Уж не знаю какие петли накручивал и какие зигзаги выписывал наш престарелый аэробус компании «Сибирь», но в Монастир мы
летели 5 часов. Я, мудрая тортилла, не сдавала свой чемодан в багаж, где почти уже раздолбали его колёсики в предыдущих
путешествиях. Поэтому вольный воздух любимой Африки я вдохнула одной из первых. От радости, что долетели живьём, сразу же
заговорила на давно не востребованном и поэтому деградированном французском.
Был уже поздний вечер, когда мы доехали из Монастира в Сусс. Ещё в автобусе выяснилось, что в Hill diar я поселяюсь
не одна. Этот отель был выбран мной после недолгих раздумий и щебетанья с прелестной девушкой – менеджером турфирмы. Где
были мои мозги в тот день? Причём до поездки я прочла всё, что было выложено на tours.ru на страничке по Тунису. Не помогло.

Освещённые холлы отелей, в дверях которых исчезали соседи по развозившему нас автобусу, манили уютом и предвещали
восточные услады. Но вестибюль отеля, который оказался нашим, мне не понравился сразу. Всё было похоже на узбекский
санаторий 70-х годов прошлого века постройки, который с тех пор ремонту не подвергался. Представительница фирмы «Библио –
глобус» — обильная губами, долговязая Виктория — быстренько спровадила нас в ресторан, где мы, давясь, съели на нервной
почве по две тарелки мешанины из всевозможных блюд, а сама испарилась. И что бы делала моя компатриотка в приёмной этого
ветерана гостиничного бизнеса, ни бельмеса ни на каком инязе не понимавшая, когда пришлось заполнять бланки с надписями на
арабском и французском, если б не было меня?

Эта бальзаковского возраста девушка (назовём её Венерой) стала моей компаньонкой на неделю. Она была милой, весёлой,
простой. Любила поговорить за то, «какие все мужики по жизни вьюнки…» И всё было бы хорошо, если бы не одна её особенность –
вес. Она, будучи строгой вегетарианкой, весила более 100 кг, а в арабских станах это – персик. Что мне пришлось претерпеть
из – за этой неземной красоты – вам и не снилось! Заранее могу сказать, что это определило мой эмоциональный настрой на всё
время пребывания в Суссе. Все торговцы и не торговцы сразу же признавали в нас русских и орали в экстазе: «Раша, раша,
наташка, матрёшка, халява, един динар!» Они окружали нас, трогали, даже щипать пробовали. А я была вынуждена переводить, что
она красивая как верблюд, что все хотят с ней: жениться, пойти на дискотеку, выпить и т.д.
На следующий день я изучила «уголок экскурсовода» и с удивлением выяснила, что фирма «Библио – глобус» своей рекламой
там не представлена. Зато другие фирмы кроме объявленных поездок в Сахару и на фольклор предлагают ещё экскурсии в античную
Дуггу и мыс Кап Бон. И я решила их разыскать, ибо это было именно то, что нужно. В Сахару я в этот разведывательный
приезд не собиралась, а такого фольклора я уже насмотрелась.

Проинспектировала я и разрекламированный их садик и мини-зоопарк. Зрелище было плачевное. В парке – мерзость
запустения: всё засыпано песком, на гибискусах — обильная тля. В загончике площадью 30 кв. м бродили шевроны и мутоны со
слезящимися жалобными глазами и чихали. Гуси вытягивали шеи и просительно шипели, а утки гоняли одинокого кролика по
кругу. Без слёз на это всё глядеть было нельзя. В вертикальных клетках маялись нахохлившиеся павлины и стенали. Зато на
террасе парка был бесплатный цирк с котами. Целая стая худощавых изящных созданий африканской породы в разной стадии
беременности выписывала пируэты вокруг выходящих людей, просительно заглядывая в глаза и вставая на задние лапки. А передние
моляще были сложены у груди. Бросая им кусочки сыра, стянутые с раздачи, я старалась держаться подальше, чтобы не быть
располосованной когтями, когда они устраивали месиловку. Я таких же кошечек видела как-то на международной выставке в
Новом Манеже, отстояв на холоде два часа ради одного ребёнка. И зубы мои тогда отстукивали: «Всех котов на фонари!» на
мотив Марсельезы или Карманьолы, уж не помню. Но, войдя на экспозицию, я впечатлилась разнообразием котовьего племени, да
и ценами тоже. Один котёнок, напоминающий этих тунисских зверей, стоил от 400 долларов. А здесь их была прорва!

