Но Север, он вяжет человека,

пожалуй, еще крепче, чем юг.

Там люди, как бы всё разом получив:

тепло, блага, человеческую скученность,

лениво мнут свои дни в тесноте и довольстве.

Здесь, отравленные волей, редколюдьем, самовластьем,

все время ждут каких-то перемен, томятся сердцем

по другой жизни, и всегда есть возможность капризно

подразнить себя и других тем, что вот возьмет он,

вольный человек, и махнет туда, на юг, к фруктам,

к теплому морю; эта возможная, но чаще всего

так в мечтах и изношенная, вторая благостная жизнь

шибко поддерживает северных людей в их нелегкой текучей жизни,

крепит их дух и стойкости им добавляет.

В.П.Астафьев «Царь – рыба»

Начиналось все весьма забавно: начальство изобразило на лице выражение крайней нежности и вовсе ласковости, и, подойдя к нашим смежным с Димкой столам, вопросило: «Есть интересный проект… очень интересное место… обещаю повышенные суточные». Мы не поддались на такой грубый шантаж, и строго уточнили: «А где, где проект?» Начальство потупило глазки и скромно ответило: «В Якутии». Правда, на следующий день оказалось, что проект даже не в Якутске – столице великого края, и не в Покровске, столице улуса, а вовсе в глухомани – Гугл при поиске по слову «Мохсоголлох» выдавал что-то невнятное и пугающее… коллеги глядели сочувственно, подбадривая нас жизнерадостно: «Ну что же, люди там живут, а вы всего на пару недель…» Потом оказалось, что задание на проект — «аудит со взломом» — предприятие собиралась купить «Алроса», и нам с коллегой и еще двум товарищам (специалистам технического характера) нужно было понять, стоит ли это предприятие покупать, и если да, то сколько за него нужно заплатить…и все это, преодолевая условности вроде той, когда генеральный и финансовый директора внезапно уехали на важнющий семинар в штате Калифорния, а главбух срочно легла на операцию в больницу где-то весьма далеко от завода. Нам на растерзание оставили лишь несколько сотрудников бухгалтерии и финотдела….но об этом позже.

В день отъезда начальство снова подгребло к нашим столам, и сварливо осведомилось, готовы ли мы к поездке в край вечных холодов? Я была укомплектована мохнатой шубой, меховой шапкой с ушами, теплыми варежками и сапогами, поэтому отрапортовала, что готова, начальство мотнуло в мою сторону головой: «Ну ты северянка, я за тебя спокойна, а вот Дмитрий, задери-ка штанину…» Смущенный Дмитрий предъявил к осмотру…голую ногу под штанами, шелковы носочки, да осенние ботиночки. От причитаний начальства сбежался весь отдел, все толпились, и давали советы, как утеплиться по дороге в аэропорт. Покрасневший Дмитрий пытался отшутиться, лопоча «что это мое личное дело», но общественность была неумолима – «мы волнуемся за твою репродуктивную функцию» — строго изрекла исполнительный директор. В итоге решение принималось прямо в служебной машине, уносившей нас в сторону «Домодедово» — я зашла в Интернет, нашла ближайший магазин «Спортмастер» на Каширке, где мы приобрели пару термобелья. На пороге магазина раздался звонок мобильного – «и коньяку купи, Димку, если что, отпаивать!» — напутствовало начальство.

Когда же мы, наконец, прилетим? Уже пять часов летим, а конца-краю не видно. Затекли все конечности, сидеть надоело, полулежать надоело, читать надоело, спать тоже уже не катит. Что же это такое? Это всего лишь шестичасовой перелет до славного города Якутска. Наконец прилетели.

Выходим на трап – темнота, мороз пятьдесят градусов, скользко, темень и мгла. И никого.

— А где автобус в аэропорт? – наивно спрашиваю я у стюардессы.

— Огни впереди видите? – отвечает вопросом на вопрос бортпроводница, действительно, метрах в трехстах в тумане виднеются огни. – Идите прямо на огни, не заблудитесь.

Мы резво подхватываем сумки с ноутбуками и несемся по обледеневшему летному полю. Расстояние кажется гораздо большим, чем 300 метров, да еще мороз, и дышать невозможно. Наконец перед нами из тумана возникает калитка с надписью «Выход в город». Выходим. Толпа людей, незнакомых, много-много машин, кое-где светят фонари, и мороз минус пятьдесят. Весело, одним словом.

