Путешествие в оливковую страну.

Несколько лет назад судьба подарила нам удивительный шанс — проехать по рождественской Италии на автомобиле. С тех пор, южная Европа не выходила из мыслей. Нам нравилось там все, от уклада жизни до кулинарных особенностей. И конечно, когда возник вопрос где провести надвигающийся отпуск, оливковая Греция появилась в измученном работой воображении, причем абсолютно без конкурентов.

Чтобы растравить душу окончательно, отправились в книжный магазин, где засели на несколько часов над альбомами с греческими пейзажами и сине-белыми путеводителями. Почему-то именно данные цвета издатели выбирали для книжек. Это после поездки мы стали понимать что к чему, но в процессе подготовки терялись в догадках. Цель была достигнута: по выходу из магазина началось обильное слюноотделение, руки потянулись к чемоданам, а ухо стало автоматически и непроизвольно улавливать в любых новостях по телевидению или в интернете все, что касалось Греции.

На этот раз отпуск целиком зависел от моей работы, Илья мог взять свой когда угодно. Честно дождавшись окончания учебного года в университете, я написала отпускное заявление на середину мая.

Экспресс исследование цен на билеты и гостиницы показало, что май в Греции — недорогой сезон, стоимость услуг начинают взвинчивать позднее, во время наплыва европейских туристов. Кроме континентальной Греции хотелось побывать хотя бы на одном из 1400 островов, принадлежащих стране (просто ошеломляющее количество). Все они разные и неповторимые, но один, сине-белый (!) Санторини (Santorini), лучше всех. Таким образом, основные точки маршрута получились следующими:

Афины (Athens) — остров Санторини (Santorini) — Дельфы (Delphi) — Олимп (Olympos) — святые Метеоры (Meteora) — Загория (Zagoria) — полуостров Пелопоннес (Peloponnese, мост Рио-Антирио, крепость Chlemoutsi, древняя Олимпия, Калампака (Kalampaka), Микены (Mikenes), Эпидаврос (Epidaurus)) — Коринфский канал (Corinth channel) — Аттика (Attika) — возвращение в Афины.

На все про все выделили ровно 13 дней, основное передвижение — посредством автомобиля. Гостиницы не были заказаны на каждый день, лишь в начале путешествия. В процессе планы могли несколько видоизмениться, поэтому не стали себя связывать резервациями.

Настало время заняться мне греческим языком. По-английски в стране довольно сносно говорят в Афинах, на Санторини и в различных туристических местах. Но мы-то планировали забраться подальше от туристов, и я очень сомневалась, что в деревенской Загории нашелся бы хоть один человек, знающий любой язык, кроме греческого. В голове сидел вредный штамп по поводу того, что русский и греческий практически близнецы-братья, и я с лету уселась за прослушивание аудио уроков. К концу первой 15-минутной сессии стало понятно, что человеку, внушившему мне мысль об «идентичности» языков, надо этот самый язык и оторвать. Муж, приходя с работы и слыша грозные фразы: «Пу эне ту эпомено вензинадхико?» (Где ближайшая бензоколонка?), и «Афтос ине о дромосе?» (Это дорога к…?) — пугался, и уходил в другую комнату.

Надо сказать, что я старалась запоминать лишь слова и выражения, употребляемые либо в ресторане, либо при узнавании нужного направления. Остальное оказалось слишком сложным, не интуитивным, в отличии, например от испанского, выученного очень быстро перед путешествиями в Центральную Америку. Вот такой печальный факт. Таким образом, знания греческого свелись к куцему словарному запасику: Ясас! (Здравствуйте), Не (Да), Охи (Нет), Паракало (Пожалуйста), Ефхаристо (Спасибо), и еще паре десятков простейших фраз. Но как ни странно, этого хватило, а где не хватило — на помощь пришел язык жестов.

В качестве перевоза наших тушек в Европу выбрали компанию KLM. Цвета конторы — синий и белый. Однако… Прямого рейса из Хьюстона в Грецию не существует, пришлось останавливаться в Голландии. В 2000 году Греция вступила в Шенгенский союз, соответственно и визы мы получали шенгенские, выданные очень любезной девочкой из греческого консульства в Техасе. Кроме виз, она снабдила нас подробной картой Афин, и массой буклетов о красотах и прелестях страны. Первый раз видели такую заботу о туристах со стороны официальных органов!

Солнечным майским деньком мы вылетели из США на большом, двухэтажном аэробусе. Рейс отправился минута в минуту, что довольно не типично для современных авиакомпаний; но без конфузов все же не обошлось. В качестве ручной клади у нас был взят крошечный чемоданчик, куда предусмотрительно уложены вещи первой необходимости, лекарства, а так же длинная, страшно выглядящая для таможенников, 400-мм фотолинза. Разделив вещи в чемоданах подобным образом, хотели застраховаться на случай, если опоздает большой чемодан, то хоть будет необходимое на первое время.

Но случилось странное: уже в салоне самолета стюардесса попросила нас отдать ей чемоданчик, мол, она его поставит в закуток, а по прилету отдаст. На самом деле эта коза сдала чемоданчик в багаж. Кто ей разрешил это сделать, и чем она руководствовалась — без понятия. Узнали мы об этом уже по факту прилета; нестерпимо жалко стало полторы штуки в лице линзы. Чемоданчик мы не регистрировали до конечной точки назначения, ведь он проходил как ручная кладь. Поэтому шансы свидеться вновь были прямо-таки мизерными. Варианты вырисовывались один мрачнее другого: потеряют; не потеряют, но разобьют; не разобьют, так украдут; не украдут, но отправят чемодан обратно в Хьюстон. В любом случае, все они были для нас нежелательны. Однако действительность оказалась поинтереснее.

Во время полета ни о чем не подозревали, попивали бесплатное вино, закусывали цыпленком-терияки, сыром, а затем и сэндвичами. Да, кормили 2 раза за 8 часов, вот так KLM! На летном поле в Амстердаме развлекались, наблюдая за большими, коричневыми зайцами, с удовольствием трескавшими солененькую от выхлопов травку.

Паспортный контроль при въезде в Шенген проходят в той стране, куда первым делом ступила нога, даже если пункт конечного назначения находится в другой стране Шенгена. Проштамповав паспорта у пограничника в аэропорту Schiphol, мы бодро двинулись на посадку на рейс в Афины. Еще два с половиной часа — и, наконец, начался отпуск в Греции, сразу омрачившийся потерей маленького чемодана, большой же доехал в целости и сохранности. Что делать, написали заявление в «lost and found» авиакомпании, указав адрес афинского отеля. И ведь хорошо, что в столице предполагали задержаться на два дня, чего в принципе в отпусках мы не делаем, предпочитая постоянно переезжать с места на место.

