Про Рим сложно писать, как сложно писать про любое место со столь богатой историей и культурой. А уж «Вечный город» в этом отношении, если не «самый-самый», то уж непременно «один из». Где-то встречал, что именно здесь самая большая в мире концентрация на единицу площади всякого рода древностей, исторических памятников и шедевров различного вида искусств. Сложно писать потому что невозможно объять необъятное и уместить в рамки одного рассказа всё-всё-всё, чему посвящены многие тысячи, если не миллионы томов, написанных о Риме в разное время; написанных часто гениальными людьми, знакомыми с «предметом» гораздо лучше тебя — так что сказать что-то новое или сказать лучше чем это было сказано до тебя — весьма затруднительно. Обычно в таких сложных случаях я предлагаю своим читателям некоторую «прогулку по городу», один взгляд на город, субъективный, но, надеюсь, интересный кому-то ещё кроме меня. Однако здесь я просто теряюсь — Рим велик (во всех смыслах этого слова) и многогранен.

Очень многие туристы вслед за героем Н.В. Гоголя пытаются выделить исторические слои «Вечного города»: «мир древний, шевелившийся из-под темного архитрава, могучий средний век, положивший везде следы художников-исполинов и великолепной щедрости пап, и, наконец, прилепившийся к ним новый век с толпящимся новым народонаселением», восхищаясь «чудному их слиянию»; поражаются неожиданностям, которые встречают путешественника в Риме: «он отправлялся отыскивать всякий день новых и новых чудес и останавливался невольно, когда вдруг среди ничтожного переулка возносился пред ним дворец, дышавший строгим, сумрачным величием. Из темного травертина были сложены его тяжелые, несокрушимые стены, вершину венчал великолепно набранный колоссальный карниз, мраморными брусьями обложена была большая дверь, и окна глядели величаво, обремененные роскошным архитектурным убранством; или как вдруг нежданно вместе с небольшой площадью выглядывал картинный фонтан, обрызгивавший себя самого и свои обезображенные мхом гранитные ступени; как темная грязная улица оканчивалась нежданно играющей архитектурной декорацией Бернини, или летящим кверху обелиском, или церковью и монастырской стеною, вспыхивавшими блеском солнца на темно-лазурном небе, с черными, как уголь, кипарисами.»

Организованным, склонным к планированию всего и вся путешественникам следует сразу настроиться на определенную волну и составить план, исходя из выбранной тематики — вариантов «тематических маршрутов» можно придумать великое множество и весьма достойные примеры есть почти в любом хорошем путеводителе. Можно один день посвятить античному Риму; второй — фонтанам, обелискам, памятникам и просто красивым скульптурам; на третий день отправиться в «паломничество по святым местам»; на четвертый посетить галерею Боргезе и отдохнуть в окружающем галерею красивейшем парке… А может быть Вы изберете в качестве путеводителя книгу Дэна Брауна «Ангелы и демоны» или старый добрый фильм «Римские каникулы»…

Впрочем, «Римские каникулы» — это скорее ближе ко второму варианту знакомства с городом — отдаться своим ощущениям и позволить городу самому вести тебя, показываться с тех сторон, с которых он сочтет нужным — «поговорить» с ним. Я уже несколько раз прибегал к такому вот способу — не определяя заранее какого-то маршрута, просто идти туда, куда кажется правильным и уместным именно в этот момент. Идти, меняя темп: с прогулочного переходя на быстрый шаг, а потом вдруг резко остановиться и долго смотреть на что-либо, присев на лавочку, бордюр или ступеньки — потому что именно это сейчас видится самым важным – а спустя некоторое время, вновь углубиться в лабиринт старинных улочек. Состояние, которое так кратко и так метко описывается известным латинским изречением, родившимся как раз здесь, в Риме — Carpe Diem. По заранее проложенному маршруту можно увидеть город, познакомиться с ним. Однако чтобы подружиться — нужно открыть для него свою душу, позволить городу самому задавать маршрут.