Сарайчик справа от выхода с летного поля – багажное отделение, где через полчаса небрежно выгружают наши обледеневшие сумки. Вместе с нашим, московским рейсом, прилетел еще один самолет, и озверевшая от получасового стояния на морозе толпа яростно ломится в закуток, где стоят сумки. Препятствует этому миловидная девушка, не менее яростно выпускающая всех по одному, медленно при этом проверяя багажные квитанции. Наконец вышли. Нашли свою машину, сели (умолчу о безмозглой сопровождающей от компании-заказчика, которая не удосужилась сообщить нам с коллегой заранее, кто и где будет нас встречать, причем, потеряв нас в толпе людей, у нее хватило мозгов только на то, чтобы звонить в Москву и истерить на тему, как мы могли потеряться:) А все почему? Да потому, что девушка сама летела из Москвы бизнес-классом, а нам, простым смертным, приобрела эконом – исключительно по доброте душевной и вероятно, экономя алросовские денежки. За это я увела у нее из-под носа лучший номер в гостинице, но об этом дальше…

Наш путь лежал еще дальше — в Хангаласский улус Республики Саха, поэтому про саму столицу республики – город Якутск – я вам практически ничего не расскажу. Лишь на обратном пути, поскольку в аэропорт вставать было очень рано, нас заранее привезли вечером в Якутск, и мы жили в гостинице при правительстве республики Якутия — «Тыгын-Дархан», но о ней я расскажу немного позже.

Итак, нас везут в город Покровск (60 с лишним километров от Якутска), там есть единственная мало-мальски приличная гостиница в округе. Нам, понятное дело, предлагали служебную квартиру, но знаю я эти квартиры, да еще впятером там жить… Городок маленький, из-за очень сильных морозов его мы тоже не посмотрели, потому что постоянно передвигались по улице бегом – от крыльца к машине. Видели мы только заснеженные избы, покосившиеся изгороди, и сугробы-сугробы-сугробы…

От города Покровска до нашего завода – около 30 километров по пустынной трассе. Очень страшно ехать по ней поздно вечером, особенно под страшилки водителя, который рассказывает о том, как глохнут по такой погоде машины и как бедные водители и пассажиры вынуждены ночевать в остывающем транспортном средстве. Время от времени фары нашей машины выхватывают одиноко стоящие машины – мотор действительно у многих глохнет, и они вынуждены ждать попутку до города. Тем, кого мы встретили, повезло. В дороге мы с коллегой развлекали остальных рассказами о поездках в чудесные страны, но, выглянув за окно машины, отказывались верить в то, что с нами когда-то это происходило…

В гостинице в целом прилично, чистенько, на первом этаже ресторан, где мы и ужинаем. В пятницу и субботу здесь открыто для всех, а не только для тех, кто живет в гостинице. В эти дни дискотека длится ровно до 12 часов, но очень громко:)

Та самая наша бестолковая сопровождающая, оказывается, заказала нам на пятерых (двое женщин и трое мужчин) два номера (вместо отдельных номеров она заказала пять мест). Весь номер – две коечки и умывальник. В результате пришлось брать руководство размещением в свои ручки, и номера нашлись для всех отдельные. Себе за моральные страдания отхватила «типа люкс»: гостиная, спальня, ванная, но без телевизора. Девушка наша устроила, правда, по этому поводу истерику, но на меня это не подействовало, и единственный люкс остался за мной:) Зато досталось нашим мужчинам, которым она целый вечер жаловалась на жизнь вообще и на мою черствость, в частности:)

Хозяин гостиницы – интереснейший типаж: маленького росточка, со щекой, перевязанной платком (зубы болели), но удивительно шустрый, считавший отчего-то своим долгом меня опекать. Например, когда я заявила, что в номере холодно и на стене наледь, произошел следующий диалог:

— Вах, дэрэгая, я тибе дам еще одно одеяло!

— Одеяло меня не спасет, — настаивала я.

— Я дам дыва одеяла! – упорствовал хозяин.

— А ходить тоже в одеяле? – осведомилась я.

— Вах, дэрэгая, я куплю обогреватель и принесу тибе в номер!

— А не обманешь? – подозрительно спросила я, и, получив в ответ энергичное заверение «мамой клянусь», удалилась работать.

Как же было приятно, когда в конце рабочего дня я пришла в свой номер, а там посреди комнаты стоял обогреватель, от которого так и веяло теплом – его включили несколько часов назад. Обогреватель по ночам стоял около кровати и дул на меня теплом (он был сделан по типу вентилятора с горячим воздухом, впрочем, я полный веник в технике), правда, несколько раз я просыпалась среди ночи и проверяла, не загорелся ли агрегат. В остальных местах номера было пронизывающе холодно, а в углу комнаты действительно образовалась большая наледь. Хотя в ванной была горячая вода, стены отчего-то были холодными, и обогреватель я таскала за собой, за «хвостик». Нам еще повезло, что была горячая вода! Да-да, вот такой я мерзлячок…

Завод стоит на берегу великой сибирской реки Лены, в поселке Мохсоголлох (в переводе – «Соколиная гора») однако из-за многометрового льда реки практически не было заметно. Как объясняли нам сотрудники завода, показывая направление взгляда в окно, «в аккурат за береговыми кранами начинается река». По слухам, летом (лучше всего ехать в августе – нет мошки и тепло) здесь шикарная охота и рыбалка. Заместитель генерального директора завода охотно рассказывал нам про подстреленных недавно лосей, которых здесь очень много.

