Мою дочку зовут Алиса. Словно литературная героиня сказок Льиса Кэролла, она сидит дома без дела и сует нос в мои взрослые
книги. «Кому нужны книжки без картинок.. не понимаю», — говорит она. Печальный вздох Алисы заставляет меня задуматься о том,
что в жизни моего ребенка уже давно не хватает ярких зарисовок, сказочных приключений и волшебных королевств. «Сердце матери
— неиссякаемый источник чудес», — сказал когда-то Жан Пьер Беранже. Что ж, я открываю свой кошелек и начинаю планировать те
чудеса, которые смогут сделать моего ребенка хоть немного счастливей!

Страна «антипятков» В самолете моя Алиса сгорает от нетерпения, опрокидывает обед на спящего соседа и вводит стюардесс в
состояние «нестояния» ежеминутным вопросом: «А почему так медленно летим?» Просто моя дочь собралась пролететь всю Землю
насквозь, а эта большая стрекоза еле машет крыльями. Ну вот, стрекоза наконец-то перебирает округлыми лапками по земле, и мы
оказываемся в стране этих, ну как их там.. антиподов или «антипятков». Я рассказываю Алисе, что в этой стране живет король
Хуан-Карлос, на улицах растут апельсиновые деревья, а с часу до пяти наступает время сиесты, когда народ словно Садовая Соня
впадает в спячку. И с п а н и я… «Это очень странное место», — думает Алиса, воображая, что все женщины здесь танцуют
чечетку, а мужчины гоняются за озлобленным рогатым скотом.

Итак, мы уже несколько дней отдыхаем на побережье Коста-Дорады. Здесь моя дочура приходит к выводу, что хотя в этой стране
и не ходят вверх ногами, но все-таки живут по другим «антиподским» обычаям:
1. Язык «Буэнос диас, Элис!» — приветствует Алису швейцар гостиницы. Слава Богу, она уже не ломает голову над вопросом:
«Это я или не я?» Теперь Алиса превратилась в Элис, а маленькая девочка в элегантную мисс. Иноязычное имя привносит в жизнь
моего ребенка чувство собственного достоинства. Я наблюдаю, как она подолгу смотрится в зеркало, расчесывает свои кудряшки и
одевает вечернее платье, спускаясь к ужину. Там официанты подобострастно преподносят женщинам розы, и лишь моя Элис небрежно
бросает в ответ «Грасиас, сеньоро». Помнится, сказочная Алиса, едва откусив пирожок, начинала увеличиваться в размерах.
Может быть, причиной роста являются секреты местной кухни?
2. Еда «Честный ребенок любит не папу с мамой, а трубочки с кремом», — со вздохом признали все родители мира. Я же в этом
убеждаюсь, посещая ресторан нашего отеля. Любимый человек Алисы — это дон Диего, пузообразный испанец с загадочным названием
«метрдотель». Он берет ее за руку и проводит кулинарные экскурсии, тыкая пальцем в очередное блюдо и обзывая его
по-испански. «Пескадо» («рыба» по-испански), — поясняет он Алисе, и она ставит очередную, пятую тарелку на наш стол. «Мама,
смотри, еще один пескарь», — удивляется она, пытаясь разгрызть рыбу, всем своим видом напоминающую осьминога.
Гастрономическая вакханалия, десятки тарелочек и сотни понадкусанных кусочков — вот что такое время обеда, вот что такое эта
испанская сиеста. Мы проводим это время, словно сказочные герои Льюиса Кэролла, которые «как ненормальные пили чай»,
пересаживаясь от стола к столу. Еще немного, и моя дочь превратится в толстушку Мэри Энн.. Море — вот то место, которое
может спасти ее от обжорства. Оно не уступает по размерам даже самой большой рисово-овощной тарелке паэльи, а по
солоноватости — даже тем специям, которые добавлены в мясное рагу косидо.
3. Побережье Золотые пески Коста-Дорады и бирюзовые воды Средиземного моря утопают в восхищенном сиянии голубых глаз Алисы.
Мы приходим на побережье рано утром, когда по бархатистой поверхности еще не ступала нога человека. В это время лишь
работники пляжа с приборами, очень напоминающими миноискатели времен отечественной войны, пытаются отрыть в песках позабытые
туристами драгоценности. Возможно, именно поэтому в переводе с испанского Коста-Дорада означает «золотой берег». Но главная
драгоценность этого курорта для моего ребенка — это ласковые волны моря. Сказочная Алиса боялась когда-то утонуть в
собственных слезах. Моя Алиса может утонуть только в слезах восторга. Но чтобы она все-таки не превратилась в Русалочку, я
пытаюсь вытащить ее на берег. Лежаки, зонтики, стульчики и столы — все это преподносится к нашим ногам, но за дополнительную
плату. При таком раскладе лежаков и материальных средств, наш кошелек начинает опустошаться, и Алиса в возмущении тащит меня
в магазин. «Купим все сразу, и не будем тратиться каждый день», — изрекает она глубокомысленно, и мы покупаем: бамбуковые
подстилки и пляжный зонтик, резинового дельфинчика для нее и модный купальник для меня, а также: надувной матрас, ракетки
для тенниса, спортивные мячики, крем от загара и после загара и еще большую кучу никому не нужных вещей. В принципе, на
потраченную сумму можно было бы смело арендовать все лежаки и зонтики побережья на год вперед. Но я не унываю, так как уже
усвоила, что игрушки — это приспособления, придуманные взрослыми, чтобы дети не мешали им играть в свои игры. И пока моя
дочура строит замки на песке и плавает с дельфином, я бы не отказалась сыграть партию в пляжный теннис с местным мачо.

