Оглавление 2й части.

Глава 2. Квартира-музей Анны Ахматовой.

Глава 3. Ночное конфетти.

Глава 4. Каменный остров.

Глава 5. Русский музей.

Глава 6. Михайловский сад и храм Спаса-на-Крови.

Глава 7. Исаакиевский собор.

Глава 2. Квартира-музей Анны Ахматовой.

Я не могу про себя сказать, что являюсь особенной поклонницей Анны Ахматовой. Лучше уж признаться сразу. Скорее и вернее её сына – известнейшего историка Льва Николаевича Гумилёва. Поэтом, имея редкую возможность свободно гулять по Питеру, понимаю, что не зайти в Фонтанный дом на Набережной реки Фонтанки, 34 – не могу. Нырнула в какую-то питерскую подворотню и очутилась в импозантном просторном зелёном скверике. По указателю поняла, в какой из внутренних стен дома обитала Ахматова. Здесь она жила в 18-20гг. (северный флигель), а с 20-52гг. (южном), где сейчас располагается её музей (www.akhmatova.spb.ru).

Билеты покупаю в отдельном флигеле, а дальше входишь собственно в сам дом. Парадное, коридор, лестница, подъём, дверь в квартиру. Полное ощущение того, что пришёл в гости к знакомому питерцу. Предлагают взять аудиогид, но я их не люблю, они меня отвлекают, мешают прислушиваться к собственным ощущениям. К тому же, всё о чём вещают вам наушники представлено в виде заламинированного текста на подоконнике в каждой комнате. Квартира достаточно большая, такая квадратная буква «о». Вы ходите по длинному коридору и заглядываете или заходите в комнаты.

Анна Андреевна Ахматова была сложным человеком, интересной женщиной, гениальной поэтессой. Но не матерью…. Любовный треугольник Маяковского представляет собой примитивную геометрическую фигуру по сравнению с бурной жизнью Ахматовой. Она сама о себе писала: «Чужих мужей вернейшая подруга, и многих безутешная вдова».

Первый её муж – Николай Степанович Гумилёв. Поэт. Офицер. Расстрелян.

Единственный сын от этого брака – Лев, Лёвушка.

Знаете, как-то рука не поворачивается, зная трагические события жизни этой женщины, писать о ней не дай бог, осуждающе или обвиняюще. Я постараюсь писать сухо и убрать эмоции. Только факты.

Лёвушка жил в семье отца в городе Бежецк Тверской области. Там его обожали. Сестра отца хотела его усыновить: «Все и так считают Леву её родным сыном». Сам Гумилев боготворил сына, и это чувство было взаимным. Даже на фронте он писал любимому мальчику стихи. У Ахматовой таких посвящений 1 или 2.

Второй муж – Николай Николаевич Пунин. Профессор. Искусствовед. Не вернулся из лагеря.

В квартире на Фонтанке жили 5 человек – Пунин, его бывшая жена Анна, их дочь Ирина, Ахматова и её сын Лева (ему было 22 года и он приехал к матери из Бежецка). Пунин юношу – терпеть не мог.

«Что же ты хочешь, Аня, мне не прокормить весь город!»

«Масло только для Иры!».

Так что это он с одной стороны «искусствовед», а с другой рисуется пигмейский моральный облик.

А Лева не мог уйти. Куда? Он, действительно, был нищий мальчик в незнакомом городе. Он приехал поступать в ЛГУ. Потом всё-таки переехал к товарищу, но обедать приходил к матери. Ахматова всех предупреждала: «Лева скоро уйдёт». Он поступил в Университет, но в 38г. первый раз попадаёт в лагерь. У него будет краткое освобождение, а потом второй срок. Главное при этом, его обида на мать.

Во-первых, она ему писала не то, чтобы редко, а очень редко. И очень мало – всего по несколько строк. «Мама мне пишет так, как будто я отдыхаю в Ялте. Очень уж она жалеет себя и совсем не бережет меня. Когда-то я, с крепким здоровьем, это выносил. Но, наконец, сломался именно от этого» (из письма другу из лагерной больницы во второй ссылке).

Не подумайте, что этот достойнейший человек несправедливо разнылся на маму. Это его единственный «крик души». Скорее наоборот. Сама Ахматова просила пожалеть её: «Я очень печальна, и у меня смутно на сердце. Пожалей хоть ты меня?» (письмо Ахматовой в лагерь на лесоповал к сыну).

