«Лицом к стене! Отвечай, сионистский свинья, зачем твоя приехать в наша страну?! Наводить ракети хотеть, американская шпийон?!» — брызжа слюной, бородатый иранский пограничник, расстёгивая кобуру, подошёл ко мне вплотную. Со стены на эту чудовищную сцену ехидно взирал аятолла, прятавший усмешку в бороду. Лязгнул затвор… Холодное дуло прижалось к моему лбу…

М-да… Интересно, а как дуло могло прижаться ко лбу, если я вроде как стою лицом к стене… Тогда что это такое холодное прижалось к моему лбу? А-а-а, это я маленько задремал и уткнулся головой в иллюминатор. Да, приснится же такое… И, главное, с чего бы? Конечно, собираясь в Иран можно было вообразить невесть что, особенно если судить по мировой прессе — «ось зла», видите ли, и всё такое, но после стольких дней пребывания в этой стране подсознание могло бы вызвать к жизни более адекватные картины. Наверное, это отразились все давешние сомнения и страхи по поводу поездки; в конце концов, не каждый день попадаешь в места, подобные исламской республике…

А Вы, вот лично Вы серьёзно думаете, что туристов в Иране встречают пистолетами и допросами?! На самом деле максимум, что Вам грозит, это укоризненный взгляд пограничника: «Где Ваша виза? On arrival? Ну так идите и получите её». И так почти во всём: сидя две недели спустя в аэропорту Шираза и ожидая рейс на Бахрейн, я, как ни силился, не мог припомнить ни одного мало-мальски стоящего упоминания инцидента, случившегося на иранской земле. Скажем, в Иордании разные проблемы возникали регулярно и почти на каждом шагу, а тут всё было чинно, мирно и даже порой организованно.

Не вполне, конечно, организованно, но всё-таки организованно.

Весьма показательна в этом плане будет поездка в Ширазский аэропорт, завершавшая мою иранскую эпопею. Теоретически до воздушной гавани ходит автобус номер 10, и он действительно ходит. Я всё-таки на всякий случай спросил у водителя, «аэропорт» или нет — «Угу, — сказал тот, — аэропорт». Взял мои 500 монет, выдал билет за 300, сдачу зажилил; как я заметил, никто со сдачей возиться не любит — местным ещё отдадут монетки, а иностранцам шиш. Ну да и ладно, главное, что до аэропорта ходит автобус, и не надо объясняться с таксистами. Тут мы как раз тронулись, выехали на бульвар Modarres и почесали на юго-восток.

Ехали мы довольно долго, ехали-ехали, ехали-ехали, и я даже начал малость беспокоиться, всё ли идёт как надо. Вам, читающим эти строки, беспокоиться, впрочем, не о чем — будьте уверены, что в аэропорт попадёте, расслабьтесь и езжайте себе спокойно, только не совсем уж спокойно, потому как автобус как бы идёт до аэропорта, но там у него не конечная. Я-то чуть было не уехал на какое-то кладбище, потому что сперва пошла обтянутая колючей проволокой территория военного городка, потом на постаменте истребитель, а потом показалась круговая развязка и надпись «Shiraz International Airport». Хорошо, что я не дремал и, завидев истребитель, заподозрил неладное: на развилке наш автобус благополучно свернул влево и наддал. Завопив что-то нечленораздельное я ринулся к водителю, тот хлопнул себя по лбу, открыл дверь и выпустил меня на свободу. Спустя минут десять я появился в дверях аэровокзала.

Справедливости ради, следует сказать: довольно часто случалось так, что и пожаловаться оказывалось не на что. Взять хотя бы поездку в Пересполис, древнюю столицу Персии, ту самую, которую сжёг дотла Александр Македонский, вывезший, кстати, из города столько золота, что пришлось использовать караван в несколько сотен голов. Так вот, посещение Персеполиса было обязательным пунктом моей программы, и, будучи верен своим принципам я твёрдо вознамерился добраться до места своим ходом — на автобусе или с помощью такси. Я даже готов был потратить на поездку целый день, поскольку инструкции о проезде выглядели примерно так: «Найдите такси до селенья Marvadasht. Там пересядьте на другое такси» и так далее.

В общем, я вышел из отеля спозаранку с желанием добиться своего любой ценой. А цена оказалась вполне сходной: что-то меня толкнуло заглянуть в офис конторы «Pars Travel», обозначенный на карте из «Lonely Planet»; она находится на Karim Khan e-Zand, то есть по пути от гостиницы к автовокзалу. Признаться, зашёл я туда просто для очистки совести, и к своему удивлению выяснил, что экскурсия с гидом стоит всего 13 долларов (или 10 евро, или 130000 риалов). С учётом того, что такси в одну сторону стоило 10 долларов, а в гостинице предложили нанять шофёра на тот же маршрут за 40 долларов, предложение показалось мне разумным.

Вот только выезд был назначен на утро, и пришлось решать дилемму, когда выписываться, до или после экскурсии, ведь отправление иранцы назначили на 8 утра и к тому же просили быть возле офиса за четверть часа. Поскольку окончание экскурсии было назначено на 13.00, казалось разумным выселяться днём, однако судьба всё решила за меня: появившись в оговоренный срок возле конторы я не нашёл ни ожидаемого автобуса под загрузку, ни самой конторы…

Особенно удивительно, что никто из местных жителей — даже владельцы соседних кафе! — не мог подсказать, где офис, хотя стоял я буквально в двух шагах от него. Оказывается, тот был закрыт, да так плотно, что даже вывески не видно. Работники стали подтягиваться к восьми, и с извинениями перенесли начало экскурсии на половину девятого, после чего я отправился в отель и выселился из номера, оставив вещи в комнате хранения багажа.

Очередной попытки уехать в Персеполис я ждал с замиранием сердце, втайне опасаясь, что всё сорвётся — и зря! К моему немалому изумлению, сотрудник турбюро встретил меня как родного и тут же проводил на соседнюю улицу, где стояла не новая, но вполне приличная машина с пожилым иранцем за рулём. Оказалось, он нынче и гид и водитель в одном лице, а я, в свою очередь, единолично представляю группу туристов. Правда, чуть позже идиллия индивидуальной экскурсии была слегка подпорчена появлением попутчиков: эту парочку западных туристов я мельком видел в офисе и, помнится, ещё соображал, откуда они такие.

Тогда я решил, что передо мной французы, так как их точные копии видел в Аммане, и лишь после того как мы познакомились, выяснилось, что ошибся, и довольно сильно: в салоне автомобиля своего рода чудом собрались представители всех народов, связанных многовековой политикой в этом регионе — иранец-гид, путешественник из России и англичанка с мужем-турком… Такие вот зизгзаги судьбы. И, что интересно, в отличие от собственно держав их представители сумели мирно ужиться на всём протяжении совместной поездки, да ещё и показались друг другу милыми людьми.

Прежде чем войти в пределы древней персидской столицы, следует сказать пару слов о гиде, которого зовут Karim Salehi; его, оказывается, выдернули с утра звонком турагентства и попросили отвезти туристов в Персеполис, так что он потом сокрушался, что даже не успел побриться и приносил извинения за свой потрёпанный вид. Вот чтобы такого не случилось вновь, рекомендую связаться с ним в частном порядке через e-mail [email protected] и заказать экскурсию прямо у него. Мне лично сразу понравились и его хорошее владение языком, и уровень знания предмета, и отношение к подопечным — в отличие от подавляющего большинства организованных экскурсий во главу угла нашей поездки были поставлены интересы туристов, ведь Карим сразу предупредил нас: «Если хотите где-то задержаться, поступайте без оглядки на меня, я подожду; не надо следовать за мной как привязанные — я для вас, а не наоборот».

Так оно и пошло — мы сперва выслушивали текст его рассказа, а потом разбредались вести фотосъемку. И, надо сказать, такая тактика принесал успех, поскольку лично я не только сделал те снимки, что собирался, но и успел записать кое-какие детали из каримового рассказа; не то, чтобы у меня имелась сильная нужда в пояснениях, но полезно было взглянуть на исторические события с персидской точки зрения. Кстати, это можно сделать, прочитав книгу Гора Видала «Сотворение мира», где события в державе Ахеменидов описаны в довольно интересном разрезе. Персеполис, правда, упоминается на её страницах эпизодически: при Ахеменидах царский двор кочевал между Сузами, Вавилоном и Экбатанами, а Техте-Джемшид («Персеполис» — греческое название) был столицей церемоний, ради которой и строились огромные, поражающие размерами дворцы. И хотя нынче от них осталась лишь бледная тень, при некотором усилии нетрудно представить всю мощь и роскошь этих строений…

Запарковав машину на площадке неподалёку от ворот, Карим вкратце излагает нам предысторию Персидской державы. Я не стану пересказывать его слова, а просто отошлю всех интересующихся предметом к работе Д.В. Деопика «История Древнего Востока». Книга написана бодрым, литературным языком, так что читать её одно удовольствие. Вот из неё легко почерпнуть сведения о происхождении древних государств на месте нынешних Ирана, Ирака, Египта и ближневосточных стран, а найти текст в Интернете труда не составит. Мы же торжественно входим на территорию великой имперской столицы, предъявив на входе купленные гидом билеты (их стоимость входит в цену экскурсии).

