Индостан – земля, где я дома…

backpacker — (Словарь: Общ. лексика англ.)

— сущ. человек с рюкзаком.
Словарь Яндех.lingvo

Давно уже родилась у меня мысль «пополнить собой ряды адептов БезБумЛита», как выразился один из
моих друзей, выложив для пользователей Интернета рассказ-агитку, повествующую об ином образе жизни –
не туриста, но путешественника! Сам я с удовольствием читаю и перечитываю труды таких известных
путешественников-бэкпэкеров современности, как Н.Баландинский, В.Динец, Д.Жаринов, Тимур-explorer и
г-н Винский (последний, правда, бухает в поездках многовато, по-моему). Очень уважаемые страны они
посещали, особенно Владимир Динец…

Но как-то остался в стороне от фокуса бэкпэкерского Рунета один очень интересный регион, которому я
и обязан своим перерождением из туриста в бэкпэкера – полуостров-субконтинент Индостан. Вот этот
пробел я и хочу восполнить…
О
сновная идея рассказа – я постараюсь донести до Вас опыт своих трех поездок в страны региона в
период с 2000 по 2002 год, а также рассказать о своих душевных переживаниях, имевших место в тот
период и открывших для меня в результате Мир Подлинной Свободы Передвижения. Дневников в поездках я
не вел, так что события буду восстанавливать по памяти, в чем есть и плюсы и минусы – может, и не
будет дано полной конкретной информации по ценам (на это есть путеводитель Lonely Planet), зато все
события предстанут в очаровательно-туманной дымке, будучи пропущенными через однозначно восторженную
призму моего восприятия этих стран и этого образа путешествия.

Но хватит вступлений! Итак, все началось летним утром 2000 года, когда я, сидя на порядком
осточертевшей «престижной» работе, задумался о том, как бы мне удачнее всего разорвать непрерывность.
Дело в том, что меня терзал жесточайший душевный кризис, вызванный несоответствием той ротожопной
жизни, которую я вел, моим глубинным душевным устремлениям. Естественно возникло желание уехать
куда-нибудь далеко и тут почему-то всплыло два варианта – знакомая со школьной скамьи Камчатка как
символ всего самого отдаленного, что было в советском мире и… Непал, о котором я знал только то, что
«все его жители сделаны не-пальцем и не-палкой». Где-то на какой-то выставке в Ленэкспо я подхватил
рекламку турфирмы, где анонсировались красоты Гималаев по ценам от 1500 у.е. за 10 дней. Тут впервые
и родилась мысль, оказавшаяся пророческой: — А почему бы и нет???

Денег таких я не был готов платить, да и поехать хотелось на подольше, но сама страна запала в душу
– и я прокачал тему, в итоге выйдя на контору в Москве, которая бралась все это дело оформить – визы,
билеты, все дела. Хотелось в Гималаи, а ребята на них и специализировались. Прямо в конторе у меня
родилась авантюрно-безумная (по моим тогдашним понятиям) мысль о совмещении поездки в Непал с визитом
в Индию и я решил – пропадать, так с музыкой! Боже, как я был тогда глуп… Естественно, тогда я
смалодушничал, не видя для себя другого выхода – в Непале на пять первых дней заказал себе гостиницу
по 18 у.е. Сейчас я как-то поостыл, но еще недавно считал этот поступок величайшим позором своей
жизни…

Короче, ребята оформили мне по нормальной цене визы Непала и Индии, сделали аэрофлотовский билет
Москва-Катманду, Дели-Москва сроком на 30 дней, оформили вышеупомянутую позорную бронь и дали
координаты локального чувака, который должен был помочь «вырвать» билеты на пару местных перелетов.
Билет стоил тогда что-то около 670 баксов, а летал туда-обратно А310, забитый транзитными
иностранцами.

Честно скажу, для меня это был первый серьезный поход в сторону гор, да еще и величайших в мире,
поэтому я волновался и решил для начала поразмяться треккингом на родине. Самолет улетал через три
недели – там как раз должен был закончиться муссон, так что раньше лететь смысла не было. И я решил
пока съездить на Алтай и прогуляться к подножью Белухи (4506 м). Так и сделал – супер!!! Повезло с
погодой – была солнечная золотая осень, что редкость для тех краев, в тайге не было народу – в день я
встречал одного-двух человек. Прошел около 100 км за пять дней в одиночку, ночевал в палатке, готовил
на костре. Пока эти горы – самое красивое, что я видел в своей жизни… кроме, может быть, норвежских
фьордов…

Следующий кадр, который всплывает в памяти – разорванные облака, в просветах которых видна с высоты
уже всего одного километра долгожданная Катманда! Аэропорт был небольшой, формальности промелькнули
быстро и вот меня уже штурмуют толпы таксистов, анонсирующих дешевую заброску в дешевые отели. Я
выхватил из толпы тибетца с эмблемой моего отельчика и умчал на микробусе в район Тамель. Там-то,
отдыхая от дел праведных, я и испытал свой первый культурный шок – увидел индийское MTV. Это круто –
у них даже попса вся снимает клипы в стиле Митхуна Чакраборти, где толпы танцующих чуваков и тёток
прыжками-рывками движутся навстречу друг другу с песнями и выкриками. Мне очень понравилось, правда
больше я ни разу не смотрел телевизор вот уже два года – завязал…
Район Тамель представляет собой нагромождение хаотично построенных домов, в которых все свободные
помещения заняты под лавки, ресторанчики, отельчики, центры медитации, агентства туров и авиабилетов
и т.д. – полностью туристический, бэкпэкерский шумный муравейник, прожить в котором можно на 10
баксов в день. На улицах шум, гам, толпы, жара, пыль, мотоциклы, велорикши, торговцы наркотой, хиппи,
коровы (а как без них?), прокаженные – Вавилонское Столпотворение…
Собравшись с духом, я нырнул в этот бурлящий поток – и с тех пор никогда оттуда не выныривал. Он
растворил меня в себе. Я и сейчас там…

В Катманду я провел пару дней, слоняясь по улицам и площадям, рассматривая ступы (буддийские
часовни) и храмы, пока еще шарахаясь от прокаженных и уличных торговцев всякой трихомудью… Тогда я
еще только начинал вникать в этот мир, и он полностью забил все мои каналы восприятия, начисто сметя
все обломки прежней жизни и ее проблем из зоны осознаваемого мышления. Это было просто погружение в
другой мир! Нет, я и раньше много ездил за границу, бывал в Египте и т.д., но это другое…
Наутро я уехал в Покхару – второй по величине и значимости туристический центр Непала, стоящий на
берегах очаровательного озера Фева. Город встретил меня конкретной жарой, к которой я оказался не
готов – забился под вентилятор и там дождался заката с присущим ему похолоданием до +330С. Тоже очень
очаровательный райончик есть там – прямо на берегу озера, где люди-бэкпэкеры катаются на лодках,
сидят в барах у воды, потягивая пиво с надписью «Brewed in Nepal» — за одно это его стоит
попробовать. Но Покхарой я как-то не проникся, возможно оттого, что предвкушал уже гвоздь своего
трипа – переход через Большой Гималайский Хребет.

