Глава 3

Вдоль моря,
С девушкой в клетчатых шортах

…die sich, wie formend, an ihn schmiegte

Die Siege laden ihn nicht ein.

Sein Wachstum ist: der Tiefbesieghte

von immer Groscherem zu sein

Rainer Maria Rilke

Киз Калеси (Kiz Kalesi)

Уже зетемно автобус остановился в Киз Калеси.

У нас оставалась неделя до вылета в Москву и около 500 км по восточному Средиземноморью до Анталии вдоль Южного побережья Турции. Эту землю древней Киликии Марк Антоний подарил своей возлюбленной Клеопатре. Я решил не отставать (что нам земные цезари…) и преподнести это побережье девушке в маечке и шортиках, мечтающей о теплом море и безоблачном небе хотя бы несколько дней в году. Оставалось выяснить, скинул ли хитрый Марк Антоний эти горы и моря Клеопатре за ненадобностью или эта земля действительно достойна удивления и восхищения ! Дело в том, что во всех доступных мне источниках (включая и очерки поклонников Интернета) об этом побережье было написано на удивление мало. Достаточно сказать, что в объемном LP описание этого региона занимало 8 (!) из 700 стр. текста. Выводы лежали на поверхности: неразвитая инфраструктура, доступные места отдыха заняты, в основном, местным населением из густонаселенных городов юга страны (Аданы, Мерсина и Тарсуса), исторические достопримечательности сильно руинированы, да и непонятно, как до них самостоятельно добираться, а волна наших соотечественников докатывается только до Алании, как до нижней границы оседлости турецкого пляжного отдыха. Вот во всём этом нам и предстояло разобраться на месте.

В Мерсине я взял билеты до Киз Калеси, расчитывая остановиться по пути в любом приглянувшемся месте. Да не тут-то было. Движение автобуса больше походило на изощренную пытку, чем на то, что называется движением: где-то около часа, пока он не выехал из Мерсина со всеми его перекрестками, светофорами и спальными районами, зазывала-кондуктор, высунувшись по пояс из открытой передней двери и, вращая головой из стороны в сторону, громко выкрикивал вдоль улиц пункты назначения, приглашая всех желающих. Автобус ехал со скоростью 10-15 км/час, каждую минуту останавливался, кого-то подсаживал и высаживал, сигналил, мигал фарами и рычал на нижних передачах. Подобный драйв продолжался до наступления темноты, пока за окном, кроме редких огоньков, уже ничего не просматривалось, а сформулировать вопрос местному рабочему люду, где ты хочешь остановиться не представлялось возможным. Пришлось ехать до Киз Калеси, в котором мы не успели даже отдышаться и надеть рюкзаки, как к нам подошёл интеллигентного вида турок и предложил подвезти до хорошего отеля, принадлежащего его брату. Турецкий репертуар нигде не меняется. На процедуру поиска места ночлега не оставалось ни желания, ни сил, поэтому уже через 2 минуты мы выходили у 4-х этажного здания Olba Hotel. Нам повезло. Сезон закончился, отель пустовал и в нашем распоряжении был чистый, стандартный номер с балконом, кафельной ванной и кондиционером (всего за 25 млн. TL). Похоже, экзотика центральной Анатолии заканчивалась и начиналась курортная жизнь. А мы что хотели ?

Но главное было в том, что всего в 30 м от гостиницы, теплыми и солеными околоплодными водами темнело Средиземное море, Mediterranean Sea, местное Akdeniz и нужно было срочно всё бросать, бежать и погружаться в эту ласковую колыбель нашей цивилизации.

Как же я соскучился по морю!…

Помните у Бориса Пастернака?

Приедается все,

Лишь тебе не дано примелькаться.

Дни проходят,

И годы проходят

И тысячи, тысячи лет.

В белой рьяности волн,

Прячась

B белую пряность акаций,

Может, ты-то их,

Море,

И сводишь, и сводишь на нет…

Киз Калеси оказалось очень симпатичным, провинциально не навязчивым курортным поселением. Широкий, большой песчаный пляж с лежаками, зонтиками и водными велосипедами на берегу. Напротив него на острове, расположенном в 200 м от берега, кокетливо возвышалась Девичья крепость — явная доминанта местности. Она красиво подсвечивалась с наступлением темноты, а в дневное время отдыхающие устремлялись к ней на водных велосипедах на романтическую прогулку.

Между автострадой и пляжем квадратно-гнездовым способом теснились десятка два гостиниц, ресторанов, кафе и магазинов. Одним словом, морской курорт и отнюдь не федерального значения. Зато и цены на еду и жильё были в половину ниже, чем на раскрученной турецкой Ривьере.

Соответственно, первая половина дня прошла по пляжно-экскурсионной программе. Погода в начале октября стояла изумительная: воздух — за 30°С, вода — за 24°С. Солнце сияло, тела отмокали в солевом растворе, а потом обгорали. Гёзлеме выпекалось, ice tee в банках охлаждался, турчанки в белых платках рахносили восхитительный свежий инжир и я пришел к выводу, что «жизнь удалась». К тому же, лучшего пляжа на всём средиземноморско-эгейском побережье я ещё не встречал. Мельчайший песок, пологий вход в чистейшее море по стиральной доске из песка, ласковый ветер и крепостные стены средневековой крепости заслоняют горизонт…

«It`s perhaps too good», — как написал автор LP, правда, по другому поводу. Кстати, о LP. В который раз пролистав его в зонтичной тени, я понял, что пора двигаться: окрестности Киз Калеси предоставляли не хилые возможности для осмотра. Оставалось понять, как туда попасть. Оставив жену повторять формой тела очертание пластикового лежака, просто пошёл в гостиницу и спросил об этом хозяина Olba Hotel, Мехмета. Тот тоже думал не долго и сразу предложил себя в качестве сопровождающего за рулём собственной машины за… 20 млн. TL. Но разве не достойна эта солнечная страна восхищения и любви ?