Увы, первое знакомство с историческим местом несколько смазано обилием автографов на древних камнях; один на русском, сделан в начале XX века человеком из Риги, другой принадлежит журналисту, более прославившемуся как путешественник Стэнли, да-да, тот самый Стэнли, нашедший в африканских джунглях экспедицию Ливингстона. Зато потом дела идут как-то веселее, в основном потому, что посетителей на местности можно пересчитать по пальцам, причём даже не пришлось бы разуваться. Фактически, развалины принадлежат нам четверым, и оттого удаётся проникнуться духом величия этого места.

Что обращает на себя внимание в первую очередь — стоящие у входа во дворец крылатые демоны с бородами; можно подумать бог знает что об эстетических чувствах персов, но, оказывается, в данном случае всё по делу: эти монстры призваны отпугивать злых духов, и при наличии их в страже можно быть уверенным, что ни одна зараза в царские покои не проникнет.

Ощутив себя под надёжной защитой, попытаемся погрузиться на две с половиной тысячи лет назад и представить себе, как выглядели окрестности во время пребывания здесь двора. Сначала, конечно, постараемся вообразить приближение царского кортежа, двигающегося вот по этой обсаженной высоченными деревьями дороге; не могу удержаться, и процитирую описание Квинта Курция почти целиком: «Впереди на серебряных алтарях несли огонь, который у персов считается вечным и священным. Маги-жрецы пели древние гимны. За ними следовали 365 одетых в пурпурные плащи юношей, по числу дней года, так как и у персов год делился на столько же дней. Затем белые кони везли колесницу, посвященную Юпитеру, за ней следовал конь огромного роста, называемый конем Солнца. Золотые ветви и белые одеяния украшали правящих конями. Недалеко от них находились 10 колесниц, обильно украшенных золотом и серебром. За ними — всадники 12 племен в различных одеждах и по-разному вооруженные. Далее шли те, кого персы называют «бессмертными», числом до 10 тысяч, ни у кого больше не было столь по-варварски пышной одежды: у них были золотые ожерелья, плащи, расшитые золотом, и туники с длинными рукавами, украшенные драгоценными камнями. На небольшом расстоянии шли так называемые «родичи царя» числом до 15 тысяч. Эта толпа с ее почти женской роскошью в нарядах выделялась больше пышностью, чем красотой вооружения.

Следовавшие за ними придворные, которые обычно хранили царскую одежду, назывались копьеносцами. Они шли перед колесницей царя, в которой он возвышался над остальными. С обеих сторон колесница была украшена золотыми и серебряными фигурами богов, на дышле сверкали драгоценные камни, а над ними возвышались две золотые статуи, каждая в локоть высотой. Между ними находилось священное золотое изображение, похожее на орла с распростертыми крыльями. Одежда самого царя превосходила роскошью все остальное: пурпурная туника с вытканной посредине белой полосой; плащ, расшитый золотом, с золотыми же ястребами, сходящимися друг с другом клювами, по-женски опоясанный кушаком. Царь подвесил к нему акинак в ножнах, украшенных драгоценными камнями.

Головной убор царя, называемый персами «кидарис, украшали фиолетовые с белым завязки. За колесницей шли 10 тысяч копьеносцев с богато украшенными серебром копьями и стрелами с золотыми наконечниками. Около 200 приближенных вельмож следовало справа и слева от царя. Их отряд замыкал 30 тысяч пехотинцев в сопровождении 400 царских коней. За ними на расстоянии одного стадия колесница везла мать царя, в другой колеснице была его жена. Толпа женщин на конях сопровождала цариц. За ними следовали 15 повозок, называемых гармаксами: в них находились царские дети, их воспитатели и множество евнухов. Далее ехали 360 царских наложниц, одетых тоже в царственные наряды, затем 600 мулов и 300 верблюдов везли царскую казну; их сопровождал отряд стрелков. Следом за ними — жены родных и друзей царя и толпы торговцев и обозной прислуги. Последними шли замыкавшие строй отряды легковооруженных воинов, каждый со своим командиром».

Поверить в реальность такого кортежа нетрудно — достаточно взглянуть на персеполисские барельефы; если на них высечены не все десять тысяч «бессмертных» царской охраны, то очень-очень многие. А вот перед нами другой барельеф, наглядно демонстрирующий, какого размаха достигла держава Ахеменидов, простиравшаяся от Эгейского моря до Инда. Каменная резьба весьма реалистично изображает все покорённые и подчинённые народы, пришедшие к Великому Царю с поклоном. Более того, по расположению фигур мы можем судить о значении каждой сатрапии, ведь, скажем, бесполезные эфиопы торчат возле самого края панно, тогда как ливанцы со своими ценными кедрами совсем неподалёку от трона.

Более того, мы узнаём, кто чем славился в империи, поскольку все фигуры держат в руках подарки. Единственное исключение в этом плане представляют фигуры вождей — они, во-первых, стоят перед своими «делегациями», а, во-вторых, руки у них свободны. Интересно, что по традициям персидского двора удостоенным аудиенции предписывалось свободные руки прятать в рукавах, из предосторожности от покушений. Странно, вам не кажется? Ведь стоит ухитриться спрятать оружие в складках одежды, как лучше позы для подготовки нападения не придумаешь…

Продолжая прогулку, мы слышим от гида объяснения, где находились дворцы, где Стоколонный зал, где помещения гаремов, где сокровищница, а где парковка царских колесниц. Колоссальные колонны, оставшиеся от дворцов, дают возможность представить, какими были эти сооружения; не хуже их размеры демонстрирует каменная терраса 450 на 300 метров, служившая основанием для построек. И при этом, следует заметить, чуть ли не каждая поверхность покрыта искусной резьбой, которую выполняли отнюдь не рабы, а свободные люди, как правило нанятые в Греции или Египте мастера своего дела.

Шутка ли, обработать каменную глыбу, да так чтобы десятки фигур на ней были одинаковыми, причём череда воинов, подходящих к центру композиции с двух сторон, зеркально идентична. А вот рельеф с придворными, собирающимися на приём: в руках у них нет оружия, и одеты они празднично, и даже видно, как они веселятся и перешучиваются в предвкушении хорошего пира. Или вот охранник, у которого есть богато изукрашенные ножны, и на ножнах в самом низу изображена крохотная овечья голова — тонкая работа, не правда ли? И уж особо следует выделить каменные фигуры двуглавых быков, венчавших колонны — блоки затаскивали наверх во время строительства, и обрабатывали уже на высоте; представьте, что одна ошибка, одно неверное движение резцом испортит всё здание, и будет понятно, какая ответственность лежит на работниках. Тут рабами не обойдёшься, и вот в музее раскопок есть глиняные таблички с зарплатной ведомостью: такой-то отработал 3 месяца плотником, получил 4 монеты, и так далее.

Своими познаниями в древнеперсидских делах мы обязаны тщеславию Ахеменидов: расшифровать клинопись долгое время не удавалось, однако учёные смогли выяснить, что тексты с упоминанием царей всегда содержат полную титулатуру и построены по одинаковой схеме — я, такой-то, царь царей, сын такого-то. Следовательно, имена можно вычленить и определить, получив таким образом ключ к расшифровке. Большим подспорьем для специалистов оказалась знаменитая Бехистунская скала, где все достижения Дария I были высечены на трёх языках. Занятно, что скептики долгое время не верили в успех мероприятия, пока четырём учёным по отдельности не дали для расшифровки один и тот же текст, и у всех получилось независимо друг от друга примерно одно и то же.

Музей, кстати, платный, 5000 реалов с человека; билет входил в стоимость экскурсии, а за право фотографировать плату не берут, так что можно пощёлкать кое-какие экспонаты. Лично мне больше всего запомнились глиняные трубки, предназначенные для устройства водопровода, очень напоминающие современные конструкции, вставляющиеся одна в другую. Вот и персидские образцы чуть шире с одной стороны и чуть уже с другой, так что с их помощью можно было формировать длиннющий трубопровод, чтобы доставлять воду из резервуаров в горах. Мы чуть позже проходили по руслу для сбора воды, когда поднимались на возвышенность чтобы осмотреть панораму местности и увидеть скальные рисунки, изображающие великие события жизни Персидской империи.