Честно скажу, тогда мне это казалось чем-то вроде перехода Суворова через Альпы – событием небывалой
значимости и рискованности. Я ошибался.

Рано утром я выдвинулся в сторону аэропорта – у меня был самолет в горы (70 баксов). Утром их оттуда
разлетается немерено – маленькие, меньше наших АН-24, они снуют по долинам, перевозя ленивых локалов
из цивилизации в родные деревни. А иначе – неделю пешком…
Мой самолет оказался Дорнье-228, но каким-то поюзанным – я реально стал волноваться, особенно после
того, как мы начали разбег по взлетке и где-то на середине затормозили обратно, да так, что машину
повело боком и всех бросило на спинки впередистоящих кресел. Снова разбег и снова то же самое… Пилоты
(непальцы) выгнали всех из самолета – типа надо чинить. Все зло, по их словам, шло от левого
двигателя – не давал тяги. Я сел в теньке на ступеньках и стал свидетелем ремонта – а пилоты
тусовались у крыла, периодически пиная баллоны колёс. Где-то через час пришел тщедушный ханыга в
замасленной робе – ГлавМех. Он выслушал эмоциональный рассказ пилотов и взялся за винт. Покачав его
пару раз, он выдал длинную тираду насчет того, что некоторые, мол, тут менжуются и летать не хотят,
типа плохому летчику всегда что-то мешает. Пилот поворчал, но полез в кабину, а затем загнали и нас.

Кожух двигателя так и не открыли…

Вырулили на взлетку и тут я и пережил один из самых драйвовых моментов своей недолгой жизни – а ну
как? Пилоты раскрутили движки так, что самолет аж потащило с еще заблокированными колесами – и тут мы
рванулись, пару раз подпрыгнув, побежали и взлетели!!! Кайф! Глянув в окно, я забыл обо всем…
Покхара стоит в одной из долин, расположенных у подножия Гималайского Хребта – вообще, пейзаж к югу
от Гималаев состоит из трех-четырех последовательно уменьшающихся с 7000 до 1000 метров параллельных
хребтов — складок земной поверхности, прорезанных поперек глубокими речными долинами. По одной из них
мы сейчас и летели. Справа от меня высилась ледяная стена Аннапурны, а слева – Дхаулагири, обе горы
по паспорту тянут на 8000-8200 метров. Я впервые в жизни увидел восьмитысячники – они просто
завораживающе прекрасны!!! Снизу проплывали горки поменьше, по которым мне потом предстояло
возвращаться пешком, но смотреть на них как-то не получалось – Большие Гималаи магнитом притягивали
взгляд. Ледники и снежники искрились на солнце, ветер сдувал с вершины серебристый шлейф ледяной пыли
и всё это мне!!! Я чуть не плакал от восторга…

Сели мы в городке (читай деревне) Джомсом, расположенном уже в трансгималайской зоне, на стороне
Тибетского нагорья. Высота тут около 2700 метров против 800 в Покхаре и заметно холоднее. Пейзаж
изменился неузнаваемо. Какие там тропические деревья, пальмы, лианы и обезьяны (всего этого добра
полно в Покхаре и Катманду) – вокруг только поросшие редкими куртинками травы серо-рыжие склоны,
льдистые пики в ярко-синем зените над головой, глинобитные домики и стада овец с колокольчиками,
хавающих, по-моему, камни – травы-то нет!

Долина тут шириной где-то около километра, по краям горы-семитысячники, в самом низу по каменистому
руслу течет река Кали-Гандаки, которая текла тут еще до образования Гималаев! Вообще, что и
интриговало, ущелье Кали-Гандаки считается самым глубоким в мире – по его краям в самом глубоком
месте стоят два вышеупомянутых восьмитысячника, а речка вьется на высоте (или глубине?) всего 1500
метров, так что перепад высот около 6500 метров. Правда, круто его пройти насквозь? Вот и я так
думал. Дальше долина уходит совсем на Тибет (до границы 70 км) и там лежит загадочный город
Ло-Мантанг, куда иногда летает из Покхары вертолет — наш МИ-17. Или можно фигачить пешком – где-то
недели две… Но туристам разрешение на проход и пролет в эту запрещенную страну стоит 700 баксов с
рыла.

Переночевать я решил еще дальше от цивилизации – пройдя еще 12 километров в сторону Тибета до
селения Кагбени, где живут тибетцы, которых здесь больше чем на самом Тибете – там их прессуют
китайцы. И прошел, где-то за два часа – там набор высоты небольшой. Правда, потом поднялся такой
ветер (попутный, к счастью), что меня с рюкзаком чуть не сдувало с тропы – как в аэродинамической
трубе. Остановился в лодже – горном отельчике – за 2 у.е. поимев койку с поролоновым матрацем и
душ-туалет с холодной водой в моей сингл-каморке. Но было чисто. Нормально, меня это очень
прикалывает – жить в бюджетных ночлежках. В этом весь драйв (иногда).

Там я пробыл два дня, делая короткие радиальные вылазки с утра, пока не задул ветер и вечером, когда
он стихал. Вообще-то, я собирался подняться на высоту 3800 метров (с 2800 в Кагбени), где был
расположен некий Муктинатх, место паломничества, славное тем, что там очень много источников — 108
штук, омывшись в которых, индуисты обеспечивают себе достойное перерождение в следующий раз, а то и
вообще возможность соскочить с колеса Сансары. Народу там немерено тусует, говорят…

Но я спасовал, испугавшись трудного 7-часового перехода по ледяному ветру и ограничился осмотром
1000-летнего тибетского монастыря в этой деревеньке с боевой историей – сотни и тысячи лет назад тут
был важный военный пост на торговом соляном пути. Потом мой друг, глядя на фотографию этого
монастыря, служившего оплотом буддизма в целом регионе, сказал: — А это что за трансформаторная
будка?

А он и вправду похож – снаружи квадратный и красный. Зато внутри круто!

И вот, в последний раз зафиксировав в сознании самый тибетский на моем маршруте пейзаж, я закинул на
плечи рюкзак и двинулся в долгий обратный путь – мне предстояло пройти около 150 километров обратно,
с Тибетского нагорья сквозь Великий Гималайский Хребет на Индийские равнины. Кр-р-р-р-у-у-у-уто!
Где-то на второй день пути пейзаж начал меняться – Трансгималаи уступали место Гималайскому хребту.
Долина сузилась и склоны покрылись деревьями – сосенками с пушистыми иголками. Ну до чего же они
симпатичные!!! Кстати, именно отсюда жители вышележащих районов таскают дрова на всю долгую зиму – у
них дубак бывает до –35 градусов. Прикиньте, за дровишками сходить – два дня туда, два дня обратно и
всего одна вязанка? В сузившейся долине появилась еще одна местная достопримечательность – подвесные
мосты. Длиной они до 150 метров, шириной сантиметров 60-70 и висят на стальных канатах на высоте
метров 50 над бурлящей рекой. Настил – алюминиевая просечка, через которую видно все. Идешь, а они
качаются. Особенно в кайф на середине моста пытаться разминуться с караваном ослов, груженых, скажем,
унитазами! А что? Там такое часто встречается – развитие спроса туристов на комфортабельный ночлег
диктует предложение со стороны отельчиков. Вот и тащат унитазы, поролоновые матрацы и мешки с цементом за 150 километров от ближайшей автодороги…