После завтрака мы с Венерой отправились на пляж, начинавшийся там, где кончался наш садик, то есть в 30 м от отеля.
Привыкшая к сепаратным пляжам Египта и Турции, я была удивлена тем, что он – общий для всех отелей, которые растянулись по
побережью от порта Сусса до порта Эль Кантауи.

Потом я посчитала по карте: на расстоянии 6-7 км разместились 25 отелей. В
тесной близости друг от друга. Песок был мелким, белым и мягким. Глубина прохладного ещё моря (17 – 18 градусов) начиналась
где-то на горизонте. Я до неё так и ни разу не доплыла. Солнце палило, ветер освежающе дул. Когда он не дул, налетали
довольно противные мошки. В общем, было как в конце февраля на южном берегу Синая.
Мы с Venus залегли. Но спокойно принять солнечную ванну нам не удалось. Ни в этот день, ни в другие. Торговцы по
очереди слетались к нашему лежбищу, созданному из личных полотенец, т.к. лежаков на нашем пляже не предусматривалось. (Они
были только в парке у бассейна. И там нежили свои останки немецкие ветераны.)

И очереди той не было конца. Чего нам только не пытались всучить! Особенно трогательны были торговцы маленькими
пальмами. Они их таскали связками под мышками без земли и практически без корней, но уверяли, что всё это будет расти и
даже плодоносить. Позже я убедилась, что их расчёт на русских буратин был верен.
По глупости и от поросячьего восторга начальной стадии отдыха я отвечала прилипалам по-французски, и они вместо
отлупа устраивали рядом с обнажённой и полновесной красотой компаньонки бивуак и использовали меня в качестве переводчицы
для налаживания с ней контактов.
Пляж нашего и только нашего фантасмагорического отеля отличался ещё и тем, что его каждое утро часа три прочёсывал бороной
мини-трактор, портя вид, воздух и настроение. Мусор при этом, естественно оставался.
Днем собрались в медину. Это исторический центр города, где за крепостной стеной – мечеть и крытые, узкие торговые
улочки. Продаётся, в основном, барахло разнообразного производства. Я, например, купила только расшитую золотым шёлком
феску за 5 динар. Она оказалась made in Bangladesh. Ценность там представляют, на мой взгляд, только ковры да керамика. Всей
этой посудой я не соблазнилась ни в Турции, ни в Испании (тащить тяжело). Но в Тунисе такие красивые, огромные и дешёвые
блюда ручной росписи.… Стоят 5-10 динар.

Замученные приставучими маршанами, мы едва выбрались из этого муравейника и, соблазнённые владельцем пары гнедых, дотрюхали
до отеля в открытом экипаже за 5 динар, хотя он просил 10. Вообще-то от отеля до центра города, который растянулся между
двумя портами, рекомендовали ездить на такси, сказав при посадке: «Conteure!», что означает «счётчик». Но мы, обычно,
договаривались за 2 динара (около 56 р.). Позже опыт показал, что можно проехать по городу в маршрутке с синей полосой за
800 миллим (около 20 р.)
Город Сусс мне не понравился. Он потерял африканскую невинность, не обретя европейской приличности.
Хорошо всё – таки владеть языками. Я научила свою палеолитическую Венеру отбиваться от тянущихся рук словами:
«Don`t touch» и «Interdit» (запрещено – фр.), а потом и по-арабски (но об этом позже). И если б она при этом не смеялась бы
радостно и соответственно природе, то всё бы могло получиться. Меня допытывались: «А почему запрещено? Это что, опасно?»
«Да, она занималась тяжёлой атлетикой!- говорила я чистую правду.
Вечером моя пышно-поножная подруга пошла на фольклорный вечер за бешеные деньги (на мой взгляд), а моё настроение
было испорчено в ресторане строгими правилами приписки к определённому столу согласно карточке, развязностью метрдотеля,
похлопыванием по плечу сомелье, склонявшего меня чего – нибудь выпить… Разозлённая я бродила по вестибюлю и разглядывала
народ. За столиками резались в карты, смотрели, раскинувшись в креслах, телевизор, престарелые немцы. Некоторые были такие
древние, что вполне могли быть ветеранами Первой мировой. Как эти человеческие руины не замерзали в здешних комнатах, где
невозможно было включить отопление, как мирились с вечно сломанной сантехникой, непонятно! Возможно, их закалило членство в
гитлерюгенде в далёком детстве.