Через час, приняв душ и переодевшись, мы уже садились в новенькийRenault Symbol, чтобы отправиться в privat tour по окрестностям.

Через 15 мин подъехали к пещерам Cennet-Cehennem (Дженнет и Джехеннем или Ада и Рая). Так называются две глубокие воронкообразные карстовые впадины, расположенные в 100 м друг от друга. Причем, на дно впадины Ада спуститься нельзя. Можно только стоять на смотровой площадке у края пропасти в соответствующей позе задумчивости, облокотившись о перила и любуясь природным феноменом. А вот на дно впадины Рая ведут аж 452 широкие ступени, выложенные ещё древними римлянами из слегка обработанных огромных блоков и спуск по ним придаёт тебе значимость приобщения к античной истории. Вокруг не было ни души и единственно о чем подумал, помогая жене преодолевать крутизну ступенек, что хватило меня ровно на пол дня пляжного отдыха, как опять потащил ешё толком не загоревшую девчушку на дно очередного «провала». Зато в конце пути нас ждал огромный свод отверстия в пещеру, стоявшая около него византийская базилика и романтическая каменная скамья на возвышении, на которой сидела и целовалась молодая турецкая пара (вдали от мусульманских глаз). Больше никого в окрестностях не было. Пещера не освещалась (хотя кабели были проложены) и мы прошли в глубину по скользким камням пока хватало естественного света. По преданию в пещере обитало мифическое чудовище Тифон, порожденное, между прочим, Герой, чтобы досадить своему ветренному муженьку Зевсу. Тифона мы, к счастью, не застали, но зато, стоя во мраке и тишине под 20 метровыми сводами можно было отчетливо слышать глухой и басовитый гул далекой подземной реки. То, что это шумели воды Стикса, я не сомневался: по крайней мере весь окружающий антураж служил тому доказательством. К тому же я умудрился поскользнуться на скользких камнях и больно подвернул ногу, упав на неё всей тяжестью тела — верный знак, что к стоянию на берегу Стикса стоит относиться со всей ответственностью момента.

После прохладной пещеры подъем по жаре с подвёрнутой ногой дался не легко, но наверху нас ждал верный Мехмет и мы поехали в Нарлыкую (Narlikuyu). Эта деревушка на берегу небольшого уютного заливчика во всех источниках позиционируется, как место с отличными рыбными ресторанами и мозаичным панно в бывшей римской бане IY века н.э. в качестве апперитива. Я всегда удивлялся какому-то фатальному несоответствию между ожидаемыми и реальными впечатлениями. Когда читаешь о рыбных ресторанах Нарлыкую в LP, что они «are very nice but surprisingly expensive», а о римской мозаике только то, что она «nice mosaic of the Three Graces», то что может нарисовать воображение ? Думал, очередное проходное место. В действительности этой деревушке можно смело выставлять очень высокий бал. Мы не были в Антакье (библейской Антиохии), в музее которой собрана самая богатая коллекция римской мозаики. Но в Нарлыкую это небольшое, хорошо сохранившееся мозаичное панно «Три грации» производит очень сильное впечатление, просто завораживая виртуозностью работы. Учитывая, что кроме этого панно там ничего не сохранилось, спасибо туркам, которые умудрились возвести вокруг него индивидуальную постройку только ради сохранения одного этого фрагмента пола римской бани (ну, и заработка, конечно) !

Но Турция не была бы Турцией, если бы простое посещение исторического раритета не сопровождалось трансцендентным опытом. Для начала, Мехмет, припарковавшись у музея с единственным экспонатом и обнаружив закрытую дверь, умчался выяснять ситуацию. Через 10 мин он вернулся с ключом и 2 билетами (по 1$ за вход). Где он их добыл осталось загадкой. Затем, впустив нас на подиум, возведенный вокруг мозаики, он взглянул на неё, на меня, достающего фотоаппарат из кофра и опять куда-то убежал. Пока мы обходили по кругу трех прекрасных римлянок, он появился… с ведром воды и половой щеткой. Деловито прошел через канатное ограждение, окунул щетку в воду и стал наяривать ей по всей площади шедевра древнеримского искусства. Я оторопел и с опозданием отметил, что влага придала свежести краскам и отмытые римские красавицы засияли во всём своём блеске. Фотоаппарат был наготове и я до сих пор часто испытываю потребность полюбоваться удивительным мастерством древних римлян и представляю патрициев, голышом разгуливающих по таким полам…

Что касается нарлыкуйских ресторанов, то и здесь невозможно отделаться одной банальной фразой. Представте себе небольшую, зажатую холмами узкую бухту, берега которой по всему полукругу залива, вплотную застроены десятком ресторанов с верандами, вынесенными на сваях в море. С какого рожна турки решили соорудить именно здесь эту рыбную толчею осталось для меня загадкой, но впечатление это производит не слабое. Пока я ломал голову, как выбрать достойное заведение для праздничного ужина, наш автогид вдруг ожил и заговорил на тему дороговизны местных рыбных блюд и что он в своём Olba Hotel приготовит нам такой ужин, что мы упадём обессиленные. И стоит это нам будет в три раза (!) дешевле. То, что он не упускает ни малейшей возможности заработать (да ещё в окончании сезона) для меня уже не было секретом. Но ведь и ни разу он нас не подвел и не обманул. Жена была не против, а это решающий фактор, когда дело касается места и времени добычи пропитания. Покажите мне женщину, которая равнодушна к легкому бризу с моря на закате, зажженным свечам, переливам света в бокале вина, ну, и заодно, к горе салатов, морепродуктам и кебабам на гриле…