Вообще, туристов там много, очень много (по сравнению с моими ожиданиями, естественно). В основном,
конечно, американцы, много австралийцев, европейцев, израильтян. Идут себе по тропе, никуда не
торопясь. Многие идут караваном – впереди локальный гид, потом туристы (нередки и пенсионеры лет
75-ти…) с фотоаппаратами в руках, а за ними толпа носильщиков прет чудовищные чемоданы. Есть и
самостоятельные – по двое, по трое, сами с рюкзаками. ОЧЕНЬ много молодых женщин – в смысле, без
мужчин. Я охренел, если честно… Типа три девчонки-подруги после сессии слетали в Непал прошвырнуться
по Гималаям – одни, без путевок, мужиков и гидов. Сложно экстраполировать эту ситуацию на знакомых
мне соотечественниц…

Вообще, люди все приятные и непритязательные – хотя и по-разному планируют свой трип. Жилье на
маршруте варьируется в цене – от 1 до 50 долларов за ночь, но большая часть западников
останавливается в пятидолларовых отелях. Я, если честно, предпочитал двухдолларовые – там обычно
живут гиды и бэкпэкеры-одиночки – а рекорд у меня 0,7 у.е. за ночь! И прилично так, кстати… Еда тоже
разная, чем выше в горы, тем дороже, все ведь на себе прут – но в среднем около 1 доллара за простое
второе блюдо. Вода – в колонках через каждые 5-7 км, добавляешь йода – и можно пить. Я так и делал –
жив.

Но вернемся на тропу! Вскоре появились первые водопады, стекающие с ледников Гималайского Хребта. В
Трансгималаях снега мало, муссон туда редко прорывается, дождей почти нет, следовательно нет и
водопадов. В Гималаях – пожалуйста. При виде первого водопада я ломанулся к воде в надежде
искупаться – с потерей высоты становилось все жарче, а дорога все тяжелее – но сунул руку в воду и в
буквальном смысле остыл от этой идеи. Ледники, видать, где-то рядом… Пришлось ограничиться чашкой чая
в лавке у тропы с шикарным видом на горы и хрустальный поток и набранной в этом потоке бутылкой воды,
которую я даже не стал портить йодом – должно же в жизни быть хоть что-то чистое! Но потом я все-таки
осуществил свою обострившуюся – со времен поездки в Норвегию – детскую мечту и искупался в водопаде.
Но на несколько тысяч километров южнее и на год позднее.
В Муктинатхе планировался большой религиозный праздник и навстречу по тропе потянулись толпы
индуистских паломников. Они шли вверх, а я вниз. Многие из них проходят тысячи километров по святым
местам Гималаев с тем, чтобы очиститься от земных грехов. И я их понимаю – лучше места для мыслей о
вечном не придумаешь… На туристов они смотрят чуть настороженно, но без враждебности – старики с
белыми бородами в рваных рубищах, женщины с малыми детьми в подоле, существа без определенного пола и
возраста в оранжевых тряпках с репьями в волосах – но стоит открыто улыбнуться им, сложить руки на
груди и сказать: «-Намастэ!!!» (это приветствие на хинди), как они останавливаются и начинают
радоваться — улыбаться, кланяться в ответ, жать руку и благословлять на дальнейший путь. И они ничего
у меня не просили взамен – им вообще ничего не надо было от меня, это чувствовалось. Удивительно
открытые люди и общение с ними, пусть и бессловесное почти, так поразило меня своей эмоциональной
насыщенностью и каким-то неведомым нам добрым окрасом, что я до сих пор храню эти впечатления в своем
сердце среди самых дорогих и ярких… Наверное, именно в эти моменты в душе моей и зародилась любовь к
этому краю!

Постепенно, на четвертый где-то день пути, я углубился в пресловутое ущелье. Надо сказать, что я
ожидал большего в смысле зрелищности этого геологического образования. Вершин восьмитысячников со дна
каньона видно не было, были только их склоны, поэтому я постоянно подогревал себя идеей насчет того,
что это самое-самое. Хотя по виду этого и не скажешь. Но поясню – не было той голливудской
зрелищности — это да, но места-то вокруг были просто великолепные!!! Изумрудно-зеленые склоны, темный
базальт скал (в отличие от рыжего песчаника Трансгималаев), белые точки овец в долине и прилепившиеся
к скалам халупы локальных пейзан – все это освещалось жарким индийским солнцем и сияло-светилось
после недавних муссонных ливней, умывших все и напоивших всю зелень живительной влагой. Сейчас в
своем сердце я позиционирую эти дни как образчик ничем не омраченного счастья – когда уже
акклиматизировался и привык к ритму и темпу движения, но еще не начал волноваться насчет скорого
возвращения в цивилизацию, когда уже нет холодных ветров высокогорья, но еще не дышат зноем раскаленные
Равнины… Я весело шел вниз, насвистывая нестройно какую-то песенку, здоровался со всеми и улыбался
всем встречным туристам и паломникам и… был счастлив!

Особенно мне нравились вечера. Я стартовал до восхода, пока не было жары и ветра и шел с небольшими
перерывами до двух часов дня, после чего выбирал место для ночлега, мылся, хавал (первый раз за день,
с полным желудком далеко не уйдешь) и тут начинало садиться солнце… В долине закат происходит очень
рано – спасибо высоким склонам. Лучшее место для наблюдения – западный склон долины, которая
протянулась почти строго с юга на север. Когда сидишь там, видно как граница света и тени –
терминатор – ползет вверх по восточному склону и вот она уже у подножья ледников! И тут начиналось
самое интересное – ледники Аннапурны, залитые оранжевыми лучами заходящего солнца, сияли как
расплавленное золото (каким я его себе представляю). Феерическое зрелище, которое стоило того, чтобы
стремиться к нему «сквозь годы и расстоянья».

А потом я спускался в сумерках обратно в деревню и там тоже были свои маленькие радости… Один раз я
выбрел на звуки гитары к отельчику, на ступеньках которого сидела странная компания – средних лет
американец с гитарой, пара местных тибетцев (одного звали Тсцриньг – интересно, как его мама в
детстве ласково называла?), австралийка и потом еще и я. Мы пели песни – сначала американец свои
американские, но уж явно не Майкла Джексона, а что-то вроде Булата Окуджавы на английском, потом
тибетцы перехватили у него инструмент и Тсцриньг слабал нам штук пять своих, а его кореш подпевал –
очень, кстати, мелодичные песни у них и красивые. А потом я а-капелла исполнил им «Ой, то не вечер,
то не вечер…». Память об этом вечере самодеятельности я тоже храню в своей заветной шкатулке, в
сердце – хотя если обобщать, то американцев я не люблю очень…

Вот позади остался Гималайский Хребет и начались предгорья. Потеплело и стало гораздо влажнее –
здесь еще поигрывал уходящий муссон, нередки были вечерние грозы. Очень интересное впечатление
оставила у меня гроза в горах – облака ходят почти над головой, по склонам гор и гром звучит совсем,
совсем не по-нашему!!! Будто бьют кувалдой по огромному железному листу – короткий, звонкий звук! А
днем становилось все жарче и природа уже конкретно буйствовала в тропическом великолепии – по склонам
порхали попугаи, на дороге сидели огромные, с чайное блюдце, изумительно красивые бабочки. Я
приближался к Татопани – высота была всего 1100 метров.