На такси добрались до гостиницы «Adams Hotel» в Плаке (Plaka), заплатив 30 евро за час езды. На первый взгляд трафик показался сумасшедшим; мотоциклисты лезли во все щели, машины игнорировали рядность напрочь, как и дистанцию по всем направлениям координатной сетки. С заднего сидения мне было гораздо проще пожать руку пассажиру в соседнем такси, нежели дотянуться до водителя в собственном. Нередко среди европейских марок попадались наши Жигули и Нивы. За окном мелькали некрасивые, индустриальные пейзажи, курящие на ходу мужчины и женщины с авоськами.
Подкованные информацией из интернета, мы внимательно следили за тарифом в поездке. Туристов предупреждали, что в Афинах среди таксистов встречаются недобросовестные товарищи, взимающие деньги по ночному прейскуранту даже в дневное время. В одной книжке так даже было написано, что «афиняне считают своих таксистов самыми отпетыми мошенниками в мире».
Но излишняя информативность сыграла с нами дурную шутку. Как только намекнули водителю — по чем, мол, у нас за километр выходит, он так оскорбился, что даже перестал разговаривать, довез в полном молчании до дверей гостиницы, высадил, и так и не сказав ни слова, уехал. Было очень стыдно, что случайно обидели человека, надо было поменьше всяких страшилок читать.

Отель располагался на крошечной улочке Xeriefontos в самом центре Плаки. Плака (Plaka) — это старинный турецкий район Афин, очень туристический, но как ни странно, не потерявший из-за этого своего шарма. В пешей досягаемости находятся самые главные интересности столицы, а до остальных можно доехать на метро со станции «Acropolis» так же в Плаке. Исходя из полученного опыта, можно смело рекомендовать данный район в качестве базы.
В отеле «Адамс» сносно говорили по-английски (на греческий мы еще не готовы были переходить), помогли разгрузиться, поселили в комнату на втором этаже за 80 евро в сутки, включая завтрак. Цена очень приемлемая для Афин. Для сравнения, мы платили почти столько же в Риме четыре года назад.
Выяснилось, что без резервации нам пришлось бы туго. По словам хозяйки, во всей Плаке с трудом нашлось бы какое-нибудь завалящее койко-место за бешеные деньги, а все из-за фестиваля Евровидения. Оказалось, что это супер-пупер популярный музыкальный конкурс в Европе, и даже в России, о котором мы в своих америках и не слышали. Сей факт немного заставил насторожиться: а не снесут ли нас толпы иностранных туристов… Но делать нечего, мы уже на месте.

Основная задача путешественника в первый день — не заснуть, и сразу же перейти на местное время. Никаких поблажек себе давать нельзя, проверено многократно: малейшая уступка «ну завтра перейду» ни к чему хорошему не приведет, а только испортит ценное дневное, отпускное время. Поэтому, не смотря на то, что по Хьюстонским часам стояла глубокая ночь, мы побросали вещи в номере, и отправились исследовать Плаку. Как можно догадаться, машину для передвижения по Афинам решили не брать; гораздо удобнее в этом плане метро и собственные ноги.

Погода стояла солнечная и теплая, температура держалась около 23-25 С, что было чуть прохладнее, чем в Техасе в это же время года, и потому приятнее. Древний Акрополь виднелся прямо из окна нашей гостиницы, и мы, конечно же, направились прямо к нему по узким, мощеным улочкам Плаки. Подробное исследование греческой святыни планировали на следующий день, а пока просто поднялись к восточным стенам Акрополя, моментально ощутив себя в самой настоящей Греции.

Белые домишки, сбитые кое-как, теснились на склоне холма. Они выглядели настолько нелепо и даже где-то карикатурно, что казались ненастоящими и мультипликационными. Но нет, то тут сидит мужичок на крылечке, поглаживая рыжего котейку; то там женщина поливает цветы в небольшом садике перед домом. Район Анафиотика (Anafiotika) — самый высокий в Плаке, застраивался иммигрантами с острова Анафи в системе Кикладских островов.

Греческие смоковницы уже отцвели и роняли под ноги сочные, черные плоды с одурманивающим запахом. Выбеленная улочка забиралась всё выше и выше, и наконец, мы оказались у основания Акрополя, потрясенные его величием. Справа открывался не менее внушительный вид на Афины, с возвышающимися над белой массой домов храмами и арками. Честно сказать, так современная столица Греции совсем не красива в архитектурном понятии. Бесформенные дома, налепленные друг на друга, тянутся во все стороны до горизонта, и не впечатлят даже не искушенного туриста. Видимо, это характерная особенность южных европейских городов, примеченная нами еще в итальянском Неаполе. Тогда мы были несколько разочарованы, сейчас же просто постарались принять город таким, какой он есть. В конце концов, приехали мы полюбоваться на древности Афин, а уж в этом столице есть чем похвастать.

Физические силы подходили к концу, глаза непроизвольно закрывались прямо на ходу; гулять уже не было сил, но надо было продержаться еще хотя бы пару часов. Мы спустились в Плаку, в 10 минутах от гостиницы уселились на веранде ресторана «Дионисиос». Столики, покрытые белоснежными скатертями, красиво размещались под деревьями; плетеные кресла удобно обволакивали. Еда оказалась так себе, место слишком туристическое; второй раз не стали бы туда заходить. Всем посетителям выдавали так называемый «package» за 2 евро: оливки на блюдечке, селедочное масло, ржаной хлеб и бутылка минеральной воды. В уставшем состоянии аппетита как правило не бывает, поэтому ограничились греческим йогуртом тцатзики, салатом из баклажан, местным пивом «Mythos» и домашним вином (за всё 20 евро). Заскочив в винную лавочку за рециной, успели лишь слегка пригубить в отеле, после чего сразу же отключились на 12 часов. Багаж еще не пришел.

День 2-й. Маршрут: Акрополь — Агора — завтрак в кафе «Олива» — национальный археологический музей — Монастираки — центральный рынок — храм Зевса Олимпийца — таверна «The 5 Brothers» — ночная съемка города с крыши отеля.

Первое утро в Греции началось для нас ровно в шесть. Отлично выспавшись на удобной гостиничной кровати, теперь были полны сил и желания изучать Афины. В пропавшем маленьком чемоданчике находилось в том числе и зарядное устройство для батареек фотоаппарата, и мы очень надеялись на его возвращение. С собой было три батареи, каждой хватило бы кадров на 300-400, что в принципе достаточно на 2-3 дня; но кто его знает — может в Афинах снимки расходуются в повышенном темпе.

По совершенно пустым улицам Плаки, пересекаемым лишь котами да собаками, подошли к основанию Акрополя в районе касс. Из прикрепленного объявления узнали, что сегодня (18 мая), международный день музеев, и соответственно предоставляется бесплатный вход. Мало того, что удалось сэкономить 30 евро, так еще решили в этот же день съездить в археологический музей (запланированный на день позже), раз пошла такая игра. В Акрополь начинают пускать в 8 утра, в запасе у нас был целый час на исследование окрестностей.

Слева от входа возвышался тот самый холм Ареопаг (Areopagus), уже совсем плоский, значительно утоптанный персами и турками во время осады Акрополя. Напомню, что холм назван в честь бога Ареса, обвиненного в убийстве сына Посейдона, но оправданного советом верховных богов. С тех пор, по легенде, на холме стали слушаться дела об убийствах.

