С чего же начать. Пожалуй, с того, что до сего момента, я ни разу не был в Евросоюзе и решив для начала произвести короткую вылазку на 2 дня, выбрал для этого нашу соседку Suomi, при посредничестве турфирмы N.

Время – август 2005, Маршрут — Москва-Питер-Хельсики. Средство транспорта в таких поездках у N – автобусы Неоплан. Это от Питера, а до него я добирался на поезде, билеты на который по моей просьбе взяла всё та же туркомпания. Ненавижу поезда и просил самое дешёвое место на Р-200, во избежание утомительного 7-часового переезда. Год назад Р-200, в один конец стоил 900 рублей. Эконом-класс в нём, это кресла и салон в целом, как в самолёте. На этот раз, видимо, такие «дешевые» билетики все раскупили и подойдя к перрону в назначенный час, я узнал, что мой удел – «Невский Экспресс».

Ну не знаю, повезло ли мне или наоборот, только это был какой-то железнодорожный фетиш. По времени «Невский Экспресс» долетает до Северной Пальмиры так же как и «Красная Стрела», за 4 с небольшим часа, но сам он, по российским меркам, весь из себя в пух и прах, с виду не особо тянет на 200-240 км/час. Я был в замешательстве, когда искал свой вагон, всё ещё думая, что он из дешевых., ибо на каждом из оных, на табличке с номером вагона, красовалась аббревиатура – «I класс». Вагоны не имеют общую рассадку, в каждом купе, отделённом от прохода стеклянной дверью, схема западного образца — три сидячих места, столик, три сидячих места. Над креслами — по телевизору с наушниками, ведущими к каждому креслу. Всю дорогу крутили DVD-фильмы. В каждом конце вагона по два туалета. Какой-либо занят – на электронном табло загорается красный индикатор, взамен зелёного. Тамбуры соседствующих вагонов разделены проходом с раздвижными стеклянными дверьми на фотоэлементах. Таблички в тамбурах, говорят, что локомотив импортирован из Германии. За эту поездку в один конец я отдал 2200. Не знаю, не знаю, вроде и слегка свербит от этого, но с другой стороны приятно, что о тебе позаботились и не отправили ехать в каком-нибудь гадюшнике. Акклиматизация к европейскому сервису у меня началась прямо с Ленинградского вокзала, опять-же. Дорога пролетела настолько незаметно, что только солнышко провалилось куда-то за бесконечные русские леса, а ночь ещё не успела толком вступить в свои права, как поезд уже начал притормаживать. Но мы отвлеклись, что там у нас в Питере?

В Питере я перешел площадь, оказавшись у гостиницы Октябрьская и стал ждать своего автобуса. Позже подошли ещё люди и когда наконец вдали показалась двухэтажная громада Неоплана, все они как на раздаче продовольствия после цунами ринулись к краю тротуара. Обилие сумок навело меня на мысль, что еду я вместе с челноками. К счастью это было не так. Всё было хорошо, и дружный штурм первой двери автобуса, после чего водитель ласково сказал, что надо лезть, в ту, вторую дверь, которая в боку, и дружный штурм второй двери и наконец долгожданное успокоение, что мест хватило всем, за исключением одного нюанса. Один пронырливый мужичонка, всё время пытался подлизаться с дружеской беседой. Поинтересовавшись не курю ли я и получив отрицательный ответ, он спросил может ли он на моё имя провезти лишний блок сигарет через границу. Воодушевление подставиться не последовало и после этого его дружеская беседа куда-то испарилась, а я наблюдал, как потеряв ко мне всякий интерес, он уже обрабатывал кого-то другого.

Лайнер тронулся в половину первого ночи. Экскурсовод, обаятельная молоденькая Ксения, обещала прибыть на границу часа через три, четыре. Полтора – два часа на нашем КПП, полчаса-час на финском, ещё три-четыре часа и Хельсинки. Потушили свет и я кое-как пытался заставить себя заснуть. Большинство людей подремали на участке трассы Питер-Выборг, но по мере приближения к границам Европы, так как многие ехали, как я, в первый раз, дрёма сменилась возбуждением с нотками недосыпанной усталости и любопытством, выражавшемся во всматривании в окна на чёрную неосвещённую дорогу и лес, по её краям, изредка вспыхивавшую проносившимися машинами. Очень интересно было отметить проезд над Сайма-каналом. Судоходный канал начинается от берегов Финского залива, идёт по российской территории, пересекает границу и далее по финской, заканчиваясь в озере у Лапэенранты. Вы видели когда-нибудь иллюминацию на воде? Это множество бакенов, стоящих совершенно в разных местах водного полотна, лампочки на которых окрашены каждая в свой цвет и быстро перемигивающиеся, как реклама огромного бара, только величиной с реку. Тут я впервые почувствовал, что на дом (в широком смысле этого слова) это совсем уж не похоже.