Где же элементарное чувство меры? Где такт?

Кстати, именно в лагере Гумилёв продумал и придумал свою теорию пассионарности и этногенеза, т.е. родился как учёный.

Анну Ахматову нельзя осуждать. Природа подарила ей и поэтический дар, и «антипедагогический». Если использовать андерсеновскую аналогию со Снежной Королевой – в сердце у неё застрял кусочек льда.

Чуковский пишет так: «Мне стало страшно жаль эту трудноживущую женщину. Она как-то сосредоточилась на себе, на своей славе – и еле живёт другим».

Литературоведы, любящие её поэзию, называют ахматовский стиль общения – «гармоничная величавость», а некоторые современники говорят, что она «давила на собеседников, вызывая у них робость, страх, трепет, оцепенение, в общем, создавая «монархический образ».

Сам же благороднейший и никогда ни на что не жалующийся Лев Гумилёв всегда просил маму оставить имидж императрицы. Самое смешное, ещё маленьким мальчиком он ей сказал: «Мама, не королевствуй».

Когда Гумилёв вернулся из многолетней ссылки — «Голгофы», как он её называл, то он всего лишь деликатно спросил у матери: «А в чём выражались твои хлопоты?». А в дневнике написал так: «Когда я вернулся из Омского лагеря, я спросил, почему она не подала заявления?» (на освобождение, его неустанно подавали друзья)… «Она думала, что если она страдает, то ей должны пойти навстречу».

В комнате, где жила Анна Ахматова меня просто сдавило. Здесь всё пропитано обидами, страданием, блокадным голодом. Сам музей оставил у меня двойственное ощущение, конечно, прикоснуться поближе к творчеству и жизни Ахматовой очень интересно. Но дело в том, что квартира насквозь пропитана такой энергетикой, которая буквально тебя выдавливает из неё. Ей было очень тяжело здесь жить.

Интересно, на ночной экскурсии по Петербургу нас подвезли к шемякинским сфинксам, которые установлены на гранитном берегу реки Невы (набережной Робеспьера) прямо напротив Крестов. А через дорогу в темноте показали тоненькую скульптуру Анны Ахматовой и зачитали её стихотворение. Я дословно, конечно, не помню, но смысл такой: Сюда я приходила, приносила передачи, здесь плакала, и прошу поставить мне памятник в этом месте, и чтобы в моих глазах навечно застыли слёзы.

Красивое стихотворение, красивые слова.

(На нашем сайте www.pamsik.ru – размещены другие наши рассказы и фото. О нашем первом путешествии в Питер читайте в рассказе «Питер – то ли город, то ли виденье».)

Глава 3. Ночное конфетти.

Ночная экскурсия подарила множество самых разнообразных впечатлений. Одно из самых сверкающих, это, конечно, бесспорно и, разумеется – ночная прогулка на катере сначала по Мойке, потом по Неве и развод мостов. Мы наблюдали за этим феерическим зрелищем отнюдь не одни. Из-за таких прогулочных катеров как наш, практически не было видно воды в Неве – массовое столпотворение плавсредств на реке. Наш катер был одним из самых юрких, поэтому, считай у нас были места в водном партере. Те катера, что замешкались, толпились и напирали сзади.

В ночи ты видишь геометрические линии из светящихся огней. Такая пунктирная нитка из бусинок-огоньков. Сначала прямая. Потом что-то вздрагивает. Прямолинейность нарушается и нитка из бус лопается. Две яркие половинки поднимаются к небу. Мне кажется, что даже самый закоренелый циник здесь может расчувствоваться. Это, действительно, очень романтическое зрелище. Представьте себе – с одной стороны искрящиеся половинки устремляются в ночное небо к фонарикам звёзд, а с другой – тысячи сверкающих от восторга глаз, загипнотизировано наблюдают за этим мгновением. Совет: романтика романтикой, а тёплые, а также непродуваемые и непромокаемые вещи никогда лишними на воде не бывают (даже в июле)

Нас возили по городу, высаживали в разных местах, и это было очень интересно. Ночь удивительно меняет и облик города, и сами достопримечательности, и ваше восприятие. Скажу больше – некоторые объекты вообще лучше смотреть ночью. Они как цветок ночной фиалки – именно ночью начинают распускаться и благоухать.