Татопани знаменито своим горячим источником – вода с температурой +50 градусов струячит прямо из
земли, но локалы сливают ее в бетонную ванну, где и откисают прямо под открытым небом. У туристов
место тоже популярно – типа как средство расслабиться и подготовиться к штурму перевала высотой 3000
метров, предвкушение которого здорово волновало меня последние два дня. Я тоже направился к
источнику, но купаться не стал – вся ванна была забита локалами, которые мылись там с шампунем и
стирали белье с порошком! Пасанул я это дело и помылся в отеле, который запал в память тем, что в
стене над моей кроватью на уровне пояса в штукатурке была дырка, где жил здоровенный шмель или типа
того. Выглядел он очень грозно и все время летал из норы в окно и обратно – видно, по делам. Убивать
я его не стал – чтобы не портить карму, к тому же он не делал никаких выпадов в мою сторону. Надеюсь,
он и сейчас жив.

А завтра в шесть утра я попер на перевал… Устал я уже через 20 минут, не поднявшись и на 50 метров
из 1900, мне предстоявших. Может, для кого-то это и раз плюнуть, но я устал конкретно – когда в два
часа дня начавшийся дождь заставил меня искать укрытия в лодже, я еще не дошел до гребня, но уже
валился с ног. Правда, через два часа отдохнул и почувствовал решимость продолжить путь, но решил не
дергаться и переночевать тут. Зато какой вид открывается на долину, когда поднимаешься все выше и
выше! Как это круто – смотреть на вздымающиеся за зелеными холмами (в Непале все, что до 4000 м –
холм, hill. Во живут!) сверкающие громады семи-восьмитысячников!!!

Утром оказалось, что до гребня оставалось всего полчаса ходьбы – а там была большая деревня с
развлечениями типа бара и с близлежащим «холмом» в три с лишним тысячи метров, на который принято
ходить и смотреть рассвет… Ну да ладно! Такая карма.

Спуск с перевала запомнился непрерывной многокилометровой лестницей, заботливо выложенной когда-то
из известняковых блоков. Из них же выложены и специальные скамеечки для отдыха, на которые носильщики
грузов могут сесть и опереть свои тяжеленные корзины, не снимая их из-за спины. Обычно там тусуются
еще и драгдилеры, предлагающие по смешным ценам анашу в оптовых количествах. Я вообще-то не кумарю, о
чем и сообщал этим ребятам. Один из чуваков ответил: «- А я вот покуриваю…» и достал свою трубку.
Сделана она была из бамбука, причем открытой с обоих концов, а внутри перемычка с маленькими
дырочками делила ее на две неравные части, примерно треть-две трети. Диаметром она больше напоминала
нашу ливерную колбасу… Засыпав туда пару кораблей травы, чувак зажег и затянулся. Выпустив дым, он
отвалился на теплый известняк и уставился в небо. «А что, много здесь травы?» – спросил наивно я.
Чувак просто повел рукой в сторону близлежащих зарослей и я понял абсурдность своего вопроса. Не зря Непал в свое время был Меккой «детей цветов»…
Лес у дороги становился все тропичнее – мелькали обезьяны с бело-серебристым мехом и прикольными
черными мордочками, летали птицы и бабочки. На привалах приставали шагающие пиявки – это такая тварь
размером со спичку, имеющая головку теплонаведения – она не ползет, а идет по земле к источнику
тепла, подтягивая хвост к голове. Говорят, если присосется, то снимать ее геморройно, хотя это и не
летально.

На следующее утро я миновал еще пару красивых водопадов и вскоре мой горный трип подошел к концу – я
вышел к автодороге. Возле нее организовался стихийный базарчик – барыги сбывали доверчивым горцам
всякую дребедень, привезенную из Большого Мира. Бедняги-горцы (или счастливчики?), чтобы приобщиться
к так называемым «благам цивилизации» им надо столько идти… Так и представляю себе следующий диалог:

-Ты куда, сынок? Ужинать скоро…

-Мам, я на базар сбегаю. Хочу книжку за Гарри Поттера купить, по радио хвалили очень.

-Ну смотри…Когда вернешься-то?

-Не знаю, мам, недельки через две. Как тропа будет…

-Поосторожнее там!

Если честно, то за одиннадцать дней в горах я уже отвык от машин и шумных тусовок – там все так
мирно было. Я застопил локальный бус и помчал в Покхару. Автобусы в индийском регионе – одно из
основных шоу и главный источник адреналина в моей жизни. Никто и ничто не способно заставить мои
надпочечники трудиться в таком режиме, как облупленный жестяной болид фирмы Тата или Ашок Лейланд,
пилотируемый экипажем из двух-трех смуглых Шумахеров. У меня за плечами почти 3500 км на этих
монстрах, поэтому я знаю, о чем говорю. Но детали позже…

Приехав в Покхару, я постарался взять все от приятной стороны цивилизации – горячий душ, холодное
пиво, прогулка по расцвеченной огнями шумной улице, богатый выбор дешевого хавчика. Так и провел
оставшийся день, уехав вскоре обратно в Катманду. В город я вернулся уже гордым собой – типа не тот
необстрелянный воробей, которым уезжал отсюда две недели назад. Теперь я с горами знаком не
понаслышке, я с ними на «ты»! И когда ко мне с предложением совершить трек (поход по горам) подошел
какой-то чувак, я посмотрел на него свысока: «-Парень, я только что с Гималаев!». Он поинтересовался
откуда, мол, именно, ну и я рассказал, ожидая заслуженного восхищения и приглашения меня на работу
ВИП-гидом. А чувак заржал и говорит: «- Мужик, ты прошел Кока-Кола-трек! Айда теперь с нами в горы!»
И объяснил мне, что обычно по моему маршруту ходят одни пенсионеры и дети, ведь там почти на всем
протяжении дороги в ларьках продается холодная Кока-Кола (и правда есть, только втридорога). А
серьезные люди, даже если и идут какое-то время по этой дороге, то потом сворачивают и через перевал высотой
где-то 5200-5400 уходят в нормальные «мужские» горы…

Ну и что? Зато мне было так классно! Пусть я не взял супервершин, но зато там я нашел самое главное
– мир с самим собой! Там я заглянул себе в душу и увидел в ней свое улыбающееся отражение вместо
пугающей чуждой черноты! От терзавшего меня душевного кризиса не осталось и следа – его смыло с
засиявшей поверхности моей души хрустальными ледниковыми водопадами и расплавленным золотом горных
закатов! И я улыбался миру и мир улыбался мне и я был счастлив! И впереди меня ждала загадочная
Индия…

В Делийский аэропорт я прилетел уже после полудня — рейс задержали на несколько часов и мы томились
в накопителе катмандинского аэропорта, ожидая посадки. Зато потом, уже когда Боинг 757 Королевских
Непальских Авиалиний (как звучит!) набрал высоту, взору открылась панорама Гималаев. Я прилип к
стеклу, но увы… самолет развернулся и мне достались затянутые дымкой Индийские Равнины. Ну и сам
дурак, если подумать, то становится ясно, что летим мы с востока на запад, а Гималаи на севере, так
что надо брать место у окошка справа, а не слева… Ну да ладно! Такая карма.