Наконец последний заезд на автозаправку, за пока ещё дешевым русским бензином и последние мгновения перед неизвестностью, что ждала меня там, где другая вселенная. По обочинам потянулись вереницы грузовиков, ждущих досмотра. Заморосил дождик.

Наконец в половине четвёртого автобус остановил первый кордон. Сквозь пелену ненашутку разыгравшегося дождя и оранжевое марево придорожных прожекторов, я увидел шлагбаум и автостоянку. К нам в салон зашёл тепло укутанный солдат с автоматом на перевес и проверил наличие загранпаспортов. Потом мы ещё ехали до границы некоторое время, проехали небольшой лес, различные закусочные и мини-отели, заправки и мне казалось, что мы покидаем железный занавес. Удивительно, что по прошествии немалого времени с советских времён, граница по-прежнему остаётся за семью замками. Отрадно.

Однако вот оно. По левую от нас сторону пассажиры увидели явное доказательство, близости чего-то чуждого, на аптечном павильоне зелёным неоном мерцала вывеска: «Apteekki». И вот она, будоражащая туристов черта, очередь автомобилей, в конец которой мы встали, далее павильоны погран-перехода, шлагбаум и нейтральная полоса. Очередь прошли быстро, для автобусов у них отдельный проезд. Ксения ушла узнавать, как они нам сейчас разрешат пройти все формальности. Иногда требуют открывать каждый кармашек в сумках. Но в это раннее дождливое утро пограничники слишком сонны и ленивы, что бы проверять наши вещи и наш автобус на вывоз атомной бомбы и наркотиков. Нас пригласили в этот ангар, гордые девушки в форме проверили соответствие лиц на предмет схожести на фотографиях загранпаспортов и мы оказались за вертушкой. Вышли из помещения с другой стороны уже на нейтральную полосу, протяжённостью 2 километра.

По ходу движения, сразу за КПП, в метрах четырёхстах нас встретили огни магазина “Duty Free”. Если вы когда-нибудь поедите подобным образом, НИКОГДА не заходите в этот магазин. Сидите в салоне и пейте кофе. Не смотря на уговоры проводника или водителей, не смотря на чувство стадности – это когда все туристы ломанутся, имея лишние деньги. Вы опомнитесь, только после того как что-то купите и отойдёте от кассы, как это сделал я. “Duty Free” не мне вам объяснять это особый класс магазинов торгующих без налогов. А потому цены должны быть ниже если не в половину (как это в салонах самолётов Аэрофлота), а хотя бы на 30-40%. Но что же мы видим здесь? Цены в пересчёте с евро – просто разнузданно московские. Огорчённо зайдя в автобус, злясь на собственное безрассудство и глупость, я заметил того самого «спеца», который обрабатывал туристов ещё в Петербурге. Он преспокойно сидел и попивал ликёрчик, коим в последствии многих пытался угостить. Он и не думал выходить и поведал мне, что сие заведение рассчитано на тех лохов, кто едет в первый раз. Гордо красующийся слоган “Duty Free” – вовсе не обозначение класса этой лавки, а её название. С таким же успехом её можно было обозвать «Лавка-жизни» или каким-нибудь «Светлячком».

На нейтральной полосе нельзя снимать и желательно особо не болтать языком. При подъезде к финскому КПП, вы обязательно увидите столбы метров девяти выстой, на которых будут закреплены своеобразные продолговатые ящички. В начале я их принял за не горевшие дорожные светильники, но Ксения предупредила, что это финская «прослушка». Вывод: во избежании засвета финскими погранцами всей плёнки – не снимать. Во избежании снятия с рейса – не болтать лишнего. Вдруг вы гебэшник или зэкJ

Финны тоже были равнодушно-ленивы в это моросящее сумеречное утро, что бы проверять наш автобус не предмет ввоза наркотиков, поэтому просмотром на просвет шенгенских виз в наших загранпаспортах всё и ограничилось.