Наверх можно забраться по узкой лестнице, выдолбленной прямо в камне. Это, конечно, не высота Акрополя, но вид открывается чудесный, на древнюю Агору внизу и холмы на горизонте. С Ареопага нам так же хорошо были видны рабочие-реставраторы в синих комбинезонах, съезжавшиеся к Акрополю со всех сторон на мопедах. Мы спустились по другой стороне холма на маковое поле перед Агорой. Вход туда был так же на замке, и нам ничего не оставалось, как не спеша побрести обратно к Акрополю.
Без пяти восемь по утренним улочкам продребезжал военный грузовичок, остановившись аккурат у кассовой будки. Из кузова выскочило полдесятка солдат в греческой форме, с винтовками наперевес. Они построились, что-то прокричали, после чего колонной вошли в ворота, бережно неся свернутый сине-белый, полосатый, греческий флаг. Лишь после них, немногочисленным ранним туристам было позволено войти в Акрополь. Очень рекомендуется приходить именно к открытию, чтобы выиграть хотя бы час перед приездом первых туристических групп.

Акрополь (Acropolis) — главная древняя святыня западной цивилизации, величественно возвышается над Афинами и виден почти из любой точки города. Первые храмы на холме воздвигнули в микенскую эру, в честь богини Афины. Люди проживали на Акрополе до 6 в. до н.э., но в 510-м году Дельфийский Оракул провозгласил, что отныне Акрополь («верхний город») должен использоваться только для божественных церемоний. Может настроение у Оракула было плохим в тот день, кто знает… Тут удачно подоспели персы, снесшие дотла основную часть зданий на холме, так что греки сэкономили силы на демонтаже строений, и всерьез принялись за постройку новых. Акрополь превратился в город-храм, став зенитом достижений греческой архитектуры того времени.
Ансамбль на Афинском Акрополе начали создавать при Перикле, одержимом идеей объединения всего греческого мира во главе с Афинами (450 г. до н.э.). Были воздвигнуты Пропилеи — ворота-вход на Акрополь, Парфенон — храм богини Афины, храм богини победы — Ники, храм Эрехтейон с Кариатидами, и создана статуя Афины-Промахос. Все работы проводились под руководством выдающегося греческого скульптора Фидия. После завершения ансамбля, Фидия обвинили в незаконном присвоении драгоценной части строительных материалов, после чего сослали на Пелопоннес, где он не скучал, а создал еще целый ряд архитектурных шедевров.

Шли века; храмы Акрополя подвергались медленному разрушению от погодных условий, природных катаклизмов и иностранных захватчиков. Особенно досталось Акрополю в 1687 году, когда венецианцы предприняли атаку на турков, у которых в Парфеноне на тот момент был устроен пороховой склад (ну одно слово — турки!). Всё конечно взлетело на воздух; не только Парфенон превратился в развалины, но пострадали и остальные храмы.

В 19-м веке «подкузьмил» британский посол Джеймс Элджин, потихоньку вывозивший греческие произведения искусства в Англию. До сих пор значительная их часть находится в Британском музее, не смотря на просьбы греческого правительства вернуть награбленное. Не исключено, что во время посещения Акрополя, вы столкнетесь с активистами движения по возвращению ценностей на родину, которые попросят вас отдать свой голос и подписаться под коллективной петицией.
Сейчас Акрополь внесен в список объектов мирового наследия; реставрационные работы идут уже очень давно, в том числе при помощи иностранных археологов. Находки не увозятся далеко, а выставляются прямо в местном музее. Там же находятся оригиналы статуй Кариатид с портика храма Эрехтейона. К сожалению, современный городской воздух не идет на пользу мрамору, превращая его в пористый известняк, поэтому настоящие Кариатиды спрятаны в запаянное помещение с системой климат-контроля.

На входе каждому посетителю выдается подробный буклет со схемой Акрополя. Мы решили не терять время, а сразу же отправиться к Парфенону через ворота Пропилеи, пока его не застили массы туристов. Он воздвигнут на вершине Акрополя, являясь самым большим дорическим храмом Греции, исполненным целиком из пентеликского мрамора. Парфенон нес двойную функцию: служил сокровищницей, где хранились государственные денежки, а так же был домом для статуи Афины-Парфенос.
Статуя, выполненная Фидием из дерева с золотым покрытием, возвышалась над смертными на 12 метров, и считалась одним из чудес света древнего мира. Для лица, рук и ног статуи Фидий использовал слоновую кость, а на месте глаз сверкали драгоценные камни. В правой руке Афина держала статуэтку Ники-Виктории, а в левой — копье, обвитое змеем. В 426 г. статую перевозили в Константинополь, после чего она бесследно исчезла с лица земли. Может спрятана сейчас в какой-нибудь частной коллекции…

Сам Парфенон предстал перед нами в полуразрушенном состоянии, в лесах; но даже в таком виде чувствовалась его мощь. Самые лучшие ракурсы для фотографий расположены с углов; если фотографировать «в лоб», то строение будет выглядеть слишком плоско. Кстати, гений Фидий сумел создать оптическую иллюзию: основание Парфенона слегка вогнуто, а украшающие его колонны самую чуточку расходятся к наружи. Из-за этого храм выглядит совершенно правильным и ровным для человеческого глаза, хотя со стереометрической точки зрения таким не является.

На торцах Парфенона предусмотрено по 8 колонн, а на длинных сторонах — по 17. Верхняя часть богато украшена скульптурами и барельефами. С востока — сценой битвы афинян с гигантами, с юга — борьба лапитов с лесными кентаврами, с запада — сражение афинян с амазонками, а с севера — сцены Троянской войны.

Обогнув Парфенон по периметру, и полюбовавшись по пути на афинские виды, открывающиеся с вершины, мы оказались у флагштока с тем самым стягом, что утром привезли военные. Посмотрев вниз, можно было заметить каменные укрепления, сделанные для поддержки холма-Акрополя. С этой стороны Афины выглядели по-другому, но тоже не слишком организованно, и слегка «бардачно». Я не имею в виду под этим ничего негативного; ну вот просто строение города такое, особенное.

После смотровой площадки мы заглянули в местный музей, нашли IX зал с Кариатидами за стеклом. Фотографировать там запрещено, смотрительницы ходят буквально по пятам, бдят, и если честно — мешают. Не то чтобы хотелось сделать контрабандный снимок, просто тяжело абстрагироваться и наслаждаться экспозициями, когда чуть ли не в ухо тебе напряженно дышат.

Отдохнув на лужайке с маками перед Парфеноном, мы направились к выходу из Акрополя, задержавшись по пути у храма Эрехтейона. По древней легенде, именно здесь произошло состязание Афины и Посейдона за право названия новоиспеченного города своим именем. Верховный совет богов постановил, что выиграет тот из участников, кто произведет наиболее ценную вещь для смертных. Афина создала оливу — символ мира и благополучия. Посейдон ударом трезубца высек великолепного коня (Пегас тоже его создание) — персонификацию военного искусства, силы и доблести. Победительницей признали Афину, посчитав, что олива более пригодится людям, нежели конь.
Но в построенном храме все равно прославляли обоих богов, и Афину, и Посейдона, и в довесок к ним мифического афинского царя Эрехтея, в честь которого и назвали святилище, чтобы богам не было обидно.