Деяния и в самом деле были хоть куда, не зря же держава Ахеменидов умудрилась покорить такие обширные пространства и установить на завоёванной территории свои порядки. Впрочем, как сообщает нам Карим, вторя в этом специалистам, персы вовсе не требовали от подвластных народов перехода в новую веру или изменения уклада жизни. Напротив, персидская администрация сохраняла местные законы и обычаи, системы мер, письменность, язык и т.п., в ряде случаев предоставляя городам и областям автономию. С другой стороны, все важнейшие государственные должности занимали исключительно представители титульной знати, не позволявшие чужакам подниматься по служебной лестнице.

Складывалось интересное положение: сдавшиеся персам народы могли рассчитывать на участие в хозяйственной жизни гигантского государства, на защиту армии и на обеспечение правопорядка — уж что-что, а законы в Персии соблюдались достаточно жёстко. Современники утверждали, будто девственница может пройти страну из конца в конец, и ей не причинят ни малейшего ущерба; не последнюю роль играли тут суровые наказания, и, читая хроники исторических событий, то и дело натыкаешься на фразы «посадили виновников на кол», «отрезали уши и нос, после чего посадили на кол», ну и так далее. Или вот, например, некий старик попросил во время призыва оставить ему хотя бы одного сына из трёх. Царь велел оставить просителю всех троих — и их оставили. Мёртвыми.

В другой раз Дарий I соригинальничал, вознаградив вылечившего его от вывиха лекаря-раба так: велел снять с того железные кандалы и заменить их золотыми… Шутник…

С проделкой Дария связана и не больше не меньше как история восшествия его на престол. Дело в том, что сын Кира Великого Камбиз отправился покорять Египет и по ходу дела скончался, не оставив наследника, чем воспользовался некий жрец Гаумата, выдававший себя за младшего брата покойного царя. Дарий и ещё шестеро представителей высшей аристократии разоблачили самозванца, после чего встал вопрос, кому же сесть на трон. Было решено устроить а следующее утро сбор победителей, и чья лошадь первой заржёт, тому и достаётся корона. Дарий вроде как поделился планами коллег со слугой, который быстренько пригнал хозяйского коня на нужное место, заодно раздобыв и кобылу. После совместной прогулки жеребец запомнил место, так что поутру заржал сразу по прибытии в пункт сбора, что обеспечило Дарию победу…

Хотя вся эта история сильно смахивает на вымысел, приходится признать, что иные версии не подкреплены никакими доказательствами; даже то, что мы можем установить по текстам Бехистунской скалы, всё равно есть россказни самого Дария, а уж ему ничего не мешало изложить события так, как хотелось. Вон, в конце концов, на барельефах корону царю вручают лично боги, и никуда против этого факта не попрёшь — что высечено в скале, то уж на века.

Судя по тому, как обстоятельно велись работы в Персеполисе и какой размах они приобрели, персы надеялись оставаться у власти очень-очень долго, ведь никаких предпосылок для падения империи долгое время не имелось; напротив, серия успешных походов могла бы продолжиться и в Греции, если бы не стечение обстоятельств. Все мы учили в школе победные для греков битвы при Марафоне, Саламине и Платеях, но куда хуже известно про разорение персами Афин и тот факт, что многие полисы сдались врагам без боя.

Карим как истинный иранец вообще полагает труды античных авторов предвзятыми, а называемые ими соотношения сил сторон просто неправдоподобными. В общем, наш гид довольно долго разглагольстовал в этом направлении, упорно поминая какого-то Заксэса; только через некоторое время я сообразил, что так он величает Ксеркса.

Сей государственный муж, кстати, подходил к походам обстоятельно — в обозе армия тащила и двор, и гарем, и даже имелись мраморные блоки чтобы строить монумент в честь победы; потом из них сделали свой памятник греки после Марафона. Что же до двора и гарема, то привычка таскать его за собой сыграла потом скверную шутку с Дарием III, отправившемся воевать с Александром Македонским во главе огромных полчищ, а вернувшегося в гордом одиночестве, без войска и обоза, плюс оставившего также в руках победителей при Иссе свою мать, жену и детей. Вот, кстати, интересно, драпал ли великий царь без оглядки или всё-таки соблюдал традиции: в конце концов, его ноги не должны были ступать на землю, и оттого весь путь персидского монарха выстилали коврами. Как же он выкручивался во время всеобщего бегства?..

Итак, известно, что военная удача не сопутствовала последнему персидскому царю и в решающей битве при Гавгамелах. Вскоре в городах империи стали владычествовать македонцы, и Персеполис не был в этом плане исключением. С высоты утёсов мы смотрим на развалины персидской столицы и стараемся вообразить, как выглядели здания 23 века назад, перед тем как македонцы устроили пожар, разрушивший город. Некоторые историки считают, что этот варварский акт был сознательной мерой, ставшей местью за уничтожение Акрополя по время греко-персидских войн, тогда как другие полагают случившееся результатом банальной пьянки. Так или иначе, гордость Персии сгорела дотла, и дальнейшие события не многое добавили в качество опустошения. Находясь рядом с остатками зданий трудно оценить их масштаб, тем более что взгляд сосредотачивается на искусной резьбе по камню, но вот поход на смотровую площадку меняет восприятие, и теперь оказывается возможным окинуть взглядом весь ансамбль.

Вот гигантская сокровищница, вот помещения охраны, вот «парковка» колесниц, вот помещение гарема, вот тронный зал, и всё это буквально поражает своими масштабами. Хотя от былого величия из семидесяти двух колонн по 24 метра высоты остались считанные единицы, думаю, зрелище производило неизгладимое впечатление на современников, плюс не забудем про двуглавых быков, венчавших каждую опору. Кстати, рядом с одним из залов можно увидеть украшение колонны, но не из быков, а из грифонов. Видимо, это был пробный экземпляр, ожидавший утверждения царя, но так и не дождавшийся такового.

Теперь настал момент перейти ко второй части нашей поездки, посещению комплекса гробниц Накш-е Ростам. Они расположены в нескольких километрах от Пересполиса, настолько близко, что «Lonely planet» даже рекомендует проделать весь путь пешком; между прочим, вполне здравая мысль, там действительно рукой подать: мы ехали считанные минуты, даже с учётом небольшой задержки, во время которой Карим ходил добывать кипяток для своего термоса. Он ещё во время дороги из Шираза сокрушался, что не успел подготовиться к экскурсии, и не прихватил чай из дому.

Теперь, у ворот древних гробниц, мы, можно сказать, «накрыли поляну» на капоте автомобиля и слегка перекусили местными печенюшками в сопровождении чая — этакий великосветский приём по-английски получился; вроде как мелочь, а приятно. Хотя, признаться, лично я чувствовал себя малость не в своей тарелке объедая далеко не богатого иранца, и примерно того же образа мыслей держались мои попутчики, отчего всё мероприятие прошло несколько скованно. Так что все мы очень обрадовались, когда Карим предложил продолжить знакомство с историческими памятниками.

Считается, что скальные гробницы принадлежат великим царям Персии, Дарию I, Артаксерксу, Ксерксу I и Дарию II. Надо сказать, оформление этих захоронений весьма схоже с лучшими образцами иорданской Петры, о чём я не преминул сообщить гиду, на что тот немедленно отреагировал сообщением: «Постоянно слышу от клиентов слова насчёт сходства с Петрой». Тут в обмен репликами вмешалась англичанка, спросившая «Вы ездили на Ближний Восток?!» с таким видом, словно я был на Луне.

Пришлось признаться, что был я не только в Иордании, но и в Сирии с Ливаном, после чего она прониклась ко мне уважением и даже предложила меня сфотографировать, если, конечно, я желаю. Подумав, я пожелал, и был запечатлён на фоне гробниц, исключительно удачно смотревшихся при послеполуденном освещении. Потом, по ходу каримового рассказа, мы подошли совсем близко к монументальным изображениям и поснимали отдельные детали, исполненные с большим тщанием.

Эти заинтересовавшие нас рельефы были добавлены к антуражу гробниц гораздо позже, во время возрождения азиатской империи после распада державы Александра Македонского. Тогда к власти на просторах Иранского нагорья пришли парфяне, в Персидской державе бывшие на вторых ролях как одно из подчинённых племён. Пока диадохи воевали друг с другом за наследство своего царя, парфяне воспользовались ослаблением державы Селевкидов и образовали собственное государство, подчинив себе здоровенный кусок региона; Митридат II даже принял титул «царя царей», использовавшийся Ахеменидами. Кстати, Карим старательно уверял нас, будто парфяне, хоть и схожи с персами по названию, ничего общего с ними не имеют, а само их происхождение берёт начало от прозвища «parthyans», то есть «партизан» по их любимой тактике «наносим удар и смываемся».

Оставим эти соображения на совести гида, настоящего патриота своей страны, который, видимо, несколько приукрашивает историю в надежде поправить реноме далёких предков. Во всяком случае ужасные разгромы персов греками он объявил вымыслом, зато на ужасных разгромах римлян парфянами остановился подробно.

