Нашего гида, с плохо поставленной речью, было очень трудно слушать, зато прекрасно спалось. Я вышла из того возраста, когда интересуют исторические подробности и имена. Сейчас меня больше интересуют чувства, какие я испытываю, при виде всех этих достопримечательностей и чудес.

Группка у нас была ещё та, две мегеры выделились сразу. Они стали решать: кого ждать, кого не ждать, громко говорить или тихо, сидеть одной или разрешить ещё кому-то сесть рядом. Если таким дать волю, то они, взяли бы на себя труд решать, дышать тебе или не дышать и прочие вольности. Потом, к ним присоединилась девочка Наташа, которая и над ними взяла верх, так как считала себя самой умной и знающей. Эта милая и стройная блондинка трещала на весь автобус и высказывала вслух своё мнение, выдавая его за общее. Писала жалобы, обсуждала все мелкие неприятности, вникала во все подробности.

Если найдётся такой дурак, что женится на ней, то будет самым несчастным человеком или подкаблучником. Нам навесили клеймо лесбиянок, т.к. мы даже едим из одной тарелки. Татьяна, явно играла роль мужчины, покрикивая на меня, ну а я – покорной овечки, которая во всём её слушается. Мы стали специально разыгрывать сценки для публики, чтобы дать им пищу для сплетен. Ещё была группка интеллектуалов – жалобщиков, которые были тоже недовольны всем и собирались подать в суд, что в Аммане был первого января закрыт музей, а это, видите ли, была их основная цель поездки. Боженька сразу послал им знак предупреждения, одна из них подвернула ногу и они затихли.

Интересных происшествий было мало. Два забытых сотовых аппарата. Заграничный паспорт, забытый в туалете, что вызвало много рассуждений по поводу, а для чего вообще, в туалете, доставался паспорт и по какому назначению его собирались использовать. Дама, свалившаяся вместе со своим багажом со ступенек и пролетевшая вместе с ним один пролёт лестницы, но отделавшаяся одними синяками. Пара, вывалившаяся из коляски, во время подъёма из долины в Петре, но не получившая даже царапин. Мужчина, которого чуть не закрыли в багажнике автобуса и не увезли в Ашдод.

Это происшествие вызвало гомерический смех, т. к. в начале путешествия рассказывали случай, как экскурсовод считал туристов в автобусе, недосчитываясь одного, а этот несчастный был закрыт в багажнике, и в силу своей скромности и тихого голоса, сидел там и молчал.

После перехода границы трудно почувствовать, что ты попал в другую страну, если смотреть только на природу, но, видя эту грязь, эти квадратные сакли, построенные без ума и фантазии, этих зачуханных феллахов, ты чувствуешь, что это не Израиль. Но, я уверенна, если бы не европейское еврейство, Израиль выглядел бы также. Для примера можно взять некоторые районы Иерусалима, где живут в основном курды и марроканцы.

Иордан, где жили наботеи, римляне, крестоносцы и греки, где построены дворцы, театры и ипподромы, не взяв ничего из этих культур, внешне остаётся страной пастухов и земледельцев. Центр страны – это пустыня, с коробками примитивных домов и редкими посадками оливковых деревьев. Ни что не радует глаз.

И началась древняя история: город – Джераш (Гераса). Пообедав, в местной забегаловке – ресторане, пошли смотреть на город, простоявший более тысячи лет покрытый селью. Не было бы счастья, да несчастье помогло…. Арки, амфитеатры, фонтаны, бани, ипподром и храмы. Пропилеи храма Артемиды в закатном солнце стоят, как огромные фаллосы…. Да, наши предки страдали гигантоманией.

Утро. Яркий, солнечный день, холодный воздух. Моя мечта сбывается – идём в Петру. Для кого мечта, а для кого — источник дохода. Бизнес организован отлично. До ущелья можешь доехать на лошади, в сопровождении местного ковбоя. На двухколесном тарантасе докатиться до долины, где находятся основные дворцы и храмы. В долине царство ослов и верблюдов. А вот в монастырь на вершине, можно добраться только на осле или преодолев восемьсот пятьдесят стертых ступенек собственными ножками.

Запах мочи и навоза преследует тебя на всём пути и к концу путешествия тебе кажется, что ты пропитался им насквозь, что чистого воздуха и других запахов просто не существует.

Но вот первые чудеса – огромные каменные кубы или кубики великанов, играющих в шашбеш, рассыпаны перед входом в ущелье Эль-Сик. Входишь в него, и горы обступают тебя, поднимаясь всё выше и выше и только, подняв голову, ты видишь небо и лучи солнца, освещающие верхушки скал. Весь мир едет посмотреть на это величие. Взрослые и дети, старики с палочками, младенцы, едущие на папиных спинах, расфуфыренные матроны и оборванцы. Все мы стремимся вниз посмотреть на город набатеев. На город, созданный людьми, пришедшими ни откуда и исчезнувшими в никуда. Народ, покрытый легендами.