Еще Петроний в «Сатириконе» говорит о насквозь пронизанном мифологией Риме: «Места наши до того переполнены бессмертными, что здесь легче на бога наткнуться, чем на человека». Петр Вайль в «Гении места» добавляет: “Это относится и к нынешним дням — только теперь речь о поэтах, бессмертных богах литературы». Добавлю и я: не только о поэтах, но также и о художниках, скульпторах, архитекторах, литераторах, композиторах… Многим знакомы такие неразрывно связываемые с Римом имена как Микеланджело, Рафаэль, Леонардо Да Винчи, Караваджо. Кто-то наверняка вспомнит постоянно соревновавшуюся между собой парочку скульпторов-гениев: Джованни Лоренцо Бернини и Франческо Борромини — друг друга они сильно недолюбливали, зато оставили после себя в Риме огромное количество шедевров, которые и по сей день украшают город, его музеи и соборы. Здесь также в разное время «засветились» Берлиоз, Бизе, Дебюсси. А еще Николай Васильевич Гоголь и Ганс Христиан Андерсен. Все они некоторое время жили и творили в «Вечном городе». Читая, например «Мертвые души», вряд ли задумываешься, что писались они здесь, на третьем этаже, дверь 126 по via Sistina, совсем рядом с площадью Испании. Список гениев, на творчество которых Рим оказал существенное влияние и которые в свою очередь обогатили своими шедеврами Вечный город, на самом деле можно продолжать почти до бесконечности.

Небольшое отступление «практического» плана. Наверное, кто-то обратил внимание на необычный адрес в предыдущем абзаце: «дверь 126 по via Sistina». Я намеренно не написал «дом», хотя это было бы красиво и не нарушало бы стройности текста. К слову сказать, многие авторы путеводителей, не сильно задумываясь, так и пишут — «дом». Однако, как показывает практика, люди, привыкшие, что у улиц есть «четная» и «нечетная» сторона, а номер, следующий после названия улицы – это именно дом, сталкиваются с некоторыми трудностями, когда потом по такому вот описанию реально захотят найти место, где появились на свет «Мертвые души». Дело в том, что в Риме принята несколько непривычная нам система адресов – нумеруется не дом, а по-отдельности каждый вход. Причем нумерация идет сначала по одной стороне улицы, потом на другом конце номера «разворачиваются» — и «возвращаются» к началу улицы уже по другой стороне. Упомянутая via Sistina идет от площади Барберини к церкви San Trinita dei Monti, что возвышается над площадью Испании. Так вот первая и последняя «двери» находятся рядом с площадью Барберини, а примерно середина нумерации приходится ровно на то место, откуда открывается шикарный вид сверху на Испанскую лестницу. Пока же Вы идете вдоль улицы, Вы с удивлением будете замечать, что по одной стороне номера увеличиваются, а по другой – уменьшаются. Осталось только чуть-чуть разочаровать поклонников Николая Васильевича: квартира, в которой он некогда жил, находится в частном владении и никакого музея по означенному адресу Вы, к сожалению, не найдете – есть только мемориальная табличка с портретом классика нашей литературы и надписью по-русски и по-итальянски, а внизу – кафе, названное в его честь.

Разобравшись немного с местной системой адресов (теперь уж точно не заблудимся), вернемся к нашей прогулке по «Вечному городу». Здесь как нигде больше ощущаешь недостаточность своих познаний — в истории и мифологии, в архитектуре и живописи, в литературе и музыке… Как пишет Максимилиан Волошин, «нигде так ясно не кричат камни под ногами. Только кричат они не “аминь!“, а “учись!“» Петр Вайль замечает: «Рим — мир: палиндром не случаен». И пусть палиндромом эта фраза является лишь в русском языке — не столь важно, будем считать это достоинством нашего языка, позволяющем столь лаконичным образом раскрыть величие и значимость данного места на земном шаре. Целый мир, который видел на своем веку не одну цивилизацию.