Уезжать отсюда не хотелось, поэтому я отпустил водителя восвояси, договорившись, что фирменный ужин с морской рыбой мы будем готовы отведать у него через два часа, а пока отдохнём и выпьем кофе на веранде с видом на Akdeniz. Все рестораны пустовали и любой столик над водой был в нашем распоряжении. Нам принесли очень хороший кофе и по рюмке какого-то зеленого ликера, почему-то полагавшегося к нему. Отдохнув, вышли на трассу, поймали попутку в виде раздолбанных жигулей и очень говорливого небритого турка и прибыли в Киз Калеси. Денег он не взял, сказав, что получил удовольствие от общения. Турция…

Мехмет не обманул и когда мы спустились в ресторан отеля к назначенному сроку нас ждал богато накрытый стол с рыбой, салатами, жаренным картофелем, запеченными баклажанами, перцем и вкуснейшем свежеиспеченным лавашом. Всё было замечательно и вкусно приготовлено, но самое интересное, что стоимость ужина была ровно в три раза дешевле нарлыкуйских предложений, а по московским ценам, так вообще смешная — 18$ на двоих…

Дорога на Анамур.

…и настало время принимать решение, куда двигаться дальше. Мехмет упорно соблязнял нас совершить на следующий день ещё один автомобильный заброс в Узунджабурч (Uzuncaburç) — древний эллинский город Ольбия с развалинами храма Зевса Ольбийского и богини Фортуны. Просил он за эту поездку не дорого (40 млн. TL), но удаляться от моря на целый день к очередным развалинам, да ещё в сопровождении постороннего человека уже не хотелось. К тому же, как-то исподволь у меня в голове поселилась идея посетить… Северный Кипр (Турецкая Республика Северный Кипр). Нам всё равно нужно было проезжать через Силифке (Silifke), а я знал, что его пригород Ташуджу (Taşucu) был связан регулярными паромными рейсами с кипрским портом Гирне (Girne). Виза туда не требуется, а искупаться на исконно лучших пляжах острова, где родилась богиня любви и красоты Афродита вдруг показалось не лишенным интереса. Кстати, имя богини выводится из слова «афрос» (пена), а вот на том, как образовалась эта пена всё романтическое и заканчивается: когда бога Урана оскопили, то его крайнюю плоть, истекающую кровью и спермой бросили в море. Вот из этой образовавшейся пены и родилась Афродита. Но меня в данный момент интересовало не таинство появления богини на свет, а совершенно прозаические вещи: время отбытия парома и его возвращения, стоимость этого заплыва и проживания на острове, а главное — безопасность передвижения по нему. Как-никак, оккупированная территория (т.е. официально никем в мире не признанная), а значит без солдат с автоматами на дорогах и побережье вряд ли обойдется.

Мехмет развеял мои сомнения: всё безопасно, 40 $ за билет туда-обратно, утром отправление, вечером прибытие. Я загорелся. Жена согласилась сразу и на следующее утро в 9.00 мы уже стояли на обочине дороги. В 10.30 прибыли в Ташуджу, а вот дальше началось интересное…

Усадив жену с рюкзаками за столик кафе под раскидистым деревом (фига или платан?), сам направился к пирсу. Белоснежная посудина на подводных крыльях, напоминающая наш сдвоенный «Метеор», уже стояла у причала и заполнялась пассажирами, что скорее выглядело, как некий исход… Люди тащили мешки, коробки, телевизоры, какие-то баулы. Вся открытая часть кормы была забита шмотьём так, что оставался только узкий проход внутрь парома. Настроение упало. За билетами меня послали в контору в 100 м от причала. Там толпа народа кружилась вокруг столов, за которыми менеджеры считали деньги и выписывали билеты. По-английски никто не говорил, но мне нужно было выяснить полную стоимость этого мероприятия, потому что существуют т.н. «портовые» поборы, а сколько их набегает за 2 отправления и 2 прибытия ? Наконец подошедший молодой турок написал мне на листочке full price: 100 $ за билет со всеми сборами-поборами.

До отхода парома оставалось ровно 10 минут. Мы сидели под фигой (или платаном?) пили чай и решали… Зачем мы туда вообше собрались ? Поездка никак не была подготовлена (это раз), палуба забита мешками и коробками и придется плыть в замкнутом пространстве с иллюминаторами среди скопища людей и тех же мешков (это два). И, наконец, мы что, не найдем чудесных пляжей на 400 км материковой части побережья (и это три) ?

А 200 $ можно потратить и вдали от замка Отелло…

Через 10 мин мы надели рюкзаки, помахали ручкой белоснежному морскому чудищу и через 20 мин уже входили в здание отогара в Ташуджу, стоящего на главной автомагистрали южного побережья Турции.