Первое что меня поразило по другую сторону границы – это провинция. И впечатления от неё получились даже сильнее чем от всего Хельсинки. Как и у многих моих попутчиков. Видимо, главным образом потому, что нас охватило чувство нереальности. Вроде это мы, но происходит всё не с нами. Как можно объяснить себе, что 2 километра нейтральной полосы разделяют десятилетия эволюции. Природа та же, фауна та же, облака те же, люди те же – со славянскими скулами, климат, земля – всё одинаковое, но сама энергетика времени и пространства другие. Всё это надуманно – возможно ворчите вы сейчас. Что-ж, это будет только моё мнение.

Во-первых, мне понравилась разметка на дорогах. Белую и жёлтую (что не характерно для России) краски явно не разводили и не жалели. Сельские автобусные остановки и места вокруг них, бросались в глаза своей ухоженностью и чистотой. Вообще отдельно надобно сказать о чистоте на дорогах и на улицах городов. Она впечатляет. Финну в голову не придёт бросать окурок на тротуар. А те мои соотечественники, которые хотели это сделать в Хельсинки, не обнаружив поблизости урны, начинали нервно оглядываться в поисках доказательств отсутствия полиции. Поистине среда обитания влияет. Но об этом позже.

Эффект нереальности происходящего продолжился видами ухоженных полей. Пшеница для этих мест видимо не подходила и мы решили, что это рож. Жёлтые всходы были будто подстрижены под машинку. Края между полями и лесом, аккуратно разделяли ровные дорожки. Границы будто по линейке вымерены. Эффект усилился когда автобус, ахнув, увидел стога сена стоявшие в вакуумной полиэтиленовой упаковке. А между тем моросил всё тот же дождик, стояла та же погода и совсем рассвело. По краям шоссе маленькие посёлки и отдельно стоящие коттеджики. Заборов не было. Их роль выполняли ровно постриженные кустарники. Много домиков было из дерева, покрашенных в красный цвет. Дорога пролегала почти параллельно с Финским заливом и некоторые заливы и бухточки доходили до трассы. Рассматривать этот образ жизни, где нет этих ненавистных простому народу вилл «а ля новые русские» и трёхметровых заборов с колючей проволокой, а есть простые и небольшие коттеджи с персональным причалом и лодочкой или катером, к которым с холма спускается деревянная лестница – было просто тоскливо. Почему? Не думаю, что бы такая жизнь была возможна в России. И опять везде чистота воды и воздуха, вылизанность дорожек и газонов, экологичная еда и т.д. и т.п.

Что ещё сказать о провинции? Перед многими домами, прямо на земле, с рядом стоящей машиной, установлены спутниковые антенны. При этом, как я уже говорил, палисадник от тротуара не отделяет ничего кроме кустиков. Попробовали вы установить такое оборудование на своём НЕ огороженном дачном участке. В мелькавших за окном пейзажах присутствовала целая куча камней. Огромные валуны 2-3 метров, иногда даже 7-и, остались здесь ещё со времён принёсшего их ледника. Интересно было, когда шоссе было буквально вырезано в скалах и тогда розовые, и бурые каменные стены, нависали над автобусом навевая мысли о сердитой скандинавской природе.

Мне, и возможно не только мне, интересны были и люди. Искренние глаза и «чистые», «открытые» лица. Вот чем мы, постоянно занятые борьбой за выживание, отличаемся от них. Для меня было открытием, то что финские девушки также очень красивы. Раньше я думал так только о славянках, ну максимум о западных славянках, типа полячек. Ан нет. Оказывается девушки Суоми тоже весьма не дурны. О чём я и поведал попутчикам, двум девушкам из Питера и одному москвичу. Они тоже согласились. Было что-то ещё, что не давало мне покоя. Что-то, что я понял уже на обратном пути. Мне показалось, что во взгляде финок отсутствовала надменность, как это является очевидной чертой у большинства москвичек.