Кстати, телевизоров в комнатах не было, только в холле первого этажа, да и то с одним немецким каналом. А они
необходимы, чтобы заглушать звуки, беспрепятственно проникавшие из соседних комнат: храп и мат, например. Отель считался
«семейным» и сюда часто на пару дней съезжались аборигены из глубинки, не стеснявшие себя ни в чем.
А русских здесь и не ждали. А их прибывало всё больше. Как они проходили стадию оформления самостоятельно, не владея
языками, – бог весть, потому что после нашего приезда представительницу фирмы «Библио – глобус» уже в этот отель не
пускали. А дело было вот в чём.
На следующий день по приезде явилась пышногубая Виктория, чтобы собрать с нас деньги за экскурсии. Второй раз обещала
быть только в день отъезда. Наши жалобы на дефекты сантехники и феномен тропических тараканов, которые были похожи скорее
на животных, чем на инсектов, восприняла хладнокровно. Но очень возбудилась, когда не смогла с нами рассчитаться. Дело в
том, что официально в Тунисе можно расплачиваться только в местной валюте, а мы её не смогли ещё обменять по причине
отсутствия на рабочем месте человека в обменном пункте отеля.
Почуяв ущемление своего денежного интереса, Виктория встала во весь рост и пошла частить по-арабски и по-английски. Так
она разговаривала с местной администрацией. Потом схватила нас и повлекла в банк через дорогу, где мы быстренько всё
оформили. И чего было за……ся?
На нас этот скандал отразился отрицательно: и сантехнику не починили, и смотреть стали волками. А ей вообще запретили ногой
ступать.

Кроме этого, у нас был ещё один неприятный случай. На третий день мы опять с утра решили полежать на песочке и послушать
шум трактора. Лежали в сторонке, вдалеке от спортивной тропы на линии прибоя, по которой сновали туда – сюда трусцой или
спортивной ходьбой толпы народу для моциона. Была такая особенность у этого пляжа. Вдруг какой-то арабо–бербер местный в
комиссарской кожанке приблизился к нам, подхватил сумку моей распластавшейся в виде морской звезды спутницы, и побежал
себе, как ни в чём ни бывало. Она что – то пыталась, задыхаясь, крикнуть, я лихорадочно вспоминала, как это будет на
разговорно-русском. А он вдруг заржал, вернулся и бросил ей сумку чуть не в лицо. Тут я погрозила полицией, а он вытащил
какой – то листок и сказал, что он сам — полиция. Ну, мы и успокоились, но не тут – то было! Подбежал какой – то немец и
залопотал сердито, показывая на сумку. Хорошо, что я помнила с детства: «Нихт ферштейн!» Иначе пришлось бы в грязь лицом
ударить. А рядом начала завариваться какая – то заварушка. Несколько таких же черно — кожаных аборигенов загалдели и
замахали руками. Оказалось, что этого разбойника поймали на месте преступления, то есть недалеко от нас, а немец подбегавший
был свидетелем. И сумку этот висельник вернул, потому что увидел приближающегося туристического полицая. Все эти люди в
черном подвалили к нам и давай требовать, чтобы потерпевшая поехала с ними в полицию, а я бы всё это переводила. Я подумала:
заплакать что ли? Да за что же эта казнь египетская? А тут еще подошли две русские дамы в пляжном неглиже и попросили меня
перевести, что у них вчера на этом пляже украли тапочки. Полицаев этот факт почему – то не тронул. Скрепя сердце, мы решили
оказать помощь следствию, и пошли в комнаты одеваться. У соседки заработал фен, видимо в расчёте на то, чтобы ещё и вся
Сусская жандармерия пала жертвой её лилейно – раменных прелестей. Но, когда перед нами распахнули двери в салон
автомобиля, я не нашла в себе сил, чтобы туда влезть. Сиденья были грязные, продранные и воздуха, как говорится, не
озонировали. Хорошо, что Венере пришло в голову позвонить Виктории и попросить её компетентного совета. Та ответила, что ни
в коем случае ехать никуда не надо. ( Спасибо ей хоть за это). И мы с лёгкой душой и надёжной формулировкой отказали
местным пинкертонам.