Я до сих пор не знаю, правильно ли мы поступили, отказавшись от посещения Северного Кипра. Но мысль осталась. Мысль, как проживание момента принятия решения. Человек говорит «да» или «нет» — и совершает, тем самым, необратимый поступок…. В этом его свобода. И в этом его самая тяжелая ноша. Термодинамика душевных движений, как необратимых процессов ещё не написана. Таких «кипров» на пути у каждого — пруд пруди ! Мало, кто доверяется обстоятельствам и внешнему миру, принюхиваясь, как собака, к дуновению ветра. Мы стремимся упорядочить внешнюю среду, при этом оставляя в раздрае внутреннюю и часто не оцениваем соразмерность оплаты. И в этом несоответствии — залог будущих неудач и разочарований. Потому что окружающий мир несет черты твоих предпочтений и пристрастий, ибо ты — всего лишь часть его — но угадывающая, а не диктующая. И ещё: мир никогда не подводит доверчивых и неспешных…

ОВАДЖИК (Ovacik)

Билеты я взял до Оваджика, о котором в одном из источников прочитал, как о прекрасном месте отдыха с виллами, яхтами и идеальным местом для снорклинга среди скал.

Посадка на автобус проходила как-то уж совершенно неожиданно. Заплатив за билеты мы получили в придачу к ним смуглого до черноты низкорослого турка, который сделал нам приглашающий жест и направился на противоположную сторону дороги с нашими билетами в руках. Там он остановился прямо у обочины и стал смотреть вдаль: я так понял, что ожидание автобуса и наша посадка на него почему-то входили в круг его обязанностей. По английски он не говорил, поэтому мы молча стояли так около 15 минут, пока не появился рейсовый автобус, который он остановил движением руки и благополучно нас в него не водрузил. Через час мы сошли с автобуса в Оваджике.

Солнце стояло в зените и жарило отнюдь не по осеннему. Мы же стояли под ним и на совершенно пустынной дороге, по одну сторону которой лежал широкий, многокилометровый пляж, а по другую стройными рядами выстроились однотипные 2-х этажные дома без признаков жизни. Впрочем, этих признаков не было нигде: ни на пляже, ни в море, ни вокруг нас.

Прошли на пляж и уселись на пластиковый лежак. Вокруг не было ни одного человека и царило какое-то запустение. Жена щурилась на штормящее и мутное море и её желание побыстрее убраться отсюда читалось без труда. И что я мог предложить ? Где-то поблизости должен был быть мыс с пляжами, пещерами и яхтами, но это по рекламным буклетам (в LP об этом Оваджике и окрестностях не было ни слова), а там напишут…. Кроме того, до этого мыса нужно как-то добираться, а это, судя по пустынности местности, будет проблемой. На Кипр не уплыли, сидим в какой-то странной дыре при 35С жаре, но зато ведь свободны, как птицы небесные ! А кто сказал, что за свободу не надо платить ?

В полу-километре у дороги виднелись какие-то постройки и что-то двигалось. Пошли в ту сторону и скоро подошли к домам, магазину и кафе у дороги. Разговор за чаем с местными аборигенами на полуанглийском ничего не дал: только махание руками в разных направлениях и вопросы о стоимости бензина в России. Через 15 минут стало ясно, что здесь делать нечего. Пыльная, ленивая провинция под палящим солнцем. Нужно уезжать. В автобусах кондиционер, а в 150 км — ближайшая «цивилизация» с византийскими развалинами и крепостями — Анамур. Снова выходим на пустынную дорогу и скоро из-за поворота появляется рейсовый автобус. Едем дальше.

АНАМУР (Anamur)

До Анамура доехали без приключений, если не считать, что дорога нещадно петляла, забиралась в горы и снова спускалась к морю десятками «тещиных» языков. Сзади кто-то блевал в гигиенический пакет, стюард разливал воду в пластиковые стаканчики, на себя и на пол, раздавал чай, кофе и вытирал пот со лба казенными салфетками. Поросшие сосной склоны Тарсуса и окружающие красоты как-то отошли на второй план. И уже хотелось только одного: моря, еды и покоя. Худо-бедно, но доехали. А дальше началось турецкое сафари…

У меня на карте один из местных жителей в Кизкалеси отметил линию на берегу моря (чуть в стороне от Анамура) и уверял, что там «nice beach, many restaurants and pansiones», поэтому я зарядил молодого стюарда высадить нас из автобуса в этой точке, обозначенной как Анамуриум. Правда в LP это место описывалось, как очередные византийские руины, но мало ли что турки успели понастроить для туристов для спасения своей экономики ?

На отогаре в Анамуре, замотанный дорогой стюард вдруг начал вытаскивать наши вещи из багажного отделения, хотя до этого кивал головой и со всем соглашался. Мои попытки объясниться ни к чему не привели и пришлось искать англоязычного турка, который выслушав мою убедительную речь, немедленно что-то залопотал и какие-то люди мигом переместили наши вещи в рядом стоящий автобус. Я уже плохо соображал от трех языков, долгой дороги, только потел и мечтал добраться хоть куда-нибудь. Все это время жена сидела в первом автубусе, откуда я её переместил во второй и мы сразу поехали, предвкушая скорый душ, ласковое море и вкусный ужин на закате. Размечтались… Через 5 минут автобус остановился, мы выгрузились и оказались опять на пустынной дороге с указателем «Anamurium». Море было далеко, но нам надо было к нему. И мы пошли. Но не прошли мы и 100 м, как возле нас затормозила легковушка и усатый турок приглашающим жестом поманил нас в салон. Сели. Поехали. Самое интересное, что никто из нас никаких вопросов не задавал, как будто все было само собой разумеющимся. Этот тоже не говорил ни на каком языке, кроме родного турецкого. Через 2 км дорогу перегородил опущенный шлагбаум. Из рядом стоящей будки, вышла турчанка с пачкой билетов в руках. Впереди, за шлагбаумом, маячили какие-то развалины и больше ничего не просматривалось. На всякий случай я решил уточнить, есть ли там, впереди, пансионы или отели ? «No, only restаurant», — улыбалась мне турчанка. Приехали. Я снова завел свою песню про море, пляж, пансионы и ночлег. Бестолковщина нарастала. Все чего-то ждали: водитель денег за проезд, турчанка — за билеты, а мы вообще не известно, что. Наконец водитель принял какое-то решение, мы сели в машину, развернулись и поехали обратно. На этот раз молча. Жена притихла на заднем сиденье, а я проклинал себя за этот чертов Анамуриум и бестолковщину происходящего.