Медный всадник в ультрамарине ночи – это незабываемо. Мистика какая-то – он живой. Вы знаете, если бы меня одну посетила эта мысль, я бы промолчала, но у нас вся группа затихла перед ним. Силуэт Медного всадника на фоне синего неба — это одна из моих лучших и любимых фотографий Петербурга.

Оставила впечатление остановка перед Банковским мостиком. Крылатые львы, держащие в пасти канаты отливали красно-золотым блеском при свете ночных фонарей. Я увидела, что знающие туристы тут же стали подсовывать под когтистые лапы монетки, наверное, на финансовую удачу, судя по названию самого мостика и непосредственной близости Финансовой Академии.

Смольный собор раскрылся в темноте, подсвеченный светом мощных прожекторов, как бриллиант.

Ещё очень запомнилось предрассветное посещение Инженерного замка. Нас высадили рядом, почти полусонных. В тёмно-серых асфальтовых сумерках экскурсовод провёл нас к воротам замка. Все прильнули и заглянули вовнутрь – там квадратный дворик и маленькая скульптура курносого императора, задушенного здесь своими друзьями офицерами. О Павле I принято говорить в насмешливом тоне, как о пешке, съеденной слоном на шахматной доске. Но было странно узнать, что оказывается, Павел блестяще говорил на нескольких иностранных языках, был образован, а главное – счастлив в браке. У него было 10 детей!

На ночной экскурсии по городу есть одна опасность – хочешь ты этого или не хочешь, но между 4 и 5 утра ты засыпаешь. Голова автоматически выключается. Ты этот процесс контролировать не можешь, потому что сам не знаешь, спишь ли ты или нет. Состояние как у китайцев: то ли Чжуан Чжоу смотрит на бабочку, то ли ему это снится, то ли бабочка смотрит на Чжуан Чжоу.

Я в таком состоянии отключилась в автобусе. Только в чужом. Как это произошло. Нас высадили ночью в кафе, чтобы взбодрить засыпающий организм кофейком. Я не стала ночью употреблять кофеин, а заменила его на витаминчики — съела какое-то очень вкусное слоёное фруктовое пюре в бокале. Вышла на улицу. Села в свой автобус и отключилась. Меня спасло то, что в какое-то мгновение я открыла глаз и увидела людей из нашей группы, которые проходили мимо и в этот автобус не заходили. Потом моя голова вдруг стала воспринимать иностранную речь в нашем автобусе. А потом я вылетела из него, как ошпаренная.

Оказалось, что автобус, в котором я сидела – это брат-близнец нашего настоящего. Наш отъехал просто вперёд, а этот занял его место. Сличать номера в ночи я была неспособна, потому что, извините, ими вообще не интересовалась. Я влетела внутрь в настоящий «наш» – последняя. Знаете, как обычно встречают таких «хвостиков», которых терпеливо ждёт весь автобус? Обычно ледяным молчанием, но тут меня встретил дружный храп, а бодрствовал и ждал меня только один экскурсовод. Мне повезло. J

А кафе, где нас высаживали ночью, мне понравилось. У меня хорошая топографическая память и следующим утром, оказавшись на Сенной площади, я сразу же вспомнила и узнала знакомую улочку. Название у кафе восточное, типа «Алладина», вид (вход) средней презентабельности, а внутри, интерьер и кухня (шведский стол) на приличном уровне.

Глава 4. Каменный остров.

Вот за что я люблю Питер – не только за его достоинство и благородство, за его воздух и речной ветер, и почти осязаемую историю – а ещё вот за такие превращения. Мы поехали на Каменный остров, вышли на станции метро «Чёрная речка», перешли по Каменоостровскому мосту через реку и оказались уже вовсе не в большом городе, а зелёном парке интеллигентного пригорода.

В целом Каменный остров – это эко-оазис в черте города. Это даже не дачи, утопающие в зелени парка, а собственно огромная зелёная зона с дачами. Так вернее. Каменный остров – это зелёный сплошной массив, разбегающиеся во все стороны дорожки и элитные дачи.

Как выглядит питерская «Рублёвка» на Каменном острове? И можно ли её сравнить с этим аналогичным районом московских понторезов? Можно, конечно J, но не нужно. Потому что – земля и небо.

Питерская элитная дача – это низкий редкий забор-штакетник, обычно белый; огромные, в основном деревянные дома, но это не закон – дома есть разные, но размер и стильность впечатляют (наверняка, элитная земля и высокое качество работы финских соседей поддерживаются высокими статусами и большими, заработанными тяжёлым и честным трудом, деньгами владельцев), шезлонги под соснами и … собственный пляжик со стоянкой катеров или лодок.

