“Без лоха и жизнь плоха” часто повторял один из моих знакомых бизнесменов. Как часто я вспоминала эту фразу летом, во время своего путешествия по Турции. Два года назад вместе с нашим фотокорреспондентом Сергеем я уже побывала в этой стране, причем без посредничества турагентств, т.е. “дикарем”. За месяц мы побывали в самых разных местах, в том числе в по-лицейском участке. Нас неоднократно обманывали и “разводили”, а однажды даже обворовали. В результате мы приобрели массу ярких впечатлений и главное — бесценный опыт турецких способов облегчать карманы туристов. Не воспользоваться им себе на благо, было бы грешно, и потому мы твердо решили вновь посетить эту удивительную, но своеобразную страну.

Маршрут мы составили заранее. Было решено, что часть пути будет пролегать по местам, ставшими “Меккой русских туристов” – Анталье, Памукале и Кемерам. А часть по городам, “куда не вступала нога белого человека”. Мы собирали достичь восточной границы с Сирией и Ираком, побывать в предгорьях горы Арарат и посмотреть гигантское соленое озеро Ван, на берегу которого в древности находилась столица Армении. Однако меньше всего мне бы хотелось описывать исторические и культурные достопримечательности страны, ведь самым интересным были не древние развалины, а люди, которые попадались на нашем пути. Вот о них – о турках, европейских туристах и родных земляках и пойдет сегодняшний рассказ.

Начну, пожалуй, с любви “по-турецки”. Когда я первый раз вернулась из Турции, то первым делом полезла в интернет, посмотреть, совпадают ли мои впечатления, с впечатлениями со-отечественников. Оказалось, существует масса сайтов, на которых русские барышни рассказывают о своих романах с турками. Романов этих – тьма, но все они похожи, как братья близнецы. Практически все лавстори происходят в той самой гостинице, где отдыхают русские красавицы, а их героями становятся мачо из обслуживающего персонала. Я часто думала, почему наши девушки – красивые, молодые и образованные так беззаветно отдаются уборщикам и официантам. И поняла – при виде любой особы женского пола (даже если ей немного за тридцать) миндалевидные турецкие глаза загораются таким неподдельным восторгом, и страстным желанием, что устоять неизбалованной мужским вниманием россиянке (да и европейке) практически невозможно. И едва наш самолет приземлился в Стамбульском аэропорту, я в полной мере смогла ощутить восточный темперамент.

Стоило зайти в трамвай, и я ощутила на своем теле десятки мужских рук. Вагон пришел в движение. Мужчины старались протиснуться поближе, чтобы “невзначай” дотронуться до моей руки, спины или того, что ниже. Причем их прикосновения были столь мимолетными и нечаянными, что возмущаться было бы нелепо. К слову замечу, что все турки невероятно чистоплотны, и пахнут исключительно туалетными водами, которые продаются даже в продуктовых магазинах. Тем не менее, от такого “горячего приема” я мгновенно взмокла, и лишь выйдя наружу, смогла вздохнуть.

Вообще же турецкие мужчины стараются вести себя, как европейцы (страна мечтает стать членом Евросоюза), но восточный темперамент подводит. В тот же день мы познакомились с турецким бизнесменом, много лет живущим в Америке. Весь день он держался по-джентельменски. Водил нас по городу, рассказывал о местных достопримечательностях, а вечером пригласил в традиционное кафе покурить кальян. Пара затяжек снесли с него весь европейский лоск, глаза турка затуманились, и, втихаря ущипнув меня за мягкое место, он спросил, зачем нам идти в гостиницу, если можно переночевать у него. С другой стороны я поняла, что курение кальяна – занятие эротическое. Посетители кафе не сводили взглядов с моего рта, и когда я вытаскивала наконечник кальяна, чтобы спросить, правильно ли затягиваюсь, дружно вздыхали и восторженно кивали головами.

Но вообще, если к вам пристал турецкий мачо, не торопитесь рассчитывать на “лямур”. Гораздо чаще его широкая улыбка имеет коммерческую подоплеку и неожиданный воздыхатель стремится заманить вас в принадлежащий ему магазин или ресторан. Там вас, как следует, накормят или отоварят, а затем выставят солидный счет. Хотя в этот приезд, я с удивлением обнаружила, что навязчивого турецкого сервиса на улицах стало меньше. Оказывается, приставучесть торговцев вызывала неоднократные жалобы у европейских туристов, в результате которых турецким бизнесменам было запрещено приставать к прохожим. Так что теперь, стоявшие у дверей магазинов продавцы приглашали “не покупать, а просто поговорить”. Мы прекрасно изучили маленькие турецкие хитрости и знали, что во время дружеского ужина обязательно настанет момент, когда ваш бескорыстный знакомый предложит посмотреть его собрание ценнейших антикварных ковров или посуды. (Причем точно такие вещи на ваших глазах чернили и “старили” в мастерских на базаре). И за весь этот поддельный хлам вам назовут цену, раза в полтора выше, чем в соседнем магазине.

Так что если вы не хотите лохонуться, нужно помнить — ни один турок “просто так” ничего не делает. В горной части Турции Каппадокии нам с возмущением рассказал один американский турист, как, выйдя с утра на прогулку, заблудился в горных долинах. Уже темнело, когда на тропе ему попался местный житель, предложивший показать дорогу. Но не бескорыстно — за сотню баксов. Американец отказался, и турок исчез, бросив его одного. Только глубоко за полночь бедняга добрался до родного пансионата.

