Марокко сложно описывать и даже показывать, хотя Марокко почти рай для фотографа, будь он профессионал или любитель. Я перебираю фотографии Марокко и чувствую себя немножко марокканским торговцем, который впихивает доверчивым туристам копеечные сувениры.

Потому что Марокко – это не только безумной красоты пейзажи, перед которыми хочется замереть, величественные горы, древняя медина красного Марракеша, удивительное обаяние бело-синей Эсуэйры и сериал «Клон». Это еще и женщины, которые стирают белье в речке и развешивают на деревьях, голодные тощие собаки, мусор на улицах, плохая вода, из-за которой у многих берберов отсутствуют передние зубы, что не мешает им радостно улыбаться, это безнадежно пересохшие русла рек и страшно грязные автобусы. И это все Марокко. Марокко – разное, Марокко невозможно притягательное, загадочное и непонятное. В общем, на моей шкале эмоций нет ни восторга, ни разочарования, только безграничное любопытство. Честно, я не знаю, что такое Марокко. Если я смогу это сформулировать, значит, я просто уехала в Эссуэйру, живу в апартах и каждый день хожу к океану, просто подумать.

Как бы то ни было, Марокко — страна, о которой я мечтала целый год. Я жалею, потому что так и не увидела пустыню, Фес, Рабат и Касабланку. Я сочувствую тем, кто отдыхал в Агадире и говорит «Я был в Марокко». Я просто расскажу о Марокко, каким я его увидела.

Марокко идеально подходит любителям восточной экзотики и совершенно не подходит тем, кто мечтает попасть в восточную сказку. И те, и другие попадают (во всех смыслах этого слова) в реальную жизнь, которая в некоторых местах замерла в позапрошлом столетии.

Больше всего Марокко похоже на детский калейдоскоп, в котором ободранные цветные стеклышки непостижимым образом складываются в завораживающий таинственный узор.

Мне кажется, минимальный срок пребывания в Марокко – дней десять. На второй день ты привыкаешь к непривычно яркому сочетанию красного и зеленого, на четвертый замечаешь, что азартно торгуешься из-за 10 дирхамов, что в переводе на наши деньги всего-то 40 рублей. На пятый день — по-мароккански виртуозно прыгаешь через лужи сомнительного происхождения на узких улицах медины и ловко уворачиваешься от летящих под ноги пластиковых пакетов, на шестой — к собственному удивлению начинаешь понимать французский, а вот на седьмой наступает полное погружение в Марокко. К сожалению, на восьмой день нам нужно было уезжать.

Агадир-Агадир.

Первый и он же последний город нашего путешествия ничем не поразил. Агадир был отстроен заново после землетрясения и не очень похож на арабский город, как его принято себе представлять. Как и любой курортный город, он выглядит достаточно безмятежным — бескрайние песчаные пляжи, ухоженная набережная и вид на гору с надписью арабской вязью «Аллах, Ватан, Малик» — то есть, «Аллах, Родина, Король». Вечером надпись подсвечивается, а набережную заполняют арабские семьи с детьми, скромные парочки, стайки смешливых девушек в платках и компании молодых людей. Мы гуляли по набережной Агадира, с интересом рассматривая и вполголоса обсуждая марокканцев. Марокканцы с интересом рассматривали нас и тоже чего-то обсуждали. Тогда у меня впервые возник вопрос, кто же кого на самом деле развлекает. В Агадире мне удалось посмотреть, как медленный туман с океана заползает на агадирские улицы, сделать массаж за 250 дирхамов в маленьком спа-салоне, купить на рынке невероятно удобное платье и посетить супермаркет «Маржан», где для стыдливой очереди в винном отделе существует отдельная касса.