Эрехтейон (Erechtheum) — самый необычный храм Акрополя; в отличие от дорического Парфенона выполнен в ионическом ключе. Он состоит из трех частей разных размеров для компенсации неровностей поверхности холма: главной залы, северного и южного портиков. Южный портик украшают всемирно известные статуи Кариатид, названные так потому, что женщины-модели были родом из Карии. На данный момент в окружении нежных цветов красуются гипсовые копии; оригиналы четырех мы уже посмотрели в музее. Ещё одну, настоящую, умыкнул посол Элджин, который продал её Британскому музею. Судя по всему, англичане не собираются возвращать статую.

Ранее на картинках портик с Кариатидами казался нам величиной чуть ли не с Атлантов в Питере. На самом деле он совсем небольшой, хотя женские фигуры и выполнены в размере, чуть превышающем стандартный человеческий.
Налюбовавшись на древности, очутились у выхода и были ошарашены надвигающейся толпой. С трудом продрались сквозь шумную разноголосицу, и скорей-скорей побежали к выходу, остановившись лишь за воротами. Не представляю, как можно ходить по Акрополю таким стадом; деликатная атмосфера места напрочь уничтожается пусть не специальным, но отрицательным воздействием толпы.

Пока основная туристическая масса задержалась на Акрополе, у нас было немного времени, чтобы посетить Агору в тишине и спокойствии. Сопровождаемые лишь хохлатыми удодами, обогнули холм Ареопаг с севера, войдя в древнюю Агору. Смотрительница на раскладном стульчике лишь внимательно нас оглядела, не сказав ни слова. В обычные дни вход платный; покупается либо отдельный билет (4 евро), либо действует комбинированный, приобретенный в кассе Акрополя.
Древняя Агора (Agora) традиционно рассматривалась греками как тусовочное место: здесь была и рыночная торговля, и дискуссионные политические клубы, и выступали со своими идеями философы во главе с Сократом. По аналогии с поговоркой «все дороги ведут в Рим», древние афиняне говорили «все дороги ведут к Агоре». В настоящие дни место очень тихое и красивое; буйные заросли луговых цветов пробиваются сквозь камни, оливковые деревья создают приятную тень, а все вместе пахнет летом и скошенной травой. Основные точки посещения в Агоре — храм Гефеста, колоннада Attalos, и церковь Святых Апостолов. Нам еще приглянулась небольшая церквушка Agios Nikolaos Ragavas в самом дальнем углу, выполненная в византийском стиле. Афиняне очень любят справлять в ней свадебные церемонии, считается, что место приносит удачу в семейной жизни.

Храм Гефеста хорошо виден из любой точки Агоры, расположен на высоком холме, в окружении бесчисленных олив и можжевеловых кустов. Периодически в зарослях взгляд натыкался на тётенек-смотрительниц. Они не прятались, но и не так чтобы попадались на глаза, просто сидели на стульчиках с газетками и бдели. Интересная, однако, в Афинах традиция в музеях.
Храм Гефеста (Temple of Hephaestus) — наиболее сохранившееся здание в дорическом стиле во всей Греции. Ранее он был окружен кузнечными мастерскими, автоматом подпадавшими под защиту бога Гефеста. 34 колонны храма до сих пор исполняют свою прямую функцию, поддерживая треугольную крышу; а восточный фриз открывает посетителям изображения 9 из 12 подвигов Геракла. Не знаю, как в середине дня, но утром мы были единственными людьми в этой части Агоры.
После храма Гефеста насквозь прошли через крытую колоннаду (Stoa of Attalos), построенную при короле Атталосе II (~ 160 в. до н.э.), полностью восстановленную американцами в середине 50-х годов прошлого века на деньги Рокфеллера. Внутри колоннады есть музей Агоры, где выставлены все находки с места раскопок; можно заглянуть при желании.

Время приближалось к 10, а у нас еще не было во рту и маковой росинки. Для позднего завтрака решили вернуться в Плаку, по пути посетив еще одну Агору, на этот раз Римскую. По большей части Римская Агора предстает как кучка руин, восстановительные работы в процессе. Но можно полюбоваться на хорошо сохранившуюся Башню Ветров (Tower of the Winds), 8-угольное строение, спроектированное астрономом Андроникусом, и выполнявшее функции компаса, клепсидры, флюгера и солнечных часов.
Спустившись в Плаку, расположились на мягких диванах в кафе «Олива», прямо на открытом воздухе. В это же время туда ввалилась группа младших школьников, человек 20 во главе с учительницей. Но вели они себя хорошо, не сильно галдели, да и нам было интересно понаблюдать за греческими детьми. Остальные посетители кафе не обращали на них никакого внимания, занятые завтраком, традиционно состоящим из микроскопической чашечки кофе, сигареты и газеты. Наши люди. Я вот утром тоже есть совсем не могу, часов до 11-12, но в отпуске аппетит, как ни странно, активизируется.

Самые распространенные едальни в Греции — таверны, работающие с утра до позднего вечера, предлагающие широчайший ассортимент. Но есть и специализированные заведения. Например, hasapotaverna — ресторанчик при мясном рынке; biraria — таверна, в которой все блюда подаются с пивом; psistaria — там уважают мясо-гриль; psarotaverna — рыбное место. Завтракать греки начинают довольно поздно, да и остальные приемы пищи смещены по времени. Обедать не садятся раньше двух, а ужинать вообще после 10. Чтобы завтрак оказался поплотнее, можно заказать свежеиспеченную питу; с сыром называется tyropita (наш любимый вид), а со шпинатом — spanakopita. Кроме того, в таверне «Олива» предлагали и блины с ветчиной, сыром и грибами, а также фраппе. Frappe очень известный напиток по всей Греции; когда не знаете что заказать, берите его. В длинном стакане смешивается растворимый кофе, сахар и сгущенное молоко со льдом, после чего подается посетителю вместе с трубочкой. Отличная вещь, особенно в жару.
Большинство таверн в Афинах обустроено не стульями, а диванами, особенно уличные павильоны. Как утонешь в мягких подушках, вытянешь уставшие ноги, так и уходить не хочется; хороший маркетинговый расчет со стороны хозяев заведений. Но город ждал, и собрав волю в кулак, мы отправились на дальнейшее изучение столицы.