В Дели, которого я почему-то боялся, как черт ладана, я снова смалодушничал — сменяв деньги в
аэропортовом банке и набив полные карманы пухлыми пачками рупий, я направился к беснующимся в своих
стеклянных будках продавцам «предоплатного такси». Реально, я думал, что излучаемая ими энергия,
направленная на то, чтобы заманить меня к себе, разорвет меня на части! Пока я шел до них эти 30
метров, я стал объектом такого внимания и желания, как никогда еще в жизни — крики «-Йес-c-c, сэр!»,
«-Тэкси, сэр!», «-Чип тэкси, сэр!» были исполнены такой страсти, что мне стоило большого труда
выбрать себе будку и расплатиться, невзирая на хрипы агонии в соседних окошках . Кстати, зря я это
сделал — больше я этого не повторял. Такси стоит 11 баксов, но лучше подняться наверх и на эстакаде у
зала вылета застопить авторикшу (крытый трехколесный мотороллер), возвращающегося в город — он увезет
куда угодно за 3-4 бакса, да и драйва не в пример больше.

Ну да ладно… Второе, чем поразило меня Дели после эмоционального надрыва такси-барыг — запах! Ни на
что не похожий запах — смесь гари, сухого жара, пряностей, экскрементов — он преследует меня и
сейчас. Я легко могу восстановить его в памяти и, возвращаясь потом в Дели, я всегда с наслаждением
втягиваю его полной грудью — для меня это один из символов этой удивительной страны (кстати, вот
сейчас, когда в Москве стоит жара и все затянуто дымом от горящих торфяников, запах чем-то похож на
делийский — во всяком случае на Юго-Западе).

В городе было конкретно жарко и район, куда меня привез таксист, напомнил мне один из филиалов ада.
Есть возле главного делийского жд-вокзала такая длинная узкая улица — Мэйн Базар. Она вся облеплена
лавками, магазинчиками, ресторанчиками, интернет-кафешками и забита коровами, нищими, прокаженными,
торговцами с передвижными тележками, авто- и велорикшами. Над гудящей толпой витает запах тлеющих
ароматных палочек, которые здесь жгут в промышленных количествах, так как здесь один из всеиндийских
центров оптовой торговли ими. Другой важной нотой в палитру местных ароматов вписывается растоптанное
коровье дерьмо, коим изобилует улица — коровы тут тусуются в огромном количестве и хавают подгнившие
фрукты, выброшенные на помойку местными барыгами. Вокруг этой улицы вьется паутина настоящих трущоб,
где живут самые обездоленные локалы. Но знаменита эта улица тем, что на ней кучкуется львиная доля
всей делийской бэкпэкерской инфраструктуры — а значит, нам сюда! Отели, расположенные здесь, не перегружены звездностью — стоят они от 2 до 10 долларов и кондиционер позиционируют как
невиданную роскошь, достойную президентского сьюта.

В один из этих гестхаузов вписался и я… За 6 баксов я поимел сингл, основным достоинством которого
был нещадно ревущий кулер — суррогат кондиционера, использующий для охлаждения и увлажнения воздуха
свободно текущую воду. Толку от него было немного и я его почти не включал.

Сказать честно, я был просто шокирован… Местный антураж меня убил. Я только что прибыл из Непала,
тоже не самой европейской страны, и считал, что уже знаю Восток (не забудьте про Египет ;)) — но
такого я не ожидал! Мэйн Базар напоминал катмандинский Тамель, возведенный в квадрат как минимум, а
то и в куб, по насыщенности всем — запахом, шумом, людьми, уродами, рикшами, коровами, лавками. И я
забился в недра своего сингла и до вечера никуда не выходил, довольствуясь купленной у барыги связкой
бананов.

Наутро, приняв все меры предосторожности на предмет сохранности материальных ценностей (засунув
паспорт, авиабилеты, пачки рупий, баксы в трусы, от чего они вздулись, как у балетного танцора), а
также на предмет сохранения психического здоровья (проведя аутотренинг и надев черные очки) — я
выполз-таки на улицу…

Не так страшен черт, как его малюют!!! — эта мысль зародилась уже после нескольких минут пребывания
в столь напугавшем меня вчера инопланетном мире. И тут я совершил эпохальную покупку, перевернувшую
всю мою последующую жизнь — у барыги в лавке я купил поюзанный, весь испещренный заметками предыдущих
владельцев, томик Lonely Planet India 1995 за пять баксов. Нет, я и раньше знал, конечно, что есть
путеводители — типа там Полиглот, Ле Пти Фюте — но я не знал, что такое Lonely Planet. Это не
путеводитель — это, как они сами его называют, travel survival kit — что-то вроде «набора для
выживания путешественника». Там была вся информация, которая интересовала меня и с тех пор я предан
этому издательству и постоянно голосую за них своим кошельком, заказывая по Интернету все новые и
новые путеводители (из Англии до Ростова идут всего 7-9 дней!).

А после того, как я замечательно и обильно похавал на четыре доллара в одном чудесном ресторанчике
(в котором я с тех пор обедаю каждый раз, как появляюсь в Дели), настроение стало совсем чудесным!!!
Я взял в турагентстве билет на вечерний автобус в горы (7 баксов) и пошел гулять по этому вновь
ставшему родным миру…

Вообще, Дели не весь такой, конечно, каким я его тут описал. Тут есть и богатые районы и
административный центр, построенный в свое время англичанами, где все суперцивильно. Есть и
спальники, хорошо видные с самолета при заходе на посадку — такие же как у нас девяти- и
четырнадцатиэтажки, кварталы параллельных просторных улиц. Есть посольские районы с особняками
дипкорпуса, утопающими в зелени. Есть и просто четырех-пятиэтажные дома, напоминающие по стилистике
застройку наших провинциальных центров. Но все равно это неузнаваемо искажено индийским колоритом —
снаружи у них все не так, как мы привыкли видеть. Это как если сравнивать скелет индуса со скелетом
русского — они вроде как похожи. А вот живой индус на русского — не похож, он коричневый, с усами и
зачастую в чалме (если сикх).