Там же каналы. Вот вдоль них и тянутся самые престижные дачи. В моём понимании – это идеальное сочетание – жить в городе, но в собственном доме, в парке, с развитой инфраструктурой, да ещё и с мини-гаванью для корабликов. Моя мечта. Читала, что Глюкоза после свадьбы, с мужем ездила «к друзьям в Питер на Каменный остров». Теперь понимаю, что это такое. Мы проходили мимо яхт-клуба с огромной стоянкой плавучих разнообразных предметов.

Гулять по Каменному острову было очень интересно. Интересно, что на Каменном нет четкой городской планировки – её заменяет романтичная парковая. Более того, не простая парковая, а пэйзажная J!

Этот остров почти всегда принадлежал императорской семье. Участки здесь не продавались, а только дарились. С царского плеча. Именно при Павле I здесь начал действовать жесткий регламент застройки! Были проложены березовые аллеи, в два ряда окаймлявшие берега канала с круглым прудом. Все аллеи острова представляют собой трех лучевую композицию. Эта Двойная берёзовая аллея, получила позднее название 2-й Березовой, а Центральная аллея стала — 1-й Березовой. Мы пользуемся картой из путеводителя. Она маленькая, не особо конкретная, путаная, но другой нет. Крупные улицы острова – 1я и 2я Березовые аллеи и Западная, а также Большая, Средняя, и Театральная аллеи, наб. реки Крестовки и наб. Большой Невки, плюс запутанные, как нитки в клубке, маленькие, пересекающиеся друг с другом дорожки. Легко заблудиться. Предупреждаем.

Что смотреть:

Полевая, 8 – Дом архитектора Мельцера или «Дом-Сказка», а сейчас консульство Дании (скандинавский стиль);

Большая, 13 – Дом с высоким щипцом (тот же архитектор);

2я Берёзовая, 32 – Дом Гаусвальда (английский стиль);

Западная, 11 – Дом ювелира Гау (неоклассика);

Пересечение Малой Невки и Крестовки – Дом инженера Чаева или Дом с ротондой (считается архитектурным шедевром);

Малая Невка – Дача Долгорукова;

Берег Крестовского канала – Дом банкира Соловейчика (барокко);

Набережная Крестовки, 7 – Собственная дача архитектора Карла Росси;

Набережная Крестовки, 8 – Дача графини Клейнмихель и владельца петербуржского цирка Чинизелли.

Набережная Крестовки, 11 – Министерская дача; — напротив Каменоостровский театр;

Набережная Средней Невки – особняк Половцева (похож на дворец), который унаследовал состояние банкира Штиглица.

К сожалению J, путеводитель рассказывает про владельцев только старых дач, названия которых звучат гораздо более респектабельно, чем их сегодняшний внешний вид. Владельцы современных роскошных особняков остаются в тени. Возможно лет через 100, путеводитель раскроет нам их имена, по аллеям Каменного остова будут гулять наши потомки и читать: «Та-ак, дом номер 5 – Петров, владелец супермаркета, дом номер 8 – дача выдающегося государственного чиновника Кукушкина, особняк номер 20 – Сидоров, владелец компании «Брателло» и т.д.).

Интересно, что пролистав кучу информации в интернете, я так и не нашла хоть каких-то сведений о том, кто же здесь сейчас живёт. Как корова языком слизала. Зато все поисковые страницы обильно заполнены массой исторической информации (90%) и бюллетенями риэлтеров. Наверное, корова, постаралась J. Здесь ведь находится резиденция президента. Да и путеводитель особо сюда не заманивает. Проходите мимо, граждане туристы? – Проходите мимо. Не путайтесь под ногами у петербуржских сливок общества. J

Когда возвращались обратно, то расслабленное зелёной и водной атмосферой сознание стало сопротивляться мгновенному переходу из «дачного» состояния в городское суетливое. Кстати, в путеводителе указано две «близлежащие» станции метро – «Черная речка» и «Петроградская». Выходите на 1й станции, она рядом с Каменноостровским мостом. Не знаю, кто подсунул липу авторам путеводителя насчёт 2й. Выйти, конечно, можно, но пожалейте свои туристические усталые ноги. Зачем идти пешком целую лишнюю станцию метро?