Так удачно выпавший «день музеев» стал причиной изменения первоначального плана, в результате чего мы поехали в национальный археологический музей. Только предварительно заскочили в отель, позвонили в авиакомпанию по поводу потерянного багажа, но ничего нового не узнали.
Археологический музей (National Archaeological Museum of Athens) расположен в стороне от Плаки, в районе Omonia — Exarchia. Добраться решили на метро, во-первых удобно, а во-вторых было любопытно как оно у греков устроено. Ближайшая к гостинице станция «Acropolis» обозначалась привычной буквой «М». Внизу в вестибюле билеты продавали и тётеньки в окошках, и автоматы, чьими услугами мы решили воспользоваться. Всё оказалось предельно просто: суешь денежку (80 евроцентов на одного), нажимаешь кнопку, получаешь напечатанный билет. А вот дальше пошли удивительные вещи. В афинском метро не оказалось турникетов со страшными, хлопающими деталями. Вместо них на высоте человеческого роста возвышались желтые ящики-сканеры, к которым снизу надо было поднести билет. Т.е. по идее в метро можно пройти свободно, если вас не смущает возможный вариант получения штрафа в размере 30 евро.
Стены вестибюля сделали застекленными, за которыми таинственно мерцали артефакты, найденные во время прокладывания линий метро. В районе Акрополя земля оказалась настолько урожайной, что каждый ковш экскаватора поднимал на поверхность целые россыпи амфор. Поезда в метро ходят очень часто, каждые 3-4 минуты.

Без проблем доехав до станции «Omonia», мы вышли на улицу 3-го сентября, окруженные бесчисленным количеством народа и оглушенные афинским трафиком. То ли был какой локальный час пик, то ли еще что, но движение выглядело жутко и хаотично. Особенно страшили мотоциклы, совершающие опасные маневры в массовых количествах. Свернув на улицу Marni, мы не торопясь плыли в потоке греков в сторону музея. За пределами Плаки греческий народ выглядел по-другому, одевались преимущественно в черные и коричневые цвета, никаких там мини или декольте, всё довольно скромно.

Национальный археологический музей хорошо виден издалека. В этот день люди подтягивались к нему со всех сторон, все же бесплатный вход, но потом как-то умудрялись рассредоточиться по залам, так что давки не было. Фото-рюкзак попросили сдать гардеробщице, в музее запрещена фото- и видеозапись в любой форме. В первую очередь нам хотелось найти золотую посмертную маску Агамемнона, что оказалось делом не хитрым. Маска находилась под стеклянным колпаком с десятком сигнализаций, прямо перед входом в центральный зал; пропустить её невозможно. Она относится к так называемым «микенским находкам», сокровищам из могил в Микенах, раскопанных Генрихом Шлиманом. Кроме маски, Шлиман нашел и Вазу воинов, которую считал главной добычей в своей карьере.
У стен красовались стеллажи с золотыми кубками из Вафио — городка близ Спарты, известного захоронениями в форме улья. Экспозиции медицинских инструментов наводили ужас; они выглядели вполне современно, включая гинекологические зеркала и стоматологические зонды. В другом зале людей притягивали фрески Фиры с острова Санторини, отлично сохранившиеся настенные росписи. Существует мнение, что эти фрески изначально находились в мифической Атлантиде.

Ну и конечно коллекция скульптур совершенно уникальная, от мраморных, до бронзовых. Тут тебе и представители архаического периода — Kouros — молодые люди с несильно выраженными анатомическими подробностями, выполненные явно под влиянием египетской культуры; и огромная голова Зевса с отдельной рукой, по ширине как две человеческие ноги. В табличках даны сноски, откуда привезен мрамор для скульптур: Delos, Persian и др. Статуи очень старые (5 в. до н.э.), поэтому часто невозможно догадаться, что они держат в руках, так и указывается «uncertain». Из бронзовых самые впечатляющие: двухметровая «Youth of Antikythira» с острова Antikythira, «Посейдон» («Poseidon»), «Жокей» («Horse with the Little Jockey»), поднятые со дна морского у мыса Artemision в начале 20-го века, и «The Marathon Boy».
Чтобы совсем доконать потрясенных посетителей, в последнем зале устроена выставка достижений греческого гончарного мастерства, а также амфоры. Сонмы красивейших бутыльков, черно-белые вазы (lekythos), терракота с искусной черной росписью из Аттики, терракота с красной росписью времен Перикла, амфоры вытянутые, сплюснутые, с двумя ручками, с одной и вообще без оных; конусообразные чаши с глазами, которые нельзя поставить на стол; да чего там только не было!
К концу второго часа мозг уже отказывался воспринимать нахлынувшую на него волну древностей, пора было выходить. Музей нам понравился необыкновенно, не смотря на то, что в отпусках мы предпочитаем другой вид отдыха.

К середине дня накатила усталость, организм давал понять, что все еще считает данное время суток техасской ночью. Надо было где-то пересидеть пару часиков, и мы в тихом темпе побрели в сторону Монастираки.
Монастираки (Monastiraki) — старинный торговый район Афин, расположенный к северо-западу от Плаки, и основанный турками во времена оттоманской империи. Название произошло от слова «монастырь», одна из церквей которого, Pantanassa church, до сих пор возвышается напротив станции метро.
Рыночная торговля в Монастираки представлена на любой вкус, от ювелирной до блошиной. Найти здесь можно абсолютно всё, что пожелает ваша душа: самовары, военную китайскую униформу, драгоценности, старинные книги, столовое серебро, кожаные куртки, и прочее, прочее, прочее.

Блошиный рынок (Flea market) раскинулся в окрестностях площади Plateia Avissynias, особо многолюден по воскресениям, обладает атмосферой настоящего восточного базара, где торговаться не только можно, но и нужно. Кроме рынков в Монастираки полно цивильных магазинов с красиво оформленными витринами и забавными манекенами.
Перед погружением в мир торговли, мы осели в ближайшем уличном кафе, заказав гирос, тцатзики и мясной шашлычок-сувлаки. Цены оказались раза в два ниже, чем в Плаке. Гирос (gyros) — закуска на ходу, что-то вроде шавермы, когда продавец срезает мясо острым кинжалом с вращающегося, метрового штыря. Нарезка укладывается в кулек-конвертик, куда может быть добавлен йогурт тцатзики, помидоры, лучок. Отличный, горячий перекус, к тому же очень сытный.
По улице шныряли цыгане с бубнами, даже сделали попытку подойти к нашему столику, но были посланы. Чернокожие марокканцы занимались своим привычным делом — продавали на расстеленных по земле белых простынях CD с музыкой. Недалеко от нас в кафе появилась стайка девушек, привлекших всеобщее внимание, в обтягивающих майках, больших очках и мини юбках; гречанки так не одеваются. И точно — полилась украинская мова. К слову, греческие мужчины носят совсем невыразительную одежду, черного или мышиного цвета, и в целом напоминают инженеров советских времен.

Закончив перекус, мы отправились в сторону центрального рынка, посмотреть как устроена продуктовая торговля, а может чего-нибудь и прикупить. Мясные ряды ломились от туш; продавцы (все мужчины) больше походили на ресторанных зазывал. Они стояли не за прилавком, а перед, всячески стараясь привлечь внимание потенциальных покупателей. Их белые халаты были грязнущие, все в кровавых разводах, и мы постарались быстрее проскочить эту секцию. Однако при мясных рядах работал и ресторанчик-столовка. Еще дома прочитали про патсу (patsa) — густой супчик из потрохов, очень уважаемый рабочими греками, и недооцененный иностранцами. Утверждалось, что это блюдо из разряда «любовь/ненависть с первой ложки». Морально мы приготовились его попробовать, но запах, царивший в мясных рядах, отбил весь аппетит и желание заглядывать в столовую.
Помнится, когда в старших классах в школе приходилось подрабатывать в продовольственном магазине, я старалась подальше находиться от деревянного топчана, на котором рубилось мясо. Тяжелый, кровавый дух неприятно шибал в нос, запомнившись на всю жизнь.