Вечером я погрузился в автобус, который, как мне обещали, завтра рано утром должен был прибыть в
Манали на высоте 2000 метров — в последний из легкодоступных городков гималайской долины Куллу, в
столицу индийских молодоженов-honeymooner’ов. Белых в бусе почти не было. Ехали мы всю ночь,
периодически останавливаясь у придорожных барыг выпить чайку. Я не пил чай в таких кафе на равнине —
боялся диареи (а вот в Гималаях потом пил — жив). Наутро я начал проявлять некоторые признаки
беспокойства — вот уже восемь утра, а мы все еще пилим по каким-то предгорьям… Короче, этот день стал
одним из черных в моей жизни — мы ехали восемнадцать часов! Ситуация усугублялась тем, что сиденья
были рассчитаны на индийцев и я со своим ростом (191 см) испытывал там определенные неудобства. Когда
я наконец вылез на твердую землю и со стоном разогнулся, я с трудом представлял себя даже подходящим
когда-либо к автобусу на расстояние ближе 15 метров…

Манали весь забит отелями, но большинство из них спозиционировано под целевую аудиторию — индийских
молодоженов — знаете, все эти ванны на двоих в форме сердца, сексодромы 3х3 метра,
балкончики-терраски… Стоят они 15-35 баксов. Я же не нуждался в таких изысках, поэтому снял себе
комнату с приватной ванной в частном доме за 4-5 долларов. Ночами там холодновато, поэтому толстые
ватные одеяла были весьма кстати.

Чем же хорош Манали? Во-первых, в центре городка у реки есть парк, в котором растут здоровенные
полусосны-полупихты-полукедры — очень большие! Земля там засыпана мягкими иголками, а внизу журчит
хрустальная речка Беас, знаменитая тем, что именно ее когда-то не смог перейти Александр Македонский
и вынужден был уйти назад (я, кстати, его «сделал» — об этом позже), а вокруг громоздятся
горы-пятитысячники, заросшие сосновым лесом. В парке этом тусуется огромная — в 100-150 голов — стая
обезьян, за которыми так забавно наблюдать, сидя с пивком в тени у горной речки! Сюрреалистическое
что-то есть в этом — у меня лично обезьяны не вяжутся с соснами, хотя больше всего обезьян я видел
именно в сосновых лесах!!!

Во-вторых, Манали — последний крупный город на трансгималайской асфальтированной дороге, которую
индийские войска построили для быстрой переброски сил в мятежный штат Джамму и Кашмир. Сеть дорог
этих — самая высокогорная в мире, перевалы до 5800 метров!!! До следующего города — Леха — отсюда 2-3
дня пути на бусе по высокогорной пустыне, причем дорога открыта только 2-3 месяца в году. Но
наибольшей популярностью пользуются короткие однодневные автобусные экскурсии на перевал Ротанг (4000
метров), которые проходят под девизом «to see snow!». Индусы так радуются, увидев снег, зайчики!!!
Запыленные подтаявшие проплешины снега в лощинах на перевале вызывают у них такой восторг, что мне
думается, январь где-нибудь в Сибири их просто бы убил — сжег бы эмоционально. Они его хавают, играют
им в снежки, прут с собой в автобусы — и ведь это более чем средний класс, далеко не каждый «средний
индийский» может позволить себе отпуск на этом «фешенебельном альпийском курорте»!!! До чего все-таки это эмоциональный и открытый народ!
Но меня туда влекло нечто другое… Снега я, прожив десять лет крепко за полярным кругом, навидался на
две инкарнации вперед, поэтому я поехал туда за видами гор и за острыми ощущениями. Скажу сразу, и
того и другого я зацепил в избытке!

Дорога, хоть и асфальтированная, но очень узкая и с 3000 метров начинается виться по голому
каменистому склону с уклоном градусов 60. И все бы ничего, если б наш автобус величиной с ПАЗик был
бы на этой дороге один… Но навстречу ему двигались колонны армейских грузовиков, размером с наши
УРАЛы и КРАЗы — очередная переброска войск в неспокойном регионе — десятки машин! И вот самый драйв
рождался при попытках разминуться в каком-нибудь особо узком прижиме с такой махиной… Хорошо еще,
если мы при этих маневрах находились со стороны скалы! Но однажды я, сидя у окна, все никак не мог
выглядеть дорогу под колесами — мы в этот раз находились со стороны пропасти — в поле зрения попадала
только вьющаяся далеко внизу речка. Тогда я, открыв окно, высунул голову — и увидел картину, которая
навсегда останется в моей памяти. Сразу под нами начинался отвесный обрыв высотой с пятиэтажный дом,
который плавно переходил в крутой склон с вышеупомянутой речкой, шумевшей в полукилометре внизу. Но самый драйв был в другом. Задние колеса у нашего буса были сдвоенные — ну как у наших ПАЗиков — и
вот одно из этих двух колес, прямо подо мной, висело в воздухе! Из-под него выскакивали камешки,
пролетали двадцать метров до начала склона и, весело подпрыгивая, неслись в пропасть… Мне реально
было страшно — хотелось выйти, но, глядя на безмятежных локалов, я пересилил себя и остался. Зато
теперь я ничего не боюсь!

Но вид наверху вознаградил все мои страдания — поднявшись на ледяном ветру от дороги на гребень
вместе с толпой индусов, с ног до головы замотанных в разноцветные тряпки и напоминающих гитлеровские
войска зимой 1942 года, я замер в восхищении — горы были прекрасны! Забившись от ветра в какую-то
щель за валуном (земля под ногами напоминала нашу тундру), я сидел и смотрел на цепь
шести-семитысячников, протянувшихся из ниоткуда справа в никуда слева. Под нами лежала узкая долина,
в которую и спускалась дальше наша дорога. Когда-нибудь я обязательно проеду по ней до конца! И пусть
горы были не так высоки, как в Непале — этого не чувствовалось. Перед глазами открывалась
великолепная панорама Гималаев — и сама мысль об этом наполняла сердце блаженством…

Остальное время в Манали я провел в расслабленном ничегонеделании — дегустировал разные блюда в
дешевых и вкусных ресторанчиках (особенно мне глянулись тибетские пельмени мо-мо), читал книжку или
путеводитель в сосновом лесу, наблюдал за птицами и обезьянами — счастливые денечки! Погода стояла
отличная, днем было тепло, даже жарко, поэтому как-то черт понес меня на речку Беас… Я присмотрел на
другом берегу тихую заводинку с прогретой, как я думал, водой и решил там ополоснуться. На ногах у
меня были шлепанцы Reebok и, закатав штаны, я смело шагнул в них в воду. Речка была неглубокая,
максимум по пояс, но от неминуемого купания в ней меня спас только ангел-хранитель — я прямо
чувствовал, как он волок меня за шиворот на другой берег! На третьем шаге меня чуть не свалило
потоком, у ног вырос пенный бурун от колена по пояс, намочивший мне сумку-напузник с деньгами и
документами, струей ледяной воды сорвало и унесло мои тапки. Каким-то чудом я вылез, балансируя в
потоке на скользких донных камнях, на другой берег, где провел ревизию подмокших матценностей и проводил прощальным
взглядом любимые шлёпанцы… Более того, мне пришлось потом еще и переправляться обратно! Я собирался с
духом не менее получаса, но зато когда я сделал это, то светился от гордости — я сделал ДВА раза то,
что не удалось самому Александру Македонскому!!! Хорошая, видать, карма… Так я познакомился с горной
речкой и теперь отношусь к ним с большим пиететом.