Очень много женщин здесь ходит с колясками. Причём у множества семей не один и не два ребёнка. Рождаемость здесь несравнимо лучше, это факт. Постоянно встречаются мамаши с колясками или ведущие своих чад за руки. Причём везде. И в центре города и в парках и на причалах и в метро.

Очень много людей ходит в очках. Мне даже показалось – половина населения Финляндии. Очень много бородатых и/или усатых мужчин. Попадаются даже очень колоритные личности. Например на площади перед памятником Александру II, в Хельсинки, я видел высокого блондина лет шестидесяти с испаньёлкой, подкрученными усами на казацкий манер и длинными волосами, вьющимися до плеч из под одетого котелка. В руке он держал тросточку. Полная достоинства осанка и устремлённый вперёд взгляд орла. Комментарии и сравнения с нашим безликим и серым обществом оставляю за кадром. Да-с.

Ещё о людях. У меня сложилось мнение, что финны очень гостеприимный и дружелюбный народ. Факты: я разговаривал с ними только на английском, постоянно улыбаясь, искря глазамиJ и выражая спокойным мягким тембром голоса дружелюбиеJ Мне отвечали тем же. Как-то спросил завсегдатая в супермаркете где у них здесь кофе лежит, указатели все на финском, так он проявил такую трогательную и искреннюю заботу обо мне, что я задумался, не принял ли он меня за родственника.

Ещё один момент. В моих солнечных очках вылетел винтик. Спросив дорогу к ближайшей оптике у пекаря из кафетерия я попал к девушке работающей в этой «instrumentaary». Говорю так и так, вот беда, стекло вываливается, мне бы посрочней. Она кивает головой и через пять минут выходит и начинает объяснять, что винта такого калибра какой нужен мне у них не оказалось, и она поставила винт, который на микронную часть больше, но скорее всего это ненадолго. Я киваю и говорю, сколько я должен. Она недоумённо смотрит на меня и качает головой. Какие деньги – ведь это временная замена. Я начинаю уговаривать, как же так, вы работали, вы трудились, сколько? Она ни в какую, — ведь болт другой ширины! В конце концов, я дал чаевые. Да дома в этой ситуации с меня бы за каждый чих денег содрали.

Ещё факты: Две девушки из нашей группы ходили на танцы. Зажигали по всем клубам до утра. Имели оглушительный успех. Говорили на английском, но как только представлялись липнувшим ухажёрам, что из России – донжуаны менялись в лице, оно у них каменело и отходили. Им соответственно финны не понравились и девки сочли их неприветливыми и холодными. Вот такие пироги.

Кстати о пирогах. Поговорим немного о такой важной составляющей, для меня кота, части жизни – о еде.

Еда здесь дорогая. Но. Любые виды продуктов настолько качественны, что право, не хочется жалеть никаких денег. Возвращаясь к нашему «спецу»-фарцовщику, который явно что-то вёз через границу, о котором я не раз говорил, надо отметить прелюбопытный разговор, состоявшийся ещё на русской территории. Дегустируя ликёрчик, он предложил мне купить обычную стандартную банку кофе «Nescafe Gold» здесь у финнов. По его словам, попробовав раз, я не захочу боле пить кофе, который продают в России. Мол, этикетка та же, форма банки та же, а начинка имеете разницу как небо и земля. Тогда ему не поверил никто. Мол, бред пьяного брехуна. И зря. Он оказался прав на 200%. Я купил банку из интереса и наличия лишних денег. И честно признаюсь вам, я больше видеть не хочу импортированный нам кофе с его уродливым вкусом! Оказались правы те, кто с параноидальными воплями и детско-юношеским максимализмом уверял, что весь импорт – «подделка», что на западных фабриках, на все виды товаров, идущих к нам открыты специальные линии, только для России. По крайней мере, что касается гастрономии. Финский кофе имел сильный пряный аромат, крепость и вкус, который трудно забыть. Надеюсь, вам то же доведётся попробовать подобное, друзья мои. Вообще любая еда здесь была не столько свежа, сколько экологична. Без консервантов, добавок и эмульгаторов. То есть если написано на этикетке, то будьте уверены, так оно и есть.