На четвёртый день пребывания я, наконец – то, занялась любимым делом: поехала на экскурсию. Поездка в Тунис, Карфаген
и Сиди бу-Саид стоила 55 динар или 44 доллара, включая обед и посещение музея Бардо с уникальными мозаиками. Ещё сдавая
деньги, я поинтересовалась у Виктории: как же мы попадём в музей Бардо, если по понедельникам все музеи в Тунисе закрыты. Но
она уверила, что всё будет в порядке. Некоторые туристы мужского пола рекомендовали самостоятельные поездки по Тунису на
поезде, потому что это дешевле. Взглянув на эти поезда и, в особенности на пассажиров, я охоту экономить сразу потеряла.
Экскурсовод нам попался интеллигентного вида, и рассказ его был — на уровне. Но, упиваясь красотой пейзажей и
сценами майской жатвы злаковых, я отключилась и почти не воспринимала. А зря, мужик оказался университетским преподавателем,
подрабатывающим на экскурсиях. И в его рассказе промелькнула интересная информация , в которой с некоторым негативным
оттенком говорилось о процессе арабизации населения. Это было интересно. Тем более, что в лицах многих мужчин я не находила
арабо-семитических черт. Они были более плоские, похожие на физиономии (я не боюсь этого слова) простых расейских мужичков,
только чернявых и загорелых, что – то вроде кубанских казаков. Но теперь уж загадку тунисского фенотипа придётся
разгадывать в следующий раз. Тут, кстати сказать, моя компаньонка поделилась ещё одним интересным наблюдением особенностей
местных мужчин. Они, идя навстречу, вдруг опускали кто левую, кто правую руку и кратковременно пожимали самое дорогое, что
у них было в штанах (не имею в виду портмоне). Пожмут, отпустят и идут дальше. И так поступали если не каждый, то через
одного. Прямо как в анекдоте , когда в соревновании на самую деликатную формулировку отпроситься в туалет в ресторане,
победил француз, сказавший: « Мадам, позвольте мне отлучиться, чтобы пожать руку другу, с которым я Вас вскоре собираюсь
познакомить». И что бы это значило в конце концов?

Да…о чём это я? Мы проехали по центру столицы, прошлись до Медины, сфотографировались на фоне православной церкви
неподалёку от их местного Биг-Бена , на что ушло полтора часа , и отправились в пригород – Карфаген.
Перед тем, как описывать такие священные места, всегда нервничаю, вздыхаю, тяну время. Проводя каждый день на
территории, которая тоже была особо избранна, я к этому так и не смогла привыкнуть. Наоборот , такая практика заставляет
меня обострённо чувствовать зоны, где благодать нисходит на человека прямым и щедрым потоком. Вот так же и в Карфагене.
Умели же древние выбирать! Холм, на котором от всего великолепия остались только расчищенные площадки со связками колонн и
несколько руин уровнем ниже, не только стратегически доминировал над голубым заливом, но выступал как «пуп земли» вне
времени и реального пространства. Всё было залито солнечным светом, в котором я чувствовала себя взвешенной пылинкой. А
кругом — спокойствие ливанских кедров! Очнулась только в музее Карфагена, чтобы сосредоточиться на разглядывании чудес.
Потрясающе выглядела скульптура начала эры из цветного мрамора. Особенно одна лишенная головы девушка с летящей походкой, в
развевающихся одеждах с просвечивающей через каменную ткань грудью. Ну, там много было всего интересного и замечательного,
посмотреть которое и вам желаю. Особенно поразила сохранность больших римских сосудов из стекла. Ну, чего там говорить.…А
мозаики с изображением великолепных женских тел в сложных ракурсах и поворотах… Нет слов.