Действительно, в славной истории вечного города Рима есть несколько печальных страниц, связанных с войнами на Востоке, когда Римская империя в своём завоевательном движении сцепилась с парфянами. Первая из таких страниц была написана при Каррах, когда знаменитый Красс погубил свою армию и сам погиб в том походе. И хотя потом этот позор удалось смыть, разделаться с противником Риму так и не удалось: военные действия обычно проходили с переменным успехом — то римские легионы захватят парфянскую столицу и помоют калиги в Персидском заливе, то, наоборот, парфяне вломятся в подвластную римлянам Сирию и захватят в плен божественного августа.

Да, и такое случалось, правда, уже после прихода к власти династии Сасанидов, получивших конфликт в наследство: при царе Шапуре римский император Валериан умудрился проиграть битву при Эдессе и во время мирных переговоров был схвачен, после чего остаток жизни провёл подставляя спину своему господину каждый раз, когда тот желал сесть на коня. Вот на одной из скал как раз и запечатлён триумф Шапура, перед которым унижаются сразу две фигуры, одна из которых даже стоит на коленях — это несчастный Валериан и Филипп Араб, откупившийся от врагов громадными выплатами и заключивший с парфянами совершенно невыгодный Риму договор.

Помимо исторических реалий, скальные рисунки отображают и религиозные события, в частности, сцены расправы бога с дьяволом, вручение короны очередному монарху и т.п. Поснимав эти рельефы с увеличением, можно потом любоваться работой древних мастеров в деталях и удивляться их искусству.

Другим интересным объектом, заслуживающим внимания, является соседствующая со скалами башня, так называемый Куб Заратустры; до сих пор непонятно его предназначение — возможно, внутри строения было святилище огня. Вообще, зороастрийское учение при Сасанидах было на пике своей популярности и в то время даже имело место развитие централизованной зороастрийской церкви.

О том, как протекало воцерковление тогдашних жителей Ирана, мы можем только догадываться, но источники что-то не отмечают существенного смягчения нравов; напротив, примерно в это время один властелин получил прозвище «Господин плеч», потому что велел прокалывать пленным плечи и нанизывать бедолаг на верёвку.

Другой пример: царь Сапор после множества наветов заподозрил своего сына Гормуза в заговоре. Гормуз узнал, что враги сумели настроить отца против него, и предпринял ответные меры — отрубил себе руку и послал её в столицу, прося принять этот знак беспредельной покорности, которую он испытывает. Надо сказать, папашу этот поступок пронял.

Впрочем, не была правителям Ирана чужда и справедливость. Как-то раз римский посланник, любуясь видом из окон дворца, заметил небольшой пространство неровной земли, резко контрастировавшее с общим благолепием. Оказалось, этот клочок принадлежит одной старухе, наотрез отказавшейся продавать своё владение, и царь решил, что лучше видеть недостаток в красотах окрестностей, чем посеять несправедливость насильственным завладением чужой земли.

Да, и такие цари тоже в истории Ирана попадались. Вообще, каких там только не попадалось — гид достаточно долго объяснял англичанке сотоварищи сложные взаимоотношения династий после падения Сасанидов, а я при случае вставлял своё словцо, упоминая про афганскую династию, узбекскую династию, чингизидах, тимуридах и других правителях; Карим, скажу не хвалясь, даже удивился моим познаниям в этом вопросе, хотя ничего удивительного в этом нет, и любой, кто возьмёт в руки что-нибудь вроде «Очерков истории Ирана» М.С. Иванова, скоро сам станет знатоком иранской истории. Также весьма познавательна книга П. Зубова «Исторические анекдоты персидских государей от самого основания персидской монархии до наших дней», впервые опубликованная в 1838 году; в ней содержатся всякие занятные эпизоды из иранской истории, кое-какие из которых я буду упоминать в дальнейшем…

Пока суть да дело, время несколько перевалило за ту черту, которая была отведена на поездку агентством, на что ведущий нашей тесной компании только махнул рукой, дескать, не берите в голову, и никаких дополнительных денег не взял. В свете этого мы на обратном пути втихомолку решали, стоит ли дополнительно отблагодарить гида чаевыми, но после короткого обсуждения все присутствующие пришли к выводу, что такое обращение только оскорбит Карима; попутно постановили охарактеризовать в интернете его работу самыми лестными словами — что я и делаю.

Итог — за 13 долларов была получена полная экскурсия, плюс мы провели в поездке 6 часов вместо обещанных 5. Пожалуй, если бы все сотрудники турагентств так относились к своим клиентам, с ними можно было бы иметь дело…

Расставшись крайне довольными друг другом, мы разошлись в разные стороны, поскольку мои попутчики планировали провести пару дней в Ширазе и как следует осмотреть город, тогда как я это сделал ещё накануне. Напоследок мне пришла в голову мысль быстренько сориентировать англичанку и её спутника по достопримечательностям, ну просто было бы невежливым оставить их и не поделиться опытом. Итак, первым делом я рекомендовал коллегам-путешественникам избрать для проживания «мою» гостиницу «Eram», многоэтажное здание весьма современного вида.

Вероятно, отель начинал с малого и первоначально помещался в четырёх этажах, а потом «захватил» соседнее здание и расползся в него: снаружи виден только один корпус, а внутри скрываются целые лабиринты. Кроме того, бросается в глаза разноуровневость этажей и неоднородность оформления вестибюлей. Впрочем, похоже это никого особенно не тяготит, поскольку постояльцев на удивление много, и временами в комнате может быть шумно от компаний, идущих по коридору; со звукоизоляцией дела обстоят не слишком хорошо. Номер в целом удовлетворителен, печалит лишь отсутствие душевой кабинки — в наличии лишь не достающая до пола занавеска, отчего вода расползается по всей ванной комнате.

Зато весьма похвален завтрак в виде «шведского стола», включающего несколько видов горячего, что для иранских гостиниц среднего уровня редкость, а тут вполне могут попасться какие-нибудь сосиски в засоусенных овощах. Жаль, нет ни колбасы, ни сыра, но само собой, имеются помидоры, огурцы, разнообразный мармелад и выпечка, так что сытно поесть удастся совершенно точно. Если, однако, один нюанс: хотя завтрак начинается в 7 утра, всё описанное выше изобилие добредает до столов не раньше половины восьмого, а то и к восьми; пока персонал проснётся, пока пошинкует овощи, пока пожарит мясо, половина народу уже откушает лавашей и схлынет. Короче говоря, если у вас запланирован ранний выезд, наесться особенно не надейтесь.

Другой особенностью гостиницы является привечание его персоналом разного рода проходимцев. Да, сотрудники, занятые приёмом и обслуживанием гостей, ведут себя вежливо и дружелюбно, однако могут с доброй улыбкой попытаться продать поездку в Персеполис за 40 долларов, хотя красная цена такого вояжа, как мы уже убедились, вчетверо меньше. Зато у них под рукой всегда есть «придворные» таксисты, готовые «помочь» за многократную переплату от нормальной цены. В общем, тут надо держать ухо востро…

Поскольку «Eram Hotel» расположен на центральной магистрали Шираза, будет глупо начинать осмотр города с какого-то другого места, тем более что проспект мигом выведет путника к самым интересным достопримечательностям. Первым номером на этом пути естественным образом будет внушительная крепость Karim Khan. Посмотрев на её стены, я, помнится, изрёк что-то вроде «Восток — дело толстое», больно уж мощными выглядели бастионы. Вдобавок было такое ощущение, что цитадель стоит по крайней мере со времён Кира Великого, если уж не мидяне её заложили. Действительно, толстые стены обветрены, а одну из башен словно перекосило; кажется, будто её пытались разломать тараном или что-то в таком духе. Хорошо, что вход на территорию крепости осуществляется через ворота поодаль, потому что находиться рядом с башней как-то боязно, глядишь она и обвалится.

Зайдя под арку массивных ворот, я отдал 3000 реалов билетёру в будке по правую руку и прошёл на территорию. Честное слово, наверное, лучше было этого не делать: во-первых, информстенды мигом просветили меня относительно судьбы крепости — оказывается, крепость построили лишь в 1766 году; во-вторых, смотреть за её стенами в общем-то нечего — сейчас там идут реставрационные работы, так что далеко не всё задуманное властями готово. С другой стороны, если выпущенный несколько лет назад путеводитель утверждал, что смотреть в цитадели нечего, то ныне в центральном корпусе уже открыт своего рода музей восковых фигур и сформирована композиция из восковых фигур «Прибытие французского посольства». Ещё в правом крыле есть занятная выставка старинных фотографий Шираза, так что, не исключено, в скором времени историческая экспозиция расширится, а если бы удалось включить фонтаны, пересекающие крепостной двор, то весь комплекс стал бы смотреться гораздо выигрышнее…

И есть, есть резервы для привлечения туристов, в конце концов до 1981 года крепость использовалась как тюрьма, что открывает перспективы для организации чего-нибудь вроде музея пыток или тому подобного заведения. А пока туристов, как мне показалось, гораздо больше привлекает небольшой магазин сувениров, устроившийся в уже упоминавшейся привратной башне, на другой стороне от билетной кассы. Лично я советую туда заглянуть, изучить ассортимент и что-нибудь приобрести.