В рыбной секции рынка дела обстояли куда лучше. Продавцы располагались на положенном им месте за прилавком, одетые в резиновые сапоги и такие же фартуки. Да и грех было закрывать собой то многообразие морского мира, что мы там увидели. Больше всего поразили контейнеры с ктулхами-осьминогами, фиолетовыми щупальцами вываливающиеся наружу. Россыпи кефали, окуней, креветок всех размеров, кальмаров да крабов красовались в идеальном порядке на ледяных подушках. Цены не радовали. Даром, что Греция морская страна, а вот поди ж ты, морепродукты очень дороги. Кило барабулек 26 евро, больших креветок — 12, крабы/осьминоги по 7-10 евро за штуку.

Мясной и рыбный рынки размещались под крышей в павильонах, а через дорогу от них, на открытом воздухе начиналось фруктово-овощное-ореховое царство. Чаны с фисташками и сушеными абрикосами, изюмом и грецкими орехами, фиги, горы черешни, японских слив, так и притягивали. В отличии от рыбных, цены приятно удивили, благодаря чему соблазнились на черешню по 1.75 за кило (привет хьюстонской по $3.99 за фунт!) и локву вообще по евро за килограмм. Греческий язык на рынке знать не обязательно, все прекрасно объясняются на пальцах.

Разморенные солнышком, пошли отдохнуть в гостиницу на пару часиков, где нас поджидала радостная весть — привезли чемоданчик! Всё было на месте, и даже линза не разбита и не поцарапана. Чудеса.
Когда до заката оставалось полчаса, решили сходить к Храму Зевса-Олимпица, протестировать линзу, валявшуюся неизвестно в каких условиях, а заодно закончить музейный, бесплатный день. От гостиницы до храма было минут 7 пешком, достаточно лишь перейти оживленную улицу Leoforos Vasilissis.
Храм Зевса-Олимпица (The Temple of Olympian Zeus) — самый гигантский во всей Греции, превышает своими размерами даже Парфенон. И хотя он не сохранился полностью, из 104 колонн осталось лишь 15, но и их достаточно, чтобы представить каким было строение в изначальном виде. Входная плата в обычные дни 3 евро. На закате колонны изумительно подсвечивались садящимся солнцем. Стоять рядом с ними было страшновато, человек внизу казался настоящим микробом по сравнению с этими коринфскими гигантами.

Храм начали строить в 6 в. до н.э., а закончили лишь через 700 лет. Строители готических европейских соборов явно взяли данный факт на вооружение 🙂 На момент завершения постройки, у власти находился император Hadrian, который приказал возвести внутри статую Зевса, а рядом — свою собственную, причем почти такого же размера. Надо ли говорить, что вскоре обе статуи исчезли с лица земли, какому богу такое понравится?! Поваленные временем и иностранными захватчиками колонны так же испарились, их унесло ураганом 1852-го года.

Вечером народа в парке не было совсем, представилась отличная возможность побегать со штативом везде, где хотелось, обойти холм с колоннами вдоль и поперек, и конечно не уставать удивляться способности древних греков возводить такие махины. С этой точки Парфенон отлично виден справа, нависающий над городом, но солнце также светило с его стороны, делая съемку затруднительной. А для храма Зевса лучшего света и нельзя было придумать; колонны казались хорошо очерченными и рельефными на фоне синего с облачками неба.
Минут через 10 подошла билетерша, поинтересовалась, сколько времени нам еще нужно, а то пора закрывать ворота. К тому моменту мы исследовали все, что планировали, и поблагодарив тётеньку, направились обратно в Плаку.

До позднего вечера бродили по сувенирным лавочкам, даже прикупили чего-то. В одном из магазинчиков русская продавщица спросила по-английски: «чем она может нам помочь?». Но после ответа: «тем-то и тем-то, а вообще мы по-русски отлично понимаем», сказала «я сейчас», и больше не появлялась 🙂 Интернет-кафе в Плаке дороговаты, но люди с привязанностью к виртуальному миру не пожалеют 2-3 евро за 30 минут. Да, забыла упомянуть, что со снятием денег нет никаких проблем, банкоматы расположены на каждой улице. В нашем случае они не брали никакой комиссии, что оказалось приятным сюрпризом.

Недалеко от Римской Агоры решили поужинать в таверне «The 5 Brothers». Зазывалы ресторана, все мужчины в чёрном, усердно выполняли свою работу, то бишь расписывали проходящим мимо туристам прелести заведения. Нас проводили к уютному столику под оливковым деревом. Справа в развалинах грелись коты у прожекторов (научились у римских сородичей :), слева играл на мандолине уличный музыкант, на столе таинственно мерцала и подмигивала свеча. Идиллию нарушили вездесущие цыгане, принявшиеся совать мне в руки крошечный букетик цветов. Недобро посмотрев, Илья так на них рявкнул, что цыган сдуло и отнесло от ресторана на сотню метров. На месте хозяев таверны, я бы озаботилась «цыганской проблемой»; впечатления от места стремительно понеслись вниз.

Мы не были сильно голодны, поэтому ограничились оливками, тцатзики, fish roe salad, двумя пивами и хлебом. Надо сказать, что в течении всего путешествия старались на закуску брать тцатзики, так как хотели посмотреть (и попробовать) чем он отличается в разных регионах Греции. Самым лучшим, на наш взгляд, оказался тцатзики на острове Санторини и у подножия Метеор; но я опять бегу впереди паровоза.
Тцатзики (tzatziki) — это кремовый йогурт, перемешанный с натертым огурцом, с добавлением чеснока, иногда мяты, тертой моркови, и политый сверху оливковым маслом. Казалось бы, проще не бывает, как он может так сильно отличаться в разных местах? Однако, это факт. Где-то йогурт делают кислее, где-то солонее, где чеснок забивает все остальные ароматы…

Тцатзики, как и оливки (elies) перечислены в меню под заголовком «mezedes», т.е. закуски. Туда же относился и заказанный мной салат из икринок. Taramosalata — пюре из икры барабулек или карпа, смешанное с хлебными крошками. Пользуется особой популярностью во время поста, но и в остальную часть года активно потребляется. После закусок в меню обычно идут рыбные блюда (Psaria); мясные (Kreas), куда входят мусаки и шашлыки-сувлаки; овощная секция (Lachanika kai salatika) и десерты (Glyka). «Глика» показалась созвучным с «липко», липко — значит много сахара, т.е. десерт, хоть одно более менее понятное слово. Под шапкой «Глика» в греческом меню могут упоминаться и сухофрукты, и сладкий йогурт с медом (giaourti kai meli), и фиги, выдержанные в вине, и различная выпечка, и известные всем русским «восточные сладости»: нуга, пастила, рахат-лукум и халва.