Кто они? Для чего пришли на эту землю? Что они искали здесь? Для чего создали эти прекрасные дворцы и храмы? Откуда возникла и куда делась эта культура, ничего не давшая окружающим их племенам? Которые были дикими и ныне остаются такими же дикими, умеющими скакать на лошадях и выклянчивать деньги у туристов.

По обеим сторонам дороги, вьющейся по ущелью, прорублены стоки для воды, чтобы вода не заливала проезжую часть. Видны остатки скульптур, которые украшали дорогу. Величие и красота скал просто потрясают и вот….

Узкая расщелина в скалах и ты видишь тот величественный дворец, который красуется на всех фотографиях. Огромная светлая долина, окруженная множеством строений, выдолбленных в скалах. Слышим удивительное пение. Это в зале, с удивительной акустикой поют итальянцы. Поют всего два человека, но сила звука просто потрясает (потолки тоже).

Дальше предстоит искушение – проверить себя на прочность. Подъём по горным тропам на восемьсот пятьдесят ступеней в обществе скачущих ослов и их хозяев, когда у тебя есть желание просто вжаться в стену или растечься по ней. Упорно иду вверх, не оглядываясь назад, только на широких площадках позволяю себе остановиться и насладиться открывающимся простором. Вот и вершина. Храм Крылатых львов или Аль Дейр. Ещё одна маленькая победа над собой и больной ногой. Ура!!!!

Теперь предстоит самое страшное – спуск. Моя боязнь высоты, тот комок страха, что сидит в животе и не даёт мне нормально дышать и жить. Вцепилась в Татьяну и иду, глядя только себе под ноги и иногда, на площадках, переводя дух. Вот и долина. Со времён прочтения Даррелла меня мучает тайное желание покататься на осле. Лошадь и верблюд – слишком высоки для меня, а вот осёл – в самый раз. Я уже вызнала, что это удовольствие стоит от пяти до восьми долларов. Только надо сбегать в туалет – и на осла, чтобы не описаться во время скачки. Те мальчишки, с которыми мы договаривались, стоят уже под дверью туалета и ждут нас. Ты – на меня, говорят, большая – тебе большой осёл, а Татьяна – средняя, ей средний осёл. С горем пополам меня погрузили на осла, Татьяна села сама. Договорились – десять долларов за двоих. Три километра по долине, до театра.

Только сели на осла, как цена возросла вдвое. Хорошо, что это был не верблюд. Я сказала, что не дам вообще ничего и, сделала попытку слезть с осла. После этого рассчитались и тронулись в путь с мальчишкой – погонщиком. Первые минуты было очень страшно. Мне, казалось, что я сейчас свалюсь с него и повисну в стременах, головой вниз. Потом приняла волевое решение: расслабиться и получать удовольствие. Получилось. Осёл был, правда, дурак, постоянно лез на камни или пытался их перепрыгнуть. По дороге толкнул одну тётеньку, с другой сорвал сумку, на третью уже закричала я, чтобы не стояла на пути его (моего) величества.

Предстоял подъём по ущелью к автобусу и, хотя мы шли довольно быстро, обгоняя некоторых по пути, подъём у нас занял сорок минут, т.е. весь путь – это двенадцать – пятнадцать километров.

Гостиницы, в которых мы останавливались, по качеству постелей – были шикарные, а может сказывалась усталость, зато еда была однообразной и не вкусной. Практически от еды я ни разу не получила удовольствия. Огурцы – помидоры, хумус – шмумус, кабаб, да сухая курица.

Особый разговор об общественных туалетах. Бумаги в свободном пользовании – нет. Стоит амбал, который выдает тебе на входе кусочек бумаги, а на выходе, пытается с тебя за это получить целый динар (который дороже доллара), так что приходилось вырываться или наглостью, или обманом. Воды в туалетах нет, но когда приёмный сосуд достаточно наполняется, амбал открывает кран и спускает воду.

После похода в Петру, это семь часов пешей прогулки, силы остались на принятие душа и отдыха. Воды горячей не было, а помывшись тёпленькой и забравшись в постель, меня начала бить внутренняя дрожь. Я никак не могла согреться и расслабиться, но, хлебнув пару глотков коньяка, желанное тепло пришло. После ужина решили пойти прогуляться. Вечером на улицах одни мужчины. Все магазины и лавочки напоминают сельпо, где продукты и грабли продаются вместе. Впечатление от прогулки было неприятным и, купив воды, пошли в гостиницу, где был телевизор и первый канал, и Татьяна убивала меня Галкиным.

Весь следующий день ехали из Петры в Амман, по дороге посещая крепости крестоносцев. В одной крепости, Монреаль, изготавливали сахар из сахарного тростника, который славился даже в Европе. Сейчас, оглядывая эту пустынную местность, трудно поверить, что когда-то здесь были леса и выращивали сахарный тростник.

Да, есть такие народы, как набатеи, которые в пустынях проложили тысячекилометровые караванные пути и создали оазисы, в которых развили такое сельское хозяйство и систему орошения, что все секреты остались неразгаданными и поныне и есть….. Тоска!