После возвращения в город обнаруживается, что просторную площадь с крепостью делят сразу несколько полезных заведений, одно из которых является информационным пунктом местного туристического офиса. В сущности, ничего экстраординарного этот киоск предложить не может, но бесплатной картой Шираза милые девушки в тёмных платках снабжают туристов весьма исправно. Теперь можно усесться на одну из скамеек бульвара и посмотреть, что к чему, а заодно просветиться насчёт истории Шираза.

В эпоху Сасанидов на берегах реки Хошк было захолустное поселение и, фактически, городом его сделали арабы, заявившиеся в эти края ближе к концу VII века. Они вообще много чего прихапали в то время, начав с Палестины и заканчивая иберийским полуостровом. Следует, однако, учесть, что нигде на завоёванных землях не было крепкой, мощной, уверенной в своих силах власти, отчего военные походы и протекали столь успешно. Скажем, громадный Иран пришельцы взяли под контроль малой кровью, поскольку население не оказывало им сопротивления, а Сасаниды, потерпев поражение при Экбатане, лишились возможности вести борьбу. Таким образом, просуществовавшее более четырёхсот лет государство рухнуло, словно гнилое дерево.

Организовав гигантский халифат по собственным правилам, арабы тем не менее во многом подражали домусульманскому Ирану и широко пользовались услугами чиновников иранского происхождения. Известны слова, приписанные халифу Сулейману (715-717): «Удивляюсь я этим персам; сами они царствовали тысячу лет, и ни одного часа не нуждались в нас; мы царствовали сто лет, и ни одного часа не могли обойтись без них».

В свою очередь один персидский вельможа в разговоре с арабским наместником довольно разумно заметил: «Мы, персы, извлекали доход из земного мира 400 лет посредством умеренности, ума и достойного поведения: не было у нас ни красноречивого писания, ни посланного пророка — и ничего, как-то обходились». Тем не менее иранские аристократы довольно быстро приняли ислам, стремясь сохранить свои посты, привилегии и доходы. Крестьянская масса оказалась в этом плане более стойкой, к тому же её поначалу особо не трогали, обложив лишь земельным налогом «харадж». Были восстановлены сложные системы искусственного орошения, а зороастрийцы пока что не подвергались гонениям. Тем не менее, давление завоевателей год от года сказывалось всё сильнее, и постепенно ислам вытеснил зороастризм, к концу X века став религией большинства населения. Кроме того, государственным языком стал арабский, и на нём же создавалось большинство литературных произведений того времени.

Конец арабскому владычеству положило государство Буидов, которое существовало с 935 по 1055 годы, и в период расцвета включало примерно половину современного Ирана и часть Ирака. Соорудили его три брата-полководца, захватившие основные города халифата Аббасидов и после овладения Багдадом положившие конец этому образованию. Номинально считаясь наместниками халифа, братья правили вполне самостоятельно, распоряжаясь захваченными территориями как своей вотчиной. Кто-то от этого пострадал, а вот Шираз, выбранный столицей государства, только выиграл, поскольку столичный статус придал городу новый толчок в развитии.

Возможно, одним из последствий этого толчка было появление Старого рынка, историю которого специалисты возводят как раз к рубежу первого и второго тысячелетий нашей эры. Как тогда, так и сейчас базар представляет собой хитросплетение улочек, переулков и тупичков, наполненных всевозможными лавочками. При этом не соблюдается какой-то распределённости по районам: буквально рядышком могут находиться мастерская чеканщика, магазин китайского тряпья, ювелирный салон и торговец специями. Ну и народу хоть отбавляй; форменная восточная экзотика. Помимо собственно впечатлений от посещения арабского базара, можно попытаться прикупить что-нибудь местного производства, как-то ковры или ювелирные украшения.

Ну а если утомились бродить среди гомона и торговой жизни, тогда добро пожаловать на выход и милости просим проследовать к зданию Vakil Mosque, что тут по соседству. Хотя мечеть занимает собой больше 8000 квадратных метров, ощущение её размеров сглаживается тем обстоятельством, что здание фактически встроено в комплекс старого базара, отчего кажется его частью. Являясь памятником архитектуры периода правления Зендской династии, мечеть была построена в период с 1751 по 1773 годы, а современный вид приобрела при Каджарах, в XIX веке. Весьма рекомендуется постараться попасть внутрь сооружения, чтобы увидеть огромный двор со множеством арок, но такая возможность есть далеко не всегда.

Заодно давайте заглянем в гости к другой известной достопримечательности, Shohada mosque. Мечеть Мучеников по праву считается одной из самых древних и уважаемых в Иране. Её строительство началось в XII веке и тогда она получила название мечеть Атабак. Многочисленные события истории оставили на её облике свои следы, так что мечеть не раз перестраивалась, правда, изменения коснулись в основном внутренних интерьеров, не затронув внушительная размеры здания, достигающего 40 метров высоты и 25 метров длины.

Ну раз уж пришлось нам выйти на магистраль со сложным названием Kheyabun-e Dastgheib, будет ошибкой не пройти ещё немного и не посетить дворец Нараджестан. Это обрамлённое красивым садом изящное здание было построен в 1879-1886 годах для проживания губернатора провинции Фарс. Своим внешним видом и оформлением дворец отображает тенденции иранской архитектуры того периода, когда у власти в стране стояла династия Каджаров: внешний лоск и заимствования европейских достижений.

Сейчас в здании устроен Археологический музей под патронажем Ширазского университета, которому в 1998 была передана эта обнесённая забором территория. Считается, что внутренние помещение организованы в музей, но это, мне кажется, явное преувеличение, равно как и плата в 30000 реалов за вход: посмотреть интерьеры можно, поснимать сад и дворец тоже здорово, но музеем в нормальном понимании этого слова там и не пахнет, так, несколько витрин. Впрочем, затраты не настолько велики, чтобы переживать по их поводу, так что лучше постараться получить удовольствие от разглядывания роскошной мебели, зеркальных потолков и прочего убранства жизни восточных правителей.

Вернувшись опять на бульвар Занд, я теперь двинулся по его солнечной стороне, и ни шатко ни валко добрёл до ворот Нового базара, который занимает значительно меньшую, чем его старший коллега территорию, простираясь по улочкам и переулкам на север от центральной оси Шираза. Бродить там можно довольно долго, но лично на мой взгляд делать это нужно только ради экзотики; если же хочется купить что-нибудь сувенирное, поиски следует вести на той оконечности базара, что выходит на улицу Keshavarz — там организована своего рода барахолка, где можно подыскать что-нибудь оригинальное, вроде записной книжки с видами Персии или восточных брелков.

Но если Вам хочется приобрести нечто совсем уж занимательное, то для этого есть два места с отличными сувенирами. Первое расположено в тупичке, скрывающемся между улицами Anvari и Tohid. В тамошних лавках продаются военная униформа, флаги, эмблемы и значки вооружённых сил Исламской республики; можно прикупить шляпы, фуражки, кепки, рубашки, мундиры и всевозможную атрибутику — что душа пожелает. В принципе, учитывая иранскую специфику, подобная вещь может стать неплохим сувениром на память об этой стране.

За другими, более изысканными сувенирами, придётся пройти по улице Tohid, где я совершенно случайно увидел лавку, торгующую разной мелочью типа часов, калькуляторов и другой не стоящей внимания ерунды. Однако было в этой лавке и нечто такое, на что следовало обратить внимание обязательно: в углу сидел усатый мужичок-гравировщик, в считанные мгновения делавший надписи на красивых, экзотических авторучках; этого добра у него был целый чемодан. В общем, по желанию клиента дядька может быстро начертать на элегантном, покрытом вязью корпусе ручки какую-нибудь надпись, хоть срисовывая с бумажки по заказу, хоть оформляя, как для местных жителей, любовный арабский стих Саади или Хафиза. Найти этого умельца можно после обеда в шестом от угла доме по правую руку, если идти в сторону бульвара Занд. Стоимость удовольствия 15000 реалов за ручку и притом работа уже включена в цену.

Вторую половину дня я решил посвятить неутомительным прогулкам по местным паркам, для чего отправился в знаменитый сад «Eram», восхваляемый во всех без исключения путеводителях. Сад и впрямь оказался очень симпатичным, зато крайне несимпатичными оказались цены на билеты: местным жителям 5000 реалов, туристам 40000 реалов — единственный на моей памяти подобный случай в Иране. С другой стороны, во время прогулки как-то забываешь об этой досадной дискриминации, особенно когда выходишь к бассейну перед дворцом и видишь эту картину в обрамлении пальм. Да, не зря сады называются «Райскими»: гуляя по их тенистым аллеям, возможно, и не попадаешь прямо в рай, но определённо находишься где-то поблизости. Если пройти чуть дальше в глубь парка, то будешь к тому же вознаграждён зрелищем огромных кипарисов, в буквальном смысле затмевающих кронами небо; их там целая аллея. А в другой стороне разбиты цветники, и вообще куда не пойди, всюду благодать.