Особая благодарность секретарю директора – Валентине – которая холила и лелеяла нас как родных:) В столовую мы ходили в соседний корпус, причем когда я подозрительно спросила, нужно ли одеваться, мне ответили: «что вы, там теплый переход из корпуса в корпус»! Теплый переход оказался неотапливаемым коридором с каменными стенками и большими окнами, температура там держалась около нуля, поэтому мы проскакивали его с разбегу. В самой столовой мне отчего-то тоже было холодно, и мне притащили еще один обогреватель, который дул на меня во время обеда, а в кабинете гендиректора, который мы занимали, обогреватели не выключали вообще, отчего в комнате было расслабляюще тепло.

Наша Валентина, выходя на улицу, укутывалась пуховым платком, одевала шубу в пол, варежки, как будто сшитые из дубленки, меховую шапку с ушками и бурки – сапожки из шкуры оленя.

Люди здесь по-сибирски спокойны, уравновешенны, приветливы. Якуты великолепно говорят по-русски, даже лучше, чем многие русские, из тех, кого я знаю:) В один из вечеров в нашей гостинице проводился банкет для учителей всего улуса (района) по поводу какого-то их съезда или семинара. Поскольку есть нам было больше негде, пришлось есть в банкетном зале. В зале подавляющее большинство были якуты. Очень необычно: вместо тостов мужчины пели песни на якутском языке, читали стихи. Впечатления — незабываемые, лично мне очень понравилось!

Работа? А что работа? В заводоуправлении нас встретил импозантный мальчик-якут, держащий под мышкой ноутбук – «заместитель главного бухгалтера – Иннокентий» — представился он нам. Оказался он парнем не промах – на вопросы отвечал уклончиво, документы искал долго, а про некоторые так и вовсе забывал. Когда же я шла в наступление и вела себя жестко, то Иннокентий утыкался в ноутбук (на столе у него стояло их два) и сообщал доверительно, что «документы в сейфе, сейф в дочерней компании, а дочерняя компания сидит в Якутске, а ключ от сейфа у гендиректора нашего завода, который в Калифорнии». Так и работали.

Неделя командировки пролетела не то чтобы совсем незаметно, но достаточно быстро – работы было невпроворот, и вот, наконец, мы собираемся домой. Вечером накануне вылета нас привозят в ту самую четырехзвездочную гостиницу при правительстве республики, под названием «Тыгын-Дархан».

Ну что можно сказать про гостиницу по результатам одной ночевки в ней? Очень приличная гостиница – хорошая планировка, чисто, везде порядок, вежливый, хотя и очень медлительный, персонал (горничную перед выездом в аэропорт ждали минут 10). Номера – в основном, люксы, стоят по 70 долл. в сутки. В номере прихожая, огромная ванная, гостиная и спальня. Молодцы, жить можно и даже сразу хочется остаться поработать подольше:)

Ресторан гостиницы немного подкачал: из заявленных местных деликатесов в меню не оказалось примерно половины, скатерть на столе пришлось потребовать заменить, музычка там была та еще:) Персонал неторопливый и закушавшийся.

Серьезная недоработка – отсутствие завтраков перед ранними вылетами. Самолет на Москву вылетает в 7 часов утра с минутами. Чтобы попасть в самолет, достаточно выехать часов в 6, минут за 7-8 вас домчат до аэропорта. Но самое смешное, что ресторан работает с 8 часов. На наш резонный вопрос, где же нам попитаться (как оказалось впоследствии, в аэропорту тоже ничего не работает в это время), девица-метрдотель лениво ответила, что решить этот вопрос она не может, т.к. в 10 часов вечера повара уходят. Почему нельзя было организовать выдачу сухих пайков, мы так и не поняли. Уверена, эта услуга пользовалась бы спросом, — многие перед вылетом предпочитают хорошо покушать (я, например, если как следует не поем, то меня потом придется собирать по всему салону:) В общем, есть еще над чем работать.

Вылетели вовремя (опять пешими топали по летному полю, причем довольно скользкому! Несколько человек навернулись с сумками достаточно сильно), долетели хорошо. Особая от меня благодарность пилотам рейсов Москва-Якутск-Москва «Домодедовских авиалиний» и вообще всем экипажам – никакого сравнения с аэрофлотовскими безразличными экипажами!

Пожалуй, единственный минус нашей командировки (ибо холода – это проза жизни) – разница во времени. Каждое утро, придя на работу, я рвалась к телефонной трубке – звонить мужу или в офис, на что Дима, забирая у меня трубку, укоризненно напоминал: «Московское время — 2 часа ночи». Главное в такой поездке – продержаться первый день, когда организм упорно желает спать, а нужно выходить на работу, потому что в Якутии уже 9 утра. Потом легче, сперва приходится пораньше ложиться спать. Правда, вернуться обратно было еще тяжелее – у нас обоих по приезде в Москву стала жутко болеть голова, и, наверное, мы выпили годовой запас таблеток от головной боли… Но все равно это одна из самых ярких моих командировок, и я успела полюбить эту суровую землю, этих приветливых людей, и за время, прошедшее со времени командировки, наверное, успела соскучиться по бескрайним просторам Якутии…