Путешествие в этнографический дом отдыха.

Материалы для маркетингового исследования в сфере русского экстремального туризма.

Горожанам и селянам, а также путешественникам в заграничные круизные туры посвящается.

Нас радостью питает наша жизнь. Нам горем кажется её молчание. Её покой не нужен никому.

Началось все просто: Доктор уговаривал нас сходить в поход в Новосадовый около трех лет. Все рассказывал и наматывал на подсознание, пока не попал в специальную точку “тоски по настоящей жизни”. Мы посоветовались с коллегами, и я решил: “на день рождения вырвусь!”. Ведь мы все боимся, где-то глубоко в душе, заразиться потребительством и стать биологическими придатками персоналки и мобильника. Это голос предков, их кровожадная здоровая жизнь на природе не дает стать хищным самцам и феминизированным самкам обоих полов больными на все конечности.

Решено: список продуктов, теплых вещей…чай середина декабря на дворе…дети (мои коллеги молоды шкодны и задорны) в восторге предвкушения, со списками в зубах, с авоськами – на базар! Я на связи. Жена в предвкушении отдыха (!?!). Дочь в эйфории. Доктор позванивает – не верит своему успеху: “Неужели клюнули!? Эти рекламисты кабинетные – и туда же. Знать, не один я в этом поиске заблудился”. Идем вшестером. Данилевич срочной депешей вызван из краевого центра, другие участники шоу расставлены на свои позиции. “Данилевич заселил местность бомжами” – сказал я, и сам же рассмеялся, чуть позже. Карета на Пшаде ждет. Устали все от тусовки. Соседи по офисному центру и таксист белой Волги провожают сочувственно. Мирные селяне и драйвер – кавказский Дерсу-У-Зала – Атаман Пшадского Казачьего Войска Валентин в тельняшке моряка и ферзями на погонах объясняет всем: это ребята с Доком на Папай собрались – ого! –отвечают глаза зевак – зимой, в дожди…?! – делать нехер этим городским!

У них там в деревне нет таких бредовых идей. У них в головах порядок. Они не создают себе неожиданностей. Им и так этого добра хватает в деревне. Вот несколько лет назад – оползень часть домов под горой снес…

Короче. Назад пути нет. Данилевич утром, как доложил Атаман, выдвинулся в одиночку вверх по реке – к 15.00 будет там все готово ко встрече и размещению. Девченки-боевые подруги отказываются ехать в кабине ЗИЛа наотрез: “мы хотим экстрима на равных правах с мужиками!”. – Женщины втираются к людям в доверие и могут обзывать их в лицо хоть неисправимыми балбесами.

Загрузили диван и байдарку Докторские. Купили еще прокладок, хлеба, батареек для MP3-плеера и свечей хороших, которые долго горят. Видимо в деревне плохие никто не покупает – опытные там товароведы до сих пор в Сельпо работают…Или Док разбирается..? он сделал своими руками самогон за время жизни на Михайловском перевале и его брэндит под непонятным месседжем – тоже чувствует конЪюнктуру – мы же с запросами публика!? А подача какая! Мятая бутылка из голубого пластика абсолютно левого производства! Ну чем не в духе этнографической экспедиции советских ученых в папуасские деревни? Мы же себя со средним классом ассоциируем. Кстати, таких людей с 99 года стало в 1,7 раз больше и к ним себя причисляют 49% россиян. Патриотично так думать: “ты не бомж, а среднего достатка гражданин – интеллектуального труда мастер”

На трансфер ушло от Геленджика 320 рублей за такси и 1500 р за 25км вверх и 25 км вниз на ЗИЛе, который с нами и оставался на базе в расположении бывшего взвода внутренних войск управления исправительных заведений – короче, Зона там была в середине прошлого века, когда много было людей, страдающих от недостатка жилплощади – так им государство помогало почувствовать себя причастными к социалистическому строительству нашего светлого настоящего. Теперь там поссовет, возглавляемый простым русским мужиком, профессором Димой Данилевичем насчитывает не многим более 3х дворов и десяти душ, затерянных в глубоком горном лесу вне зоны покрытия МТС и других подслушивающих спецслужб. Но об этом позже…

Едем по Широкой Пшадской щели. Скачем с амплитудой 0,5-2,5м на всех трех ведущих осях клонированного нашими учеными монстраидального внедорожника из американских военных фильмов, опять же – середины прошлого века (некоторые мысли нас не отпускают и преследуют через долгие годы и жизни).