Существенно и довольно недорого, в Хельсинки, мы пообедали к «Кафе Эспланада» на одноимённом бульваре, если идти от рыночной площади и причалов то оно располагается по правой стороне. Мы увидели группу немцев, известных любителей сэкономить, конец очереди выглядывал на тротуар. Внутри был шведский стол, а у кассы разливали уху. Меня как любителя русской кухни, борщей, супов и щей, только этим и заманишь. Особенно на обедJ Суп был рыбный. Подобного я тоже нигде не пробовал. Город – морской порт и вся свежая рыба тут же поступает в рестораны. Большую роль играет и качество воды, в которой пища готовится. После наших охов и ахов во славу хельсинской ухи, мой сотрапезник твёрдо пообещал себе сюда ещё раз вернуться. И это после тарелки первого! Вообразите себе какое же оно должно было быть! Если будете в Хельсинки, обязательно пойдите покушать в кафе Эспланада на бульваре Эспланада, по местам нашего чревоугодия. Даю слово, не пожалеете. Весь обед, который еле уместился на нашем столике — обошелся нам по €12.80 с носа.

Хельсинки показался нам довольно спокойным местом. Умиротворение и неторопливость царствуют на улицах. В городской черте проживает около 700.000 человек, в зоне «большого Хельсинки», включающего столицу, Споо, Каунайнен и Вантаа – более полутора миллионов. Всего две ветки метро. €2 за проезд на час. Билетерш нет. Стоят автоматы. Жёлтые для продажи билетов, зелёные для размена монет. Кое-как нашли англоязычное меню, в итоге промучившись минут 20, из зелёного почему-то вылез билет, а жёлтый разменял деньги.

На рыночной площади продают всякую снедь и сувениры. Ни одного(!) кавказского лица, что для нас москвичей очень удивительно. Все белые, за исключением некоторых светлокожих продавцов, но с явно арабскими чертами лица. Глаза такие же искренние, лица доброжелательные и «цивилизованная» манера держаться. Удивила картошка, очень мелкая и белая, лежащая в лотках и продающаяся почему-то в литрах, а не килограммах.

Видел две антикитайские демонстрации в двух разных районах. На первой, китайцы забрались в клетки, инсценировали кровоподтёки и вообще вошли в тему политзаключённых, а другие с плетьми выполняли роль злобных надзирателей и дурили головы беспечно гуляющим по бульвару финнам. Другая демонстрация шла колонной, в которой подавляющее число были белыми, видимо финские активисты. Процессия сопровождалась автомобилями местной Poliisi. (Добавлю, что к Басаеву и его головорезам у финнов, под влиянием всем известных общин, сложилось благоприятное отношение.)

Зашёл из любопытства на железнодорожный вокзал, куда приходят поезда из Питера и Москвы. Здание встретило сверкающим полом и совершенно для нас не привычным отсутствием неприличных запахов бомжатины и отходов жизнедеятельности человека. А пахло напротив – шоколадом. Поезда двух видов. Экспрессы и двухэтажные красные локомотивы.

На счёт запахов. Пожалуй, самое сильное впечатление от Хельсинки. Гуляя по финской столице я долго не мог понять в чём же дело, было что-то ещё в этом городе, то что преследовало меня везде и всюду. В городе нереально (по крайней мере для меня – среднестатистического москвича) свежий воздух. На перекрёстках, если и скапливались машины, привычных выхлопов не ощущалось. То есть я хочу сказать, что вот автомобили-иномарки те же, но бензин настолько экологичный, что присутствие машины отмечалось только визуально. А ведь всё дело в том, что продавая те же Мерсы или Ситроены у нас, компании акклиматизируют автомобильные моторы под наш не очищенный бензин, ставя немножко другой двигатель. В итоге – превалирующее загрязнение окружающей среды. Здесь такого нет. Какой же запах характеризует Хельсинки? Друзья мои, вы можете мне не поверить, но у всей нашей группы сложилось единодушное мнение. Хельсинки пахнет кофе, шоколадом и французскими духами.

Понемногу начал интегрироваться в общество. При переходе через дорогу, стою на светофоре, даже если машин нет. Спутник признал, что ему очень захотелось так жить всегда, по правилам, и он даже получал бы от этого удовольствие. Я с ним согласен.