Потом посетили их знаменитый бело – голубой город – Сиди бу — Саид, который напомнил своим рельефом и статусом
Монмартр. Но впечатление портили наглые и навязчивые торговцы. Потом нас повезли осматривать термы Антонинов, которые
оказались в очень хорошей сохранности. Там среди арок и сводов суетливо сновали цесарки. Ну, а музей Бардо (так называется
один из пригородов Туниса) был, естественно, закрыт.
Через день поехала на экскурсию в Дуггу, заплатив тоже 55 динар в другом отеле и другой фирме. На эту экскурсию народ
собрался поинтеллигентней. Про Дуггу никто ничего не знал, в том числе и я. Ехать надо было 5 часов. И мы практически
пересекли всю страну с востока на запад. Экскурсоводом у нас была маленькая пышка Майя, харьковчанка в прошлом, бывшая
замужем за местным бербером. В её рассказе некоторые цифровые и другие данные отличались от слышанного прежде. И говорила
она очень громко, поэтому невозможно было отключиться. Сначала нам показали на горе Загуан Храм воды – римский водозабор
с гигантской помпой, цистерной и полукруглой стеной с нишами. Акведук, отправлявший горную воду в Карфаген, не сохранился.
Очень впечатляющее место. Потом ещё три часа дороги в Дуггу. Она оказалась крошечным городком у подножия холма, на котором
величественно расположился римский полис 2 в. Он был в потрясающей сохранности. Это позволяло представить повседневную
жизнь здесь почти вживую. Экскурсоводом на общественных началах у нас был, по словам Майи — «артист» — местный пенсионер,
похожий по осведомлённости и пафосу на школьного учителя. Он рассказывал по-французски под её перевод очень красочно, с
жестикуляцией. Действительно — выступал.

Весь архитектурный ансамбль был распланирован по вертикали в соответствии с социально- общественной иерархией. На верху
холма мы осмотрели амфитеатр, Акрополь с остатками храма Меркурия и площадкой для продажи рабов. Главным был храм Триады,
то есть трёх богов. У него только кровля была слегка разрушена, хоть сейчас культ отправляй. Спустившись ниже уровнем,
посетили термы с их сложной структурой: кальдарий, фрижидарий, зал для гимнастики и релаксации. Ощущая своё сиюминутное
счастье в проёме величественной римской арки, размечталась, оттолкнувшись от камней и раскинув руки, улететь с холма и
планировать над зелёной долиной.
Чуть ниже терм – жилая застройка. Прошли мимо домов, как бы заглядывая в квартиры, сохранившие стены до уровня колен
и планировку. А по напольным мозаикам можно было ступать. Всё было построено из местного камня и облицовано мрамором,
который впоследствии ободрали византийцы. Римский город, конечно, не мог обойтись без публичного дома. И в Дугге, где жило
около 50 тысяч жителей, он был немаленьким. А точнее двухэтажным и огромным по площади, гораздо больше, чем в Эфесе и
располагался уже под холмом. Если в Эфесе в этот дом направляла стрелка в виде отпечатков двух больших ступней, то у жителей
прелестной Дугги с юмором было проще. На широком каменном бордюре, окаймлявшем дорогу, сохранился горельеф с изображением
очень живоподобного члена, указывающего нужное направление. Один экскурсант уважительно сказал: «Ничего себе раньше стрелки
были!» И, конечно же, рядом с борделем был общественный туалет. Эту тему я уже развивала как-то , описывая удобства в
турецком Эфесе. А тут мы слились в экстазе с «артистом», упоённо описывая сходства и отличия сортиров: тунисского 2 в.и
турецкого 3в, про который маэстро тоже был в курсе. Оправдывая звание «артиста», мужчина показал, как этим туалетом
пользовались мужчины и женщины ensemble. На этом экскурсия закончилась. Мы ему скинулись по динару за доставленное
удовольствие.
Впрочем, от Майи тоже польза была. Она научила нас понимать и применять язык жестов, широко используемый в стране. Я
специально запомнила жест, означавший «не надо ля-ля своим ребятам» и «денег нет». Ещё я спросила, как сказать по-тунисски:
«Отвали!» так, чтобы подействовало.

ВНИМАНИЕ! ЭТО ДОЛЖЕН ЗНАТЬ КАЖДЫЙ! «Отвали!» по-тунисски звучит «Эба –а- а-а-т!» (с глубоким и низким «а»). А
если иметь в виду, что обращаются к тунисским мужчинам «хуйа» (браток!), то, надеюсь, вы представляете, какой может
получиться звучный диалог, когда тебя называют «матрёшкой».
На обратном пути у автобуса спустило колесо, и мы полтора часа развлекали местное население своим видом: куча белых
женщин, да ещё и по их меркам полуодетых. Надо сказать, маленькие города внутри страны поражали ментально-визуальным
сходством с российской глубинкой: среди пронзительной красоты природы – убогая селитьба, мусор, бардак и раздолбайство.
И порождающие их дикость и отсутствие самоуважения и много ещё чего.
Во время этих экскурсий я расспрашивала спутников об их местах отдыха. И вот что выяснилось в результате
статистических опросов: в Суссе из трёхзвёздочных отелей не вызывал нареканий только Jinene. По словам одной дамы, которая,
правда, была за границей в первый раз, этот отель — новый