Это не сафари – джипы разные здесь не прокатят. Минимум ГАЗ-66! Но и он долго не живет без лебедки и конвоя. Такая езда в горах возможна только с опытным водителем подхорунжим Валентином с блестящими глазами усталого рыжебородого ангела-хранителя. Тачка, в общем, зверь, драйвер – круче и купил он ее в Ростове за $1500 с консервации.

Бездорожье, как и беспорядок по Булгакову, не в клозетах а в головах. Поэтому мы так часто покупаем Хаммеров и Брабусов всяких, чтобы из этого бездорожья мозгового, если чЁ, выбираться. Все в войнушки играем или в Зарницу с пацанами или в козаков-разбойников..? И чем дороже эта куча электроники, тем вроде-бы надежней…

Ну ладно! Амитофо! С Богом!

ОГОВОРКА: далее в тексте новеллы тема крепких алкогольных напитков и других веществ, вызывающих стойкую привязанность и увеличение дозы до потери человеческого облика, не обсуждается! Только установленные наукой факты!

Отъехали пару километров – привал. Как впечатления от начала? Атаман предлагает за знакомство. Дочь слегка разочарована. Юра – питерский композитор сварщик-монтажник – спрашивает: “а в чем прикол казачества?”. Долгий экскурс в основы мироощущения соли земли Кубанской, как симметричный ответ на первую попытку оценивать чужие жизненные ценности. Видимо есчё не до поняли, почему выбран столь умудренный аксакал в качестве гида-проводника, толмача и транспортировщика. Позже, поедая с аппетитом его запасы сала, уже никто не беспокоился по поводу актуальности казачества в этих отрогах Главного Кавказского хребта. Ведь в необходимости нашего присутствия на Кубе или архипелаге Франца-Иосифа, в Сибири и Сербии никто не сомневается?.. Тогда поехали дальше.

Дальше прыжки на диване и приконтрованной к кузову перевернутой Докторской байдарке на 2-3 часа стали главной частью аттракциона. Это как у ковбойцев и рафтингеров – полет над несущей волной – ветер в лицо, ветки в лицо, все вибрирует и вибрация эта с амплитудой в человеческий рост! Это тренирует вестибулярку и реакцию. И скорость-то 20-30км/ч, но как клёво!!! Я на родео! Я летчик-дельтапланерист! Я смелый чудак-экстремал! Теперь понятна тоска лермонтовского Мцыри – куда его рвало из монастыря.

Первое строение. Мы чистим от воды карбюратор – это 15 минут. Док демонстрирует класс инструктора по выживанию – чай на тгазовом примусе в кузове ЗИЛа за 5 минут. Последний звонок жене на работу: “мы на пол-пути туда!” – кричу, целясь в воображаемую сотовую антенну оператора, реклама которого могла бы быть на этих страницах. Атаман звонит своей Эдуардовне и неопеределенно обещает вернуться в понедельник или..как получится…Что-о они тут много жути нагоняют: мороза нет, разве что ночью,.. Фобос обещал в I-нете дожди не раньше вторника? Стоим у пасеки, дыма нет – видно, как плавится воздух над трубой. Пасечник спешит наполнить свою кружку и с достоинством отходит. Усаживается созерцать наш отъезд, согревая в ладонях ритуальное сакэ на счастье. Взгляд по-йогически расконцентрированный и пустотный. Видно как блаженство мастера растекается по ложбинам и щелям. Он нас невербально благословляет в добрый путь к победе над собственной точкой зрения.

Но это будет понятно потом. А сейчас, река сорок раз встречается с нашим вездеходом и каждая встреча красива и антуражем и диалогом двух могучих стихий: человеческого упорства и бесконечности круговорота воды в природе. Она рождает море, откуда вышла жизнь, как ученые, иногда, полагают. Скалы, деревья, валуны, цвета воды и румянец лиц, блики вспышек наших фотокамер (репортаж для Вас готовим – простая скромная работа собственного корреспондента, претендующего на целую литературную колонку в “Выходном”). Мы находимся в пути. А это – не направление, а способ жизни – инструмент выживания. Но, к счастью, путей много. Выбирай свой, ни на что не похожий. Повезет – будешь первооткрывателем той Америки, где другие уже живут тысячелетиями…А хочешь, сделай ее своей, дай ей имя свое и славу свою и поделись счастьем с ближними…Только не надо давить – а то миссионеров, иногда, съедает живьем непонятливая паства.