В последний день я забыла в магазине купленные сувениры — маленькие керамические тажины по 5 дирхам каждый. Это был магазин с фиксированными ценами, по-моему, одно из немногих мест в Марокко, где хотят, чтоб вы просто выбрали вещь, заплатили и ушли. Я знаю, это сработало подсознание, измученное тажинами. Тажин – это название и блюда, и посуды, и в Марокко встречается, пожалуй, чаще, чем верблюды и апельсины. Отношение к марокканской кухне у меня двойственное – после обедов и ужинов в отличных ресторанах с интересным интерьером у меня осталось стойкое отвращение к мясу с финиками и инжиром и ряд вопросов. Я так и не поняла, для чего пастийю — пирог с курицей — посыпают сахарной пудрой и почему овощи обязательно надо тушить, вместо того, чтобы подавать свежими. Наоборот, купленная в дикой спешке неизвестно у кого баранина на площади Джема-Эль Фна и рыба в ресторанчике на берегу океана с засыпанными песком пластиковыми столиками – это было что-то. Нет, не так. Это была рыба и креветки. Свежайшие, зажаренные на гриле, с лимоном, пахнущие дымом и морем, и было понятно, почему этих креветок называют королевскими. Да, еще были оливки совсем другого вкуса, чем те, что мы ежедневно видели на завтраке. И еще был официант, который трогательно делал подсчеты прямо на салфетке, которую сразу же выбросил. А еще парочка, глядя на которую мы все сразу вспомнили, что марокканские мужчины идут на экспорт. И четыре розочки «от заведения», из которых до гостиницы добралась только одна.

Как итог, лидеры марокканского хит-парада еды — сладости, засахаренные печенья с кунжутом, инжир в глазури и.. кус-кус. Я его даже привезла с собой, хотя потом выяснилось, что для приготовления нужна специальная кус-кусница. Знаменитые же марокканские апельсины ничем не поразили. У нас такие же, оттуда же, но даже лучше – гид рассказывала, что Россия особенно придирчива относительно качества поставляемых апельсинов.

Урзазат

Дорога из Агадира в Урзазат запомнилась прекрасными горными пейзажами и тем, что была очень долгой. Очень хотелось есть. В придорожных лавочках продавались картошка, апельсины и бараньи тушки. В магазинчиках фатально не было сигарет. В кафе с ободранными столиками сидели мужчины, степенно пили чай, и как-то сразу становилось понятно, что делать женщинам там нечего. Но в Урзазат стоило поехать, даже если бы путь был в два раза длинней. Юг Марокко называют местом тысячи касб. Касба – это строение из красной глины, соломы, и подозреваю, чего-то еще. Сооружение ненадежное, быстро разрушается (срок его жизни всего пятьдесят лет) и поэтому хорошо сохранившихся касб мало. Укрепленная деревня из нескольких касб – это ксар, древняя крепость. В общем, в одной жаркой стране, в старом, старом городе, в красных домах из глины и соломы, когда-то жили люди. Древняя касба была защитой от врагов и непогоды, оазисом, куда стремились караваны из Сахары, местом, где люди рождались, воевали и умирали. Касба Аит Бенхадду, пожалуй, самое интересное место в Марокко из того, что я видела. В этих старых стенах, среди которых на удивление легко заблудиться, живут отголоски прошлой жизни. Напротив, киностудии в Урзазате, с их картонными дворцами и храмами только подтвердили мое убеждение, что старые памятники имеют свою особенную энергетику. А декорации — это все-таки просто декорации, пусть даже где-то там был Рассел Кроу.

На Юге Марокко люди более медлительные и спокойные. Урзазат – практически последний оплот цивилизации на Юге, дальше царствует пустыня Сахара с роскошными дюнами, которые мы так и не увидели. Марокко – большая страна, и семи дней все-таки мало. «Бербер Палас», отель, в котором мы останавливались, по мнению путеводителя, образец традиционной марокканской архитектуры (на самом деле это такая генеральная репетиция медины, где непонятно, куда идти). Зато номер был совершенно замечательный – двухэтажный, с низкими диванами, на которых живописно разбросаны подушки (эту идею я взяла на заметку и привезла домой точно такие же наволочки). Вечером в Бербер Палас было поразительно тихо, только французы весело скакали под песню «Back in USSR». Кстати, если осмотреться по сторонам, в этом отеле можно обнаружить немало экспонатов с ближайших киностудий. Утром мы посетили касбу Таурит. Учитывая, что здесь когда-то располагалась резиденция паши, то есть чиновника высшего ранга, очень скромно. Я сразу вспомнила анекдот «бедненько, но чистенько» — крошечные окошки, низкие потолки, плохо побеленные стены. Наш гид объяснила, что маленькие окна защищают дом от жары и холода, а жутковатого вида проем в середине – это и источник света, и такой своеобразный вид связи с нижними этажами.