Народу в садах на удивление много, но в основном там бродят иранцы, ведущие себя чинно и культурно. Не знаю уж почему туристы на тропинках почти не встречаются, но факт остаётся фактом; может, иностранцы просто не бросаются в глаза? Ведь приняли же меня за местного ребята из какой-то ватаги, и даже спросили о чём-то на фарси; пришлось промычать что-то неопределенное в ответ — не вышло диалога… Зато чуть позже мы разговорились с одним иранцем, подсевшим ко мне на скамейку. Слово за слово мы вышли на темы современной жизни и, восхитившись моими познаниями в иранских реалиях, радушный потомок персов пригласил меня зайти в гости. Возможно, стоило воспользоваться его приглашением, но у меня ещё по плану было посещение гробницы Хафиза, да и не хотелось нагло столоваться за счёт гостеприимного человека, я ведь не автостопщик какой…

Тем не менее, тесного общения мне в тот вечер избежать было не суждено, и в парке Азади на моём пути появился ещё один колоритный персонаж. Я, собственно, собирался всего лишь купить мороженое, а иранец стоял следующим в очереди, решив помочь мне с оформлением сделки. Мы опять-таки разговорились, но теперь настала моя очередь восхищаться чужими познаниями отечественных реалий, поскольку новый знакомец оказался большим докой в делах СНГ. Без особого напряжения он выдал на-гора имена Тимощенко, Юшшенко, Йанукович, Путин, Медведефф и бачька Лукащенко. Как выяснилось суть позже, он специально изучает тему, так как мечатет жениться на славянке, и нынче очень рад, что удалось пообщаться с человеком из России, у которого он надеется узнать полезные сведения о жизни в этой замечательной стране. Более того, взамен он готов проводить своего обретённого друга до упоминавшейся гробницы Хафиза; друг, по правде, и сам отлично бы управился с этим делом, но возражать не стал, так что мы, мило беседуя, отправились в путь.

Наверное, трудно назвать парк Азади местом, обязательным для посещения, однако если вы хотите посмотреть на местных жителей в естественной среде обитания, то этот зелёный массив на северном берегу реки будет самым подходящим для этого. На берегах пруда и шазонах, среди бьющих в небо фонтанов народ отдыхает порой целыми семьями, и, что интересно, ни одного пьяного или дебоширящего человека в парке не увидишь. Напротив, народ культурно отдыхал, играл в бадминтон, общался, устроившись на траве, а единственный киоск торговал совсем не пивом, а, как я уже говорил, мороженым…

Потом парк кончился и начались будни обычного городского пейзажа, который мы проскочили почти не заметив, за обсуждением достоинств девушек различных национальностей. Иранец был убеждён, что наилучший вариант жены — украинка, но внятно объяснить своё предпочтение не смог. Я же упирал на отечественный потенциал, и, похоже, преуспел, потому что по прибытии к месту захоронения Хафиза новоявленный друг буквально переменился в лице, завидев толпу туристов, в которых я без труда опознал наших соотечественников. Уж не знаю, откуда в Ширазе взялся целый автобус россиян, но факт остаётся фактом; думаю, это какие-то трудяги из Бушера прибыли на экскурсию.

Так или иначе, а иранец практически мигом воспылал желанием немедленно найти себе супругу, так что попросил меня написать латиницей транскрипцию фразы «I love you», и, пробормотав «я тьиба льюблью» раз пятнадцать, ринулся очертя голову на поиски спутницы жизни. Впрочем, нет, через пару минут он вернулся и поинтересовался, что будет, если он по ошибке признается в своих чувствах замужней женщине, мол, как поступают русские мужья в таких случаях. Выяснив, как они поступают, он попросил меня никуда не уходить и скрылся в людском водовороте. Водоворот и в самом деле был знатным: достаточно сказать, что я увидел за один раз больше туристов, чем за все предыдущие дни.

Положение усугублялось тем, что вскорости прибыл ещё один экскурсионный автобус, вроде с немцами, так что возле элегантной беседки, под сводами которой покоится великий поэт, яблоку стало негде упасть; воистину, не зарастёт народная тропа. Правда, когда удалось, наконец, пробиться непосредственно к надгробью, выяснилось, что большая часть присутствующих банально фотографируется в обнимку с камнем, а цветов на плите раз-два, и обчёлся. Странно, ведь если можно попенять европейцам на слабое знакомство с творчеством Хафиза, то иранцы, восхищённо таращившиеся на стоящий рядышком монумент со стихами арабской вязью, могли бы и отдать дань своему соотечественнику.

Помимо непосредственно могилы, мемориальный комплекс включает в себя магазин сувениров и просторный парк, где можно посидеть и подумать о вечном. Я так и сделал, хотя не столько думал о вечном, сколько о потерявшемся иранце — на Шираз спустилась темнота, и где искать моего знакомца, было совершенно неясно; не исключалось, что он сейчас идёт под венец где-нибудь в соседнем квартале. Ну а мне нужно было потихоньку топать домой, и я пустился в путь, перебравшись через мост и прогулявшись покинутыми торговцами закоулками Нового базара. Вскоре показались огни уже ставшего родным бульвара Занд, по которому, между прочим, я давеча прибыл в центр Шираза.

Здесь нужно будет сказать, что в городах Ирана есть общественный транспорт — и этим транспортом можно даже пользоваться. Серьёзно! Это не Иордания какая-нибудь… Вот и в Ширазе можно было бы без труда доехать от автовокзала почти до самой гостинице, если бы я заранее разузнал схему маршрутов и не был бы так «испорчен» впечатлениями от поездки по Ближнему Востоку, когда до тех мест, куда нельзя было дойти, приходилось ехать на такси. Вот и по прибытии в самую южную точку моей поездки по исламской республике я прикинул, что идти, в сущности, недалеко, вышел на упомянутый бульвар и поднажал. Не скажу, что это мероприятие было совсем разумным, но, в конце концов, я всё равно целый день ничего не делал, только прохлаждался.

Посудите сами: не так уж часто в поездках с экскурсионными целями выдаётся такое утро, чтобы можно было поваляться в блаженном ничегонеделании; у меня в Язде случилась именно такая оказия — ближайший автобус до Шираза уходил в половину первого, а тащиться куда-то было просто лень. Вот я и насмотрелся телевизора столько, сколько дома не смотрю за месяц. Следует, однако, заметить, что иранское телевидение серьёзно отличается от российского. Слово «серьёзно» тут особенно уместно, поскольку на каналах ведётся систематический показ образовательных передач. Само собой, они идут не всё время: если что-то и идёт всё время, так это «беседы о вечном» суровых дяденек в чалмах — этого добра действительно пруд пруди, и всегда на одном из каналов «шоу маст го он».

Однако периодически в прайм-тайм, то есть тогда, когда наших соотечественников потчуют «Ментами», «Дурдомом-2» и «Нашей парашей», иранцы, например, пытаются угадать, какое слово надо вставить в диалог: «I think, our car damage. It means, we can not … our trip». На выбор есть «go», «continue», «repair» — «звоните в студию, называйте правильный ответ» (и это настоящая образовательная передача, не какая-нибудь лохоугадайка). А один раз иранское телевидение откололо вот какую штуку: гляжу я, значит, на экран и вижу какие-то ужасно знакомые морды; очень уж характерные персонажи фигурируют в сюжете — одного прямо-таки тянет назвать «Городничий», тогда как вокруг него увиваются Добчинский и Бобчинский. И что бы вы думали?! Оказывается, идёт передача, посвящённая творчеству Гоголя!!! Далее представлены кадры из «Шинели», отрывок из мультфильма «Нос» и так далее. Обалдеть!

Не обошлось, конечно, и без местной специфики — в каком бы отеле я не останавливался, всегда в наличии помимо нескольких спутниковых каналов были национальные иранские новости, IRINN, судя по которым ничего в мире не происходит, кроме попыток врагов напакостить Ирану и попыток Ирана напакостить врагам. Что интересно, на моей памяти, кажется, Израиль ни разу не назвали Израилем: исключительно «zyonists».