В пути ничего не стряслось. Ну, кроме, восторга и динамизма этого экшэна. Движение было уверенным и приятно энергичным. Там ждала баня (не по-черному) и достаточно, пока есчё, дров. В дороге встретили пилигримов, которые четвертые сутки везли два бревна в родное село с вершин Кавказа. Они совершенно ошалели от собственного подвига и ящика водки, ломались фотографироваться. Мы ретушируем лица и не разглашаем имен тех, кто пожелал остаться неизвестным.

Дальше – развалины зоны (на карте: лес.уч.Папай) и человечек, собирающий разные, краснеющие на фоне одиночества зимнего леса дары скупой природы. Витамины нужны и лесовичкам, и эльфам, и, даже, этим хиппи-хоббитам Грушинских фестивалей самодеятельной песни. Кстати, и фамилия теперь у Володи – Фон Грушин. Он явно каких-то голубых кровей — человек-носитель культурных ценностей шестидесятых и семидесятых: гитара, волосы, прононс и неутолимая страсть к общению. Мы говорим с ним. Дочь маякует: “снимай скорей! Какой типаж! Он, наверное бомж. “Он не бомж, объясняю: он живет во чреве лесов своей Родины, он наш, коренной мега-гном, легенда на яву, леший”. Он добрый, услужливый и абсолютно прикольный тип. Говорит, что есть не только Дима и баня, — есть праздничный ланч в честь прибытия долгожданной экспедиции. Им там приятно делать для нас такую благожелательную ауру – лечит от цинизма и бухучета. А Валентин-то денег не стал брать до конца – мол, там увидим что по чем…Салом и жизненным опытом он делил ся совершенно бесплатно и, еще, бич-пакетами Ролтонав.

Такая вот дорога. Мост в Новосадовом не для машин, но со следами асфальта. Мощные опоры и зыбкие доски, перила, как вызов – хочешь опереться? – давай, только высоко лететь.

Полоснул алый стяг. Глаза не верят, но серп на месте и молот. Конфликт юрисдикций, как объясняет глава поселка Д.Данилевич – нет государственных зданий для государственного флага этой страны на этом хуторе. Иногда на торжественной линейке поднимают, в том числе, и знамя Земли Обетованной…Всякая свастика на знаменах – это дань памяти великим империям прошлого, в том числе и недалекого. Знамя боливийской лесной перманентной революции изнемогает над гномичьей конурой Володи. Там еще тот графический намек на Команданте – допелевинский, первой волны.

Отец тоже в семидесятых журналов с Кубы понавез. Все мы как-то одной ногой на сказочном Острове Свободы или Смерти (“Родина и Свобода – сказал Хосе Марти…Родина или Смерть – добавил Фидель).

Короче, Володя не так уж прост. Он напомнил мне знакомого Археолога, отрывшего римский бастион в Архипо-Осиповке и 7 лет там экспедирующего с идеей этнопарка. Мы ему презентацию делали на форум “Кубань-2003” для соискания инвестиций. Так у того под флагом Кубани на сарае табличка заламинированная прибита, там белым по мадженте на полном серьезе написано “Внутренняя Монголия”. А вот у Володи Грушина внутри, видимо, пропахшие порохом джунгли Боливии. Вот где для современных Фрейдов материал для лабораторных работ!

Объехали кругом через брод. Люди очень радушные: Митя – хуторской самурай, Дима-профессор (он там, говорят, 12 лет с семьей живет) и все тот же Володя, которого мы, собственно, и привезли, вместе с ягодами, рюкзаками, диваном, Атаманом, байдаркой (как-то много иностранных слов в одном русском предложении…) и приподнятым чувством предвкушения чудес. Там были два наших земляка еще – настоящие горные туристы в кедах и ветровках красных, где золотом пропечатан предвыборный слоган шишкарево-глазьевцев “За Родину!”. Ребята узнали Дока и мы, не представляясь, подружились на время ланча.

Экзотика не заставила себя ждать. Профессор предложил на выбор варианты культурной программы на вечер: “тихо сам с собою”, “дискотека”, экскурсионные туры на Папай, Молдавановку, зону, “монастыри”. Вова добавил про полигон для начинающих скалолазов. Казаки предложили пострелять. Сошлись на бане, куда попал только Док, который весь вечер бегал в трусах и уговаривал нас тщетно на полный желудок шлепать туда – мол, люди старались, в сумму пансиона включено…Но мы довольны и без этого.

А казаки тут, как я понял, для порядку; с дозорами, разъездами и вахтой на заставах. Мы, дескать, мирные люди, но случись, не дай Бог чего…Нет благороднее службы, чем свою деревню защищать, создавая паритет организованной силой против любых посягательств на наши устои и святыни. Очень это морально – так служить и жить в образе защитника земли Русской и соли ее от сохи.