Лирическое отступление: Почему-то именно в касбе Таурит, глядя на стену с символами сразу трех религий, я поняла, что марокканцы просто живут так, как им удобно, и будут жить так и дальше. Не ради туристов, не потому, что нет денег, а просто – так удобней, и все. А это роскошь, которая не всегда доступна даже жителям более продвинутых и богатых стран. Как в такой бедной стране может существовать такая «неспешность и подлинность», такое спокойное удовольствие от жизни, я не знаю. Такой у Марокко секрет.

Марракеш

Марракеш был самым долгожданным городом в этой поездке. Во-первых, самое скромное определение, которое дают путеводители этому городу – «жемчужина Марокко», а во –вторых, дорога в Марракеш, опасно петляя по склонам гор, казалась в два раза длиннее. В пути мы остановились в кооперативе по производству арганового масла. Аргана – национальное достояние Марокко. Эти невысокие деревья, которые живут около 300 лет — источник арганового масла, которое употребляется в пищу и используется в косметических целях. Масло арганы борется с морщинами и целлюлитом, увлажняет и питает, уничтожает оксиданты, снижает аппетит и повышает потенцию, причем все это одновременно. Почти сказочное средство. Сколько бы ни попросили за флакончик арганового масла – за пределами Марокко оно в десять раз дороже. Орешки арганы по неизвестной причине очень любят козы, не стесняясь скакать за ними по деревьям. Я думаю, столько коз не могут ошибаться.

Изготовлением масла из арганы по старинке, ручным способом, занимаются только женщины, и это очень тяжелая работа (я попробовала разбить один орешек и покрутить жернов, меня хватило только на пару снимков).

Чем ближе к Марракешу, тем ярче зелень, ровнее дороги, все меньше осликов и все больше машин, а у дороги появляются указатели. И вот наконец-то перед нами самый известный марокканский город, шумный ярко-красный Мараккеш, окруженный крепостными стенами.

Обязательный набор достопримечательностей Марракеша – мечеть Кутубия (вид снаружи, ибо немусульманам вход сюда запрещен), дворец Бахия, сады Мажореля и, конечно, площадь Джема-Эль-Фна, где с наступлением ночи размещаются заклинатели змей, торговцы всякой ерундой и водоносы, впрочем, они беснуются там и днем. Но самое главное – это сама медина, спасибо маршалу Лиоте, который повелел сохранять старый город в неприкосновенности. Медина не рынок, хотя там можно купить все, что угодно. В медине нет улиц, указателей и карт. За глухими стенами расположены риады, типичные для Марокко дома, все окна которых выходят на внутренний дворик. Снаружи они все выглядят одинаково неприметно и непонятно, жилой это дом или гостиница или, может быть, ресторан, зато, находясь в риаде, можно всегда увидеть, что делается в соседних. Самое лучшее определение этому месту – «ожившая история». Точно так же покупки на рынке или шопинг – это не процесс приобретения какой-то вещи. Это такой вид общения и один из самых важных марокканских ритуалов.

Особенности национальной торговли достойны отдельного рассказа, но я ограничусь абзацем, конспективно:

-цену вам сразу не назовут. Это будет демократичная/лучшая/специально для вас/ цена, но точную цифру, с которой начинается торг, вам скажут не раньше, чем через 15 минут.