В планах у меня значилось еще и посещение туристической квинтэссенции Индии — городов Золотого
Треугольника (типа нашего Золотого Кольца) — Агры и Джайпура. Поэтому я с трудом запихал свое
корчащееся от отвращения тело в автобус и поехал обратно в Дели. Обратный переезд, на удивление,
прошел не так мучительно, зато был прикол! Передо мной сидели молодые индусы, а когда ночью
похолодало, они кинулись задвигать стекло. Задвинули, но в результате у их соседей спереди
образовалась щель, в которую противно дуло. Соседи передвинули стекло в комфортное для них положение
и щель передвинулась к чувакам назад. Чуваки снова ущемили права впередисидящих, но те не остались в
долгу. Во время очередного акта восстановления справедливости один из них нажал чуть посильнее и
стекло — здоровенное окно, как в Икарусе, только сдвижное — с тихим звоном ушло в бешено несущуюся
темноту за окном. В салон ворвался холодный ветер (скорость была километров 80 в час) и он-то и был
доминантой оставшейся части пути…

В Агру я решил ехать на автобусе — это двести километров — тогда я еще почему-то боялся индийских
поездов. Выехали утром, но возник небольшой трабл — пейзане где-то на полпути перекрыли дорогу
тракторами и чего-то требовали от правительства. Образовалась чудовищных размеров пробка, в самом
сердце которой угнездился наш бус, при помощи кондиционера тщетно пытавшийся справиться с полуденной
жарой. Я развлекался познавательной беседой с 27-летней гражданкой Франции ливанского происхождения,
которую звали Най. Меня волновал вопрос, не страшно ли ей одной ехать в какую-то Агру? «-А чё? —
сказал она — это ж не Пакистан!» Я заинтересовался ее личной историей и она поведала, что в середине
июня (а это были двадцатые числа октября) она забила на работу и улетела в Улан-Батор — разгонять
тоску. Поплутав по Монголии с месяц (неплохая страна, говорит), она передвинулась в Китай и объехала
его весь на бусах и поездах, после чего уехала в самый медвежий угол — в город Кашгар на крайнем сев
еро-западе и оттуда на бусе через Каракорумское шоссе через перевалы высотой по 5500 метров поехала
в северный Пакистан, на границу с Афганом. Поездив по Пакистану, она добралась до Индии и теперь вот
хотела приобщиться к культуре Великих Моголов. Я заанонсировал ей Непал и она загорелась — точно,
мол, надо будет двинуть туда после Индии! Домой она пока не собиралась… Симпатичная, кстати, девчонка
— высокая стройная брюнетка.

Тогда я был очень удивлен, а потом понял, что у западников это очень распространенное явление —
многомесячное путешествие по миру с предшествующим увольнением с работы. Они называют это travelling
between jobs или gap year — что-то вроде «пропущенного года». Для нас пока это нонсенс — когда я сам
запланировал что-то подобное в значительно меньших масштабах, на меня все смотрели как на идиота,
безвовратно рушащего свою жизнь и карьеру…

В Агру мы приехали поздно вечером, поэтому мне не удалось сразу проверить утверждение путеводителя
относительно выбранного мною отеля — там говорилось, что с его крыши открывается самый лучший в
городе вид на жемчужину Агры и символ Индии — Тадж-Махал — и что на рассвете он (Тадж) прекрасен.
Кстати, стоит отель 3 доллара, а не 300, как можно было бы ожидать от носителя лучшего в стране вида
на главную достопримечательность Индии…

Утром, разбуженный писком будильника, я ломанулся на крышу. Да-а-а-а… Это действительно великолепно,
но визит в это чудо я запланировал через сутки — по пятницам там бесплатный вход, а все остальное
время — 15 баксов. Сегодня был четверг. Сегодня я собирался прошвырнуться по остальным аттракциям,
что и было сделано. Причем я испробовал жесточайшую форму эксплуатации человека человеком —
велорикшу. Ей-богу, я не хотел, но он так пристал ко мне — типа, мол, трое детей, хавать нечего, ну
дай же, гад, заработать!!! — что я согласился.

За один доллар он провез меня по всему городу и на сносном английском рассказал тучу всякой всячины.
Показал все дворцы и музеи, я туда позаходил — круто! Хорошие, как правило, виды на речку Ямуна и
стаи обезьян и зеленых попугаев на крышах. Но Агра — город контрастов! Когда я посещал Baby Taj —
чью-то усыпальницу, архитектурно предшествующую знаменитому Тадж-Махалу, то отошел от беломраморного
дворца с чудесной резьбой по камню к парапету набережной и увидел слева за низеньким заборчиком, в
пяти метрах от себя, двух местных женщин, сидящих спиной к реке и справляющих с парапета прямо в реку
большую нужду. Под парапетом, у реки, на узенькой полоске грязной глины замызганная свинья грызла
подгнивший ананас… А на выходе меня облепили дети-попрошайки. Среди них были и обычные прокаженные с
руками, как будто полурастворившимися в кислоте и покрытыми буро-красными язвами — к таким я уже
привык и не стремался их. Но там был еще и удивительный мальчик, у которого вся лысая голова, шея и грудь была покрытая толстой, потрескавшейся на манер чешуи, коричневой коростой. Больше всего
он напоминал Заммиса из фильма «Враг мой»… Ему я и дал рупию.

Назавтра я проснулся рано-рано поутру — к шести утра надо было уже быть у ворот Тадж Махала. Так я и
сделал, обнаружив там уже приличную толпу халявщиков-бэкпэкеров. В шесть ровно солдаты с берданками
построили нас в подобие очереди и начали потихоньку запускать. Я протиснулся вниз и быстрым шагом
устремился через парк к главному дворцу, справедливо рассудив, что башни входных ворот я посмотрю и
потом… К ступеням дворца я подошел все-таки вторым — впереди меня неслась, судя по роже,
израильтянка. Ну да ладно! Такая карма.

Дворец просто великолепен!!! Я шастал по нему и вокруг него два часа, а потом солнце стало совсем
припекать и я двинул в тень. Но и оттуда смотреть на дворец было уже просто невозможно — белый мрамор
так сильно отражает свет, что даже щурясь смотреть больно! И фотки эти засветились. Собственно, это
не совсем дворец, а мавзолей — тут похоронена любимая жена Шах-Джахана, весьма продвинутого, но
авторитарного правителя Северной Индии в 17 веке. Но мавзолей конкретный — парк размером с Верхний
Петергофский, с фонтанами, да и здание под конек больше 70 метров… Короче, покруче чем у Ленина!
К полдевятого утра мавзолей заполнился народом, подтянулись неизбежные экскурсионные группы с
гидами, окучивающими стада разбредающихся турбабушек и я понял — пора сваливать. Тем более, что у
меня в полдесятого уходил автобус на Джайпур — столицу штата Раджастан.