Этнография – это наука о народе, пусть даже о лесном, кавказском, но своем, певучем таком и бесхитростном. Он мудр и спокоен, его не переделать. Такая она наша неповоротливая патриотичность – блаженная она в своей правоте и простоте. И сказки есть у этих людей, переходящие в реальные истории про охоту и чудеса природных явлений.

Ланч начался, как ожидалось, неожиданным поворотом диалога. Нам предложили вкусить конфиденциально мясо некоего зверя, которого обычно едят индейцы в таких вот ритуальных случаях. Животное убивали не из чувства голода, не из меркантильности, не в-прикол (хотя и этого было в достатке), а как у Кастанеды – в силу непреодолимых внешних обстоятельств, оставшихся за рамками беседы. Однако, о самом процессе жертвоприношения ритуального зверя рассказывали с воодушевлением (11 ударов топором по голове). Володя, конечно, как добрый хиппи-гном, только констатировал смерть, разделывал и варил благоуханную шурпу, угощал мушмулой собственного сушения и уступал спитч тамаде-профессору Главе селения. Одна девушка не стала есть, но остальные отведали и насладились неожиданной приятностью этой легендарной пищи. Фокус вышел на славу. Меня убедили, что это не баранина. Философ говорил о мистике, психопатологии современного социума, гигантских мутантах-комаров, древних и новейших легендах, турбизнесе и возрастающей роли сетевых коммуникаций. Один спонсор передал ему с Доком ноут-бук для администрирования сайта во время краткосрочных сеансов связи с вершины ближайшей горы.

В благодарность то ли за этот чужой подарок, то ли за отзывчивость и метки, по-деловому отрывистые замечания с мест во время презентации здравницы (теперь не побоюсь этого слова), Дима сделал нам скидку на предоставленные услуги и не включил в счет ритуальный прием пищи и шашлык из дикого кабана.

Прав был американский классик О`Генри, когда в своем рассказе “Один час полной жизни” дал исчерпывающий список ее атрибутов: бедность, любовь и война.

Бедность. Скупая суровость быта: только матрац, подушка, лавки, пеньки, камин, стол на весь проход, барак на 15-20 человек, дрова, вода и туалет на улице. Но есть баня и тиртха (водоемчик в виде бассейна с фонтанчиком), летние навесы, экологически чистые материалы (колесо от телеги, доехавшей аж до Кавказа, например, служит люстрой для свечей) целлофановое и ковровое остекление, саман в ведре против коптящей печи, если камина мало…и есче многое, что бросилось в глаза и вспомнилось как реликт.

Любовь. Ее тут все излучают во всем диапазоне ее спектра. Мне вот вернулась любовь взрослеющей дочери. Катя слушала нас, готовила шашлык из Митиного трофейного кабана, мыла посуду под краном из бака, радовалась и кайфовала от безусловности свободы.

Гарнизон ордена горы Папай утром был разбужен по тревоге рано вскочившим Атаманом. Тут-то и начинается Война. “Док! Буди ребят! Вода пришла! Надо валить!” Шоковая терапия “подъем” зашита как BIOS в медленно стартующей из спящего режима машине сознания. Все вскочили. Катя подумала, что дали воду и надо скорей идти умываться, пока не выключили. А это была река Пшада – самая большая в районе Большого Геленджика горная взрывная река с самым обширным бассейном водосбора. Она уже бесновалась под мостом – всю ночь в горах шел дождь – дождались…Но бойцы не дрогнули и, скрипя нечищенными зубами паковали манатки и совали в обувь пакетики для герметизации – смех – река поднялась на метр-полтора и, теперь отсекла всякую возможность ехать по ней куда надо. Можно, конечно, было справляться на спецплотах или вызывать из густого тумана вертолет МЧС или уйти по хребту на Михайловский перевал, как поступили выборщики-туристы. Но мы решили окопаться и переждать, надеясь на достаточность дров и принесенных с собой припасов. Тоже риск – работа, школа…Но как круто застрять в горах в непролазной грязи с этой бешеной рекой и гномами! Это акт возмездия социуму, это – правосудие над размеренностью любителей планировать свою жизнь, стресс, который целебен, как глоток свежего воздуха, как прыжок с парашютом, как попытка честно ответить на вопрос ребенка.

Продолжение и иллюстрированная версия у меня по адресу:

http://ideapro.ru/content.php?chapter_id=72&page_id=53