Въехав в центр Анамура, водила притормозил, вышел из машины и стал что-то кричать голому по пояс мужику, курящему на балконе второго этажа соседнего дома. Через минуту тот спустился и на сносном английском спросил, что нам нужно. Я опять повторил про ночлег у моря, пальмы и т.п. Тот перевел и через 5 мин обсуждения, англоязычный объяснил мне, что нам нужно ехать в какой-то Ичкелер, причем попасть туда можно только на такси. Я бы уже согласился и на ступу с метлой, но тут водитель замахал руками и мы опять куда-то поехали. У жены появилось что-то вроде нервного тика. Через 10 мин мы въехали в район каких-то новостроек, машина остановилась у отеля, из которого выбежали три голых по пояс мужичка, причем один из них был очень толстый и сплошь покрыт черной растительностью, включая спину. Водитель помахал нам ручкой и радостно укатил, почему-то отказавшись от денег ! Откуда он взялся на пустынной дороге в никуда, зачем возил нас туда-сюда около часа, да ещё отказался от денег — навсегда осталось за кадром.

Но карта в этот день не хотела ложиться правильно… Один из служащих отеля подхватил наши рюкзаки и повел по лестницам и коридорам совершенно пустой гостиницы. Номер оказался большим, с тремя кроватями, балконом на южную сторону и с видом на кусты, обветшалой душевой и очень неуютным. И это за 35 млн. TL. Сомнений, несмотря на усталость, не было: уходим. Взяв рюкзаки, пошли на выход. Служка отеля растерянно семенил за нами и только просил сообщить хозяину наш отказ от номера. Толстый, голый и лохматый, (т.е. хозяин), ел крупный, красный виноград и улыбался во весь рот. На мою реплику: «It`s very expencive for us. We had better room for 25 in Kizkalesi», — он среагировал сразу, — «O, for my friends let be 25», — продолжая улыбаться. За такой номер я бы не дал больше 15 млн, поэтому мы «тепло» попрощались и опять оказались на улице.

Мы еще долго ходили среди каких-то однотипных 3-4 этажных домов, в которых жило местное население, а редкие отели были закрыты с окончанием сезона, осматривали hause aparts за 15 млн., пансионы с кошками на фоне детей и велосипедов, но все было безрадостно втутри и снаружи. Солнце готовилось спрятаться за гряду гор, но наконец ангелы протрубили и мы нашли, что хотели…

«Simshec Otel» стоял прямо на берегу, через дорогу от пляжа. Просторная, чистая комната с хорошей душевой и большим балконом sea view всего за 25 млн.TL. Мы прожили в нем три дня и он был одним из лучших на этом пути.

Здесь было все, что нам нужно. Уютная, короткая набережная с несколькими 3-4-х этажными отелями, уже пустующими в октябре, череда незатейливых кафешек, где местное население коротало вечера за игрой в нарды и пивом, чудесный песчаный пляж с мелкогалечным входом в море и расставленными лежаками и зонтиками, которые никто не убирал и не взимал плату за пользование.

Первую половину дня мы проводили на море. Через дорогу располагался небольшой рынок, где улыбающийся турок продавал кг любых фруктов по 1 млн TL. Теперь я точно знаю, где растут самые вкусные сливы (размером с куриное яйцо и красновато-коричневой мякотью), инжир и виноград. С верностью оруженосца я по несколько раз за утро вышагивал на рынок и набирал плодов и ягод для своей благоверной, томно возлежащей на пустынном берегу Akdeniz в окружении пакетов с фруктами. Правда, вечером это не мешало ей выбирать местный ресторан, чтобы c удовольствием отведать Adana kebabi или Kavurma.

А днём и всю вторую половину дня мы проводили в поездках по окрестностям. Только на второй день я сориентировался в том, что представляет собой район Анамура. Тот самый случай, когда личный опыт является единственным источником информации.

Итак, если взглянуть на Анамур с высоты полета орла, то нужно провести разносторонний треугольник с 2-мя вершинами на побережье, а третьей – в паре км от моря, на север. Третья точка – это, собственно, Анамур и есть, современный небольшой южный город (около 40 тыс. жителей), лежащий около главного highway. Город, как город, с пальмами, фонтанами и машинами. А вот кондитерские там просто замечательные ! Чего стоит одна пахлава из пропитанного медом слоеного теста с миндалем или фруктовый торт (meyvali turta – мейвалы турта) из взбитых сливок с клубникой, вишней, ананасами и киви – гарантированный гипергликемический хук справа, да еще за свои же деньги !