Зато есть и такие авантюристы, наглецы и разбойники, как Рене де Шатийон. Путём брачных афёр мелкий амбициозный дворянчик дорвался до власти и денег, стал владельцем двух крепостей: Карак (Крак де Моаб) и Шобак (Монреаль). Он построил флот и на верблюдах перетащил его на Красное море, став ещё и пиратом. Нападал на караваны и даже бросил вызов великому Салах Эд Дину, напав на караван его сестры, за что и поплатился своей головой.

Теперь едем смотреть один из дворцов пустыни: Каср Амра. Похоже, все правители с давних времён создавали такие развратные местечки для расслабления и тайных утех, чтобы обалванивать нужных людей и делать их сговорчивыми. Сначала охота, скорей всего с подставой, затем банька с девочками, наслаждение красивыми мозаичными картинами ну и кальянчик с…. Клиент готов!

Времена меняются, а вот нравы…..

Если за твои чемоданы ухватился «джентельмен», то не пытайся их вырвать и сказать, что ты понесёшь их сама. Лучше нагружай его под завязку, т.к. придется платить «бакшиш» в любом случае.

Номер в Аммане нам достался потрясающий, по своим размерам, где-то тридцать-сорок квадратных метров. Ни разу не жила в таком огромном номере, можно принимать огромную компанию гостей. Бросили чемоданы и побежали ужинать, чтобы успеть поспать, до Нового Года. Лестницу не можем найти, а на лифте прибывают «наши люди». Увидели надпись «EXIT» и пошли туда, что оказалось чёрным ходом, заваленным какими-то матрасами, старыми стульями, попали в зал торжеств, где были накрыты столы к встрече Нового Года, а вот на этаж с рестораном никак не могли попасть. Все смотрели на нас как на ненормальных, а мы катались со смеху. Поели, помылись и завалились в постель, чтобы встать к встрече Нового Года. На моё счастье в Аммане не было канала ОРТ, и я, под призыв Татьяны встать без десяти двенадцать, под звуки фейерверков и стук барабанов, благополучно проспала до утра, периодически восклицая: «Да когда же вы заткнётесь»? Даже не слышала утреннего призыва муллы ко всем правоверным.

Утром в ресторане не было обслуживающего персонала (в прошлом году даже ресторан не открыли), так что прозвучал клич: »Тащим всё. День длинный.» О местной еде думалось с отвращением, но это для капризных, как я. Очень порадовал английский кейк с огромным количеством цукат. Наложив пол пластиковой коробки, я пошла на второй заход. Ан нет! Смотрю, на соседнем столике лежит стопка, возникла мысль о реквизиции. «НЕ позорься!» — сказала Татьяна. И вдруг видим! Несут полное запечатанное блюдо, правда, из холодильника. Но мы не побрезговали, взяли.

С посещением Аммана нам не повезло. Музей, где хранится знаменитый медный свиток, с перечислением сокровищ, был закрыт, хотя по телефону из Иерусалима утверждали обратное. Все наши рассерженные интеллектуалы начали бубнить о компенсации и судебном процессе, но Боженька их быстро заткнул сказав: «Смотрите лучше под ноги»! Посмотрели на бывшую Филадельфию времён греко-римского владычества, с её амфитеатром на шесть тысяч мест, одеоном и фонтанами. Не впечатлило. Увы!

Ночью видела кошмарный сон. Приснилась лестница, уходящая в небо, очень широкая и высокая, но совершенно без перил. Меня на этой лестнице нет, но я знаю, что я там и мне предстоит спуститься по ней. Меня охватывает утробный ужас, который я всегда испытываю на высоте и я просыпаюсь. И что я вижу, проезжая по Амману. Разрушенный дом, а из него висит лестница, довольно длинная, не меньше двадцати ступеней и обрывается в никуда. Стало страшно, не совсем сон, но похоже.

Мадаба(Медва) едем смотреть первую карту средиземноморского региона, которой паломники пользовались свыше трехсот лет. Уменьшенная копия есть в Иерусалиме.

Над картой ортодоксальные греки построили церковь. Карту сохранили по принципу: «Заставь дурака богу молиться, а……….»

Осталась Гора Нево (Небо), обед, и возвращение в Землю Обетованную.

Ну, вот и то место, откуда Господь показал Моисею ЕЁ, но сказал: «Для народа твоего, а тебе…..». Всё. Миссия выполнена.

Для обеда присмотрели место через дорогу. Местные жители там жарили шашлык, но больше похоже на помойку. Всё усеяно пластиковыми пакетами. Навалились на кейк, сыры, запивая всё «Бейлисом». Скромненько, но со вкусом. Стали уходить. Я смотрю на тот надгробный камень, на котором мы ели и вижу агат, не верх совершенства, т.к. коричневый с сиреневым и не очень яркий, но всё же. Выбиваю его пяткой, и всем показываю. Все сразу среди придорожных камней стали искать агаты. Угу! Разбежались!

Как сказал шерпа Дава Тенциг: «Одни люди приходят – смотрят, смотрят… Некоторые люди приходят видят».

Повидав, всё эту экзотику, мы вернулись в цивилизованный Израиль. Ура!