пиццу. Абсолютно холодную, ибо со временем подачи, как всегда все перепутал этот богом забытый ресторан. А как его расхваливали миллионеры! Господи, чем же питаются эти несчастные!

24.07.2008 г. Четверг. Встреча с русскими. Утренний Боцман неуверенным голосом вспоминает о вчерашних планах. Я молча показываю на форлюксовую каюту, мол, буди, если сможешь. Но Боцман, доказывая, что в нем осталось что то человеческое, помимо шапки, молча игнорирует это предложение. Я бы то же не рискнул. На место ушедшего миллионера, владельца яхты, приходят москвичи. Помогаем им чалится. В их команде масса детей, женщин, один действующий мужчина, да один спящий. Разговорам нет конца. Естественно, много общих знакомых. Вечером мы с Боцманом затаскиваем на яхту сначала их детей (поиграли, наконец-то, в домино), а потом Ираклия. С ним разговор был более обстоятельным. Обсудили все проблемы мирового яхтинга, а потом, но под самый конец, пришли к выводу, что за интересы березовско-абромовичей мы в руки оружие не возьмем. А будем дружить со всем миром. На яхтах.

25.07.2008 г. Пятница. Последний морской день. С утра у меня после высокомудрых разговоров побаливает голова. Но на море штиль и мы срываемся и уходим с гостеприимной марины. Машем ручкой Ираклию, а Боцман в очередной раз кричит: «Не забудь, Стар Град, моя шапочка. Там меня каждый знает!» Идем на Брач. Находим уютную бухточку и купаемся. Народ с отвычки считает, что вода холодная, а я не могу вылезти из нее. Привычный фантастический завтрак. Как и предсказывали, к обеду раздувается ветерок. Мы снимаемся и уходим в Сплит. Ветер переваливает двадцать узлов. Ставим стаксель и нас несет со скоростью в семь узлов. Боцман смешит Юлю, а заодно и меня до икоты. Что бы мы, не приведи господь, не испугались. Нас догоняют другие яхты и мы заводим еще и двигатель. И первыми финишируем со скоростью узлов в девять. Заправившись топливом, уходим в нашу родную марину. И как только зачалились, начинается ливень. Что бы жарко нам не было. Точно, после обеда ливень прекратился и наши неутомимые исследователи Боцман с Юлей устремились на поиски приключений. По холодку. Мне досталось мыть посуду, а Рифат в очередной раз спасает мировую цивилизацию от злых и ведущих не правильный образ жизни инопланетян. Справившись со своими обязанностями, выхожу на палубу и слышу родную речь. Бросаюсь на встречу с традиционным лозунгом: «Руссо туристо?» Но меня встречают очень холодно и сквозь зубы цедят: «Были мы в вашем Стар Граде и в ресторане посоветованным вами» «Мною?!» «Ну, вашим помощником» Я бледно улыбаюсь и удаляюсь от греха подальше. Надеюсь, что Боцман не скоро придет.

26.07.2008 г. Суббота. Дружба народов. Рифат будит до умопомрачения рано, часов в восемь. Еще вчера большинство яхт было принято. Причем я никогда не встречал такой тщательной приемки. Они даже работу кормового душа испытывают! А наш нежный душ не выдержал общения с заматеревшими мужскими руками. Народ тихо растекается по марине, а потом опять кучкуется на яхте и собирает, собирает вещи. По дороге встречаю мастера, который нас провожал. Жалко имя забыл. Мы бросаемся в объятия друг другу, расточая комплименты. Он еще не знает, что это коварный прием русских. Узнает. Садимся за обильный, как всегда, завтрак. После третьей прощальной рюмочки появляется мой лучший друг с проверкой. И прямиком попадает в объятия Боцмана. После очередной рюмочки я вспоминаю немецкий язык, мастер – русский, а Боцманский язык мимики, жестов и выражений понимают абсолютно все. Особенно когда он начинает одаривать «рашен» сувенирами. Мастер был потрясен, узнав, что общается с самим подводным торпед-мастером. А когда Боцман вручил ему шевроны и кокарды не только для него, но и его друга Бориса (ударение на первом слоге)…

Теперь война между Хорватией и Россией исключена на века. Естественно, какая может быть проверка в такой дружеской обстановке и судьба кормового душа остается покрыта тайной. В районе часа загружаемся в такси и, не проехав и триста метров, останавливаемся. Ну, кто бы знал, что трехзвездный отель «Jadran» находится так близко! А таксист мог бы накрутить много миль между Ярославским и Ленинградским вокзалами. Забросив вещи по номерам, идем на пляж, поражая портье тем, что четверо людей поселились в трех двуместных номерах. Но, в свою очередь, портье поражают и нас. Общаться с ними в принципе не возможно – они все время болтают по телефону, причем решаемые проблемы длиннее и многочисленнее глистов в их задницах. И вот вечером, когда схлынула жара, побрели мы в город.