Официант, приняв небольшой заказ, скривился, видимо рассчитывая на большие чаевые. В довершение негативных впечатлений от таверны «The 5 brothers», нам принесли счет на 24 евро. Хмыкнув, пришлось сложить столбиком цены за всё съеденное, показать товарищу обведенную в кружок цифру «18». Прохвост не растерялся, а заявил, что изначально озвученная 24 — это, оказывается, номер столика, мы, дескать, не поняли. Ага-щаз. Терпеть не могу ресторанных врунов! Чаевых он конечно от нас не дождался; добавим сюда и отрицательную рекомендацию места.

Афины вовсю сверкали ночными огнями. Мы вернулись в гостиницу, прихватили из номера бутылочку Пелопоннесского «Agiorgitiko», которое все было недосуг попробовать, и полезли на крышу отеля. Подсвеченные стены Акрополя нависали прямо над головой. Именно в это время суток пришло осознание, что холм — не просто сборище храмов, а самая настоящая крепость. Ночные Афины выглядели лучше дневного города, т.к. не было видно нагромождения белых коробок-домов, лишь лампочки в окнах.

Повернув штатив влево, запечатлели кусочек оживленной улицы L.Vasilissis с проносящимися машинами; справа — туристов, расходящихся по отелям; а вдали — ритмично мигающие огоньки на холме Ликавиттос, куда планировали отправиться на следующий день. Приговорив «Агиоргитико» на свежем воздухе и закончив эксперименты с разными выдержками, наконец вернулись в номер.
Первый полный день в Афинах оказался очень запоминающимся; хотелось надеяться на то же и на протяжении остального путешествия.

День 3-й. Маршрут: Афины — модный район Kolonaki — холм Lykavittos — локальный рынок — высадка в порту Пирей — Plaka restaurant — Монастираки — гостиница.

Завтрак в гостинице «Adams hotel» начинали подавать в 7 утра. Мы вскочили в 8, умылись-причесались, после чего спустились на первый этаж в небольшую столовую. Обычно еда, входящая в счет проживания, не отличается разнообразием; не стал исключением и «Адамс отель». Угощали чаем-кофе, апельсиновым соком и поджаренными тостами с сыром. Простенько, но зато «бесплатно».
Третий греческий день решили посвятить обзору Афин с высоты, а конкретно — с холма Ликавиттос, расположенного в северной части города. После изучения карты стало понятно, что лучше прогуляться пешком, расстояние хоть и приличное, но по пути можно будет зацепить спальные районы, посмотреть как живут обычные афиняне.

Утренний трафик на улице L. Vasilissis сигналил на разные голоса; народ спешил на работу; на противоположной стороне серьезный сержант муштровал новобранцев. Мы оказались в окрестностях парка с Храмом Зевса-Олимпийца, а рядом с ним начинались тенистые королевские сады, известные сейчас как National Gardens. Парк разбили по приказу королевы Амалии в 19-м веке, приказавшей греческим морякам привозить из-за океана экзотические саженцы и семена. В результате около 15 тысяч растений со всех уголков земного шара оказались собраны в одном месте. Сейчас, конечно, мало что от этого осталось, но апельсиновые деревья, фиги, огромные дубы и тополя сопровождают вдоль тропинок всех заглянувших в парк.

Утренняя команда рабочих старательно ликвидировала с земли упавшие за ночь апельсины и лимоны; любопытные удоды и цапли искали в траве кузнечиков на завтрак; редкие бегуны шуршали кроссовками по мелкому гравию. Ощущения от парка такие же, как и от Верхнего в Петергофе. Очень ухоженно, видна заботливая рука, но в то же время присутствует чувство уединенности. Шаг влево-вправо с тропинки, и уже не слышно ни машин, ни человеческих голосов, только чириканье задорных воробьев, да мурчание вездесущих афинских кошек.

Парк вывел нас к границе интересного района Kolonaki. Высотные дома взбирались в гору под резким углом, и отныне до самого холма Ликавиттос нам предстояло делать то же самое. Колонаки разительно отличался от всего виденного ранее. Модные молодые греки сидели за столиками в уличных кафе, потягивая фраппе. По улицам ходили одетые с иголочки люди, в отличных костюмах и дорогой обуви. Вывески банков и разнообразных бутиков пестрели в глазах. Мы поднимались все выше и выше; модные магазины сменились обычными блочными домами. В жилом афинском фонде широко распространена система домофонов; парковок для автомобилей жильцов не видели, лишь кое-где машины стояли параллельно у обочин.

На улочке Deinokratous заглянули в пекарню, привлеченные шикарной витриной. Девушки продавщицы по-английски не говорили совсем (наконец-то мы в аутентичных Афинах!), пришлось просто ткнуть пальцем в приглянувшиеся сладости. Мне давно хотелось попробовать греческое Kataifi, «волостатое пирожное», как я его называла, похожее на маленький взрыв из теста, тонкими отростками расходящийся по сторонам. Илья вдарил по уважаемой им ореховой пахлаве в количестве двух штук; всё это нам обошлось в 2 евро. Как же тяжело отрываться от трубочек с кремом, буше, эклеров и сливочных помадок! Но надо, иначе даже постоянные хождения по холмам не спасут от лишних килограммов.
Кстати, прихватили в пекарне полулитровую бутылку воды за 50 центов. Похоже, что на воду по всей Греции установлена фиксированная цена. Некоторые лавки, не желающие мириться с такой государственной политикой, вообще исключают бутылочную воду из ассортимента, предлагая лишь соки да газировки.

Поднявшись по серии лестниц, мы наконец оказались у подножия Ликавиттоса. Вырисовывалось два пути: либо лезть дальше на холм своим ходом (около часа), либо лениво подняться в вагоне фуникулера. Нам уже хватило крутых улочек, поэтому решили заплатить по 4.50 на брата (туда-обратно) и сократить путь до вершины. Билетные кассы фуникулера открываются в 9, сам он начинает ходить на полчаса позже. Вагон поднимался внутри тоннеля, как противовес ему спускался другой; все полностью автоматизировано, водителя нет. Стены трубы изрядно заполняли постеры «Метаксы», хочешь-не хочешь, а 5 минут рекламной паузы обеспечены.

Холм Lykavittos — самый высокий в Афинах, возвышается над городом на 277 метров. Древние верили, что богиня Афина несла его для укрепления Акрополя, да случайно обронила. Название холма имеет двойственное значение. По одной версии оно переводится как «Путь света», от греческих слов «lyki» и «vaino»; по другой — «Холм волков». Ликавиттос — излюбленное место не только туристов, но и местных. На вершине есть амфитеатр, где проводятся концерты джазовой музыки. А в первый день Пасхи поддерживается красивая традиция, когда с холма спускается процессия с зажженными свечами в руках; говорят, что очень эффектное зрелище.