Вот ещё потом вычитала в сети: «В Петербурге есть удивительное место, больше похожее на мечту. Наверное, нет ни одного петербуржца, который бы не хотел там жить». Не мои ли это слова в начале главы? J Прямо в унисон помечтали. Значит – мне это не показалось. J

Глава 5. Русский музей.

Я всегда мечтала попасть в Русский музей, а в наше последнее (первое J) посещение Питера нас даже и не заносило в этот район. А он удивителен – по красоте и размаху.

Перед музеем (бывший Михайловский дворец, арх. К.Росси), в лучших питерских традициях – большой классический парк-сквер. В центре его на площади стоит вдохновенный бронзовый Пушкин (скульптор М.Аникушин), на голове которого в обязательном порядке сидит голубь. Может курчавая шевелюра поэта напоминает птице гнездо? J

Мчусь вдоль ажурной решётки, покупаю билеты в кассе и уже бегу по лабиринтам музейных коридоров. Описывать всё, конечно же, не буду. Ограничусь лишь теми моментами, которые удивили.

1. К своему изумлению и художественно-интеллектуальной радости я обнаружила, что не знаю многих картин. Ну надо же! Причём у Репина, Сурикова, Нестерова и многих других художников. Понятно, что не у каждого есть возможность увидеть оригиналы в музеях, поэтому в детстве я обожала рассматривать тяжёлые книги по искусству с полуматовыми качественными репродукциями на мелованной дорогой бумаге. Но этого недостаточно. Получается, что наш художественный кругозор ограничивают редакторы – что они включили в издание, то ты увидишь и запомнишь. А картин у известных русских художников гораздо больше.

2. Меня удивило, что в музее было достаточно жарко и даже влажно (июль, на улице дождик), то есть какие-то специальные температурные условия для картин здесь явно отсутствуют. А окна, оконные переплёты в Русском музее Санкт-Петербурга были мутными и плохо промытыми. Я, правда – сильно впечатлилась L. Трудно помыть?

3. В Русском музее у меня началось «раздвоение личности». Конечно, я дико хотела увидеть собрание музея, но в то же время присутствовало внутреннее недовольство. Ну кто так «бродит» по музеям? Помнится, давным-предавно я ездила в Италию, когда 7 дней – 10 городов, т.е. всё на бегу, толком ничего не посмотреть. Так и здесь. Русский музей и два часа. Это как слона попытаться накормить листиком эвкалипта – мизерная порция времени.

Ходить спокойно не получается — и хочется По-максимуму охватить бесконечные галереи и залы, и лезут мысли, что надо ещё сегодня в Питере увидеть пять мест, а время тает, как забытое мороженое в вазочке.

Но меня спас Зал древнерусского искусства и народных промыслов. Как-то, какими-то непонятными зигзагами меня на него вынесло. И там это тиканье часов в ушах прекратилось.

Уже знаете, наверное, мою любовь и интерес к народным промыслам (рассказы про Гжель, Федоскино, Жостово, Дулёво). Но я часто ловлю себя на мысли – почему какие-то одни изделия, обычно увиденные на фотокартинке – так впечатляют, а то, что лежит на сувенирных лотках – ну, мягко говоря, как-то не очень.

Здесь в Русском музее я поняла. До меня дошло.

То, что мы называем «народным промыслом» – это очень древние занятия наших прапредков, т.е. если провести от меня сейчас прямую, направленную к истокам таких промыслов, то линия получится очень длинная, даже при масштабе 1 см – 100 лет.

Но эта нить, этот путь, тех древних знаний, которые вкладываются в народные творения и доходят в таком виде до нас, становится всё менее и менее отчётливым – тающим. Хорошо, если мастерство, умения, секреты передаются по наследству или ученикам – тогда они копируются и продолжают цепочку. А если они обрываются, то люди – современные мастера, получается, идут наощупь. А многим и не нужна уже эта «ощупь», эти знания, и тогда «промысел» становится дешёвым коммерческим лубком.

Так вот – в Русском музее, выставлены такие творения – резьба по дереву, вышивка, кружева, росписи и т.д., что мгновенно и моментально становится понятным, что перед вами – шедевры! Человек ведь, даже не обладая особенным профессиональным художественным образованием, способен подсознательно чувствовать красоту, улавливать флюиды гармонии. Поэтому, когда у вас непроизвольно округляются глаза, а в душе вы безмолвно ахаете – это и есть уже знак качества. Когда вы увидите фрагмент русской избы – конёк, ставни, причелины и др., увидите резную роскошь фантазии и мастерства – полученные вами эмоции сравнятся с просмотром Джоконды в Лувре. Это не хуже. Правда. Это такой же уровень.