Автобусы у раджастанской транспортной компании — предмет особой гордости. Они и вправду лучше, чем в
других штатах, но это явно не Неопланы по уровню комфорта. Но разве в Индию едут за комфортом? Мой
автобус несся по выжженой солнцем полупустыне, агрессивно сигналя всем подозрительным объектам. Вот
он задушил гудком неловко вывернувшегося из придорожного амбара крестьянина на мотоблоке, вот стайка
тёток метнулась прямо из-под колес, вспугнутая внезапных ревом труб иерихонских. Ехали мы быстро,
сухой горячий ветер врывался в раскрытое окно, высушивая слизистую на глазах — было больно смотреть.
Да и гудок к концу четвертого часа порядком достал, поэтому я с радостью приветствовал появление
джайпурских предместий. Джайпур – симпатичный город, хотя его красота, по-моему, сильно приукрашена в
рекламных проспектах. Основное его достояние – Хава-Махал, индийский вариант потемкинских деревень —
фасад из розового камня, за которым нет ничего! В смысле, домов там нет, только фасад. Я, если честно, подзабыл уже, какую кармическую нагрузку он нес в древнеиндийском обществе, поэтому
воздержусь от комментариев и пространных объяснений – что-то там связано с женщинами и их тяжелой
долей на средневековом Востоке… Короче, меня не впечатлило.

Наутро я заангажировал обзорную экскурсию по Джайпуру и его окресностям – полный бус индийцев и
экскурсовод, объясняющий им детали джайпурской истории на английском языке. Вообще, в Индии очень
развит внутренний туризм – тучи индийцев ездят взад-вперед по родной стране и всегда есть возможность
к ним присовокупиться, обычно это самый дешевый вариант. Информацию по наблюдаемым объектам я лично
предпочитал черпать из Lonely Planet, но если что – англоязычный гид к вашим услугам. В Индии нет
общего национального языка, на хинди прилично говорит в лучшем случае треть всего населения страны,
поэтому носители всех остальных ста языков индийской земли общаются между собой на английском. Так
что для англоязычного бэкпэкера там рай!

Экскурсия эта стоила своих денег (5 баксов)! Весь день нас возили по городу и его окрестностям, но
мне лично особенно понравились крепости на холмах, окружающих город. Я лазил там на стены и башни с
пушками, в восторге, как маленький мальчик. Крепости и правда крутые! И еще производит впечатление
Амбер – дворец правителей некоего локального княжества. Много резьбы по оранжево-розовому камню,
отличные виды из башен и ажурных галерей. Дорога вьется внизу, а дворец стоит на высоком холме – но к
вашим услугам богато изукрашенный татуировками слон в золотой попоне и джип. Я выбрал джип – точную
копию Виллиса времен Второй Мировой. Размером он с УАЗик, но я туда сел уже тринадцатым, после меня
на подножки вскочили двое индусов – и мы поехали, урча дизелем, по крутому склону. Это гораздо круче
помпезного слона! Слон – это так пошло!

Все бы было здорово, если бы не было так жарко… Обратно из Джайпура в Дели я ехал уже на автобусе с
кондиционером, что не принесло мне никаких особых бонусов в плане комфорта – было реально холодно!
Сопло кондиционера над моей головой было выломано и из дыры струячил ледяной воздух – я просидел так
полчаса и понял, что если не приму меры, то минимум ангина мне обеспечена. Я заклеил дыру
бактерицидным пластырем и отделался насморком.

Дели встретил меня шумом-гамом — теперь уже почти родным. У меня была еще запланирована обзорная
экскурсия по Дели, аналогичная джайпурской. Это самый дешевый способ (4 бакса) посмотреть индийскую
столицу – на такси или на рикше разведут на большую сумму, а пешком не обойдешь – город больше
Москвы. Компаньонами моими были опять почти одни индийцы и акцент экскурсии был смещен в сторону
жизнеописания Махатмы Ганди – где он жил, умер и т.д. Человек он и вправду был очень выдающийся и в
Индии его уважают, справедливо считая отцом нации. Эта экскурсия у меня лично прошла под знаком
знакомств с индийской молодежью – делийские достопримечательности были забиты школьными экскурсиями
со всей Индии и местные ребята, а особенно девушки, оккупировали меня с просьбами об одной фотографии
на память в обнимку. За день я запечатлелся не менее полусотни раз и несколько девчушек были очень
даже симпатичными юными Шахерезадами! Они так застенчиво краснели и смущенно улыбались, когда я их
галантно приобнимал за талию!

А в автобусе моим соседом был тринадцатилетний мальчик, приехавший из Калькутты с семьей на
каникулы. Его я, конечно, приобнимать не стал, зато мы мило побазарили – он с детской
непосредственностью рассказал мне о нравах индийского среднего класса. Меня они ужаснули своей
жесткостью, замешанной на социальной обусловленности – какая там свобода личности! Его папа доктор и,
похоже, поднимает неплохие, по индийским меркам, бабки. Так вот мальчик с детства не мыслит себе иной
карьеры, кроме докторской! Вопрос « — А почему, блин, не летчик?» вызывает у него суеверный ужас –
семья, мол, отречется! В Индии очень сильна клановость и до тридцати лет чувак вообще ничего сам не
может решать – за него думает какой-нибудь дедушка, позиционирующийся как глава семьи. Вот и моему
собеседнику предки уже присмотрели «приличную» жену… Когда я поведал мальчику свою, в принципе
нехитрую, историю – разошелся вот с женой, бросил работу, но новую работу пока не искал, решил типа
пока развеяться у вас тут – мальчик восхищенно посмотрел на меня и поспешил поделиться новостью о необычном пришельце с
папой. Папа выслушал его, озабоченно глянул на меня, усадил мальчика рядом с мамой, а сам подошел ко
мне и прочел небольшую лекцию – мол, ходят тут всякие, бередят детские сердца призраком личной
свободы, а нам тут потом жить, в реальном мире! Обратно я ехал один – мальчика ко мне больше не
пустили, хотя он и просился и даже плакал… Нет, в гробу я видел родиться индусом!!!

Время моего пребывания подходило к концу. Я и сам уже подустал от обилия новых впечатлений, от жары,
от шумных толп – последние дни уже хотелось домой. Я закупил сувениров друзьям и знакомым на улице
Мэйн Базар, где я жил и в этот раз, похавал напоследок в любимом ресторанчике и выдвинулся в аэропорт
– у меня был ночной самолет в Москву. Заканчивалась моя первая индостанская одиссея
продолжительностью 30 дней и стоимостью 1500 баксов (с сувенирами). Если честно, тогда я не думал,
что я когда-либо в ближайшее время еще вернусь в Индию – мне казалось, что ею я уже сыт. Судьба
распорядилась иначе – такая, видно, карма…

Перелет прошел без замечаний и вот я на рассвете уже ползу в холодной маршрутке по окутанной
промозглым осенним туманом Москве… Где же вы, Гималаи?

Вскоре «реальная жизнь» снова взяла меня в свои железные объятия и Индия стала сдавать позиции в
моем сознании, отступая все дальше и дальше в область чувств, к сердцу – своему последнему оплоту. Я
уже почти не думал о ней, просто в мерзкие минуты меня грело осознание того, что я видел снега
Гималаев на закате, подпевал тибетским бардам сиреневым вечером, улыбался бородатым
паломникам-саддху. Наверное, по чистоте тона эти эмоции не могут ни с чем сравниться – они именно
очень чистые, как звук камертона. И это всё, что я привёз оттуда – сувениры я раздарил…