Отметив в записной книжке этот занятный факт и пополнив её страницы другими зарисовками иранской жизни, я отправился к назначенному сроку на автовокзал, не слишком торопясь и предполагая, что мы не уедем вовремя. Так оно и оказалось: наш рейс отвалил с четвертьчасовым опозданием, причём самые спокойные пассажиры явились, почёсывая пузо, в 12.40, видимо, будучи знакомы с местными порядками; упомяну также, что транспорт стоял, как водится, на четвёртой платформе, хотя в билете чёрным по белому арабскими цифрами было указано «третья». Восток-с…

Как ни смешно, но исполнив долг и выехав с территории автостанции, мы потом минут 10 стояли, надеясь найти ещё пассажиров — небось, диспетчер отметил «уехали вовремя», а что там дальше автобусная бригада творит, его уже не касается. В любом случае, никто не выручку не пришёл, отчего проводник с водителем ничуть не огорчились, и только позже я понял, почему: они добрали выручку по дороге, ведь чуть ли не с каждым километром пассажиров становилось всё больше — у местного населения есть привычка торчать на выездах из городов и ловить нужные автобусы. То есть поначалу народа было немного, что обнадёживало и сулило приятную поездку, однако с течением времени салон забился основательно, так что проводнику пришлось пересаживать клиентов — скажем, одиноких дамочек попросили сгруппироваться по двое, чтобы можно было посадить на освободившиеся места прибывших мужчин; само собой, совершенно посторонние дама и джентльмен сидеть рядом никак не могут.

Как всегда, в поездке показывали кино, и, как всегда, сколько бы ни длился рейс, кино будет ровно одно; брать в дорогу второй диск иранцы, похоже, ещё не додумались. Были и особенности, присущие компании «Хамсафар», которой принадлежал автобус — всем раздали по крохотной коробочке сока, но ни крошки еды, правда, сделали остановку на полдороги и предоставили всем возможность перекусить и посетить места общего пользования. Лично я и то, и другое проигнорировал, предпочтя устроиться на близлежащей скамейке и наслаждаться зимним солнышком.

А потом снова потё километр за километром, отмеряя путь через горы и пустыню. Кстати, именно этим двум факторам покинутый мной Язд и обязан своей хорошей сохранностью: большинство завоевателей предпочитало заниматься более «вкусными» целями, не желая лишний раз гонять войска по безлюдным просторам Иранского нагорья. А уж завоевателей было в здешних краях хоть отбавляй: с момента падения Сасанидов после арабского завоевания у кормила власти в Иране сумели постоять Омейяды, Аббасиды, Тахириды, Алавиды, Сафариды, Саманиды, Зияриды и уже упоминавшиеся Буиды, которых сменили Газневиды.

Иллюстрацией загогулин судеб того времени может служить такой случай с одним из правителей, который, будучи взят в плен, сидел и смотрел, как охранник готовит ему пищу. Когда тот отвлёкся, сидевшая неподалёку собака бросилась к кувшину и попыталась слопать съестное, но так как горлышко было слишком узко, то она не смогла вытащить морду и в страхе убежала вместе с кувшином и едой. Пленный государь, видя такое дело, захохотал во всё горло. «Нынешним утром, — добавил, отсмеявшись, он, — мой дворцовый управитель жаловался, что недостаточно трёхсот верблюдов для перевозки запасов для моего стола. Посмотрите, как переменчивы времена: одна собака нынче в состоянии унести весь мой рацион и даже всю кухонную посуду.»

Газневиды продержались дольше всех, более двухсот лет; конец им положили турки-огузы, заявлявшиеся «в гости» целыми ордами. Больше других повезло сельджукам, сумевшим не просто пограбить местность в очередном набеге, но и победить в крупном сражении при Данденакане в 1040 году. Через 10 лет в их руках оказалась вся территория Ирана, причём местная аристократия смирилась с поражением удивительно быстро.

Интересным штрихом к истории этого завоевания послужит тот факт, что сельджукские султаны быстро начали опираться на иранцев, поскольку их собственные сподвижники были куда менее дисциплинированными и, получив во владение земли, так и норовили обособиться. Когда им это удавалось, государство рассыпалось на княжества и начиналось «веселье» — одни исмаилиты чего стоят! Конец всему этому беспорядку положило вторжение монголов; уж кто- кто, а эти шутить не любили.

Считается, что после их похода по иранской территории с лица земли исчез не один город, а население сократилось в 10 раз. Кровь лилась просто-таки рекой, и, полагаю, зрелище скорбящих над телом родственников являлось в то время делом привычным. Наверное, выглядели поминки примерно так, как сцена за окном нашего автобуса: лужа кровищи метра на три и толпа вокруг усопшего — это грузовичок сшиб верблюда, и теперь зеваки, похоже, не знают, что делать дальше, то ли тащить пострадавшего в больницу, то ли добить его и слопать…

Уж не знаю, чем у них там закончилось дело, знаю только на собственном опыте, что иранцы могут бодро взяться за какое-либо дело и, выплеснув массу энергии, ровным счётом ничего не добиться. На этом месте сразу приходит на ум история, случившаяся на автовокзале Язда, когда я прибыл в этот город.

Скажем, в Сирии междугородние автобусы зачем-то высаживали пассажиров не на автовокзале, а в его окрестностях, чему Иран оказался полной противоположностью: тут увозили от ясно обозначенного терминала и привозили на другой. В данном случае, к сожалению, это ситуацию не спасало: на имевшейся у меня карте автовокзал был обозначен, однако было совершенно непонятно, в какой стороне расположен центр города: кругом расстилался пустырь, по окраинам которого сиротливо кучковались какие-то постройки. Крайне меня удручало и то обстоятельство, что отеля в Язде мне забронировать не удалось, и я с тоской представлял, как проведу весь вечер в поисках достойного ночлега.

Была, впрочем, у меня одна зацепка, расположенная вдобавок совсем рядом с автовокзалом — гостиница «Yazd Tourist», и я тайно надеялся, что она окажется на месте, и в ней окажутся свободные места. Но до появления на горизонте этого вопроса было далеко, и пока что следовало как-то сориентироваться, так что я решил разузнать что к чему на автовокзале; попутно можно было и уточнить насчёт автобусов до Шираза. Увы, как первое, так и второе совершенно не удалось — фактически, повторилось утреннее дежа вю того же дня в Исфахане: вроде все готовы помочь, а толку ноль. Возьмём хоть персонал кассы, который завидев некоторую мою растерянность, приманил меня и собрался сделать доброе дело. «Ну раз уж так, — решил я, — сразу надо будет спросить, существует ли «Yazd Tourist», и как его найти». Большая ошибка! Дядя-начальник аж все руки себе стёр, крутя диск телефона и выясняя у всех знакомых, где искать названный мной отель.

Он и туда звонил, и сюда, и карту из путеводителя рассматривал, и что-то записывал на клочке бумаги, и потом эти записи кому-то зачитывал, но толку не добился. Финальная его фраза меня просто потрясла: дескать, «это карта другого города, ничуть на Язд не похожего. И отеля такого в Язде нет». Лишившись дара речи, я всё-таки нашёл в себе силы спросить, куда идти чтобы попасть в центр. Тут иранец сделал единственное полезное дело, а именно — указал в какую сторону идти, и, действительно, через несколько минут я уже выходил на круговую развязку Meidun-e Emam Hussein, а спустя ещё минут пять оказался возле здания облюбованной гостиницы. Всего-то делов, оставить автовокзал за спиной, и потом идти не прямо, в старый город, а свернуть направо и слегка пройти по тротуару вдоль автострады.

Не будучи твёрдо уверен в качестве предоставляемых отелем услуг, я колебался буквально до последнего момента, ожидая какого-нибудь подвоха, после чего придётся тащиться бог знает куда и там проходить процедуру поисков заново. Впрочем, первый взгляд на фасад «Yazd Tourist» несколько развеял мои сомнения: слегка утопленное в глубине квартала здание было красиво подсвечено, а посреди отделяющего его от проспекта небольшого сада били фонтаны. Антураж мне определённо понравился, правда, оставался нерешённым вопрос с ценой на этакую красоту. И тут удача опять оказалась на моей стороне, поскольку за ночь в одноместном номере со всеми удобствами и завтраком требовалось заплатить 35 долларов; от радости я даже забыл поторговаться…

Самое смешное, что поселили меня даже без предоплаты, хотя я, наученный горьким опытом Иордании, решил сперва проверить, так ли хорошо номер, как его охарактеризовали. Номер и впрямь оказался весьма неплох, хотя и несколько потёрт. К услугам гостей холодильник, кондиционер, телевизор, куча разной фурнитуры типа ниток-иголок-средств гигиены, и ещё тапочки для душа, очень актуальная вещь, поскольку вместо привычной душевой кабинки лишь душ с занавеской. Но зато унитаз вместо стандартного арабского очка, и плюс балкон, где приятно дышать воздухом, пока комната нагревается. Превратив номер в некое подобие тропиков, я завалился спать, мысленно потирая руки от того, как ловко получилось сменить один хороший отель на другой, чуть поплоше, но тоже приличный…

Не разочаровал меня в отеле и завтрак поутру: просторный ресторан угощал немногочисленных постояльцев натуральным «шведским столом», на котором имелись омлет с помидорами и огурцами, сок, булочки, вкусные кексы и прочая снедь, так что закусил я очень славно. С таким хорошим тонусом грех было не отправиться в город немедленно…

Спору нет, «Yazd Tourist» расположен на приличном расстоянии от старого города, что создаёт определённые неудобства. С другой стороны, автовокзал-то под боком, а мне назавтра предстояло уезжать — спрашивается, чего ж ползать лишний раз взад-вперёд с вещами. Вот, между прочим, как доказательство правильности моего выбора передо мной бредут по бульвару Бехешти две явно утомлённые особы, волочащие за собой чемоданы; судя по всему, они ищут рекомендованный в интернете хостел «Silk Road», и до него им ещё как до Луны пешком. Они определённо прибыли в Язд ночным автобусом, и теперь ничуть не приходится завидовать их судьбе — пусть на переезды я теряю дни, зато всё время пребываю в комфорте, выспавшись, отдохнув и как следует поев.