Остановился в гостинице «Еврохостел». Самый экономичный и простой отель Хельсинки. €45 – место в двухместном. €60 – и живешь в этом же двухместном – один. Из обстановки: 2 кровати, стол, стулья и шкаф. Ожидал худшего. Думал, в этой молодёжной общаге, будут какие-нибудь нигерийцы, бедлам в общей уборной и на кухне. Оказалось довольно милое местечко, с виду типа нашей стандартной пятиэтажки из серого кирпича, но внутри и лифты, и замки дверей на пластиковых картах и столовая весьма «цивильны». Молодёжи не так много, очень много прижимистых немцев и вообще среднего класса со всей Европы. Надо бы мне запоздало сказать, что моя поездка по времени совпала с проведением международного чемпионата по атлетике. Бар за столовой всё время оккупировали немецкие старпёры, пили пиво, громко и вызывающе гыкали и смотрели телевизор, подвешенный у потолка. Испанцы, севшие за соседний столик, когда я завтракал (состоящий из шведского стола, который входил в стоимость) очень удивились, увидев в буклете о Еврохостеле, стоящем в стакане на каждом столике, в ряду других европейских языков и перевод на русский. Кстати куча буклетов на русском валялось и в каждом номере. А на счёт шведского завтрака, я не увидев для себя ничего привычного, не смог придумать ничего лучше как взять корку хлеба, кубик масла, шарики брынзы и салями. Ну в самом деле, что значит на завтрак например горячие запечёные пимидоры или спагетти с соусом и какая-то красная трава? Быстро всё съев, я поднялся и вышел, чем очень удивил местную европейскую братию, привыкших видеть, что русские на оплаченный завтрак набирают себе пол-столовой и потом сидят часами, медленно пережевывая пищу.

Приятные впечатления об этом дешёвом отеле дополнило и то, что разместившись на месте и горя желанием поскорее умыться, я обнаружил чистые душевые кабины. Пол из мелкого бордового кафеля, на который войти в кроссовках сначала я постеснялся, сверкающая сантехника, большое зеркало. В каждой кабинке присутствовал шампунь. Поток воды, экономными финнами, выключался через каждые полминуты, несмотря на то, что Финляндия считается страной тысячи озёр. Мне приходилось каждый раз нажимать на кнопку между краников.

Вообще район, где располагался Еврохостел, оказался островом в центральном округе. Окружённый складами, стройкой, портом и жилыми домами начала века, в бюргерском стиле. До центра рукой подать или минут 5-7 пешком. Рядом проходит линия трамвая. Есть маршрут «Т3», который ходит по кругу и сев на остановке, можно через час на оной же и выйти. Порт состоит из нескольких гаваней. Центральная, та что доходит до рыночной площади и президентского дворца, облеплена множеством терминалов. С одной стороны швартуются всем известные бело-голубые паромы Силья-Лайн, с другой её менее комфортабельный и более дешёвый конкурент, бело-красные Викинг-Лайн. Финны, кстати, всем известные корабелы. И весьма удивительно, что наша, такая маленькая, северная соседка – Финляндия, обогнала в рейтинге самых конкурентоспособных экономик мира США и стоит на первом месте.

На последок, хочу отметить одну интересную перемену произошедшую с нашим водителем. Находясь в Хельсинки он являл собой образец корректности и соблюдения правил дорожного движения на дорогах. Всегда притормаживал на зебре, в местах где отсутствовал светофор, пропускал пешеходов. С большим терпением и аккуратно на узких улочках трогался и останавливался, толерантно находил общий язык и понимал соседних водителей, на стоянках вставал в ровно отведённом для этого месте, а на автострадах соблюдал знаки ограничения скорости. Но как только мы пересекли границу и оказались на российской территории водилу будто подменили. Разогнав автобус, так что второй этаж начало качать как маятник, наш Грицько-Шумахер стал так подрезать автомобили, что однажды мы чуть не врезались во впереди идущий пикап. От резких торможений – пассажиры сжались и постепенно притихли, почувствовав себя дома. Все правила и знаки вдруг исчезли. Появился только один большой и гнетущий вопрос. Почему.

Наверное, это мы никогда не узнаем. Также как не узнаем, почему атрибут водителей их сверкающих евролайнеров непременно пиджак и галстук, а наших, скачущих на отработавших свой срок «помойках», хмурая, небритая и в некоторых случаях бухая рожа.

Простите за неровность и ошибки стиля, и нескучных вам отпусков, дорогие мои.