Основная масса людей оказывается на Ликавиттосе конечно же из-за панорамного вида на Афины. Несколько обзорных площадок дают прекрасную возможность полюбоваться городом. Хотя «полюбоваться» тут спорное слово, все же современная архитектура столицы не отличается особой красотой, но общие планы очень хороши. Видно далеко-далеко, даже рыболовные траулеры в Эгейском море. Наверху так же есть небольшая часовенка Agios Georgios, 19-го века, и конечно высоченный флагшток с греческим полотном.

Как раз в это время уборщица мыла пол вокруг часовни, недовольно бубня себе под нос. И только мы оказались в пределах её досягаемости, она — бац! — и вылила пол ведра прямо под ноги, принявшись развозить воду грязной тряпкой. Как говорится в «Матрице», добро пожаловать в реальность, а то ишь, виды им подавай 🙂 Но мы восприняли данный факт с юмором, продолжив обход смотровых площадок по часовой стрелке.

Для желающих перекусить, на краю холма есть веранда-ресторан с заряженными ценами, и включенными по умолчанию 9% чаевых. Обычно мы такие наглые заведения игнорируем, но здесь очень хотелось тяпнуть красного вина или пива с видом на город. Чтобы скрасить жлобские 12 евро за 2 напитка, официант принес тарелочку с орехами за счет ресторана; и на том спасибо. Утром народа на холме почти не было, только шустрые воробьи плясали на столе. Фуникулеры ходят с интервалом в полчаса; этого времени (в крайнем случае — часа) в принципе достаточно, чтобы нафотографироваться вдоволь на вершине, и разглядеть Афины по всем направлениям.

Оказавшись внизу, мы взяли курс на ближайшую станцию метро «Evangelismos», но случайно заплутали, выйдя к спонтанно возникшему из ниоткуда рынку. Было видно, что заходят сюда в основном жители окрестных домов, прямо с железными тележками, да и цены вывешивались не в пример тем, что в Монастираки. Очень большой выбор фруктов, овощей и рыбы, мясных отделов не заметили. Лишь на выходе соблазнились на только что поджаренный шашлычок-сувлаки за 2 евро; такой сочной вкусноты с дымком еще не доводилось пробовать в Афинах! Наконец, карта благополучно довела нас до метро, и мы сытые и довольные отправились в порт Пирей.
Дело в том, что на следующий день предстояло перемещение на пароме на остров Санторини. Билеты были зарезервированы и оплачены заранее по интернету, но физически находились в офисе компании Hellenic seaways в порту. Можно было заказать их доставку в США по почте, но хотели они за это то ли 90, то ли 100 долларов, и мы решили, что лучше заберем билеты дешево и сердито по приезду.

Порт Пирей (Piraeus) — один из самых больших и старых в бассейне Средиземного моря, и по сути является отдельным городом. В горячий сезон паромы отправляются ежедневно десятками и к греческим островам, и заграницу. Места их стоянок строго определены пунктом назначения. Например, нужный нам паром к Санторини стоял в секции Кикладских островов, почти напротив станции метро; Критские паромы задвинуты в самый правый угол; международные — в самый левый, и т.д. Входы в портовые секции обозначены большими арками-воротами с номерами; заблудиться сложно.

От центра Афин до Пирея около 40 минут на метро. Мы умудрились попасть в обеденный час пик, заодно и поразглядывали греков. Не смотря на 27-градусную жару, многие мужчины носили куртки, свитера, и даже тяжелые ботинки. Греческие девушки в метро ездили налегке, в летних костюмчиках, и часто занятые чтением каких-то журналов. Большую часть пути до Пирея поезд метро идет по верху, так что смело может называться электричкой. Пейзажи вокруг не радовали: страшные, индустриальные районы, убогие дома-коробки, по сравнению с которыми питерские «корабли» — верх архитектурного дизайна; в общем, любоваться там не на что.

Без проблем доехав до конечной, всем своим видом походившей на Витебский вокзал, мы отправились в офис компании Hellenic seaways, расположенный среди аналогичных агентств через дорогу от порта. Сделав предварительное исследование в интернете выяснилось, что кроме обычных паромов, от Пирея к Санторини курсируют высокоскоростные high-speed ferry, а так же прикольные штуки гидрофойлы, т.е. суда на подводных крыльях. Расписание очень гибкое, меняется чуть ли не каждую неделю, в зависимости от погоды, забастовок и технической исправности паромов. А вот цены на них контролируются государством. Поэтому за билетами можно обращаться в любое агентство, цена примерно одинакова, колеблясь только за счет уровня предоставляемого сервиса на борту.
Обычные паромы доплывают до острова Санторини за 9 часов. Мы не могли позволить себе такую роскошь, как потерять считай целый отпускной день, и выбрали скоростной паром, стоивший в два раза дороже (46 евро на одного), но и идущий в два раза быстрее. Вернуться обратно на континент планировали самолетом.

Данное путешествие начиналось на следующий день, а пока мы без проблем забрали законные билеты, получили необходимые инструкции, и погуляв немного по порту, поехали назад в Плаку, пересидеть афинскую жару.
Ранним вечером выбрались в примеченный накануне «Plaka restaurant», позиционировавший себя в буклетах как «старомодная таверна». Меню предлагалось на трех языках: греческом, английском и французском; обслуживал сам хозяин, чрезвычайно любезно и с размахом. Илья не пропустил спец-блюдо ресторана — осьминога на гриле в вине и с овощами (chtapodi krasado); я соблазнилась на lamb souvlaki. К этому делу хозяин предложил кувшинчик бочкового вина и два десерта крем-брюле, совершенно бесплатно! Вот так туристический район. В конце ужина спросил — не с Евровидения ли мы, и вручил визитку. Если кто окажется в Афинах — очень рекомендую зайти.

До темноты мы бродили по Монастираки, среди коробок и тюков на блошином рынке, уворачиваясь от мотоциклистов, рассекающих и по тротуарам. Отдыхали в кафешках на пешеходных улицах, за стаканом фраппе, рассматривали народ. Молодые греки отдавали предпочтение майкам с надписями; в шортах почти никого не видели, не смотря на жару.

По пути в гостиницу прикупили в местной ликерной лавке красного Пелопоннесского, рассчитывая посмаковать на балконе с видом на Акрополь. И хотя на следующий день мы уезжали из Афин, прощаться с городом было рано. Через полторы недели мы опять окажемся на белоснежных улочках Плаки.
А пока начиналась вторая часть путешествия, островная.

Продолжение следует…

Катерина Андреева.
Фотографии Афин: www.andreev.org/albums/Athens/athens.html
Карты поездки: www.andreev.org/travel/greece_travel.html

По Греции на автомобиле. Часть 2: Санторини
По Греции на автомобиле. Часть 3: Дельфы и Олимп

Комментарий автора:
В 19-м веке «подкузьмил» британский посол Джеймс Элджин, потихоньку вывозивший греческие произведения искусства в Англию. До сих пор значительная их часть находится в Британском музее, не смотря на просьбы греческого правительства вернуть награбленное. Не исключено, что во время посещения Акрополя, вы столкнетесь с активистами движения по возвращению ценностей на родину, которые попросят вас отдать свой голос и подписаться под коллективной петицией.