*

В крупных туристских центрах Турции мы останавливались в хостелах – дешевых молодежных гостиницах, часто в номерах на восемь человек и удобствами в коридоре. Подобные хостелы существуют по всему миру. В Турции их сотни, но ни одного русского в них ни разу не видели. Зато полно западной молодежи, среди которой встречаются интереснейшие люди. Например, в Стамбуле нашим соседом оказался ирландский сантехник. Парень скопил деньжат, бросил работу и отправился в кругосветное путешествие. Кажется, Турция была шестой страной, которую он посетил. (Я пыталась представить, как наш дядя Вася, бросив в ЖЭКе разводной ключ, уехал бы в Индию). Из одежды ирландец имел один пакистанский костюм, в котором и ходил все время, а из вещей — музыкальный плеер с колонками и кучей старых артроковых дисков.

Каждый вечер в хостелы въезжали новые люди с разных уголков планеты – японцы, корейцы, англичане, австралийцы, голландцы и т.д.. Обычно в течении дня они осматривали досто-примечательности, а вечерами собирались на веранде или балконе, знакомились и делились впечатлениями. Я обожала подобные сборища, хотя чувствовала себя на них вроде деревенского дурочка, который радуется большому скоплению народа, но не по-нимает, по какому поводу оно состоялось. Дело в том, что мой английский (а на нем общались все иностранцы) состоял из нескольких заученных в школе фраз, типа “я есть русская ученица”. Все, что я учила позже, тут же благополучно забывалось. Но иностранцы – святые люди, наперебой хвалили мое произношение и даже пытались вести со мной беседы. Вскоре я поняла, что мож-но общаться, вообще не зная языка. Мы часами разговаривали с турецкими водителями грузовиков, которые нас подвозили, с курдскими и арабскими женщинами, которые пригашали нас пить чай. И хотя все они говорили исключительно на своем родном, мы прекрасно понимали, сколько у кого сестер и братьев и кем работает муж. Правда, иногда торговца чаем принимали за отца, а мать путали с дочерью.

*

Зато на знаменитых турецких курортах – Анталья, Кеме-ры не нужно было не напрягаться, подбирая иностранные слова — всюду звучала русская речь. Там, мне несколько раз нахамили, приняв за иностранку. Действительно, мы выглядели как-то не по-русски — изодранные кроссовки, штаны-хаки, рюкзак. Наши соотечественники за границей предпочитали иную униформу — высоченные шпильки, яркие короткие сарафанчики или шорты с попугаями и золотые украшения. При этом лица тех, кто приехал из Москвы были настороженными и надменными, а у провинциалов выражали преувеличенный восторг. Люди солидные обмени-вались впечатлениями о количестве и качестве еды, которую подавали в гостиницах, более молодые мечтали о сногсшибательном сексе и с пристрастием осматривали друг друга. Одна краси-вая молодая москвичка пожаловалась, что ее отпуск бесповорот-но испорчен. На дискотеке она познакомилась с обворожительным и богатым англичанином (именно так он ей представился), который нарезал вокруг нее круги, периодически задевая плечом. Наставив девушке синяков, “англичанин” предложил отправиться в постель. “Он был такой кудрявый и губастенький. Ах, зачем я ему отказала!” – едва не рыдала наша знакомая. Мы постарались убедить ее, что английские джентльмены не сшибают девушек с ног. Более того, завести с ними продолжительнее отношения невероятно сложно. Еще в первую поездку нам пришлось убедиться, что у европейцев есть странная традиция. Расставаясь, они обычно оставляют ложные телефоны и несуществующие электронные адреса. Неужели думают, что мы завалимся к ним на недельку в Париж с чемоданами и сумками со жратвой?

Одна из самых интересных встреч с нашими соотечественниками, правда, уже бывшими, произошла в Анталье. По дороге на пляж я обратила внимание на немолодых супругов, по виду европейцев, которые говорили между собой на русском языке. Наши шезлонги оказались рядом и мы познакомились. Уже несколько лет, как эмигрировав из Самары, супруги жили в маленьком израильском городке на берегу Средиземного моря. Жили на пособие, т.к. пенсии не заработали. Тем не менее на это пособие они вставили роскошные фарфоровые зубы, вылечили хронические, заработанные на родине болезни и объездили пол мира. Временами они даже отсылали деньги оставшимся в России бедным родственникам. Но, их сытое заграничное счастье оказалось призрачным. “Мы живем только Россией” – признались они. Иврита они так и не выучили, а потому платили немалые деньги за русское телевидение и русские газеты. Общались с такими же бывшими русскими. К местному климату они так и не привыкли – летом из-за одуряющей жары не выключался кондиционер, а зимой невозможно было согреться, поскольку отопление в квартирах не предусматривалось. В море из-за постоянных волн купаться было невозможно. “Но мы не жалуемся”- как заведенные повторяли они – У нас все хорошо. Наши дети устроились на работу, а внуки уже чувствуют себя настоящими израильтянами”. Чтобы сделать им приятное я описывала незавидное положение наших пенсионеров и подтверждала, что они поступили правильно. Но в их глазах была тоска, и они так радовались, что нас встретили…

Продолжение здесь

Молостнова Дарья

Ноябрь 2004