Нужно только прислушаться — и Вы непременно услышите, как маршировали легионы, ведомые на битву (или просто на парад) великими цезарями — маршировали вот по этой самой мостовой, на которой сейчас стоят Ваши ноги. А может быть слух поймает гул толпы, собравшейся в Колизее посмотреть на захватывающий бой гладиаторов? Или, возможно, последние в жизни слова их самих: «Идущие на смерть, приветствуют тебя, Цезарь». Сможете ли услышать тихие шаги первых христиан, прячущихся в катакомбах близ Аппиевой дороги от гонений императора? Проникнитесь ли первыми проповедями апостола Петра? Многие последователи учения, ставшего ныне самой распространенной религией на Земле, приняли мученическую смерть на аренах древнего Рима; многие достойные люди спустя века приняли в этом же городе мученическую смерть уже от рук самой Святой Церкви. Прогуливаясь по любимой нынче туристами Campo De Fiori, вспомните, что именно здесь на костре прервалась жизнь Джордано Бруно. Памятник ученому и философу посреди площади выглядит довольно мрачно и даже пугающе — особенно вечером. Но это совершенно не мешает романтически настроенным парочкам, сидящим за столиками уличных кафе.

А вот прекрасные фонтаны, украшающие городские площади и являющиеся сейчас такой же туристической «визитной карточкой» Рима как Колизей или собор св. Петра. Фонтаны возводились лучшими скульпторами по заказу Святого Престола или представителей богатых родов. Говорят, что Папа Иннокентий X был настолько увлечен своим проектом преображения облика Рима, что народ «за глаза» называл его не понтификом, а «фонтификом». Введение же дополнительных налогов с целью сбора средств для возведения очередного архитектурного шедевра на площади Навона вызвало ответную реакцию горожан в виде язвительного слогана «Pane, pane, non fontane!» («Хлеба, хлеба, не фонтанов!»). Однако благодаря тому, что в те времена были люди, думы которых были обращены не только к хлебу, но и к прекрасному, мы сейчас, прогуливаясь по Риму, имеем возможность наслаждаться шедеврами из белоснежного мрамора и струями воды, сплетающимися в причудливые узоры. Ну и, конечно, бросить монетку в самый популярный у туристов фонтан — фонтан Треви. Как и всегда в подобных случаях, есть свои ритуалы и верования монетку полагается кидать, стоя к фонтану спиной, правой рукой через левое плечо. Одна монетка обещает возвращение в «Вечный город», вторая — дружбу с итальянцем, третья (только для девушек) — скорое замужество. Как это часто бывает, в фонтан рекомендуют бросать евро-монеты, ибо собранная таким образом сумма идет на благотворительные цели — говорят, что ежедневно из фонтана достают около 1500 евро.

Храмы Рима – еще одна совершенно отдельная прогулка, которой по-хорошему стоит посвятить как минимум один целый день. Каждый храм уникален, очень многие церкви интересны далеко не только религиозным людям, но и просто ценителям прекрасного. Помимо великолепной отделки и росписей, во многих из них хранятся шедевры скульптуры и живописи, выполненные известными мастерами – Микеланджело, Бернини, Караваджо…

Начинать знакомство конечно, стоит с собора св. Петра в Ватикане, самого главного храма христианского мира, самого грандиозного и впечатляющего, до недавних пор – и самого большого. Экскурсоводы, впрочем, и до сих пор утверждают, что собор св. Петра – самый большой, однако упорная статистика говорит, что на данный момент самый большой в мире храм — это базилика Нотр Дам де ла Пэ, общей площадью 30 000 квадратных метров, строительство которой завершилось в 1989 году. А чтобы посмотреть на сие грандиозное строение, придется поехать в… столицу Кот-д»»Ивуара город Ямусукро. Впрочем не надейтесь увидеть там что-то уникальное — строилась Нотр Дам де ла Пэ по образу и подобию собора св. Петра, а из-за не очень удачно спроектированного внутреннего пространства, сия базилика вмещает не более 18000 верующих, в то время как собор св.Петра – в 3 раза больше. Так что лучше более подробно познакомиться с оригиналом. Поклонившись могиле апостола Петра, подробно рассмотрев надгробия понтификов и потрясающую роспись, а также — через мощное пуленепробиваемое стекло — скульптурную композицию «Оплакаивание Христа» — прекрасную работу тогда еще всего лишь 24-летнего Микеланджело, можно выполнить традиционные «ритуалы» — прикоснуться к ноге статуи святого Петра, а также к крайней правой, всегда закрытой (а точнее даже наполовину замурованной до следующего «юбилейного года») двери собора, а потом спуститься в катакомбы под собором, где похоронены первые христианские мученики и многие высокопоставленные служители церкви. Говорят, что в старину странники и паломники только на знакомство с этим храмом тратили неделю. Это и неудивительно, ибо помимо чисто художественного восприятия не стоит забывать также и про религиозную составляющую. А выйдя из собора, не торопитесь сразу бежать к следующей достопримечательности — собор снаружи не менее прекрасен, чем изнутри, да и площадь св. Петра заслуживает внимания.