Пара км на юг и вы попадаете на местный курорт Iskele (долмуш курсирует от отогара через весь город и до моря) — это как раз и было нашим местом пребывания. А в 8 км на восток от Анамура (6 км по главной трассе в сторону Анталии и 2 км пешком по асфальтированной дороге по указателю) лежат развалины того самого Анамуриума, до входа в который мы доехали в день приезда. Основанный финикийцами, переживший расцвет в римско-византийский период, он был разграблен и разрушен арабскими армиями в YII веке н.э. На мой субъективный взгляд Анамуриум – уникальное место. Дело в том, что после того, как стены его пали, на протяжении 13 веков он никогда не возраждался и на этом месте никто не селился, а значит камни старых построек не использовались для возведения новых, как это делалось везде и всегда. Поэтому-то Tom Brosnahan в LP и пишет об Анамуриуме как об «аутентичном византийском городе-привидении».

Представьте себе пологие и скалистые склоны холмов, сбегающие к морю с широким галечным пляжем. Кустарник, камни и руины домов, церквей, акведуков, галерей, колонн и стен города. На склонах пасутся овцы, людей нигде не видно и лишь перекатывается и скребет галька в шуме прибоя, уже 13 веков набегающего к подножию исчезнувшей цивилизации… Мне показалось, что у этого места особая энергетика: холодная и замкнутая на себя. Здесь и по сей день никто и ничего не восстанавливает и не реставрирует. Единственное, что турки умудрились сделать, так это поставить будку со шлагбаумом и теткой с билетами у въезда и возвести ресторан с открытой верандой на склоне холма прямо посередине древнего города. Рубец ресторана не очень заметен и не мешает пребыванию в этом замечательном и ни на что не похожем месте. Но Анамуриум — это не Эфес и для многих это место может оказаться просто провинциальной дырой с очередными развалинами…

Шаг в сторону: о принципе комплиментарности.

Приходит время и начинаешь понимать, что даже самые близкие люди не столько сопереживают твоим умонастроениям и душевным движениям, а бывают благодарны тебе за то, что увидели, почувствовали и поняли… И это в лучшем случае. В худшем — просто отворачиваются… Каждому своё, где бы это не было написано.

А что же ты сам ? Ты можешь только взять за руку, привести за собой и сказать: «Смотри и запоминай…»

….Осенние, пустынные декорации-тени былых страстей и быта древнего византийского города или ликующую встречу рассвета над глыбами Стоунхеджа…

….Весеннее вологодское болото с прошлогодней клюквой или вечернюю тягу вальдшнепов на закатной опушке северного леса…

….Цветущие заросли бугенвиллей на коралловых островах Сиамского залива или запах гари и дыма от далеких таежных пожаров над свинцовой гладью Подкаменной Тунгуски…

…. Вкус мальтийского осьминога в чесночном соусе на берегу рыбацкой деревушки или запах древовидного можжевельника после дождя на склонах Нового Света в Крыму…

… Белые тюльпаны на столиках ресторана на Курфюстендамм в Берлине в сыром феврале или ночные прогулки по весенней Вене, в бесцельной праздности очарований…

….Вознесение в облака кружевного барокко тотемских церквей над бегущей к Сухоне речушкой с таинственным названием Песья Деньга или закопченное узорочье громады Кельнского собора в окружении шумных торговых улиц…

…И многое, многое другое…

Это мир удивления и откровения, в котором могут быть единомышленники, но одинаково чувствующих в нем не бывает.

Когда ты наблюдаешь, как играют животные, прежде всего спрашиваешь себя, а зачем они это делают ? Что за потребность такая ? Нет смысла спорить, что за этим действом стоит не физиологический диктат родовых детерминант и поведенческих рефлексов, а потребность животной души, не приводящая непосредственно к добыванию пищи или воспроизведению рода. Но побудительные мотивы таких легкомысленных трат жизненной энергии остаются за кадром.

Что же говорить о человеке, с его удивительной потребностью построения параллельного, воображаемого мира, который обладает своей собственной, отпущенной мерой откровения, дарованной ему лично ?

Это ведь для американской мечты, слагающейся из успешной карьеры, своего дома с тремя каминами и здорового sex’а легко найти партнера.

А как быть с мерой жизни, измеряемой восторгом, силой и тайной субъективных переживаний, заполняющих эту нескончаемую разноликость бытия ?

Как донести до другого и «зрячих пальцев стыд и выпуклую радость узнаванья» ?

Да, никак…

Потому что «мыслить легче, чем любить», как написал Хосе Ортега-и-Гассет в «Камне и небе».

Читайте поэтов.
Если и есть ответы, так только у них.

И ни у кого больше…

«Силы,

которые были в теле,

Ушли на трение тени,

О сухие колосья,

Дикого ячменя»…

(И. Бродский)

СИДЕ (Side)

…и опять нужно было прощаться и уезжать. Мы и так уже провели здесь три дня и на оставшееся до отлета время нужно было выбрать что-то более предсказуемое и без нервотрепки свободного поиска. Изучив карту побережья от Анамура до Анталии, пришел к выводу, что лучшим местом может быть только Сиде. И не ошибся.

Какая фонетика в этом слове ! Что-то от вопрошания и ожидания: «si-de»… С каким сдержанным чувством восхищения Tom Brosnahan, автор путеводителя «Turkey» серии Lonely Planet пишет о Сиде (собственный перевод): «Клеопатра и марк Антоний выбрали Сиде местом романтической встречи; и в наши дни многие турецкие пары следуют их примеру. В Сиде есть всё: километры песчаных пляжей по обе стороны поселения, прекрасные памятники эллинской эпохи, превосходный небольшой музей и все современные блага цивилизации».

«It is perhaps too good», — заключает автор путеводителя. И он, безусловно, прав. Только для моих соотечественников необходимо сделать небольшое пояснение.