— главные аргументы торговцев – это «ручная работа» и «превосходное качество», в первое я верю, во втором оправданно сомневаюсь

— если вам говорят, что вот это – последняя цена, не волнуйтесь, есть еще «самая последняя» и «хорошо, тогда ну самая-самая последняя цена».

— если ты сказал цену, за которую готов приобрести вещь, и продавец согласен – надо брать. В противном случае обида продавца не поддается описанию, и его становится так жалко, что хочется немедленно купить эту вещь в два раза дороже.

-по мнению марокканцев, бизнес на улице не делается. Надо зайти, присесть, выслушать историю о том, как жена его убьет, если он продаст эту вещь так дешево, как вы хотите и еще парочку о жизни в целом, традиционный марокканский чай вам, может, предложат, а может, и нет.

-сбить цену можно в 4-5 раз. Для определения конечной цены полезно сначала зайти в магазин с фиксированными ценами, как ни странно, почти всегда их цены идентичны тем, до которых можно доторговаться. Ну, если вы не марокканец, конечно.

Шопинг в Марокко вещь сложная. Хочется купить все, и хорошо, что на карточке есть лимит. Кожаные сумки разных цветов и фасонов, керамические тарелки с металлической отделкой, нарочито грубоватые серьги и кольца из серебра, неизвестные, но страшно необходимые специи, традиционные ковры, платки и джелабы, невозможно разнообразная обувь, зеркала, лампы и резные шкатулки из туи – и это еще не все, на что можно потратить деньги.

Марокканцы — удивительные люди. Их радость, когда им удается вас обмануть, тиха и неподдельна. Больше этого их может порадовать только одно – если им это не удается, что бывает крайне редко. Как ни странно, это совсем не обидно, поскольку это просто стиль жизни, а не плохое отношение лично к вам. Доказательство тому – тот факт, что если ты что-то забыл, хотя бы бутылку колы, или перепутал дирхамы с евро, торговец постарается найти и исправить ситуацию.

Нельзя назвать марокканцев добродушными, но они любят и понимают шутки, всегда готовы рассмеяться, и сами, кстати, тоже любят незамысловато пошутить. «Вы хотите во дворец Бахия? Как вы сказали, Бааахия? — хохотал служащий туристической полиции, — Да тут всего четыре километра, я покажу». Глядя на наши вытянувшиеся лица, он залился еще более радостным смехом и ткнул пальцем в место на карту метрах в ста от офиса.

Так же веселились молодые марокканцы, которые церемонно попросили у меня дирхам за посещение туалета в кафе на площади Джема-Эль-Фна, когда я им его вручила. Они оказались такими же посетителями кафе, очень радовались, что шутка удалась, и, кстати, дирхам честно вернули. Вопрос, кто кого развлекает, меня больше не занимал. Марокко живет само по себе, не подстраиваясь и не особо заботясь о произведенном впечатлении. В итоге получается сплошной туристический аттракцион, причем сами туристы в нем активно участвуют.

Перед поездкой в Марокко я думала, что будет сложно, потому что я не знаю ни французского, ни арабского языка. Вот это как раз не проблема, многие знают и английский. Главный же вопрос в Марокко «Как пройти в…» не имеет ответа вообще. Даже подробное описание на русском не гарантирует успеха. Прямо, налево.. так, перекресток, кажется, сюда и направо… или это был не перекресток? Все равно, уже поздно сворачивать, да и непонятно куда. Но знаете, что самое удивительное? Окончательно запутавшись в узких улочках медины, потеряв все координаты и с трудом отбившись от десятка торговцев, мы с Ирмой пришли именно к тому продавцу, адрес которого подробно выспрашивали у компании во главе с франкоговорящим Мнемоном. И купили рюкзак, от запаха которого теперь шарахается даже моя кошка, не говоря о более нежных существах.