Я здесь, наконец, увидела вживую неплюевскую мелкую пластику, розановский чайник, окуловский сервиз (это Гжель). Я поняла, что прячется под этим громким словом «шедевр» — это, когда смотришь и не убавить, и не прибавить — идеальные линии, пропорции, цвета, расположение рисунка, сама роспись. Можно ли улучшить форму цветка ромашки? Да невозможно. Так и здесь – изделия сделанные руками мастеров имеют почти природное совершенство.

Какие здесь вологодские кружева…

Какие Палех, Мстёра, Холуй, Жостово, Богородская игрушка, скань и остальные…

Какие руки их сотворили золотые. Потому эти работы – в музее, а масса аналогичных, но не таких – на лотках и сравнения не выдерживают. Вот поэтому и возникает диссонанс между наполненными смыслом изделиями и коммерческими поделками. И вот отсюда вытекает и такое пренебрежение к русским народным промыслам – они откровенно дискредитированы подделками.

Сайт музея – www.rusmuseum.ru

Глава 6. Михайловский сад и храм Спаса-на-Крови.

Посещением этой выставки я поставила полноценную точку в знакомстве с Русским музеем. Вышла в Михайловский сад, прошлась по влажным от дождя дорожкам, насмотрелась на почти английский бархат газонов и надышалась липовым воздухом. Сейчас самый июльский медовый разгар цветения лип. И вышла к ажуру ворот Сада, через, которые просвечивался храм Спаса-на-Крови. Около ворот застыла. Эти кованые завитки и розы меня покорили. А я и не знала, что Михайловский сад с его кованой оградой более чем достойный конкурент Летнему с его знаменитой решёткой. К узорам этих ворот и ограды подходит выражение «застывшая музыка». Действительно, как будто бы ноты замерли в полёте.

Как раз успела в Спас-на-Крови. Что-то на меня нашло и я решила не покупать билетик на фотографирование – только внутри я осознала свою ошибку. Пришлось поработать паппараци. Внутри Спаса очень красивая, насыщенная по цвету яркая и чёткая мозаика на стенах и пёстрый калейдоскоп орнамента каменного пола, на который не разрешают наступать.

Это была не просто придворная, а царская церковь — служб для простых людей там никогда не было, только для царской семьи. Место, где произошло покушение на Александра II, обложено пурпурной каменной отделкой. Ещё запомнила историю, которую рассказала экскурсовод (и показала фотографии). Во время войны, когда немцы бомбили Ленинград, один снаряд попал прямо в купол Спаса. Застрял там и не разорвался. Огромная бомба. После войны его обезвредили сапёры, а купол отреставрировали. А говорят, что чудес не бывает. Ведь в противном случае – от храма остались бы обломки кирпичей, это было прямое попадание.

Глава 7. Исаакиевский собор.

Внутри Исаакий – это малахитовая шкатулка. Исаакиевский собор почему-то втягивают в соревнование по высоте со всеми знаменитыми соборами мира – в Риме (Св. Петра), Лондоне (Св. Павла) и во Флоренции (Санта Мария дель Фьоре). Причём здесь высота? А вы сравните с внутренним богатством и разнообразием каменной отделки. И Исаакию не будет равных – это ведь сокровищница цветного камня. Здесь использованы в алтаре – уральский малахит и бадахшанский лазурит; в покрытиях пола, стен и колонн – полудрагоценный шокшинский порфир, чёрный сланец, разноцветные мраморы: розовый тивдийский, жёлтый сиенский, красный французский. А также в украшениях собора были использованы золото (400кг) и бронза (1тыс. тонн).

И наконец-то я узнала имя автора «Тайной вечери» (центральная мозаика 1го яруса главного иконостаса) – это С.А.Живаго.

Кто мне может рассказать, что за странные знаки я увидела на золотом окладе иконы Тихвинской Божией Матери здесь в Исаакиевском соборе и точно такой же на фасаде в центре Казанского собора – глаз в треугольнике, из которого расходятся лучи света??

Начало публикации

Продолжение следует…

(с) www.pamsik.ru – здесь размещены полные версии наших рассказов и фото.

При использовании наших текстов – гиперссылка на сайт и указание имя автора – НатА – обязательны.