Какой храм следует посетить следующим? Все зависит от чувств, которые Вас ведут. Глубоко верующие (вне зависимости от конфессии, ибо речь идет о святынях, равно признаваемых как католиками, так и православными, про протестантов не уверен — поэтому категорично утверждать не буду) наверняка направят свои стопы к церкви Сан-Лоренцо-ин-Палатио-ад-Санкта-Санкторум — творение архитектора Доменико Фонтане, куда из Палестины была перенесена «Святая лестница» — та, по которой Иисус Христос поднимался к Понтию Пилату. Лестница состоит из 28 ступеней и подниматься по ней полагается исключительно на коленях, зачитывая на каждой ступени по молитве и прикладываясь губами к стеклянным окошечкам, проделанным в тех местах, где на мрамор падала кровь Христа. Лестница ведет капелле «Святая святых», где можно увидеть ряд священных реликвий, включая нерукотворную икону Спасителя. Церковь Santa Croce in Gerusalemme: здесь хранятся привезенные императрицей Еленой из Иерусалима три куска Святого креста, на котором был распят Иисус, две колючки из его тернового венца, один из гвоздей, коими он был прибит к кресту, а также палец апостола Фомы, которым он по преданию «проверял», что Учитель действительно воскрес из мертвых. Наконец в церкви San Pietro in Vincoli хранятся вериги — цепи, которыми был скован апостол Петр в Марметинской тюрьме и которые чудесным образом снял с него ангел, освободив из заточения.

Влюбленным непременно стоит посетить церковь Санта-Мария-ин-Космедин. Перед входом в церковь нужно поклясться своей «половинке» в вечной любви, вложив руку в «Уста истины», а потом торжественно поставить свечки перед черепом святого Валентина.

Ценители древностей (да и не только они) наверняка захотят посетить Пантеон — самый хорошо сохранившийся античный храм, построенный некогда как «храм всех богов», позже сделанный христианским и освященный «в честь Мадонны и Всех Мучеников» Говорят, что для торжественного освящения храма папа Бонифаций IV повелел привезти сюда из катакомб 28 подвод с останками мучеников, которые были захоронены под алтарем. Во время церемонии римляне увидели «дьяволов», вылетающих через отверстие в куполе. Кто знает, может быть это были вовсе даже не «дьяволы», а «старые боги», у которых отняли храм.

Свое «святое место» в Риме есть даже у… душевнобольных и алкоголиков. Им стоит посетить базилику святых Алесио и Бонифатия на Авентинском холме. Здесь же можно поставить свечки и помолиться за близких и родственников, страдающих сими недугами. Божий человек Алесио (или Алексий) считается святым покровителем ордена Алексиан (Целлитов), возникшего в начале XIV века на территории современной Бельгии во времена тяжелых эпидемий чумы. Братья ордена опекали больных и осужденных на смерть. Особое внимание они уделяли душевнобольным. Святой мученик Бонифатий — единственный христианский святой покровитель страдающих алкоголизмом. Почему именно он, не знаю. Оба святых относятся к еще неразделенной церкви и поэтому равно почитаются как католиками, так и православными. Помимо всего, данная базилика является одним из самых популярных среди римлян «дворцов бракосочетания». Регулярные мессы здесь не проводятся, зато на венчания нужно занимать очередь сильно заранее. Говорят, что о венчании на Авентинском холме итальянцы (и особенно итальянки) готовы рассказывать постоянно и с восторгом — даже если ныне уже находятся в разводе.