Эс-суэйра

Эссауира… Именно так, тягуче, расслабленно и никак иначе. Из колонок льется музыка группы«Ganga Fusion».Я услышала ее в маленькой уютной медине самого свободного города Королевства Марокко, Эс-суэйре. Именно сюда я хочу вернуться. Потому что в Эс-суэйре я видела океан, как на картинках, потому что на центральной площади в кафе готовят гуакамоле и по количеству загорелых и счастливых Эс-суэйра даст фору Агадиру, да и любому курортному городу, потому что я люблю сочетание белого с голубым и когда-нибудь надеюсь всерьез заняться серфингом.

Сначала это был город, где происходил товарообмен африканских богатств на европейские, потом его облюбовали пираты и контрабандисты. Название Эс-Суэйра, то есть «хорошо спланированная», город получил в 18 веке, а до этого назывался Амогдул, что постепенно трансформировалось в более удобное для французов Могадор. Цвет Эс-Суэйры – белый и синий, как ослепительная белая пена на темно-синих океанских волнах. Некоторые утверждают, что бело-синий цвет этого чудесного города берет начало от традиционных цветов иудаизма. Так это или нет, я не знаю, но раньше в Эс-Суэйре проживала самая большая община евреев и говорили они на ладино – причудливой смеси испанского и иврита. Евреи массово покинули Марокко и переехали в Израиль в середине прошлого века, но до сих пор на рыночных развалах можно найти могендовиды и меноры с традиционными марокканскими узорами, которые, в свою очередь, неуловимо напоминают нашу гжель.

А затем, в шестидесятые годы, Эс-суэйра стала городом богемы и хиппи. Это ощущение свободы и бесконечного счастья до сих пор сохранилось на улицах Эс-Суэйры. Медина этого города очень богемная. Ремесленники, художники, музыканты занимаются своим делом и каждый третий из них – серфер. Эс-суэйру очень любят серфингисты и кайтсерферы: ветер, волны и свобода – вот все, что нужно им для полного счастья и все это есть в Эс-суэйре.

Маленькие достопримечательности Эс-Суэйры – старинная крепость, порт, рынок рабов в медине (рабов там, конечно,давно нет), откормленные чайки и кошки, башня с часами (верный ориентир, на случай, если вдруг заблудитесь) рыба, которую жарят прямо на улице – все это сложилось в радостную бело-голубую мозаику и запомнилось особенно отчетливо. Я слушаю это протяжное и проникновенное «Эссауираа» и опять чувствую, что жизнь прекрасна, а для полноты картины не хватает только ветра с океана.

P.S.

Почему-то из восточных стран в качестве сувенира я привожу верблюдов. И теперь на моей полке стоят: аккуратно сшитый иорданский верблюд, плюшевый верблюд из Египта, орущий дурным голосом «Хабиби, хабиби», и хитро ухмыляющийся марокканский верблюд с кривой надписью Agadir на лапе. Ну что ж, есть повод продолжить коллекцию.

И одной строкой о Марокко.

• Марокканские сладости так же коварны, как марокканское солнце. Кажется, ничего страшного, если еще немножко. Неправда. Будет солнечный ожог и пара лишних килограммов.
• Проезд на такси от отеля до пункта назначения ровно в два раза выше, чем обратно.
• Курящим в Марокко трудно. Не потому, что, как в Европе, курить негде, а потому, что нечего. Лавки с лицензией на торговлю табачными изделиями имеют специальный значок – три переплетенных круга, и их очень мало.
• Марокканский мятный чай положено наливать не более, чем на две трети стакана, чтобы не обжечься, а вовсе не потому, что жалко.
• Все камни в марокканских украшениях, независимо от их цвета и качества, принято называть аметистами.
• Знаменитое «серое вино» вовсе не серое, а розовое. И кислое.
• Я бы сказала, что в Марокко так называемый «мягкий» ислам, тем не менее, время молитвы марокканцы не пропускают и молятся там, где оно их застает, не обращая внимания на туристов – в магазине, на горной дороге, на улице.
• Марокканцы обожают футбол, и даже знают российские команды второго эшелона.