Есть Сиде, о котором написаны эти строки в LP и есть Сиде, в которое предлагают путевки турфирмы. Это две большие разницы. В само Сиде путевок не бывает. Собственно Сиде — это маленький полуостров (быстрым шагом его можно обойти за 10-15 минут), где спрессованы история, руины греко-римской цивилизации, рестораны, магазины и портовые пристани. Там есть, где остановиться, но, во-первых, об этом нужно знать (как ?), а во-вторых, это небольшие отельчики и частные пансионы, в которых в высокий сезон свободных мест практически не бывает. А то, куда предлагают путевки под маркой Сиде — это даже не «пригороды», а многокилометровая линия побережья на запад и на восток от полуострова, застроенная современными гостиничными комплексами с бассейнами, спортивными площадками, пляжами и пирсами. Всё замечательно, только вот к месту встречи императора и Клеопатры это никакого отношения не имеет.

Сам же Сиде, пережатый в горловине полуострова римским театром II века н.э. на 15 тыс. зрителей, представляет собой просто пешеходную зону с неимоверным количеством магазинов, ресторанов и самих пешеходов с оголенными конечностями среди которых нужно буквально протискиваться и уварачиваться. Остатки городских стен, развалины храмов Апполона и Артемиды, византийская базилика, античные термы и вся набережная буквально облеплены ресторанами с разнообразными видами и кухней на любой вкус. Столики кафе могут стоять прямо у воды, где пьют кофе, курят наргиле, вдыхают аромат водорослей и любуются огнями побережья. Отовсюду слышится разноязычная речь, гремит музыка, зазывалы подбегают к фланирующим туристам, приглашая в свои заведения.

Странно, но весь этот бедлам абсолютно не раздражает. Я долго пытался понять, почему в Мармарисе или Кушадасах от этого бежишь, не оглядываясь, а здесь даже получаешь удовольствие. На второй день понял: стоит отойти в сторону буквально несколько десятков метров и весь гомон, огни, люди и иллюминация разом обрываются и вот ты уже сидишь в темноте и тишине агоры. И только мраморные колоны отражают лунный свет, да снизу доносится сипение и шорох морского прибоя.

На восточной стороне, сразу за главной агорой лежит чудесный песчаный пляж, абсолютно пустынный в утренние или закатные часы. Просто благоустроенный пляж с лежаками, зонтиками и матрасами на прокат (которые тебе принесут стройные загорелые турецкие мачо) и где кроме песка и моря нет ничего. И ты идешь мимо театра, мимо агоры, поверженных колонн, ступаешь по мраморным плитам и спускаешься к морю, к неостановимому набеганию волн на влажный песок, в который погружаются голые ступни ног и ты замираешь с чувством благодарности явленному тебе миру тепла и покоя…

Но всё это нам только предстояло вкусить и оценить. А пока мы выгружались из автобуса на большом и современном отогаре, даже не представляя себе, где этот Сиде и что это такое. Автовокзал построен по турецки: до Манавгата (Manavgat) — 2 км, до Сиде — 5 км. Автобусов до Сиде нет, а долмуш идёт из Манавгата в Сиде минуя стороной автовокзал (!). Обычные таинственные алгоритмы маршрутов в Турции: попробуйте, например, добраться на муниципальном транспорте из аэропорта Анталии до города или автовокзала. Ничего не получится. Так и здесь: ты можешь топать 2 км в противоположном от Сиде направлении, чтобы сесть за 2 млн TL в долмуш, либо сразу ехать на такси (10-15 млн. TL). Но и это ещё не всё. Все виды транспорта (кроме VIP c пропусками) доходят только до площадки, где ты пересаживаешься на идиотические вагончики, вроде тех, что курсируют на ВВЦ в Москве и едешь еще 2 км (за 2 млн.) до начала исторического поселения. А вот дальше — только пешком. Уф-ф…

Мы прошли весь полуостров по главной улице до моря сквозь строй слепящих ювелирных витрин, магазинов ковров и сувениров, плохо соображая, что делать дальше. Оставался единственный испытанный способ, «взять языка и пытать». Первый же захваченный врасплох турок на вполне приличном английском объяснил нам, как пройти к его другу (они там все друзья или родственники), который имеет пансион и с удовольствием нас приютит. О том, как мы кружили по исторической части Сиде с рюкзаками, потом оставили их в каком-то пансионе «на время» и снова куда-то заходили, распрашивали, смотрели предлагаемые комнаты, распространяться нет смысла. Всюду одно и то же: место, цена, мебель, сантехника, вид из окна, соседство шумного ресторана — должны быть соединены или разведены, чтобы 1-2 ночи ты провел, как тебя устраивает.

Наконец, опять ангелы протрубили и всё срослось: отель «Посейдон», в тихом закоулке и с удивительно просторным, внутренним двориком-патио с цветущими розами. Чистый, светлый номер с балконом, увитым цветущим кустарником. Курортная цена: 45 млн. TL (в сезон ещё дороже). Но Сиде стоит обедни.

Стояли чудесные, солнечные и теплые дни турецкой осени, располагающие к неторопливым перемещениям тел в пространстве, очерченном линией побережья и окрестностей. Купались, загорали, зачем-то съездили в Манавгат, пообедали и на обратном пути заглянули на западное побережье от Сиде, где сплошной вереницей тянутся гостиничные комплексы.

Я не знаю, о чем думают и что чувствуют мои соотечественники, отдыхающие в подобных специализированных зонах (отдыха), но на меня это произвело шоковое впечатление. Уходящие к горизонту километры пляжа, 5-6 рядов лежаков, за ними сплошная вереница ресторанов с какими-то дурными названиями, типа «Rainbow Steik House» (как это перевести ? «Дом радужного стейка»?). А перед рядами лежаков — утрамбованный, словно катком, темный песок, по которому гуляют отдыхающие, катаются на лесипедах, бегают дети и собаки. И кто-то плещется в море. Неужели для большинства этот суррогат и есть Турция ?