Ну а в заключении небольшой экскурсии по храмам Рима скажу, что ценители прекрасного могут просто заходить во все храмы подряд — каждый великолепен.

Тибр… Закованный в высокие каменные берега и мутный после трехнедельных дождей, он чем-то напомнил мне Москву-реку. Две набережные. Верхняя — самая обычная: высокие толстые каменные бортики, где раскладывают свой товар уличные торговцы и на которые удобно поставить фотокамеру, если Вы хотите сделать красивые вечерние снимки. Кстати один из самых популярных товаров у местных торговцев — маленькие штативы для фото и видеотехники. Как только они увидят у Вас в руках или на шее фотокамеру, тут же начинают наперебой предлагать купить у них данный аксессуар, столь необходимый для вечерней съемки. Найдется любой – от совсем малюсеньких для небольших «мыльниц» до малогабаритных, но все-таки серьезных штативов, способных выдержать полноценную «зеркалку». А снимать на набережной Тибра есть что! Причем вечером – гораздо красивее, чем днем. Подсветка мостов, уличные огни, отражающиеся в водной глади. Вереница зажженных фар движущихся по набережной автомобилей. И, наконец, две главные доминанты набережной – замок святого Ангела с одноименным мостом и потрясающий вид на собор св. Петра.

Нижняя набережная. Говорят, что летом тут раскрываются шатры уличных кафе, любимых туристами и студентами, а еще тут здесь расположены пристани прогулочных корабликов. Герои «Римских каникул» даже ходили на танцы, проводимые на пришвартованной к берегу барже. Впрочем, во время нашего посещения нижняя набережная была… затоплена. Видимо, сказались трехнедельные дожди, благодаря которым уровень воды в Тибре существенно поднялся.

Мы были в Риме в декабре, перед Рождеством. В отличие от Австрии, Германии или Чехии, Рождество в Италии более спокойное, более семейное. И более религиозное. Традиция красочно украшать улицы в это время до Италии добирается только сейчас. Говорят, что даже елку на площади св. Петра стали ставить только при прошлом Папе Римском — Иоанне Павле II. Вообще для нашего взгляда довольно странно видеть наряженную елку, когда на улице +15 — +18 и, конечно же никакого снега нет и в помине. Итальянцы, видимо, тоже долгое время так думали, но все-таки поддались общеевропейской традиции. Местные же рождественские традиции связаны скорее с почитанием Девы Марии и младенца Иисуса. Поэтому в каждой церкви и в каждом доме обязательно устанавливается композиция, иллюстрирующая сцену поклонения волхвов. Эта традиция для итальянцев — столь же священна и нерушима, как для нас — поставить и украсить на Новый год елку. У нас на новогодних/рождественских ярмарках принято покупать елочные игрушки, гирлянды, свечи, бенгальские огни, хлопушки, петарды и прочую пиротехнику. Если же Вы попадете в декабре на площадь Навона, то среди палаток с традиционными для нас новогодними атрибутами увидите также огромный выбор компонентов «конструктора», при помощи которых каждый сможет воссоздать у себя дома (на столике или на подоконнике, например) свою собственную композицию, изображающую приход волхвов, желающих поклониться младенцу Иисусу — вот ясли, вот фигурки волхвов, вот Мария и Иосиф, а вот и сам Иисус. Ну и всякие второстепенные персонажи, дополняющие картину — животные, кустики, трава и т.д. И еще один непременный атрибут предрождественского Рима — это жареные каштаны, которые приготавливают на огромных металлических противнях прямо на улице и насыпают в конусообразные кулечки из грубой бумаги.

Гуляешь по вечернему Риму, любуешься фонтанами, где мощные струи воды, причудливо сплетаясь, омывают мраморные скульптуры, а свет прожекторов ненавязчиво подчеркивает застывшее в камне величие, жуешь жареные каштаны, вдыхая чуть подкопченый аромат… Останавливаешься около сувенирного прилавка, где среди прочего взгляд выхватывает небольшую мраморную табличку, на которой выбита надпись «Carpe Diem»…