Справа дворец Диоклетиана, местного римского Путина, якобы ушедшего на покой, слева старинная гавань с современными судами, а прямо передо мной шоколадные Юлины ножки на высоких каблучках. И как вы думаете, что я лицезрю? В городе готовились к фестивалю. На набережной – рекламная акция пивоваренной компании, а пиво платное, жмоты. Боцман тут же затесался в девичью массовку, прося окружающих сфотографировать его. Получилась одна из самых удачных сцен. Далее наткнулись на черта, который строил рожи публике. Причем, очень профессионально, только слегка меняясь лицом. Но, не выдержав, высунул язык младенцу на руках у матери. Младенец в слезы, переиграл. Боцман не мог пропустить своего коллегу, не в его это характере. При нем никто рот свой не может открыть, а тут пантомима. Ну и как не вмешаться. Вытаскивает купюру, кладет в шляпу черту и протягивает ему руку для поцелуя, совсем как предыдущая очаровашечка. Черт грациозно извивается в поцелуе, Боцман принимает первую балетную позицию, жеманно возводя очи вверх…

Публика ревет, как стая чертей в аду, увидевшая новоявленного грешника. Встретился святой, перед которым служка подметал дорогу, заодно отгоняя метлой мальчишек. Длинная вереница одетых в римские одежды людей шествовала параллельно нам, а ресторана все не можем выбрать. И все же мы нашли его. Маленький, домашний ресторанчик, столиков на шесть. Боцман с Юлей, как сговорившись, заказывают что-то романтическое по названию, Рифат не изменяет своим рыбным привычкам, а я своим, мясным. Приносят бутылку красного вина. Ресторан выбрали правильный – впервые пью в этой богом забытой стране настоящее, как и положено, впитавшее небо, свободу, солнечную негу и щедро отдающее все это нам. А самих блюд ждем и ждем. Наконец приносят вилки, потом, сделав еще одну театральную паузу, хлеб. Доведя наши желудки до нужной кондиции, вносятся основные блюда. Под романтическим названием скрывались обыкновенные макароны, испачканные белой слизью, но наши оголодавшие ребята восхищены – они оказались сварены, как положено. Трудно, очень трудно найти в ресторанах сваренные макароны, не столовые они какие то, реноме заставляет отличатся. Романтическое итальянское название обязывает подавать полусырыми, закатывая глаза и произнося «Белиссимо!» Хорошо, что, правда, после напоминаний, принесли сырный порошок. Рифату досталась тарелка мелких рыбешек (я не попробовал – не успел) и мидии. Не смотря на отчаянное сопротивление Рифата, нам все же удалось оторвать по одной раковинке. Вот где надо заказывать их килограммами! А мне принесли кусок мяса. Ну почему он такой маленький! И почему нам уже завтра улетать?! Все же делюсь с Боцманом а остаток смакую медленно, очень медленно.

27.07.2008 г. Что остается от сказки потом. Встаю рано, что бы успеть себя привести в должный вид перед оплаченным завтраком в отеле. Часов в девять всей честной компанией отправляемся завтракать. Блюд на шведском столе немного, но мы поглощаем их планомерно. Под аккомпанемент нескончаемого дяди Володенного спирта. Рядом усаживается наш знакомый шкипер из Калининграда. Его мы то же потчуем. А потом, затащив все наши вещи к нему в номер, дружно идем купаться. На пляже шкипер повествует мне о тяжком труде наемного человека. А мы купаемся. Вы знаете, как купаются в последний раз. Сверхдорогое такси доставляет нас в аэропорт, где, как по расписанию, всего с получасовым опозданием, принимают у нас багаж. И мы с Боцманом идем в кафе добивать презент моего любимого соседа. В Москве нас встречает чета Горшковых в полном составе. При виде нас Олеся заводится и намекает на морской праздник, шашлыки оставшиеся… А мы никакие. Нет, Боцман оживает, но действительность берет свое. Нас просто развозят по домам. На этом можно ставить точку, если бы не Боцман. Знаем, плавали! Все равно он не даст сказать мне ни слова — и за чем писал этот опус? Поэтому кратко рассказываю содержание: «Бу-бу-бу!»