Насыщенные днями.

Как ни старался, а сложилось так, что праздновать день рождения и завершать поездку пришлось в один день. Ходил и перевирал Осипа Мандельштама: «Полдень в Сиде/Роскошна турецкая осень»…

Когда стемнело, долго гуляли с женой по набережной маленького полуострова, выбирая ресторан, наконец уселись на стулья с мягкими подушками на веранде у перил, за которыми перекатывалось на камнях море (Алюдениз). Официант, на наше пожелание turkey dishes, тараторил минут 20, показывал картинки в меню, что-то пояснял, потом помчался, включил русский музон в лице Алсу и в итоге гордо приволок мезе из 4-х салатов (абердин, с жгучим перцем, русский оливье и из кальмаров), сырные палочки, кебаб, запеченный с сыром в глиняной плошке и что-то ещё. Всё было отменно приготовлено и портили стол только салат оливье и Алсу. Не знаю, как у других, но у меня подобные попсовые атрибуты родины за границей вызывают только чувство тоски (конечно, бывает и круче, типа «золотые купола, ветер северный…», но это для особо одаренных). Зато какой лаваш, прямо из печи, подали на стол !!! Турецкий хлеб вообще выше всех похвал, причём во всех регионах страны. Я бы в неприхотливой молодости только им, айраном, да маслинами и питался с утра до вечера в этих местах. Да ещё местными мягкими сортами сыра с каппадокийским вином – сказочный набор для озабоченных диетологов.

А день завершили в странном месте. На юго-западной оконечности полуострова, у стены, сплошь заросшей вьющимися лианами и в паре метров от моря стояли всего четыре маленьких столика с табуретками, где нам подали лучший на побережье турецкий чай и наргиле с яблочным табаком. Лилась тихая турецкая музыка, дальний западный берег Сиде полыхал огнями отелей, море плескалось у ног, а я глубоко вдыхал ароматный дым и в голове всплывали, сменяя друг друга картины прожитых дней. Горные озера и каньоны с глубокими чашами спокойной воды, куда мы прыгали с окружающих скал. Пещерные города и церкви, вырубленные в туфовых горных породах, с колоннами и фресковой стенописью. Пещеры Ада и Рая, где был слышен мерный гул Стикса, доносящийся из черной бездны. Пустынные пляжи Киликии и тропинки древнего Анамуриума, поражающего каким-то «первозданным» запустением (такого я нигде больше в Турции не встречал: на всех развалинах делают бизнес, а значит и вытаптывают и поновляют). Фантастические пейзажи Каппадокии и там же такие земные виноградники на полянах, с крупным темным виноградом, который поедаешь, укрывшись от октябрьской жары (что же здесь делается летом ?) в тени яблонь, усыпанных спелыми яблоками. Укутанных в платки и длинные юбки турецких женщин, выпекающих гюзлеме у тебя на глазах с уточнением на непонятно каком языке состав начинки, которой ты отдаёшь предпочтение и терпкий вкус турецкого чая в вазочках за столиками, стоящими прямо у обочины пыльных дорог. Вкус жаренной речной форели, только что выловленной детьми хозяина ресторанчика, расставившего столики со свечами у горной реки с извинениями, что электричество будет проведено только к следующему сезону. Или чинные и воспитанные французы за ужином в Учхисаре, озабоченные сортовыми достоинствами каппадокийского вина. Смешные ослики на рассвете в горной деревушке, везущих детей и корзины с яблоками. Комфортабельные автобусы, в которых ты пересекал страну не тратя время на дорогу, а получая удовольствие от поездок.

И море. Терпко-синее, теплое, соленое море, в котором ты встречал и провожал солнце, смывал пыль и пот дорог и разговаривал с ним, как разговаривают с вечностью, потому что давно понял, что с вечностью только и можно разговаривать на равных — сохраняя себя таким, каким ты остался на пожелтевшей фотографии в 5-летнем возрасте — в майке и с лейкой в руках.

Фотографии, висящей у тебя дома в рамке над рабочим столом, как ежедневное напоминание о том, что на мир только так и только такими глазами и можно смотреть…

ЭПИЛОГ

Много месяцев спустя мне попадется в руки книга Татьяны Москвиной «Смерть это все мужчины». Не часто встретишь строки Иосифа Бродского, вынесенные в название романа. И в этой, по своему просто замечательной книжке, я вычитал такое эпатирующее рассуждение героини романа: «Человек не может ходить на шпильках. Человек не в состоянии надеть ядовито-розовое платье с разрезом до пояса. Человек не перекрашивает волосы. Это могут делать только специальные существа, чтобы достигнуть фантомных целей»…

И я неожиданно вспомнил.

Вспомнил летящий, лукавый и одновременно гордый взгляд загорелой жены с маленьким рюкзаком за плечами в здании аэропорта Анталии, когда она на вопрос о багаже при регистрации на московский рейс, стоя среди бесчисленных и неподъёмных чемоданов и баулов, возвращающихся с отдыха соотечественников, с улыбкой и чувством собственного достоинства ответила: «We don`t have lugguge», вызвав ответную улыбку понимания служительницы аэропорта.

Значит, всё было не зря и поездка удалась.

Во всех смыслах…

Согласование времен (Глава 2)

Согласование времен (Глава 1)