и достаточно комфортабельный, хоть и без телевизоров в номерах (и без шампуня тоже). И там даже клубнику дают на десерт. Но
я твёрдо убеждена теперь – в тунисских отелях 3 звездного сорта жить нельзя. Многие даже четырёхзвёздные отели народ тоже
не одобрял, например, Marhaba не нравился своей старообразностью. В Порт Эль Кантауи гостиницы получше в плане сервиса, но
они и подороже. Две девицы хвалили 4-звёздный Royal Azur в Хаммамете, где они жили неделю за 180 долларов в дабле. Очень
хвалили Corribian world в пригороде Туниса. Там семья из троих человек жила в мае 2 недели всего за 1000 долларов. Народ
вещал, что практически нигде анимация и сервис не рассчитаны на русских. Однако практически всем нравилась двухдневная
экскурсия в Сахару: и гиды, и программа, и условия.
Ну и в заключение следует рассказать, как там наш народ дурят. А дурят – на каждом шагу все кому не лень. Вот
конкретный пример. На пляже подходят с предложением услуг. Прежде чем эти предложения принимать, надо проконсультироваться
со старожилами. Один красавец стал нас зазывать покататься на пиратском корабле под парусом, показывал чековую книжку с
цифрой в 25 динар. А что на этой квитанции написано — никто же не читает! Во всех случаях надо говорить, что это дорого и
говорить до тех пор, пока он сам не откажется от идеи вас куда – то сманить. Последнее предложение и будет настоящей
стоимостью. Мы с Венерой решили пешком дойти до порта Эль Кантауи и посмотреть на этот корабль. Шли по линии прибоя почти
час, разглядывая фасады отелей. Зашли на территорию одного из них — элитного вида , чтобы воспользоваться туалетом. Нам так
рекомендовали поступать и в городе, так как общественных там, вроде бы нет. По крайней мере, мы не встретили. Недалеко от
моря под тремя пальмами вокруг крошечного бассейна тушами поджаривалась на солнце немчура . Картина умилительно —
юмористическая и типичная для дорогих отелей.

В порту ожидал отплытия «пиратский» корабль. Корпулентный араб опять нам начал втирать, что прогулка стоит 25 динар, но
согласился на 15. Сказал, что это будет длиться три часа с обедом. Компания на корабле состояла из 15-17 человек разных
национальностей. Объявили, что мы должны все быть в белых платках, кои нам и повязал горбоносый разбойник. А другой
быстренько, пока мы не очухались , собрал с нас по 5 динар за это удовольствие. Кусок белой синтетической тряпки со шнурком
этого не стоил, но снять и вернуть было неудобно. Потом грациозная девица стала нас учить «танцу живота», и я охотно
подключилась. Но вдруг так закачало, что плясать стало опасно для жизни. Обед был неплох и обилен, но после еды стало не до
танцев и не до чего. Вспомнила, что вообще-то подвержена морской болезни и прилегла, думая с тоской: «Неужели это будет
длиться 3 часа?» Слава богу, и тут они надули. Вскоре мы вернулись. Напоследок с нас потребовали ещё и «на чай».

Но, честно говоря, дурёж начинается с оформления. Так было у меня, по крайней мере. Считалось, что я оплачиваю
поездку на 8 дней/7 ночей. Проспала я там 6 ночей, причём в последний вечер меня лишили даже туалетной бумаги и
заблокировали смыв унитаза (вам смешно?), а прожила, если это можно назвать жизнью, – 6 с половиной дней. Да ещё эта
«турфирменная» игра в бонусы, которые видит око да зуб неймёт.
Приехав домой, я наконец-то с чувством и толком разглядела купленную в Тунисе туристическую карту. И насчитала
около 30 археологических мест! И размечталась: вот бы нашлись умные и деловые люди и создали бы сухопутный круиз «Золотое
кольцо Туниса» . И за неделю бы можно было почти всё объездить, осматривая античность, а недельку поваляться на побережье.
Вот было бы райское наслаждение!