4. «Антипятки» Итак, местное население — это бронзовый загар, атлетический торс, вороной волос и вечно ищущий взгляд.
Работники пляжа находятся в вечном поиске потерянных вещей, местные мачо — в поиске позабытых на пляже женщин. С первого дня
я замечаю одного обворожительного спасателя в вызывающе красных трусах. Он обвораживает меня не только цветовой палитрой
своего нижнего белья, но и размерами бинокля, устремленного все чаще не на море, а на женскую половину побережья. Я принимаю
позу женщины, явно нуждающейся в спасении. «Красные трусы» незамедлительно спешат мне на помощь, интересуясь самочувствием
на утро и планами на вечер. Хорошие манеры, выразительные глаза, играющие на солнце бицепсы — я в восторге, зато не в
восторге моя Алиса. Позабыв про своего дельфина, она вдруг вспоминает, что главная игрушка — это ее мать. С видом
собственника и чувством ярко выраженного патриотизма она приобнимает меня за плечи и довольно громко ставит испанца на место
одной-единственной фразой: «Адьос, амиго!» Боже мой, зачем я научила ее говорить? Когда же разочарованные «красные трусы»
исчезают в неизвестном направлении, Алиса мстительно добавляет: «Аста лависта, бейби!» Да, смотреть фильмы после десяти
вечера ей тоже не следовало бы! Хотя дело обстоит, видимо, не в языке и даже не в телевидении, а в том, что родители — это
настолько простые устройства, что управлять ими могут даже дети!