Одна вот только незадача — за предыдущие дни я поиздержался, и теперь необходимо поменять валюту. Кажется удачным, что по пути в исторический центр города имеется отмеченный на карте «Lonely Planet» обменник «Amin Money Exchange», куда я заруливаю немного погодя. Видать, владелец осведомлён о факте пребывания своего заведения на страницах уважаемого справочника, отчего он, радостно улыбаясь, выкатывает курс в 9600 реалов. Немного погодя, пройдя чуть дальше по дороге, и миновав площадь Amir Chakhmagh, я обнаруживаю на полпути к следующему пересечению обменник, не упоминавшийся в LP, зато дававший 9900: 3 процента — неплохая маржа за известность…

Короче говоря, рекомендую послать Амина вместе с его лживой улыбкой подальше и отправляться по моим стопам: по левую сторону проспекта Хомейни будет мечеть, и, стоит только её миновать, как на противоположном доме покажется вывеска «exchange». В этом заведении, может, улыбаться будут чуть менее радушно, зато и деньги поменяют по нормальному курсу, и чаю предложат…

С пачкой денег в кармане чувствуешь себя гораздо лучше: хотя иранцы без вопросов могут принять к оплате доллары, далеко не везде с радостью встретят стодолларовую купюру — просто не смогут дать сдачи. Это дело я усёк почти сразу как приехал, так что старался менять валюту на местные денежки, даром что после обмена превращаешься в настоящего деньгоношу, поскольку каждый раз получаешь здоровенную пачку десятитысячных бумажек. Лично меня это совершенно не волновало, по-моему, ну и пусть, так даже и легче тратить…

Следующие несколько часов я посвятил прогулке по старинному кварталу Язда, бродя фактически без руля и без ветрил. Уж не помню, в чьём отчёте о пребывании в Иране яздовский центр сравнивали с картинами из фильма «Белое солнце пустыни», и я с этим определением совершенно согласен: порой, особенно когда народу вокруг никого, улочки настолько напоминают любимое кино, что дух захватывает. Кажется, что из-за угла выйдет если не сам Абдулла, то кто-то из его приближённых, а уж появлению с ног до головы закованной в чёрное дамочки в плотной чадре вообще не следует удивляться. Потом, по правде говоря, наваждение рассеивается, потому как или электрические провода висят между глиняными домами, или пронесётся с рёвом мотоциклист, распугав немногочисленных прохожих. Зараза…

Считается, что Язд ведёт свою родословную с 3 или 4 века нашей эры, и был основан Сасанидами как форпост в этом пустынном краю; есть, однако, основания полагать, будто поселение в этих местах существовало задолго до этого, и тогда дата основания сдвигается на 800 лет назад. В любом случае, расцвет города пришёлся на средневековье, когда он стал крупным центром производства парчи, бархата и шёлковых тканей. На волне экономического подъёма пустынный одиночка даже побывал столицей — сначала небольшого эмирата, а потом державы Мозафферидов. Я уже упоминал, что многие волны нашествий Язд миновали, отчего он и остался в таком хорошо сохранившемся виде. Напротив, его южный сосед Шираз в период правления Буидов славился своей библиотекой и был крупным культурным центром, но после того как по нему дважды прошли войска Тимура, от былой славы мало что осталось…

Характерной приметой Язда являются ветровые башни, высоченные постройки определённых, легко узнаваемых очертаний. Они очень фотогеничны, так что снимать их, кажется, можно бесконечно. Другой достопримечательностью старых кварталов, которую можно снимать бесконечно, является Пятничная мечеть, чьи разукрашенные минареты резко контрастируют с однообразием окружающих зданий. Всё это великолепие было возведено в XV веке и тогда же украшено мозаиками. Во внутреннем дворе можно погулять и полюбоваться чудесной работы потолками помещений, ну и заодно приобщиться к местной жизни, представленной серьёзными подростками, что-то старательно записывающими в блокнотах; не иначе, культурно обогащаются…

Следующей точкой, где в теории можно повысить свой культурный уровень, можно смело считать так называемую тюрьму Александра Македонского, расположенную рядом с туристическим офисом. Увы, лично мне культурно обогатиться не довелось, поскольку в момент моего появления на соответствующей площади оба заведения оказались закрыты. Пришлось идти несолоно хлебавши и с горя слопать мороженое, оказавшееся довольно вкусным. 2000 реалов, то есть одна пятая доллара — совсем невеликая плата за подобное угощение.

Это я уже снова выбрался на бульвар имама Хомейни, откуда рассчитывал добраться напрямик через кварталы до зороастрийского храма Огня, и заодно воспользоваться «качественным и дешёвым интернетом», благо рекомендованная путеводителем точка находится поблизости. Добраться мне удалось, а в остальном налицо был полный провал: уж не знаю, что местные жители затеяли делать с огненным храмом, но крепкие ворота оказались на замке; что же касается пресловутого интернет-кафе, то его в здании торгового центра напротив нет и в помине. Единственное полезное дело, которое удалось провернуть во время поисков, это осмотр зороастрийской святыни с балкона второго этажа. Что ж, храм и вправду весьма достоен самых лестных слов.

Не очень повезло мне и с другой точкой доступа во Всемирную паутину — я уж договорился на 10000 реалов за час пользования, и даже сел к терминалу, как внезапно обнаружил, что «Рамблер» и «Мэйл.ру» заблокированы. Вот-те раз! Иранец, ответственный на интернет, долго извинялся и объяснял, что он тут не при чём, и вовсе не он блокирует ресурсы, но мне-то от этого было не легче. Острое ощущение неудачи удалось сгладить только позже, завернув в одно из маленьких кафе и купив там здоровенный «гамбургер».

Можно сказать, это своего рода национальная еда: громадную булка разрезается пополам, и туда заталкивается всякая снедь, чуть ли не в каждой забегаловке своя. В общем, бывает вкусно, бывает так себе; мне в этот раз попалась ничегошная начинка, так что после этого обеда стало даже как-то веселее на душе, тем более что слопал добычу я не в помещении, за одним из покрытых замурзанной клеёнкой столов, а под лучами солнца, с комфортом расположившись на скамейке прямо под древними стенами Язда, выдержавшими не одну осаду.

Ну а потом наступил вечер, которым я запланировал насладиться со смотровой плошадки комплекса Амир Чакмаг. Это впечатляющее здание в центре города часто принимают за мечеть, но какая же это, с позволения сказать, мечеть, если под его крышей расположены торговые лавки?! Хотя, надо признать, обмануться несложно, поскольку здание выглядит очень и очень импозантно, особенно в подсветке, которая его несказанно украшает.

Следует, впрочем, иметь в виду, что огни включают уже в темноте, и если остаться внизу любоваться зрелищем, придётся пропустить те чарующие мгновения, когда над древним поселением станет гаснуть свет и начнут опускаться сумерки. Так что давайте заплатим пару тысяч за право подняться по каменным ступеням и поспешим наверх. Только надо спешить осмотрительно, потому что я, например, оказавшись наверху едва не отбыл вниз — поторопился начать фотографироваться на фоне панорамы, пока наверху никого нет и не прибыли приотставшие попутчики, да едва не навернулся с парапета: оказывается, тот имеет уклон наружу, так что до сих пор при воспоминании об этом моменте у меня кровь стынет в жилах. До земли-то лететь пришлось бы долгонько…

В тот момент подзабыть неприятные мгновения мне помог закат, и вправду великолепный. Даже некоторый ветерок, довольно пронизывающий в этот вечерний час, не испортил наслаждения видами. Горы, те смотрелись просто великолепно, а городские здания налились особым цветом, словно весь город постепенно перекрашивался. Чуть позже на дома и минареты пала тьма, и зажглись мириады огней, но к тому времени я уже топал домой: картину заката над Яздом хотелось удержать в своих глазах как можно дольше…

Шла вторая неделя моей поездки по Ирану…

P.S. Фотографии Ирана можно посмотреть тут — http://vazlav.narod.ru/iran/iran_photo1.htm