«Все чудесатее и чудесатее..» Слегка повздорив из-за «красных трусов», мы решаем провести оставшиеся дни с учетом взаимных
интересов. Один день мы посвящаем Алисе: она хочет чудес, созданных игрой человеческого воображения. Нет ничего проще — Порт
Авентура, парк развлечений, где днем и ночью не смолкают мелодии праздника и раскаты детского смеха. Маленький паровозик за
двадцать минут привозит нас к таинственным воротам, за которыми мирно уживаются сразу четыре континента. Великая Китайская
стена плавно переходит в остроконечные фигуры мексиканских пирамид майя, а соломенные крыши хижин австралийской Полинезии
сменяются гостеприимно открытыми дверьми салунов дикого Запада. В этом удивительном месте, должно быть, немеют от удивления
учителя географии и иностранных языков. Ведь дети находят общий язык как с австралийскими аборигенами, так и с узкоглазыми
азиатами. Они зажигательно выплясывают румбу в кругу мексиканских танцоров и вальяжно хлопают по плечу американских ковбоев.
Здесь все равны, так как разговаривают на одном языке — языке счастливого детства. Меня же все эти крутилки, вращалки,
шаталки и всяческие поднималки нашего с Алисой настроения лишают дара речи и чувства собственного возраста. Здесь нет годов
рождения, есть только сантиметры роста. Ограничения появляются в виде табличек у аттракционов: «Для тех, кому за.. 130 или
140 см». Алиса одевает специальные спортивные ботинки на большой подошве, чтобы хоть немного приблизиться к разрешающей
отметке. К сожалению, ей еще нельзя проехать по той «американской горке» с рычащим названием Дрэгон Хан, которая видна со
всех дорог Коста-Дорады. Алиса с ужасом и благоговением усаживает свою ненормальную мать в скоростную тележку. Гамма чувств,
играющая на ее лице, сродни тем эмоциям, которые она испытывает, с удивлением взирая на процесс отправления мяса в
электрическую мясорубку. Господи, семь мертвых петель, скорость — 160 км/час, растрепанные волосы и подгибающиеся ноги,
щенячий восторг и собачий визг, и наконец, бесконечно длинное железнодорожное полотно той самой горки, на которой были
растеряны все накопленные мною года. Алиса подросла, а ее мама снова стала ребенком, радуясь каждому витку и кульбиту нашей
непредсказуемой жизни.

Следующий день по плану посвящается моим «взрослым» интересам, а именно тем чудесам, которые были созданы самой природой.
Гора Монсеррат, самое таинственное, культовое и священное место в Каталонии. Мы едем по причудливым изгибам горного
серпантина, а экскурсовод рассказывает нам легенды, связанные с историей этого загадочного места. «Сказки для взрослых»
оживают перед изумленным взором Алисы. Ее нескончаемая тарабарщина на смеси русского с испанским вдруг затихает. Интересно,
что так поразило воображение моего ребенка? Может быть, она завидует ангелам, тем крылатым озорникам, которые, не выдержав
скуки окружающего ландшафта, взяли да и распилили гору пополам? Хотя, возможно, она просто боится, что мама, поддавшись
религиозным порывам, отдаст ее в бенедиктинское братство, давшее когда-то обеты бедности, послушания и молчания. Я наблюдаю
за сосредоточенным лицом ребенка. Ну, конечно, то самое заветное желание, исполнения которого она попросит у Черной Мадонны,
никак не может прийти к ней в голову. Я даю ей немного времени, и мы взбираемся на фуникулере к самой вершине лысых скал,
мрачных пещер и фантастических фигур, в каменном узоре которых пытаемся угадать спящего верблюда, слона или черепаху.
«Мамочка, так это же твой профиль!» — хлопает в ладошки Алиса. Все ее игрушки, любимые животные и мультипликационные герои
оживают в образе нерукотворных скал. А впереди нас ждет еще одно чудо. Статуя Богородицы, длинная очередь к которой
безмолвно движется по узким коридорам монастыря. Алиса напугана и дергает меня за рукав: «Ну что же? Что же загадать?»
Остается несколько шагов, а я вдруг сама теряюсь словно ребенок, и все мои мечты сплетаются в тугой клубок вопросов и
сомнений. Я беру Алису на руки, и она с детской искренностью протягивает к Мадонне свои руки. В ее затуманенных глазах
мелькают дальние страны, по-детски наивные фантазии и вновь ожидаемые чудеса. Мое сознание проясняется. Я тоже касаюсь
теплого черного дерева и смотрю на Алису. Исполнение всех ее детских желаний — это и есть моя самая сокровенная взрослая
мечта. Мадонна улыбается мне в ответ, ведь у нее на коленях тоже сидит ребенок. В руках этого младенца сосредоточены все
надежды нашего огромного мира, а в руках Алисы — кусочек этих надежд и частичка моего маленького материнского счастья!
Фото к рассказу